Текст книги "Визит из невыразимого (СИ)"
Автор книги: Pinhead
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц)
– Оставь, Лис. В конце концов, он здорово нам помог, подкинув дело Роули.
– А, по-моему, это называется – добавить головной боли.
– Ничего подобного. Раньше у нас не было версий, а теперь появляется четкий мотив.
– О чем ты?
– Стреттоны, скорее всего, убили магглорожденного. Роули вообще был упивающимся. Тебе не кажется, что кто-то всё же сводит счеты?
– Ты опять об этом? Мы же вчера отбросили версию с местью.
– Мы рассматривали только дело Стреттонов, и искали лично заинтересованных. А тут, похоже, надо смотреть шире.
– Гарри, с окончания войны прошел уже год. Тебе не кажется, что немного поздновато для мстителя?
– Не знаю, – он покачал головой.
– Давай, пожалуй, наведаемся к Уильямсону и спросим, что он думает о находке в лесу. В конце концов, это же было его задание.
– Да, ты права, сходи к нему.
– А ты?
– А я всё-таки отправлюсь туда, на то место, где нашли труп.
– Там уже ничего не осталось, Поттер. Зря прокатишься.
– Не знаю, может быть. Но я всё-таки хочу взглянуть.
– Думаешь, бригада что-то пропустила? Но за две недели там уже…
– Я знаю, Лис. Но это не простое дело об убийстве. Тут есть еще какие-то вещи… Вряд ли всё ограничится обычным поиском улик. Мне так кажется.
– Ну… – она пожала плечами. – С тобой об этом лучше не спорить, – она шутливо ткнула пальцем ему в лоб, где раньше находился шрам.
– Если зайдет Гермиона, скажи, что к обеду я уже точно буду на месте, – сказал он, забирая пачку колдографий из папки.
Тело, точнее, то, что от него осталось, нашли в Нортумберлендском национальном парке, почти у границы с Шотландией.
«Далековато для аппарации», – подумал он с досадой. Сунув снимки за пазуху, он отправился изучать справочник публичных выходов из каминной сети. Ближайшая точка нашлась только в Морпете, столице графства, в пятидесяти милях южнее. Он поморщился. Так просто это, конечно, не выйдет.
Как назло, камин располагался в пабе. Стоило только появиться из проема, как он тут же привлек к себе внимание бармена и официантки. На его счастье, в этот утренний час посетителей практически не было.
– Поглядите, это же сам… Это мистер Гарри Поттер, клянусь Мерлиновым посохом!
Истерия, связанная с победой в войне, давно пошла на убыль в столице. Но в таких вот провинциальных местечках его появление всегда приводило к нешуточному ажиотажу.
– Мистер Поттер, вы не дадите автограф? – глаза молодой официантки смотрели просительно, почти жалобно, как будто она боялась, что он сейчас пнет ее ногой. – Это для моей маленькой дочки. Вы ее кумир!
– Я... эээ…
– Шейла, нельзя же так налетать на гостей! Оставь мистера Поттера в покое, он, наверное, прибыл по делам, – бармен говорил укоризненно, но эта укоризненность явно была напускной.
– Желаете позавтракать, мистер Поттер? Или, может быть, стаканчик пива?
– Благодарю, господа, но я, правда, очень спешу…
Он схватил со стола салфетку, накарябал свое имя и сунул его официантке.
– Привет дочери, – воскликнул он и постарался как можно быстрее убраться из паба, выскочив на улицу с одноэтажными домами, сплошь засаженную зеленью. В воздухе отчетливо веяло свежестью со стороны реки.
– Вы так добры… – долетело до его спины.
«Наверняка потом за глаза скажут, что ты невежа», – подумал он, привычно морщась от досады. Когда же он уже, наконец, сможет жить нормально, без этих постоянных напоминаний о его прошлом? Кингсли Шеклболт как-то сказал ему, что за семь лет он сделал столько, сколько большинство не сделает за всю свою жизнь, но его самого такая ситуация угнетала донельзя. Как будто он уже умер, а окружающие общаются с портретом, а не с живым Гарри, которого как бы и нет. И вправду, кому интересна вся его нынешняя работа по сравнению с тем, что с ним происходило еще два года назад? Кого он еще мог бы удивить или восхитить своими успехами? Все его главные успехи уже позади, и от этого частенько просто опускались руки. Слава богу, у него была любящая жена, коллеги, которые его уважали не за то, что он Гарри Поттер, замечательные друзья, Гермиона, в конце концов.
Хм, интересно, почему он выделил ее среди прочих друзей, и что означало это «в конце концов»? Он усмехнулся. Положительно, его мнительность в последнее время развилась до невероятных размеров. Он вытащил из-за пазухи колдографии, протер запотевшие очки, огляделся по сторонам, потом внимательно присмотрелся к кадрам и аппарировал.
На него вдруг налетел неожиданный порыв ветра, как только он оказался в точке назначения, его темно-синюю мантию затрепало на ветру словно флаг. Здесь на севере вообще было значительно прохладней, чем в Лондоне, Гарри поежился и стал осторожно спускаться в широкий овраг, заросший травой. Овраг разрезал лесную опушку, спускаясь к пологому берегу, приводящему к небольшому озеру, метрах в трехстах от леса. Над озером кружила утиная стая, периодически опускаясь на поднятые ветром волны. Он повернулся к ним спиной и пошел по дну оврага, углубляясь в лес.
Земля на дне оврага была влажной и липкой, ботинки тут же покрылись слоем грязи, а штанины брюк вымокли от росы. Возможно, Спиннет была права – он зря поперся в эту глушь! Впрочем, теперь уже поздновато было об этом жалеть. Он прошел ярдов пятьдесят и вынул палочку. Впереди, прямо посреди зарослей высокой травы виднелась большая проплешина.
«Работа чистильщиков», – подумал Гарри, подходя ближе. Дно оврага на площади около пяти квадратных ярдов покрывало серое, как будто засыпанное цементом, пятно, частично захватывающее и склоны. Трава прямо вокруг пятна пожухла и приобрела точно такой же серый цвет. Он сорвал травинку, потер ее между пальцев, и она почти тут же рассыпалась в прах. Что это за заклинание?
Внезапно он понял, что бригада тут совершенно не при чем. То, что он видел – последствия не их работы, а остатки того, что было тут до них. Остатки ритуала, каким-то образом проявившиеся сквозь попытку их уничтожить.
«Ну, ничего себе!» Он присел и провел ладонью по серой, словно утоптанной поверхности, подняв небольшое облачко пыли. Он тут же закашлялся. Пыль пахла почти точь-в-точь, как та слизь в доме Стреттонов. Он оказался прав – во всем этом было что-то еще помимо убийств.
Проведя палочкой, Гарри почувствовал всё то же облако, или даже точнее, столб магии, поднимавшийся над серой плешью. Только он был намного слабее, чем тот, в коттедже. Безличный остаток чего-то растворяюще мощного. Очевидно, он и воздействовал таким образом на окружающее.
Гарри осторожно обошел кругом, карабкаясь на склоны, стараясь не наступить ботинком в серую пустошь, почему-то ему ужасно этого не хотелось. К сожалению, он не мог сделать снимок, придется заставлять кого-то мотаться сюда еще раз – это место определенно стоило того, чтобы снова его запечатлеть и собрать пробы серой пыли, его покрывавшей. Он измазал грязью брюки, основательно намочил мантию, и это почему-то привело его в ужасное раздражение, хотя беда устранялась всего парой заклинаний.
«Так просто всё это явно не закончится», – решил он, выбираясь из оврага. Поскорей бы уж Гермиона что-нибудь накопала. Он должен быть готов к неприятностям, больше он не сомневался, что они не заставят себя долго ждать. Ему хотелось порассуждать о версиях, перебрать ту или иную возможность, но этот проклятый ритуал путал ему все карты. Пока он не поймет, в чем его суть, он не может надеяться построить ни одного толкового предположения, а значит, и начать поиски тех, кто всю эту пакость устраивает.
– Экскуро! – его одежда приобрела более пристойный вид, но одновременно с этим на дне оврага прямо посреди серого пятна взметнулся маленький водоворот серой пыли.
«Ого!» Эта дрянь отзывается на его магию.
– Люмос! – бросил он вниз шарик света. Никакой реакции.
«Хорошо».
– Экскуро!
Безрезультатно. Ему что – показалось? Что ж, вполне возможно. Лучше бы прямо сейчас вернуться обратно в город. Находиться рядом с этим местом дольше категорически не хотелось. Он в последний раз оглядел овраг, утренний лес вокруг себя и… опустился на одно колено. Его вдруг резко замутило, а на тело навалилась ужасная слабость.
«Зря я вдохнул эту гадость», – подумал он, проваливаясь в забытье.
Когда он очнулся, солнце било сквозь кроны деревьев прямо ему в лицо. Спина была мокрой от росы, которую впитала его мантия, а грудь напекло июньским зноем.
– Ну, просто здорово! – буркнул он, поднимаясь на ноги. Провалялся здесь полдня, нанюхавшись какой-то дряни.
Он с опаской взглянул на дно оврага, и от возникшего головокружения едва не свалился вниз. Пятно было на том же месте, где и раньше.
«Надо убираться отсюда и принять противоядие», – подумал он, но аппарировать в таком состоянии было слишком опасно, поэтому он побрел к опушке леса, надеясь немного развеяться. И правда, минут через десять прогулки по лесу ему стало легче, и он смог, наконец, сосредоточиться, чтобы вернуться в город.
Когда он оказался в Аврорате, то чувствовал себя уже вполне сносно. Спиннет отсутствовала, как и записка от Гермионы. Время было обеденное, но есть не хотелось совсем, отчего-то казалось, что его стошнит сразу же, как только он увидит еду. Он зашел в кабинет, сел в кресло и начал тупо перебирать документы. Буквы сваливались в голове в какой-то большой ком, отказываясь складываться в слова.
«Похоже, мне надо отдохнуть», – подумал он и опустил голову на сложенные на столе руки.
Вечерело. Он проснулся и понял, что начинает замерзать. Где-то невдалеке закричал козодой. Лес вокруг наполнился стрекотанием армии сверчков.
«ЛЕС?!!»
Он разом вскочил на ноги. Сумерки вокруг него еще не сгустились полностью, но сомнений быть не могло. Он всё еще находился в лесу у оврага.
«Мне что, приснилось, что я вернулся в Лондон?!» А что если он и сейчас спит?
Его внезапно охватил такой сильный приступ паники, что он едва в тот же момент не попытался аппарировать. Куда угодно, лишь бы подальше от этого места. Он с огромным трудом взял себя в руки и пошел пешком, пытаясь унять внутреннюю дрожь.
Как ему теперь проверить, спит он или нет? Эта проклятая гадость, похоже, проникла в него и путает все ощущения. Он подобрал какую-то ветку, трансфигурировал его в узкое лезвие и черканул себе по руке. Отчего-то вид собственной крови его слегка успокоил. Видимо, он всё же не спал, чувствовал себя вполне бодро.
«Еще бы, продрых целый день!»
Он закрыл рану и аппарировал.
В Аврорате уже почти никого не было, кроме дежурных. Зайдя к себе в кабинет, Гарри с опаской взял первый попавшийся документ и пролистал его. Всё, вроде бы, было в порядке. Но есть не хотелось по-прежнему. Мутило от одной мысли о еде.
На работе оставаться не было больше никакого смысла, поэтому он взял со стола папку с материалами по делу Роули и отправился домой. Почему-то чувство, что он до сих пор не проснулся, снова захватило его. Он пытался изучать материалы, сходил на кухню, понял, что видеть не может еду, потом принял контрастный душ. Душ слегка помог придти в себя, но ненадолго. Стоило только присесть в кресло, чуть-чуть расслабиться, как паника тут же накатывала снова.
Часы показывали уже половину первого. Пора было идти спать, но какой тут сон, когда он не мог разобраться, наяву ли он находится.
«Если я вдруг снова сейчас проснусь посреди леса, я сойду с ума!» – подумал он, и его передернуло.
Он изо всех сил пытался успокоиться, колдовал, решал задачи по нумерологии, обливал голову холодной водой, но всё было тщетно. К тому же тело начало испытывать нешуточную слабость, оттого что он не ел целый день. От этого границы реальности размывались еще больше. Он понятия не имел, как ему пережить эту ночь.
Камин робко приоткрылся, и он уставился в него, ожидая там увидеть уже всё, что угодно, но оттуда вдруг появилась Гермиона. Уставшая, взлохмаченная, но деловитая Гермиона. Подмышкой она держала толстенную папку, забитую пергаментами.
– Ты?! Ох, слава богу!
– Конечно я, Гарри. А ты кого ждал?
– Я… сам не знаю…
– Подожди-ка… – она подошла к нему поближе, – да ты же бледный как мел! Что с тобой?
– Похоже, я нюхнул какой-то гадости.
Он вкратце заплетающимся языком рассказал ей о сегодняшних приключениях, не зная сам, верить ли ему, что Гермиона является доказательством того, что он не спит, или нет.
– Сядь! – она толкнула его в кресло. – И сиди здесь, пока я не вернусь! Понял?
– Ты куда?
Она хлопнула папку на стол.
– В отдел. Туда и обратно, не волнуйся. Принесу то, что тебе поможет.
– Ты точно вернешься?
Она подошла и взяла в ладони его лицо, смотря прямо в глаза.
– Обязательно! Пять минут, Гарри, всего пять минут. Обещаю!
Эти пять минут показались ему пятью часами. Стрелка словно застыла, отказываясь передвигаться по циферблату. Если бы не толстая пачка пергаментов, которую она оставила, он бы уже давно думал, что просто убедил сам себя в том, что она приходила.
К счастью, она и вправду вернулась, как обещала. Держа в руках странный пузырек бочкообразной формы.
– Пей! – она сунула его ему в руки.
Жидкость внутри по запаху сильно напоминала керосин.
– Ты уверена?
– Абсолютно! Это именно то, что тебе сейчас нужно.
Он зачем-то взболтал жидкость и опрокинул себе в рот. Его словно всего прожгло изнутри, как будто в пузырьке была кислота. Он рыгнул, и изо рта вырвалось облачко, похожее на то, что курится над сосудами с настоящей кислотой.
– Что это… что это за…
Он рыгнул вновь. В голове вдруг прояснилось. Как будто кто-то протер мутное стекло. Страх потихоньку растворялся. И почти немедленно Гарри почувствовал жгучий, почти звериный голод.
– Скажи спасибо, что твоя подруга – невыразимец, – сказала Гермиона, глядя на него с доброй усмешкой, – иначе в Мунго долго бы еще пытались определить, что с тобой происходит. За это время ты либо вылечился бы сам, либо сошел с ума. Второе – вернее.
– Что это за дрянь, Гермиона?
– О, это… такая дрянь… которая… – она уже схватила со стола папку с делом Роули и увлеченно листала ее.
У него забурчало в животе.
– Извини, Миона, мне срочно надо поесть.
– Пошли на кухню. Будешь готовить, а я буду расспрашивать.
– Слушай, уже почти час ночи. Ты уверена… уверена, что тебе уже не пора домой?
– Ох, Гарри, ну неужели ты думаешь, что я смогу сегодня заснуть, если не добьюсь от тебя того, за чем пришла?
– Н-да, – вынужден был согласиться он. – Не сможешь.
– Ну и сложную же ты задачку мне задал! – Гермиона с довольным видом наблюдала, как он привычными умелыми движениями готовит ужин. – Я перекопала всю доступную мне литературу по лингвистике. Ничего похожего не было ни в одном языке. Ни в современных, ни в древних, исчезнувших. Если бы не последствия ритуала, я бы вообще подумала, что это выдуманные символы.
– Но в результате ты нашла ответ?
– Нет, Гарри, я его не нашла. Всего лишь подтверждение, что это не подделка. Что это в действительности какой-то язык, а не просто набор символов.
– Чей язык? – качнул он головой, наливая масло.
– Я не знаю. Такое ощущение, что просто не существует книг, которые его упоминают. Я нашла лишь ссылки на ссылки. Кто-то где-то видел что-то подобное, и это всё.
– Не слишком обнадеживает.
– Согласна. Но всё-таки кое-что мне удалось узнать. Хотя бы направление поисков.
– То есть?
– Я нашла упоминания о книгах, в которых про что-то подобное рассказывается.
– И за чем дело стало?
– За тем, Гарри, что эти книги почти невозможно отыскать.
– Даже тебе?! – удивился он.
– Да, как ни странно это прозвучит. Мало того, что такие книги – сами по себе огромная редкость, но на их хранение еще и существует негласный запрет и в магическом и даже в маггловском мире.
– Они и магглам известны?!
– Да, но таких магглов по пальцам одной руки можно пересчитать. Никто вообще не хочет иметь никаких дел с этими книгами, и с любой информацией, которую оттуда можно почерпнуть.
– Тогда откуда нам их раздобыть?
– Ну, я навела кое-какие справки. Знаешь, – она усмехнулась, – если бы у Волдеморта была своя библиотека, я бы начала поиски оттуда.
– Но библиотеки у него не было.
– Нет, зато она есть в доме Блэков.
– Что ты имеешь в виду? – он обернулся от плиты, смотря на нее вопросительно.
– То, что информация гораздо ближе, чем мне казалось. Скажи, ты видел у себя в домашней библиотеке книгу под названием «Unaussprechlichen Kulten» Фридриха фон Юнца?
– Мерлин, да я слова-то такого не выговорю!
– И не надо. Зато я хорошо помню, что видела ее у тебя.
– Так вот зачем ты пришла!
– Конечно. Мне надо пошарить у тебя в библиотеке и попробовать что-то извлечь из этой книги.
– А если там не найдется ничего полезного?
– Есть и другие. «Люди монолита», например. Или «De Vermis Mysteriis». «Книги Хсана».
– Хорошо, и что нам даст это изучение?
– Мы во что бы то ни стало должны понять, что это за ритуал! Простое изучение остатков ничего не дает, я уже пробовала. Ничего похожего никто не знает и не видывал. Хотя то, что появились новые материалы, – она постучала по папке с делом Роули, – это хорошо, больше материалов, больше шансов всё разузнать.
Он уселся за стол и принялся с жадностью есть, улыбаясь в ответ на ее одобрительную улыбку.
– Гарри, я оставлю тебя, хорошо? Пойду, покопаюсь в библиотеке. Чем быстрее я найду книгу, тем лучше.
– Хорошо, но не зарывайся там с головой.
– Ты что, не доверяешь главному специалисту по библиотекам? – шутливо возмутилась она.
Он доверял. Ни у кого не было такого навыка в поисках нужных трудов, как у его подруги. Он как раз успел покончить с едой и приступил к чаю, когда она вернулась, уткнувшись носом в пропахший чуть ли не плесенью абсолютно черный фолиант. Он выглядел до того неприятно, что Гарри даже порадовался, что уже поужинал. От фолианта разило не просто древностью, он порождал ощущение чего-то пакостного, словно клубок червей, и понять, откуда исходило такое странное ощущение, было невозможно. Хотя почему-то оно весьма напомнило ему то, что он чувствовал, находясь рядом с черным пятном.
Гермиона осторожно захлопнула его и положила на край стола. Вид у нее был довольно бледный.
– Ты уверена, что стоит в этом копаться? – осведомился он.
– Не думала, что это окажется настолько… Не думала, что есть книги, которые не стоит читать, – выдавила она из себя.
– Я не ослышался? Это Гермиона только что сказала?
– Да, Гарри, это я. И я… не знаю… мне это не нравится, но другого выхода нет. Понятно одно – ваш мотив мести тут совершенно не подходит. Такими вещами может заниматься либо полностью отчаявшийся человек, готовый на всё что угодно, либо безумец.
– Такой, как Беллатриса, например?
– Нет, не такой. Не просто психопат. Настоящий, стопроцентный безумец!
– Выходит, его цели могут быть вообще какими угодно?
– Вот именно.
– И как же нам быть?
– Накапливать информацию, анализировать.
– А он, тем временем, будет убивать дальше.
– Я именно это и имею в виду.
– То есть, ты хочешь сказать… нам просто надо сидеть и ждать, когда он убьет снова, чтобы понять, как его ловить?
– Да, – сказала она тихо. – И не думай, что мне нравится такой ответ.
– Воображаю себе, как он понравится моему начальнику!
– Боюсь, тут уж ничего не поделаешь.
– И у тебя нет даже ни одного предположения, кто бы это мог быть? Хотя бы приблизительно.
– Ну, для начала этот кто-то должен знать о том, о чем не всякий невыразимец знает. Он должен читать соответствующую литературу, которая в обычных библиотеках не хранится. Я уже намекала тебе на такого, как Волдеморт. Делай выводы.
– Ты считаешь, это может быть кто-то из его сподвижников?
– Возможно – да, возможно – нет. Я постараюсь составить для тебя список кандидатур. Хорошо? – она уперлась подбородком в ладони и зевнула.
– У, Миона, ты сейчас заснешь. Давай-ка, поднимайся и отправляйся домой. Завтра договорим.
– Слушай, а можно я останусь у тебя? Уже ночь, какой смысл будить еще и Рона?
– Э-э, ты уверена, что это хорошая идея?
– Брось, Гарри, Рон уже давно привык, что я могу остаться ночевать на работе.
– Завидую его терпению. Я бы на его месте…
– Что? Ревновал бы? – она озорно посмотрела на него.
– Ага.
– Сказал человек, отпустивший жену в Шотландию на целый учебный год! – она скорчила насмешливую гримаску.
– Ты умеешь убеждать, Миона. Но если твой муж вдруг явится ко мне выяснять отношения…
Она вдруг посерьезнела.
– Гарри, честное слово, прекрати это!
– Хорошо, где тебе постелить?
– На третьем, напротив твоей комнаты. Терпеть не могу эту спальню на четвертом!
– Как в старые добрые времена Ордена Феникса.
– Ага-а, – она снова зевнула, высунув острый розовый кончик язычка.
– Только одно маленькое условие. Вот это, – он встал и поднял со стола книгу и обе папки, – я возьму к себе. А то я тебя знаю. Будешь до утра сидеть изучать. Ну, пойдем уже.
– Не боишься, что я прокрадусь к тебе в комнату и утащу их?
– Эй, эй, что это за вторжение в личное пространство?!
– Помнится, раньше ты меня не стеснялся.
– Помнится, раньше ты не была женой моего друга.
Они оба вдруг замолчали, только лестница скрипела под их ногами. Этот разговор был разгрузочным после такого-то дня, но излишняя игривость почему-то начала смущать.
Он молча постелил ей постель, пока она ходила в ванную, дождался ее у двери, чтобы пожелать спокойной ночи, но вместо этого сказал:
– Я так и не поблагодарил тебя сегодня, Гермиона.
– За что?
– За то, что в очередной раз спасла меня.
– А, ты об этом, – она мягко улыбнулась, теребя халат. – Ну что ты, Гарри, это же наша давняя привычка – спасать друг друга.
Ее розовое после душа лицо со смытым макияжем было сейчас таким родным, таким домашним, что на него разом нахлынула волна нежности.
– Так здорово, что ты есть, Гермиона! – выдохнул он.
Она схватила его за рубашку, привстала на цыпочки и чмокнула в щеку.
– Спокойной ночи, Гарри.
Он кивнул. Она юркнула в дверь, и он не услышал ее шагов. Тогда он сам, первый развернулся и ушел в свою комнату, чтобы не смущать ее.
Упав на постель прямо в одежде, он долго лежал с выключенным светом, понимая, что если и заснет, то только под утро, учитывая, что провалялся в забытьи весь сегодняшний день.
Взгляд поневоле остановился на темном углу, в котором стояла тумбочка, на которой сейчас лежала черная книга. Ее не было видно, но ему казалось, что он ощущает ее со своего места на кровати. Он перевернулся на бок, лицом к стене.
Вся эта история с жуткими книгами и никому не известными письменами выглядела страшно неправдоподобно, но зато прекрасно укладывалась по восприятию с тем, что он чувствовал в коттедже Стреттонов. Это четкое ощущение чего-то нехорошего, мерзкая тайна, скрывающаяся под не менее мерзкой внешней оболочкой кровавого убийства, как будто кто-то бормотал за спиной, визгливо посмеиваясь. А он – аврор, призванный бороться со всякой мерзостью, вынужден просто сидеть и ждать, пока умрет кто-то еще. Терпеть такое положение было почти что невыносимо. Радовало только, что Гермиона с ним, Гермиона ищет, Гермиона старается, а значит, рано или поздно, они опять победят.
Когда его мысли перешли на его подругу, его воображение внезапно разыгралось. Она была совсем рядом, в комнате напротив, и он вдруг явственно представил себе, как она снимает слишком длинный для нее, волочащийся по полу халат его жены, и ложится в постель. Как она лежит там – маленькая, тонкая фигурка, натянув одеяло до самого горла, и плачет…
«Плачет?!»
Какого черта ему вдруг пришло такое в голову?! У нее были все причины, чтобы чувствовать себя довольной. Она получила в свои руки такую грандиозную загадку, а загадки она обожала разгадывать. Тогда почему он так явственно видел перед своим мысленным взором ее слезы? Похоже, сегодняшнее нездоровое состояние наложилось на его мнительность и выдавало всё более странные результаты. Он попытался снова сосредоточиться на мыслях о древних ритуалах, но всё это выглядело слишком вычурно, слишком напоминало странные легенды и совсем не тревожило фантазию.
Вместо этого он снова представил Гермиону. Как она переворачивается на постели и смотрит в окно своими большими, мокрыми от слез глазами. Захотелось взять ее на руки и успокоить, словно ребенка.
Кажется, он понимал, откуда все эти мысли. Ему просто нужно дождаться приезда жены. Тогда подобные фантазии быстро исчезнут. В нем бродила неудовлетворенность, поэтому он даже в Гермионе видел сейчас женщину, пусть его желание и выражалось таким причудливым образом. У него в голове возник недоуменный вопрос, а что, собственно, плохого в том, чтобы видеть женщину в своей лучшей подруге, но он быстренько смел его в корзину для неправильных мыслей. Он давно знал, что логика может оправдать любую пакость, достаточно только дать ей волю. А думать таким образом о Гермионе, было пакостью – самой отвратительной пакостью, которую только можно было представить.
Он зевнул. Похоже, ему, наконец, захотелось спать. Он снял очки и положил их на тумбочку.
«Полежу еще чуть-чуть и пойду в ванную», – подумал он, погружаясь в сон.
Глава 3. Развитие явления
Двигаться дальше,
Как страшно двигаться дальше,
Выстроил дом, в доме становится тесно
БГ.
Проснулся он в начале седьмого с чугунной головой и весь в поту, оттого что спал в одежде. Мантия безнадежно измялась, и теперь предстояло ее как следует выгладить, чего делать совершенно не хотелось. Он встал, пожевал пересохшим ртом и отправился вниз, на второй этаж, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Гермиону.
Когда он вышел из ванной, кто-то настойчиво молотил в камин.
– Поттер! Ты там? Впусти меня.
Это была Спиннет, и он открыл камин, несмотря на то, что стоял посреди гостиной в одном полотенце, обернутом вокруг пояса. Спиннет была настоящим «своим парнем» еще со времен Хогвартса, стесняться ее как-то не приходило ему в голову.
– Доброе утро! О! Я, похоже, не вовремя, – она раздвинула до ушей свои полные губы. – Хорошо выглядишь. В смысле, мышцы, всё такое.
– Ага, конечно, – ответил он вяло. – Проходи. Будешь кофе?
– Некогда. Слушай, ты где был вчера целый день? Я тебя обыскалась.
– Долгая история.
– Давай, собирайся скорее. Похоже, у нас еще одно убийство!
– Тсс, тише, Лис, не вопи так громко!
– Что, голова болит?
– Да нет, но…
Но было уже поздно. Гермиона стояла в дверях гостиной, завернутая в халат, с всклокоченными волосами и едва проснувшимся выражением на лице.
– Оу! – Спиннет, отвела взгляд с широкой ухмылкой. – Похоже, я не просто не вовремя, я ОЧЕНЬ не вовремя!
– Эй, это не то, что ты подумала! Гермиона просто осталась у меня переночевать. Вчера допоздна разбирали ее версию.
– Ага, версии, они такие – очень утомляют. Я и говорю… не вовремя, – продолжала напарница с глумливой улыбкой.
– Не будь дурой, Спиннет, – просто проворчала Гермиона, глядя на нее со своим привычным выражением «я-смотрю-на-тебя-с-высоты-своего-рассудка».
– Ладно, ладно, простите, а то твой домашний невыразимец, Гарри, сейчас метнет в меня что-то потяжелее своего взгляда. Но, если серьезно, то нам действительно пора поторопиться. Одевайся, а позавтракаем где-нибудь ближе к месту преступления.
– Что случилось? – осведомилась Гермиона.
– Еще одна жертва, – ответила Спиннет, прежде чем он успел ее остановить.
– Ты не пойдешь, – сразу же сказал он, поворачиваясь к своей подруге.
– Гарри! Это прекрасный шанс добыть новые материалы для изучения. Помнишь, мы вчера говорили об этом? Чем больше будет материалов, тем быстрее мы поймем, с кем имеем дело.
– Нет, я не хочу, чтобы ты там появлялась!
– Но почему?! Гарри, я не ребенок, я прекрасно знаю, какие меры предосторожности надо принимать, знаю, между прочим, лучше тебя.
– Я в курсе, но всё равно… Оставь это мне. Нам со Спиннет. Твое дело – анализировать.
Кажется, она разозлилась.
– Гарри, в конце концов, ты же не можешь всю жизнь защищать меня от опасностей!
– Но я могу пытаться.
– Мы же с тобой вместе через столько прошли, с чего вдруг такая боязнь?
– Не знаю, – ответил он честно, опуская голову, – но мне не нравится, что ты будешь около… этого. Тебе одних книг пакостных хватит с лихвой.
– Каких книг? – вставила Спиннет.
– По дороге расскажу.
– Я – специалист, – всё больше распалялась Гермиона, – у меня есть специальные средства, я знаю особые заклинания, мне нужно там быть! Подумай об интересах дела, а не только о собственных страхах!
Он молчал, наморщив лоб, упрямо глядя в пол.
– В конце концов, – воскликнула она, – если тебе так хочется, можешь стоять надо мной с палочкой наперевес, если тебя это успокоит!
– Или я могу просто пригласить другого специалиста.
– Что?! Гарри, это… это… – она беспомощно развела руками. – Впрочем, поступай, как знаешь!
Она развернулась и побежала наверх по лестнице, только волосы взметнулись облаком.
– По-моему, ты не прав, Поттер, – Спиннет покачала головой. – Прогонишь ее – потом сам будешь виноват, когда она тебя видеть не захочет. Я бы, во всяком случае, точно не захотела бы.
– Ну и ладно! Главное, что с ней ничего не случится.
– А мы с тобой как же?
– У нас такая работа. А она на нее не подписывалась.
– У невыразимцев работа поопасней нашей в сто раз будет. И это задание как раз из тех, что буквально для них и придумано. Так что не дури, и не капризничай, а пойди и скажи ей, чтобы собиралась.
– Мне надо одеться.
– Ладно, тогда я скажу.
Он не ответил, но и не стал ее останавливать. Со всех точек зрения он и вправду вел себя очень глупо. Но почему-то ему самому это упрямство казалось каким-то оправданным. Какими-то своими внутренними причинами, которые он и сам не мог понять.
«Твоя мнительность, чего доброго, кого-нибудь прикончит!» – подумал он, одеваясь. Он снова вспомнил о Джинни, буквально почувствовал ее тонкую, но сильную ладонь, сжимающую его запястье, ее твердый взгляд, когда она удерживала его от очередных «отходов» в сторону необоснованных рассуждений. Когда же она уже вернется, наконец?!
При мысли о ладони на запястье в его голове проскочила какая-то странная догадка, но настолько быстро, что он не успел выловить ее хвост.
– Ну ладно, – пробормотал он под нос. – Поглядим.
Из соседней комнаты послышался разговор на повышенных тонах. Спиннет наверняка убеждала Гермиону «не обращать на него внимания». Он ничуть не сомневался в том, что убедит, хотя, когда Гермиона выходила из комнаты, вид у нее был такой сердитый, словно он теперь ее злейший враг на всю жизнь.
– Мне надо забежать в отдел, – бросила она, – взять оборудование.
Он промолчал, но ясно было, что от своего она не отступит, а раз Спиннет оказалась на ее стороне, то шансов остановить ее у него не было. Поэтому лучше было подождать, пока она возьмет всё что нужно, раз уж так складывалась ситуация. Они даже успели перехватить по чашке кофе, пока она бегала к себе на работу.
