Текст книги "Восход Акроникса (СИ)"

Автор книги: Последний Эон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 75 страниц)

Теперь дверь представляла из себя скорее плотно спрессованный, выгоревший изнутри и истлевший от старости остов дерева, нежели каменную плиту. Целые шматы омертвевшей материи, покрытые рыжим налетом, но наполненные изнутри черным, сухим пеплом, падали на землю. В принципе, оставалось лишь пробить брешь в этом трухлявом остове и они смогут попасть внутрь. Именно это Ялазар тут же и попытался сделать. Викара ещё успела посетить мысль, что недаром этот странный магазинчик хранят три стихии, но поделать ничего уже не мог. Повелитель костей, хорошо поставленным ударом ноги, впечатал ботинок прямо в центр двери.

Внезапно раздался жуткий треск и парень на секунду ослеп в то время, как от соседней стены послышался глухой стук, впечатавшегося в неё тела и тихие, но очень витиеватые проклятия Ялазара. Когда перед глазами перестали плясать разноцветные светлячки, а звон в ушах прекратился, Викар протер рукавом слезящиеся глаза и с беспокойством посмотрел на распластавшуюся неподалеку и откашливающуюся облачками дыма фигуру своего спутника. Тот выглядел так, будто в него попала молния: волосы стояли дыбом, глаз дергался, а правая нога, та которой он видимо ударил, явно не слушалась. Парень протянул ему руку, помогая подняться и опереться о стену. Больше половины из тех слов, что говорил Ял, Викар не знал, но то, с каким чувством они были произнесены, не оставляло сомнений, повелитель костей желает всего самого лучшего, что только может произойти в жизни тем, кто поставил эту нехитрую, но все-таки ловушку на пути возможных воров. Впрочем, ловушку ли? Возможно, именно это и была как раз та самая магия, что позволяла обойтись без щеколд и запоров.

Викар сжал все ещё находящуюся в его руке силу второй магической нити и со всей мочи швырнул в направлении рассыпающейся на глазах двери, при этом предварительно зажмурившись. На этот раз, правда, обошлось без вспышек, раздался лишь гулкий удар, когда облеченное плотью колдовство в печаталось в остатки конструкции, которые тут же прыснули в стороны бесцветным песком, на некоторой время скрыв внутренности магазинчика за пеленой дымки. Ялазар к этому моменту вроде бы уже пришел в себя и все ещё бурча себе под нос проклятия, ступил вслед за Виком в разгоняемую серебристым светом артефакта тьму. Переступив порог, возле которого валялась каким-то чудом уцелевшая дверная ручка с вырезанной на ней деталью, он бросил через плечо пригоршню косточек, сплетая уже знакомое Вику охранное заклятие. Зачем это было нужно здесь, парень не понял, однако возражать не стал.

Смотреть на окружающее пространство через призму тонкого мира всегда было непросто, все же из-за полупрозрачности очертаний сильно сбивало с толку. Но если стоя на месте ещё как-то получалось сориентироваться, то на ходу, картина окончательно смазывалась, превращаясь в мешанину блеклых граней и разноцветных завитков стихий. Потому, Викар нехотя вернул свое человеческое зрение, вновь положившись на свет своего удивительного браслета. Без сомнения, око инфернала оказалось очень полезным, но недаром же сами инферналы нередко стремились «обзавестись» глазами обитателей материального мира. Все же с ними было проще передвигаться в обычной реальности.

Это был тот самый магазинчик. Те же полки, та же кадка на полу со странной ртутной жидкостью, в которой плавали какие-то едва различимые предметы и столик у дальнего края узкого помещения, на котором стоял огарок свечи в простеньком подсвечнике, да перо с чернилами. Старичка, как и книги в которой он что-то записывал, не было, а вот скрывающая ещё одно помещение занавесь оказалась откинута.

Не задерживаясь и стараясь больше ни к чему не прикасаться, они прошли внутрь. За шерстяным пологом оказалась небольшая, уютная комната, так же погруженная во тьму, впрочем, свет исходящий от браслета, поднятого над головой, легко разгонял пушистые лоскуты мрака.

Здесь было вещей ещё меньше, чем в передней. Старая кровать, пара рассохшихся от времени бочек, на одной из которых стоял поднос с недоеденным ужином, сыр, хлеб, потрескавшейся кубок и пузатый кувшин, небольшая кафедра, полка с какими-то горными минералами, да пара пустых подсвечников на стене. Вот и все, что было внутри.

– Смотри, – Ялазар указал на кровать, вырывая Вика из пут раздумий, – слой пыли такой, будто тут уже лет десять никто не ночевал, а вот поднос с едой явно свежий, я даже различаю запах перебродившего винограда, исходящий от бутыли.

И в правду, часть комнаты казалась совершено не обжитой, будто бы она скорее использовалась, как кладовая или редко используемый коридор, но уж никак не жилая спальня. Парни разделились, ища по разные стороны кровати что-нибудь странное или необычное. Вернее Ялазар сразу полез вскрывать увиденную ими ранее небольшую кафедру и едва он приоткрыл её верхний ящик, как тут же раздался его приглушенный, но довольный смешок, за которым последовал негромкий звон, перекочевавших в его на поясной кошель монет.

– Шесть золотых, из них три твои. – Викар лишь улыбнулся краем губ, покачав головой, продолжив внимательно осматривать свою часть. Очень скоро он заметил, что один из подсвечников сильно потерт и решил подергать его, надеясь найти какой-то скрытый рычаг. Но к его сожалению, ничего не произошло и он продолжил поиски.

Вторая находка оказалась более интересной. Полка, на которой располагались осколки камней, хотя и казалась нетронутой уже давно, но у самого её края виднелась тонкая полоса свободная от пыли, будто кто-то часто проводил тут рукой, ненароком цепляя его краем рукава. Более внимательный взгляд выявил, что стертая полоса тянется слева направо, а сам левый торец довольно сильно изрезан странными, угловатыми зазорами.

Потребовалось всего пара секунд, чтобы понять, одна из трещин вьется по всей длине полки, а значит, это вполне мог быть некий запирающий механизм, к которому требовался ключ. Надо сказать, Викар уже встречал нечто подобное в исследуемых им в юности подземельях и открыть такой замок можно было простой, тонкой, каменной пластинкой. Впрочем, могла сгодиться и костяная.

Он уже обернулся к Ялу, чтобы одолжить у него одну чешуйку кольчуги, как вдруг сам повелитель костей метнулся к выходу, бросив сквозь стиснутые зубы:

– У нас гости!

Стараясь не споткнутся и не снести висящий на стене хлам парни вылетели на улицу, предварительно запахнув свои темные плащи, что бы отблеск на белой костяной броне или свет артефакта ненароком не выдал их.

– Проклятие. – прошипел Ялазар, посмотрев в сторону оказавшихся непозволительно близко и быстро приближающихся огней.

– Как им удалось подобраться незамеченными? – в ответ зашептал Викар, памятуя, что раньше им удавалось почувствовать опасность задолго до того, как та являла себя. До них уже доносились голоса и топот латных сапог.

– В Кеплере ты не можешь и шагу ступить, чтобы не потревожить разлитые вокруг волны энергий. Мои охранные чары чуяли происходящее на сотни шагов окрест, тут же слишком мало нитей силы, да и те что есть, очень тонкие. Кто бы там ни шел, они сумели не потревожить тонкий мир. – Ял снова послал проклятие неизвестно кому. – Бежим!

Просто стоять рядом с развороченным магазином и ждать своей участи действительно было глупо, и парни уже собирались рванутся в противоположный конец узкого переулка, как внезапно оттуда вырвался луч света, полоснув по ним. Их окружили, а из освещенного факелами приближающегося пятна света, осквернившего своим сиянием это царство теней и камня, раздалось:

– Стоять! Волей Совета Мастеров, кто вы такие!?

В появившихся силуэтах стали угадываться широкоплечие фигуры, облаченные в красивые доспехи с меховой оторочкой возле ворота белых плащей. Стража Снежного, без труда догадался Викар, внезапно услышавший, как стоявший по правую руку повелитель костей тянет из ножен меч. К ним приближалось не меньше полудюжины солдат, по три с каждой стороны, видимо обычные патрули и никто не пытался стрелять в них, более того, судя по вопросу, новоприбывшие даже не знали с кем столкнулись. Молодой человек быстро положил руку на эфес, ещё не покинувшего ножны клинка, вызвав тем самым вопросительный взгляд Ялазара.

– Умереть мы всегда успеем, надо попробовать решить дело миром.

– Предлагаешь дать им на лапу? – хмыкнул повелитель костей. – Не взыщи, но я сомневаюсь, что методы нашего мира тут сработают.

Вик мотнул головой, лихорадочно соображая, что же предпринять, как вдруг его посетила гениальная идея.

– Ял, помнишь знак, что был на засове? Ну шестеренка? – тот кивнул и отпустил рукоять меча, видя, что у Вика родилась какая-то идея. – Тебе же подчиняется кость, быстро изобрази точно такой же знак у себя на грудной пластине и на повязке, закрывающей мой глаз.

– Хм, ты хочешь прикинуться владельцем этого места? – поняв задумку и уже приступая быстро плести заклятие, буркнул повелитель костей. – Может и сработает.

Викар очень надеялся, что сработает, к тому же он краем глаза заметил ту самую ручку, хотя и поврежденную, но все же сохранившую узнаваемый вид. Эта небольшая ложь была намного лучше возможности стать виновником смерти этих, в общем-то ни в чем не повинных стражников или что было более вероятно, самим пасть от их клинков.

– Что-то случилось с дверью в наш магазинчик. – стараясь быть как можно убедительней, выкрикнул в темноту Викариан, чем тут же заставил мельтешение огоньков факелов стать менее хаотичным и более размеренным. Видимо идущие к ним поняли, что никто не собирается от них убегать, а потому немного успокоились.

Догадка Вика оказалась верной, очень скоро с разных сторон к ним подошли шестеро статных воинов, закованных в до блеска начищенные доспехи. Кто из них старший было не понять, по крайне мере, различий в их экипировке заметить не удалось. Тем не менее, один страж тут же взял слово, переводя взгляд с приветливо улыбающегося Викара на покрывшегося потом от напряжения Ялазара, у которого теперь на груди виднелась кривая, но все же шестеренка.

– Что тут произошло? – поднимая повыше факел и вглядываясь во внутреннее убранство помещения, спросил подошедший.

– Небольшая неприятность. – указывая на валяющуюся среди черного песка и бурых хлопьев, небольшую, гравированную ручку, ответил молодой человек. – Заменили сегодня дверь, но видимо где-то напортачили, итог вы видите. Вот пришлось среди ночи идти, выяснять что произошло.

– И что же произошло? – теперь уже обернувшись к парням, спросил солдат, внимательно разглядывая тех.

– Видимо плохой материал, пустой внутри. – вмешался Ялазар, видя что Вик немного растерялся. – Такое бывает, южное дерево не редко оказывается изъеденным в труху, причем сразу обнаружить это очень непросто. Вот вы когда-нибудь видели сруб сон-древа, оказавшегося на пути зыбучей кори?

Ял явно перешел в наступление, говоря все более четко и громко, расправив плечи, так чтобы крепенький рисунок на его броне стал более заметен. Окружившие их стражники даже не успели ответить, как он продолжил:

– Рассыпается, будто высохший морской песок. Ужас сколько мороки, а вот одна ошибка и все, весь труд насмарку, да теперь поди найди такой же сруб. Это ж вам не целый день в кузне по точильному камню лезвием шваркать, тут мастер нужен. – с этими словами он упер руку в бок, отчего часть плаща отошла в сторону, явив окружающим результат его собственных трудов, выполненную на высочайшем уровне броню, сделанную полностью из белой кости.

Так как лиц стражников видно не было, Викар не мог понять, поверили те им или нет. В конце концов, тот из них, что завел разговор, произнес обратившись к Вику:

– Что ж, мастер, простите, что потревожили вас и вашего подмастерья, нужна ли вам какая-нибудь помощь? – голос его был немного уставшим, но без напряжения, что радовало. Чем меньше подозрений они вызовут, тем меньше шанс, что за ними будет слежка.

– Благодарствуем, – ответил Викар немного удивленный, что именно его записали в мастера, – не стоит беспокоиться, наше дело убедиться, что никто не пострадал и все, так как в самом магазине ничего особо ценного нет.

– Да там пыли больше, чем вещей. – хохотнул Ял, как бы поддерживая непринужденный разговор. – Фактически мы собирались уже уходить, так как новую дверь раньше утра все равно не поставить.

Викариан кивнул, подтверждая его слова. На этом они быстро попрощавшись откланялись и вильнув во тьму проулков, растаяли в ночи.

– Почему он решил, что я мастер, а ты подмастерье? – шепнул не оборачиваясь, когда они уже были достаточно далеко, Викар.

– Из-за этого чертового разряда, что долбанул меня, когда я пытался сломать дверь, у меня до сих пор пальцы не гнутся. Нормально заклятие сплести не могу, но если у тебя на маленькой повязке это не так заметно, то здоровенное, зубчатое колесо на моей кирасе можно принять за все что угодное, но только не за шестерню. Вот он и решил, будто ты мастер, а я криворукий раздолбай.

Нервно посмеиваясь над произошедшем они решили, что пожалуй не стоит возвращаться тем же путем, которым они сюда пришли и потому свернули в часть города, где раньше им быть не доводилось. В общем-то таковой была большая часть Снежного, так что выбрать направление оказалось несложно и очень скоро они наткнулись на то, что совершенно не ожидали увидеть.

Даже изрядно попутешествовавший по Кеплеру Ялазар застыл с раскрытым ртом, когда после очередного поворота они оказались на берегу самого настоящего озера, раскинувшего внутри стен города. Над поверхностью его поднимался теплый пар, прозрачными завитками плясавшими в недвижимом морозном воздухе. Гигант Кессел со своим неизменным спутником Алавиром мерно плыли по усеянному брильянтами небу, пока их мерцающие двойники пересекали звездный водоворот, отраженный в темной глади вод. Несколько пирамид стояли совсем близко и в легком мареве их очертания плавились, становясь похожими на невысокие холмы, украшенные венцами огней-фонариков. Берега же были укреплены красно-коричневым мрамором и обрамлены почти настоящим лесом, с удивительно пышной для столь ранней весны молодой листвой.

Минуты две парни стояли, оглядывая это чудо. Видимо некогда Снежный был построен вокруг этого водоема, но в отличии от полисов Кеплера, где озеро очень скоро превратилось бы в зловонную, выгребную яму, местные жители сумели сохранить и даже приумножить природную красоту этого места. Викар не мог не восхититься подобным отношением и с упоением вглядывался в окружающее его благолепие, пока внезапно не заметил, что многие деревья росли под странными углами, будто бы их стволы тянулись друг к дружке, переплетаясь ветвями и тем самым образовывая живые арки порталов. Некоторые из них уводили в освещенные уличными фонарями улочки города, другие же манили мягким светом и приятными ароматами.

– Смотри! – молодой человек вытянул руку, указывая на ближайший к ним проход. – Да это никак таверна?

Ял ничего не ответил, но принюхавшись кивнул и тут же двинулся в указанную сторону. Викар почти угадал. Помещение куда они вошли, скорее было харчевней, отличаясь от постоялого двора меньшем количеством комнат, зато более широким разнообразием блюд и выпивки. Несмотря на то, что за окном была уже глубокая ночь, внутри находилось не так уж мало людей.

Две прелестного вида девушки в довольно фривольных, легких, вовсе не зимних нарядах: коротких платьицах с немалым вырезом на груди и остроконечных шляпках, на кончике одной из которых висела небольшая, улыбающаяся рожица-тыковка. Они сидели перед парой открытых книжек, потягивая что-то из пузатых кубков, негромко спорили и хихикали, тыкая изящными пальчиками в витиеватые строчки. Неподалеку расположился настоящий гигант, что оказался раза в два выше и массивней даже повелителя костей. Он почему-то предпочел не снимать доспех и теперь сидел облаченный в полную стальную кирасу без шлема, окруженный десятком людей и травил байки, отчего толпа, раз за разом заходилась в хохоте. Весь стол перед ним был заставлен небольшими бочонками, с грудь взрослого человека, которые великану видно служили кружками, а рядом стоял прислонённый к стене циклопический меч рассказчика, размером чуть ли не с него самого. Судя по теплому плащу, накинутому поверх искусно украшенных лат, да шерстяному поддоспешнику, выглядывавшему из-под кольчужного отворота, это был странник из более прохладных краев, нежели Долина Цветов. Видимо как раз северянин, за которых и принимают их с Ялом, подумал Вик, проходя мимо и направляясь в дальний конец заведения.

Так же оказалось, что тут есть и нечто вроде импровизированной сцены, на которой сейчас тихо играли и пели трое забавных бардов. Складывалось впечатление, будто костюмы специально порезаны на разноцветные лоскуты так, чтобы в танце их движения создавали удивительную гармонию. Ко всему прочему, у солирующей девушки с необычными, кошачьими ушками, на голове было нечто, напоминающее корону из высоких, жемчужных перьев. Изрядно раскрасневшиеся, толи от тепла в харчевне, толи от выпитого, местные менестрели весело напевали легкие, игривые песенки, не давая оставшимся постояльцам заскучать.

Разве что клевавший носом и не прекращавший зевать старичок, видневшийся за широкой стойкой, отделявшей кухню от гостевой залы, немного выбивался из общей картины. Вялый интерес появился в его глазах, когда к нему двинулся Ялазар, на ходу доставая подозрительно распухший за прошедший день кошель. Кожаные бока мешочка буквально распирало и их явно так надули не те несколько монет, что парни раздобыли в разоренной ими лавке.

Викариан выбрал стол в самом дальнем конце и покачал головой, когда молодая девушка с подносом двинулась к нему, указав рукой в сторону повелителя костей, уже о чем-то говорящим с хозяином. Та улыбнулась и вернулась за столик к гиганту, продолжавшему что-то рассказывать. Вскоре подошел Ял.

– Заказал нам поесть и выпить, а заодно взял одну из двух оставшихся комнат. – он расстегнул тесемки плаща и стащив с рук перчатки, бросил их на стол, тут же принявшись разминать затекшие кисти. Глаз у него уже перестал дергаться, хотя по всему было видно, чтобы вновь прийти в форму, ему стоит как следует выспаться, впрочем, примерно так же себя чувствовал и Вик. – Сегодня я угощаю, если ты не против.

Против молодой человек не был, решив повременить с вопросами о неожиданном обогащении спутника и дождавшись когда им наконец принесут ужин, голодным дьяволком накинулся на оный. Первые минут десять парни только и успевали закидывать в себя куски жареного, сочащегося горячим соком мяса и печеные овощи, даже не чувствуя их прекрасного вкуса, так они были голодны. Только сейчас Викар понял, что за весь день у него крошки во рту не было. Лишь когда прикончили второй горшок с рагу и переключились на выпивку, они все таки решили перевести дух, позволив себе насладиться остатками ужина.

– Фух, – выдохнул Вик, распахивая теплый плащ и вытирая рукавом выступивший пот, – никак не освоюсь, что здесь пища более жирная и её так много, что при всем желании всю не съесть.

– Ну не знаю, мне было сложнее привыкнуть к яркому дневному свету, после наших-то вечных сумерек. – ответил Ялазар, с такой легкостью приканчивая третий котелок, будто обладал бездонным чревом. Вик вспомнил собственные ощущения, когда приходилось по пол дня щуриться, не обращая внимания на нервирующую боль за глазами и мысленно согласился.

Откинувшись на удобных, обтянутых мягкой обивкой лавках, двое уставших парней позволили себе расслабится. Повелитель костей медленно потягивал приятно пахнущий терпким хмелем напиток из высокой кружки, Викар же размышляя обо всем произошедшем за то недолгое время, что они провели в Вардеме. Разговор как-то сам собой зашел о рассыпавшемся мече Ялазара, камень силы в котором стал нестабильным и вместе с оружием уничтожил посланника Агониса. А ещё после недолгих рассуждений о предстоящем завтра, было принято решение, что стоит оставшимися камешками усилить их нынешние клинки. Да, это сильно повышало шанс того, что в какой-то момент их постигнет судьба оружия, уничтожившего ту странную тварь с воронками вместо глаз. Однако при этом они приобретали возможность ранить созданий, не принадлежащих материальному миру, таких как семя Порчи. Шесть обычных камней заняли свои места в кинжалах, а красный и коричневый, найденные в пещере эфирного червя, украсили тяжелый нос серпомеча. Как оказалось, для повелителя костей это было вполне обычной практикой и он за какой-то час полностью обновил амуницию Викара.

– Ял, я вот все думаю о твоих словах, которые ты произнес рассказывая о своем посвящении в ордене. Что я «не пойму чего-то». – Сидящий рядом беловолосый великан скривился, будто глотнул кислятины. Тот явно хотел избежать этой темы, но молодой человек решил, во что бы то ни стало разузнать, что такого он мог не понять. – Сколько нам ещё осталось? Возможно вот сейчас сюда ворвутся те солдаты, которых нам удалось провести час назад и закуют нас в кандалы, а то и просто порубят в капусту, ничего не говоря. А если и нет, то завтра мы пойдем к Силике, неважно вернется Беатриса или нет, и попытаемся остановить чуму. Сколько там стражи? Что может сама Богиня, да и Зверь, растущий в её сердце, посерьезней, не чета моему.

– Он пока не развит, не проснулся. Семени требуется время, чтобы войти в полную силу, помнишь же я говорил, крупица зла рождается вместе с человеком и растет, крепнет, учится вместе с ним.

Вик лишь отмахнулся:

– Я видел его и свидетель мне Пантеон, эта тварь уже вполне себе оформилась, причем меньше чем за час. Ты представляешь, что может ждать нас завтра? – Ялазар кивнул, начиная догадываться, к чему идет разговор, а потому Вик решил больше не оттягивать и отхлебнув немного пива, наконец закончил. – Кто знает, переживем ли мы завтрашний, вернее уже сегодняшний день, так не все ли равно, пойму я тебя или нет?

Повелитель костей так же приложился к своей чарке, осушив ту досуха и стерев ладонью остатки хмельного варева с губ, ненадолго задумался. Викар не мешал ему и не торопил, им двигало банальное любопытство, а для его собеседника это явно был не праздный вопрос.

– Ладно, – негромко согласился Ялазар, – что ты хочешь знать?

– Все. – просто ответил молодой человек.

Это вызвало легкую усмешку у повелителя костей и он мотнув головой, весело произнес:

– Ты не умрешь своей смертью, Викар, видят боги, когда-нибудь твоя жажда влезать в чужую душу доведет тебя до могилы. – он наполнил свой стакан до краев и слега пригубив, принялся рассказывать. – Впрочем, это случится не сегодня. Честно говоря, я даже не знаю с чего начать. У Ордена несколько цитаделей, но две из них выделяются среди прочих. Первая, наиболее закрытая из них и мне не ведомо что в ней, как она называется и даже где находится, она хранит тайны даже от самих боевых братьев. Вторая же, «цитадель посвящения», как раз и была той самой, куда держат путь сумевшие пройти весь цикл обучения, круги крови, ну и вообще доказали, что они достойны. Место, скажу тебе, само по себе более чем занимательное, встречающее всех прибывших неофитов темным зевом. К нему молодых неофитов ведут сквозь строй уже состоявшихся подавителей, словно рабов на мясные бойни. Страха к тому времени никто из нас не испытывал, как впрочем и иных эмоций, полагаю это и было то самое завершающее испытание, которое бы отделило последних сомневающихся от легиона тех, кто готов был безропотно и всецело принять догмы мрачного ордена, стремящегося уничтожить все живое.

Они сидели, а рядом в каменном очаге потрескивали поленья, пока последние посетители покидали и без того не шибко людное по ночному времени заведение. Было уже глубоко за полночь и усталость начинала брать верх, но Викар не мог себе позволить даже зевнуть, не для того он вытягивал повелителя костей на откровенность, чтобы позволить непрошеным зевком обидеть рассказчика. Впрочем он беспокоился напрасно, Ялазар, казалось, смотрел сквозь пространство и время в свое прошлое, в свою юность, где он шел по истертым камням дороги, ведущий к высоким вратам древнего замка.

– Мы маршировали меж рядов воинов, с ног до головы закованных в каменную сталь, что прочнее и надежней любой другой, созданной руками человеческих кузнецов. Это был наш последний путь в облике обычных людей, обряженных в лохмотья и обрывки шкур, ибо вскоре мы должны были стать одними из этих непоколебимых, непобедимых, безжалостных существ, осенённых единой великой целью. Нам казалось, что предстоящее не более чем ненужная формальность, мы уже были готовы разорвать любого, кого прикажут, жаждали крови нечестивцев, разносчиков заразы и проклятия жизни. Все кто был не с нами, служили злу и во славу его, а раз так, то все они должны были быть убиты. Мы уже тогда были самой настоящей армией, оружием, избавленным от семени зла в душах и жалости в мыслях. Но все же наши наставники понимали, что каким бы искусным не был мастер, выковавший клинок и как бы остро тот не заточили, в сердце врага стальное жало направляет рука воина. Длань, укреплённая верой, идеей, убеждённостью не только в своих силах, но и своей правоте. Все время нашего обучения нам вдалбливали в голову правду об окружающем мире, истории о том, почему все живое должно сгинуть. Но согласись, одно дело тысячу раз услышать о чем-то или единожды это увидеть. Совсем не одно и тоже.

Брови Викара поползли вверх:

– Увидеть? – он подался вперед, едва не опрокинув поднырнувшую под локоть тарелку с остатками остывшего жаркого. – Ты имеешь ввиду барельефы или картины?

Исследуя заброшенные каверны дворфов, Викару не раз приходилось видеть вытесанные в камне сцены из жизни и быта подгорного племени, и он закономерно решил, что нечто подобное показывали во время ритуала посвящения в Подавители. Однако Ялазар отрицательно покачал головой и устало потерев глаза, продолжил:

– Не совсем. Когда Врата закрылись и длинный, уводящий куда-то под землю коридор из темного мрамора озарился внутренним сиянием, исходящим будто бы от самих стен, пола и потолка, нам действительно предстали великолепные гравюры и запечатлённая в камне история мира. Да и других удивительнейших вещей, объяснение которым я не могу найти до сих пор там было вдосталь, но все они меркнут пред тем, что произошло, когда начался сам ритуал. Позволь я опущу детали, ибо большая часть происходящего в тот день была частью многочасовых церемоний, готовящих наше тело и разум к предстоящему путешествию.

– Путешествию? Куда?

– В прошлое Вик, в прошлое! – в два глотка Ялазар опорожнил свой кубок, у него пересохло во рту от воспоминаний, которые судя по лицу повелителя костей доставляли ему удовольствия не многим больше, чем ядовитый скорпид, ужаливший в шею. – Это трудно описать, к моменту начала ритуала от физической усталости и ментального изнеможения я едва не терял сознание, как и большинство других неофитов. Нас расположили в чаше подземной залы, выложенной серыми валунами, меж которых струилась фосфоресцирующая, лазурная патока. Может мне тогда это привиделось, но в тягучих, медленно плывущих водах, я видел лица Хранители Мудрости нашего ордена. Будто бы те сменили свое вечно бесплотное тело, став частью иной стихии и их безумные глаза, глядящие на меня из глубины, я помню до сих пор. А после, нам приказали испить этой гадости. В ту же секунду мой разум наполнился сотнями, даже тысячами видений. Лица, места, события, история Кеплера. Я видел каким он был раньше, этот суровый, но прекрасный край, полный жизни и силы. Но не той силы, что сегодня коверкает души и тела, а другой, чистой, идущей от самой сути мира. Множество рас наполняло земли, горы, леса и даже воды. Они существовали бок о бок, можно даже сказать в некой гармонии, возводя умопомрачительные города и создавая чудеса, в которые сегодня никто и не поверит. Наука, культура, военное дело, все было доведено до такого уровня, что уверяю, барельефы, найденные тобой в покинутых гномьих подземельях, это даже не верхушка айсберга, а песчинка на морском берегу. Если Вардема напоминает мне нежный цветок, распустивший свои лепестки, приветствуя розовую дымку нового рассвета, то Кеплер был похож на снежного барса, вольный, сильный и прекрасный. А те, кто населял его тогда, были совсем другими.

Повелитель костей взглянул на Викариана и уголок его губы дрогнул в легкой улыбке:

– Они были похожи на тебя, не физически разумеется, но в плане того, как смотрели на мир. Смелые до безрассудства, любознательные авантюристы и при всем при этом, не лишенные огня человечности, не отказывающие в помощи тем, кто в ней нуждался. Не сомневаюсь, что были и темные стороны, но их отчего-то нам не показали. Я смотрел в прошлое глазами Хранителей Мудрости. Мне явили то, какими мы были и это видение что-то зацепило во мне, я был частью того мира, частью его давно погибшей души. Тоже чувствовали и другие неофиты, но не у всех из нас хватало силы воли справиться с открывшейся правдой и некоторые, сходя с ума, бросались в искрящиеся омуты, застывшие меж камней на которых мы сидели. Все мы хотели вернуться в те светлые времена, а может то были чувства стенающих Хранителей Мудрости, в неизбывной тоске завывавших вокруг нас. В конце концов, они некогда жили в том мире и были обречены вечно помнить его красоту, но обитать в настоящем. Представь себе, тысячу лет мучиться от горьких воспоминаний, не в силах ни вернуть время вспять, ни прекратить свое существование, вот он истинный ад.

– Что же произошло? – не выдержал Викар выливая остатки из бутыли по стаканам и подвигая один из них Ялазару. Тот благодарно кивнул и сделав добрый глоток, откинулся на мягкую спинку.

– Ты помнишь Пророка? Ту падаль, что мы встретили в нижнем Кавеноне?

Молодой человек кивнул, припоминая неприятную, костлявую фигуру, пожираемую эфирными паразитами и с которым он заключил договор, в надежде узнать о Звере, живущем в нем.

– А помнишь те видения, что он тогда показал тебе? – Викар снова кивнул. Он навсегда запомнил пылающие небеса и легионы жутких созданий, вырывающихся из черных порталов, армии, закованные в броню, цвета запекшейся крови.

– Постой, причем здесь они, ведь Рах сказал, что это могло быть просто … – начал было парень, однако Ял махнул рукой, прерывая его:

– Анархомаг многое знает, но не все и его суждение не более чем догадка, если ты не забыл. Сказать ему или тебе правду тогда, значит открыть, что мне ведома истинная история мира. В тот момент, я естественно не мог совершить ничего подобного. Едва я услышал твой рассказ, как тут же понял о чем идет речь, тебе открылась часть правды о трагедии, постигшей некогда Кеплер. То было видением начала конца нашей цивилизации, Последней Войной, знаменовавшей собой Рубикон, пересекая который мы начали падение в бездну. Я недаром говорил, что Пророки, это эгоистичные ублюдки, договор с которыми всегда оборачивается против тебя и потому тебе была дана лишь часть правды. Нам же показывали все. Как наши предки сходились в страшных битвах с темным воинством того, кого после назовут Разрушителем, как гибли герои и низвергались Старые Боги. О страшном предательстве в рядах последних, что открылось в момент решающей битвы и клинки тех, кого называли братьями, обращенными против защитников Кеплера. Битвы тех лет, окунувшие весь мир в пылающую купель, горы рассыпались щебнем, а океаны испарялись от нестерпимого жара, низвергающегося с неба огня. Но среди этого кошмара нашлись герои, сумевшие объединить остатки рас, против легионов зла и армий предателей.