Текст книги ""Посмотрим..." (СИ)"

Автор книги: Ola.la

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Судя по тому, что шериф кивнул только Дэрилу, Глену и Мэрлу, попросив Бет позвать в комнату отдыха Хершела, решать вопрос будут не все. Андреа с Мэгги попытались было спорить, но Рик оказался непреклонен, лишь пообещав позже выслушать их точку зрения. А никто другой из мужчин за присутствие на совете женщин не высказался. Лишние эмоции им сейчас только помешали бы.

***

Убедившись, что у Карен в камере имеется все необходимое, и понадеявшись, что Зак по просьбе шерифа сможет отвлечь Ноя до вечера, Мишонн, поколебавшись, присела на край койки. Она понятия не имела, что можно сказать той, которая по какой-то непонятной причине решила молчать до последнего. Почему она молчит? Может быть, они чего-то не знают? Может быть, не учли что-то еще? Но что? Детей у Карен больше нет, иначе бы Ной упоминал о брате или сестре. Мужа или других родственников, оставшихся в Вудбери, паренек тоже хотя бы раз, но вспомнил бы вслух. Чем еще ее могли убедить молчать? Вариантов не было.

– Что теперь будет? – подала голос Карен, обняв колени и избегая смотреть в лицо Мишонн.

– Не знаю. Они скажут, когда до чего-то договорятся. Если хочешь ускорить процесс, лучше признайся. Ну же, Карен.

– Я не могу, – упрямо мотнула головой та. – Я бы сказала тебе, почему. Ты мне… почти подругой стала. Но ты, как раз ты, и не поймешь меня. Прости…

– Я уже не понимаю, – нахмурилась Мишонн, в очередной раз перебирая варианты: почему не сможет понять именно она?

– Забудь, – отмахнулась Карен, наматывая на палец прядь волос. – Дэрил даже не пришел…

– Он тебе сейчас там нужней, уж поверь. Потом придет, вот только вряд ли поймет твое молчание. Как и все остальные. Ладно. Нужно будет что-то, зови. Вода есть, поесть тебе кто-нибудь принесет.

– Подожди! – встрепенулась та, видя, что Мишонн уже подошла к порогу камеры. – Если что-то узнаешь, приди, скажи… пожалуйста. И присмотри за Ноем.

– Хорошо. И ты, если надумаешь что-то сказать – обращайся в любое время. Подумай, сейчас это твой единственный выход.

Но Карен, кажется, уже не слушала, уставившись в пустую серую стену и вздрагивая при звуках запираемого замка, который как раз принесла печально качающая головой Алисия. Женщина, судя по виду, тоже совершенно не злилась на пленницу за кражу и прочее. Ну вот не выглядела она хитрой и коварной предательницей, и все тут. Хотя, кто знает, доверять Карен Мишонн тоже не рисковала – а вдруг она прирожденная актриса?

– Зря девочка молчит, – отметила Алисия, вздыхая. – Возможно, все не так страшно, как она думает. Чаще всего именно так и бывает. Мы боимся чего-то, придумывая слишком много, а когда решаемся признаться, оказывается, что все нервы и переживания были зря. Пойдешь на кухню? Там все собрались. Бет распереживалась, что из-за ее слов с Карен может что-то случиться, Рик уж слишком резко выражался перед советом.

– Нет, без меня, – хмыкнула Мишонн, содрогнувшись при одной мысли о проведении времени в женском царстве за выслушиванием слез и причитаний.

Провожаемая понимающей улыбкой Алисии, она свернула за угол, беззаботным шагом приближаясь к комнате отдыха и удивляясь, почему никто, кроме нее, не решился на этот простой шаг – стены помещения были достаточно тонкими, чтобы услышать ведущуюся там на повышенных тонах беседу. А если еще и тихонько приоткрыть дверь буквально на сантиметр, то можно спокойно слушать, о чем говорят внутри. Хотя какое кому дело до долгих споров, если рано или поздно Рик все равно сообщит результат?

Прижавшись спиной к стене у двери, Мишонн напряженно вслушивалась в голоса мужчин, которые, судя по всему, пока ни до чего не договорились. Да и вариантов было немного: или возвращение Карен в Вудбери, или заточение ее в камере. Но оба этих решения имели массу своих недостатков, о которых и велся спор.

– Ее убьют, – глухо повторил Дэрил, который был, по понятным причинам, категорически против изгнания Карен из тюрьмы.

– Ну, не убьют, конечно, – послышался голос Мэрла, знающего Вудбери лучше всех присутствующих. – Если эта цаца вдруг ни в чем не виновата, то пытать ее там будут долго. Ну, убьют в итоге, конечно. Но не скоро.

– Нет, это недопустимо, – тут же вздохнул Хершел. – Мы не можем так рисковать, пока у нас есть хотя бы малейшие сомнения.

– Можно ее просто… куда-нибудь, – с сомнением проговорил Рик, после чего послышался звук резко отодвигаемого стула.

– Уйдут они – уйду и я, – предсказуемо заявил не такой уж и верный помощник шерифа, ставя того в безвыходное положение.

– Ну, ты, братишка, загнул, конечно, – хмыкнул Мэрл насмешливо. – Ради какой-то бабы… Или ты из-за пацана? Так его можем оставить, прокормим, чего уж.

– Дэрил, ты серьезно? – впервые подал голос Глен, который, как самый младший, больше слушал, чем говорил.

– Что ты тогда предлагаешь? – терпеливо спросил Рик. – Мы же не можем ее вечно держать взаперти. Ты сам будешь против. Но и сделать вид, что все в порядке, мы не можем. Кто знает, что она сделает завтра? Впустит кого-то на территорию тюрьмы, сама что-то кому-то из нас сделает, подсыплет нам снотворное в еду, пока готовить будет? Мэгги правильно сказала: у нас дети. Мы не можем рисковать.

– У нее тоже ребенок, – задумчиво заметил старик. – Вряд ли она станет им рисковать.

– Откуда мы знаем? – хохотнул снова Мэрл, по чьему голосу Мишонн отлично понимала, что на самом деле ему совсем не смешно. – Это мой братишка уши развесил: мол, его сын и все такое.

– Он не мой, – впервые честно признался Дэрил. – Это ни при чем.

– Погоди, что значит – не твой? А какого мне голову морочили? И кто еще в курсе? А второй твой или как?

– Какой второй? – тут уже не смог утерпеть и любопытный Глен.

– Мы сейчас обсуждаем кто чей ребенок? Или все же вернемся к главному вопросу? – постучал по столу Рик, прерывая столь занимательную беседу.

– Ладно, шериф, не кипятись, ты прав – это наше дело, вас не касается. Так я о чем… Вот морочила нам всем эта Карен голову, что ее пацан – сын Дэрилины, а откуда мы знаем, что он ей самой – сын? Потому что они так сказали? Охренеть, какой достоверный источник в наших обстоятельствах! Так что я бы на вашем месте все эти сопли про ее ребенка и прочую муть забыл бы. Мамаша с болезным сыночком – идеальное прикрытие! Блейк бы додумался, а чего?

– Вариант. Дэрил, я все отлично понимаю, – вдруг согласился с Мэрлом шериф. – Но ты тоже пойми нас. И постарайся выяснить у Карен, что и почему она скрывает. Если она ни в чем не виновата, ей нет смысла молчать. Я так понимаю, пока мы ничего лучше временного заключения для нее решить все равно не сможем. Нужно больше информации. С Ноем я поговорю, может быть, он что-то знает и окажется разговорчивей… матери. Ключи от камеры Карен у Мишонн, Дэрил, я ее предупрежу, чтобы она никому, кроме меня и тебя, не давала их. И… я надеюсь на твою благоразумность.

Слыша звуки отодвигаемых стульев и шагов, Мишонн тихо зашла в соседнее помещение, видя, как мимо проходят встревоженный Рик и уставший Хершел в компании с мрачным Гленом, который сам себе, вероятно, вынес выговор за то, что не поверил своей жене во время ночного дежурства. А вот Мэрл и Дэрил почему-то не спешили. Но уж к ним она точно может подойти: собрание окончено, решение, пусть сомнительное и временное, уже принято. Можно и поддержать своего мужчину, отношения с которым, вопреки ожиданиям, ее только радовали, переживающего, наверное, за своего младшего брата.

– Хватит лопухом таким быть, братишка, – вещал Мэрл, стоя посреди комнаты. – Эта баба тебя с самого начала окручивала и в доверие втиралась. Спасла она пленника, блин, и влюбилась по уши, ага, конечно. И все так удачно сложилось, прям как по маслу… Ну, я понимаю, лестно и все такое, да и баба она в самом соку, но не последняя же на земле еще! Не позорься ты со своими воплями о том, что бросишь все и с ней побежишь.

– Отвали, – не реагировал на слова брата сложивший руки на груди в защитном жесте Дэрил. – И держись от нее подальше, понял?

– До первого приказа твоего душки-шерифа пообщаться с нашей тихушницей по душам. Сам-то он, конечно, не сможет, а вот меня… судя по опыту…

– Мэрл, прекрати, – вмешалась Мишонн, появление в комнате которой братья в пылу спора даже не заметили. – Это все решать только Дэрилу. И ты своим словами сейчас…

– Слышь, крохотуля, не мешайся, а? Это семейное дело, мы сами с братишкой перетрем, – неожиданно заявил он. – Давай, чего застыла? Твои советы не нужны.

– Как скажешь, – сухо кивнула она, но Мэрл, кажется, даже не понял, что сейчас обидел ее. – Дэрил, ключ дать?

– Спасибо, – неразборчиво буркнул Дэрил, вынимая ключ из пальцев Мишонн и выходя вслед за ней из комнаты, уже даже не слушая снова начавшего что-то говорить брата.

Наверное, он собирался тут же отправиться к Карен, поговорить с ней, но встревоженные и слишком громкие голоса неподалеку заставили их всех насторожиться. Судя по доносящимся словам, что-то случилось. Переглянувшись с Дэрилом и демонстративно не замечая раздраженного Мэрла, Мишонн метнулась вслед за Риком и прочими к выходу на улицу, встречая там Боба, ведущего какого-то перепуганного, видимо, из-за того, что в его спину упирался пистолет, незнакомого паренька с белой тряпкой в руках.

– Вот, явился под ворота, – сообщил дежурный, косясь в сторону вышки, где оставалась еще Саша.

– Не стреляйте, только не стреляйте, я пришел передать письмо. Кто у вас главный? – оглядывался их гость, трясясь и протягивая им какую-то бумажку.

– Давай, – ничего хорошего не ожидал от этого послания Рик, разворачивая бумагу, читая и кивая Мэрлу на паренька. – Его внутрь и глаз не спускать.

– Эй! Я ничего не знаю! Я должен вернуться! Вы должны меня отпустить! – попытался тот сопротивляться, отлично понимая значение улыбки Диксона, которую он явно видел не в первый раз.

– Чего там? – уточнил Дэрил, мрачно поглядывая на брата, тоже не спешащего в тюрьму и держащего их непрошенного гостя за ворот куртки.

– Губернатор щедро предлагает нам целую неделю на то, чтобы покинуть тюрьму. Иначе – война.

Собравшаяся вокруг толпа охнула в один голос – в последнее время угрозу со стороны Вудбери всерьез уже не воспринимали, привыкнув к шаткому нейтралитету. Который закончился слишком быстро.

========== Часть 46 ==========

Само собой, как и предполагал Мэрл, эти тюремные поборники доброты и справедливости во всем мире, и плевать, что давно уже полетевшем ко всем чертям, вели допрос паренька из Вудбери слишком мягко. Ну и, конечно, это привело к полному отсутствию информации: вражеский посланник, назвавшийся Троем, лепетал только о том, что ничего не знает, кроме того, что ему доверили честь передать письмо, и что он добирался сюда через лес, поскольку раньше жил неподалеку, отлично знал местность и вполне мог сам справиться с заданием. Видимо, одинокий мальчишка был послан именно с целью доказать самые искренние намерения Губернатора выделить им целую неделю на поиски нового места жительства, сборы и отъезд. Как благородно!

– Ничего не знаю! Ничего! – мотал головой привязанный к стулу пленник, испуганно косясь в сторону Мэрла, который его смутно припоминал – не единожды видел на немногочисленных улочках Вудбери. – Все что мог, сказал уже. Отпустите! Можете ответ написать или на словах… я передам!

– На словах не запомнишь, пацан, – хмыкнул Мэрл, мысленно перечисляя все свои пожелания бывшему товарищу в лице Филипа и сбиваясь на выборе того, чем именно можно было бы выковырять его второй глаз.

– Мы не можем его отпустить, – развернулся Рик к присутствующим в помещении Диксонам, Глену, Хершелу и Мишонн, задумчиво потирая переносицу. – Да, он мало видел, но…

– Но не вызовем ли мы этим… обострения конфликта? – вздохнул Хершел, явно не желающий ни новой войны, ни переезда непонятно куда.

И, конечно же, никаких путей для отступления эти наивные товарищи не подготовили, надеясь на божью благодать в виде помутнения рассудка Губернатора вкупе с чистой и искренней дружбой с его стороны. Но слова старика заставили Мэрла вдруг задуматься, припоминая способы манипулирования людьми, которые так часто применял Блейк.

– Как идет подготовка к войне? – приблизился он к округлившему глаза и сжавшемуся на своем стуле Трою.

– В смысле? – пролепетал паренек, будто не понимая вопроса, а может, и правда слабоумным был.

– Чего, блин, в смысле? Это же не дело одного дня, ну! И с чего все началось? Блейк задвинул речь, вышибая из публики слезу? Ради какого черта горожане в этот раз, после такого перерыва, согласны сюда переться? Ну на хрен же им тюрьма не нужна!

– Это так важно сейчас? – возмутился Глен, тоже переизбытком ума не страдая. – Нам нужно решать, что делать, а не…

– Подожди-подожди… – Рик ничего не понимал, но зато соображал, что отлично знающий Губернатора Диксон на бесполезную болтовню сейчас время тратить не будет. – А ты отвечай, Трой.

– Я… я не знаю, – продолжал прикидываться дурачком тот, переводя взгляд с одного лица на другое и стараясь не смотреть в сторону Мэрла, приблизившегося уже почти вплотную.

– А я знаю, – доверительным тоном сообщил он, касаясь лезвием, прикрученным к протезу, подбородка Троя, заставляя его поднять голову и взглянуть себе в глаза. – Знаю, что меня бесят идиоты. И то, что у таких идиотов по две руки. Наличие других частей тела и, главное, мозгов в твоей башке меня тоже нервирует. Но больше всего – руки. Ну что, с какого пальца начнем укорачивать правую для улучшения памяти и понимания, что, когда тебя спрашивают, твою мать, ты должен отвечать: четко и по делу?

– Он не говорил! – торопливо заверещал испугавшийся пленник, явно не готовый защищать непонятно, важную ли, информацию ценой своих пальцев. – В городе все тихо и спокойно. К войне еще не готовятся. Наверное, Губернатор считает, что вы просто свалите. Ну, шансов-то у вас нет…

– Отлично! – Мэрл брезгливо сплюнул куда-то на колени тщетно попытавшегося отдернуться Троя и, видя, что все остальные, кроме задумчиво хмурящейся Мишонн, как обычно, поражавшей его своей сообразительностью, не понимают ни черта, пояснил для особо одаренных. – Вот он, наш повод войны – прямо перед вами сидит. Невинный пацан, который был отправлен с письмом… скажем, о каком-нибудь сотрудничестве. И которого ненормальные психи, то есть, вы, типа, казнили, предварительно поиздевавшись и тем самым объявив войну Вудбери. Неделя эта – не подарок, а необходимое Блейку время, чтобы якобы подождать этого придурка, не дождаться, объявить всем о его трагичной кончине, толкнув прочувствованную речь, и подготовиться к бою. Не скажет же он этому стаду баранов, что бросает их в бой только потому, что вы… мы, то бишь, у него тут как кость поперек горла! А это – ничего такая причина, если подать красиво.

– А если мы его отпустим… – начал понимать и Хершел.

– Ага, ему кирдык по-любому. Небось, у ворот города уже сидит кто-нибудь, поджидая этого недоумка. Если отпустим, им даже лучше будет: поиздеваются над пацаном, сообщат, что мы его подбросили, и покажут всей толпе растерзанный трупешник.

– Что?! – задохнулся Трой, бледнея прямо на глазах и без колебаний веря в коварство Блейка. – Я не… Не отдавайте меня им! Вы же нормальные! Я сразу увидел, что вы нормальные ребята! Я это… охотиться немного умею, я стреляю хорошо. Я… вам расскажу, сколько у них оружия! Я…

– О, как заговорил! – хмыкнул Мэрл, косясь в сторону не проронивших ни слова до сих пор Дэрила и Мишонн, стоявших рядом, и не понимая, чем вызвана их демонстративная угрюмость. – То отпустите его, то не отпускайте. Как девчонка, ей-богу! Кстати, о бабах. Нет бы, цацу какую прислали сюда, у нас, может, нехватка тут этого добра!

Но сегодня его шутки ценить никто не хотел, и пришлось под преувеличенно деловым взглядом взбодрившегося перед лицом опасности шерифа отводить их пленника в одну из камер и возвращаться на пополнившийся остальными членами не очень многочисленной, зато довольно шумной группы, совет. На повестке дня стоял один вопрос: что делать? Который решился буквально за час, вполне предсказуемо, как и всё, что происходило сегодня. Ни одного голоса за то, что им следует среди зимы покинуть тюрьму, попытавшись найти столь же надежное убежище, не оказалось. Даже белобрысая пискля, хлопая своими огромными голубыми глазищами, вцепилась в пистолет на поясе и заявила, что здесь ее дом, который она готова защищать всеми возможными способами.

Разговоры о предстоящей войне не прекратились и за ужином, нисколько не улучшая настроения всех присутствующих. Особенно Дэрила и Мишонн, продолжающих вести себя, как на похоронах, совсем не реагируя на Мэрла и заставляя даже усомниться в том, что его вообще видно и слышно. Хотя пара шутливых, но от этого не ставших более приличными, комментариев в сторону Андреа – и он получил возможность убедиться в том, что остальные слышат его отлично. Милтон чуть своими очками не рискнул, наивно бросившись на Мэрла, который даже пожалел докторишку, восхитившись его смелостью и насмешливо извинившись перед Блонди.

Мечущийся в поисках единственно верного решения шериф, до сих пор надеющийся на какое-то чудо, позвал Мэрла на еще одну беседу с пленником, пряча глаза и признаваясь, что, возможно, придется применить силу. Само собой, о том, что остальные не должны об этом даже догадываться, чтобы не растерять веру в доброту душки-Рика, можно было даже не говорить. Впрочем, сильно руки пачкать не пришлось: перепуганный до смерти Трой, уже сообразивший, что сотрудничать в его интересах, сообщал даже больше, чем от него требовалось. Правда, информация о количестве мужчин и оружия в городе радовала мало – тюремные на их фоне проигрывали, и очень. Оставалось надеяться только на свою смекалку и крепкие стены их убежища.

А пока Мэрл хотел лишь спокойного сна. Ну, и того, что очень даже способствует особенно быстрому засыпанию и отличному отдыху. Правда, путь к последнему оказался перекрыт тем, что Мишонн усердно притворялась крепко спящей, не реагируя на довольно ласковые, но вполне настойчивые тычки под ребра. Раздраженно закатив глаза и высказав все, что он думает о бабах, у которых, если не голова болит, так критические дни наступают на целый месяц, Мэрл, заслышав звук запираемого замка в камеру Карен, лениво выглянул в темный блок, задерживая брата.

Тот выглядел унылым, вероятно, тоже оказавшись посланным своей плененной дамой сердца. А может быть, и сам решил наказать ее за молчание отлучением от своего, не такого крутого, как у Мэрла, конечно, но все же тела породы Диксонов. К сожалению, Карен оказалась на удивление стойкой, а ее пацан вполне правдоподобно твердил, что ничего не знает, успев закатить истерику и по поводу пленения своей неразумной мамашки, и из-за новости о том, что Дэрил на самом деле ему никакой не отец. Зато это все порадовало Зака, который довольно улыбался, заставляя опечаленных вестью о войне жителей тюрьмы подозрительно коситься на парня. А вот Мишонн, как удалось понять по нескольким оброненным ею фразам, о происхождении Ноя знала уже давно. Что несказанно бесило Мэрла, которому казалось, что его все это время выставляли дураком.

– Ну чего, покаялась Кучеряшка? – поинтересовался он у Дэрила насмешливо.

– Ей не в чем каяться, – буркнул тот уже гораздо менее уверенным тоном, чем раньше.

– Да ну? И чего же она тогда молчит?

– Боится. Чего-то. Или кого-то, – кусал губы по своей детской привычке братишка, сжимая кулаки и явно страдая от того, что ничего не может сделать, чтобы решить хотя бы одну из множества проблем, навалившихся на них в этом новом году.

– Угу, правду сказать стремается, потому что по головке не погладят. И откуда у тебя вся эта твоя дебильная доверчивость вдруг взялась? Или, чего, она тебе в постели всю голову заморочила и мозгов лишила напрочь? Кстати, я думал, ты там свою зазнобу всю ночь утешать будешь.

– Она с Ноем, – передернул тот плечом, не собираясь отвечать на все остальное. – И хватит трепаться, за своими делами следи лучше.

– Ты о чем? – напрягся Мэрл, не представляя, откуда Дэрил успел узнать о внезапной холодности Мишонн – или она всем подряд растрепала о своем плохом настроении и обвинила во всем его, само собой, на пустом месте?!

– О том, что думать надо, перед тем как затыкать ее, такая терпеть не будет… братишка, – неожиданно передразнил его тот, хлопая по плечу и исчезая в темноте коридора.

Кажется, последние события совсем уж довели беднягу. До того, что он даже советы Мэрлу, между прочим, совсем тому ненужные, раздавать решился. И чего он такого сказал Мишонн? Ничего предосудительного, кажется. Так что пусть не морочит голову, ей вообще еще свою вину за молчание о Ное искупать и искупать.

Выругавшись сквозь зубы от внезапно накатившего понимания, что, кажется, спокойная жизнь закончилась по всем фронтам, Мэрл вернулся в камеру. Покосившись на Мишонн и отогнав желание улечься на верхней койке, он устроился рядом с хоть и вредной, но все же своей женщиной, прижимая ее, напрягшуюся на мгновение, а значит, действительно, только притворявшуюся спящей, к себе. Вдвоем – оно теплей как-то.

***

Утро было радостным хотя бы потому, что ночью на тюрьму никто не напал, о чем и заявил громко Мэрл скуксившейся над столом толпе, которая даже завтраком не особенно наслаждалась, задумавшись о своей тяжелой судьбе. Только сидящая рядом с Дэрилом Мишонн криво улыбнулась, делая вид, что это не она сегодня сбежала с рассветом, лишив своего мужчину самых разнообразных утренних радостей, надежда на которые не гаснет, даже когда у женщины зашкаливает вредность.

Плюхнувшись на стул и получив из рук Мэгги, которой пришлось взять на себя сегодня завтрак, кашу, не такую хорошую, какой она получалась у Карен или Алисии, Мэрл окинул придирчивым взглядом присутствующих, отмечая отсутствие некоторых. И куда эта прыткая старуха успела деться? Вместе с шерифом, между прочим. Неужели придумала какой-то план по изведению гнусного захватчика Губернатора на расстоянии? Не зря ведь ему всегда казалось, что в ней есть что-то от ведьмы – ну, как минимум, ехидство.

– Здесь почти все, – послышался голос Рика, который как раз заходил вместе с Алисией на кухню, обращаясь к ней. – Теперь скажешь, к чему были все эти вопросы Трою?

– Теперь скажу, – кинула она задумчиво, присаживаясь за стол и улыбаясь, кажется, понимающему, о чем пойдет речь, Милтону. – Дело в том, что мне сразу показалось странным требование покинуть тюрьму.

– И чем же оно странное? – округлил глаза Глен, переглядываясь с остальными, которые точно так же пожимали плечами, заинтригованные таким нелепым началом.

– Тем, что оно единственное. Они не попросили ничего им оставить. Ничего. И дали достаточно времени, чтобы мы могли перевезти все. И тут возникает вполне логичный вопрос: неужели им не нужна сыворотка?

– Так вот зачем ты интересовалась всеми, имеющими медицинское или подобное образование в Вудбери сейчас, – наконец озарило, шерифа-тугодума – вот Мэрл бы точно сразу догадался. – Но, возможно, парень и сам не в курсе…

– Образования мало, чтобы изучить лекарство и удачно его воссоздать, им понадобится оборудование. И да, знающие люди. А шанс на то, что они там имеются – минимален. Раньше не было, во всяком случае, Милтон бы знал. Да и среди тех, кто появился позже, тоже не было никого подходящего: Саша тогда знакомилась со всеми, она уверена в своих словах. Потому им, как минимум, нужны все мои записи, или весь имеющийся запас сыворотки, или мы с Милтоном – больше никто воссоздать лекарство не сможет. Но они по какой-то причине ничего из этого не упомянули. А гарантировать то, что мы останемся в тюрьме, или что они однозначно победят, не может даже такой… самоуверенный человек, как Филип.

– Ну, значит, они просто не знают, что у нас есть лекарство, – прозвучал в тишине робкий голос Бет. – Вот и не просят ничего им оставлять.

– И это значит… – с сомнением протянул Рик. – Верней, ты, Алисия, предполагаешь, что Карен передавала сыворотку не кому-то из Вудбери? Но кому тогда?

Мэрл уловил зажегшийся надеждой взгляд Дэрила и только хмыкнул: даже если Карен была связана не с вудберийцами, что очень вряд ли, то надеяться, что ее странные знакомые имеют исключительно добрые намерения, было глупо. Они вообще с этой чертовой сывороткой оказались теперь в очень неприглядном положении. Имея такую ценность, нужно молчать о ней или убедиться перед болтовней в своей способности защитить как лекарство, так и самих себя. Но теперь думать обо всем этом поздно – нужно что-то решать. Вот только что?

========== Часть 47 ==========

Попытка сообразить, с кем может быть связана Карен, если не со своими бывшими знакомыми из Вудбери, особым успехом не увенчалась. Обозначая это, как великое одолжение шерифу и всем присутствующим, Мэрл напряг мозги и вспомнил все, что знал о подозрительной подруге своего младшего брата. Ведь именно он был знаком с ней дольше всех, хотя раньше практически и не общался. Да что там, даже не замечал, самодовольно отмечая, что ему вообще-то блондинки больше нравятся.

Кажется, все же сообразив, что он сейчас ляпнул что-то не то, или, возможно, получив тычок под ребра от закатившего глаза Дэрила, Мэрл тут же отметил, что все меняется, особенно у таких высокоразвитых, чрезвычайно разумных и крайне толерантных, пусть и совершенно внезапно, людей, как он. Только фыркнув, Мишонн постаралась выглядеть максимально невозмутимой, слушая о том, что Карен была с вудберийцами со времени основания города, но что касается первых нескольких месяцев – никто не в курсе. Ничего более интересного Диксоны не знали или не могли вспомнить, и разговор снова вернулся к догадкам и фантазиям, в которых особенно рьяно принимала участие Бет, явно тренируясь сочинять сказки для Джудит.

Криво улыбнувшись собственным мыслям, Мишонн в очередной раз поймала себя на том, что она даже думает уже порой примерно как Мэрл, наперед зная, что бы он сказал в той или иной ситуации и какую шутку бы оценил. И, наверное, это отлично, вот только все чаще в последнее время появлялись сомнения в правильности принятого ею решения. Диксон есть Диксон и, несмотря на все свои положительные качества в бою и постели, смириться с его подходом к отношениям Мишонн не удавалось. Тем более, когда то и дело вспоминалось прошлое о тех временах, когда именно ее мнение ее мужчине было важней всего.

– Ну и, в общем, она их как-то спасла, и в благодарность за это они ее не съели…

Звонкий голос Бет заставил Мишонн вынырнуть из совсем несвоевременных мыслей об отношениях, изумленно поднимая бровь. Неужели тут всерьез рассматривается вариант сговора Карен с ходячими? Это уже, в самом деле, больше сказку напоминает или какой-то фантастический роман, причем очень низкого пошиба: ну где это видано, чтобы безмозглые, давно мертвые создания каким-то образом проникались к кому-то сочувствием, отказывались его есть, а потом еще и сыворотку просили? Может быть, сейчас Бет предложит версию о том, что это лекарство, созданное Алисией, превращает ходячих обратно в живых людей, против всех мыслимых законов биологии и прочих смежных наук?

– Ну да, теперь они к ней за помощью обращаются, хотя не знаю, как они ее нашли, ну, может, случайно увидели за сеткой. Тогда получается, что они за тюрьмой наблюдали. Рассказали ей о том, что кто-то укушен, и попросили сыворотку. Ну а своих они все же жалеют и не едят. Даже каннибалы тоже люди… ну, наверное. И она сказать, конечно, нам не может, что с такими общается. И за нас боится, потому что те люди страшные и опасные, – увлеклась Бет, на которую даже малышка на ее руках глядела совершенно круглыми глазами, не издавая ни единого писка: сказка ей понравилась.

– Ну ладно, сказки мы послушали, было ни хрена не интересно и не познавательно, но чего уж, фаворитка лидера всея тюрьмы порой должна иметь возможность высказаться на публику, чтобы ему потом поиметь мозг не нашла слов, – предсказуемо хмыкнул Мэрл. – Предлагаю не терять больше время и начинать что-то делать. Подсказываю для особо умных: укрепление, оружие, усиление дежурств, разработка хоть какого-то, блин, плана. Кстати, вариант с тем, чтобы не ждать этого ушлепка и нанести удар первыми, я тоже не исключаю, хотя с такими калеками, как тут собрались…

– Диксон прав, – решительно поднялся Рик и слегка смутился при виде выражения лица Бет, приоткрывшей рот в немой обиде. – В том, что касается необходимости заняться делом. А с Карен мы попробуем поговорить еще раз. Алисия, я рассчитываю в этом на тебя, возможно, тебе она откроется. Если нет, то позже попробую и я. Дэрил, ты куда? Алисия сама справится. Ты мне тут понадобишься, нужно осмотреть пару сомнительных участков…

Мишонн оглянулась уже от двери, глядя на замешкавшегося Дэрила, который и при очередном допросе своей женщины поприсутствовать хотел и, одновременно с этим, понимал, что на первом месте сейчас стоит безопасность и жизнь всех обитателей тюрьмы, включая ту же Карен.

– Дэрил, тебе никто не запрещает присутствовать, но ты же не думаешь, что я буду давить на девочку? Обычный женский разговор, ничего больше… И кстати, я хотела сейчас прояснить, она – одна из наших, пока мы не докажем обратное. Прошу всех проявлять должное уважение или просто не вмешиваться. Нам сейчас только внутри группы проблем не хватало. Правильно я говорю, Рик? – выделила Алисия, выжидающе глядя на колеблющегося Граймса.

Тот покосился на степенно кивающего Хершела, на нервно кусающего губы Дэрила, на пожавших плечами остальных и пробормотал что-то одобрительное. Хотя бы этот вопрос был решен. Только вот надолго ли?

***

Успешно почти до вечера избегая Мэрла, которого ей видеть лишний раз не хотелось, Мишонн не смогла предугадать всё. Торопясь после ужина сбежать к себе под предлогом более детального изучения окрестностей по найденным ею в библиотеке картам, она едва успела схватиться за рукоять катаны, когда Мэрл, появившись словно из ниоткуда, затащил ее в комнату отдыха, где самонадеянно собирался побеседовать без лишних ушей и глаз. Хотя сегодня это помещение вряд ли будет пользоваться спросом среди остальных: в свете последних событий все старались держаться на кухне, где проходил почти круглосуточный, не очень военный, зато чрезвычайно дилетантский совет, возглавляемый Андреа и Алисией.

– Ну и? Крохотуля, у нас тут война на дворе вроде как, а ты со своими бабскими заморочками. Давай уже прекращай выглядеть так, как будто снова своих ананасов переела, и говори, чего тебе надо? – сразу перешел к делу Мэрл, которому, видимо, было проще извиниться, даже не чувствуя себя виноватым, лишь бы не лишаться ночных радостей и беспроблемной подружки под боком.