Текст книги "Dark and Dangerous Love (СИ)"

Автор книги: Molly Night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 50 страниц)

Эвелин шагнула в бальную комнату. В центре большого помещения стоял единственный маленький круглый стол. Белый потолок был высоким, а зеркала были почти по всей поверхности. Пол был выполнен из гладкого темного камня, как и стены. Официанты и официантки гарцевали по комнате с подносами, на которых стояло шампанское. Смех раздавался по комнате, буквально наполненной разговорами, ведь старые друзья вспоминали свои жизни за весь период разлуки.

Все были глубоко погружены в разговор, никто не заметил Эвелин. Смущение окатило ее с головы до ног. Девушка прикусила губу и мысленно вернулась в свою комнату. Дворяне, окружавшие маленький круглый стол были в своих лучших одеждах, декорированных драгоценными камнями, от одного их вида захватывало дух.

Когда ее сомнения достигли предела, взгляд Зейна оторвался от друзей и встретился с ее. Улыбка медленно появилась на его лице. Он махнул официанту и прошептал что-то ему на ухо. Вся обслуга была, кстати, в черно-красной униформе. Мужчина оказался около Эвелин через секунду, предложив ей руку, которую она приняла без сомнений. Он повел ее вниз по лестнице.

Зейн прошептал что-то Джону. Со стоном он, правая рука Короля, кивнул, и несколько слуг подошли к нему, двигая затем приборы и тарелки, чтобы освободить место для Эвелин. Глаза Зейна не смотрели ни на кого другого, кроме девушки, пока она шла к нему. Постепенно все Дворяне проследили за взглядом их Короля и стали оглядывать Блэкберн.

Эвелин заметила темноволосую девушку с оливковой кожей, слегка прищуренными карими глазами и милым носом-кнопкой, сидящую справа от Маркуса, который сидел слева от Зейна. Через пару секунд Эв поняла, что девушка произошла от азиатов. Мэй Ли, о ней Джон говорил что-то. Она была интеллигентной, благодаря ней Вампирская Нация выиграла в третьей Мировой Войне.

Мэй наблюдала за Эвелин как орел, но ее губы приветливо улыбались (она была вообще единственной, кто улыбался, за исключением Зейна и Маркуса). Даже Джон, с которым Эвелин провела больше всего времени, злился.

Комната погрузилась в тишину, Эвелин не знала, хорошо это или плохо. Она внезапно ощутила свое присутствие. Они, должно быть, смеялись над ней про себя. Наверное, они ожидали чего-то другого от женщины, ради которой Зейн был готов на все и из-за которой у него разбивалось сердце. Возможно, они ненавидели ее как Джон за то, что она не могла ответить на чувство их Короля. Страх и горечь подступили к ней против всех ее желаний.

Она натянула на себя улыбку.

“Это долго не продлится. Если я выиграю у Люцифера, я больше не буду так себя чувствовать. Я смогу скорректировать все”.

– Эвелин, – поприветствовал ее Зейн, встав с кресла и показывая на место рядом с собой.

– Спасибо, – слабо ответила она.

Некоторые Дворяне разглядывали Эвелин с отвращением или предубеждением. Только Мэй и Маркус выглядели приветливо. Мэй Ли было явно интересно, когда она улыбнулась, Эв растаяла.

– Наверное, ты знаменитая Эвелин Блэкберн, о которой мы так много слышали, – нежным словно шелк голосом сказала Мэй. – Зейн, какой же ты подлец, почему так долго прятал ее от нас? Не знаешь что ли, мы все умирали от нетерпения, чтобы поскорее увидеть ее. Эгоистичный засранец.

Стол затих от вульгарных слов Мэй. Казалось странным, что кто-то так говорил с Зейном. С первой встречи Эвелин и Зейна все, кто хоть раз говорил с ним, обращались только с уважением и почестями. Мэй же так не сделала, и Эвелин в который раз удивилась этой экзотике среди Дворян, к тому же еще улыбавшейся ей. В глубине себя Эвелин еще раз подумала о том, что Джон говорил про образованность Мэй. Она поняла, что Дворянинка может быть и злейшим врагом и крутым другом. Твори, манипулируй и добьешься своего.

– Как я мог рисковать и знакомить Эвелин с такими пугающими созданиями, как ты? Ты бы плохо повлияла на нее.

– Это мы плохо влияем? Зейн, ты плохой большой волк в этой комнате. Уверена, ты знаешь, что из-за тебя мы выглядим как невинные овечки, – рассмеялась Мэй, ее смеху последовали остальные. Улыбалась даже Эв.

– О, держись от нее подальше, Мэй. Не хватало, чтобы вы подружились и совместно начали портить мне жизнь, – отшутился Зейн.

– Если захочешь отдохнуть от компании этого дурака, позвони мне. Мы сможем неплохо поприкалываться над этим миром.

Удовольствием от того, что она принята в общество, заставляло Эвелин улыбаться. Зейн положил холодную руку ей на плечо.

– Что ж, это Эвелин. Эвелин, это… ну, мои ближайшие друзья, моя семья.

– Ради Зейна сама Елена пришла к нам! – сказал блондин с другого конца стола, подняв бокал, полный вина, в воздух. Его щеки раскраснелись от принятого алкоголя.

– Елена?

– Елена Троянская, – прошептал Зейн ей на ухо. – У меня нет других Елен, с которыми Александр может спутать тебя, не волнуйся.

Елена Троянская была широко известна. Женщина, из-за лица которой столкнулись тысячи кораблей, умерло бесчисленное количество людей и пострадали нации. Эвелин не была уверена, было ли это комплиментом или оскорблением.

– Спасибо, – сказала на всякий случай она, когда другие подняли бокалы вверх.

– Не могу поверить, что ты пришла, – прошептал ей на ухо Зейн, прежде чем поцеловать ее в уголок губ.

– Как и я.

========== Ночные перемены ==========

Место Эвелин было слишком близко к Зейну, но это был не ее выбор. Рукой вампир коснулся ее плеча, большим пальцем поглаживая кожу девушки. Он был так близок, что она могла почувствовать аромат его парфюма, напоминавший ей океан, такой же могущественный, как и Король.

Если не рассматривать ситуацию цинично или критично, Дворяне были неплохой компанией. Они были милы в вульгарном понимании, не думали ни о каком личном пространстве. Вели вампиры себя совершенно не так, как представляла себе Эвелин, думавшая, что они будут разыгрывать эгоцентричных богов. Конечно, они были своеобразны и хорошо думали о себе, что слегка отражалось на манере их речи, но в разговоре друг с другом, в воспоминаниях о тех Дворянах, которые не смогли присутствовать, в уважении и любви, которые они проявляли, было ясно, что мелкие замечания и ругань были такими же, как во всех семьях. Эвелин не была уверена, любили ли друг друга они так, как показывали, или были просто хорошими актерами.

Вино и смех растворялись по помещению всю ночь. Красивые яства разносили официанты. Эвелин рассматривала комнату: каждый мужчина и женщина, сидевшие за круглым столом, имели достаточно силы и власти, чтобы считать себя Королем или Королевой. Все вместе они обладали более, чем 90 процентов мира. И все же они преклонялись перед Зейном. Всю ночь Дворяне были невыносимо внимательны к одному мужчине, чье присутствие подчиняло себе комнату. Стол, вокруг которого они собрались, был круглым: не было ни углов, ни выпуклостей, что намекало на равенство всех, но было ясно и понятно, что главой был Зейн. Когда он говорил, все молчали и слушали каждое его слово. В тех холодных глазах появлялись восхищение и любовь. Каждый из вампиров был предан Зейну, ведь он был их создателем, они бы не задумываясь пожертвовали жизнью ради него.

Зейн уже показывал свою силу, но все еще не было понятно, видела ли Эвелин всю мощь и все способности Зейна Ноктюрна Малика. Он был не Королем, а Богом, перед которым преклонялись короли и королевы. Его взгляд заставлял кислород исчезать из легких, грудь сжиматься, а пульс ускоряться.

Официант положил золотой граненый рубиновый бокал на место около тарелки Эвелин, и Зейн налил туда вино. Красный цвет рубина и вина смешались, порождая красивые оттенки.

– Пей, – сказал он, но непонятно, был ли тот тон командным или мягким. Вино выглядело непривлекательным, пусть и было лучшим из лучших. Это был не первый раз, когда Зейн предлагал ей алкоголь, а шестой. Все пять раз она выбирала воду и соки, так почему он опять сделал это?

Эвелин покачала головой, вспомнив предостерегающие слова Маркуса о том, как вампиры воспринимают каждое слово Зейна. Только в его присутствии она была храброй, но при всех его соратниках ее храбрость слабела. Она боялась мужчин и женщин, сидящих за столом, готовых убить за ущемление гордости Короля, а еще хуже – сделают что-то с ее семьей.

Девушка подняла бокал с апельсиновым соком, показывая этим свое решение, и, она могла поклясться, что увидела, как на шее Зейна показалась венка. Он злобно посмотрел на нее, но промолчал. Эвелин улыбнулась, извиняясь, ночь была слишком хороша, не хотелось ничего рушить.

– И так Адам сказал Богу: “Он думал, что идея научить Еву говорить была крутой!” – выкрикнул мужчина с другого конца стола. Александр отпустил еще одну из шуточек за ночь, смешки и ледяные взгляды разрядили обстановку.

– Поэтому империя разрушилась, Александр. Ни одна держава не выдержала бы такого правителя, – подметила Мэй Ли.

– Мэй, крошка, ты знала, что у феминисток и сексистов получается лучший секс?

– Я доктор философии и магистр в более, чем сотне предметов. Ты же знаешь только как убивать или насиловать, – почти выплюнула Мэй, оскорбленная тем, как с ней говорил мужчина.

Смех раздался от нескольких заезжих дворян, даже Зейн рассмеялся. Александр улыбнулся Мэй Ли одной из своих самых очаровательных улыбок.

– Дерзко. Алексу нравится.

– Не поняла шутку, – прошептала Эвелин Зейну. – Кто такой Адам и что он делал с богом?

– Одна из старых библейских историй, – улыбнулся вампир. – Ты никогда не слышала об Адаме и Еве?

– Нет.

– Что ж, исходя из имени, Ева была как ты, и, думаю, я жутко похож на Адама, добровольно страдая ради любимой.

“Ты был проклят еще до встречи со мной”.

– Так это одна из запрещенных историй?

– Да.

– Черт, Александр, прошло почти тысячелетие, а Мэй все еще отшивает тебя? – усмехнулся и хихикнул один из неизвестных Эв Дворян.

Александр, ставший одним из наиболее громких и болтливых вампиров за ночь, неожиданно затих. Эвелин могла поклясться, что он покраснел.

– Мне нравятся интеллигентные мужчины, а не те, которые только потребностями и живут, – сделала глоток вина Мэй.

– Зейн, если не хочешь присоединиться к Александру, лучшей не давай нашему маленькому Эйнштейну подружиться с твоей девушкой. Мэй может плохо повлиять на нее.

Смех разразился по комнате, Зейн улыбался.

– Кто сказал, что Зейн еще не в клубе? – засмеялся широкоплечий мужчина от своей шутки.

Король прикрыл глаза, но его улыбка не исчезала, пока друзья продолжали подтрунивать над любовью всей его жизни.

– Черт, посмотри на него, выглядел таких изможденных вампиров?

– Эвелин держит его под мизинцем!

– Даже храбрейшие герои становятся слабыми у ног женщин, – вздохнул кто-то. Послышались вздохи со всех сторон, отдаленно напоминая симпатию.

– Итак, Эвелин, тебе нравится кольцо? Я убил огромную семейку ради камня, так нравится или нет? – выпалил Александр после очередного бокала вина.

– Что? – ахнула Эвелин.

Музыка на заднем фоне резко затихла, хотя через один удар человеческого сердца она вновь вернулась. Все смотрели то на Эв, то на Зейна, то на возможного мертвеца Александра. Зейн охнул и закрыл глаза рукой. Смех затих, Александр испугался.

– Я…

Эвелин почувствовала, что ее сердце почти остановилось, думая о красивом кольце. Она еще думала о его предложении, а не вернула украшение обратно. Внезапно Эв стало противно. Она смотрела на Зейна с отвращением.

Зейн не смотрел на нее, а впился взглядом в Александром, словно был готов убивать. Тот осушил бокал, официант подскочил к нему с добавкой.

– Скажи, что это неправда, – выдохнула Эвелин.

– Это не правда, – постарался убедить ее Зейн.

– Лжец! – выкрикнула она. – Ты лжец, – тихо добавила она дрожащим голосом.

Новости не удивили Эвелин, как недавние открытия. Может, она уже привыкла? Девушка хотела встать, но рука Зейна жестко остановила ее.

– Ты никуда не пойдешь, пока я не разрешу.

– Можно покинуть вас?

– Нет.

– Это не его вина! – быстро заговорил Александр. Пот появился на его лбу. – Зейн не знал. Он сказал мне купить камень у мужчины, но тот не продавал его, сказав, что это сентиментальная реликвия рода. Я не хотел разочаровывать Зейна, поэтому убил мужчину в ярости. Он был человеком и ненавидел мою расу. Он был неуважителен, назвав меня головорезом!

Блондинка, от красоты которой захватывало дух, осклабилась. Ее пронзительные лиловые глаза уставились на Эвелин, улыбка была злобной.

– Ты так юна и наивна, это мило, дорогая. Не строй из себя обиженную. Ты вынесла из истории красивое колечко, так? Не могу дождаться дня, когда ты впервые убьешь или пойдешь против своих принципов. О, как это будет! Я люблю, когда руки добродетельных господ покрываются кровью тех, кого они презирали.

– Что ты хочешь сказать?

– Эвелин, моя дорогая, не веди себя так, словно ты лучше нас потому, что человек и хочешь быть хорошей. Однажды ты поведешь себя ужасно, прямо как мы, и тогда поймешь, что если у тебя есть достаточно силы, ты можешь творить все в этом мире. Однажды ты станешь такой же хладнокровной, как и мы.

– Алаина, заткнись, пока я не оторвал тебе голову! – прошипел Зейн угрожающе.

– Ты знаешь, это правда! – огрызнулась Алаина. Вот и разбился фасад красивого лица: никакой доброты. Такими Эвелин видела Дворян. – Она слаба и патетична! Она человек! Посмотри же, Зейн. Посмотри! Она простая девочка, не твой типаж. Я думала, ты любил смелых и способных к управлению женщин. Она трусиха! Даже не может вытерпеть, что Александр убил кого-то. Она несовместима с тобой. Дрянь! – кажется, девушка терпела долго.

Она повернулась к Эвелин.

– Думаешь, ты честна и сострадательна, а на самом деле позволяешь Зейну страдать от разбитого сердца ежедневно. Ты не святая, Эвелин Блэкберн!

– Алаина, достаточно!

– Прекрати занимать ее сторону! – закричала вампирка, и это были ее последние слова.

Никто не успел понять, что произошло, когда Зейн поднялся на ноги с горящими от безумия глазами. Алаина внезапно скорчилась на стуле, ее тело трясло. Кровь полилась изо рта, глаз, носа и ушей девушки. Музыка на сей раз окончательно замолкла. Ее кожа стала красной, кровяные сосуды разрывались под кожей, органы отказывались работать, а энергия разрывала изнутри. Раздался звук, словно что-то лопнуло, как происходит, когда ставишь попкорн в микроволновку.

Эвелин остолбенела.

“Он сильнее, чем в твоих самых страшных снах”.

Тело Алаины упала со стула. Рука Зейна схватилась за стол.

– Мэй, отведи Эвелин в ее комнату, – холодно сказал он. Никто не осмеливался заговорить.

Эвелин тряслась на стуле. Зейн не хотел, чтобы она увидела, что будет дальше. Будет чересчур для нее.

Мэй Ли не нужно было повторять команду дважды, она была слишком умна, чтобы повиноваться Зейну в такой момент. Она стащила Эв со стула, и хоть человек сопротивлялся, вампир все равно сильнее ее.

– Нет!

“Заткнись, ты все равно не сможешь спасти ее”, – подумала Мэй.

Алаина была великолепным борцом и настоящей соблазнительницей. Она была последовательницей Зейна с конца четырнадцатого века. Король дал Алаине бессмертие, чтобы сохранить ее красоту, а она отдала ему свою жизнь и преданность. Девушка стольких затащила в постель ради Зейна…

В течение Третьей мировой войны Алаина была невидимым членом армии Короля. Ради ее красоты могущественные мужчины падали к ее коленям. Скольких она окрутила вокруг пальца, они были готовы сделать ради нее все, как и Алаина ради Зейна. Она никогда не нравилась Мэй, слишком тщеславная. Однако Алаина всегда была преданной, она бы умерла вместо Зейна. Девушка напоминала хорошо тренированную собаку: преданная и отданная своему хозяину, как и остальные Дворяне. Да, она не была любимицей Мэй, но это не значило, что Ли хотела бы такой смерти для нее, особенно при таких обстоятельствах.

Зейн убьет Алаину, Мэй знала это. И он не будет жалеть об убийстве. Любовь умеет ослеплять.

Мэй прижала Эвелин ближе, пока они быстро шагали подальше от комнаты. Она хотела увести Блэкберн раньше, чем плоть Алаины начнет трескаться, а кровь плескаться на пол.

Любовь – самая опасная вещь в мире.

Такие могущественные мужчины как Зейн, с такими же темными демонами, не должны любить. Мэй видела по поведению друга, что он полностью и окончательно влюбился в нее.

Таким, как Зейн, не должны разрешать любить.

Мэй сжала Эвелин в руках, потому что та слишком тряслась из-за шока.

Мужчинам, как Зейн, нельзя любить тех, кто им не подвластен.

Мэй шагала довольно быстро, прижав голову Эвелин к плечу, чтобы та не упала.

У Зейна был не лучший характер. Он был готов на все, даже уничтожить то, что недоступно ему, чтобы это не досталась никому. О, хотела бы она ошибаться. Хотелось бы Мэй, чтобы так не случилось с Эвелин.

Коридоры плыли мимо в тумане. Стражи, стоящие у двери комнаты Эвелин, открыли двери для Мэй, даже не спрашивая. Девушка, ускорившись, через мгновение была у кровати Блэкберн, куда и положила ее.

Мэй сжимала Эвелин, но та не сопротивлялась.

“Бедняжка, – подумала Мэй. – Во всяком случае, Алаина сказала одну верную вещь: Эвелин слишком юна для такого”.

Мэй любила Зейна, как и все остальные, но она была слишком умна, чтобы заметить, какой он монстр. Ей было жаль Эвелин не из-за любви Зейна, но потому что та не могла ответить ему тем же.

– Все будет хорошо, – честно пообещала Мэй, – он не обидит тебя.

“Хотя бы сегодня”, – молча дополнила она.

– Ч-что…

– Лучше не думай об этом. Забудь, что сегодняшняя ночь существовала.

– Это моя ошибка, – вздрогнула Эвелин, прикусив губу и сжав кулаки.

“Слишком молода, храбра и невинна для этого”, – нахмурилась Мэй.

– Нет, это не твоя вина. Ты можешь быть причиной, но не из-за тебя Алаина умерла. Она погибла из-за ревности к тебе. Мы знаем, что Зейн чувствует насчет тебя. Только у Джона хватает смелости оскорблять тебя перед Зейном. На самом деле, Джон, Маркус и… – Гарри, хотела добавить она, – являются людьми, которые могут говорить что-то о тебе и не бояться. Алаина не была частью этого клуба. Она знала, что случится, но была слишком упряма и любила провоцировать судьбу. Это не твоя вина.

– Она умерла из-за меня.

– Люди умирают ежедневно, малышка, смирись, – Мэй улыбнулась от обращения, которое она выбрала для Эвелин. Ей ведь всего восемнадцать, о чем тут говорить. Когда Мэй вспоминала о себе в таком возрасте… – Я знаю, что ты чувствуешь. Я знаю, каково быть возлюбленной властного человека. Это опасно, стоит думать о своих действиях. Но, Эвелин, знай, сегодняшнее происшествие не было твоей ошибкой. Ты не говорила Зейну убивать Алаину, он сделал это сам. Не вини себя за его действия. Это его демоны, не твои.

– Но она мертва…

– Зейн убил миллионы. Еще одно мертвое тело в его списке не имеет особого значения, – Мэй коснулась руки Эвелин, думая, хотела ли она объятий.

– Держись от меня подальше, – возразила Эвелин, оттолкнув вампира со всей силы.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – хихикнула Мэй.

Тишина.

– Думаешь, ты неудачница? Думаешь, что дружба с кем-то убьет его?

– Разве не правда? Я не приношу удачу. Я маленькая девочка, которая все делает не так. Люди страдают из-за меня. Я не заслужила жизни, меня нужно наказать за всю боль, которую я причинила. Гарри, Этан, пятьдесят людей, убитых Александром, неизвестные мне умершие из-за Зейна… Я заслужила страдать за них.

Вас не удивляло, как быстро все может измениться за одну ночь? Минуту назад все было хорошо, а потом кто-то мертвый лежит рядом, а счастье прошло. Идеальная ночь разрушилась за пару минут.

– В тебе есть свет, ты добра. Я восхищаюсь тобой, пусть твое поведение смешно, – она успокаивающе гладила Эвелин.

Мэй разрывалась. Ей стоило уйти, но эта девочка так сильно напоминала саму вампирку, находившуюся во дворце императора, любившего ее так, как Зейн. Правда правитель был смертен и не так могущественен… Но Эв была храбра и добра.

– Ты боишься его?

– Кого? Зейна? – кивок. – Конечно.

– Мне так не кажется.

– Разумеется, я боюсь его, – рассмеялась Эвелин, покачав головой на слова Мэй.

– Не достаточно. Скажи, ты боишься, что он убьет тебя?

– Не убьет. Он слишком эгоистичен. Он будет держать меня живой вечность.

– Ты видела, как легко он убил Алаину. У Зейна плохой темперамент, слишком много власти для одного парня. Он, может, любит тебя и мечтает о вечности, но ничто не остановит его в момент ярости. Ты в такой же безопасности, как Алаина пять минут назад.

– На что ты намекаешь?

– Ничего, просто предупреждаю, – Мэй повернулась к двери. – Мой дом в пяти минутах к югу отсюда. Приходи ко мне иногда. Прошла одна ночь, но, думаю, мы можем стать лучшими друзьями, чем я с большинством Дворян.

– Ты не хочешь видеть меня в списке своих друзей.

– Нет, моя дорогая, хочу.

========== Часть 163 ==========

Там был ребенок, в темном месте, где воздух был наполнен криками, плачем жертв, постоянно преследуемых призраками в их голове.

Ребенок стоял на коленях, его лицо сверкало от слез. В руках он держал единственный источник света в этом забытом месте. Пламя было в его ладонях, такое маленькое, бесценное и близкое к исчезновению. Мальчик плакал. Внутри пламени было воспоминание.

Холодная ночь на балконе, да, Эвелин помнила ее. Она могла воссоздать музыку к комнате позади нее. Девушка помнила аромат Утопии в носу, невероятный вкус шампанского и его, прекрасного вампира с одинокой аурой, заговорившего с ней. Она помнила, как он был красив и как ей было его жалко. Не смотря на его красоту, шарм, власть и мощь, парень был несчастен.

– Не покидай меня, – плакал мальчик. – Пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня… все уходят… Папа, мама, Дункан, Венис, Мира, Кайнзиус… Все, кого я когда-либо любил… Я не хочу жить без тебя, Эви… Пожалуйста, не оставляй меня… – всхлипывал он, ежась от холода и согнувшись над пламенем, словно защищая его от монстров из тьмы. Он защитит огонек ценой жизни, Эвелин знала. – Я боюсь темноты… Я так боюсь темноты. Не дай ему забрать меня, Эви, я не хочу потерять себя… Спаси меня, Эви, пожалуйста!

Его крик перекликался с криками его призраков.

***

Когда Эвелин проснулась, время было далеко за полдень. Хоть она и долго спала, ее тело было изнурено, а мысли плыли. Шторы были закрыты, комната погружалась во мрак. На прикроватном столике стоял поднос и тостом, беконом, яичницей и апельсиновым соком. Было холодно, но ее это не волновало.

Эвелин взяла поднос на кровать и откусила кусочек тоста, она успела проголодаться, а сок был воистину божественным. Также у еды была записка.

Мне нужно пойти в город с Джоном, есть пара вещей, которые следует уладить до того, как мы объявим о смерти Алаины. Мэй пригласила тебе к себе на ланч. Ты может не идти, я знаю, иногда она невыносима, но мне будет очень приятно, если ты пойдешь.

Как всегда, я люблю тебя всем своим сердцем. Зейн.

P.S. Не влипни в неприятности, пока меня нет.

Эвелин перечитала записку дважды, чтобы собраться с мыслями и вспомнить все события той ночи. Когда Эв сделала это, бумага вылетела из ее рук, а желудок заурчал: она потеряла аппетит.

Картинка с телом Алаины, бурлящим словно кипящий суп, ворвалась в ее мысли. Это ее вина, очередная смерти из-за ее глупости и бесполезности. Девушка прикусила губу, но не расплакалась. Слезы покинули ее тело, осталась только ненависть к Зейну.

Они никогда не просила как его убить ее, так и кого-то убить ее.

Через секунду она свесила ноги с кровати и вытащила розу из шкафчика, где ее оставил Люцифер.

“Его имя, мне просто нужно угадать это. И тогда я пожелаю любую вещь”, – она могла использовать желание прямо сейчас, попросить сделать себя сильнее Зейна.

“Слишком много власти для одного парня”, – так ведь сказала Мэй Ли? Эвелин никогда не слышала ничего более правильного. У него было слишком много власти, никому не следует обладать таким “богатством”.

Власть ведет к жадности, а та ко злу. Примерно такое выражение сказал Этан в ее детстве.

Его нужно остановить.

Девушка смотрела на розу. В глубине души у нее было два выбора, два желания и два пути. Прямо сейчас разуем подсказывал ей выбрать более легкий.

Эв выпила сок в один глоток и пошла в ванную. Мэй пригласила ее на ланч… Было далеко за полдень, слегка поздно, но Эвелин решила, что Мэй не будет против спонтанного глотка чая или очень позднего завтрака. К тому же Зейн сказал, что это осчастливит его. Кем она была, чтобы отказывать Королю Земли?

***

На улице стоял прекрасный солнечный день. Небо было голубым, мир казался ярким.

Эвелин сказала стражам, что собирается навестить Леди Мэй, и не получила никаких возражений, но затем она предложили проводить ее туда и предложения посыпались на нее.

Кажется, она потеряла остатки недоверия к ней после вчерашнего, это уже казалось давним делом. К счастью, Зейн не имел понятия, что она ходила к Гарри, иначе на ее руках оказалась бы еще чья-то кровь. Слишком много людей умерло из-за нее.

Им понадобилось тринадцать минут на машине, чтобы доехать до дома Мэй, стоявшего на другом конце Дворца. Они ехали мимо полян с густой травой, высокими деревьями и красивыми домами, стоявшими на дистанции. Эвелин тратила слишком много внимания на ненормальную красоту дома Зейна до этого дня. И, Боже, это было прекрасно. Акры и акры земли были доведены до совершенство, экзотика сочеталась с красивейшими местами, в которых он был. Его дворец был дубликатом самых красивых мест мира.

Мужчина, который пытался держаться за счастливейшие воспоминания, который хотел создать рай на Земле, чтобы избежать одиночества. Зейн был тем, кто построил иллюзию счастья, чтобы ослепить себя.

Как и весь дворец, дом Мэй был красив. Было множество домов с разными характерами и необычным построением, но глазами Эв убежище Мэй было самым лучшим, даже по сравнению с Зейном. Он был построен в стиле, который Блэкберн никогда раньше не видела, с побегами, ветвящимися по стенам, орнаментом в виде дракона. Дом был большим, прямоугольным и ярко красным.

Эвелин восхищалась им, когда шафер остановился. Эд, сидевший рядом с ней, и Джош, находившийся впереди, вылетели из машины, открыв ей дверь и предложив руки, чтобы спуститься, но Эв вышла самостоятельно.

– Обещаю, я не убегу, – пробормотала она. – Не волнуйтесь, я не собираюсь делать ничего, что вовлечет вас в неприятности, во всяком случае, не сейчас, – но юмор не понимал никто, в ответ Эв получила раздраженные взгляды.

Мысленно она решила, что должна быть милее с этими двумя. Эвелин шла за Эдом и Джошем мимо стражей, стоявших словно изваяния снаружи дома. Выражения их лица были настолько безэмоциональными и застывшими, что казалось, будто они настоящие статуи. Пройдя мимо большого проема, девушка вошла в дом Мэй Ли.

– Вау, – пробормотала Эвелин.

Внутри было также красиво, как и снаружи: высокие потолки и элегантно свисающие с них красные тюли. Эвелин ахнула, пытаясь рассмотреть все детали, но ее глаза были недостаточно сильны. Может, будь она вампиром, ей бы повезло больше.

Все было выполнено в красных и золотых тонах. Яркие люстры были подвешены у потолка, тюли сверкали так, что в них можно было увидеть отражение. В фойе пахло странным, но приятным запахом. Нечто в этом месте заставляло Эвелин чувствовать себя, как дома.

– Мисс Ли ждала вас, – сказали две девушки, которые были на пару лет старше Эвелин, появившись из ниоткуда. Они добро улыбались. – Она на балконе, – добавили обе, сделав знак Блэкберн следовать за ними.

Джош и Эд попытались сделать то же самое, но девушки одновременно подняли руки, чтобы остановить вампиров.

– Мисс Ли не любит, когда незнакомцы ходят по ее дому. Пожалуйста, подождите в фойе. Если ей понадобится что-то от вас, то мы придем.

Парни обменялись встревоженными взглядами. Повторялся инцидент с Джоном, а ситуация казалась им смешной.

– Мы стражи Его Величества. Мы следуем только его указам, а Его Величество хочет, чтобы мы были с Мисс Блэкберн все время, следя за ее безопасностью.

– Мисс Ли старше вас обоих, если придет опасность, то ей вряд ли понадобится ваша помощь, – сказала девушка так вежливо, что вампирам было неудобно спорить.

Девушки воспользовались шансом, чтобы забрать Эвелин и повести ее вверх по лестнице, оставив Джоша и Эда в середине фойе в неуверенности. Эв улыбнулась, решив, что потом попросит научить ее говорить также убедительно, ведь это могло быть полезным.

Когда Эвелин и девушки дошли до третьего этажа, они вышли на балкон, где уже сидела хозяйка.

– Следишь за временем, – хихикнула Мэй, две служанки быстро кивнули и исчезли из вида.

– Проспала, – извинилась Эв.

– Я не удивлена, особенно после событий той ночи… слегка пугающе. Я уверена, Зейн оставил тебя испуганной и встревоженной, – Мэй все еще стояла спиной к Эвелин. Она указала на место на другом конце дивана и чашку чая. – Угощайся, это поможет расслабиться.

Эв осторожно прошла к дивану, взяв аккуратную китайскую чашку. Она сделала глоток зеленой жидкости, которая была теплой и чуть горькой.

– Садись, дорогая, – засмеялась Мэй, не отводя взгляда от вида. – Я не укушу, честное слово.

Эвелин сделала так, как было велено, присев около Мэй и отпив еще глоток.

Обе молчали несколько минут. Балкон показывал прекрасный вид зеленой поляны с только одним или двумя прекрасными особняками, стоящих довольно далеко.

– Это Утопия, – заметила Мэй после паузы. На самом деле, на горизонте природный пейзаж был разбит линией серых силуэтов небоскребов. Отсюда город выглядел миниатюрным. – А вот там, – она показала на черно-белый особняк, – живет твой лучший друг Джон Малик.

Эвелин слегка рассмеялась. Было в этом что-то абсурдное, в улыбке, когда на душе у нее было тяжело. Алаина умерла пару часов назад, даже дня не прошло. Эв не знала эту девушку, но наверняка были знакомые ей в этом мире, любимые, а Блэкберн стала катализатором ее смерти.

– Джону нравилась Алаина?

– Даже очень, они были довольно близки, – горько улыбнулась Мэй.

– Еще одна причина для ненависти, для моей никчемности.

– Прекрати, сладкая. Джон ненавидит всех, а их отношения с Алаиной были плевым делом. И, позволь сказать, вспомни про его эго. Оно не такое, каким бы он хотел его видеть, – подмигнула вампирка, и Эв искренне засмеялась. – Вот и оно, не вини себя, Эвелин. Алаина знала, что делает, когда начала так вести себя с Зейном. Это не твоя вина, а полностью ее.

Мэй, приблизившись к Эвелин, игриво ущипнула ее за щеку.

– А теперь улыбнись ради меня, маленькая девочка. Зейн не захочет, чтобы ты опять была в унынии и, думаю, пора бы стряхнуть с тебя цепи грусти. Весна наступает, я хочу, чтобы ты стала улыбаться и смеяться, наслаждаясь собой. Есть много крутых вещей в этом месте, которые можно сделать.

– Например?

– Ты погружалась на морскую глубину когда-нибудь?