Текст книги "Восход Акроникса (СИ)"

Автор книги: Последний Эон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 75 страниц)

– А это кто? – рука сдернула с головы Вика мешок и он наконец смог разглядеть, что же происходит вокруг. Обворожительно прекрасная и одновременно жуткая, из-за подведенных алой сурьмой глаз, уже знакомая дева стояла над ним. Из одежды на ней было лишь несколько тонких, золотых колец, однако это ни сколько не смущало её. – О, это твой зачуханный слуга, как я и сказала, и ему найдется место в моих рабских казематах.

Помимо жрицы, здесь была та самая статуя идеального человека, ныне больше напоминавшая кое-как срощенные пласты разорванной плоти. Ноги в местах где они были перерублены, сейчас набухли и представляли собой отвратительные столбики, уже мало пригодные для передвижения. Лицо же представляло собой просто мешанину, будто голова была куском сырой глины и её наскоро понакидав на шею, обвязали грубой волокнистой бечевкой. Уцелел лишь один глаз, да и тот постоянно сочился восковыми слезами.

По мимо прочего, рядом было около восьми вооруженных мужчин, трое из которых пытались удержать разъяренного Ялазара. Тот же, что сейчас сидел на спине Вика и нависая сверху улыбался, пытался заглянуть молодому человеку в лицо. Видимо надеясь увидеть ужас в его глазах от слов совратительницы. Но тот не доставил ему такой радости.

Внезапно на глаза парню попался набалдашник его посоха до сих пор торчащего из-за спины. В туже секунду он попытался, ещё не до конца связанными руками, ухватить резную рукоять смертоносного артефакта и к его огромной радости это удалось. Сидящий на нем не почувствовал ничего и лишь еще ниже склонился, почти коснувшись макушкой камней пола, тихо, безумно хохоча. В этот момент его рот приоткрылся и Викар понял, что у мужчины щеки разрезаны до ушей, из-за чего складывалось впечатление, что открывается весь череп. Видимо это должно было произвести впечатление. Да и наверное произвело бы, если бы паренек с дикой лихорадочностью не пытался сейчас плести энергетическую петлю, чтобы высвободить из посоха огненную бурю.

Кристалл в навершии был направлен чуть в сторону, но учитывая то, что само помещение едва ли было пять шагов в ширину и столько же в длину, взрыв должен был просто испепелить всех находящихся в нем. Шансы выжить были очень невысоки, но что-то подсказывало Вику, что в ранее упомянутых «залах наслаждений», те самые наслаждения получать будет вовсе не он. Задуманное граничило почти самоубийством, но какой у него выбор. Он принял решение и в туже секунду, холодок страха пробежался у него по спине, назад пути не было. Пальцы по привычке влили силу в переплетения магических линий.

Дрожь прошла по земле вокруг, как и всегда прыснув в стороны воздушным приливом.

– Ял ложись!!! – заорал что есть мочи Вик, сам пытаясь хоть как-то укрыть голову.

Надо отдать должное, повелитель костей был достаточно сообразительным, чтобы сопоставить окатившую его тугую волну воздуха и крик Вика. Он бросился навзничь так резво, что пальцы державших его пленителей не выдержали, позволив телу упасть между ними.

Сбоку послышался женский вскрик ужаса и в тоже мгновение раскаленная волна жара, слепящей болью наполнила шею и затылок молодого человека. Даже зажмурившись, он видел яростный свет, прорывающийся сквозь закрытые веки. В туже секунду он почувствовал необычную лёгкость, будто кто-то снял груз с его спины и его руки больше никто не сдерживал. Но не успел парень порадоваться освобождению, как огненный болид достиг противоположной части дома.

Ударная волна буквально подкинула Викариана в воздух и с чудовищной силой впечатала в стену, да так, что кладка выгнулась наружу по форме его тела. Если бы у него на спине не было заплечного мешка, ему бы переломало все кости. Взрыв просто перетряхнул здание изнутри, выворачивая и разбрасывая камни словно ураган невесомый пух одуванчиков, проделав огромную брешь и напрочь сметя крышу. Огонь рванул в образовавшийся пролом, отводя большую часть страшного удара в сторону. Но и того полыхающего ада, что разлился внутрь, наполняя все вокруг огненными прядями, с лихвой хватило чтобы превратить всех, кто был внутри в обугленные головешки. Вторая, ещё более мощная волна воздуха, одним могучим ударом развеяла в мгновение истлевшие костяки. Тех же кто был у входа, вышвырнуло наружу с такой силой, что бедолаги описав дугу над парой домов, изломанными куклами украсили грязные переулки Кавенона.

Уцелели лишь те двое смертных, что до момента взрыва успели распластаться на полу, хотя и их положение было не многим лучше убитых. Невозможно было сделать даже вдох, так как воздуха вокруг не осталось, лишь жар и пламя. От огромной температуры на Викаре затлел плащ, а кожа покрылась жуткими ожогами. Его одежда не горела, потому что была пропитана влагой и грязью, вперемешку с чьими-то останками. Поняв это, парень натянул поглубже капюшон, пытаясь хоть как-то спрятаться от испепеляющего жара. Он очень надеялся, что с повелителем костей все в порядке, ведь тот оказался гораздо ближе к эпицентру.

Пламя будто необъезженный жеребец билось о стены вокруг них, но постепенно его ярость сходила на нет, застывая кучками пепла, что раньше были живыми людьми.

Дома рядом с кабаком пылали и Викар слышал как кричат люди внутри, неспособные спросонья понять что произошло и открыть тяжелые входные заслонки. Десятки людей мучительно умирали, буквально спекаясь заживо в своих покосившихся лачугах и их мольбы о помощь стали аккомпанементом к жуткой вакханалии смерти вокруг.

– Ял, – прохрипел Вик, сам не узнав своего голоса. Так может звучать сухая осенняя трава, с месяц простоявшая без капли воды. – Ял, ты жив!?

Глухой кашель и дрожащая рука, скребущая по стене в тщетной попытке помочь встать телу, стали ему ответом. Вик от боли не мог удержать обожжённые веки, кожа была будто охвачена пламенем и он лишь благодарил богов, что в начале, с перепугу, не вдохнул раскаленные угли. Огненный пепел парил вокруг них, роем серых светлячков заволакивая взор. Среди этого блеклого тумана теперь витали и останки его собственных волос испарившихся в момент выстрела. Каждая кость в его перекрученном ударной волной теле болела и встать сил просто не оставалось.

Листья что дал Шраум, пронеслось в голове, целебные травы. Он ещё додумывал мысль, а не слушающиеся пальцы уже в слепую шарили на поясе в поисках заветного мешочка. Наконец он сумел достать один жирный листок и преодолевая неимоверную боль в локте, сумел таки положить его себе в рот.

Сначала ничего не происходило, но потом, к его огромному облегчению, терзавшая все тело боль стала отступать. Вместе с ней уходили вкусы и запахи, и даже осязание, но это была ерунда, по сравнению с возможностью больше не биться в агонии. Едва он смог начать двигаться, как тут же, падая и снова вставая, опираясь о накренившуюся стену, поспешил туда, где лежит Ялазар. Весь дом сейчас напоминал пивную бочку: вспухший, разорванный пробудившейся внутри него стихией. На пути у него попалась, не весь как оказавшаяся тут, дверь-заглушка, вернее большая её часть, неведомо каким чудом уцелевшая после взрыва. Под ней-то он и нашел человека с абсолютно лысой головой и в покрытом сажей, треснувшем во многих местах костяном доспехе. Выглядел Ялазар, мягко говоря, погано. Все лицо его превратилось в кровавую маску. Дышал он с присвистом, а ходить не мог уж точно. Рядом валялись осколки его меча.

Вик поспешил дать ему целебного средства:

– Жуй! – но Ял будто специально уворачивался, не позволяя положить листок себе в рот. – Мать твою, я сказал жуй, это я, Викар! Я испепелил этих ублюдков, но нам надо убираться отсюда и срочно. На такой фейерверк весь город посмотреть сбежится.

Он оглянулся и понял, что в его словах было правды даже больше, чем он хотел. В проломе уже начали мелькать силуэты людей, те пока ещё скрывались в тенях, но пройдет немного времени и парень не сомневался, они придут сюда чтобы добить раненых и поделить добычу. Это был Кеплер и вера в человечность могла, как теперь понимал Вик, дорого обойтись наивному глупцу.

– Глаза … – прохрипел повелитель костей, – открой мне глаза, чтобы я мог …

Его скрутил жестокий спазм кашля и не миндальничая, Викар просто запихнул лекарство ему поглубже в глотку, едва ли не силком заставив его пережёвывать. Постепенно Ялазар сам смог открыть слипшиеся от крови глаза и удивленно посмотрел на Вика.

– Я уж думал, ты нас прямиком в пекло отправил, а вон смотри ж, опять твою противную рожу вижу. Даже не знаю, спасибо тебе сказать или придушить тут же. – он вяло улыбнулся своей шутке.

– Рад что тебе весело, но нам надо уходить, иначе тут же нас и похоронят. «Доброжелатели» уже близко и я нутром чую, наши с тобой пожитки они уже поделили.

– Так в чем проблема, заряди еще разок!

– Сразу в четыре направления? Ты меня переоцениваешь. А теперь хватит болтать, двигаем отсюда.

– А куда?

– Ты у нас спец по городам, вот ты и …

Не успел Викар закончить фразу, как на порог упала огромная оплавленная рука, тут же подтянувшая за собой разорванные остатки воскового торса. Голова свисала на огрызке шеи и один единственный глаз неотрывно смотрел на опиравшихся друг на друга, и едва стоявших на ногах парней.

– Прошу, – послышался удивительно мягкий, совершенно не искажённый внешними уродствами голос, – верните мне мою душу.

Вик сглотнул подступивший к горлу ком. Эта тварь, казалось, была просто неубиваемой. Он сделал шаг назад, отступая к разрушенной стене, в то время, как Ял с тяжелым вздохом обнаружил свое оружие, грудой обломков валявшейся на полу.

– Прошу, – повторило существо, – сжальтесь. Вы убили мою мучительницу и я теперь свободен, но пока моя сущность заключена в камне душ вне этого тела, я не могу восстановиться и я снова окажусь в лапах палачей. Умоляю, я помогу вам выбраться, а потом, клянусь, наши пути навсегда разойдутся.

Можно было поклясться, что голем плачет, роняя белые капли воска на пол, с другой стороны, он уже видел это раньше, когда тот возвышался над ним рядом с одной из совратительниц. Кстати, не стоило забывать о подружках последней, что вполне могут пожелать отомстить, за свою сестру.

Голем остановился, приподнявшись на локте правой руки, левую ему оторвало по плечо и протянув ладонь, снова прошептал:

– Умоляю. Не дайте им снова меня поймать.

Глава 5. Договор у края бездны

Скрип и легкий треск остывающих камней наполнял наступившую тишину. Викар, стараясь не нарушать хрупкого равновесия с подпиравшем его плечом Ялазаром, быстро извлек обрамленный золотой вязью голубой осколок:

– Ты был рабом у жрецов, их бесправным слугой, – обратился Вик к восковому голему, – и я готов помочь тебе обрести свободу, но мне надо знать, что ты достоин этого.

– Достоин?

– Да. Скажи мне, ведь ты не единственный невольник этого проклятого культа, сколько ещё подобных тебе вынуждено исполнять приказы этих похотливых животных?

– Сотни, – прохрипела статуя все ещё не опуская протянутой руки. – Я понимаю к чему ты клонишь человек, но мы не в силах помочь им всем.

– Значит надо помочь стольким, скольким можем или хотя бы тем, кто ещё не облечен магической плотью.

– Другие камни душ? – догадался голем.

– Именно. Мы должны хотя бы попытаться освободить как можно больше этих несчастных. Ты в курсе, где совратители хранят их?

– Да. Сокровищница храма, но поход туда самоубийство. Даже если мы сумеем проникнуть внутрь, обратно живыми нам не выбраться.

Вик взглянул сквозь пролом в стене, пытаясь разглядеть в чернильной темноте не появилось ли ненужных свидетелей разговора. Впрочем это было лишнее, город и так оказался поставлен на уши, без сомнения к ним уже спешили стражи Кавенона.

Парень решил играть в благородство до конца. Что-то подсказывало ему, скажи он правду о том, что просто хочет ограбить жрецов и голем покинет их едва запахнет жареным. Так же останется шанс, что в трудную минуту этот полуразвалившийся остов все же придет на помощь.

– Решать тебе, но только ты учти, выберешь помочь нам освободить других невольников и у тебя появится шанс уцелеть. В противном случае, останешься здесь один и об упущенной свободе будешь вспоминать оставшуюся вечность, пока твои безумные хозяева не поймут, что вдоволь наигрались с тобой.

Изувеченная голова мелко затряслась, силясь взглянуть поврежденными глазами в лицо парня, этого сделать не удалось и признав правоту Вика, голем ответил:

– Я согласен.

– Дай мне слово.

– Что стоит слово в нашем мире, где даже самые близкие предадут не задумываясь. – в словах создания проскользнула нотка такой леденящей горечи, что Вику стало не по себе. – Но если ты так желаешь, то будь по твоему. Я, Каум, даю тебе свое слово, что помогу вам проникнуть в сокровищницу храма совратителей, дабы вы смогли совершить задуманное, а после сделаю все, что в моих силах, дабы мы смогли выбраться оттуда. Видят боги это безумие, но ты прав, если мне суждено погибнуть, то уж лучше в бою.

Едва слова были произнесены, Вик вложил в оплавленную руку сияющий камень и тот сразу же втянулся внутрь воскового тела. Уже было застывшие маслянистые капли внезапно ожили, со всех сторон устремившись к разбитой статуе, вливаясь в неё бурными потоками. Вопреки ожиданиям, тело не приняло прежнюю изысканную форму. На глазах изумленных парней изорванные останки начали преображаться, вначале сформировав толстые кости и мощные мышцы, явно превосходившие прежние формы. Черная кора роговых наростов, словно броня, укрыла могучее тело. Такого же цвета многосуставчатые ноги подняли новое существо над землей, а венчавшие их загнутые когти с человеческий локоть величиной, вонзились в пол, стены и остатки потолка дома. Голову было не разглядеть за необычными рогами, спиралью закручивающимися вокруг неё на манер шлема.

– Ты выглядишь как-то иначе, – удивленно подметил Викар.

– То, что меня заставили носить личину человека-гермафродита, вовсе не означает что я им и являюсь. – пара матово-бежевых хопешей свистящими вихрями закрутились в нижней паре рук существа. – Моя память словно в тумане, но кое-что из моего прошлого мне ведомо.

Ял попытался что-то сказать слипшимися от свернувшейся крови и жара губами, но сумел выдавить лишь глухое мычание. Вик согласно кивнул:

– Пожалуй он прав, знакомство можно продолжить и по дороге. Пора выбираться отсюда.

После этих слов троица выскочила из разваливающегося дома в морозный воздух осенней ночи. Каум рванулся вперед, но тут же вернулся, поняв что хромающие, израненные люди не в состоянии угнаться за ним. Те, поддерживая друг друга и опираясь на окружавшие их покосившиеся стены медленно ковыляли вперед. Поэтому когда в голема на очередном перекрестке врезалось темное, изрытое черными венами существо, отдаленно напоминающее сплавленные воедино десятки существ, это не стало большой неожиданностью.

Два громоздких тела сцепились в смертельной схватке, обрушивая друг на друга град ударов, своей огромной массой разнося шаткие халупы, давя и калеча их обитателей.

– Что это? – Вик вжался в прогнившую деревянную колонну, каким-то неведомым образом служившую подпоркой второму этажу здания, нависавшему над улицей.

– Гомункул, – прохрипел Ялазар, – проклятье, в этом чертовом городе ещё и скульпторы плоти водятся. Ну просто великолепно.

Он хотел ещё что-то добавить, когда между домами появился карлик в сопровождении двух дюжих громил. У него не было одного глаза, зато второй вылез из глазницы аж на полпальца. Короткие, атрофированные ножки болтались над землей, а из запястья, разрывая ладонь и вены торчал длинный кнут-хребет уходящий куда-то в сторону гомункула. Вик не сразу осознал, что это был жуткий поводок, соединявший остов маленького хозяина с его огромной смертоносной игрушкой.

Они были всего в десятке шагов друг от друга и было видно, как рука уродца конвульсивно дергается в стороны, заставляя извивающийся окровавленный позвоночник носиться по воздуху словно змея. Внимание нападавших было полностью поглощено битвой с мятежным големом и потому они не сразу заметили двух лысых, почерневших от сажи парней, притаившихся совсем рядом. Этого времени Викару вполне хватило чтобы выхватить пару метательных ножей и запустить их в того, кто по всей видимости был главным в этой троице.

С такого расстояния промахнутся было невозможно. Невозможно, но Вик все же умудрился и один из клинков скрылся в темноте. Несмотря на это, парень вознес хвалу богам, что второй вошел точно в выпученное буркало карлика и тот моментально залился свистящим визгом, да таким, что закладывало уши. Маленькое тело начало крутиться вокруг свое оси натыкаясь на выбитые из стен камни и балки, в то время, как плеть контролирующая зверя, свернулась в спираль, оттаскивая жутковатый конструкт от отбивающегося Каума.

Двое мордоворотов тут же развернулись в сторону новой угрозы, а в руках у них появились ловчие плети. То, как они обращались с ними выдавало немалый опыт в охоте на людей. Тугие петли рванулись вверх и Вик лишь чудом сумел избежать встречи с ними, нырнув за широкую спину Яла. Тот все это время пытался сплести какое-то простенькое заклятие, но обожжённые пальцы не слушались его, а из пересохшего горла вырывался лишь шипящий свист.

Спрятаться за спиной, да уж, таким поступком гордиться было нельзя, но в тот момент Викаром двигало вовсе не желание спасти свою жизнь. Скорее понимание, что повелитель костей сейчас плохой помощник в драке и жизнь их обоих зависит от того, сможет ли он пустить в полет ещё пару кинжалов.

Удавки захватили шею и руку Яла, тут же потянув того вперед и он, потеряв равновесие, рухнул в сырую мешанину под ногами. Ему пришлось ухватиться одной рукой за веревку, обвившуюся вокруг его шеи, чтобы не задохнутся, когда ловчие потащили его в свою сторону. Викар выхватил вторую пару кинжалов, но прежде чем он успел метнуть их в нападавших, сбоку раздался грохот и свист рассекаемого десятком клинков воздуха. Стена слева покачнулась, угрожающе нависнув над проулком и тут же взорвалась дождем каменных осколков, бросив парня назад с такой силой, что тот, пролетев пару метров, распластался на спине. В туже секунду над улицей пронеслось огромная туша гомункула. Предположение Вика оказалось верно, существо состояло из десятков спаянных, сшитых, а иногда и просто росших друг из друга тел. То тут, то там виднелись разного размера и формы головы, из которых вырывалась жуткая ария боли и ненависти. Сотни глаз были выколоты и заменены торчащими изнутри черепов наконечниками костяных стрел. Это зрелище едва не вывернуло Викара, ледяной пот от воспоминаний про Ведьмин Мост, градом покатился по спине. «Неужели помимо совратителей здесь были ещё и жрецы Плачущей Богини», – пронеслось в его голове. Если так, то опасность грозившая им могла быть куда больше, чем они думали вначале.

Тем временем гомункул, не переставая крутиться вокруг своей оси описал широкий круг, только чудом не задев лежащего прямо под ним Ялазар. А вот одному из тех, кто накинул удавку на повелителя костей повезло не так сильно и его исполосованное тело, ломтями сползло в холодную грязь.

Лишившийся глаза карлик, переставший теперь левитировать, тут же поскользнулся на кишках своего погибшего стража и нелепо вскинув маленькие ножки к небу, рухнул оземь. Приземлился он очень неудачно, так что сквозь грохот падающих зданий и криков погибающих людей, явственно послышался хруст ломающейся шеи. Визг недомерка тут же прекратился, а хребет-поводок, увлекаемый куда-то в сторону стал быстро удлиняться. Крохотное тело будто бы сдувалось изнутри и наконец, с отвратительным звуком вывернулось наизнанку, выплюнув из себя окровавленный остов. Тот унесся в ночь, следуя за плодом чудовищных экспериментов скульпторов плоти, в то время как кожа и органы, остались раскиданы по земле.

Надо сказать произошедшее произвело впечатление не только на Викара, но и на последнего оставшегося в живых бугая, однако молодой человек пришел в себя первым и пара белых лепестков вонзилось в переносицу и лоб ловчего, опрокинув того навзничь.

Парень вскочил, заковыляв к пытающемуся освободиться и тихо матерящемуся Ялу. Вопреки его опасениям, повелитель костей лишь благодарно кивнул на протянутую руку и даже буркнул что-то вроде «молодец». Это стало настоящим облегчением, что спутник понял причины его поступка правильно.

– Надо бы обобрать этих паскуд.

– Надо бы вернуть мои кинжалы, для начала, – возразил ему Викар. Направляясь к убитым. В туже секунду из соседнего проулка вылетел Каум, бешено вращая окровавленными хопешами. На когтях одной из его ног виднелись останки полуразорванного тела, а броня в паре мест была посечена мощными ударами врагов. Сам он был добро измазан бурым ихором, а между толстыми, перевитыми рогами застряла сломанная костяная алебарда. Видимо пока тут шел бой, голему тоже было чем заняться и вряд ли ему пришлось легче.

– Живы? – зачем-то спросил бывший раб культа. – Думаю вы и сами заметили, но все же тут становится чересчур людно, а это несвойственно ночному Кавенону.

– Может потеряют нас в суматохе? – с надеждой спросил Вик, попытавшись снова помочь Ялазару, но тот лишь покачал головой и морщась от боли дальше пошел сам. Молодой человек вынужден был признать, что стойкости тому было не занимать, впрочем его выздоровлению немало помогли целительные травы Шраума.

– Я бы на это не рассчитывал, – глухо ответил голем, – а вот то, что тут скоро будет полным полно хищников, это точно.

Ял громко шикнул. Разговор прервался и двое говоривших обернулись к повелителю костей. Тот стоял, как будто к чему-то прислушиваясь:

– Вы слышите?

– Что? – Вик тоже навострил уши. – Крики и шум. О чем ты?

– Скрипа и звона цепей больше нет. Мельницы плоти остановились!

Все трое как один подняли голову к небесам, хотя это было бессмысленным, так как мясницкие колеса находились на уровне нескольких десятков человеческих ростов, а увидеть что-то дальше десяти шагов сейчас было просто невозможно.

– Кажется мое предположение гораздо ближе к истине, чем хотелось бы, – промолвил Каум, – быстрее в нижний город.

Вик постарался от отогнать мысли о том, что стоило бы помочь людям, оказавшимися под завалами и они продолжили путь. Четырехрукий гигант приняв невозможность быстро передвигаться, решил избрать другую тактику. Теперь он стелился по земле широко расставив ноги, словно паук стремящийся удержаться в своей паутине под порывами ветра. Они пробирались вдоль стен будто тени, молча и стараясь не попадаться никому на глаза, правда пару раз им все же пришлось вступить в короткий бой. В конце концов, Ялазар был вынужден попросил Вика одолжить меч его отца. Старый клинок, едва оказавшись в руке бывшего подавителя, в буквальном смысле стряхнул с себя блеклые краски, вновь обретя красоту выбеленной кости, укрепленной железными зубьями.

– Не волнуйся, я верну его тебе, как только у меня будет возможность создать себе новый меч.

Вик лишь кивнул в знак согласия и Ялазар продолжил:

– Каум, ты сказал, что сокровищница находится в катакомбах под храмовой частью города, но раз уж нас не пустили туда днем, то сейчас и подавно ближе, чем на полет стрелы, к тому месту не подпустят.

– Туда ведут три пути, – нисколько не смутившись, ответил голем, – первый, через Дворец Темных Стрел, дом владычицы полиса. В него лучше не соваться, стражи черного древа превратят любого незваного гостя в дикобраза, едва он вывернет на мост. Второй, через ворота, но как ты правильно заметил, там нам тоже рады не будут. Однако есть ещё один путь.

– Коллекторы? – догадался Викариан.

– Они самые. Говна там по колено, да и своих опасностей хватает, но все же это самый безопасный и быстрый способ, – он бросил взгляд на посох, выглядывавший из-за спины молодого человека, – а у тебя, Вик, к тому же есть и ключ к задней двери эти старых катакомб.

Парень опешил и чуть не остановился:

– Посохом можно открыть какую-то дверь? Но откуда ты знаешь? Какую?

Ял только покачал головой и с легкой улыбкой пояснил слова Каума:

– Он имеет в виду, что огненная мортира сама по себе вполне неплохо справляется с открыванием и не только дверей.

– Именно. Когда окажемся в нужном месте, будь готов проделать небольшую дыру в стене. Это серьезно сократит путь и уменьшит количество тех, кто может встать у нас на пути.

Они продолжили шагать по узкому лабиринту каменных улиц. Голем повел их в сторону нижнего города, куда к слову сказать, улетел приснопамятный гомункул. Очень не хотелось бы встретиться снова с этим существом, к тому же преследователи, несмотря на то, что все трое старались передвигаться как можно более незаметно, все же вышли на их след. Резкие крики и отблески чадящих факелов приближались и в отличии от до сих пор попадавшихся им по пути малых патрулей, на этот раз в их сторону двигалось человек тридцать, не меньше.

Троица вывернула на льнувший к стене каньона спуск и нос к носу столкнулась в одним из стражей рабских застенков. Огроменная псина тут же бросилась на Каума, оглашая пространство глухим гортанным лаем. Перевитое мышцами тело растянулось в прыжке, а утыканная острыми клыками пасть раскрылась так широко, что могла запросто откусить голову человеку.

Однако ожившая статуя человеком не была. Глаза Вика не сумели различить молниеносного движения, когда торс их проводника отклонился назад, добавляя оружию в своих руках ещё больше силы удара. Два изогнутых меча со свистом прочертили в воздухе полумесяцы. Половина головы и передние лапы пса оказались отсечены, а его задняя часть с силой врезалась в каменные прутья ближайшей клетки. Страж было рванулся вперед, но когтистая лапа голема ударила его в грудь и тот рухнул на землю, пробитый насквозь, так и не успев полностью вынуть свой меч из ножен. Он ещё был жив, когда Каум стремясь освободить конечность от обмякшего врага, тряхнул ногой. От этого движения, изувеченное тело сорвалось с тропинки и унеслось в темноту пропасти, крутясь и ударяясь о камни склона. Внизу стоял напарник только что убитого, однако едва он понял, что никто не собирается красть скот и рушить невольничьи казематы, как тут же отошел в сторону.

Правда радоваться было рано, им ещё предстоял переход через неспокойную переправу и будто услышав мысли бегущих, неподалеку раздался громкий всплеск. Волна фосфоресцирующих отходов окатила побережье и в бледном сером свете Вик увидел, как из каждой хижины, из-под каждой крыши-гриба на них, не мигая, смотрят сотни глаз. От этого зрелища, до жути напоминающего взгляд голодных вурдалаков, скрутило живот. Не добавил спокойствия и кровавый след с кусками рваного мяса там, где должно было лежать тело, минуту назад сброшенного ими вниз стража.

Едва блеклое марево от нечистот унеслось вниз по реке, беглецы устремились через переправу. Как назло, едва Вик достиг её середины, как очередной громкий всплеск огласил округу. В кромешной тьме, на самом дне каньона, было неясно насколько далека опасность, потому парень заковылял к ближайшему волнорезу, силуэт которого тенью выделялся на фоне почти непроглядной ночи. Едва руки беглеца коснулись острого камня, как его по пояс окатило ледяной водой. Та источала столь резкий запах, что заслезились глаза. Река огибала спасительное укрытие, создавая карман спокойствия за ним, однако уже через пару шагов разорванные потоки разъяренными бурами вновь вкручивались друг в друга. Пальцы парня изо всех сил цеплялись за едва ощутимые выбоины и неровности скального осколка, в то время, как нижняя часть тела, оторванная от плит переправы, болталась в несущемся водном потоке, будто флаг на рее. Помочь ему сейчас никто не мог и оставалось уповать, что этот катаклизм прекратится раньше, чем у Вика кончатся силы.

Что-то тяжелое ударило в волнорез, взметнув в чернильные небеса комья какой-то дряни, что тут же рухнули вниз, окатив его с ног до головы. Вонь стояла неимоверная и пенная, тягучая жижа нехотя стекала с походного плаща, будто огромная водянистая медуза. В ту же секунду поток ослаб.

Викариан хотел было остановиться и стряхнуть с себя налипшие сопли, но тут заметил, что на тропе, по которой они недавно спустились вниз, несется толпа людей в руках у которых, помимо факелов, виднелось оружие. Были там странного вида звери, будто люди, стоявшие на четвереньках закованные в шипастые ошейники. Лучники походя пускали стрелу за стрелой в сторону переправы, хотя конечно с такого расстояния они не могли видеть его и скорее всего уповали больше на удачу. Однако стрелкам нельзя было отказать в догадливости, они явно целились в места рядом с волнорезами, где могли прятаться беглецы в попытке укрыться от накатывающих волн.

Пара стрел упала совсем рядом с Виком и тот поспешил на противоположный берег. Ещё несколько раз хищные, зазубренные наконечники пронзали водную гладь совсем рядом с ним, а одно даже с сухим треском сломалось от твердое дерево посоха за его спиной, толкнув парня вперед так, что тот едва сохранил равновесие.

Когда же Викар наконец оставил переправу позади, то увидел, как на неё с другой стороны уже вбегают десятки людей. В сотне шагов от него находился крутой подъем, ведущий к гигантскому рогатому черепу, застрявшему в широком проходе канализационного хода. Ялазар карабкался по почти отвесной стене, в то время как Голем уже взобрался и внимательно наблюдал за происходящим сверху.

Мысль о невозможности ему добраться до цели раньше, чем преследователи нагонят его, посетила Вика и он что есть сил заковылял вперед, ежесекундно проклиная тот злосчастный болт, что покалечил ему ногу.

До подножья лестницы он добрался ровно в тот момент, когда первая гончая, сильно обогнав остальных преследователей, преодолела переправу и взрывая когтями прибрежную гальку, рванулась за такой близкой и беспомощной добычей. Каждое движение бросало зверя вперед на несколько метров, хлопья пены из оскаленной пасти стекали по щекам и шее твари.

Вик начал карабкаться, когда Ялазар уже поднялся наверх и сейчас привалившись к стене, тяжело дышал, глядя вниз. Он едва ли успел преодолеть с пару десятков ступеней, когда пес стражей Кавенона оказался у основания лестницы. Парень понял, что уйти от этого зверя не удастся, а потому развернувшись, схватился за кинжалы, хотя и понимал, что против такого быстрого и верткого создания ему было не выстоять. Животное видимо это тоже понимало, потому радостно взвыв бросилась на свою добычу, не сводя с неё взгляда, словно надеясь увидеть в глазах той страх. Даже животные в этом городе были уродами как физически, так и в душе – отражение Кавенона. И вот этот длинноногий монстр с исполосованной мордой, сейчас мчался вперед, в надежде отомстить хоть кому-нибудь за свои мучения. Даже он поддался бушующей в местных живодерах жажде насилия и смерти, не замечая больше ничего вокруг. Это оказалось ошибкой.