Текст книги "Dark and Dangerous Love (СИ)"

Автор книги: Molly Night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 50 страниц)

– Гарри, – на сей раз это был всхлип и ах. – Гарри, я… Мне так ж-жаль… – бормотал ангел. Боль насквозь пронзила ее голос. Каждый раз, когда она пыталась сказать что-то, у нее не выходило.

О, он так любил ангела. Его любовь была запрещена и никогда не была бы принята в этом мире, Судьба развела их. Любить ее было бесполезно и безнадежно, у них не было будущего, но Гарри не мог перестать. Он уже пропал, слишком быстро и сильно вампир влюбился в недосягаемую девушку.

Однако он не жалел. Гарри любил Эвелин. Ему было плевать, если она не любила его и никогда не будет с ним. Он просто хотел, чтобы она была счастлива.

Любить кого-то по-настоящему, значит заботиться о них и ставить их нужды вперед своих; забывать о своих амбициях, надеясь дать любимому лучшее будущее, надежду на радость. Это и делал Гарри, теперь расплачиваясь за это. Ему было наплевать.

Сердце вампира начало биться быстрее, когда он почувствовал нежное и теплое прикосновение руки на своей щеке. Неожиданно ни боль, ни ничтожество перестали быть важны для Гарри. Когда он поднял голову и увидел голубые глаза из мечтаний, улыбка появилась на его лице, и мир засиял вновь. Эвелин стояла прямо перед ним на коленях с мокрыми глазами.

– М… Мне так, так жаль, Гарри. Я не должна была… Прости… Нужно было прийти раньше. Я-я… все это моя вина. Я бесполезна, прости… я… – бормотала она, ее рука тряслась, а губы были так близки, что Гарри с трудом подавлял желание поцеловать ее. Ему так хотелось прикоснуться своими губами к ее, осчастливить их обоих. Он хотел забрать ее боль.

– Эвелин, – прошептал он так осторожно и мягко, но слабо. Ему хотелось прикоснуться к ней, но сломать цепи было невозможно.

Он не замечал этого раньше, но его ноги не слушались хозяина, а тело было нездорово холодным. Гарри не умирал, но его тело постепенно угасало. Кровяные клетки в организме умирали. Вампир не ел уже три дня, а пытки измотали его. Однако это не останавливало его от попыток, он безнадежно пытался вырваться, чтобы на секунду дотронуться до возлюбленной.

– Эвелин, – пробормотал он опять, подняв глаза на нее.

“Я идиотка. Идиотка! Он не заслужил это, ничего из этого. Я должна была быть здесь. Это моя ошибка! Все это! Нужно наказать меня, не Гарри!” – Эвелин подсознательно кричала на себя, ее руки тряслись от гнева. Она не могла поверить, что Зейн сделал с ним такое.

Ее сердце выскакивало из груди, так хотелось схватить Зейна за горло голыми руками и сказать, как сильно она ненавидит его за содеянное… Но пока ее разум не ускакал слишком далеко, Гарри издал маленький, едва заметный стон от боли.

Все тело и мысли Эвелин сконцентрировались на Гарри, она даже не заметила, что Джон пытался освободить его от наручников. Тело бывшего лорда уже привыкло к этому положению, а резкие смены были болезненны, так как он не был достаточно силен, чтобы удержать собственный вес.

Эвелин не успела понять, что происходит, когда тело Гарри покачнулось, а ее руки инстинктивно схватили его, удерживая. Кровь запятнала ее пальто, но ей было все равно.

– Гарри, – прошептала она, поглаживая его по голове.

Его кудряшки были в крови, пачкая и лицо, но Эвелин было все равно. Она присела на колени, медленно опуская Гарри, чтобы поддерживать его, и приблизила свою голову к его, практически опуская перед его ртом шею.

– Пей, – скомандовала девушка, заметив бледность его губ и понимая, что ему нужна была кровь.

До этого Эвелин никогда не предлагала свою кровь вампиру, даже не рассматривая вариант, в котором добровольно предоставит ему свою шею. Но этим кровопийцей был Гарри, и она любила его, не важно, платонически или романтически.

– Эвелин, – произнес Гарри, и это было музыкой для ее слуха.

– Пей, – настаивала она.

– Эвелин, нет, я отказываюсь.

– Тебе больно! – практически кричала девушка. – Пей, пожалуйста, исцеляйся.

– Черт возьми, – пробурчал Джон. Через секунду ледяной пакет с красной жидкостью приземлился рядом с Эв. – Простите, что нарушаю романтический момент самопожертвования, но вы выводите меня из себя, – он указал на кровь. – Это гораздо безопаснее, чем позволять твоей крови течь в венах Гарри.

– С-спасибо, – выдохнула Эвелин, покраснев и поняв, как смутился Джон от ее слов.

“О, вот она повела себя глупо и безрассудно”, – передразнивала Эвелин Джона. Но вид кровоточащих ран и бледных губ Гарри убивал ее. Она знала, ему нужна была кровь, и была готова дать ее.

– Я дам вам двоим десять минут. Я хочу, чтобы вы расставили все точки над “и”, попрощайтесь, – он посмотрел куда-то между Эвелин и Гарри, поэтому было непонятно, к кому он обращался, и кому предлагал расставить точки. – Не заставляйте меня пожалеть об этом. У меня есть люди с доступом к камерам. У вас немного времени.

Когда он закончил речь, то вышел из помещения, закрыв за собой дверь.

Эвелин была рада, что стены сделаны из кирпичей, а маленькое окошко в центре двери напоминало ей о существовании наружного мира. Девушка радовалась, что у них с Гарри будет немного уединения.

– Вот, – прошептала она, приставив пакет с губам Гарри. Он даже не сомневался, когда его пальцы коснулись пластика, и он жадно начал есть.

Вампир был голоден, девушка рукой поглаживала его волосы. Через несколько секунд пакет был осушен, а парень выдохнул. Она видела, как его раны начинали быстрее исцеляться.

– Прости, – извинилась она.

– За что? – почти рассмеялся Гарри, если бы не слабый голос. – Тебе не за что сожалеть. Извиняться нужно мне, ведь я не замечал, как именно с тобой обращается Зейн. Я не могу поверить, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять, какой он монстр. Прости, я не могу защитить тебя.

– Не надо, – она коснулась его щеки, кожа которой была огрубевшей и холодной. Их глаза были на одном уровне, рука Эвелин на его теле стала сильнее. – Это Судьба, и она так распорядилась с моей жизнью.

Его повисшие руки постарались обнять ее. Они столкнулись о материал ее пальто, внезапно Эвелин почувствовала себя запертой этой одеждой. Ей захотелось скинуть с себя пальто и почувствовать руки Гарри на коже. Ее тело и разум требовали прикосновений кого-то другого, не Зейна. Девушке хотелось, чтобы ее трогал хороший и добрый человек, который не угрожал бы ей.

Она прислонилась к Гарри, было так приятно и тепло находиться рядом с ним. В этой тишине все ее тревоги отошли на задний план от одного звука его дыхания и ощущения холодной кожи.

– Как ты? – спросил Гарри.

– Лучше, чем ты, – неудачно пошутила она, и он рассмеялся.

Вампир прижал ее ближе, открывая веки. Его потускневшие зеленые глаза встретились с ее потемневшими голубыми. Да, когда-то их цвета были гораздо ярче. Теперь, выжив в аду, глаза обоих больше не светились от радости, как это было раньше. Но в тот момент они были вместе, и улыбка появлялась на их лицах.

– Мне жаль, – начал Гарри, – я про Этана… Джон рассказал мне.

– Так это правда? Это не было приказом Зейна? Слова Этана, – сглотнула девушка.

– Я не думаю, что со мной Зейн еще будет обсуждать свои планы, но нет. Джон сказал, он был шокирован словами Этана. А если Зейн и имел на виду какой-то план, то, думаю, он был бы в курсе.

– Думаю, я ошибалась. Я считала, он любит меня, а наша любовь будет сильнее всего, но я просчиталась, – пыталась засмеяться Эвелин. – Ничтожно, да? Как же я пыталась сражаться, чтобы быть с ним, а в итоге…

– Он был не достоин, – сказал Гарри, еще ближе придвигаясь к ней.

– Хотелось бы мне знать это раньше, до той ночи с ним… – стиснула зубы Эвелин, злость показалась на ее лице. – Я бы хотела знать. Не думаю, что я жалела о чем-то больше. Я даже не сожалею, что встретила Зейна, по сравнению с той ночью с ним, – она посмотрела на Гарри. – Жаль, что ты помог мне, не стоило. Если бы не это, то тогда ты не выпал бы из протеже Зейна! Зачем, Гарри? Зачем? Знаю, Венис хотела… но зачем ты послушался ее? Ты знал, Зейн все раскроет, и тебя накажут. Помогать нам с Этаном в планах Венис было похоже на суицид.

– Я сделал это не из-за Венис. Да, она сказала, что потенциально спасала миллиарды людей и создавала лучшую вселенную, сводя вас с Этаном, но я не знал всего. Будучи ведомой честными и идеальными помыслами, я не понимаю, каким бы образом та ночь могла повлиять на это. Она не рассказывала, я не спрашивал. Я просто знал, что ты была несчастна, и хотел исправить это. Если бы встреча с Редферном осчастливила тебя, то пусть будет так. Ни тогда, ни сейчас меня не волновали последствия, оно того стоило.

– Н-но ты потерял все.

– Не важно, если ты была счастлива.

Эвелин прикусила губу, слезы появились в ее глазах, но она не плакала, не могла себе позволить. Она не хотела казаться слабой перед Гарри и позволить ему тревожиться.

– Каким же ты был дураком! – несознательно она придвинулась к нему, глазами сосредоточившись на губах Гарри, на секунду сжавшихся в тонкую линию, словно тот боролся с собой.

– Любовь заставляет делать глупые вещи, – пока Эвелин не успела отреагировать, Гарри добавил на том же дыхании, – я люблю тебя, Эвелин.

Он выговорил четыре заветных слова быстро, словно сомневался, что через секунду смелость испарится, и правда останется невысказанной.

Дыхание Эвелин сбилось. Случившееся следом было непредсказуемым. Она не знала, кто сделал это первым, но через секунду или две их губы столкнулись друг с другом.

========== Часть 156 ==========

Любовь. Как это, любить кого-то? Что отличает настоящую любовь от похоти и желания? Как далеко вы готовы зайти ради любви?

Их руки были запущены в волосы друг друга, они прильнули друг к другу. Этот поцелуй был не похож на остальные. Он был практически невинен и нежен, но затем, когда оба почувствовали вкус глубокой страсти, спрятанной где-то в их подсознании, поцелуй углубился, становясь отчаянным и жадным.

Теплота и страсть пузырьками поднимались в груди Эвелин, сердце вылетало из груди. Все это было так неправильно, но казалось настолько правильным.

Это было опасно, и они понимали. Им не следовало целоваться. Они рисковали своими жизнями ради такого простого, но приятного занятия. Они должны были отстраниться друг от друга, и это было бы правильно.

Она прижалась своим телом к его, а он держал ее на этом расстоянии. Ей так хотелось снять с себя пальто, почувствовать Гарри. Они рисковали невероятно сильно, но обоим не хотелось останавливаться. В тот момент теплый, ослепляющий и довольный комок появлялся в душах безнадежно влюбленных людей. Такие моменты обычно доказывают, что еще есть что-то, ради чего можно жить.

Правила на то и созданы, чтобы нарушать их. Счастье было на другой стороне клетки, мешавшей им. Иногда стоит бороться за желаемое, пользоваться шансом и наслаждаться счастьем.

Как бы то ни был очарователен момент, он так же сломал слой льда бездонного океана безнадежности, в котором зависли Гарри и Эвелин.

Секунду за секундой время шло мимо них. Впрочем, пока они были рядом, это не имело значения. Давным-давно Эвелин не испытывала такого.

Поцелуй делал ее бездыханной, как и Гарри. Она цеплялась за него, словно от этого зависела ее жизнь. Когда, наконец, Гарри отстранился, Эвелин не могла дышать.

Ее сердце неслось на космической скорости, легкие отчаянно старались компенсировать нехватку кислорода. Гордая улыбка показалась на губах Гарри: ее сердце билось для него. Он хотел быть причиной нужды, загоревшейся в ее глазах.

Большим пальцем он поглаживал нежную кожу на щеке девушки, стараясь сдержаться и не наброситься на нее с поцелуями. Он хотел, чтобы сначала Эвелин перевела дыхание. Ее щеки покрылись румянцем, губы были приоткрыты и безумно манили. Ему хотелось сделать многое, но он не мог дать свободу своим желаниям. Он чувствовал, как его сердце нагревается, мечтал дотронуться до нее еще больше, но не мог.

Это было не то место и не то время. Поэтому он просто прикусил губу.

– Я люблю тебя, – три заветных слова опять покинули его рот.

– Я… – начала Эвелин.

На секунду Гарри подумал, что Эвелин скажет то же самое, но их прервали. И Гарри никогда не узнает, собиралась ли Эв принять или отклонить его слова.

Острый звук от ладоней, медленно хлопавших, отдавался эхом от холодных стен. Темный силуэт стоял у двери, и Гарри застыл. Тень была высокой, и сначала вампир решил, что это был Зейн. По рефлексу он сильнее сжал талию девушки, потому что не мог позволить Зейну еще раз навредить ей. Даже если бы это стоило его жизни, он защитит от монстра, коим являлся Зейн Ноктюрн Малик. Рык раздался из его горла.

– Остынь, – сказал знакомый голос, – это всего лишь я.

Лицо Маркуса показалось из тени, и Гарри перевел дыхание. Его сердце успокоилось, но он не ослабил защитной хватки Эвелин.

Джон стоял за Маркусом. Его лицо было грозным, а под левым глазом красовался синяк, который постепенно исцелялся. Гарри склонил голову в знак уважения.

Маркус был первым вампиром, которого создал Зейн, и был так же стар, как и он. Маркус Валери был вторым самым сильным существом в Вампирской Нации после Зейна, и он смотрел на Эвелин. Его лицо было непроницаемым, но не оставалось сомнений, что он видел поцелуи вампира и девушки. Гарри ожидал, что тот что-то скажет, но его ожидания не оправдались.

– Кажется, сегодня ты очень популярен, Хазз, – сказал Маркус довольно прохладным голосом, но без агрессии или злости. – Простите, я прервал что-то… интимное между вами.

Нехотя Гарри убрал руки с талии Эвелин. Он встал, добавив некоторое расстояние между их телами.

– Я думал, ты в Австралии? Я не знал, что ты вернулся, – Гарри метнул взгляд на Джона, голова которого была опущена и, казалось, он испуган.

– Что ж, новости, должно быть, долго идут в подземелье, – Маркус подошел к Эвелин, широко раскрывшей глаза, и протянул ей руку, холодно взглянув.

Она нервно сглотнула, пытаясь убрать весь страх боязни неправильных решения без обдумывания возможных последствий. Прямо сейчас и страх, и иррациональность были непозволительной роскошью. Слишком многое стояло на кону.

Гарри. Она знала, что должна была сделать, – взять на себя всю ответственность и натянуть на себя вину. Она должна была защитить Гарри, и хоть ей не хотелось принимать руку Маркуса, но Эвелин проглотила гордость и позволила помочь подняться.

– Спасибо, – сказала она с таким же бесстрастным выражением лица, следом посмотрев на Джона. Поэтому он привел ее сюда и предложил помощь? Ей так хотелось сжать руки в кулаки, незнакомое желание жестокости появилось в ее голове.

“Предатель. Я думала, ты друг Гарри! Я думала, ты заботишься о нем!”

– Он не знал, что я приду, – спокойно сказал Маркус. – И не надо смотреть так раздраженно, милая. Тебе стоит радоваться, что это я, а не Зейн. Будь я им, то сценарий перевернулся в кровавое месиво, как только ваши губы соприкоснулись, – он резко посмотрел на Гарри, множество эмоций промелькнуло в его глазах за мгновение. – О чем ты думал? Ты не знаешь, кто она? Дурак! Из-за тебя и большинство ее семьи, и ты сам умрете, если не научишься контролировать свои чертовы гормоны!

Эвелин вздрогнула от голоса Маркуса. Выражение его лица было настолько нечитаемым, насколько громким был его голос. Казалось странным слышать, как он ругается. Те вульгарные слова не сочетались с внешностью хорошо воспитанного человека в черном костюме с иголочки. Его аура напоминала Эвелин Бога. Именно так она думала о Зейне после их первой встречи, на которой он казался добрым и хорошим, пока она не узнала о его садистской стороне.

– Это не его вина! – бросилась она защищать Гарри. – Я поцеловала его. Если хочешь доложить, то на меня. Пусть Зейн делает, что угодно, мне наплевать. Он может запереть меня здесь вместе с преступниками и пришельцами, может, мне и понравится это больше, чем тишина моей комнаты.

Глаза Маркуса метнулись на Эвелин. Он улыбался, затем потрепав ее по голове, будто девушка была очаровательной собачкой.

– Ты так напоминаешь мне Элис. Вы обе с таким упорством защищаете любовников, это невыносимо. Если бы я не любил ее, если бы она изменила не мне, то я бы даже почувствовал симпатию. Но я тот мужчина, который любит ее и обладает ей, так что во время защиты пса, я становлюсь только злее, – он сжал руки в кулаки. – Зейн такой же. Если бы я был Зейном, то твои слова подписали бы смертный приговор Гарри.

– Ты скажешь Зейну? – в конце комнаты она увидела кол, он был достаточно острым, чтобы порвать костюмчик Маркуса, вонзиться в его вампирскую плоть и дойти до сердца. О, Эв бы воспользовалась им. – Поэтому ты здесь? Чтобы пытать нас за то, что у нас есть свой разум и мы не стали марионетками Зейна? Ты хочешь отомстить за то, что Элис не любит тебя?

– Мне не нужно ранить ни тебя, ни Гарри. Как бы это ни звучало, но не все вампиры жадны до крови. Я не собираюсь рассказывать Зейну, не бойся, – во время его слов улыбка с лица Маркуса не спадала.

– Я не верю тебе.

– Я не властен над твоей судьбой, – он пожал плечами и повернулся к Джону. – Прости за глаз, приятель, ничего личного. Я предлагал тебе другой путь.

Джон все еще не поднимал голову. Эвелин не могла припомнить, перед кем еще он мог вести себя так приниженно кроме Зейна.

– Мне не следовало атаковать тебя, – пробормотал вампир.

Она поежилась от того, как тихо он говорил. Как бы приятно ни выглядел Маркус, она боялась мужчину, который смог превратить великолепного Джона в трясущуюся изнутри собачонку.

– Нет, не следовало.

– Почему ты вернулся? – внезапно задал вопрос Гарри.

– Я живу здесь.

– Но Зейн отправил тебя в Австралию. Он знает о твоем возвращении? – на эти слова Маркус улыбнулся, его глаза наполнились радостью, резко контрастирующей с твердостью в его голосе.

– Зейн знает все, от него ничего не спрячешь.

– Почему ты здесь? – спросила Эвелин.

– Чтобы увидеть Гарри.

Блэкберн ждала объяснений, но чем дольше он улыбался ей, тем становилось понятнее, что другого от него не добиться.

– Ты уже видел Элис? – на этом улыбка Маркуса испарилась, он не ответил, но посмотрел на Джона и отдал приказ.

– Забери девушку. Мне нужно уединение с Гарри. Подожди меня у входа.

– Что? – ахнула Эв. – Нет, я никуда не пойду!

– Я не обижу его.

– Я не верю тебе.

– О, милая, из всех Дворян тебе стоит доверять мне. Я хороший парень.

“Гарри хороший. Он единственный Дворянин со способностями к добру”, – решила она, не сказала это вслух.

– Хороший парень не забирает девочек из дома без разрешения, – ответила девушка ему.

– Все еще злишься из-за Элис? Сколько раз я должен сказать тебе, как забочусь о ней, что никогда не сделаю ей больно? И не сделал, если тебе интересно. Как бы я ни был зол, я не посмею и пальцем ее тронуть.

– Если бы ты был хорошим, ты бы отпустил ее.

– Дорогая, я сказал, я хороший, но не говорил, что святой. В конце концов, я мужчина. У меня есть гордость и права на надежды и желания. С хорошими людьми всегда случаются плохие вещи. Прими реальность и очнись.

– Веру в то, что люди не являются рабами, еще нельзя назвать сном. Свобода стала таким же нашим правом, как и твоим.

– Свобода – ложь, иллюзия. Это нечто, во что верили твои предки, чтобы чувствовать себя лучше. Люди никогда не были свободны, когда ваше правительство было у власти, так почему они должны быть освобождены сейчас? Единственным различием является то, что вампиры по крайней мере честны. Твои драгоценные людские правители держали вас с тени с помощью поп-культуры и желтой прессы, чтобы вы могли выражать ваше идиотское мнение, чтобы вам казалось, что вы что-то значите. Об этой жизни вы так отчаянно мечтали с Редферном?

Голос Маркуса был ледяным. Он был похож на шипящую змею, его глаза подернулись ненавистью. Неосознанно Эвелин сделала шаг назад. Гарри, собрав всю силу, переместился к ним, положив руку на грудь Маркуса.

– Достаточно, – сказал он.

– Я хочу поведать тебе один маленький секрет, Эвелин. До Зейна ты была никем. Твоя жизнь стала значимой, потому что Зейн заинтересовался тобой. Он единственный в мире, кто способен придавать жизням ценность. Если он решит, что устал от тебя, тогда ты опять станешь никем. Радуйся, что приковала его внимание. Жизнь с Зейном лучше, чем иллюзия, в которой ты жила.

– Не рассказывай, что мне чувствовать.

– Я лишь советую, – его приятная улыбка вернулась на место. – Теперь уходи.

Эвелин почувствовала руку Джона на локте. Девушка собиралась протестовать, но потом поняла, насколько глупа бы была ее попытка. Она в последний раз посмотрела на Гарри, затем пойдя за вампиром.

========== Часть 157 ==========

Маркус подождал несколько минут, пока шаги Эвелин и Джона померкли, затем сделав движение к Гарри. Его кулак столкнулся со скулой младшего вампира, но он даже не дернулся. Маркус был аккуратен, он не хотел, чтобы кровь испортила рукава его рубашки или блейзера.

– О чем ты думал? – прорычал Маркус, его глаза сверкали от ярости. – Ты пытаешься покончить жизнь самоубийством? Потому что именно так вы закончите с девушкой, если Зейн узнает!

– Но он не узнает, ты не расскажешь ему, – прошипел Гарри с таким же не дружелюбным выражением лица.

– Мы говорим о Зейне, он узнаёт все рано или поздно. Гарри, ты мертвец, – Маркус закрыл ладонью лицо. – Я был тем, кто нашел тебя и просил Зейна превратить… ты нашел лучшее время, чтобы добавить мне еще больше неприятностей.

– Мне жаль.

– Так и должно быть, – его лицо чуть смягчилось. – Не достаточно слов от меня или Джона, чтобы спасти тебя, если он узнает. Зейн любит девушку больше жизни, Гарри! Это ужасное предательство.

– Я извинился.

– Зейн любит тебя! Ты как сын для него… Давай надеяться, что я неправ и у нашего Короля все-таки есть сердце, чтобы не убить мальчика, которого он вырастил.

– У Зейна хватит сил на все, когда речь идет об Эвелин. Если она любит меня, то он лично убьет меня.

– Нет, надежда есть. Ты должен доказать, что достоин жизни, и заставить его простить тебя.

– И как же? – мрачно рассмеялся Гарри.

– Искуплением грехов.

– Как?

– Дашь Зейну нечто, что он хочет больше Эвелин, что ищет всю свою жизнь. Гарри, если ты поступишь точно так, как скажу я, то, может, есть шанс спасти и тебя, и девушку. Есть некоторые вещи, которые важнее для Зейна. Он может любить ее больше жизни, но есть то, что он хочет больше, чем девчонку. Ради этого он забудет обо всем.

– О чем ты говоришь? – Гарри совершенно не понимал старого вампира.

– Гарри, то, о чем я говорю, секретно, ты не можешь слить эту информацию кому-либо. Понял, Гарольд? Или я сам вырву твое сердце.

“Есть ли что-то желаннее для Зейна, чем Эвелин?” – спросил сам себя Гарри, но кивнул.

***

Было холодно, ветер веял вокруг Джона и Эвелин. Хоть вампир, казалось, совершенно не возражал против болезненных покалываний ледяного воздуха, Эв чудилось, словно ее щеки резали лезвиями. Ее телу было холодно, и она закуталась в пальто, топчась на месте и нетерпеливо ожидая прихода Маркуса. Джон в то же время отказывался смотреть на разъяренную Блэкберн.

– Что здесь делает Маркус? – практически закричала Эвелин. – Какую дурацкую игру ты затеял, Джон? Ты придумал все это? – она била кулаками в его грудь, но не получала никакую ответную реакцию.

– Я не знал, что он придет.

– Я не верю тебе.

– Мне наплевать, – засмеялся он. – Я бы не предал вампира, тем более Маркуса. Не переживай, принцесса, это маленькое происшествие, все хорошо. Маркус не скажет ни слова, как и я, – затем его лицо покрылось ненавистью. – Но о чем ты думала, когда выкинула такую штуку? Ты не видела Зейна? Если бы зашел он, а не Маркус, то Гарри бы умер еще до того, как ты успела бы крикнуть что-то! Зачем ты поцеловала его? Разве вы не понимаете, как рисуете? Разве поцелуй стоит того, чтобы умереть?

Лицо Эвелин было опустошенным, она не могла позволить Джону прочитать ее мысли. Но глубоко внутри себя она прошептала согласие с его словами. Оно того стоило, и она знала, что Гарри, будь он здесь, сказал бы то же самое. Этот поцелуй стоил многого. Тепло окинуло ее, и девушка поблагодарила холодный ветер, ведь краснота щек, казалось, была именно из-за него. Джон ничего не понял.

– Зейн будет носиться с тобой до разумных пределов. Он не котенок, с которым можно играть. Если будешь так вести себя, то он взорвется, и ты будешь сломана и разбита, а не он, поверь.

– Я не мучаю его.

– Конечно, нет, – прошипел Джон, но его лицо почему-то стало не таким враждебным. – Ты любишь Гарри?

“Люблю?” – но она не ответила, не могла и не бы, ведь ответ был положительным, тогда Эвелин рисковала бы не только своей жизнью. Как бы она ни ненавидела сейчас Этана, Зейн сделал ему больно из-за нее, но не такой судьбы Эв хотела для Гарри.

К счастью, Эвелин не успела ответить, потому что показалась фигура Маркуса. Она быстро осмотрела его руки и одежду – крови не было. Облегчение накрыло ее, когда девушка обработала информацию, но это не уменьшало ее страх. Может, не было свидетельства схватки, но это еще ничего не значило.

Маркус улыбнулся ей, и Эв собиралась сказать что-то, кода он внезапно переключил внимание на Джона.

– Почему бы тебе не пойти и не доложить Зейну, что я вернулся? И скажи, что я бы предпочел провести встречу сегодня. Я слышал, Александр вернулся пару дней назад? Давненько мы не собирали Дворян вместе. Я скучал по вам, хоть вы и те засранцы.

Голос Маркуса был таким же авторитетным, как и Зейна. Джон кивнул, как обычно он общался с Королем, когда тот просил или приказывал.

– Я доведу тебя до комнаты, – и через секунду Эвелин поняла, что с ней говорил Джон.

– Нет, почему бы мне не сделать это? Нам есть о чем поговорить, уверен.

Она сжала губы. Ей не нравилась быть рядом с Джоном, как и ему, но Маркус? Его теплая улыбка не успокаивала. Она чувствовала, что спокойнее быть с Джоном.

Эвелин не успела сказать что-либо, Джон слабо кивнул, как поступал при разговорах с Зейном, и через секунду исчез, оставив Эв и Маркуса вдвоем.

Типично. Когда она не хотела видеть его, он шел за ней, как тень, а когда хотела, Джон убегал, будто был испуганным щенком. Ей наполовину хотелось попросить Маркуса научить ее так общаться с ним, если Джон будет надоедать. Эвелин ни разу не видела, чтобы вампир преклонялся так кому-то кроме Зейна.

– Я живу довольно долго, – объяснил Маркус, увидев любопытство в ее глазах. – Я первый вампир, обращенный Зейном, и я единственный, кто примерно того же возраста, как Зейн, кроме Венис и остальных из Семерки, конечно. Джон обязан оказывать мне уважение, – вежливо он указал ей на нужное направление. – Надеюсь, ты не против прогулки. Я мог бы вызвать машину, но мне нужен свежий воздух, и я бы хотел поговорить с тобой, а делать это при водителе будет неудобно. Все здесь работают на Зейна, все, что будет сказано в компании, состоящей из более, чем двух человек, достигнет ушей Короля.

“Гарри”.

– Я пойду.

– Чудесно, – воскликнул он.

Они шли нормальным шагом, чему была благодарна Эвелин. Ее сердце пережило многое за последний час, она бы не смогла бежать за вампиром.

– Итак, – наконец заговорил Маркус, – что ты собираешься ответить Зейну?

Эвелин нервно сглотнула. Тревога прошлась по ее организму. После всего она уж точно не думала о предложении, точнее, полностью забыла.

– Вы можете быть прекрасной парой. Ты и Зейн, как два влюбленных из сказки. Он – чудовище, а ты стала его красавицей, которая будет вести его по доброй тропинке.

Эвелин почти засмеялась, вспоминая в это время о предложении Люцифера и ее нетерпении принять его, о манипуляциях с Джошем и Эдом, о поцелуе с Гарри. О какой доброй дорожке шла речь? Она была так же зла и бессердечна, как Зейн. Может, это его влияние. У нее были хорошие намерения, но все, чего она касалась, горело. Эвелин чувствовала себя проклятой. Той, кого стоит запереть. Ей спокойнее быть изолированной и запертой. Поэтому она держалась на расстоянии от Элис и отказывалась находить друзей среди слуг. Они были в безопасности, не общаясь с ней.

– Быть хорошей не значит делать все правильно, – сказал Маркус. – Тебе позволено испытывать слабость. Ни один герой не может быть безгрешным. Нормально иметь чувства и погружаться в себя. Ты делаешь многое для Зейна просто потому, что живешь. Ты правда делаешь много хорошего.

– Ты прочитал мои мысли?

– Нет, просто понимаю людей. Твои мысли написаны на твоем лице. Не волнуйся, мы с тобой семья в каком-то смысле, я не скажу Зейну.

– Почему ты так хорошо ведешь себя со мной? – он не нравился ей, слишком уж добрый. Единственный, кто был добр к ней во дворце, – Гарри. Было странно, что он не один такой.

– Ты кузина Элис, а я ее муж. Мы с тобой семья, а в семьях отношения дружественные, – он казался таким искренним, что Эвелин почувствовала себя неуютно. Но это не значило, что она перестала быть настороже. – Я добр к тебе, потому что мне тебя жаль. Элис рассказывала о твоей любви к Этану, и она переживала за вас и делилась этим со мной, пока Зейн не заставил меня улететь в Австралию. Это был единственный раз, когда мы говорили и я чувствовал, что не надоедаю ей, но все касалось вас с Зейном. Думаю, я должен поблагодарить тебя за это.

– Ты мил со мной из-за хороших воспоминаний?

– Да к тому же мне жаль тебя, – он нерешительно положил руку на ее плечо. – Зейн хочет сделать тебя своей, Джон – тот еще козел, делающий людям больно, Гарри безнадежно влюблен в тебя, но это опасно для вас двоих. Остальные во дворце либо боятся тебя, либо плохо думают. Тебе, наверное, одиноко.

Сердце Эвелин заныло, а плечи чуть приспустились. Она хотела свернуться в комок и заплакать, ведь Маркус был прав. Ей было одиноко. Вес проблем был непереносим, а поделиться было не с кем. Ей нужен был кто-то, кто выслушает и поймет. Маркус затронул неплохую тему.

========== Часть 158 ==========

– Могу предложить свое плечо, если тебе нужно выплакаться. Я не Джон и не буду насмехаться.

Эвелин покачала головой, слишком много раз она уже плакала за прошедший месяц. Она должна была собраться, пора бы найти крутой клей и склеить все упавшие “доспехи”. В конце концов Эв жила под крышей Зейна Малика, а в этом деле нужно быть сильной.

– Я подозреваю, что ответом на предложение будет что-то в сочетании с отрицанием.

– Не знаю, мне можно сказать “нет”?

– Ты можешь говорить все, что угодно.

– Думаешь, его гордость сможет перенести такое? Если вдруг я решу отклонить предложение.

– Она достаточно большая, чтобы выдержать.

– Если я скажу “нет”, что тогда случится? Он отпустит меня? – саркастично спросила Эвелин, потому что от этого ей хотелось смеяться. Это никогда не произойдет.

– Может, если он увидит, насколько ты ничтожная. Он любит тебя больше, чем показывает, понимаешь. Кажется, что Зейн эгоист, но если дело дойдет до такого, то он выберет твою жизнь, а не свою.