Текст книги "Dark and Dangerous Love (СИ)"

Автор книги: Molly Night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 50 страниц)

– Ты хочешь многого от меня. Я люблю тебя, но ты должна знать к этому моменту, что я не прекрасный принц, не хороший парень, Эвелин. Ты испытала мою силу, ты понимаешь, что я не сострадательный рыцарь в сияющих доспехах, которого ты видишь в Гарри и Этане. Я более силен, чем ты, чем вампиры, оборотни и ведьмы. Мне не надо следовать чьим-то приказам, я делаю собственные решения.

“Ты просто дурачок…”

– Скажи, что хочешь от меня, пожалуйста. Ты пообещал, что постараешься. Так попробуй ради меня. Убери все эти отвлекающие вещи, сосредоточься на нас. Если хочешь моей любви, то не стоит обращать внимание на других…

Его глаза сверлили материал, из которой была сделана простыня, случайно заметив нечто интересное в его сплетении.

– Я хочу обнять тебя. Позволь держать тебя в своих руках этой ночью. Проведи ее со мной, и я решу, что делать, завтра.

Он менял тему, опуская ее предложение на другую сторону, это было видно. Сердце девушки заныло. Она была так близка к победе. Эвелин вздохнула и сдвинулась с отдаленного места.

– Я люблю спать на левой стороне, – объяснила она.

– Хорошо, я буду на правой.

Он наблюдал за ее движениями с восхищением и обожанием в темных глазах. Девушка ожидала, что вампир накроет их одеялом, положит руку на ее талию или сделает еще что-то… Но ничего не произошло, наоборот, Зейн медленно встал с кровати и подошел к двери балкона, которая все еще была открыта, позволив холодном ветру проникнуть в комнату и наполнить ее прохладой.

Зейн нервно, даже тревожно посмотрел на фиолетовые огни, сглотнув.

– Было бы забавно, если бы я не рассчитал расстояние правильно, и мы бы приземлились на чужой балкон, да? – усмехнулся он, стараясь развеять создавшееся напряжение.

– Было бы неудобно, – пробормотала Эвелин, не позволив ему насладиться своим вниманием.

Она не обиделась из-за уязвленных надежд, как бы ей не было больно от проигрыша. Девушка напросто была испугана и раздражена тем, как он развеял ее мечты. Она чувствовала некую жестокость с его стороны.

Ему хотелось многого, но он даже не мог пойти на уступки.

– Когда солнце взойдет, в красивой шкатулке будет лежать сердце одного из любимых тебе людей, ожидая тебя за дверью… – его слова разбивались на множественное эхо, отпрыгивая от эластичных стенок ее сознания.

То, как Зейн сказал те слова, сбивало ее с ног.

“Ты можешь вытащить зверя из пустоши, но ты не сможешь забрать ее из зверя”, – вспоминались девушке слова ее отца. Каким-то образом они подходили к сложившейся ситуации.

– Я могу представить их лица, – смех Зейна вытащил Эвелин из личного мира. – Они летают, что за чертовщина? – он показывал предполагаемую реакцию существ, стоящих внизу и наблюдающих за способностями Короля.

Она скорчила улыбку, увидев такую же, но широкую, на его лице.

“Твое настроение непредсказуемо. Сначала ты жесток, потом грустен, затем шутишь со мной, а все это произошло за четверть часа. Ты то расстроен моими действиями, но потом все хорошо? Зейн Малик, тебе правда надо построить все на единый лад, соединить свою энергию в форме алмаза”.

Когда Зейн достиг прикроватной тумбочки, он взял кольцо и надел на палец.

– Ты устала? – девушка кивнула. Он забрался на кровать, улегшись рядом с ней и стараясь не быть слишком близко.

– Так ты больше не злишься? – спросила Эвелин, не забывая, что причиной всему была ее забота о жизнях Этана и Гарри.

– Я позволил эмоциям овладеть мной, не будем повторять это, Эви. Этой темы я хотел бы избегать.

– Если будем топтаться вокруг проблем целую вечность, то ничего не решим, – заспорила она, но в умеренном тоне.

– Так ты планируешь быть рядом со мной вечность? Потому что я буду присматриваться к таким аргументам, – он чуть приблизился с необычной мальчишеской улыбкой. Было что-то ангельское и очаровательное в этом выражении лица.

Зейн, которого она видела пару минут назад, испарился, демон исчез. Эвелин подозрительно рассмотрела его, но промолчала, выглядя при этом довольно серьезно.

“Был ли тот пугающий демон не Зейном, но Тьмой? Настоящий ли это Зейн? Этот парень способен на все. Как он хочет добиться моей любви, если я так мало знаю о нем? Его лицо красиво, он держит в своих руках мир и власть, но я не знаю его самого, а он отказывается рассказывать… Ладно, были небольшие моменты его воспоминания, но всегда что-то случается и…” – она вздохнула, вопрос все еще вертелся в ее мыслях, а любопытство не позволяло промолчать.

– Я хочу спросить у тебя кое-что, – внезапно заговорила Эв, – сможешь честно ответить?

– Зависит от того, что ты хочешь спросить.

– Ты говоришь, что Тьма – реальна, что она похожа на демона, но почему она так ухватилась за тебя? Кажется, что темнота вечно вокруг тебя, играется и заставляет поступать иррационально и жестоко, как только выпадает возможность. Почему?

– Потому что Тьма кормится хаосом и болью, я способен предоставить ей оба фактора, думаю. Я много не знаю. Все знания исходили от Венис, она одна понимает ее сущность. У нее есть много теорий, конечно, хоть многие из них довольно глупы и странны, но есть и довольно интересные.

– Расскажи мне.

– Так я прощен за предыдущие действия? – улыбнулся вампир.

– Извиняешься?

– Я не сделал ничего плохого, чтобы извиняться. Ты должна бы сделать это, но сейчас меня устраивает счастливая Эвелин.

– Я никогда не буду счастлива с тобой.

Он рассмеялся и дотронулся до горла Эвелин кончиками пальцев.

– Будь осторожна, дорогая, я могу сделать с тобой ужасные вещи. Но я не хочу испортить свою собственность, потому, если захочу наказать, я просто подарю мучения двум мужчинам, которых ты любишь. Так что ты скажешь теперь?

“Жестокость определенно не только вина Тьмы”, – стиснула зубы Эвелин.

Зейн знал, она все еще злилась.

– Что ж, одна из нормальных теорий, даже самая интересная, та, которую я только что рассказал. Тьма использует меня, чтобы заставить мир страдать. Но Венис так же верит, даже слишком сильно и по-идиотски, что Тьма хочет меня. Темнота – настоящее существо, которое можно увидеть, но она невидима и неосязаема. Она похожа на ауру, окружающую меня и захватившую власть над сознанием и мыслями. Венис верит, что она хочет хозяина из крови и плоти.

– И Венис думает, что Тьма видит тебя в роли хозяина? – ахнула Эвелин, широко раскрыв глаза.

Эта мысль пугала ее. Если зло будет в обличии самого могущественного существа на Земле… Эвелин не могла представить, какие разрушения обрушатся на планету, если Зейн перестанет сопротивляться.

Земля падет под давлением этого существа, если все уже плохо, то что может случиться дальше? Эвелин боялась думать о таком.

Зейн заметил выражение ужаса и боли на ее лице и приблизился. Он обнял ее рукой, прижав к себе.

– Венис думает, что Тьма хочет меня, да. Она считает, что она использует меня, чтобы править другими мирами и планетами, овладеет моим телом и столкнет галактики, обрушит смерть на миллиарды людей, существ и планет, что хватит еще на много поколений вперед.

Эвелин вздрогнула, холодная рука Зейна нежно гладила ее руку через шелковый материал рубашки. Не предупреждая, он поцеловал ее в шею, кончиком языка очерчивая вены на шее.

Телесный контакт больше был приятен ему, чем ей. Хоть Эвелин и не могла отрицать, поцелуи Зейна призывали сотни мурашек отвращения и искорок похоти.

– Думаешь, это возможно? Тьма сможет использовать тебя?

– Надеюсь, что нет, – рассмеялся он. – Тьма так же безрассудна к тебе, как и я. Она хочет тебя, как хочу я, если не больше. Чтобы ни было связано с тобой, это заводит меня, действуя так же на нее. Ты – наша зависимость, ангел, предмет вожделения. Каково это? – Зейн посмотрел на девушку из-под темный ресниц и сел рядом с ней.

Длина его торса удивляла, а взгляд смущал. Ей казалось, что она на прицеле.

– Страшно.

– Хорошо, это правильно, – одна из его рук погладила ее темные волосы. Напряжение росло. Его глаза загорелись страстью, не собираясь скрывать ее.

– Почему ты так смотришь на меня? – раздраженно спросила она.

– Потому что люблю.

– Твоя любовь – отрава моей жизни, – горько посетовала Эв.

– Хотела ли ты это сказать, когда говорила, что хочешь забыть Этана и Гарри, если я постараюсь стать лучше?

– А станешь? Или просто врешь в глаза?

– Не отвечай на мой вопрос вопросом, Эви, – грозно заявил Зейн, сжав челюсть.

“Нельзя сражаться с огнем огнем, ты не защищена. Глупый вампир и дурацкие способности”.

– Да, но моя судьба уже предопределена.

Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку. Она отвернулась, посмотрев на стеклянные панели двери балкона.

Здание с фиолетовыми огнями стояло на далекой дистанции. “Все зависит от тебя, Эвелин. Не разочаруй меня”.

Эвелин повернулась лицом к Зейну. Она прикрыла глаза, положив руки на его шею, и нежданно поцеловала. Поцелуй мог считаться страстным, долгожданным, любящим.

Просто поцелуй, ее губы против его. Но он был неожидан для Зейна.

Она удивила парня, знавший все и бывший всегда на несколько шагов впереди, державший все козыри в рукаве.

Один простой спонтанный поцелуй был подобен искре от динамита. Зейн отреагировал моментально.

Он жадно коснулся ее шеи, углубляя “акт”. Она добровольно приоткрыла рот, позволив его языку исследовать пространство. Их поцелуи смешивались, она нежно посасывала его губу, заставляя стонать.

Эвелин чувствовала напряжение в штанах вампира. Оно врезалось в нее подобно чему-то твердому, а девушка сражалась с гравитацией, не давая ему спуска.

“Этого он хочет, сделай это и спаси их, вытащи из опасности…”

Поцелуй был непредсказуем, но Эвелин специально углубляла его до невозможности. С рыком он оттолкнул ее, понимая, что потом пожалеет, но ведь Зейн пообещал удержаться этой ночью.

– Я думал, ты сказала, что не хочешь ничего подобного этой ночью, желаешь видеть доказательство того, что я чувствую к тебе не только плотские желания и похоть? – возбужденно сказал он, часто вдыхая воздух.

“Зейн, что ты творишь? Она практически предлагает тебе себя! Неужели ты не хочешь этого? Не хочешь слышать ее стоны и чувствовать, как она извивается под тобой? Чертов идиот!”

– Я думала, ты этого хочешь? Что мое поведение отразится на твоем решении? Когда мы закончили с маленьким разговором, я думала, ты хочешь действий?

Глаза девушки были широко раскрыты от удивления и шока.

– Ты правда считаешь, что мне нужен от тебя только секс? – удивляясь тому, как плохо она думала о нем.

– Да.

– Почему?

– Ты всегда будешь собой, четыре из пяти раз, когда мы рядом, ты заставляешь меня делать что-то в этом духе.

– Один раз, когда я пытался быть хорошим парнем, ты решила разозлить меня… Спокойной ночи, Эвелин, – засмеялся Зейн, устраиваясь поудобнее. – Ложись рядом, я хочу просто обнять тебя. Я еще помню свое обещание.

Подбородок Эвелин чуть ли не отделился от ее лица.

– Думаю, нам надо вызвать врача, чтобы убедиться, что ты не биполярен или что-то в этом роде. После всего сказанного, ты хочешь не трогать меня? Тогда зачем были эти угрозы?

– Потому что я так хотел, – пробормотал он. – Теперь ложись, тебе надо поспать. Я должен буду уехать через пару часов, это связано с армией, но я нашел тебе шофера, ты можешь исследовать Утопию. Не хочу слушать жалоб, что тебе не хватает свободы.

– Т-ты пустишь меня в город самостоятельно?

– Да, без всяких охранников, не разочаруй меня.

На долю секунды глаза Эвелин посмотрели на фиолетовые огни. “Гарри…”

Утопия; Королевские Пурпурные Апартаменты

– Быстро ты вернулся, Люк, – сказал светловолосый молодой человек, прислонившись к столу с картинками, файлами, бумагами с кодами, подсвеченными флуоресцентными лампами.

– Есть какие-то догадки о Кайнзиусе?

– Нет.

– Даже никаких идей? – спросил человек, когда вампир оказался около друга.

– Нет.

– Ты насладился днем?

– Нет.

– Почему так, Люк?

– Заткнись, – прорычал вампир, подходя к широкой стеклянной доске в углу комнаты и вычеркивая несколько надписей.

– Думаешь, он остается верен себе? Он может быть на Бора Бора между ног горячей блондинки. На него не похоже такое поведение, ты сам говорил.

– Времена меняются, Эштон, – ответил Люк.

– Почему ты так уверен?

– Он мой создатель, я могу почувствовать.

– Тогда почему ты не можешь использовать эту связь и найти его?

– Это не телефонный провод, а улица с односторонним движением. Он может найти меня, но я его – нет.

– Значит, если он будет в опасности, то найдет тебя. Прекрати думать, что Кайнзиуса украли, – закатил глаза Эштон. – Может, он в Австралии, навещает друга… Ее зовут Венис, да?

Люк резко повернул голову и предостерегающе посмотрел на Эштона,

– Сколько раз я должен сказать, что тебе надо помалкивать насчет Австралии или Леди Венис? Ты человек, тебе не положено знать такие вещи.

– Тогда зачем сказал мне?

– Иначе ты не прекратил расспросы.

– Кайнзиус будет польщен, – рассмеялся Эштон,

– Это раздражает.

– Ты считаешь, что тебе раздражает всю, Лу-Лу, – засмеялся Эштон, наблюдая реакцию друга. – Если тебя так бесит, что я человек и знаю об Австралии и Венис, то просто обрати меня в вампира.

– Не могу, ты можешь умереть.

– Но Кайнзиус превратил тебя, а его кровь такая же? Ближайшая к тому парню Зейну, как только возможно?

– Он не настоящий вампир, его кровь ненадежна, значит моя такая же.

– Ведь он обратил тебя?..

– Ему пришлось, я умирал.

– Как долго тебе искать его? – закатил глаза Эштон и перевел тему.

– Сколько потребуется.

– Он не обязательно попал в беду!

– Я не буду рисковать. Он мой создатель, моя цель – защищать его.

– Можем мы хотя бы заказать китайскую еду? Я проголодался, – вздохнул человек.

“Ох уж эти люди и ваши вечно урчащие желудки”, – закатил глаза Люк.

Комментарий к

Эвелин, кажется плохая или хорошая? Зейн – дурачок или мудрейший правитель? Гарри и Этан раздражают всех или они лапочки и душки? Почему же Эвелин не поменяется местами с Норой? А лучше душами, чтоб сразу?..

Вы можете размышлять сколько угодно, 400+ страниц в помощь, но стоит ли? Когда я захожу на книгу фанфиков и вижу просто бесконечные споры, то это совсем не круто.

Я не запрещаю спорить, упаси пресвятая печенька, но надо ли? Не важно, кто начал и кто закончил, просто не продолжайте. Пусть пишут и радуются, это относится ко всем, но не устраивать же дебаты на бесконечное число разветвлений?

Не расстраивайте меня, ахах <3

========== Часть 94 ==========

Зейн сдержал обещание. За всю ночь он даже не притронулся к Эвелин… Не принимайте это буквально, потому что его обнаженное тело прикасалось к ткани футболки девушки, принадлежавшей ему.

Она носила его футболку, да и заснула в его руках. От этой мысли Зейну хотелось улыбаться, когда он проснулся рано утром. Он был неописуемо горд и удивлен тем, что смог продержаться всю ночь, не пытаясь стать еще ближе к Эвелин, в довольно интимных позах. Он сомневался, что мог бы сопротивляться и заставить себя не обращать внимание на ее упрямство, но Зейн смог, и он был горд.

Солнце взошло на горизонте Утопии в то же время, как Зейн медленно выбрался из-под одеяла и присел на край кровати. Улыбка на его губах выросла, когда он украдкой взглянул на Эвелин, все еще мирно спящую. Его темноволосый ангел, уснувший в кровати, лежавший рядом всю ночь.

Это было второе утро подряд, когда он просыпался рядом с девушкой. Зейну стоило признать, он бы предпочел проснуться так же, как в предыдущую ночь, потому что их не разделяла одежда; ее голое тело практически сияло в солнечном свете.

“Эвелин попросила о ночи воздержания, и я дал ей это”, – думал Зейн, приятно обрадованный.

Он понимал, что ожидание будет слишком сильным, чтобы сопротивляться. Зейн думал, что ночью будет нестерпимо мучительно держать себя в руках, но все было не так. Было даже приятно и спокойно, все потому что Эвелин была рядом.

Он наслаждался сном рядом с Блэкберн больше, чем признавал это, а проведенная совместно дважды ночь заставляла его волноваться, что он не сможет спать один. Зейн редко позволял проституткам оставаться в комнате после секса, еще реже – засыпать с ними в кровати.

Эвелин была другой.

Вампир посмотрел на часы: 6.12.

Ему было пора идти. Джон на самом деле подготовил военные доклады для Зейна, но они, как бы то ни было, не были важными. Ничего не могло быть достаточно важным, чтобы он мог спонтанно покинуть Эвелин и позволить ей находиться в опасном городе, с которым ничто не сможет сравниться…

Зейн вышел из спальни, на столике рядом со входом в свою комнату он заметил (так как попросил заранее), что кто-то оставит прямоугольную коробочку, обернутую в черно-золотую бумагу, вместе с блокнотом и золотой ручкой, положенной рядом. Король взял последний предмет и написал несколько изящных букв, составлявших вихрь из слов.

***

Моя дорогая Эви,

Повеселись в Утопии сегодня. На столике рядом с кроватью должен быть подарок, когда ты проснешься, прямо под этим письмом. Ты должна найти его без проблем, ведь если не сможешь, то у кого-то будут проблемы. Ты увидишь подарок, который я приготовил для тебя, внутри коробки (это не сердце дорогого тебе человека, не волнуйся), также там будет маленькая черная кредитная карта (безлимитная). Купи все, что захочешь, делай, что пожелаешь. Внизу будет водитель, готовый отвезти тебя в город и куда захочешь.

Я ничего не имею против твоего веселья, но помни, Утопия опасна, в ней не место людям. Я знаю, ты хочешь испытать свободу, но твоя безопасность важна для меня. Внизу будут охранники, которые поедут с тобой в город, раз ты хочешь этого, потому предлагаю взять их с собой.

Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Но, разумеется, если не хочешь брать их в поездку, то не делай так. Ты всегда говоришь, что тебе нужно больше свободы, так вот она. Не разочаруй меня.

Я всего лишь прошу не уходить из центра Утопии. Не покидай город и не делай ничего, что я бы не одобрил.

Будь в безопасности, наслаждайся днем, дорогая. Если тебе нужно больше времени или ты хочешь продлить пребывание в городе, это может быть обговорено.

Я люблю тебя и жду дня, когда услышу те же три слова от тебя, но искренне сказанные.

Он не подписался, ему не надо было.

Она понимала, от кого письмо. Зейн бы убил любого, кто осмелился написать такое Эвелин.

Нет, он бы пытал их до смерти тысячи раз, а потом решил бы закончить жалкую человеческую жизнь, чтобы использовать голову для футбола или других игр.

Эвелин держала роскошную белую бумагу, украшенную элегантными и красивыми словами, написанными чернилами Зейном. Бумага была жесткой, негнущейся под пальцами.

Она смотрела на нее с восхищением. Конечно, Зейн сказал ей, что Эвелин сможет выйти в город без охраны, но девушка заснула, уверенная, что это очередное пустое обещание. Как и то, когда он пообещал измениться, стать лучшим парнем, но затем испортил все.

Нельзя сказать, что Эвелин не хотела верить ему, скорее, слишком много обещаний было нарушено, его слово уже потеряло былую вескость.

– Утопия… – пробормотала она название никогда не спящего города приключений и жизни.

Он был легендой. Святой землей вампиров. Местом, где люди были запрещены, куда допускались только при весомых обстоятельствах.

Мысль находиться вокруг миллионов вампиров не радовала ее, но идея свободы действий была желанна, пусть и на день, ведь в Утопии столько красивых видов и невероятных вещей, что даже Эвелин был немного возбуждена от мысли о прогулки. На самом деле, больше, чем немного.

Ее сердце билось на сумасшедшей скорости, заставляя задыхаться, будто в легких было недостаточно кислорода, чтобы разойтись по всем нетерпеливым эритроцитам.

“Что ж, Зейн, если хочешь восстановить себя в моих глазах, то следуешь в нужном направлении”, – подумала она, читая письмо.

Эвелин не могла поверить, он наконец-то сдержал одно из обещаний! Он собирался отпустить Эвелин и дать ей свободу на какое-то время… Она не смогла вспомнить, когда в последний раз Зейн отдавал ей столько власти, контроля и отсутствия приказов, позволяя гулять, где захочется.

Но удовольствие вскоре растворилось, заменившись страхом. Она посмотрела на коробочку, лежавшую на указанном месте и ждавшую, когда ее откроют.

“Это Зейн, – напомнила себе Эвелин. – Он деловой человек и не сделает что-либо от чистого сердца. Он всегда ждет что-то взамен, – девушка окинула взглядом письмо и коробочку. – Какую цену я должна заплатить за маленький глоток свободы? Что он рассчитывает получить?”

“Твое счастье? – подсказало сознание. Впрочем, Эвелин покачала головой. – Сколько бы он ни говорил, что мое счастье имеет огромную ценность для него, это совсем не так. Его довольствие всегда будет тяжелее. Он не позволит мне сделать что-то рискованное, ничего не попросив взамен”.

“Нет, я должна верить в него. Он пообещал измениться, я должна дать ему шанс”.

“Но сколько раз он не оправдывал твое доверие? Он дьявол, он не изменится”, – спорило ее невероятно упрямое сознание.

“Все могут измениться…”

“Но те ужасные вещи, которые он сделал с тобой? Он эгоист. Зейн не сделает что-то бескорыстно!..”

“Но…”

“Он…”

“Нет, Эвелин, верь в него”.

“Вера в Зейна подобна доверию акуле, которая не укусит тебя, если ты будешь полностью в крови”.

Она прижала лбом к сложенным вместе рукам, полностью смущенная и сбитая с толку. Бесчисленное количество мыслей пробегало в ее голове, каждая приносила весомый аргумент, принимала одну из сторон и заставляла Эвелин ощущать себя разбитой. Она не понимала, о чем думать, кому верить. Сердце девушки отчаянно молило Зейна поступить так из-за доброты душевной, чтобы ее время в Утопии стало первым шагом к чему-то настоящему.

Однако пока ее сердце хотело простить Зейна, мысли требовали противоположного. Они предупреждали, что она нечто задумал, что она ослеплена. Надвигался ураган, и ее разум практически кричал, что наивность должна быть принесена в жертву.

“Так был ли у него мотив или нет? – думала она. – Хотелось бы мне однажды послушать его мысли. Хотя бы на день… Я бы многому у него научилась. Может, если бы я знала половину его мыслей, то не была бы такой бессильной и ослепленной в этой игре”, – девушка вздохнула и подняла неподвижную коробочку.

“Будет забавно попробовать полностью спустить деньги с его карточки. Интересно, смогла бы я обанкротить самого богатого мужчину на земле? Какая несуразица бы вышла! На самом деле, так бы я смогла отомстить за себя, ведь не могу физически причинить ему боль. Так почему бы не потратить все деньги в пару заходов?”

“О, потому что Королю мира будет не хватать пары сотен тысяч долларов? – ехидно поинтересовалось сознание. – Это максимальная месть, на которую ты способна? Не можешь ли ты сделать чего похуже?”

“Насколько хуже? Ударить в лицо? Потому что это закончит все наши маленькие шажки… заткнись и иди спать, слишком рано”.

Эвелин держала коробочку. Она была на удивление тяжелой и большой для одной банковской карточки, но затем Эв вспомнила, что к карте должно было дополняться что-то еще.

С интересом Блэкберн начала разрывать красивую обертку. Подарок был настолько изящно запакован с очевидно очень дорогой бумагой, что Эвелин было стыдно рушить такую красоту. Ей казалось, что она снимает что-то ценное, но желание сердца было слишком сильным, а любопытство и вовсе доминировало.

Эвелин нахмурилась, когда последний кусочек бумаги был снят, и черная коробка была открыта.

Слово Арес было выгравировано на замшевой ткани в затвердевшем жидком золоте.

“Греческого бога войны звали Арес…” – думала Эвелин, медленно поднимая тяжелую крышку коробки. Она заметила какое-то движение внутри.

“Что же там?”

========== Часть 95 ==========

Девушка на мгновение нахмурилась, не зная, что может быть внутри и какие вещи могут перекатываться таким образом.

Эвелин привыкла к непредсказуемости Зейна. Если бы настроение могло принять облик лошади, то даже конь Зейна Тень не смог бы успеть за такой скоростью. Но как бы он ни был непредсказуем, Эвелин не была готова угадать, что могло лежать внутри темной коробочки. Она вдохнула и подняла крышку.

Прямо на вершине лежала блестящая кредитная карточка, как и было обещано. Но не из-за нее девушка приоткрыла рот. Она ожидала увидеть часы, ожерелье, сережки, кольца, все виды украшений, но не это.

Внутри коробочки лежал масляно-черный пистолет с золотыми завитками, олицетворявшими завывания неукротимого ветра, покрывавшими ручку и середину оружия с невероятной грацией. Смертоносная вещь была ослепительно красива, она захватывало дух и напоминала Эв о Зейне.

Темный, опасный, чарующий, привлекательный и ослепляющий… Впрочем, в то же время способный на прерывание невинной жизни без колебаний.

Пальцы Эвелин дрогнули, когда она неуверенно взяла предмет из коробки. Ей казалось, что каждая мышца тела была напряжена, а сердце мчалось на невероятной быстроте, но на сей раз топливом для него было не удовольствие, а страх.

“Пистолет… Какого черта он решил дать мне пистолет?”

Эвелин положила тяжелое оружие на колени, пальцем проводя по его дулу. На коже появлялись мурашки от соприкосновения с металлом.

Девушка заглянула в коробочку.

Никаких записок.

Никаких инструкций.

Никаких объяснений.

Единственными словами были “пули”, написанные в центре подозрительно большой емкости. Пару секунд она осматривала вещицу, пока не заметила небольшие выступы на фигуре, окружавшей слово.

Эвелин приподняла ее средним пальцем, и этого хватило, чтобы прямоугольный кусок металла отодвинулся, показывая то, что скрывал.

Половина из дюжины пуль показалась из ящичка.

Блэкберн ахнула.

Пули, пистолет – все, что требовалось для того, чтобы покончить с жизнью, лежало прямо на ее коленях. Никогда раньше Эвелин не держала так близко вещи, способные умертвить кого-то в долю секунды.

Оружие было строго запрещено и нелегально у людей, а если с ним поймали человека, то это строго каралось смертью. Эв сомневалась, что ее арестуют с пистолетом, подаренным самолично Королем, но сама идея быть настолько близко к чему-то подобному заставляла ее поежиться. Ей было страшно.

“Почему? Зачем ему давать мне пистолет? Он не будет волноваться, что я могу попробовать убить его во сне?”

“Дорогая, он Зейн Малик, – заметило ее сознание. – Я очень сомневаюсь, что такой бесполезный пистолет и металлические пули смогли бы причинить ему вред. Он Король. Неужели ты думаешь, его так легко убить? Если бы и были способы, зачем ему отдавать их тебе в руки? Нам стоит быть умнее, потому что пока мы ведем себя глупо”.

“Тогда какого черта ты даешь мне пистолет, Зейн? Ты собираешься сделать меня ассасином?.. Ведь, если ты хочешь это сделать, то, уверена, я буду невероятно плоха в этом”.

Однако как бы она ни была испугана, Эвелин чувствовала себя слишком живой, обладая чем-то настолько опасным. Она рассматривала привлекательные блестящие пули, выпавшие из коробочки, две из которых оказались рядом с ее ногой.

Эв вспомнила, что не прошло еще месяца с той ночи после мотеля, когда она сидела под горячим душем и позволяла кипящей воде касаться кожи, буквально гореть заживо. Ей хотелось умереть тогда на самом деле.

Но теперь, с оружием на ногах, она поняла, что наконец может сделать то, чего ждала со дня, когда Король объявил, что ждет Эвелин во Дворце, забрал ее из дома. Тогда закончилась жизнь Эв.

С того дня ее существование было лишено энергии, обездвижено. Девушка находилась в постоянной боли слишком долго, и теперь наконец могла покончить с собственной ничтожностью, освободиться от Зейна, боли, мира, тревоги и страха. Она могла наконец быть свободной ото всего.

Глаза Эвелин осматривали блестящие пули, начиная заряжать их в барабан пистолета.

Не задумываясь, Эвелин взяла шесть пуль и поставила их на нужное место. Каждый раз, когда она заряжала его, оружие становилось все тяжелее. Девушке пришлось держать его обоими руками, прямо над коленями, и смотреть вниз.

“Подарок, – подумала она, – Зейн назвал это подарком. Может, он хотел, чтобы я использовала его и получила то, о чем мечтала так долго? Может, он отпускает меня? Дарует свободу? Это его предложение о моем освобождении?”

Пальцами она проводила по золотым буквам прекрасного пистолета.

“Одно нажатие на курок и я буду мертва. Я могу сбежать из этого мира. Не надо будет больше бояться Зейна, страдать от жестокости и наказаний. Смерть намного лучше жизни, полной боли, ничтожества, страданий. Она тяжела, но смерть? Смерть проста, мирна и вечна. Я буду свободна… – Эвелин продолжала размышлять, глазами пытаясь найти подсказку в самом оружии. – Я никогда больше не буду страдать или нести на плечах слишком тяжелый груз и ответственность. Смерть будет такой божественной и легкой. Слишком легкой.”

“Но смертью оканчивают жизнь трусы, – подсказало сознание. – Насколько я знаю, тебе достается лишь один шанс в жизни, и ты хочешь потратить его? Почему бы не прожить отмеренный отрезок и не смотреть в лицо проблемам? Мы были рождены, чтобы умереть в этом мире. Что бы мы ни делали, кем бы ни были, насколько богатыми… – Эвелин прервала крошечный голосок своего подсознания”.

“Если ты хочешь сказать, не важно, кто мы, что делаем, чем владеем и насколько властны, бла-бла-бла, но мы умрем в конце, то, позволь напомнить, есть одно исключение – Зейн”.

“Может, перестанешь быть такой занудой? Зейн один из миллиона триллионов энного количества ‘онов’ тех, кто может быть исключением к этому правилу! Как бы он ни был властен, не забывай, у всех есть слабость, как и у него. Никто не может быть по-настоящему бессмертен”.

Эвелин закатила глаза. Она верила, что Зейн был бессмертен. Он выживал на протяжении трех тысяч лет, наверняка он нажил невероятное количество врагов. Что бы ни могло убить его, оно должно быть очень редким и, вероятно, единственным в своем роде, иначе любой смог бы убить его.

Блэкберн вернулась в довампирский мир. Тогда люди и вампиры были на грани войны, Зейн поработил 90% человечества… Правительства людей должны были быть сильны, наверное, они пытались убить Зейна и поняли, что это сделать невозможно для того, кто противостоит любому элементу Вселенной.

Должно было быть то, чего Зейн боялся, перед чем был уязвим.

Тогда она вспомнила, как прошлой ночью он спросил, хочет ли Эв знать, как убить его.

Хоть они и отошли от темы, а Зейн так и не сказал ей, но сколько в нем было силы воли, чтобы поднять этот вопрос ночью и после подарить настолько странный предмет?

Внезапно глаза Эвелин округлились.

“Нет… Не может быть…”, – нервно и резко она поднесла пистолет к груди, разглядывая его, ногтями очерчивая все впадинки и трещины.

“Что бы ни могло убить его, оно должно быть очень старым, около трех тысяч лет…”

Ее сердце вылетало из груди, пока девушка исследовала пистолет, решив заметить хотя бы что-то, что могло подсказать возраст оружия. Хоть он был гладок и красив, что-то в нем было старинное. Эвелин все еще надеялась, что думает в нужном направлении.