Текст книги "Восход Акроникса (СИ)"

Автор книги: Последний Эон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 75 страниц)

– Да, было и последнее видение. Я будто бы парил над землей. Не было ни туч, ни небесных гор. Мне предстал наш мир, покрытый коричневой коростой умирающей земли, укутанный в серый, пепельный саван давно умерших вулканов. Словно мы уже перешагнули грань Вечной Переправы и ныне лишь тени тех, кто некогда жил. Я не был птицей, но несся над миром и видел огненные силуэты, что сияли посреди бесцветной пустоши Кеплера, будто разбросанные ветром искры от давно потухшего костра, но готовые вот-вот заняться снова. Багровая дымка, точно пар дыхания на лютом морозе поднималась от них и сливалось воедино, так каждый Зверь мог чувствовать своих собратьев. Складывалось впечатление, что зверь на самом деле един и пока жив хотя бы один из нас, будет жить и он. Проклятие алого легиона.

– И ты полагаешь, когда большая часть людей, по той или иной причине готовится к чему-то глобальному, всем остальным передается это ощущение?

– Возможно я не прав и преувеличиваю …

– Нет-нет, это кстати могло бы объяснить очень многое, что меня всегда удивляло в Празднике Чистых Небес. Начиная от тотальной истерии фанатиков и феномену, что живые начинаются сбиваться в большие сообщества, хотя многие из них, как кстати ты Вик, за какой-то месяц до начала всего этого, даже не помышляли ни о чем подобном. Странные стечения обстоятельств, казалось бы несвязанные друг с другом повороты судьбы и вот все роды, полисы и цитадели ломятся от новоприбывших. Ну а заканчивается весь праздник потом бойней. По-крайней мере, именно так было последние несколько раз точно.

– После всего увиденного, я начал задаваться вопросом, а не причастен ли Зверь ко всему происходящему, не он ли влияет на поступки и решения смертных, да и не только смертных, чтобы все это произошло? Неужели, чтобы избавиться от него, нужно убить всех живых?

– Добро пожаловать в реальный мир, парень. – раздалось недовольное ворчание из-под груды шкур. По голосу Ялазара было понятно, тема была для него неприятна, но вовсе не из-за того, что он бежал от правды, а скорее из-за того, что с этой самой правдой не мог ничего поделать. – Ту тварь, которую ты назвал Зверем, это капля в море тех темных тайн, что скрывают наши тела и души, и ни хрена ты с этим поделать не можешь. Разве только начнешь убивать всех подряд, без разбору. Лишь так можно выиграть ту древнюю войну, что по-глупости своей, наши предки посчитали оконченной. А мы теперь отдуваемся.

– Мог бы рассказать заранее. Не пришлось бы идти на ту сделку. – парень ещё хотел было спросить, что же это за такая война, о которой не знал даже анархомаг, но внезапно так хорошо известной в ордене, поклявшемся истребить все живое, однако не успел, Ял перебил его:

– Так сказал же, ещё в момент нашей первой встречи. Разве забыл, я рассказывал о семенах зла, заражении эфиром, что произрастают из самих людей. Ты назвал это зверем, но лишь потому, что почувствовал его голод, эмоции, что якобы принадлежат не тебе. Потом ты увидел этого паразита, ну вернее тебе показали. На самом деле, все гораздо сложнее и глубже. Эту тварь в себе убить можно, хотя проще её изгнать.

– И где найти тех, кто может помочь с этим?

– Орден Подавителей. Среди нас, то есть среди них, нет ни одного заражённого чем-то подобным. Полностью очиститься от скверны получается лишь у единиц и подобных боевых братьев уже трудно назвать людьми, ибо в них нет действительно ничего, кроме идеи тотального уничтожения всего живого. Однако вот такие простенькие сущности зла, изгоняются еще до второго круга крови, а бывает что и до первого.

– То есть в тебе этой твари нет?

– Конечно. Иначе я не смог бы в должной степени контролировать себя и был бы рабом своих желаний, как совратители или к примеру, Рах. Без обид.

Анархомаг равнодушно пожал плечами, протягивая Ялазару наполненную отваром тео плошку. Тот благодарно кивнул и принял напиток.

– Дар предчувствовать опасность меня устраивает и я не вижу причин стремиться избавиться от него.

Викар не был уверен, что кровожадную тварь, живущую в твоем теле, которая способна в любой момент попытаться захватить контроль над тобой, можно назвать даром.

– И как же изгнать Это? – поинтересовался парень.

– Для начала нужно понять то, что эта часть семени зла росла вместе с тобой, а значит так же как и ты живая, чувствующая, желающая жить. А тот, кто открывает свой разум страстям уязвим. Эмоции, это слабость. Способы как убить её я знаю, но они чересчур долгие, проще всего изгнать. Для этого нужно сделать три вещи. Не кормить семя, не позволять своим желаниям брать вверх и тогда оно начнет чахнуть. Отказаться от использования эфира, то есть магии, не позволять той сущности, что ты назвал Зверем, обращаться к другим таким же как он, раскиданным по просторам Кеплера, так сказать отсечь от стаи. И третье, когда первые два пункта будут выполнены, постоянно ставить себя на грань жизни и смерти. Проклятый дух не может долго существовать без тела носителя, а будучи ослабленным и отрезанным от общей массы подобных ему, он окажется перед реальной угрозой гибели. В таком случае, зверь при первом удобном случае постарается покинуть тебя, опасаясь, что ты убьешь вас обоих.

Открывшееся не сильно обрадовало Викара. Шансов в ближайшее время избавиться от нежелательного спутника, доставшегося ему при рождении, оказалось немного. Рах же, словно прочитав мысли парня, в очередной раз озвучил свою точку зрения:

– Вы ещё юны и не понимаете, насколько полезным может быть «внутренний голос». Я догадывался о чем-то подобном, но то, что ты поведал Вик, воистину бесценная информация.

– Почему?

– Потому что это значит, то что я раньше принимал за бессознательное проявление эманаций силы, на самом деле имеет разум, а значит с ним можно установить контакт. Договориться и может быть …

– Нууу, началось! – застонал Ялазар и перевернулся на другой бок, едва не расплескав отвар.

Улыбка сама по себе появилась на лице Вика. Все таки Рах был неисправим и даже перед порождением зла оставался верен себе. Он начал упорно доказывать, пытавшемуся его не слушать повелителю костей, какие невероятные перспективы открывают подобные знания и как много возможностей упускает тот, из-за своей упертой твердолобости. Спор явно грозил затянутся и вряд ли чья-либо точка зрения в нем могла взять вверх, слишком различны были они. Со стороны это походило на сражение льда и пламени, где ярые речи, не признающего границ и запретов, старого мага, наталкивались на абсолютно непоколебимый бастион воли и веры в свою правоту бывшего подавителя. Двое казалось забыли о существования Вика и тот решил, раз уж его мнение больше никого не интересует, заняться делами более насущными.

И для начала стоило отдать императорские кристаллы, о которых заказчики запамятовали, едва увидев эльфийскую жрицу. Не то, чтобы он горел желанием оставлять уютное место рядом с теплым костром и доброй компанией, но после посещения Кавенона чувствовал себя так, будто искупался в отхожей яме, и эта грязь была вовсе не физической. Хотелось просто избавиться от лишних напоминаний о том городе.

Поиски не оказались долгими, так как вся честная компания пребывала в главном шатре, где жрецы каждый вечер читали свои проповеди и успокаивали мятущиеся души прихожан. По крайне мере так было раньше. Сейчас же, белый камень в центре занимала композиция, из будто бы спаянных воедино кристаллов. Схирем ковылял вокруг, крайне возбужденный и что-то с упоением рассказывал заинтересованно слушавшей его Иорлеи. Здесь все так же сидели люди, сейчас в основном маленькие дети, но они жались по краям или поближе к жрецам, среди которых нашелся и Измаил. Он тоже был явно рад видеть их новую гостью, приобщенной к общему делу, но молча стоял чуть поодаль, давая колдуну возможность вести диалог. Вернее монолог, так как эльфийка лишь изредка кивала или указывала на части конструкции, которые Схирем тут же клятвенно обещал исправить.

Вся троица заметила новоприбывшего, что откинув тяжелый полог, стоял в узком проходе. За его спиной вьюга крутила хоровод и тяжелые грязные хлопья проскальзывали внутрь, тая ещё на лету, будто сама земля здесь отвергала их.

– Викариан! – раскинув руки в радостном приветствии, возопил колдун. – Мальчик мой, рад тебя видеть! Прости нас, что мы не сумели должным образом поприветствовать тебя и этого отвратительного хама, повелевающего магией костей, а заодно поблагодарить за помощь. Но видят боги, не каждый день к нам прибывает жрица перворождённых, чьи познания в магии и мудрость, не в пример больше знаний любого из смертных.

Взгляд Ио был холоден и надменен. Теперь, щеголявшая в прекрасном плаще Ялазара, словно он всегда принадлежал ей, она вела себя, будто королева посреди безымянной челяди. Куда только подевалась та девчонка, еле отбивавшаяся от повелителя костей, а после, покорно сносящая оплеухи за свои слова. Маска была больше не нужна и девушка явила себя такой, какая она есть. Нельзя сказать, чтобы изменения понравились Вику, впрочем и удивлен он не был, чего-то подобного следовало ожидать от тех, кто если верить Атласу Крига, почитал всех остальных созданиями низшего порядка. Впрочем, как видно ни Схирема, ни Измаила, это нисколько не смущало, как и остальных Стражей Вечной Переправы.

– Что-то в Кавеноне её хваленая мудрость не сильно ей помогла, в отличии от наших клинков. – все, кроме самой Ио, скривились будто от зубовной боли, а парень еле сдерживал раздражение её поведением, но все же сумел взять себя в руки. В конце концов она не виновата, что таковы были законы её племени и так воспитывали молодых эльфов. Эта мысль притушила злость и даже позволила взглянуть на Иорлею по-другому.

Впрочем, сюда он пришел не из-за неё, а по совсем иной причине. Шагнув внутрь, он протянул два больших многогранных кристалла. Камни немного светились, наполняя все вокруг силой.

– Спасибо тебе, Викар. – Измаил с благодарностью принял перевитые кристальные колосья и будто извиняясь добавил. – Не сомневайся, мы помним наш уговор и едва наша гостья окончит осматривать сею скромную обитель, я буду готов выполнить свою часть соглашения.

– Не торопись Измаил, мне сегодня все равно хотелось немного отдохнуть, так что делай то, что должен. – жрец благодарно улыбнулся и даже вновь погруженный в обхаживание эльфийки Схирем, на секунду отвлекся, чтобы сказать слова благодарности. Вообще на старика было странно смотреть. У того будто выросли крылья и он казалось вот-вот взлетит от счастья, хотя даже шаги давались ему с трудом. Чем он был так обрадован, оставалось непонятным.

Видя, что окружающие вновь погрузились в разглагольствования о подготовке к грядущему празднеству, Викар кивком попрощался со всеми и вышел вон.

– Постой! – догнал его в нескольких шагах от шатра Измаил. – Вик, прости пожалуйста, что мы ведем себя так неблагодарно. Ты оказал нам просто невероятную услугу, которую я лично никогда не забуду, клянусь. А то, что вы привели перворождённую к нам … да я о таком и мечтать не мог!

– Да все нормально, правда. Я рад, что мы смогли вам помочь, – он ухмыльнулся и добавил, – так что ты уж, когда будешь меня обучать целительству, не серчай, если сразу не совладаю с наукой. Ах да, мы в Кавеноне плащей своих лишились с Ялом, не мог бы поделиться парочкой своих?

Только он закончил, как Измаил, едва ли не через голову, не развязывая тесьмы, начал стягивать свою накидку, чем привел Викара в ужас. Он никак не ожидал, что его слова кинутся выполнять тут же, да ещё так буквально. Парень бросился к жрецу, останавливая того.

– Ты что, ты что! – зашипел он, наконец до конца осознав, насколько Измаил им на самом деле признателен и последние остатки обиды, что о них подзабыли, улетучились окончательно. Иорлея видать и вправду была ему очень важна. – Мне вполне подойдут просто добро сшитые плащи и не обязательно с твоего плеча. Просто чтобы мы, я с Ялом, в них не замерзли зимой.

Глаза жреца лучились самым настоящим счастьем и он крепко обняв Вика пообещал:

– Сегодня же, друг мой! Сегодня же, лучшие что найду, будут ваши. Обещаю! – он ещё раз сжал плечи парня и поспешил обратно в шатер, оставив немного ошалевшего Вика, переваривать только что произошедшее. Однако через некоторое время, вечерний холод напомнил о себе и парень поспешил к оставленному ранее костру.

Подходя к месту, где он оставил спорщиков, молодой человек увидел на их месте две, закутанные в великолепные меховые бурки с капюшонами, фигуры, которые о чем-то общались. При этом хохотали так, что их было слышно за полсотни шагов. В этих двух, легко угадывались довольные жизнью Рах с Ялом, которые теперь щеголяли в новых, явно подаренных жрецами плащах. Как те успели исполнить приказ Измаила, прежде чем Викар успел возвернуться, да ещё отыскав такую красоту, оставалось только гадать. Как и о том, с какой такой радости подарок перепал так же анархомагу, хотя парень и не был против. Повелитель костей, едва заметив бредшую к их костру фигуру с покачивающимся за спиной посохом, тут же протянул навстречу руки державшие накидку, точь-в-точь такую же, в которую был укутан сам.

– Ну ты даешь. Что ты там им наговорил? Бедный служка едва не задыхался, когда приволок нам эту кучу добра. И кстати, он кажется, случайно прихватил лишний плащ, так как сказал, что это дар от Бога Вечной Переправы мне и тебе. Зачем он притащил ещё один, я не понял, да по-моему он и сам не знал.

– Пути Пантеона неисповедимы, – глубоким голосом наставника начал Рах, поплотнее запахиваясь в обновку, которую напялил поверх старой, изъеденной дырами походной накидки. – И если волею судьбы мне преподнесли сей дар, кто я такой, чтобы оспаривать волю Бога Вечной Переправы?

Вик улыбнулся, принимая бурку, тут же накидывая её на плечи. Холод немедленно отступил. Так же ему отдали и его скрепленные в единый меховой лоскут шкуры, что хорошо послужили прежде, и потому он аккуратно свернув, убрал их обратно в заплечную сумку. Повелитель же костей фыркнул, обращаясь к анархомагу:

– По-моему, ты как-то слишком быстро стал истово верующим.

– Зримые дары высших сил пробуждают веру в их могущество много лучше, чем сотни молитв, оставшихся без ответа. – слова Раха были глубоки и патока мудрости буквально изливалась вокруг, но во всем их разговоре без труда угадывалась игра. Ялазар пытался подколоть собеседника, очевидными фактами, на что тот отвечал мудреными словами, достойными истинного служителя культа, коим конечно же никогда не являлся.

Обоим явно была по душе эта затея и они уже какое-то время соревновались в остроумии, при этом разглядывая и обсуждая вещи, разложенные перед ними на грязных шкурах. Парень без труда признал в них те самые артефакты, что они сумели украсть из сокровищницы. Их было немного и лежали они в россыпи драгоценных камней, наполненных силой, однако камней душ среди них не было. Ялазар видимо посчитал не лучшей идеей доставать подобные реликты на всеобщее обозрение и Вик был с ним полностью согласен.

Среди россыпи драгоценностей покоились четыре предмета. Они не поражали воображения, по крайне мере три из них, но явно были наделены немалой силой. Серебристый медальон с запаянной колбой, внутри которой плескалась темная жидкость и которым повелитель костей то и дело проводил над отбивающегося от его поползновений Рахом. Лук, почти точная копия того, что был у темных стражей правительницы Кавенона, только в разы меньше, под человеческую руку. Казавшийся совершенно обыкновенным двуохватный пояс, разве что выглядел он дорогим и очень красивым. А так же был единственный, по-настоящему необычный перстень, спаянный из двух идеально ровных, незамкнутых золотых колец, меж которых, словно сияющий нимб, плескалась серебристая ртуть. Он был слишком правильной формы, слишком яркий на фоне остальной серой картины, где даже рубины с изумрудами выглядели так, будто покрыты слоем застарелой пыли.

– Я смотрю, вы решили пока меня не было разобрать, что же мы сумели добыть? – присаживаясь рядом с Ялом, спросил Вик.

– Совершенно верно, – первым отозвался анархомаг, – и должен признать, вы кое-чем даже меня, уж поверьте повидавшего немало, поставили в тупик.

Догадаться о чем он говорит было не трудно, однако следуя канонам хорошего рассказчика, Рах начал издалека. Ялу, который открыл было уже рот, оставалось только его захлопнуть и покорно ждать, пока речь дойдет до предмета их спора.

– Лук, вещь очень занятная и думаю придется по вкусу любому стрелку. К тому же, увидеть такое оружие, что при этом не было бы сделано руками эльфов, уже само по себе удивительно.

Вик внимательно слушал, но все же не мог не спросить:

– Он так же, как и луки стражей может создавать зачарованные стрелы, что полетят на огромные расстояния?

– К сожалению нет. – голова-кристалл покачнулись из стороны в сторону. – Это лишь бледная копия шедевра колдунов, которым вооружена гвардия демонессы, владычицы Кавенона, хотя визуально и похожая. Однако я не даром упомянул народ перворождённых, ибо стрелы, выпущенные из этого лука, не собьет никакой ветер, а дождь, холод или зной не остановят их полета, что уже само по себе немало.

С этим нельзя было не согласится. Кинжалы Викара были оружием для боя на дистанции не дальше десяти-пятнадцати шагов, однако даже их сильный порыв ветра мог снести в сторону. Потому, переоценить смертоносность стрелы, летящей с расстояния больше пяти сотен шагов и попадающую точно в цель, какая бы погода ни была, было сложно.

Анархомаг в очередной раз отмахнулся от занесшего над ним медальон повелителя костей и Вик увидел, как от алмазного тела к украшению в руке Яла, заструились буранчики радужной пыльцы, втягиваясь в жидкую сердцевину.

– Кушак тоже вещь не из простых, – будто и не замечая, что на самом деле интересует молодого человека, продолжил Рах, – творение мастера крови. С виду, это обычный пояс, но использовать его по назначению, я бы вам не рекомендовал. Он несет в себе заклятие магии крови чудовищной мощи и одевший сей предмет, как и все кто его окружают, подвергается огромной опасности. Дело в том, что стоит тебе активировать, заключенное в этом артефакте заклятие, как оно тут же вытянет из носителя всю влагу жизни, моментально преобразуя её в нестабильное заклятие. Последнее, практически сразу коллапсирует, уничтожая все живое вокруг, ну и самого владельца в том числе. Этот пояс, вещь на одно использование, но при должном везении, может убить почти любого, главное чтобы он был застегнут на части тела жертвы.

–Я видел подобные вещи раньше. – произнес Ял, заходя на очередной круг около Раха и явно намеревавшийся дотянутся до того амулетом. Анархомаг отбивался все более вяло и было видно, что предмет не причиняет ему столько неудобств, сколько осточертевший в своей назойливости повелитель костей. – Их обычно называют дарами смерти, ибо чаще всего преподносят в подарок, либо подбрасывают в вещи того, кого надо уничтожить или тому, кто входит в его ближний круг.

– Ты как-то чересчур хорошо осведомлен об этом. – удивился Вик.

– Не все подавители предпочитали устраивать резню, в обычное время. Некоторые были склонны к одинокой охоте за наиболее сильными порождениями эфира и проклятыми, предпочитая действовать скрытно, а не бросаться с мечом наголо на вражеский строй. Возвращаясь в цитадель, они передавали свой опыт и знания молодым братьям. Так я узнал об этих вещицах, хотя самому использовать их ни разу не приходилось.

– Постой, но если подавители чураются любой магии, как они могли активировать заклятия, заключенные в этом предмете? – удивился Вик.

Повисла внезапная тишина и парень понял по глазам повелителя костей, что тот никогда раньше не задумывался о подобном.

– Хм, я не знаю. – честно ответил Ял, столь огорошенный заставшим его врасплох вопросом, что даже отстал от старого мага и необычный амулет перестал тянуть из того переливчатую пыль. – Они просто рассказывали, как надо выбрать правильного человека для осуществления задуманного и не вызвав подозрений, подсунуть ему дар смерти.

Рах предположил свой вариант:

– Если ты говоришь, что с помощью этих вещиц они вели охоту на наиболее сильных сущностей и колдунов, так может этот кушак способен активироваться не только направленным заклятием, а просто при достижении некой критической концентрации силы вокруг него?

– В таком случае, я сильно надеюсь, что Агонис не появится тут раньше, чем мы успеем отделаться от этого артефакта. – попытался пошутить Вик, но получилось слишком натянуто и больше похоже на предостережение, чем юмор. Остальные согласно кивнули, тоже приняв его слова за руководство к действию.

– Ладно, значит от пояса вам надо будет избавиться как можно скорее, ибо скоро в храме силы будет столько, что для его активации и слуга темных сил не понадобится. – подытожил Рах.

В голосе анархомага звучала грусть и Викар понял, что будь у него хоть малая возможность, он бы с удовольствием взвалил на себя эту нелегкую ношу. Но он не мог пока рисковать жизнью и своей целью, слишком многое от этого зависело. Повелитель костей кажется тоже это понимал, а потому даже воздержался, от уже было готовой сорваться шутки.

– Ну хорошо, а что это за амулет, которым Ял водил возле тебя, ака знахарь вокруг чумного? – решил сменить тему молодой человек.

– Медальон алхимических эссенций, – устало отозвался анархомаг, когда над его головой вновь закружилась, вытягивающая из него пыльцу, колбочка в золотистой оправе. – И Ялазар за то время, пока тебя не было, успел меня уже изрядно достать сбором моей собственной эссенции.

Вик перевел удивленный взгляд на Ялазара и тот остановившись, пояснил:

– Ты только взгляни на это, наш старый книжный червь оказывается просто кладезь бесценного кристаллизующего порошка! – с этими словами он подошел с лежавшему неподалеку валуну, скорее всего служившим столом для аборигенов и аккуратно откупорив крышку, стараясь чтобы на него самого не попало ни песчинки, высыпал на край камня немного той самой радужной пыли. Играющее цветами облачко, опустилось на бесцветную поверхность и в туже секунду, та покрылась алмазной коркой льдисто-голубого цвета.

Это было красиво, бесспорно, но радость Яла все ещё оставалась не понятна Викару.

– Здорово, но какой от этого прок?

Вместо ответа, повелитель костей что было сил ударил, закованной в костяную перчатку, рукой по камню. Кристаллизовавшийся кусок валуна взорвался снопом мелких, хрустальных осколков, будто был сделан не из монолитной серой тверди, а из обычного льда. В каменном боку зияла выбоина, поверхность которой напоминали неровные горные кряжи с высоты птичьего полета. Об острые пики сотен крохотных скал, вполне можно было порезаться.

– Видал? – довольный произведённым эффектом спросил Ял. – И такое можно проделать с абсолютно любой вещью, дверью или тварью. Да даже думаю инфернала возьмет.

– Ага, вот только для этого маленького фокуса, наш неугомонный полчаса изводил меня, порхая вокруг, ровно голодный призрак и тряся своей новой игрушкой.

– Если это причиняло тебе вред, почему не сказал ? – удивился Вик.

– Да нет, сам амулет сделан на редкость хорошо и не несет в себе угрозы, но то и дело мельтешащие над головой руки, честно говоря раздражают.

Последние слова Ялазар посчитал руководством к действию и продолжил свой набег на личное пространство анархомага, а тот лишь устало вздохнул и поднял последний артефакт.

– Ну переходим к самому интересному – перстень. – он надолго замолчал, разглядывая предмет у себя в руках.

Наконец молодой человек не выдержал:

– И что же оно делает? – кольцо сильно отличалось не только от остальной добычи, но и вообще, его идеальная правильность диссонировала с самой сутью Кеплера. Мелькнула шальная мысль, уж не из Вардемы ли это чудо, но он тут же отмел её, так как в том мире все носило печать света и даже твердыня «Эхо Войны» была могучей, но тихой, спящей мощью вечных гор, укрытых одеялом мягких снегов, убаюканная безмятежным пением высоких ветров. Этот же артефакт, являл собой сосредоточением идеала резкости и правильных форм. Так могло выглядеть оружие, причем не какое-нибудь магическое колечко, а скорее часть смертоносного клинка, выкованного самими богами, но никак не украшение.

Рах все ещё пребывал в задумчивости и не сразу ответил, пожав при этом неопределенно плечами:

– Я не знаю. – ответ был донельзя необычен, ибо анархомаг не просто не знал, но даже не высказал никаких предположений чтобы это могло быть, а подобное его поведение, мягко говоря удивляло. – Оно идеально Вик. И когда я говорю, что оно идеально, это значит действительно идеально. Почувствуй невероятную мощь, текущей в нем стихий, но при этом нет ни единого магического узла, или оката. Сила тысячи молний струится внутри этой вещицы, но в тонком мире нет даже её тени, будто самого этого кольца нет в природе. Вернее, есть метал из которого оно сделано, но не более того. И я понятия не имею для чего оно нужно, что делает, как его активировать.

Вик осторожно взял кольцо и бросив быстрый взгляд на мага, спросил:

– А если его надеть? – парень готов был поклясться, что за алмазной маской Раха, промелькнула тень улыбки, но Ял, не отрываясь от своего занятия бросил:

– Я понимаю, тебе хочется побыстрее покинуть мир живых, однако прежде чем делать очередную глупость, рекомендую подумать ещё раз. Если ты будешь совать пальцы во все дырки, что найдешь на своем пути, то довольно быстро их лишишься, а после, за ними последует и голова.

– Но надо как-то узнать, что делает эта штука. – Викар раньше был частым гостем подземелий дворфов и привык, что вот такие вот необычные предметы, зачастую могли оказаться ключом к чему-то поистине невероятному. Он сам никогда не находил ничего подобного, но ему приходилось не раз замечать на древних фресках подгорного племени фигуры, держащие в руках вещи, что небыли ни на что похожи, но при этом явно имели некий символизм. Они либо открывали на изображениях какие-то двери, либо были частью чего-то большего, но непременно великого.

Ял покачал головой:

– Если ты уж так хочешь узнать, что будет если надеть его, то в следующий раз, когда окажемся за пределами защитного купола храма, найдем какого-нибудь бродягу, тюкнем его по голове и пока он будет в бессознательном состоянии, экспериментируй на здоровье. Или вон надень на Раха, хуже все равно он уже выглядеть не может.

Последнее сильно развеселило повелителя костей, отчего он не успел среагировать и анархомаг толкнул его в живот. Шутник потерял равновесие и присел строго на острые игры скола, только что разбитого им же, каменного стола. Вряд ли такой воин, как Ял забыл о том, что было у него за спиной или не смог бы, даже сбитый с ног, изменить направление падения, но видимо понадеялся, что осколки валуна не смогут пробить его чешуйчатую юбку из костных пластин. Вот только он не учел одного. После взрыва огненной мортиры рядом с ним, на постоялом дворе Кавенона, его броня уже не была такой целой, а времени починить её у него ещё не было. И то, с какой скоростью, правда не переставая при этом хохотать, Ялазар взвился в воздух, можно было предположить, что защита прикрывающая его тылы, действительно оказалась с прорехами.

Уже почти стемнело и их смех удивительно диссонировал с окружающей какофонией из завываний и криков молящихся неподалеку. Некоторые оглядывались в их сторону, но видимо троица, сидевшая перед небольшой горкой сокровищ, имела такой вид, что подойти к ним так никто и не решился. А потому они продолжали весело предлагать возможные идеи использования тех или иных артефактов, прикидывали примерную цену, которую смогут выручить за них, и размышляли куда двинуть дальше.

Ял предлагал, раз уж путь пролегающий через Кавенон, в котором они наделали столько шума закрыт, то и в Кхидрин, самый южный полис этого дола, идти смысла не имеет. Времени уйдет много и совершено не факт, что такое опасное путешествие окупит себя, а раз так, то стоит поискать удачи в другом месте. К примеру на западе, где в толще древней, рассыпающейся от старости горы, находился темный полис Дхама, некогда принадлежавший дворфам. Ныне он занят всяким сбродом, в котором правители не задерживаются у власти больше, чем на год или два. К сожалению, в отличии от Кхидрина, этот город был не так богат, но вот зато количество всякой воровской швали в нем всегда жило на порядок больше, потому выручить деньги за камни душ, при этом не получив отравленным клинком в спину, было весьма непросто.

– Так и зачем нам туда ехать, если мало того, что денег не выручим, так ещё и своих лишиться можем, – резонно заметил Вик.

– С этим полисом не все так просто, там правят балом не сила, хотя и этого добра хватает, а ум и хитрость. Судьба закидывала меня туда раза три. После каждого из них меня украшали новые шрамы, но я никогда не жалел о своем выборе. И деньги там выручить можно, просто способы эти не столь заурядны. – взгляд Ялазара остановился. Он будто бы смотрел сквозь время, в глубь своих воспоминаний. Улыбка тронула уголки его губ. – Как-то раз, довелось идти через Дхаму. На его темных улицах ко мне пристала свора каких-то местных пройдох, предлагая купить, как они сказали «отличный стальной кинжал гномьей ковки», по смешной для такой вещице цене, в пятьсот монет. Хотя на самом деле, такой клинок стоит раз в десять дороже. Но вот беда, у меня с собой был только слиток платины, ценой не больше тысячи. Радостные, чумазые негоцианты с готовностью отдали мне за него клинок, да пять сотен сверху. На том и разошлись. Кинжал в итоге оказался банальной фальшивкой, серым камнем, покрытым какой-то бесцветной смолой, придававшей тому вид закалённой стали. Впрочем, как и мой кусок руды, который был плодом неудачного эксперимента по слиянию черепов трех вурдалаков, речного, озерного и лесного вроде. А вот то золото, что мне дали, было настоящим!

Короткий рассказ заставил в очередной раз всех расхохотаться, хотя утирая выступившие веселые слезы, Викар понимал, что провернуть второй раз что-то подобное, да ещё с камнями душ, вряд ли удастся. А значит, проблема все ещё оставалась.

Решение подсказал анархомаг, вспомнивший, что судьба как-то раз занесла его к внешним поселениям дворфов Клана Семиокого Рубина, лежавших далеко на севере, за лесом отшельника и языками бездны. Практически сразу за этим безымянным городком располагались Охоронные Врата. Такие стояли у пределов земель любого клана, храня покой великих цитаделей подгорного племени. То был самый край дола, за которым расстилались неизвестные и опасные земли, да и само порубежъе место отнюдь неспокойное. Но Рах уверял, что если где и могут по-достоинству оценить их добычу, так это там, главное убедить хозяев тех мест, что у вас есть чем торговать. Иначе истыкают настоящими стальными болтами ещё на подходе и никакие костяные доспехи не спасут. Последнее заставило Ялазара ухмыльнутся: