Текст книги "Необычные щупальца (СИ)"
Автор книги: Олла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 39 страниц)
Пыточная была идеально чистым, почти сверкающим местом. На стене имелся ряд с подвесными кандалами, а специально для пленника был готов массивный железный лежак. От различных пыточных приспособлениях на узких полках могло зарябить в глазах.
Эльф с безмятежно улыбкой окинул все это великолепно жестом радушного хозяина.
– Хочешь попытаться рассказать все до того, как начнется основное веселье? Предлагаю только ради Гара, он не в восторге от пыток, – улыбнулся Фэй, легким жестом запирая дверь на задвижку и ставя невидимую стену.
– Да тут и так все всё знают. Тебе эта информация ровно ничего не скажет. Но раз уж такой вопрос, то… – Самри на некоторое мгновение задумался и после продолжил: – Не знаю, рассказали ли они тебе или нет, потому начну с начала. Двадцать три года назад, когда меня ещё не было на этом свете, десять гааш, получивших имена, организовали тайную… скажем так, общину. Называй как хочешь. Им не нравилась политика терпения и невмешательства, которую ведёт нынешний король, отец нашей принцессы.
Он перевел дух, оглянулся и подвинул себе какой-то кособокий стул.
– Так вот, эти гааш захотели изменить мир. И начали с себя. Они стали есть мясную пищу, добывая ее на отсталых или необжитых планетах вроде вашей. После же они решили, что такими глупостями могут заниматься младшие, а сами стали активно изучать политику и огрызки дипломатии жастарианцев. Изучив ее и увеличив число сторонников, они стали потихоньку внедряться во все сферы жизни гааш. Медицину, науку, оружейную науку, благо король уже давно понял, что с пустыми хватами против бластеров не выстоять. Потихоньку всё это существовало и развивалось в тени. В последние же годы у группировки сменился лидер. Им стал более решительный Джакстер. Тебе это имя ничего не скажет, равно как Гаросу и принцессе. Собственно, это он решил, что двадцать лет – слишком большой срок для развития и решил ускорить выход «убийц» на политическую сцену. Думаю, ты понимаешь, куда делся бывший глава…
Усмешка гааш стала зловещей. Он несколько минут наслаждался тишиной, давая возможность отдохнуть горлу.
– Дальше мы стали разрабатывать планы покушений и претворять их в жизнь. Королевский род многочислен, но не бесконечен. Их можно убить. Думаю, третье покушение на короля снова было неудачным, но это не страшно, мы быстро учимся. К сожалению, учатся и королевские телохранители. Ну как, тебе легче стало от этих знаний?
– Это кое-что объяснило, – спокойно кивнул эльф, не сводя с него взгляда, и коснулся одного из вдетых в стену записывающих кристаллов. – У нас это практикуется давно. Тринадцать лет назад в этом королевстве один из младших принцев во главе со своими подельниками убил всех, кто был на очереди к трону. Его отец пытался наладить дипломатию со всеми, с кем мог. Но он умер от болезни, и это существо стало королём. Все катится в бездну, – все так же спокойно возвестил его Фэй. – Скажи, у вас есть стратегия того, что будет потом? – этот вопрос тоже прозвучал крайне просто, когда он всего в пару движений толкнул гааш на пыточный стул и застегнул ремни поперек груди. Руки оставил свободными, а вот щупальца словно прилипли к полу. – А теперь по поводу того предмета в твоем теле. Полагаю по меркам вашего мира, это весьма опасная вещица.
– Даже если стратегия и есть… мне ее никто не рассказал, – Самри пожал плечами, рассматривая свои скованные щупальца с неким любопытством. – Понимаешь, я не настолько высокого звания, чтобы меня посвящать во всеобщие программы. Ты можешь делать со мной что угодно, но я не смогу рассказать то, чего не знаю. В моем теле бомба. Я хотел ее взорвать уже давно… впрочем, подходящего момента все не было. Ты даже можешь извлечь ее… она вшита в кожный карман изнутри. У тебя достаточно инструментов для небольшой операции.
– Так я и думал. И скорее всего, если это сделаешь не ты, она взорвется, – совершенно спокойно сказал эльф и, взвесив в ладони скальпель с крохотным, но очень острым лезвием, хмыкнул. И без предупреждения провел надрез по ближайшему к нему щупальцу. Хороший такой надрез. – Знаешь, в моей семье мастерство пыток считалось искусством, но мне сложно быть беспристрастным. Потому я в этом пока не слишком хорош, – лезвие скользнуло в разрез, поддевая кожу. – Прости, я так и не узнал касательно болевого порога…
Сначала Самри не ощутил ничего, но потом в голове взорвался целый фейерверк боли. С ним раньше никогда такого не было. Нежная кожа гааш не была приспособлена к подобному. И ни один нормальный гааш никогда бы не додумался резать другого. Он закусил губу, но выдал себя цветом, наливаясь растерянно-лиловым вперемешку с розовато-алыми полосками гнева. Боль была непривычна, необычна, неприятна и… страшна. Одно дело терпеть боль от медицинских процедур, зная, что они идут на благо твоему телу. Терпеть боль от вшивания той самой бомбы, зная, что сможет ее использовать с любой момент. И совершенно другое дело – терпеть боль, которую ему причиняли просто так, потому что захотелось.
Потому что… Внезапная догадка пронзила его мозг, на миг отодвинув болевые ощущения. Эльф делал это не для того, чтобы получить информацию. Все, что мог, Самри уже и так рассказал, без пыток. Он не знал больше никаких имен, мест встреч, общей программы и чего, собственно, добивается его движение. Прав? У всех гааш есть права. Имен? Гааш получают имена. Не все, но получают. Свободы? А что есть эта свобода? Эльф вот свободен его резать просто потому, что ему так нравится и хочется. Вот свобода эльфа. Его свобода нарушает свободу Самри, который не хочет, чтобы его резали. Так что же такое свобода в истинном понимании?
– Чего ты еще от меня хочешь? – прошипел гааш, стискивая зубы. – Я рассказал тебе все, что знаю сам. Мой исполнитель, которому я приказывал, мертв. Все думают, что я тоже мертв. Мои кураторы не называли имен. Местом нашей встречи был бар «Малютка» на одной из станций гааш. Ты туда все равно не попадешь, да тебя туда никто и не пустит. Больно внешне отличаешься, – он нервно хихикнул, представив эльфа, пытающегося неведомым образом проникнуть в место отдыха гааш. То-то будет весело! Паника поднимется изрядная.
– Ну на самом деле ты и правда уже сказал все, что мне было нужно. И я не любитель подобного, – все тем же спокойным голосом протянул эльф и, поднеся лезвие ко рту, замешкался, а затем слизнул капли прозрачной крови с плоской стороны лезвия. – Не ядовито. И не так мерзко. Но мне нужно, чтобы ты сам вытащил бомбу и отдал мне. А одними словами такого не добиться. Ведь… Ты же ребенок, который если и может кого убить, то исподтишка используя какое-то оружие или чужую стратегию. Вы убиваете, не зная, что такое боль, – несмотря на тихий и совершенно спокойный голос, глаза эльфа полыхали багровым. – А теперь вот что – боль чувствует все живое, которое имеет сознание. Если не чувствует – значит не живет. Тебе нравится боль? Хочешь продолжения? Я могу разрезать кожу на твоем щупальце и снять… как оболочку с колбасы. Могу нарезать его тонкими кольцами, ведь… Каждый, умирая, чувствует боль, – вот теперь он улыбнулся, зло, горько и довольно безумно. Его задачей было подвести этого глупца к краю. А все потуги на пробуждение совести – это Гарос дурно на него повлиял.
– Почему сам? Лезвие у тебя, ты можешь сделать два небольших надреза, – Самри кривовато усмехнулся. Это же надо – облизывать нож! Никто из них до такого не додумался. Если он выживет, то… сообщит об этом интересном мире. Многие захотят постажироваться у местных мастеров. Это намного увлекательнее, чем взрывать корабли и пытаться отравить дипломатические или ритуальные подарки…
Он указал хватом себе на бок, показывая, где именно спрятана бомба. Самри морщился – разрезанное щупальце саднило и жгло. Неприятные ощущения и довольно навязчивые.
– О, я могу тебе помочь. Но мне нужно выяснить одно маленькое соображение. Которое подтвердить можешь только ты, – улыбнулся Фэй, легко разрезая кожу на боку, но даже не думая ее трогать. – Скажи на милость, если ты решил стать уникальным и присоединиться к тем другим… Что интересного в том, чтоб убить уйму народа, не пытаясь использовать ум, чтобы добиться своих целей? Хотя о чем я говорю. Его ведь у вас нет, – презрительно проговорил новоявленный истязатель и без предупреждения вспорол кожу на груди у пленника, прочертив горизонтальную линию. Это могло помочь держать напал. Возможно… Эльф подумал о том, что малец точно сорвется, лишившись одной из своих ног.
Самри хрипло вдохнул воздух, а после заорал. Ладно, бомбу этот чудак не хочет вынимать сам, но зачем разрезал грудь? Прозрачные струйки крови потекли по телу, сам он мог видеть белые с тонкими сероватыми прожилками мышцы груди. Зачем? Чего этот эльф добивается?
– Откуда мне знать? – растеряно выкрикнул он. – Я не предводитель и не хварс, чтобы прочитать мысли предводителя! Это его решения, он сказал – нужно уничтожить королевский род. Мы делаем. Что ты хочешь от меня? Твой король тебе скажет, и ты тоже сделаешь! Или будешь перечить своему королю и не выполнять его приказы? Так тебя тоже убьют, а приказ выполнит другой, который не перечит.
– На самом деле да. Вот только я-то буду знать, что это неправильно и буду крутить ситуацию из своих изображений, – до одури спокойно ответил эльф, легким заклинанием затворяя раны, чтобы гааш не истек кровью. – Но знаешь, попробовав твою кровь, я понял одну забавную вещь. Та дрянь в твоем теле завязана на какую-то ситуацию. Попробуй её достать сам. Я уверен она не сработает. Им не нужно, чтобы ты спасал свою жизнь с её помощью, – самым ужасным было то, что истязатель был абсолютно уверен в своих словах.
– А если она взорвется? – хрипло пробормотал Самри, ощупывая ноющий бок. – Ты взлетишь на воздух вместе со мной. Возможно, твой друг и Гэвианет погибнут. Силы заряда должно хватить, чтобы уничтожить и этот дом, и несколько соседних. Ты серьезно хочешь подвергнуть риску себя и своих друзей?
– Посмотрим, – спокойно ответил эльф, на всякий случай накладывая на комнату еще один слой щитовых чар.
Гааш знал, что может умереть, знал, что возможно, это его последние минуты жизни. Но все же не смог сдержать злорадной усмешки. Отлично, если бомба взорвется, он выполнит свою цель – уничтожит принцессу. Двумя неделями раньше или позже… какая разница?
Он зарылся пальцами в кожные складки. Зачем природа наделила гааш этими складками, Самри не знал. Ученые строили разные теории, а после сошлись на одной – в этих кожаных складках когда-то давно древние первобытные, почти неразумные гааш переносили яйца. Яиц было много, поэтому складки-карманы имелись и у женщин, и у мужчин. Возможно, даже грели их своим телом, чтобы дети получились сильнее и здоровее. Теперь же в таких складках гааш переносили разную мелочевку… и бомбы. Круглые сферы идеально подходили по размерам под эти складки. Он разжал мышцы-сфинктеры и извлек испачканную в крови после порезов серебристую сферу с небольшим углублением в середине.
Эльф хмыкнул, не реагируя на подначку. Пожалуй, эта комната после всех ухищрений сдержит не просто какой-то там взрыв, но и бушующего дракона, если бы он сюда влез. Больше его заинтересовала так называемая бомба. В этом мире были целых две стороны, пытающиеся изобрести как можно более эффективную взрывчатку. Гномы и алхимики. Но у первых бомбы получалось крайне громоздкими. А у во вторых были проблемы с убойной мощью и дороговизной ингредиентов. Но перед ним была крохотная яйцеобразная штука, мощи которой, по идее, действительно хватило бы на уничтожение дома.
Пальцы Самри сжались на бомбе, Фэй дрогнул, следя за ним. Раздался щелчок и… ничего.
Взрыва не случилось. И в следующий момент тоже.
Бомба взрываться не собиралась.
Самри как-то обиженно посмотрел на бомбу. Словно маленький ребенок, которому обещали конфету, а дали невкусный брикет и заставили съесть все до крошки. Она не взорвалась и даже не активировалась. Он нажал сильнее, но ничего не произошло. Не разгоралось пугающее синее сияние, не начиналась реакция чего-то там заумного, о чем вещал вшивающий бомбу гааш… Получается, это фикция? Муляж, игрушка, чтобы он верил в нее? Чтобы думал, что в любой момент может ее взорвать, а на самом деле был безоружным?
– Она ненастоящая, – растерянно выдохнул он. Его пальцы разжались, бомба выпала и покатилась по полу как маленький мячик. Совершенно безопасный и ни на что не пригодный. – Мне вшили муляж. Но для чего?
– Что и требовалось доказать, – вздохнул эльф и подобрал кругляш, отер от крови, подошел к пленнику и, протянув ему бомбу, небрежно залечил нанесенные повреждения. – Одно из двух: либо она должна была сработать в случае провала твоего подельничка… Либо это сработает лишь после твоей смерти, но сработает только в твоем теле, – продолжил Фэй, протягивая ему тряпицу, чтоб стереть кровь. – Впрочем, я не удивлюсь, если все подобные тебе щеголяют безобидными игрушками, считая себя куда более значимыми, чем есть.
– Интересно получилось… – Самри вытерся предложенной тряпкой и уныло кивнул собственным мыслям. – Покупателя вполне могли надуть, продав ему безобидные муляжи вместо бомб. Или же партию бомб перехватили и подменили муляжами, чтобы мы не взорвались. Добрые мудрые гааш… – он презрительно фыркнул. – Мне кажется, король и так все знает. Он просто позволяет нам играться в великих террористов. Пока мы заняты борьбой с ним и его потомством, он успеет наделать новых детей. Тысячи новых претендентов на престол… Любая женщина согласится отложить кладку от самого короля. Но я никому не смогу сказать это, – Самри невесело усмехнулся, искривив тонкие губы. – Меня убьют за такие слова. Ведь все уверены в том, что они самые умные и делают благое дело. Что же, будет мне на память о случившемся, – он сунул бомбу обратно в складки кожи. Теперь ее не нужно вырезать, можно вынимать и запихивать обратно. Помнить, какой дурью он занимается.
========== Глава 38 ==========
Гарос, тяжко вздыхая, мерил шагами коридор у дверей пыточной. Оттуда не доносилось ни слов, ни криков. Что и логично – такие комнаты обустраивают так, чтобы за их пределами никто ничего не слышал.
– Ты как, принцесса? По-прежнему в ужасе от того, в каком страшном мире оказалась? – криво улыбнулся орк, озираясь на иномирянку. Впрочем… Касательно некоторых выходок Фэя он и сам был готов впасть в ступор.
– Все миры странные… По крайней мере, вы лучше, чем жастарианцы. Они бы нас убили сразу без разбирательств, если бы решили, что мы шпионы. Лучше скажи, что он с ним там делает? – принцесса бегала за Гаросом хвостиком туда-сюда, не понимая смысла этого действа, но решив, что именно так и надо ждать.
– Ну… Он спрашивает. Обычно ему отвечают, – немного напрягся шаман, ибо Фэя за работой ему очень не повезло увидеть. Он тогда впервые в жизни блеванул. И долго Ниллин ему объясняла, что так надо и что жертва отнюдь не невинная и «психологический ход с извлеченными наружу жилами и дерганье за оголенные нервы» он заслужил сполна. – Но я надеюсь, наш юный знакомый не узнает и половины того, что с ним можно сделать. У человека, например, всего две ноги, а у него целых пять.
– Интересно, как связаны вопросы с пятью ногами?.. – задумчиво пробормотала Гэвианет, продолжая таскаться за орком. Периодически она не успевала среагировать на его разворот и смешно тыкалась носом в орочий бок. В конце концов бродить гааш надоело и она пристроилась у стены, решив, что и без беготни все будет нормально.
Гэвианет надеялась, что хотя бы эльф вправит Самри его растрясенные мозги. Иначе объяснить придурь сородича она не могла. Она вообще не понимала, как можно втельмяшить себе в голову такую кучу бреда и жить с этим. Как можно искреннее верить, что убивая кого-то несешь добро. Вот как? Персонально она ничего этому Самри дурного не сделала, да до взрыва даже и не виделась с ним никогда. Но тем не менее, он все равно пошел на это, решив лишить жизни не только ее, но и всех тех, кто просто попался на пути. Экипаж корабля, сопровождающих ее телохранителей, возможно, еще кого-то. Откуда ей знать, сколько народу пострадало пока готовилось это покушение?
– Ну это связано с тем, что у него больше частей тела, которым можно причинить боль, – как мог более уклончиво ответил Гарос. То есть, сказал правду. Но не всю.
Когда дверь отворилась, эльф спокойно вышел в коридор и, смерив обоих ждунов насмешливым взглядом, прикрыл за собой дверь.
– Сказал все, что знал и не очень. В его теле бомба. Я его подвел к тому, чтобы он ее активировал. Она не работает, – спокойно, без лишнего жеманства отчитался он. – Я его вылечил. Но тратить свои силы на этого пиклюка мне показалось глупо, так что все было за его счет. Если хочешь, Гар – можешь его вынести, мне опять же тратить на это силы не хочется.
Вот от таких слов орк искренне впал в ступор.
– Подожди-ка! То есть, ты вынудил его активировать бомбу, которая, возможно, убила бы тебя и всех нас?
– Даже если бы она взорвалась, погибли бы только я и этот глупец, вам нечего бояться, – на это Гарос ничего не ответил, лишь рубанув ладонью воздух, рванул в пыточную. Чтоб увидеть, что все там почти чисто, за исключением пятен полупрозрачной крови и самого обманчиво невредимого Самри. Которого он со вздохом поспешно отстегнул от стула и, взяв под мышку, вышел в коридор. Здесь ему быть очень не хотелось…
– И что теперь? – со вздохом вопросил Гарос, оказавшись перед Гэвианет и Фэем. Последний лишь фыркнул и развел руками.
– А что? Неужели что-то изменилось? До ритуала поживете здесь, под охраной. Этого в темную, на хлеб и воду.
– А если он активирует бомбу в вашей темной? – поинтересовалась принцесса, не совсем поняв смысл сказанного. То, что бомба не активировалась сейчас, еще ничего не означает. – У нее вообще может быть таймер, который отсчитывает время до взрыва. Раньше положенного времени она не взорвется. Или же не хватает какой-то детали, например, активатора. Есть такие бомбы, которые активируются на расстоянии. Без активатора ими можно хоть в мяч играть, хоть глотать, если они маленькие. Хварсы любят подобные игрушки. Активатор может быть в руках какого-нибудь ублюдка, летающего на орбите и смотрящего на все это безобразие. Да и еще в ней может быть маячок-следилка, благодаря которому наши враги знают все наши передвижения. Он вообще знает, какая именно бомба у него в руках?
– На самом деле, его уже сейчас можно убить, – совершенно спокойно ответил эльф, даже не глядя на объект разговора.
– А как же ритуал?
– У меня есть устройство для хранения крови в первозданном виде. Можно хоть всю выцедить, – от этих слов Гароса едва не перекосило. Он говорил про пленника как про поросенка, с которого можно выцедить много крови на колбасу.
– Самри… – попытался было вступиться орк, но был небрежно прерван:
– Гар, хватит, он не понимает тебя. Для него эта доброта – слабость. Пленничек, если ты взорвешься в темной – никому ничего не будет. У меня на каждой комнате защита не хуже, чем на городских стенах.
– Знаете что… – Гэвианет задумчиво потерла переносицу, поглядывая то на притихшего, но все еще держащего оборону Самри, то на эльфа, жаждущего крови. Ни того, ни другого она не понимала. – Налейте его крови в прибор сколько надо для ритуала и все. Он не умрет от этого. Зачем было вообще разводить всю эту полемику, если мы все остались при своем? – она непонимающе таращилась на своих спасителей.
– Ну да. А как же «он может взорваться в любой момент»? – прошипел Самри. – Могу вот хоть сейчас кинуть в тебя этой бомбой.
– Слушай, ты уже достал. Ты серьезно не понимаешь, да? Активатор от бомбы у тех, кто тобой управляет, идиот ты безголовый! – вскипела принцесса. – Это они решают, жить тебе или умереть. А ты цепляешься за их идеи и превозносишь их. Посмотри, в этом мире все убийцы. Ты хочешь жить в мире, где тебя выпотрошит любой просто потому, что ему захотелось? Ты хочешь спать в страхе? Хочешь шарахаться от каждой тени? Такое будущее нашего народа тебе нравится, да? Хочешь мирных гааш превратить в скопище убийц и жертв?
– А сколько можно быть баранами на заклании? Сколько еще должно погибнуть гааш, чтобы вы поняли, что ваша сраная дипломатия ничего не дает? – рыкнул Самри и слегка закашлялся. – Твой брак ничего бы не дал, тупоголовая ты баба! Тебя бы заперли во дворце их короля и все. Ты ничего бы не смогла сделать!
– Что самое смешное, вы оба в чем-то правы, – вздохнул Гарос, покрепче придерживая Самри.
– Да уж, девочка хочет мирного и уютного мирка, а этот дурачина все же понимает, что теперь это не возможно. И та, и другая точки зрения имеют полное право на существование, – проговорил эльф и, повелительно махнув рукой, чтобы за ним следовали, двинулся вперед по коридору, ведущему к лестнице вниз. У подвала с пыточной оказался еще один подвал.
– Знаешь, принцесса, по меркам нашего мира… Самри не убийца, а самый обычный парень. И да, у тебя, придурка, есть дар, и ты имеешь все возможности развить его и завоевать уважение. Таких у нас сотни и тысячи. Просто нужно попытаться не быть тем, кого будут ненавидеть даже в этом мире, Самри. Ты ведь насмотрелся во время нашего путешествия на тварей, не заслуживающих жизни, – проговорил Гарос и осекся. Темная была одной из тех, куда в нижнем подвале вели две двери. Точнее, этих темных по сути было три. Здесь было сухо, прохладно и вместо кровати стояла низкая деревянная лавка у каменной стены. Антураж был что надо…
– Правильно, убийца здесь я, – горько проговорила Гэвианет, рассматривая неказистую комнатку. Что-то здесь ощущалось неправильно, необычно, и даже несмотря на мирную обстановку это помещение ей не нравилось. – А он просто дурак, которому промыли мозги. В любом случае, нам обоим дорога в клинику. – Она шмыгнула носом, понимая, что лучше уж честно побыть лабораторной подопытной, чем мучиться здесь. Так она не исправится, конечно же нет. Но от нее будет хоть какая-то польза обществу.
– Вот дура… – фыркнул эльф. – Вот кого ты убила? Скажи? Оно вообще было разумным? – его губы сложились в кривую, насмешливую ухмылку.
– Разбойника из банды Зальтрага, – вздохнул Гарос, не зная, что сказать этой и в самом деле глупой девчонке, чтоб она поняла, что ей не нужно так себя ненавидеть.
– Ну… Тут точно разума не было… Ты не убийца. Ты всего лишь девчонка, которая смогла себя защитить. На тех, кто не смог, ты наверняка насмотрелась, – и тут Гаросу было нечего добавить к словам эльфа…
– Ну да, им вырывали внутренности, – согласно кивнула принцесса, выходя из узенькой комнатки. Это подвал, каким бы удобным он ни был, действовал ей на нервы. – Очень жестоким и ненормальным образом. Это ужасно… – она отшатнулась в сторону, пропуская выходящего эльфа. Смотрел он как-то жутко, пронизывающе, будто бы считывал ее всю как сканер. Или он на самом деле умеет читать мысли?
Самри оставили в той комнате и крепко заперли за ним дверь. Гэвианет подумала, что высидеть в таком месте она уж точно не смогла бы. Чем дольше она находилась под землей, тем больше на нее давили каменные стены. Ей казалось, что сейчас они сдвинутся и задавят их всех, превратив в месиво костей и внутренностей.
Гарос без слов положил ей одну ладонь на плечо и взял за руку. Он хотел ее поправить касательно девчонок, но не успел. Фэй негромко и зло рассмеялся.
– Внутренности им никто не выдирал. Я, помнится, был как-то с рейдом боевых магов и повидал таких… девочек для развлекухи в разбойничьих притонах. Их насиловали. Это так называется. Знаешь, люди мужского пола иногда считают, что… так и надо вести себя с девками и теми, кто слабее. Так вот, из них ничего не выдирали, а наоборот, запихивали. И наверняка не в одиночку, плюя на то, что внутри все превращается в кашу. Наверно, слово «совокупление» есть и в вашем мире. Так вот, они делали нечто похожее. Но так, чтоб унизить и причинить боль, – эльф говорил, а Гарос не мог его прервать. Он слушал и вспоминал ту самую Третью. Девчонку с именем-номером, которая навсегда осталась в пещере пожирателей магии. Они не спасли ее тогда. И не смогли уберечь до этого. Подумать только, она погибла как раз тогда, когда наконец вновь начала жить. Подумать только. А ведь Фэю, оказывается, было далеко не плевать на ее смерть, как всем казалось.
– Все, я так больше не могу! – Гэвианет шмыгнула носом, чувствуя, как предательские слезы катятся по щекам. Сначала убийства и воровство, потом это вот… Насильное совокупление – что может быть хуже и унизительнее? Неужели не понятно, что женщина не может или не хочет? И почему такие уроды здесь спокойно живут? И как вообще можно додуматься было…
На дальнейшие размышления у нее просто не хватало сил. Весь мир в голове снова переворачивался с ног на голову. Ладно, они убивают друг друга по каким-то там причинам. Все убивают… кроме гааш. Получается, это не окружающие неправильные, это как раз гааш неправильные. Раз большинство разумных существ выбрали путь убийств и насилия. Но как можно насильно заниматься сексом? Это ведь кто-то когда-то додумался же…
От внезапной догадки она затормозила и залипла в стену. А что, если все остальные расы не додумались просто потому, что у них другая анатомия? Жастарианцы не могут, поскольку мечут икру и молоки. У них даже как такового совокупления нет. Чем там занимаются хварсы и грамсы она не знала, но тоже предполагала, что или мечут икру, или как-то откладывают яйца. Существовало предположение или, скорее даже сплетня, что грамсы вообще гермафродиты и им не нужен партнер для размножения. Получается, что если эти придурки узнают, что такое возможно… у гааш начнется форменная вакханалия.
– Ради всего святого, не говорите этого Самри и всем остальным гааш, которые, может быть, когда-нибудь здесь появятся. Они не должны даже догадываться, что такое возможно… – прошептала она.
Гарос кивнул, одаривая эльфа тяжелым взглядом. Тот немного неловко пожал плечами. Да, он как бы просветил девчонку в таком неблаговидном деле, но все равно…
Зря он изъяснялся в таких выражениях.
– Гэв, пошли тебе нужно отдохнуть, – мягко проговорил Гарос, осторожно обнимая иномирянку за плечи и медленно прижимая к груди как уже привычную большую и мягкую кошку. – Я вас обоих предупреждал. И хотел уберечь, но таков мир, все рано или поздно обо всем узнают.
========== Глава 39 ==========
– Дело не в вашем мире, Гарос, – принцесса была благодарна за заботу, а еще за то, что ее наконец-то вынесли из страшного подземелья, отдающего кровью и болью, несмотря на всю чистоту и что-то там магическое. – Думаю, в вашем мире тоже есть какие-то такие запреты, которые нельзя нарушать. И если разрешить делать то, что запрещено, многие сорвутся и случится катастрофа. Представь, что все эти мирные и невинные гааш внезапно узнают, что не нужно добиваться внимания женщины, не стоит ждать, пока она будет готова сойтись. Не нужно никуда идти и проходить обследования на предмет болезней и всего прочего. Можно схватить прямо на улице любую и взять силой. Вот представь, что тогда начнется! Будут покалечены миллионы женщин! Великие матери, которые откладывают кладки только от здоровых избранных… их же пожелают взять силой в первую очередь и именно те, которым запрещено иметь детей в силу каких-либо генетических отклонений или передающихся заболеваний. Представляешь, что тогда будет? Кладки от таких союзов станут уничтожать. Разрушатся семьи, поскольку не будет смысла в семье. Никому не придется создавать семью, чтобы получить свою толику удовольствия. А власти просто не справятся с таким, они не готовы к такому количеству насилия.
– Знаешь, это ведь и в нашем мире считается достаточно мерзким преступлением, и наказание за это такое же, как и за убийство. А иногда и строже, – вздохнул Гарос, когда Фэй вывел их в гостиную и, усадив на обширный мягкий диван, подал знак служанке, которая тут же поднесла троице поднос с графином воды и стаканами. Хозяин дома благосклонно улыбнулся и уже сам разлил пристально чистую воду по стаканам.
– Нам всем нужно отвлечься. Мне как-то и самому совсем не нравится… погружаться в негатив, – вздохнул он, стараясь не смотреть на то, как Гарос обнимает иномирянку.
– Хорошо, что вы предлагаете? – Гэвианет с удовольствием выпила поданную воду, только сейчас поняв, что ее горло изрядно пересохло. А еще ей не помешала бы та самая здоровенная бадья теплой воды и полная банка мази – кожу ощутимо тянуло, особенно на спине и щупальцах. Им в последнее время доставалось больше всего. – Лично я бы пошла купаться, если разрешите. И кажется, у меня закончилась та чудесная мазь… вроде бы пустая банка, так что мне снова придется просить у тебя это замечательное средство, – принцесса покосилась на орка. – Когда все закончится, нужно будет наладить с вами торговлю. За такие прекрасные мази многие отвалят целые кучи денег. И первыми на очереди будут все обитатели королевского дворца, вынужденные мотаться без воды достаточно долго.
– Я представляю, как обрадуются нищие бродячие алхимики, скитающиеся по лугам и весям, ведь можно будет разбогатеть на простейших маловостребованных тут зельях, – фыркнул Гарос.
– С этим согласен. Тория, проведи гостью в малую купальню и объясни, как с ней обращаться, – распорядился Фэйтан, подозвав все ту же служанку, которая, вежливо поклонившись гостье, тихонько прощебетала: «Пожалуйста, следуйте за мной, леди». И Гэвианет в предвкушении пошла, почесывая спину.
Малая купальня оказалась пусть и небольшой, но просторной комнатой с вешалками. Огромные полотенца и два халата – пушистый и шелковый – предоставлялись гостям на выбор. Сама чаша купальни спокойно вместила бы и пять таких принцесс со всеми щупальцами включительно. Баночек у умывальника было не так много, как могло бы быть при общей роскоши эльфийского дома.
– Вот, леди, смотрите, вентили бежевого цвета запускают нагрев воды, синие – сразу холодная. Также вы можете загрузить вашу одежду в эту бочку – она будет выстирана, и ее останется повесить на сушилку, вот на этот деревянный валик, – чинно объясняла служанка, держась очень вежливо. Несмотря на эльфийское происхождение, к гостям она относилась со всем почтением. Потому что раз господин Фэйтанриль пригласил к себе в гости кого-то впервые за четыре года – они заслуживают уважения. – Также вот косметика: вот эта бутылочка с зеленой полосой – шампунь это для волос. Мыло вот с розовой. И мази для ухода за телом в последней баночке.
– Огромное вам спасибо, – принцесса закивала на все лады, разглядывая такое изобилие, а потом взялась набирать воду, регулируя тепло. У все у них тут не как у… гааш. Вместо удобных сенсоров вентили. Впрочем, так даже лучше. – Не бойтесь, я не кусаюсь. Лучше скажите, что тут можно трогать, а чего не стоит. А то вдруг случайно схвачусь за что-нибудь и сломаю, – она чуть смущенно потупилась, представляя себе казус – принцесса гааш затопила дом эльфов, случайно выдернув кран или сорвав трубу. Вот это будет потеха!
