Текст книги "Восход Акроникса (СИ)"

Автор книги: Последний Эон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 75 страниц)

– Как он может до сих пор быть жив? – изумился парень указывая то на рассечённую голову, сквозь раны в которой виднелись остатки мозга, то на рваную дыру в боку, оголившую небьющееся сердце. – Как вы его смогли за барьер провести, он же уже труп.

– Он инфернал,– поправил его один из сидящих хранителей, – дух тонкого мира, обитатель иных измерений, попавший к нам и управлявший этим телом. За барьер ему хватило сил зайти самому, ибо подобным сущностям не закрыт путь на храмовую гору, если они не нарушают заветов нашего бога. А использовать в своих целях мертвое тело, не выдергивая из мира мертвых некогда жившую в нем душу, здесь не запрещено. Хотя конечно, иметь под боком столь опасное создание, не самое приятное соседство.

Викар обернулся на только что зашедшего вслед за ним Измаила:

– Ты знал что он такое?

– Нет, – дал он короткий ответ, при этом правда бросив взгляд на колдуна, молча стоявшего позади и внимательно следящего за происходящим, – да и если бы знал, что с того?

– Но ты же сам рассказывал, что инферналы опасны, что они порождения зла.

– Порождения эфира, материи хаоса, а не зла. Это не одно и тоже, хотя ты прав, они действительно опасны. С другой стороны, не будь он духом иного измерения, то не смог бы выжить после такого.

Уже вдвоем они посмотрели на бездыханное, растерзанное тело, внутри которого увядающим ореолом сияла аура Шраума. Для того чтобы увидеть его, не требовалось прибегать к магическому зрению, впрочем как и понять, что время его сочтено. Он становился все слабее и даже усилия жрецов не могли с этим ничего поделать.

– Почему не получается вновь восстановить тело, ведь мы же с тобой вылечили ту беременную девушку, буквально по частям собрав сгнившие внутренние органы.

Измаил покачал головой:

– Я не знаю. Возможно причиной тому сила самого Шраума, пытающаяся не отпускать части своего уничтоженного тела. В конце концов, без тех его медитаций, которые мы наблюдали на холме праха, даже самым скажем так очеловечившимся инферналам, трудно удержать свою хаотическую сущность и воспринимать окружающий материальный мир адекватно. А может тут есть что-то ещё, чего мы не видим. Да и соединить разворованное на части тело, это всё-таки задача посложней, чем просто излечить пусть и порождённую страшным недугом, но все же относительно целую плоть.

Викар взглянул на наемника оком инфернала. Сквозь прорехи в рассечённой голове, лишившейся глаза и покрытой запекшейся кровью с остатками мозга, он увидел очертание существа, больше всего напоминавшего сейчас размазанную о камни медузу, которая безуспешно держалась за давно умершие останки тысячами тончайших, изумрудных щупальцами.

– И что же мы можем сделать?

– Мы? Ничего.

– Тогда зачем ты привел меня сюда? – совсем сбитый с толку спросил Вик. – Мог бы сказать, что ему уже ничего не поможет.

– Я предупреждал, что он не в том состоянии, чтобы общаться, но ты вроде хотел попытаться с ним поговорить. Да и спасти ты его можешь, в конце концов, инферналам нужно физическое тело, чтобы существовать в нашем мире.

Парень посмотрел на жреца не понимая, шутит тот или говорит серьезно:

– Предлагаешь мне поделиться своим собственным? Это же наверняка меня убьет.

Измаил почесал пальцем бровь и не отрывая взгляда от умирающего, заявил:

– Ты спрашиваешь о возможностях, я говорю тебе какие из них открыты мне, чего ты ещё хочешь? Да и пообщаться ты с ним можешь, но опять таки, придется соприкоснуться со Шраумом разумами.

– Это опасно?

– Думаю да, это же осколок хаоса, дитя эфира, а ты, я полагаю и сам понимаешь, чем может быть чреват взгляд в абсолютное безумие? Так что решать тебе, но учти, времени у него не так уж и много, – он на секунду задумался, – и раз уж Яла тут нет, то заодно побуду и голосом разума. Не обманывай себя, даже если тебе удастся каким-то чудом Шраума спасти, благодарности от него ты не дождёшься, ибо он сродни природному явлению. Буря, потоп, сель или извержение вулкана, но не человек. Непредсказуемый, опасный и совершенно непохожий на нас.

Викариан и не питал особой надежды о том, что подобное существо может испытывать чувства благодарности, однако это ещё больше ставило ценность тех знаний, что он нес в себе. Ведь инфернал явно мог бы спастись, пока Агонис расправлялся с обычными смертными, но он видимо даже не думал отступать, пока не получил эти страшные раны и не оказался буквально на краю гибели.

– Ну так что, общаться будешь или все же поступишь по уму и бросишь эту затею?

– Не сейчас, – ответил парень, размышляя над новой проблемой, мимоходом спросив, – кстати, а почему вы боретесь за его жизнь, раз знаете кто он и то, что его не спасти?

– Мы Хранители Вечной Переправы и мы поклялись, что сделаем все от нас зависящее, чтобы спасти умирающих и даровать отдохновение умершим. – немного понизив голос, с глубоким чувством важности своего дела, на распев, произнес уже ранее говоривший безымянный служителей храма.

– Но он же фактически мертв, тело-то есть, а самого инфернала, изгнание из материального мира, вроде как не убьет.

– Это не имеет значение, – вступил в разговор второй жрец, – кто мы такие, чтобы судить, кому отказать в помощи, а кому нет. Если он не нарушает заветов нашего повелителя, то может рассчитывать на нашу помощь.

Такая человечность как-то слабо вязалась с окружающей их действительностью и тем, что постепенно начинало происходить в лагере. Позади послышался шорох закрывавшего вход полога и Викар увидел, как старый колдун, так и не произнесший ни единого слова, покидает их. Он огляделся, приметив рисунки, начерченные углем на внутренней стороне стен, изображавших моменты охоты, быта и прочих мелочей, из которых состоит обычная жизнь какого-нибудь кочевника. Но все это не дало ему никакой подсказки или объяснения творившегося вокруг.

– И никаких идей, как его спасти, у тебя нет Измаил? – наконец подвел черту парень.

Тот лишь печально опустил плечи, словно признавая свое бессилие. Разговор был окончен и Вик поспешил покинуть, пропахшее резким, приторным ароматом, в котором он наконец-то признал дух разложения, помещение. За порогом стоял, тяжело опершись на свой посох, Схирем и задумчиво глядел вдаль. Видимо колдун размышлял над тем, что же делать дальше и почему-то Вику показалось, что у них обоих сейчас цели совпадают, нужно было спасти Шраума.

– Есть идеи? – тихо, чтобы никто кроме Заарина не слышал, спросил парень, подходя ближе.

– Есть, – так же тихо ответил тот, – но если Измаил прознает, ноги нашей тут больше не будет.

Они обернулись убедиться, что никто не последовал за ними наружу.

– Нужно тело? – разглядывая приближающиеся к храму стаи хищников, спросил молодой человек.

– Да.

– Знаешь откуда взять?

Колдун кивком указал на раскинувшийся чуть ниже по склону лагерь.

– Мяса полно, вопрос как заставить его служить нам.

Сквозь серую пелену вечерних сумерек и непогоды, неясными огнями алели точки костров, вокруг которых собирались люди. Среди них было немало подонков разных мастей, что успели натворить за свою жизнь вдоволь злых дел, однако даже этих негодяев нельзя было принудить стать жертвой. Нейтралитет, что соблюдали Хранители Вечной Переправы, иногда выходил за рамки понимания Викара, но что он мог поделать? Пока человек не совершит нечто, что попирает устои храма, он неприкасаемый.

– А что если заставить их нарушить законы этого места? Подставить так сказать. – идея показалась молодому человеку довольно здравой.

Вопреки ожиданиям, Схирем сморщившись, отмел её:

– Стражи холма просто превратят нарушителя в пепел, – Вик тут же вспомнил, как при его первом посещении храма, незримые духи, слуги Бога Вечной Переправы, развоплотили Полого Искателя, что шел за ним, – нам нужен доброволец.

Разумеется, о том чтобы найти такого, не приходилось даже мечтать.

– А как насчет того, чтобы запугать или обмануть?

– Ну если у тебя это получится, то думаю такая жертва вполне сгодится. Только учти, тебе придется сильно постараться, чтобы убедить кого-нибудь, будто оставаться живым хуже, чем стать одержимым инферналом. Да и процесс переселения сущности тоже дело мало приятное и если человек в последний момент передумает, то будь уверен, Шраума испепелит в ту же секунду. Готов рискнуть?

Вик посмотрел в морщинистое лицо, в серых отблесках умирающего заката больше напоминавшее стальную маску с острыми гранями и отпечатком безжалостного пренебрежения к чужим жизням. Надо сказать, этот образ сейчас показался парню на редкость подходящим колдуну и возможно то, что он принял за маску, на самом деле ей не являлось, а было как раз истиной личиной, стоявшего рядом с ним сгорбленного старика.

– Тебе, Схирем, ведь он тоже нужен живым. Почему ты так легко полагаешься на волю случая, отдавая мне право решить его судьбу?

– Мне Шраум нужен только потому, что он хороший исполнитель и будет накладно сейчас искать нового, вот и все.

– Ты ведь уже просил нас с Ялом о помощи, какая тебе разница?

– Ты об императорском кристалле что ли ? – колдун хмыкнул и ледяная маска исказилась в кривой усмешке. – А как насчет пары охотников, вернее их внутренностей, слабо принести? Вот то-то и оно. Я присматривался к вам, но к сожалению, твое стремление к благородству и поиски смерти в бою этого дурного повелителя костей, делают вашу ценность для меня практически равной нулю. Хороший исполнитель не должен быть обременен ни лишней совестью, ни душевными терзаниями, все что его должно волновать, это цель и награда. Кстати, именно поэтому я никогда не обращался за помощью к мародёрам. Слишком кровожадные и импульсивные.

Он легонько стукнул посохом по мерзлой земле, благо тут люди появлялись не так часто и грязь под ногами вновь сковал мороз. Послышался тихий хруст треснувшей корки льда, а из подвешенной к изогнутому оголовку посоха бугристой погремушки, просыпалась и начала парить вокруг навершия фосфоресцирующая пыльца. Трясущиеся пальцы крепче сжали древко, укрытое светом магического факела, разгонявшего подступающую темноту и Схирем неспешно отправился вниз по склону, напоследок бросив:

– К завтрашнему дню я приведу Длау в порядок, но учти, за Агонисом я не пойду.

Внезапно Викара посетила неожиданная идея:

– Постой, ведь ты подчинил гетианта, а значит её тело можно …

– Я не отдам ищейку! – резко оборвал его колдун, правда тут же спохватился. – Да и уверяю тебя, Шраум сам откажется от такого сомнительного подарка.

– Почему? – не понял парень.

– Извини мой мальчик, но некоторые вещи я хотел бы сохранить в тайне. – и более не желая отвечать на вопросы, фигура старика стала быстро удаляться, лишь мерцающим огоньком волшебного сияния, отмечая его в пелене вновь поднявшейся вьюги.

«Так значит чужие секреты ты готов раскрывать легко, а свои нет?» – размышлял Вик, гладя в спину уходящего колдуна. – «Ну разве что тебя не поймали с поличным и не вывалили всю правду в лоб, как это получилось с убитыми стаями. Что-то с захваченной девушкой было не так, раз даже существо на грани пусть и физической, но все же смерти, готово было отказаться использовать её ради своего спасения. Да и подобранный кусок, оброненный гетиантом в лагере, тоже неспроста. Отчего же ты не собирал отвалившиеся части тела за пределами охороного барьера, там где на них не могли наткнуться люди?»

Викариан вздохнул. Опять сплошные вопросы и ни одного ответа. Он подумал, что стоит найти Раха с Ялом, может хоть те будут способны пролить немного света на сложившуюся ситуацию. Позднее, сидя возле небольшого шатра, в котором периодически ночевал анархомаг, парень ещё не раз возвращался мыслями к проблеме спасения Шраума, но так и не смог ничего придумать. Он даже успел наведаться к массивному каменному чану, в котором булькало мало аппетитное варево, прихватив найденный в жилище Раха котелок и немного поев, начал клевать носом, когда наконец он услышал приближающиеся шаги. До него донеслись обрывки фраз и после громкое:

– Хвала богам, он додумался прихватить нам еды! – возопил некто голосом Ялазара, коршуном налетев на все ещё теплое варево из корней, сушеных грибов и жёсткого мяса.

– Приветствую тебя, Вик! – более церемонно поздоровалась вторая тень, переливчатыми хрустальными трелями. – Честно говоря, не ожидал, что вы обернетесь так скоро, но оно даже и к лучшему.

На шкуры рядом уселся анархомаг и дождавшись когда повелитель костей уже наконец перестанет хлебать прямо из котла, протянул к еде свою неглубокую чашку. Ял же нисколько не смущаясь, бухнулся напротив, привалившись на пологий бок валуна, того самого, часть которого он некогда украсил острыми каменными гранями.

– Ну как там тот наемник, которого ты хотел навестить? Будет жить? – наевшись и теперь устраиваясь поудобней спросил он. Из-за пояса появилось тонкое костяное лезвие и внимательно глядя в лужу талой воды, бывший подавитель заскоблил щеки и шею, избавляя и без того идеально выбритое лицо от видимых только ему одному волос.

Викар не знал что ответить. С одной стороны спасти Шраума было можно. С другой, как это сделать, чтобы не навлечь гнев стражей храма, парень понятия не имел. Он потер подбородок, уже покрывшийся неплохой щетиной и дождавшись когда верный спутник закончит наводить марафет, попросил костяной скребок, чтобы тоже побриться. Не то чтобы растительность сильно мешала, но пока она росла не густо, а давать ещё один повод для шуточек Ялу, он не хотел.

– Шраум умирает. – аккуратно скобля около горла произнес парень. – Он оказывается инфернал, захвативший черт знает когда это тело и если ему срочно не найти новое, то его выкинет обратно в имматериум, а вместе с ним и все то, что он знает. Не представляю насколько нам может быть полезна эта информация, но зато я точно знаю, он бы не полез в драку с Агонисом не будь у него на то веских оснований.

Он вкратце пересказал произошедшее в юрте и разговор, состоявшийся со Схиремом после. Как молодой человек и предполагал, у повелителя костей все это вызвало мало интереса, он не был знаком со Шраумом, и особого смысла в спасении того не видел. Рах переживал не многим больше, лишь в конце добавив:

– Ну если нельзя найти «добровольца» в лагере, то почему бы не поискать его за пределами храма? В конце концов, у Длау кажется была сестра, шедшая за Ялазаром. Не думаю, что Измаил станет сильно переживать, если вы пожертвуете наемной убийцей.

Рука Викара застыла, так и не окончив движение лезвия. Конечно, как он сам не додумался, ведь где-то недалеко от них должен был находиться второй гетиант, идущий по их следу! Сидящий напротив Ял уже проваливаясь в дрему пробормотал:

– Охота на охотника? Хм, а что, мне нравится.

– Постой, но как нам найти её? – ответ на этот вопрос крутился в голове, однако Викар никак не мог поймать его за хвост, поэтому второй раз за вечер Рах пришел ему на помощь:

– У вас же есть ищейка, ну та, что у Схирема. Полагаю она вполне способна почувствовать сородича, к тому же если они родственницы.

Викар вернул лезвие повелителю костей, при этом удивляясь, как же он сам не додумался до столь очевидного. Возможно его сбило с толку когда-то высказанное Ялом предложение, «убедить» идущих к храму помочь им, при помощи удара дубинкой по голове и он не задумываясь отмел любые идеи, относительно тех, кто находиться за пределами холма. Однако жрецы и в правду вряд ли будут возражать против подобного. В конце концов, им от прихожан нужны были только две вещи, подношения или же молитвы, а гетиант явно не собирался делать ни первого, ни второго. К тому же, насчет Длау Измаил возражений никаких не высказал, так что и с её сестрой должно было обойтись.

Струйка пара вырвалась изо рта, когда парень облегченно выдохнул, поняв что хотя бы одной проблемой стало меньше. Он зачерпнул уже окончательно остывшую похлебку и принялся, уставившись в одну точку, неспешно тянуть безвкусную кашицу. Рах не отвлекал его, одной рукой кутаясь в подаренную бурку и таким же пустым взглядом, пялясь в костер, изредка подкидывая в него дрова. Из молчания их вырвал всхрап Ялазара и тут же в темноте они заприметили несколько неспешно идущих, вернее даже крадущихся к ним теней. Среди них, без труда, угадывались обрюзгшие фигуры двух уже знакомых мразей насильников.

Турмалиновый набалдашник озарился изнутри угрожающим светом, наполнив воздух мягким ревом зарождающейся бури, когда Вик влил в изукрашенный посох немного силы. Анархомаг же поднял над головой длинную руку и сжал кулак, что тут же покрылся сонмом острейших алмазных граней. Стоило ему разжать кисть, как льдистая корка лопнула и осколки небольшим ураганом закружились над костром, будто стая гончих, только и ждущая приказа хозяина разорвать приближающихся наглецов.

Незадачливые мстители намек поняли правильно и поспешили ретироваться, ругаясь и подбадривая друг друга пинками для скорости.

– Вот и поговорили. – весело произнес анархомаг, протягивая раскрытую к небу ладонь и впуская в себя частицы кружащихся кристаллов. – Знакомые?

– Да так, местные доброжелатели, – не вдаваясь в подробности ответил Вик, – слушай, я как-то за всем этим подзабыл спросить, а куда ты вообще пропадал? Когда мы пришли, тебя не оказалось в лагере.

Рах неопределенно мотнул головой в сторону барьера, вокруг которого уже начал бесноваться клыкастый прилив и крепко задумался.

Почти с самой вершины, где они сидели, открывался хороший вид и если в первые дни подготовки к празднеству весь холм напоминал из себя разноцветное лоскутное одеяло, разбавленное десятками костров, то теперь скорее походил на небольшое поселение. Внешний круг, а так же небольшие островки рядом с каменными постаментами, на которых стояли Хранители, полнились толпами, бьющихся в религиозном экстазе, фанатиков. В то время, как место у поредевших огней, большинство из которых накрывали пузатые каменные чаны, теперь занимали, сильно отличные от аскетичных обиталищ обычных прихожан, шатры, напоминавшие гнезда сорок-воровок. Высокие и широкие, старающиеся переплюнуть друг друга в какой-то несуразной кичливости, эти недавно появившиеся здесь жилища, постепенно захватывали все больше места. Там же стали появляться свои улочки, какие-то мелкие лавки и даже игорный дом!

На все это жрецы смотрели сквозь пальцы, а на ум Викару пришла крамольная мысль, не так ли зарождались все полисы? Если верить Атласу Крига, да и рассказам его спутников, поселения нередко выжигаются дотла. Но ведь если новые города не будут возникать, то рано или поздно сама цивилизация превратится лишь в воспоминание, тень, что истает на заре нового дня. Что если этот отвратительный праздник, как бы он там не проходил и чем бы не заканчивался, не только не позволяет Кеплеру замерзнуть, но так же сохраняет осколки былой цивилизации, не позволяя живым расползтись по миру и подохнуть поодиночке, где-то в забытых всеми богами краях? С Измаила станется умолчать о истиной цели Праздника Чистых Небес и это кстати объяснило бы ненависть к нему подавителей, ведь они желают уничтожить всех живых. А тут, не собирайся народ раз в столетие и не поддерживай угасающий огонь жизни на Кеплере, все бы уже случилось даже без их участия.

За этими мыслями он едва не прослушал ответ Раха, когда тот, наконец собравшись с мыслями, решил нарушить молчание:

– Вот я так и знал, что не зря меня этот изверг тиранит, – носком ботинка он указал на спящего, как сурок Ялазара, но в голосе анархомага не было злости, лишь небольшая усталость, – не как ты его науськал, но отвечу тебе тоже, что и ему. Я ходил, скажем так «поговорить» с морлоками, вернее я шаркал ногой, а они слушали землю.

Викар с интересом взглянул на собеседника, надеясь что он добавит ещё что-нибудь или пояснит, зачем вообще искал подобного общения, но тот даже не повернул головы, молча глядя в огонь. Поэтому парень попробовал сделать догадку:

– Агонис и амулет? – он имел в виду ту странную паутинку, открывавшую дверь в измерение, наполненное живыми, населенными мирами, которую когда-то ему показал Рах. Тот кивнул, не желая вдаваться в подробности, толи опасаясь, что их подслушают, толи ещё по какой причине. – И как? Удачно?

Последовал очередной кивок.

– Ты ему лучше покажи, что с тебя за это потребовали. Как ты, дурак старый, на такое вообще согласился? – сквозь сон пробормотал повелитель костей.

– Ял, ты вообще когда-нибудь спишь или только притворяешься? – Вик едва не подпрыгнул от неожиданности и не сводя подозрительного взгляда, с якобы продолжившего спать повелителя костей, обратился уже к Раху. – О чем это он?

Тот оглянулся, убедившись что никого нету поблизости, а после откинул полог своего плаща, обнажив вторую руку, до того скрытую от посторонних глаз. Вернее часть руки. Кисть отсутствовала и из культи торчали кристаллические обломки, вперемешку со свернувшейся маслянистой кровью. У Вика отвалилась челюсть, а анархомаг поспешил спрятать обрубок обратно под меховую накидку.

– Но … зачем им … ? – начал было парень, однако Рах покачал головой, призывая не распространяться насчет уведённого. И это было разумно, ведь лишившись одной руки, маг становился почти в половину слабее, способный плести лишь самые простые заклятия и довольствуясь уровнем, не многим выше того, коим владел сам Викариан. А тот мог только догадываться, какой силой воли должен был обладать человек, который добровольно, ради других, вырвал из себя свою суть, свою душу, то без чего он больше никогда не будет самим собой. Видимо прочитав последнее в глазах молодого человека, старый маг все же нашел в себе силы изобразить нечто вроде улыбки, своим наполовину застывшим ртом и наклонившись поближе, сказал:

– Не переживай, я и с одной рукой кое-что могу. Хотя конечно так нагло и смело по лагерю пройтись, как раньше, у меня уже не получится. По крайне мере, пока кисть не отрастет снова.

– А она … ?

– Даже не сомневайся! Заклятия регенерации анархомаги изучают одним из первых, так как в нашей работе потеря части тела, дело обычное. И отвечая на твой первый вопрос, зачем им это, скажу так, ради развлечения. Они не трогают людей тут не просто так, мы для них, что-то вроде живого театра. Думаем что венец природы, а морлоки полу-разумные звери, а на самом деле, мы шуты, пляшущие перед их пиршественным столом. Их королевства раскинулись далеко окрест под этими землями, полагаю частично заселив и покинутые дворфами каверны, а этот храм у морлоков любимое развлечение. Они смотрят на нас, смеются и не удивлюсь, если делают ставки. Хотя это я уже махнул. Их разум отличен от нашего, однако как мне сказали, им будет занятно посмотреть на колдуна калеку, некогда внушавшего страх всем вокруг и внезапно потерявшего все свои силы. В начале они вообще хотели отнять обе руки, но мне удалось убедил их, что без конечностей я просто скоро помру с голоду, ибо вряд ли кто-то возьмется заботиться обо мне здесь и веселье быстро закончится. Так что я ещё легко отделался.

– И о чем же вы договорились? Амулет больше не у тебя?

– Нет, но они сохранят его до весны, когда тропы снова станут проходимыми, а Алый День исчерпает себя.

Викар усмехнулся:

– Ты не веришь, что удастся развеять тучи, раз уже готовишься к Алому Дню?

– Идеализм и мечты – для молодых, как вы с Ялом, а я же слишком долго живу на этом свете, чтобы знать, как все будет на самом деле. – ответил Рах и обратив на парня взор своего жутковатого выпученного буркала, продолжил. – Но все это дела будущего, ты лучше мне поведай, что вы нашли в походе? Судя по тому, как быстро вернулись, путешествие оказалось не особо удачным.

Рассказ занял не особо много времени, хотя и вызвал у анархомага живейший интерес, особенно та часть, что касалась место последнего упокоения драконоподобного конструкта и кузни рун. При этом он почти проигнорировал решение о поиске возможных уцелевших после битвы с повелителем порталов, считая то пустой тратой времени. Рах до мелочей выспрашивал о деталях и том, что удалось найти, не уставая сокрушаться, что ему самому не довелось оказаться там. Викар попытался приободрить его:

– В месте, где Агонис одолел голема такой эфирный фон, что будь уверен, до следующей весны, а может и дольше, никакая живность и близко туда не подойдет, так что сумеешь ещё наведаться в этот бассейн мутаций. – последнее сравнение показалось самому Вику довольно остроумным, учитывая сколь сильны были течения энергий изменения у расколотой скалы, однако Раха буквально пробила дрожь и это не могло укрыться от глаз. Видимо название, так метко подобранное молодым человеком, напомнило старику о чем-то совершено ином, однако он не стал вдаваться в подробности и продолжил утешать приунывшего анархомага. – А кузня рун, так та вообще скрыта пуще лежки сноходца. При свете дня, даже зная где она, найти и то непросто будет, а что уж чтоб кто-то случайно наткнулся, да скорее Пантеон всем табором сойдет с небес!

Простые, но исполненные смысла и логики доводы, немного успокоили Раха. Тот, потерев рукой подбородок, уже было решил погрузиться в без сомнения важные думы, однако Вик не дал ему этого сделать:

– Меня все никак не покидают мысли о том, кто же на самом деле отметил мой дом той меткой. И зачем он вообще сделал подобное. Мы жили далеко от полисов, избегая контактов с другими обитателями Равнин Натриара. И ведь это был не простой налет одичавших духов или кочующей банды, кто-то сначала выследил нас и оставил «корону», чтобы та поганая тварь, управлявшая големом, смогла найти нашу укромную долинку.

Он провел рукой по едва отросшей на голове щетине, пытаясь найти хоть одно объяснение, кому и зачем такое могло понадобиться. Ему вспомнились и та страшная встреча с мародерами, в которой погиб его отец и услышанная ночью фраза о зефире из Кхидрина. Возможно их действительно искали, но в них не было ни намека, что это дело рук приспешников Черного Короля. Молодой человек старался не сильно распространяться насчет своей прежней жизни, но сейчас ему требовался совет Раха и он коротко рассказал ему об этих случаях из своего прошлого в надежде, что хотя бы тот сможет подсказать путь к ответам.

– Так значит метка была сделана заранее, а твоя семья видимо родом с южных границ этого дола, раз опасалась посланников песков. По крайней мере, в этом был бы смысл? – задумчиво проговорил анархомаг, доставая свою любимую кривую трубку-ветку. Он закурил, выдохнув облако едкого дыма, тут же заставившего Вика закашляться. – Насколько мне помнится, около двадцати лет назад, может чуть больше, Кхидрин был почти полностью уничтожен. Вернее вырезан. Разумеется, правящий тиран полиса был выпотрошен, четвертован, а потом, по старой, доброй традиции пустынных духов, оказался подан к столу нового хозяина города. Было там что-то про огромный трон из порубленных тел убитой стражи и ещё какой-то, столь же безумной и бесполезной глупости, кой столь любима кровожадными безумцами. А зефиры, духи раскаленных пустынных ветров, обычное дело в тех землях, дальние родственники эфритов, но менее агрессивные, хотя и не такие сильные. Однако это пожалуй все, что я могу тебе сказать про то место. Что же до метки Черного Короля, скажу так, если твоя матушка сумела создать те магические фигуры, о которых вы с Ялазаром мне поведали, то возможно тебе стоит разобраться в её прошлом. Подобный уровень мастерства едва ли не превосходит мой собственный, а я, знаешь ли, о своих умениях довольно высокого мнения. В общем, как ты знаешь, грядет Праздник Чистых Небес и существуют, как те, кто жаждет его прихода, так и те, кто мечтает раз и навсегда оборвать цепь Алых Дней, кошмарным росчерком тянущихся сквозь тысячелетие.

– Но она не была против. То есть, у неё даже были какие-то идолы Пантеона, она молилась им, да и вообще, мать никогда не говорила ни о чем подобном. – запротестовал было Вик. Рах слушал без эмоций, не перебивая, опять отвернувшись к огню, а когда парень закончил, как ни в чем не бывало продолжил:

– Ты всю свою жизнь прожил в неведении о том, кем является самый близкий тебе человек. Что же сейчас заставляет тебя утверждать, будто твои родители не могли быть замешаны в планах сил столь великих, что мы все исполняем в них некую отведенную нам одним роль. Сил, для которых все наши полисы, правители, великие маги и даже полагаю некоторые боги, не больше чем пыль на сапогах. То, что ныне можно увидеть, – он широким жестом обвел разросшийся лагерь, полнящийся священными песнопениями, – есть лишь вершина айсберга, зовущегося Праздником Чистых Небес. На самом деле, готовиться к нему начинают не с Алой Вести, разносящейся по городам и весям, а ровно в тот момент, когда заканчивается предыдущее торжество. Целое столетие различные ордена, культы, фанатики и прочие, тратят на борьбу друг с другом, преследуя свои и только свои цели, касающиеся этого необычного события, ни на день не прекращая невидимую, а иногда и вполне реальную войну друг с другом. Все это делается для того, чтобы когда придет назначенный день, быть готовым нанести решающий удар и либо попытаться избавить небо от туч, либо очистить Кеплер от жизни. Я не могу знать, кем была твоя мать и замешана ли она в этой непрекращающейся грызне напрямую, но вот что я знаю точно, так это то, что пока ты не узнаешь прошлое своей семьи, вряд ли поймешь, что же на самом деле произошло.

– Полагаешь, стоит отправиться в Кхидрин? – Викару идея не сильно понравилась и не только потому, что наступало время, когда не стоило оставаться за пределами поселений дольше чем на пару дней. – И что же, опять идти через Кавенон?

– Необязательно, – обнадежил Рах, – если вы всё-таки решите пуститься на поиски тех бедолаг, что оказались на пути Агониса, то перейдя Ведьмин Мост, вы сможете направиться в Дхаму, подгорный полис. Путь сей не обделен опасностями, да и в конце придется обогнуть озеро Гуир с севера, но оттуда уже можно относительно легко добраться до Кхидрина. Главное не забирайте слишком сильно на восток, не приведи боги оказаться вам на Плато Двух Лун в это время года.

– А что там? – подался вперед Вик, заинтригованный предостережением старого мага. Он никогда не слышал о таком месте, а лезть за картой не хотелось.

– Велдоры, огромные создания, размером с этот холм, напоминающие гигантских, прямоходящих пиявок с тонкими конечностями и единственным сияющим словно солнце глазом. Они являются с наступлением тьмы и что-то ищут, слоняясь по мертвому плато, среди безжизненных древ цвета черного оникса и лунного серебра. Скажем так, я редко встречал упоминания о тех, кого после встречи с велдорами видели живыми.