Текст книги ""Посмотрим..." (СИ)"

Автор книги: Ola.la

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

– Почему ты так долго молчала? – спросила о том, что почему-то больше всего в этой ситуации ее беспокоило, Мишонн, отмечая, как Карен вдруг вздрогнула и сжалась на кресле, явно не желая объяснять.

– Говори, – нахмурился и Дэрил, тоже, видимо, сообразивший, что информация не стоила столь упорного молчания и хранения тайны даже от него в течение столь долгого времени.

– Я… мы боялись, что здесь, у вас, может быть кто-то, ну… предатель. Там все очень сложно, Блейк ведь тоже ощущает, что что-то не так, и если он узнает каким-то образом, кто и что, то просто убьет их всех. А потом и нас здесь. Его уже ничего сдерживать не будет. Я не могла так рисковать.

– Но кто у нас может быть предателем? – потер переносицу Рик, задумываясь. – Мы все здесь знаем друг друга давно. Или ты подозреваешь тех, кого привела с собой? Тайриса или Сашу? Нет? Кого тогда? Андреа? Милтона? Мишонн?..

– Мэрл, – прошептала Карен одно имя, не решаясь поднять глаз на Дэрила, а заодно и Мишонн, вдруг вспомнившую, как та еще несколько дней назад говорила, что не может признаться и объяснить все именно ей – значит, поэтому?

– Твои друзья, видимо, не очень боялись его, приходя сюда, – отметил Хершел.

– Он их не знает, – хмыкнула Карен горько, покосившись на фыркнувшего Дэрила. – И он оба раза не присутствовал ведь при разговоре? Они бы при нем говорили с вами иначе, или потребовали бы говорить наедине. Да они ведь и вам имен больше не называли, да? Ни про Цезаря не говорили, ни про Шуперта, ни вообще сколько их? Ну вот видите… Я не знаю! Честно, не знаю! Знаю только, что…

– Что? – стараясь держать себя в руках, даже не замечая, как она сжала кулаки, выдохнула Мишонн.

– То, что слышала от Блейка. То, что он говорил своим людям после того, как Мэрл спас тебя, ну, или что там у вас произошло на дороге. Он сказал, будто это все лишь постановка. Заранее обговоренная и выполняемая по плану. Что и первый, и второй его побег – только игра. Что Мэрл все еще предан Блейку, что работает на него. А все эти его отношения с Мишонн, прости, дружба с остальными, подчинение тебе, Рик, попытки вести себя прилично и быть членом коллектива, только фарс. Я ведь знаю его тоже давно, он ведь другим был в Вудбери. Не кардинально, но все же… другим. Дэрил, прости, я не знала, как сказать тебе, как сказать Мишонн, я понимаю, что это звучит…

– Как бред, – перебил ее Дэрил, резко поднимаясь из-за стола и меряя комнату шагами. – Я поговорю с ним. Сейчас.

– Нет, – подскочил вслед за ним и Рик, покосившись в сторону Мишонн, словно боясь, что она вообще молча наперегонки с ними к Мэрлу бросится с требованием объяснений. – Сядь, Дэрил. Пожалуйста. Не нужно рубить сгоряча. Тем более твой брат сейчас не в лучшем состоянии. Пусть отдыхает. У нас есть время решить.

– Что, блин, решить? Теперь его запирать будем? Да пошли вы! – отмахнулся тот, едва не заехав Граймсу по лицу, но все же притормозил, ожидая ответа.

– Мы никого больше не будем запирать. Мы просто сейчас все спокойно сядем и подумаем, как нам нужно поступить. Как поговорить с ним. А может быть, пока и не говорить. Может быть, просто присмотреться, возможно, Карен не так все поняла. Не будем спешить. Тем более это Мэрл. Мы все знаем, как он отреагирует на подобные слова: в независимости от того, виновен он в чем-то или нет. Мы просто не будем выпускать его из поля зрения, пока все вместе не найдем вариант, который устроит всех. Дэрил? Мишонн?

Мишонн молча кивнула, видя, что Дэрил, поколебавшись, тоже согласился с весьма спорным решением лидера, возвращаясь на место. А может быть, и не спорным. Это ведь Мэрл. Перед возможной войной, все еще грозящей им, несмотря на слишком сладкие обещания вчерашних гостей, настраивать его против себя нельзя. А если он все же… а вдруг и правда… Думать об этом не хотелось, но признать стоило: Мэрл не дурак, и он найдет способ сбежать и сообщить Блейку все. Но ведь здесь Дэрил. Его брат. Или может быть, у них есть какая-то договоренность по поводу него? Мол, вудберийцы обеспечивают жизнь Дэрила, тоже какую-нибудь лапшу ему потом на уши навешав, чтобы он мстить не вздумал. Все как-то сложно и нелепо…

Но, несмотря на это, Мишонн то и дело прокручивала в голове мысль о возможном предательстве Мэрла, находя по очереди то доказательства его невиновности, то намеки на то, что Карен права. Рик с помощью Хершела занудно раскладывал по полочкам всю имеющуюся у них на данный момент информацию, чтобы понять, что им делать дальше; Карен тихо сжалась в кресле; Дэрил пытался принимать участие в разговоре, понимая, что нужно первым делом решать самое важное, а потом страдать; а Мишонн почти ничего не слышала, углубившись в мысли и воспоминания.

Внезапное появление в комнате совсем ни о чем не догадывающегося Мэрла стало для всех них неожиданностью. Мишонн ощущала на себе сразу несколько взглядов, и сама косилась в сторону остальных, особенно напряженного Дэрила. Они договорились молчать, но она должна знать правду. Должна…

========== Часть 52 ==========

Уже, конечно, сообразив, что против него тут непонятно по какой причине плетется страшный заговор под названием «Сотвори из Диксона-старшего няньку всей тюремной детворы, пока мы из шерифовой полюбовницы Бетти будем делать новую Лару Крофт», Мэрл сделал шаг вперед. Так просто он сдаваться не намерен! Что за ерунда здесь вообще твориться начала? Стоило ему получить ранение, между прочим, в героическом бою за жизнь и сохранность тела Мишонн, как все совсем от рук отбились, взгляды странные бросают и новостями делиться не желают. А Карен и вовсе смотрит полными слез глазами, почти как на ту многоножку из злополучной камеры, так и не пригодившейся для пыток.

– Чего уставились? – хмыкнул он, притягивая к себе за талию ступившую к нему Мишонн.

– Плохо выглядишь, – нахально заявил Рик, почему-то закашлявшись и бросив какой-то подозрительный взгляд на Дэрила, стоявшего с похоронной миной и словно хоронить кого собравшегося.

Но кого ему хоронить? Вон, его полюбовница истеричная живее всех живых сидит, и трясется так, что ходячим на улице слышно, небось. С остальными тоже все в порядке, если бы что случилось, кухонные сплетницы уже давно знали бы. А что здесь делает этот их богобоязненный ветеринар? Если бы тут еще и Алисия с Милтоном околачивались, Мэрл бы точно поверил, что та ваза, которой его шандарахнуло по башке, была смазана какой-то там холерой, чумой, сибирской язвой или еще какой простудой, зараза проникла в его организм, и он вот-вот, сам того не подозревая, откинет копыта, так и не дождавшись пафосного прихода Фили в тюрьму.

– У тебя температура, – подозрительно ласково заявила, подтверждая его догадки, Мишонн.

– Ни фига, – пощупал Мэрл вслед за ней свой совершенно холодный лоб – а может, он уже коченеет перед смертью?

– Скорей всего, горячка такая сильная, что ты даже не ощущаешь, – вдруг подошел к нему необычайно резвый, как для чувака с протезом, Хершел, странно вглядываясь в его глаза и чему-то печально кивая. – Очень опасно находиться на ногах. В этом-то весь и подвох: больной даже не замечает, как ему плохо, и теряет последние силы на попытки поддерживать привычный образ жизни. Дэрил, Рик, помогите Мэрлу дойти до камеры. Я принесу лекарство. Должно помочь. Надеюсь.

Старик переглянулся со все так же скорбно кивающими Риком и Дэрилом, а Мишонн громко вздохнула. Судорожный всхлип Карен в тишине был последней каплей. Мэрлу стало плохо. Голова вдруг закружилась, второй завтрак подкатил к горлу, он, наконец, заметил свой жар, даже в горле кажется, першило. И рана на виске разболелась с удвоенной силой.

Попытавшись оттолкнуть нежно приобнявшего его с одной стороны шерифа, он не добился ни малейшего успеха и покорно поплелся по направлению к камере. Мишонн шагала впереди, радуя его взгляд приятными округлостями. Хоть перед смертью насмотрится! А может быть, и не только насмотреться успеет! Раз уж не суждено ему, как настоящему мужику, помереть в бою, так на бабе – тоже ничего такой вариант.

Созерцание округлых бедер Мишонн как-то уж очень быстро сняло все навязанные ему симптомы, и Мэрл, осторожно поведя плечами и поняв, что вполне справляется с ходьбой сам, оттолкнул от себя этих чертовых помощников, придумавших какую-то ерунду и самих в нее поверивших.

– Да чего вы мне голову морочите? Нет, ну башка болит, конечно… Но хоронить меня рано, блин! Не дождетесь. Я еще всех вас тут переживу, – усмехнулся он довольно, видя, какой, прямо-таки устрашающий, эффект произвели его слова на друзей.

Чего-то совсем у них плохо с нервами, неужели так сильно боятся войны? А толку вообще бояться? Тем более заранее? Кто знает, может, Филе завтра на голову какой кирпич грохнется удачно, а вот нервные клетки, как Мэрл где-то когда-то слышал, не восстанавливаются вообще-то!

– Обезболивающее, – пошептавшись о чем-то с жалующимися на его хорошее самочувствие Риком и Дэрилом, протянул пришедший Хершел усевшемуся на койку Мэрлу стакан воды и несколько таблеток. – Если лучше не станет, вечером еще дам. Мишонн в аптеке пополнила наши запасы лекарств. Можем себе позволить ради того, чтобы как можно скорей поставить тебя на ноги.

– Спасибо, крохотуля, – плюя на то, что тут топчется куча лишнего народа, не преминул ущипнуть он ее за крутое бедро и выпил лекарства, довольно наблюдая за тем, как все, кроме Мишонн, покидают его камеру. – Ну, давай хоть ты мне расскажи. Чего там эта полоумная Дэрилова зазноба вам такого рассказала, что вы ее выпустить решили?

– Ляг, Диксон, дай голове отдых, – закатила она глаза, подталкивая его в грудь, но все же отвечая на заданный вопрос. – Ничего интересного. Больше шума было. Она и правда чересчур впечатлительной оказалась. Передавала лекарство своим друзьям из Вудбери, у тех ребенка укусили, руку отрезали, а лихорадка не спадала. Эти друзья приходили… поблагодарить, сообщить, что ребенок выжил, и сказать, что они вроде как откажутся от войны с тюрьмой. И таких там немало. Обычные люди, сам понимаешь, им эта война совсем не нужна.

– Ха! И вы чего, уши развесили и поверили: что Кучеряшке, что этим ее стремным миролюбивым друзьям? – не смог сдержать он искреннего смеха. – Нет, ну эта дура, может, и сама верит в то, что несет, баба – конечно, друг человека, но собаки, и те порой умней. Но, блин, вы-то чем думаете? С какого хрена бы этих странных друзей кто-то выпустил бы из города? Они на Блейка работают, я тебе говорю, иначе бы не выбрались никак. У нас… у них там дебилы, конечно, на воротах стоят, но не настолько же. Так что морочат вам только… головы…

Мэрл зевнул уже в третий раз, вдруг ощутив непреодолимое желание спать, и еще успел заметить совсем опечаленную его словами Мишонн, которая, видимо, поддалась всеобщему желанию бесплатного сыра, забыв про мышеловку. Мыль о том, что такое хорошее и так быстро сработавшее обезболивающее явно обладало еще и снотворным эффектом, пронеслась уже незамеченной.

***

Проснувшись, Мэрл, еще не успев открыть глаз, растянул губы в улыбке. Судя по тому, что Мишонн сидела рядом на койке, прижимаясь бедром к его ноге, она, в самом деле, вдруг стала самой нормальной в мире бабой, искренне переживающей и заботящейся о своем герое. И хотя ему в ней совсем не то изначально понравилось, но и такого ведь порой хотелось. Тем более от Шоколадки – от нее любое проявление женственности было вдвойне ценней. Воспоминания об утренних радостях заставили Мэрла совсем уж довольно потянуться, отмечая ноющую, но уже слабую боль в голове.

– Чего, будем продолжать меня лечить? – пробормотал он, ожидая касания тонких прохладных пальцев, расстегивающих ремень на его штанах.

– Угу, – вдруг раздался какой-то совсем не такой, как надо, голос.

– Какого хрена, Дэрилина? – тут же распахнул глаза Мэрл, на всякий случай отодвигаясь от братца, которого, видимо, заразила слабоумием эта его Карен, иначе, почему он так горестно взирает и губы себе, как какая-то романтичная девица, до крови искусать успел?

– Чего? – не понял тот, между прочим, наполненного богатейшим философским смыслом вопроса. – Таблетки на столе. Лучше тебе вообще? Выглядишь – хреновей некуда.

– Так, конечно – с утра не жрамши, – не обратил даже внимания на лекарство он, приподнимаясь и разминая затекшие мышцы. – Ужин когда?

– Сейчас вроде. Эй, ты куда? Я принесу. Ну, или кто там. Бет, Мишонн…

– Слушай, у тебя детей целый выводок и баба явно не в себе, братишка, нянчись с ними. Я, может, и калека, я, конечно, сейчас на голову ушибленный и требующий усиленного питания, отдыха и прочих радостей жизни, но не совсем ведь еще немощный. Ну, чего расселся? Сам-то хавать идешь? Или аппетит от горя растерял? Не подохну, завтра буду в строю!

– Посмотрим, – хмыкнул Дэрил, почему-то совсем не радуясь, и уныло поплелся за бодро шагающим на запахи Мэрлом. – Слышь, ты это… Помнишь, говорил, мол, тебе тут не в кайф, возьмем баб и смотаемся…

– Не понял, – даже притормозил он, начиная подозревать, что в тюрьме и правда какая-то зараза появилась: может быть, эти посланники от Губернатора особым вирусом сумасшествия здесь всех потравили. – С какого это ты вдруг решил отсюда валить? Или чего, баба и детишечки дороже тощей задницы твоего любимого шерифа? Ну, логично, ага!

– Нет, я… ну, просто интересуюсь, – смутился братишка, явно не желая признаваться в подобном предательстве. – Чего ты сейчас думаешь-то?

– Да фиг его, я уж из-за тебя, придурка, и Шоколадки из головы давно выбросил. Нет, с одной стороны, война, все дела, а с другой, ну и время ты нашел мотать, блин, посреди зимы с двумя бабами и парой ни хрена, кроме болтологии, не умеющих пацанов…

– То есть сваливать ты не хочешь?

– Мэрл, зачем ты встал? Хершел говорил, ты совсем плохо себя чувствуешь! – показалась из-за угла спешащая на ужин Алисия, внимательно вглядываясь в его лицо и довольно улыбаясь. – Да нет, вроде бы поживей уже. Сон пошел тебе на пользу, определенно. Ну, мальчики, что стоим? Кушать!

Подтолкнув задумавшегося и снова впавшего в нездоровое уныние Дэрила, Мэрл с радостью последовал совету бойкой дамочки, под чрезмерно внимательными взглядами части тюремных товарищей занимая свое место рядом с беспокойно покосившейся на него Мишонн. И что они все так смотрят? Может, и правда заболели на голову? И в результате им кажется, что самые здоровые, наоборот, больны? Точно так же подозрительно оглядев всех вокруг, он предпочел сосредоточиться на еде и поскорей свалить в камеру – ну их к черту. А вдруг оно по воздуху передается? Ему уж точно заражаться нельзя! Хоть один человек должен быть здесь здоровым и трезвомыслящим!

Ужин прошел на удивление спокойно и тихо, несмотря на то, что на кухне было не протолпиться, с учетом скромно сидящей в уголке Карен и бледной Мэгги, вокруг которой все так носились, словно она уже тройню родила, а не собирается через полгода или когда там. Мишонн все чаще бросала на Мэрла долгие проникновенные взгляды, что не могло не настроить его на подходящую волну. А что? Один раз живем, тем более перед войной этой чертовой нужно уж точно успеть оторваться на полную катушку. Так что, доев ужин и запив его чашкой какого-то варева, он потянул Мишонн за собой в камеру, сразу со всеми прощаясь и успевая отметить, как некоторые облегченно выдохнули. Словно эти не они ему своей болтовней, перешептываниями и сюсюканьями мешали, а он им!

– Хватит хмуриться, пора и расслабиться, – заперев камеру, подтолкнул Мэрл Мишонн к койке и нахмурился уже сам, видя, как она ловко вывернулась из его рук, отходя на шаг в сторону. – Ну? Чего не так? Колись, давай, не слепой. Я чего, во сне что не так сказать успел?

– Ничего, Диксон, ты преувеличиваешь, – усмехнулась она, делая вид, что занята перебиранием какого-то своего шмотья, отвернувшись.

– Ага, слышь, я же не такой дебил, как Дэрилина. Когда все нормально, ты меня по имени называешь. Ну? Чего не так? Чем там тебя уже бабы накрутить успели?

– Было бы время у меня с ними общаться, – закатила она глаза, даже улыбнувшись слегка, наконец. – Знаешь, я тут подумала…

– Чего, тоже свалить решила? Да что с вами такое? Как крысы с тонущего корабля, блин, все вдруг. Хотя я не то что бы и против…

– Ты о чем? – явно не поняла Мишонн и, так и не дождавшись ответа от раздраженно махнувшего рукой и плюхнувшегося на койку Мэрла, пожала плечами. – Нет, я подумала о том, что ты ведь был Блейку близким человеком, помощником. Может быть, он и не захочет тебя убивать? Может быть, предложит вернуться?

– Ага, предложит и сам же лично потом пристрелит к черту, пополняя свою коллекцию головастиков в аквариуме. Да и вообще ему для этого надо будет предлагать мне и тебя забирать, и братишку, а Дэрилина за собой свой выводок потащит. Короче, тогда проще вообще не воевать, а перевезти весь этот ваш цирк в Вудбери и с концами. Чего вообще за вопросы? Забей ты на то, что мы вдвоем хрен решим, давай проведем время с пользой!

– Рано еще спать ложиться, – даже не поворачиваясь, заявила она, так лицемерно делая вид, что не поняла намека.

– Так, дорогуша. Я не понял. Еще бы, что башка болит, сказала! Вот ведь вы, бабы, странный народ! Даже такие, как ты, видимо, все равно мозги теряют по графику прям.

– По графику?

– Ну да, он же у вас, блин, как по часам: несколько коротких дней вы почти нормальные, потом на вас находит все это желание колец, платьев и выводка орущих младенцев, правда, что радует, тогда же вы этих самых младенцев не против делать активно. А вот следом идет самая хрень. Баба перед этими вашими проблемными днями, небось, и Губернатора голыми руками разорвет. И кто вас так по-дебильному сделал?

Внезапный стук в дверь прервал возмущенно фыркнувшую Мишонн, которая тут же открыла нахалу. То есть покрасневшему Заку с вытаращенными глазами. Парень ловил ртом воздух, а мимо него кто-то пробежал, на ходу проверяя оружие.

– Всё! Началось! Война! – выдохнул он и тоже куда-то убежал.

Судя по женским охам, детскому реву и мрачным физиономиям остальных, спешащих на улицу, это была не шутка. Но еще ведь рано! Может быть, все же массовый глюк? Чем черт не шутит?

========== Часть 53 ==========

Подхватив оружие, Мишонн метнулась вслед за Мэрлом из камеры. Он, несмотря на всю сложность ситуации, еще и шутить по дороге успевал о том, чтобы свернуть куда-то в сторону, по-тихому свалить в лес, обжиться в домике Алисии, а к весне направиться навстречу приключениями всех их сумасшедшей семейкой, в которую он благородно включил не только ее и Дэрила, но даже Зака и Карен с Ноем. Просто несказанное благородство с его стороны!

Мысли в голове путались, и сложно было сосредоточиться на чем-то одном. Машинально косясь на бледного Мэрла, проверяющего, заряжено ли оружие, указывающего молодняку в виде своих, родных и не очень, племянников держаться позади, и успевающего бежать к месту, у которого раздавался наибольший шум в потемках, Мишонн никак не могла понять, игра ли это. Но, наверное, сейчас это не было самым важным? Самым важным, как и во все времена, вдруг стала жизнь: своя и близких. А кто уж из них предавал, врал или недоговаривал – можно будет разобраться позже.

– Они подъехали в нескольких фургонах, – задыхаясь, подбежала Саша, отчитываясь перед Риком, вдруг на секунду замершим при виде отверстия во внешней сетке и уже не одном десятке ходячих, пробравшимся внутрь. – Они все делали так быстро! Готовились, наверное. Андреа еще только спустилась вниз, а они уже разрезали сетку, стали запускать привезенных ходячих и бросать сырое мясо. К нему и остальные бросились. А они… они просто уехали! Черт! Зак, назад!

Отчет прервала необходимость спасаться от наступающей толпы мертвых тварей, учуявших живых совсем близко и бросившихся навстречу столь обильному ужину. Отпрыгнув в сторону, Мишонн крепче сжала рукоять катаны, стараясь бить без промаха, снося головы ходячим. Вот только меньше их не становились: со стороны леса на шум выстрелов, которые спустя несколько минут, понимая, что иначе никак, позволил Рик, подходили все новые и новые мертвецы.

– Дэрил, Тайрис, Боб, сетка! Проволока у ворот, – распорядился Рик, оценивая ситуацию и понимая, что, не перекрыв проход, им не справиться. – Саша, Милтон, на вас те, что снаружи, Андреа, Глен, прикрываете их здесь!

– А мы пока этих уродцев порешим… Э, нет, чувак, убери свои протухшие лапы, это моя баба! – развлекался, как мог, Мэрл, как обычно, увлеченный боем, словно это была не борьба за жизнь, а какая-нибудь игра и только лишний способ пофорсить перед женщинами и подростками, держащимися далеко не так уверенно.

Несмотря на то, что отвлекаться было нельзя, усталость и тревога за вскрикивающих порой, рассеявшихся по территории друзей, которых так плохо было видно в темноте, брали свое. Мишонн то и дело оглядывалась на тех, за кого переживала больше всего. Впрочем, все, кажется, справлялись. Мэрл, благоразумно вовремя прекратив геройствовать, отошел к воротам, прижавшись к ним спиной и лишь подзывая ходячих к себе по одному, Рик был захвачен боем, совсем не замечая, как к стоящему поодаль Карлу подошла Бет, становясь рядом и вполне прилично стреляя: по крайней мере, в своих она не попадала. Остальные тоже не теряли времени и, справившись с бедой внутри, помогли закончить работу по восстановлению сетки. Вудберийцы не просто ее разрезали – они предусмотрительно вырезали целый кусок.

Убедившись, что ее катана больше не нужна, Мишонн, сунув оружие в ножны, рукавом куртки вытерла лоб, окидывая взглядом тюремный двор. Поле просто кишело лежащими ходячими, между которыми ходили Зак с Ноем, проверяя, все ли добиты, и протыкая им головы повторно при любом сомнении. Убирать придется долго.

Все друзья были живы, дело обошлось лишь укушенным в плечо Бобом, которого Тайрис с Сашей уже вели в тюрьму к Хершелу; подвернувшейся ногой Карен, которая опиралась на плечо крепко прижавшего ее к себе, еще более мрачного, чем обычно, Дэрила; порезавшимся собственным ножом Милтоном, руку которого перевязывала платком Андреа; и плачущей Бет, которую Рик успел заметить, не преминув высказать все, что он думает о ее выходке. Хершел с Мэгги и Джудит, видимо, оставались в тюрьме, помочь здесь они точно никак не могли.

– Жива, крохотуля? – обхватив ее поперек талии, появившийся из-за спины Мэрл резко прижал Мишонн к себе. – Ничего так нам разминочку устроили, да?

– Как ты? – вывернулась она, заглядывая ему в глаза и, несмотря на темноту, отмечая и чрезмерную бледность, и снова повлажневшую от крови повязку на голове, и искривленные губы – видимо, приступ боли нахлынул с новой силой.

– Нормально, – рассеянно кивнул он и подтолкнул ее к все еще не утратившему своего красноречия Рику, не дающему вставить растрепанной Бет ни слова. – Слышь, командир, давай ты бабу свою воспитывать будешь у себя в камере? Разговор есть. А то я что-то не понял, чего за хрень тут у вас происходит. К вам то и дело шастают какие-то загадочные фиг знает кто, вы с ними о чем-то ночами беседуете, втираете потом, что они якобы о войне ни хрена не мечтают, а в итоге мы получаем вот такую подлянку. Ну и?

– Да… да, точно, – наконец пришел в себя Рик, оглядываясь. – Дэрил, Глен. Глен? Ушел проверить Мэг? Хорошо, Андреа, идем.

Шериф снова не собирался совещаться сразу со всеми, впрочем, в данный момент, среди ночи – это было невозможно. Торопливо распорядившись, кто остается дежурить, а кто стаскивает ходячих в одну кучу и сжигает, он отпустил остальных спать, кивая небольшой оставшейся группке на тюрьму и шагая впереди процессии. Мишонн снова не смогла удержаться от косого взгляда в сторону Мэрла, замечая, что он тоже смотрел на нее. С прищуром, пытливо, будто стараясь что-то понять или о чем-то догадаться. Словно это ее он в чем-то подозревал, а не она его!

Правда, если говорить откровенно, то ему она все же предпочитала верить. Пусть не без усилий и с трудом. Но ведь он ее пока ни разу не предавал. Ему можно было доверить свою спину, он бросался на помощь и в прямом смысле слова носил ее раненую на руках. Да, возможно, он это и делал тогда с какой-то тайной целью, но что ему мешало сейчас, живя в тюрьме не один месяц и выходя с ними на вылазки, значительно проредить и без того небольшую группу, чтобы даже мысль о войне в итоге казалась смехотворной: какая война может быть с парочкой детей, женщин и калек?

Если кто и предатель, то это те недавние гости. Ловко они обвели их вокруг пальца, успокоив, расслабив, подарив надежду и так скоро показав, что все это были только пустые слова.

– Что скажешь? – обращаясь к Мэрлу, тяжело опустился на стул Рик, когда все вошли в комнату.

– Охренеть, блин, я мало того, что ни фига почти не знаю, так теперь еще и говорить что-то должен. Да не парься, Блонди, это мне племяш локтем по лобешнику засадил, ничего, пару подзатыльников от дядюшки Мэрла, и пацан сразу угомонится, – отмахнулся от тревожащейся за его рану Андреа тот. – Ну чего я могу сказать? Вы и сами не слепые. От Блейка честной войны не жди. Он любитель делать все по плану, этого не отнять, так что, может, войну по срокам и не переместит, но это же не война была. Так, идиотская попытка подорвать наши силы. Тем более точно идиотская с учетом имеющейся у нас сыворотки. Странно…

– Может, они все же не врали? И Блейк о лекарстве не знает? – нахмурился и Рик. – Черт, я ничего не понимаю. То есть ты предполагаешь, что само наступление у Блейка все еще запланировано на обещанную нам дату?

– Ты глухой, тупой или прикидываешься? Единственное, что можно предполагать, ввязавшись в войну с этим ушлепком, это то, что он может сделать все, что захочет, в любой момент. Хоть днем, хоть ночью, хоть на рассвете, хоть снова подстроив нам очередную мелкую пакость, чтобы вконец измотать и заставить позабыть об опасности от людей и оружия, хоть привезя сюда пулемет и расстреляв все, что можно и нельзя тоже, без оглядки на ваших баб и детей.

– Наших, – процедил Дэрил, до того не сказавший ни слова.

– Да похер, братишка. Ему уж точно похер на наших, на ваших и даже своих.

– Дежурных нужно больше. Еще одна вышка… – потер Рик переносицу, пытаясь понять, что стоит сделать в первую очередь.

– Тайрис с Заком нас заменили на той, Саша сейчас с Бобом, но я… – торопливо вступилась Андреа, бросая взгляд на кивнувшую Мишонн. – Мы с Мишонн подежурим на второй вышке. А утром нас кто-то сменит.

Рик не стал пререкаться, понимая, что им, мужчинам, отдых нужен в первую очередь. Сколь бы сильными, ловкими и выносливыми не были женщины, начнись война, все зависит от лидера и его первого помощника, чьи указания все будут слушать в первую очередь, с кого все будут брать пример, и от чьей сохранности будет зависеть боевой дух группы.

Выслушивая последние указания, Мишонн криво улыбнулась все так же странно глядящему ей вслед Мэрлу, собравшемуся в камеру, где его уже, наверное, ждали лекарства, принесенные кем-то заботливым. Впереди была очередная бессонная, полная тревоги, невеселых мыслей и бесполезных разговоров ночь.

***

Ночные события не смогли не повлиять на группу и, сколько бы все не бодрились, атмосфера за завтраком была непривычно мрачной. Казалось, последние, относительно спокойные, месяцы, радостные события, праздники, отсутствие голода и надежда на то, что тюрьма станет им надежным домом, все же расслабили группу. И даже обещание войны не испугало так сильно, ведь надежда на то, что боя получится избежать, была велика. Но реальные события, настоящая опасность, страх и боль отрезвили мгновенно. А ведь это были всего лишь ходячие.

Так смешно теперь думать о ходячих, как о чем-то не самом опасном. Но ведь сейчас это вдруг оказалось правдой. У них есть сыворотка. Которая вылечит укус, но не защитит от пули или ножа в спину. Сейчас им не до ходячих, сейчас у них есть враг, который умеет думать, строить планы, играть ими, их верой и надеждой, их страхом и отчаянием, даже их доверием. Ведь стоит только посмотреть на то, как многие до сих пор косятся на Карен, как некоторые подозрительно поглядывают на Сашу с Тайрисом, на Боба с Заком, на Алисию, на Мэрла, на Милтона и Андреа. И уже никакой войны не нужно: еще немного, и они будут даже спать с оружием, ожидая удара от своих же.

– Пап! – занесся вдруг на кухню взлохмаченный Зак. – Я там нашел арбалет еще один, на складе. Научишь?!

Парень тут же замолчал, внезапно краснея под изумленными взглядами большинства друзей, понятия не имеющих о столь разветвленном семейном древе Диксонов, а Мишонн впервые за долгое время улыбнулась. Война, предательство, страх – все это на секунду померкло перед детской непосредственностью этого, такого взрослого уже и такого до отчаяния юного, паренька, кажется, отыскавшего старый арбалет отца, который тот отложил про запас, когда Мишонн привезла ему новый.

– Идем, – просто кивнул Дэрил, одним глотком допивая свой чай и поднимаясь из-за стола.

– Не понял, – хлопнул глазами Глен, мимо которого прошла такая новость. – Это что… Это получается… Нет, ну вообще… Карен, а ты знала, да? Ну, хоть ты знала. Рик? Мишонн? Эй, что, все знали, кроме меня?!

– Я не знала, – пискнула Бет, держащаяся сегодня тихо, словно мышка, и только сверля своего ненаглядного Рика просительным взглядом все утро.

Остальные тоже загомонили, слегка отвлекшись от проблем и даже повеселев, когда Глен стал требовать подобных признаний о родственных связях ото всех подряд, даже намекнув, что Алисия, может, тоже имеет какое-то отношение к Диксонам, являясь, к примеру, их тетушкой. Мишонн же, доев завтрак, тихо выскользнула из кухни, надеясь хотя бы несколько часов поспать до того, как начнется полномасштабная подготовка к войне: Рик решил не терять время, чтобы все было готово в любой момент.

Добравшись до камеры, она едва успела задуматься о том, что Мэрл сегодня был непривычно тихим и молчаливым, просто сидя в углу кухни и только прислушиваясь к разговорам остальных, как провалилась в сон. И первым, кого Мишонн увидела после пробуждения, стал все тот же мрачный Диксон, устроившийся на краю койки и внимательно изучающий ее лицо.

– Я слушаю, – просто сказал он, увидев, что она открыла глаза.

– Что? – нахмурилась Мишонн, ничего не понимая и с облегчением прислушиваясь к обычному едва слышному шуму в блоке, говорящему о том, что пока все спокойно.

– Тебе есть, что сказать, я не слепой, не глухой и не дебил. Так что я тебя внимательно слушаю, – пояснил Мэрл, который, в самом деле, не был дураком, чтобы не заметить подозрительного отношения к собственной персоне.

– Ладно, – приподнялась она на локтях, отводя взгляд в сторону и пытаясь сформулировать вопрос. – Только говорить мне нечего. У меня вопрос. Ты все еще работаешь на Блейка? Ты на его стороне?