Текст книги "Визит из невыразимого (СИ)"
Автор книги: Pinhead
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
Снейп только открыл рот, как Гермиона его опередила.
– Он прав, Гарри, я дура! Мне надо было сразу понять, что происходит, как только я прочитала еще ту самую первую книгу, взятую у тебя в библиотеке, помнишь? Все эти символы, которые окружают круг… Они не для того, чтобы устроить ритуал. Их чертит сам прибывший. Сам Древний. Понимаешь?
– Зачем?
– Чтобы прорвать себе дорогу сюда! Чтобы больше не зависеть от всяких руквудов и ему подобных.
– Наконец-то, мисс Грейнджер, вы сподобились догадаться! Носитель нужен ему только как первый шаг. Поначалу он не может долго находиться в нашем времени, его выбрасывает назад, потому что магия призывавшего слишком слаба. И дальше он начинает раз за разом с помощью собственных средств увеличивать свое пребывание у нас. И, в конце концов, он прорвется насовсем.
– Подождите… Гермиона, то есть, ты хочешь сказать, что вот та штука, которая была сегодня утром в отеле… это и был этот ваш Древний?!
Она кивнула с обреченным видом.
– И-и… чего же нам от него ждать?
– Ты видел силу его магии, Гарри? Его ничто не остановит… – сказала она тихо, и как-то поникла. – Я, правда, не думала, что до этого дойдет. Связь – это одно, но во плоти?! Я думала, им нужно просто поработить нас на расстоянии, а оказывается… они хотят…
– Уничтожить нас.
– Именно так, мистер Поттер. Поэтому времени у нас немного. С каждым появлением вероятность того, что он останется здесь, всё повышается.
– Но неужели же мы не можем одолеть одного единственного… кто бы он там ни был? Если соберемся вместе. В конце концов, используем даже магглов, почему нет?
– Вы что не понимаете, Поттер?! Оказавшись здесь, он откроет десятки, сотни таких порталов по всей Земле. Эта дрянь полезет отовсюду. У нас не будет ни единого шанса.
– Теперь ты понимаешь, Гарри, почему я говорила, что только безумец может заниматься чем-то подобным?
– Погодите, я всё еще не понимаю, а как он проникает сюда? По какому принципу? Если его не вызывать, как он здесь оказывается?
– Вы разве не слышали, что я сказал, Поттер? Появившись один раз, он устанавливает здесь свои знаки – якоря, связанными с теми, кто имел отношение к его появлению.
– Но какое же отношение к нему имели Стреттоны? Аберкромби?
– Вы имеете в виду случаи на севере? Это очень просто. Когда Долохов и Роули отправились в Хогвартс по моему поручению, у них возникли по дороге какие-то проблемы…
– Они нарвались на группу авроров под руководством Уильямсона.
– Ага, вот в чем было дело! – кивнул Снейп. – Так вот, им понадобилось надежное укрытие. Как я догадываюсь, они остановились у тех, кому могли доверять…
– …Или у тех, кого могли запугать старыми делишками. Все жертвы имели недоказанные обвинения в связях с упивающимися…
– …Ну да, или шантаж, это вполне в духе Долохова. Самая прочная связь между Древними и их жертвами устанавливается во сне. А если рядом находится две или больше таких жертвы, организовать проникновение в наше время становится еще легче. Итак, двое постоянно находившихся при Руквуде магов, имевших доступ к текстам и присутствующих при его первом ритуале, путешествуют на север. Они делают две остановки на ночлег, оба этих места впоследствии используются для проникновения в наш мир. Третья ночевка происходит в Нортумберлендском лесу, и именно там их настигает проникновение. Роули погибает, Долохов спасается бегством. С того самого момента, он, как я понял, решил плюнуть на наш уговор остановить Руквуда и принялся спасать свою шкуру.
– Хорошо, тут всё проясняется, – Гарри потер подбородок, – но как же быть со случаем в Азкабане? Там-то уж точно никто не имел никакого отношения к ритуалам.
– О! – Снейп внезапно замялся. – Это моя работа, Поттер.
– Ваша?! – вытаращила глаза Гермиона.
– Ну, видите ли, за тот год, пока мы жили тут с Руквудом, я смог освоить его методику, и искал выход, как избавиться от всей этой ситуации. Во-первых, как я уже и говорил, я отправил Долохова и Роули в Хогвартс, но это уже был шаг отчаяния. Сперва я отравил Руквуда.
– Отравили?! Так вот почему он лежал там, такой скрюченный.
– Он лежал скрюченный, потому что у него сердце прихватило, Гарри, – напомнила Гермиона, – но, как я понимаю, такому опытному зельевару, как профессор Снейп, не составило большого труда создать подходящую отраву, не так ли?
– Именно так, мисс Грейнджер! – усмехнулся Снейп. – Я давал ему яд понемногу, чтобы он сразу не заметил, и, в конце концов, получил результат. Толку от него уже всё равно не было никакого, он совершенно помешался, а его смерть сильно снижала перспективы появления тут очередного портала…
– Но… Азкабан, профессор?
– Меня принудила к активным действиям смерть вашего коллеги, Поттер. Сначала гибли исключительно всякие негодяи, до которых мне не было никакого дела, да и если бы эта тварь прикончила Долохова, я бы плакать тоже не стал. Но после того, как погиб аврор, я решил, что хватит пускать дело на самотек. Руквуд к тому времени уже умер, и я провел ритуал по вызову сразу с двумя целями. Во-первых, чтобы предотвратить появление Древнего где-то в другом месте, где он мог вызвать невинные жертвы, поэтому я направил его прямо в камеру Азкабана, в которой в свое время мне пришлось немного посидеть, во-вторых, мне нужна была тренировка.
– Тренировка?! – ошарашено спросил Гарри.
– Да, Поттер, тренировка, вас смущает это слово? Мне нужно было подготовиться, прежде чем сделать то, что я собираюсь сделать. Остановить уже, наконец, всё это безумие!
– И вы знаете как?
– Я думаю, что знаю. А как получится на практике – будет видно завтра.
– Секундочку, вы завтра собираетесь призвать сюда эту штуку, чтобы ее уничтожить?
– Уничтожить «эту штуку», как вы выразились, никому не под силу, но попробовать провести обратный ритуал, который закроет ему путь сюда, я могу.
– Но как же вы смогли его изучить?! – воскликнула Гермиона.
Вместо ответа Снейп только вытащил несколько листков из своей пачки и продемонстрировал, положив перед ней на край стола.
– О-о, Мерлин всемогущий! – она только взглянула на них и тут же отвернулась, отодвинув от себя пальцами. – Копии дочеловеческих таблиц. Но как же вы смогли?..
– Мне пришлось… – Снейп выразительно перебрал несколько пробирок с реактивами, – использовать определенные средства.
– Вы намеренно тормозили некоторые реакции?! – ужаснулась Гермиона. – Но это же убивает мозг!
– При моем роде деятельности беречься уже ни к чему, мисс Грейнджер. Да и потом, разве вы забыли, что я и так уже мертв?
Она покачала головой.
– Неужели нет другого выхода, кроме как жертвовать собой?
– Предлагаете жертвовать всеми остальными?
– Мы вам поможем! – сказала она с воодушевленной уверенностью. – Гарри, мы должны помочь.
– Само собой, только скажите, что надо делать.
– Я так понимаю, что выбора у меня всё равно нет? – сказал Снейп, смотря на них тоскливо. – Вы ведь не отвяжетесь, пока я не скажу: хорошо, мы сделаем это вместе. По вашей давней гриффиндорской привычке, которая почему-то заставляет вас рисковать всем скопом.
– Я полагаю, у вас уже всё подготовлено, профессор? – спросила Гермиона.
– Разумеется. Осталось уточнить только последние детали.
– Я вам помогу!
– Нет! – прервал ее Гарри. – Сейчас ты немедленно пойдешь спать! Профессор, она не спала эту ночь, а сегодня утром мы встретились с этой тварью лицом к лицу. Кстати… – его как будто только сейчас осенило. – А почему она пришла за нами?
– Гарри! – сказала Гермиона с удрученной улыбкой. – По-твоему, мы не имеем отношения к этому делу? Ты – в тот момент, когда нюхнул этой дряни в лесу, я – когда стала всерьез изучать книги и тексты. Мы – просто идеальная мишень для него, мы спали в той гостинице две ночи, неудивительно, что он появился именно там.
– Н-да, ну просто здорово! Получается, если мы его не остановим, он явится в первую очередь за нами? А все эти мои странные сны, кошмары, это всё из-за того, что…
– Ну да, он пытается воздействовать на тебя, хотя… в твоем случае есть еще кое-что, но об этом пока рано говорить. Будем надеяться, что у нас получится то, что затеял профессор.
– А ты сейчас всё равно пойдешь спать. И если не пойдешь, я использую убийственный аргумент, ты знаешь какой. Профессор, где тут у вас можно прилечь.
Снейп скривился, но встал и проследовал к внутренней двери. Он распахнул ее, и внутри обнаружилось еще одно помещение без окон, поменьше первого, в котором вдоль стен стояли четыре незастланных кровати.
– Моя – дальняя справа, остальные можете занимать, – буркнул он, возвращаясь к столу.
– Давай, – он пропустил Гермиону внутрь и проследил, чтобы она улеглась.
– Гарри, я же всё равно не засну в подобной ситуации. Ну почему ты такой упрямый?!
– Заснешь, заснешь. Здесь тихо, темно и прохладно. То, что надо. А я помогу профессору, если ему понадобится какая-то помощь.
– Помыть котлы, – послышался ворчливый голос со стороны стола.
– Вот видишь! – он улыбнулся, и она невольно улыбнулась ему в ответ. Он прикрыл дверь.
Оставшись наедине со Снейпом, он сразу же почувствовал, как нарастает внутри чувство дискомфорта. Привычная уже неприязнь смешивалась теперь с уважением к подвигу человека, который годами жертвовал всем ради общей победы, а история его любви к Лили вообще выводила за грань понимания вопрос – как именно ему теперь контактировать с этим человеком. Конечно, он был рад, что Снейп выжил, да что там говорить, он был в восторге, несмотря на то, что уже успел сегодня снова на него окрыситься из-за нападок на Гермиону. Но легкости в общении это не прибавляло. Наоборот, ему казалось, что теперь между ними повисла какая-то ужасающая неловкость, и даже привычные издевательства, которые Снейп отпускал в его сторону, звучали как-то устало, как будто, по инерции. Конечно, сказывалась еще и ситуация – профессор наверняка довел себя до изнурения, пытаясь найти способ, как справиться с наступающей бедой, но всё-таки неловкость была главным фактором, из-за которого его бывший учитель не хотел даже смотреть в его сторону, не то, чтобы обменяться какими-то словами, когда они сидели вдвоем в этом старинном подвале и делали вид, что никто из них не помнит того, что случилось в Визжащей хижине больше года назад. И, как назло, сейчас перед его глазами снова и снова проплывали, как испорченные колдографические снимки, моменты чужих воспоминаний, которые он увидел тогда, и шок, который он тогда пережил. Но, как ни странно, в этом было что-то и от облегчения. Потому что разом стала ясна цель, и перестала мучить неопределенность от того, сколько ему еще подвергать опасности жизни родных ему людей одним фактом собственного существования. Действительно, смерть была порой легче жизни.
Интересно, что ведь они оба тогда провожали друг друга на смерть. Не только Гарри видел, как умирает его бывший учитель, но и Снейп, отдавая ему воспоминания, знал, что этим отправляет умирать того, о жизни которого он столько лет тщательно, пусть и, переступая через себя, заботился. И вот они оба живы, хотя и считались мертвыми. В этом было что-то действительно символическое.
Он выплыл из своих размышлений, глядя, как Снейп старательно выводит что-то на листе пергамента.
– Вам точно не нужна помощь, профессор?
– Вот что, Поттер, – отозвался тот задумчиво, – сядьте-ка вот сюда. Поближе.
Он послушно пересел, не зная, чего ждать, насмешки или допроса. Но Снейп удивил его, заговорив вдруг тихо и вкрадчиво, наклонившись и смотря ему прямо в глаза.
– Я вижу, вы не очень-то в курсе, во что ввязались, впрочем, в вашей привычной манере. Так вот… Хочу вам сказать, что может подойти такой момент, когда придется жертвовать всем. Вы меня понимаете?
– Да, сэр, – кивнул он, – разумеется. Я готов!
– Нет, вы не поняли. Возможно, жертвовать придется чем-то гораздо большим, чем собственной жизнью, понимаете? – он еще понизил голос.
– Кхм… я… не знаю, что вы имеете в виду, сэр, но я пойду на всё, чтобы не допустить гибели людей из-за этой… дряни.
– Вот! Вот об этом я и говорю. Вы не готовы. Так получается, что вам, возможно, очень скоро придется сыграть главную роль. А вы не готовы.
– К чему не готов, сэр?
– Ставки слишком высоки, Поттер. На этот раз просто вашей жизни может оказаться недостаточно. На счет мисс Грейнджер я уверен, она способна поступить правильно, а вот вы? Вряд ли!
– Я всё равно не понимаю, сэр.
– Дойдет до дела, вы поймете. А сейчас просто запомните мои слова. Когда придет пора принести жертву – сделайте это. Очень надеюсь, что вы будете избавлены от этого выбора, но если, повторяю – если – нет, то будьте готовы к выбору быть проклятым на всю оставшуюся жизнь.
– Проклятый кем? – спросил он пересохшими губами.
– Самим собой, Поттер. Самим собой.
Глава 17. Ангел хранитель
Вчера заходил один ангел – я узнал его по холоду крыл
Я уже не тот, за которым он гнался, да и он уже не тот, что был
БГ.
– Профессор… – он столько раз после того, как стал свидетелем мнимой смерти Снейпа прокручивал у себя в голове этот разговор, без всякой надежды на его реальное воплощение, что сейчас им овладело чувство нереальности происходящего. Как будто ожило его воображение.
– Профессор… мм… я хотел бы сказать вам кое-что…
Снейп взглянул на него предостерегающим взглядом. Он не решался это произнести вслух, но весь его вид говорил о том, что бы Гарри не смел хоть как-то касаться в разговоре темы своей матери. Но он и не думал. Он не смог бы даже найти для этого подходящих слов. На самом деле, он хотел сказать совсем другое.
– Я… хотел бы попросить у вас прощения… сэр!
Снейп слегка выпрямился, отчего стал немного больше похож на себя прежнего, по его лицу проскользнуло что-то похожее на удивление.
– Вы мне ничего не должны, Поттер! – ответил он твердо, с оттенком пренебрежения.
– Быть может. Хотя вы меня не раз и спасали. Но дело не во мне. Дело в моем отце.
– В вашем отце?! – губы Снейпа исказила неприязненная гримаса.
– Да. Я считаю, что он поступал неправильно по отношению к вам. Поэтому я прошу у вас прощения. За него. Он давно умер. Как и все его друзья. Какой уже теперь смысл…
– Даже не пытайтесь! Вы же не думаете, что я вот так возьму и в одно мгновение переменю мнение о нем только из-за того, что в его сыночке вдруг проснулось чувство вины? Повторяю: вы мне ничего не должны, Поттер, и оставьте попытки изменить то, что никогда не изменится.
– Я и не собирался ни в чем вас убеждать, сэр. Просто считал своим долгом сказать то, что сказал, а дальше – дело ваше. Рад, что у меня появилась такая возможность.
– Чего нельзя сказать обо мне. Я вашему присутствию здесь совсем не рад. Ни вашему, ни вашей выскочки подружки. От вас всегда были одни неприятности. Теперь я вынужден, вместо того, чтобы сосредоточиться на главной задаче, думать, как бы вы снова во что-нибудь не влипли.
– Вовсе не обязательно, сэр. Я уже свою главную задачу выполнил, теперь моя жизнь не представляет никакой ценности…
– О, я был бы счастлив! К сожалению, вынужден констатировать – если мой план провалится, вся надежда будет только на вас.
– О чем вы, профессор?
– Не важно. Потом узнаете, если будет такая возможность. От своей пронырливой подружки. Надеюсь, у нее хватит ума растолковать вам всё в точности. А сейчас, сделайте одолжение, скройтесь с глаз, и не мешайте мне работать.
– Может быть, я всё-таки в состоянии чем-то помочь? Хоть чем-то?
– Я бы мог поручить вам кое-что… – с сомнением проговорил Снейп, – но, судя по тому, как вы хромаете, от вас не будет никакого толку.
– Ничего особенно страшного, просто сильный ушиб. Скажите, что я должен сделать?
– Возьмите, – Снейп протянул слегка измятый листок с чертежом посередине. – Сможете воспроизвести это, скажем… где-нибудь на поляне недалеко от выхода из подвала?
Гарри взглянул на чертеж. На нем был круг камней. Конечно, он не помнил, такой же, как фернвортский или нет, но, определенно, похожий.
– Просто трансфигурируйте подходящие предметы в камни нужной формы и расставьте их согласно чертежу. Это задачка для третьекурсника, думаю, даже вам под силу с ней справиться.
– Конечно, профессор!
– Прекрасно! Вот и займитесь ею. И не появляйтесь до тех пор, пока не закончите.
Снейп немедленно снова погрузился в свои записи, не обращая внимания, как Гарри ковыляет к выходу.
Глупо было надеяться, что из этого разговора что-то получится. Снейп оставался Снейпом, несмотря на все происшедшие события. Джеймс Поттер отобрал у него самое дорогое, а всепрощение никогда не входило в число добродетелей профессора. Что ж, по крайней мере, он хотя бы попытался.
В действительности, он хотел поговорить еще кое о чем. О Дамблдоре, например. Один вопрос мучил его с того момента, как он увидел воспоминания зельевара. Мучил и не давал покоя по сей день. Собственно, он не был так уж уязвлен, когда услышал, что Дамблдору было давно известно о будущей его – Гарри – судьбе. О необходимости пожертвовать собой, чтобы избавиться от хоркрукса Волдеморта. Необходимость была и оставалась необходимостью. Что с этим можно было поделать, в конце концов? Больше всего его поразило другое. Фраза, сорвавшаяся в момент искреннего удивления.
«После стольких лет?»
Что, черт побери, это могло означать?! Всю свою жизнь сам Дамблдор испытывал чувство вины перед своей сестрой. Не раз и не два он повторял Гарри слова о великой силе любви. Чтобы потом вот так неподдельно изумиться простой и ясной ее преданной демонстрации? Как это могло сочетаться? Быть может, Снейп знал ответ на этот вопрос. К сожалению, было очевидно, что сейчас ответ этот от него не получить. Ладно, возможно, шанс еще будет…
Гарри выбрался наружу и удивился, насколько быстро прогрелся воздух за эти утренние часы. Из подвала веяло прохладой, а под открытым небом уже начинало слегка припекать. Он огляделся в поисках предметов, пригодных для трансфигурации. Вокруг было предостаточно камней, которые подходили для этой цели, но сперва Гарри было жаль их использовать, нарушая сохранность старинных развалин. Потом он махнул рукой на свои колебания. В конце концов, он делает это не для собственного удовольствия. Возможно, от их действий зависело множество жизней. Да что там – «возможно» – совершенно точно зависело. Он достал палочку и принялся за работу, вытаскивая обломки, трансфигурируя и перемещая их поодаль на поросшую густой травой поляну между несколькими вязами, поминутно сверяясь с чертежом на пергаментном листке.
Повозиться пришлось изрядно. Форма камней была подчас весьма причудлива. Он вспотел. Снейп назвал это упражнением для третьекурсника, но Гарри не мог припомнить, когда он в последний раз так много и с такой тщательностью колдовал. Проблемой оказалось даже банально расчертить на земле ровный круг. Пришлось вспоминать задачки по нумерологии. Когда всё было закончено, Гарри взирал на свою работу с оттенком гордости. Ему казалось, что даже Гермиона не сделала бы лучше. Возможно, быстрее, но лучше – вряд ли.
После июльского зноя прохлада подвала должна была восприниматься с облегчением, но, входя внутрь, он вдруг ощутил, насколько затхлый и сырой там был воздух.
«А ведь это, наверное, вредно – днями и ночами проводить в таком месте», – пришла в голову рассудительная мысль. Впрочем, Снейп всю жизнь, так или иначе, предпочитал сидеть в подземелье.
– Всё готово, сэр, – доложил он сразу же с порога, ожидая, что бывший учитель не откажет себе в удовольствии немедленно отправиться проверять работу, чтобы отпустить, как всегда, несколько едких замечаний об умственных и прочих способностях своего нерадивого ученика. Но Снейп только коротко кивнул и продолжил что-то выписывать на длинном, свернутом листке, нижний конец которого сворачивался в рулон.
Гарри облизал губы. Хотелось пить. И есть. Последний раз он ел прошлым вечером, а сейчас время уже близилось к двенадцати, а у него еще маковой росинки во рту не было. Но пить, конечно, хотелось больше. Он огляделся. На столе в дальнем углу стояла высокая бутылка с водой и два стакана. Он доковылял до стола. Рядом с бутылкой половину стола занимал большой куб из чистого, полупрозрачного льда, от которого веяло ощутимым холодом. Передняя стенка куба отсутствовала, и внутри грудой были навалены какие-то продукты весьма непритязательного вида.
– Можно? – Гарри указал пальцем на бутылку и импровизированный холодильник. Снейп только скосил на него взгляд и снова кивнул.
Он наполнил стакан водой до половины и жадно выпил.
– Кстати… – голос зельевара прозвучал за спиной так резко, что Гарри чуть не поперхнулся, – загляните к мисс Грейнджер. По-моему, она… издавала какие-то странные звуки.
– Что?! И вы молчали?! – он жахнул стакан дном об стол и быстро заковылял к двери в дальнюю комнату.
– Люмос!
Шарик света осветил кромешную темноту. Гермиона лежала там же, где он ее и оставил, и тихонько постанывала. На первый взгляд, с ней всё было в порядке. Он прикрыл дверь и подошел поближе, стараясь не шуметь.
Она лежала на боку, правая ладонь зажата между бедер. И тихонько бормотала что-то, изредка вскрикивая чуть громче. «Гарри… Гарри… Гарри…»
Он невольно покраснел и присел на соседнюю кровать. В первый момент он обозлился на Снейпа, который не удосужился даже пойти проверить, что с ней, но теперь разом понял, в чем было дело. Скорее всего, профессор проверил. И тут же вышел обратно. Должно быть, он даже изобразил на лице отвращение, это было вполне в его духе.
Гарри слабо улыбнулся, продолжая смотреть на свою подругу. Она слегка повернулась, не открывая глаза, но сон явно не отпускал ее. Она заерзала и снова сказала, теперь уже совсем громко и растянуто: «Га-а-арри!»
Внезапно его улыбка исчезла. Он вдруг подумал о том, что не только они с профессором Снейпом могли стать свидетелями ее эротических снов. В первую очередь это должен был быть ее муж. Какая знакомая ситуация! Он вспомнил реакцию Джинни. И Джинни повела себя еще вполне терпимо, ему грех было жаловаться! До сих пор он изо всех сил хотел надеяться, что им удастся скрыть правду хотя бы от Рона. Во всяком случае, на какое-то время. Теперь же, смотря на Гермиону, он понимал, какая глупая это была надежда. Единственный вопрос, который оставался – насколько давно это происходит с ней? Когда фантазии одолели ею? До их взаимного признания или после? Хорошо, если после, тогда, возможно, всё еще может обойтись…
Впрочем, кого он обманывал?! Конечно, ничего уже не могло обойтись – ни в каком случае!
Он наблюдал за мечущейся маленькой фигуркой на жесткой кровати и в очередной раз думал, сколько же им двоим еще переживать бесконечные испытания, которые наваливала на них жизнь? Всего год назад казалось, что они наконец-то смогут оставить позади привычку сжимать зубы и терпеть. Привычку откладывать на потом всё самое хорошее, привычку концентрироваться и мобилизовываться по каждому серьезному поводу. И вот – снова, как будто ничего и не изменилось. Ладно еще он, возможно, у него от рождения была такая судьба. Но она оказалась словно привязана к этой самой его проклятой судьбе. Словно бы он втягивал ее за собой в собственные неминуемые проблемы. Да, впрочем, и не только ее. Совсем недавно он переживал по поводу своей жены.
«Теперь уже бывшей жены», – поправил он сам себя.
И вот – новая жертва. Лучший друг, прошедший с ним все выпавшие на их долю испытания, державшийся, насколько хватало сил, получивший, наконец, в награду свое маленькое счастье…
«Другой вопрос, как он распоряжался этим своим счастьем…»
Но это уже было не его – Гарри – дело! Кто сказал, что Рон не возьмется за ум? Он пристроит его на нормальную работу…
Пристроит на работу…
Да. Почему-то эта фраза вызвала у него внутреннее облегчение, бог знает, от чего. Он попытался как-то объединить это со своими предыдущими размышлениями, и до него вдруг дошло. Кажется, он сам, незаметно для себя принял некое решение касательно своего будущего. Накануне он собирался начать спиваться. Какого черта?! Он что, ненормальный?! Зачем?! Всё, что ему нужно – просто подождать. Они оба ждали так долго, она – осознавая это, а он – не понимая, что, на самом деле, ждет. Что им стоит подождать еще немного? Скажем, хотя бы годика два. Или три. Пока ребенок более-менее повзрослеет. В конце концов, сколько ей тогда будет? Двадцать один? Двадцать два? Это разве конец жизни? Они еще могут быть вместе. Вполне. Пускай всё потихоньку устаканится сейчас, придет к определенному финалу. Вполне возможно, брак его друзей завершится сам собой, без громких скандалов и разрывов всех отношений. Тихо сойдет на нет, по мере того, как ребенок будет расти, а рутинные жизненные проблемы съедать остатки привязанности. И тогда никого не удивит, когда она переселится к нему вместе с малышом.
Он практически воочию представил себе этот момент, как Гермиона, держа на правой руке ребенка, а в левой – большой чемодан, заходит в гостиную через камин. Представил и улыбнулся, почувствовав, как у него снова появилась надежда. Их жизнь вовсе не заканчивается, надо просто подождать и всё.
Подождать… Как будто это было так легко! Бесконечное ожидание превращалось уже в бесконечную привычку. Как ни крути, в их ситуации была своя, особенная несправедливость. Казалось, они стараются больше всех остальных. Но именно для них судьба не удосужилась кинуть ни одного самомалейшего намека…
Внезапно возникшее воспоминание как будто ударило его в лицо. Это был настолько явственный момент, что он едва не хлопнул себя ладонью по лбу. Не было намеков – он сетовал?! Не было намеков?!
А как же тот разговор с Дамблдором, который старик начал с вопроса об их отношениях?! Их с Гермионой отношениях. Как он умудрился забыть о нем? Возможно, потому, что посчитал такой вопрос абсолютно смехотворным? Но почему?! Что такого странного было в этом вопросе? И как он мог посчитать тогда, что такой мудрец, как Дамблдор спросит очевидную глупость? Это он был глупцом, настоящим идиотом, пропустившим мимо ушей очевидный намек! Джинни сказала, что никто так не умел скрывать свои чувства, как Гермиона, но не от Дамблдора же! Разве от его взгляда могло укрыться хоть что-то, что происходило в школе, особенно, когда дело касалось их «золотой троицы»?
И, однако ж, кое в чем он всё-таки ошибся. В одном. В том, что не сказал всё прямым текстом. С таким дурачком, как Гарри Поттер, видимо, иначе было нельзя. А Дамблдор, очевидно, никак не хотел признавать его дурачком, оттого и общался с ним постоянными намеками. В этом смысле Гермиона действовала умнее и проще. Лупила ему всё прямым текстом. Кроме самого главного, к сожалению…
Его взгляд, потерявший способность видеть на время глубоких размышлений, снова сфокусировался. Кажется, Гермиона наконец отошла от своих грез и теперь просто лежала к нему лицом, слегка приоткрыв рот, зрачки под веками метались туда-сюда, как сумасшедшие. Потом резко вздохнула и открыла глаза. На мгновение она нахмурилась, словно пытаясь понять, где она и что с ней, посмотрела на Гарри, окинула себя беглым взглядом и медленно высвободила правую ладонь, начиная краснеть.
– Что-то случилось? – она разом села, глядя на него наполовину сонно, наполовину встревожено.
– Не, не, не! – он замотал головой. – Ничего не случилось, спи дальше.
– А в чем дело?
– Да я просто сижу, наблюдаю, – он лукаво улыбнулся.
– Ага, – она кивнула. – Подсматриваешь за мной. Как я мучаюсь.
– Ничего подобного…
– Ты натуральный обормот! – она со смущенным видом ткнула в его сторону указательным пальцем.
– Почему еще?
– Иди-ка сюда, – она подозвала его к себе заговорщическим тоном. Он с готовностью уселся рядом.
Она зашептала ему на ухо горячим шепотом:
– Всё из-за твоих дурацких фантазий! И зачем я только их увидела?!
И тут же зарделась, как школьница, которую поймали за постыдным занятием.
– Теперь мне тоже лезут в голову всякие… такие картинки.
– Может, расскажешь? – улыбнулся он.
– Еще чего!.. И вообще, – она окинула взглядом собственную фигуру, – ну вот что ты тут такого нашел?! Ну на что тут смотреть?!
– Поверь мне, есть на что. Ты-ы… невероятная! Невероятно привлекательная… притягательная… в этом смысле. Вот!
Она покраснела еще больше.
– Довольно! Не будем больше об этом. Здесь уж точно не место, и не время.
«Значит, всё-таки она допускает, что место и время для подобного может появиться», – мелькнуло в голове.
– Хорошо, давай тогда поговорим о насущных проблемах. Профессор заставил меня соорудить круг, похожий на тот, что рядом с водохранилищем.
– Где?
– Недалеко отсюда.
– Он похож на первый круг или на второй?
– Вот уж не знаю. Я в этом не разбираюсь. Просто скопировал с чертежа.
– Где этот чертеж? Покажи.
– Я вернул его… Нет, нет, сиди! А лучше ляг. Ты поспала всего ничего.
– Гарри, это важно!
– Ничего подобного! Лучше ответь мне, что означали все эти странные намеки Снейпа в вашем с ним разговоре? Вот это важно! Мне начинает казаться, что я чего-то не знаю. Может, всё-таки поделишься?
Она отвернулась. На лице была написана сильная досада.
– Я понимаю. Я понимаю, как это выглядит со стороны, но поверь, я не знала!
– Не знала чего?
– Я, собственно, только сейчас начала догадываться, как именно обстояло дело. Хотя это меня и не оправдывает. Я не просто дура, я настоящая дура в квадрате! – она потерла ладонями сжатые коленки.
– Ты можешь объяснить…
– Я пытаюсь. До меня самой дошло уже после нашего разговора со Снейпом. Я лежала тут в темноте, и на меня как будто поперли догадки, одна за другой.
– Это как-то связано с Руквудом?
– Понимаешь, Гарри, – она понизила голос практически до шепота, – по всему выходит, что он не был шпионом Волдеморта в Отделе, он был… шпионом Отдела при Волдеморте!
– О!
– Да, да, – она затараторила, – я прекрасно понимаю, как это звучит. Со стороны может показаться, что я всё заранее знала, а перед тобой разыгрывала дурочку всё это время. Но это не так! Поверь мне, это не так! – она прижала ладонь к груди.
– Получается, твои знали, что все эти ритуалы – его рук дело, а тебя просто использовали?
– Конечно, нет! Конечно, они не знали. Вся эта история началась просто как череда странных убийств, а кандидатура Руквуда всплыла гораздо позже. Другой вопрос, что позже они сами всё поняли. Помнишь, я тебе говорила, что делом заинтересовалось мое руководство? Видимо, в тот самый момент.
– Значит… всё это время… в смысле, с того момента, как Руквуд попал к упивающимся, он получал информацию из первых уст? Он знал о всех планах, имел возможность предупредить, помешать… Да почему же он не связался с Орденом Феникса, в таком случае? Почему ваше руководство ничего не сделало, чтобы помочь в войне?
