Текст книги "Dark and Dangerous Love (СИ)"

Автор книги: Molly Night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 50 страниц)

– Такая честь вновь увидеть Вас, мой Король, – заговорил Джонатан с большим уважением, пока вся его семья и слуги преклонились перед Королем, когда Зейн и его самые доверенные советники, в том числе и Гарри, прошли через двойные дубовые двери. Зейн улыбнулся.

– Приятно слышать это, мистер Блэкберн, – эти слова были адресованы Джонатану, но глаза вампира уже лежали на его дочери, Эвелин.

Давно он не видел ее и, когда его взор обратился к девушке, чувство некоего счастья накатило на Зейна вновь.

– Спасибо, что разрешили остановиться у вас, особняк Лорда Маркуса не настолько велик, чтобы поместить всю команду, мы подумали, что было бы более правильно поселиться в доме с людьми вместо дома Лорда… Чтобы понять ход ваших мыслей и сделать казнь наиболее честной, – Гарри вежливо улыбнулся Джонатану. – Что ж, путешествие было долгим, мы можем пройти в наши комнаты, чтобы освежиться? – Блэкберн кивнул.

– Лорд Маркус уже прислал нам запасы крови, они вскоре будут доставлены в ваши комнаты, – он обернулся к слугам. – Идите и покажите Лордам и Королю их покои, – подчиненные кивнули.

Прежде, чем Зейн покинул фойе с другими вампирами, он чуть ссутулился и прошептал Джонатану на ухо:

– Пожалуйста, попросите Эвелин принести мое подкрепление.

Просьба послала мурашки по всему телу мужчины и ему пришлось сжать всю силу в кулак, чтобы злость не бурлила и не выпала на Зейна. Но вампир прежде всего был его Королем, а Джонатан должен был следовать приказам своего милорда.

– Конечно, ваше высочество.

***

Эвелин наблюдала как один из слуг, специально нанятых для визита Короля, выливал кровь в красивые бутыли.

Ее челюсть непроизвольно сжалась, она выглядела, будто собиралась кого-то убить. Она ощущала всем телом, что будет чувствовать себя плохо следующие несколько дней, а, может, недель, пока будет жить под одной крышей с вампиром, разрушившим ее жизнь.

Нет, ей было плохо от того, что она будет жить под одной крышей со всеми этими вампирами. Она все еще не могла поверить, что ее отец согласился на эту просьбу. Позволить своей семье жить с кровососущими тварями?

Эвелин закрыла глаза, стараясь сдержать слезы ярости.

Она ненавидела чувство бессилия.

Она ненавидела быть неспособной самой отвечать за свою жизнь.

Она ненавидела, что Этан и его семья страдают в подземельях из-за одной ее ошибки.

Но больше всего она ненавидела Зейна.

– Улыбнись маленько, выглядишь страшно, когда хмуришься, – симпатизирующий ей голос раздался неподалеку. Эвелин не ответила, просто стояла рядом с тумбой на большой кухне и молчала.

Как будто кто-то подал приказ покинуть комнату, слуги быстро вышли из помещения.

– Эвелин, не веди себя как дитя, ты должна быть счастлива тому обращению, которое тебе оказывает Король. Этот союз принесет процветаемость и удачу твоей семье, – прошептал Гарри и сделал один шаг навстречу ей.

Ему не нравилось, когда девушки были расстроены, а больше всего ему не нравилось, когда Эвелин была грустной.

Может, это случилось из-за того, что он спас ей жизнь и был единственной причиной, по которой она стояла перед ним, но Гарри чувствовал себя в ответе за Эвелин. И это чувство было больше, чем когда-либо.

– Я ненавижу его, – заговорила Эвелин, говоря сквозь стиснутые зубы, когда первая дорожка из слез скатилась по ее щеке.

За секунду Гарри оказался перед Эвелин, обнимая ее.

– Ш-ш-ш, не плачь, прошу, не плачь, – он мягко пытался успокоить ее.

– Почему он просто не отстанет от меня? – Гарри резко выдохнул воздух.

– Не смотри на него как на плохого парня, Эвелин, – хмуро защищал вампир своего лучшего друга. – Ты можешь видеть его монстром, но в глубине души он добрый, понимающий, невероятно заботящийся обо всех. Зейн слишком сложный персонаж для понимания. Я знаю его целые века, поверь мне, если я скажу, что он очень одинокий человек.

– Перестань стараться, чтобы я пожалела его.

– Вовсе не пытаюсь, просто говорю, что Зейн – сложный человек, не суди его, пока не узнаешь. Он может быть Королем и известным предметом дамского обожания, строгий, скрытный, страстный. Но внутри он одинок. Он лишь жаждет защитить тебя, потому что заботится, – начал Гарри. – А когда он понял, что твое сердце занято, ему было очень больно.

– Он даже не знает меня! – почти закричала Эвелин, отпрянув от Гарри. – Мы говорили несколько секунд на балу, а потом произошло все это. Почему он так обо мне заботится, если даже не знает меня?

Гарри улыбнулся и протянул ей поднос, приготовленный специально для Зейна. На нем стояли два бутыля с первой положительной кровью, вином и несколькими шоколадными маффинами – его любимыми.

– Почему бы тебе не пойти и не спросить это? – девушка нахмурилась.

– Ты предлагаешь мне пойти в логово дьявола. Хочешь моей смерти, да? – Гарри улыбнулся, озарив все вокруг своей улыбкой с ямочками.

– Просто иди, он не причинит тебе боль, обещаю. Он никогда не обидит тебя.

Эвелин смотрела на Гарри так, будто у него выросло три головы. По какой-то необъяснимой причине она больше не чувствовала злости или раздражения к Зейну, разговор с Гарри успокоил ее.

– Хорошо, – кивнула она, понимая, что, так или иначе, ей придется принести ему кровь. – Но если он убьет меня или высушит всю меня, не оставив ни капли, я хочу, чтобы тебя живьем похоронили со мной! – Гарри улыбнулся.

– Обещаю, если что-то случится с тобой в той комнате, я стану твоим партнером по гробу.

Со вздохом Эвелин покинула кухню, поднимаясь по лестнице к комнате Зейна.

========== Ты монстр ==========

– Эвелин, – улыбка появилась на лице Зейна, когда девушка вошла в его комнату, держа в руках поднос с кровью и едой.

Вновь Зейн почувствовал свое учащенное сердцебиение и прилив адреналина в крови, как и в первый раз, когда он встретил ее. Он не знал, что особенного было в Эвелин, но когда бы она ни появлялась в комнате, неподражаемый Зейн Малик чувствовал себя ребенком в день Рождества. Все в ней будто приглашало и манило его. Хоть Эвелин и не была такой же идеальной, интеллигентной или сильной, как женщины из его прошлого, но было что-то особенное в молодой Блэкберн. То, что заставляло Зейна быть ведомым похотью и слишком сильным чувством защиты и контроля.

– Ваше высочество, – она прошла через большую комнату, принадлежавшую Зейну на следующие несколько недель.

С каждым шагом, приближающим ее к монстру, который не только изменил ее жизнь к худшему, но и имел власть убивать тех, кто мог быть близок ей, Эвелин чувствовала себя так, будто приближалась к пещере с голодным львом. Она должна была быть воспитанной в его присутствии, Эвелин знала, это ради блага семьи. Но как только девушка остановилась, чтобы положить поднос на стол, она поняла, что ее комната была следующей после той, где остановился Зейн. Холодок пробежался по ее спине, ведь она представила шансы, по которым Король может войти в ее комнату посреди ночи. Эта мысль молнией пронеслась в ее сознании.

– Ты не должна бояться, – глубокий и властный голос прервал ход мыслей Эвелин, когда она поняла, что Зейн взял ее за руку и протянул ближе. – Во всяком случае, не меня.

Его голос был мягким и располагающим, что Эвелин практически поверила ему, пока не вспомнила, что он был монстром, вампиром.

Не отпуская взгляд, Зейн посадил девушку на свои колени.

– Ты такая красивая, – прошептал Зейн, его руки, будто защищая, обхватили Эвелин.

Впервые за все время Король чувствовал себя умиротворенным, счастливым и успокоенным. С Эвелин в своих руках он никогда не чувствовал себя более довольным этой жизнью.

Девушка съежилась, когда Зейн мягко поцеловал нежную кожу на шее Эвелин. Чувствовать губы вампира так близко к пульсирующей вене было чем-то, что пугало Блэкберн с самого ее детства. И, может, именно страх детства внушил ей храбрость, чтобы совершить следующий поступок…

Не задумываясь, Эвелин положила руку на грудь Зейна, с силой отталкиваясь из его хватки, вырвавшись из него.

– Держись от меня подальше, монстр! – зло прошипела Эвелин, вставая на ноги и ринувшись к двери, наивно пологая, что сможет убежать от вампира. Но она не могла сделать ничего более глупого. До того, как девушка отошла на пять дюймов от Зейна, она была остановлена твердым телом со стальными мускулами, заблокировавшим путь для отступления.

Испуганно, она посмотрела наверх, чтобы встретиться с разъяренным взглядом Зейна, но даже будучи под влиянием злости в его глазах сверкали маленькие искорки любви.

– Пусти меня, – крикнула Эвелин, отступая на шаг назад от Короля, но вновь проваливая попытку побега, когда Зейн властно протянул свою правую руку.

– Я имел ввиду это, когда говорил, что ты не должна бояться меня. Я не обижу тебя, – смотрел Зейн на эгоистичного человека.

Если бы взглядом можно было убить вампира, то тот, что пустила Эвелин в Короля должен был умертвить его сотню раз.

– Ты не хочешь обидеть меня? – задала она риторический вопрос. – Тогда почему ты поставил семью Редферн и Этана в очередь на смерть? Разве ты не знаешь, что убив их, ты лишь причинишь мне боль большую, чем если бы я умерла сама?

Эта речь взяла много усилий от Зейна, чтобы тот смог скрыть весь гнев, ревность и ненависть, которые окружили его из-за слов девушки. Слова той, о ком он так беспокоился.

– Редферны следовали старым методам обучения до вампирских дней, тому, что шло вопреки моим законам. То, что делает смерть неминуемой, – Эвелин засмеялась.

– Ты заставляешь все звучать так, будто это не имеет никакого отношения к моим чувствам к Этану. Будто ты не знаешь, что среди всех тех семей моя имеет не последнее место. Будто ты не наказываешь его и всех, кого он любит, за мою любовь.

Эвелин заметила, что Зейн стиснул свои кулаки, от чего костяшки его пальцев побелели, когда прозвучало слово ‘любовь’. Она сразу поняла, что играет с огнем, но девушке было все равно.

Она была поглощена своей злостью и ненавистью, отодвинув свои прежние идеалы, которые посылали ей сигналы красного светофора.

– Почему ты так увлечен мной? Мы встречались лишь дважды и наши диалоги с трудом можно назвать нормальным разговором. Почему ты так относишься к девушке, которую даже не знаешь? К девушке, которая чувствует к тебе только ненависть? Почему? – Эвелин не успела закончить свой монолог, она была остановлена рукой, твердо обхватившей ее горло и вдавившей в стену, выливая весь воздух из ее легких.

– Я не хочу причинить тебе боль, но я не позволю провоцировать или оскорблять меня таким образом, – голос Зейна был холоден и не выражал никаких эмоций, когда он придавил собой тонкое тело Эвелин, создавая бутерброд, где она была посередине стены и самого вампира.

Эвелин хотела сражаться, хотела кричать в его лицо, но инстинкт самосохранения одержал над ней верх и она сменила свою злость на чувство страха. В глазах Зейна проскочила молния бешенства, девушка понимала, если бы он только захотел, он бы сделал с ней многие вещи прямо здесь и сейчас.

– Пусти меня, – прошептала она. – Я не хочу идти во Дворец, не хочу быть твоим советником. Мне просто хочется прожить жизнь здесь, будучи человеком, обычным человеком.

Зейн сначала промолчал, просто приблизился к ней еще ближе и, с привкусом опасности в воздухе, он мягко прижался своей щекой к голове Эвелин.

Гнетущее напряжение сменилось тишиной. Когда он заговорил вновь, его голос был на удивление спокойным.

– Я не могу отпустить тебя. Поверь, я старался игнорировать свои чувства, но не выходило, с той нашей встречи несколько месяцев назад. Кажется, что ты украла мое сердце, не могу перестать думать о тебе. Я прожил тысячи лет, но никогда не чувствовал ничего подобного, во всяком случае, не к человеку, – Зейн слышал нотки боли в своем голосе, стараясь отогнать воспоминание прошлого, бороздившее его мысли.

– Я люблю Этана, – те три слова были так просты, ни одно из них ничего не значило для Зейна по отдельности, но вместе, в одном предложении, произнесенные губами Эвелин, они были способны разбить сердце Короля.

В том, как девушка, которую он практически не знал, могла таким образом причинить ему боль, было что-то ироничное. Еще не осознавая, что делает, Зейн вновь стал ведомым злостью и ревностью. Его темная сторона брала верх и несколькими мгновениями спустя, не дав Эвелин шанс осознать происходящее, Король швырнул Блэкберн на кровать. Его ноги были по обе стороны ее бедер, а ее руки были подняты вверх с помощью его сильных рук, оставляя полностью незащищенное тело лежать перед ним.

– Почему тебя так заботит немощный человек, который никогда не сможет защитить тебя так, как я? – чуть ли не зарычал он. – Никогда он не сможет тебе предложить и слабой тени того, что могу я. Почему? Открой глаза, Эвелин, я Король, свободный и сильнейший вампир в мире… Открой глаза и пойми, что я в миллион раз лучше Редферна. Он ничто, если сравнивать со мной! Что есть у него, чего нет у меня?

– У него есть страсть, любовь, доброты, душа и самое важное, человечность. Он не монстр, каким ты являешься! – Зейн улыбнулся.

– Монстр? Что ж, если ты считаешь меня монстром, тогда я покажу тебе, каким являюсь. Я хотел подождать момента, когда ты будешь готова отдаться мне, но раз уж я монстр, то просто наслажусь твоим телом с помощью силы.

Глаза Эвелин расширились, когда губы Зейна дотронулись до ее собственных, властно, грубо и зло.

– Ты моя, – рыкнул он, насильно открывая переднюю часть платья Эвелин, открывая своему взгляду ее нежную девичью грудь, прикрытую одним только белым кружевным бюстгальтером. Его глаза потемнели от похоти, он хотел ее здесь и сейчас.

– Нет! – крикнул Эвелин, понимая, что вампир хочет с ней сделать. – Помогите! Кто-нибудь, помогите, прошу!

– Кричи, сколько захочешь, никто тебя не спасет, – зло усмехнулся Зейн. – Может, это и твой дом, но я твой Король. У меня есть все права делать с тобой все, что я захочу.

========== Мрачная надежда ==========

Добрый день :)

Знаю, что обещала выложить эту главу вчера, но я не рассчитала время, а в 3 часа ночи никому бы обновление не понадобилось…

Эту неделю обновляться перевод будет либо по утрам, либо поздно вечером, но постараюсь по утрам, хх

Добродетель – состояние непорочности, чистое и невинное.

С рождения Эвелин знала, что никогда не сможет контролировать свою жизнь, но девственность было тем, что она берегла. В особенности после того, как Зейн забрал все ее права на свободу и будущее.

Эвелин всегда верила, что выбор того, с кем произойдет ее первый раз, будет за ней. Мысленно она представляла, что потеряет ее с тем, кого любит, в идеальном месте, в идеальное время. Она всегда думала, что тот момент будет идеальным.

Зейн уже забрал у нее слишком много и, она знала, что защитит свою добродетель от него любой ценой. Она бы проще умерла, чем позволила ему совершить это.

Беспощадно руки Зейна блуждали по телу человека, жадно дотрагиваясь до каждого сантиметра ее кожи и каждой детали. Он окончательно потерялся в своей похоти, которую он испытывал к девушке, и той злости, поглотившей его. Вампир так сильно хотел ее, что желание становилось нуждой.

Он понимал, что она возненавидит его и шансы, что она когда-нибудь станет его, слабы. Может, именно это заставляло его вести себя так иррационально, может, потому он отодвинул все принципы, нападая на сопротивляющуюся Эвелин…

Чтобы доказать самому себе, что она принадлежит ему. Он нуждался в малейшем чувстве удовлетворения, чтобы защитить свое и без того уже разбитое сердце от дальнейшего разрушения.

– Сначала будет немного больно, моя дорогая, – прошептал он ей на ухо, оставляя дорожку из поцелуев по ее ключице. – Я буду мягко, обещаю.

Улыбка показалась на лице Зейна, когда Эвелин перестала вырываться и расслабила тело. Для него это был акт подчинения. Он решил, что она и вправду отдается ему, но он не мог заблуждаться еще больше.

Слова, вылетевшие из губ девушки, в последствие, были словами, которые могли бы убить Зейна прямо там, от разбитого сердца и боли, будь он смертным.

– Убей меня, – ее голос был тихий и спокойный, будто и не было даже искорки надежды более.

Ее глаза были пустыми и неживыми, когда та лежала под телом Зейна.

Не было смысла сражаться, она знала это.

В итоге, Зейн все равно исполнит желаемое, ведь он был вампиром. И не простым вампиром, а тем, кто имел власть убивать всех, кого она когда-либо любила. Вампиром, контролировавшим весь мир.

Вампиром, у которого было достаточно сил убить Эвелин прямо сейчас, если бы он захотел.

– Ч-что ты сказала? – на секунду великий Король выглядят невероятно уязвимым, услышав то, что думала Эвелин.

– Убей меня. Я проще умру, чем потеряю свою добродетель с тобой! – голос Блэкберн был силен и не возмутим, она упрямо смотрела в коричневые глаза Зейна своими голубыми, горящими злобой.

Король молчал, он стоял и шокировано смотрел на нее.

– Убей меня! – повторила девушка, но ее голос звучал более властно и она, казалось, кричала на Короля-вампира.

И секунды не потребовалось для Зейна, чтобы разозлиться.

Ладонь Короля дотронулась до нежной кожи Эвелин. Мучительная боль пронзила щеку девушки, а ее голову откинуло в сторону от силы удара.

Во рту Блэкберн появился слабый привкус железа, когда ее зубы встретились с внутренней стороной щеки.

Она улыбнулась и вновь посмотрела на него.

Злость в его глазах нельзя было отрицать.

Ее план разозлить его сработал.

Сила вампира была невероятной, а один мощный удар с легкостью смог бы свернуть человеку шею, Эвелин была удивлена, что все еще была в сознание после первого удара Зейна.

– Убей меня! – повторила Эвелин, но теперь ее голос был более живым и громким. Она пыталась вывести его из себя, найти его лимит.

Там и тогда, в руках бессердечного монстра, не способного полюбить кого-то кроме себя, Блэкберн поняла, как бессильна она была. Заставлять Зейна закончить ее жизнь, было единственным путем спасения от ужасной судьбы, не подводя при этом свою семью.

Юная Блэкберн надеялась, что Зейн потеряет свой контроль и удовлетворит ее просьбу, он не будет настолько бессердечным, чтобы заставить страдать свою семью за то, что она хотела и, что сделал он.

Но к удивлению Эвелин выражение лица Зейна не стало более злым и взбешенным. Наоборот, оно смягчилась. Измученный взгляд ломал его барьеры и жестокий Король казался уязвимым.

– Эвелин… – прошептал он, невероятная боль сквозила в его голосе, на какую-то долю секунды, Эвелин могла поклясться, она увидела слезинку, падающую из его грустных глаз.

Король выглядел так, будто хотел сказать что-то, но перед тем, как слова покинули его губы, дверь спальни открылась, показывая испуганного Гарри. Он напрягся, увидев Эвелин и Зейна в такой позиции на четырех спальной кровати.

Лорд-вампир за мгновение оказался на стороне Зейна и положил руку на плечо друга, слегка отталкивая его локтем от Блэкберн.

– Я услышал крик.

Король проигнорировал Гарри, осознав, что руки Эвелин все еще были задраны над ее головой.

– То, что я вампир, на самом деле так отвратительно для тебя? – боль была явно слышна в его голосе.

– И то, что ты посылаешь всю семью Редферн на смертную казнь. Если ты хочешь наказать кого-то за мои чувства к Этану и невозможность полюбить тебя, тогда отыграйся на мне. Я предлагаю тебе мою жизнь взамен, – твердо заговорила Эвелин, смотря на Зейна глазами, полными ненависти.

Зейн улыбнулся и резко покинул комнату, благодаря скорости вампира, прежде, чем Эвелин или Гарри успели что-либо понять, они были наедине в комнате Зейна.

– Что случилось? – спросил Гарри, когда убедился, что Зейн был достаточно далеко, чтобы услышать их.

– Как ты думаешь? – ответила девушка, не встречаясь с ним взглядом и пытаясь собрать воедино порванное платье, чтобы прикрыть грудь. – Я говорила, как ненавижу его, он разозлился, показал свою нехилую силу и попытался исполнить надо мной задуманное с ее помощью. Я сказала, что лучше бы он убил меня, потому я проще умру, чем отдамся ему.

– Ты что? – глаза Гарри расширились. – Эвелин, Король, может, и испытывает к тебе теплые чувства, но он не тот, кого ты можешь оскорблять. Я видел, как Зейн убил множество людей, глазом притом не моргнув. Ты хочешь смерти, Эвелин?

– Да, да, я хочу, – холодно ответила девушка, избегая взгляда единственного вампира, которому доверяла. Она встала с кровати и двинулась в сторону двери. – Если я убью себя, то Зейн, вероятно, накажет мою семью за мой проступок, но если бы он сам убил меня… То не имел бы никаких прав обвинять в этом моих родных.

Грубо Гарри остановил Эвелин, собравшуюся выйти.

– Ты ожидаешь от него худшего, но это неправильно. Зейн вовсе не так плох, как тебе кажется. Он, на самом деле, очень славный и довольно чувствительный парень, когда узнаешь его получше, Эвелин.

Мягко, Гарри приложил руку к щеке Эвелин, чтобы убедиться, что он привлек ее внимание.

– Зейн один из моих лучших друзей, я знаю его лучше, чем кто-либо. Пожалуйста, поверь мне, Эвелин, Зейн может сделать тебя самой счастливой, если ты ему позволишь… – умолял Гарри, особенно после того, как увидел тот взгляд Зейна, похожий на то, что его сердце было разбито.

Иронично, как всесильный Король может быть так легко ранен, слабой и беззащитной девушкой, у которой не было особых супер-способностей.

Гарри сглотнул, смотря на прекрасное лицо Эвелин и на одну секунду, он быстро взглянул на ее слабо прикрытую грудь, у него не получилось сдержаться, накативший на него прилив жара, чуть ли не сбивал с ног.

Внезапно, картинка обнаженного тела Эвелин, лежащего под его горячим и стонущем от удовольствия, появилась в мыслях вампира. Но он сразу же отпихнул эту мысль подальше.

‘Она девушка Зейна, принадлежит ему… Она должна быть с ним, ты хочешь видеть его счастливым’.

Эвелин смотрела в сторону, ее тело и мысли были на взводе от всей той злости и ненависти, вызванной Зейном ранее.

– Эв, что насчет этого, я смогу убедить его отменить казнь Редфернов, а ты дашь ему шанс на любовь? – заставил улыбнуться себя Гарри. – Ты разбиваешь его сердце каждый день, отклоняя все его попытки. Как я и говорил, у него есть сила защищать тебя, а ты имеешь власть прокручивать его вокруг своего пальца. Если ты правильно расставишь карты, он сделает все, что ты пожелаешь.

– Нет, это не так, он никогда не сможет дать мне свободу.

– Нет, не сможет, но я уверен, что ты используешь любую попытку ради сохранения жизни Редфернов, – улыбнулся Гарри, заманивая девушку в свою ловушку.

Незамедлительно глаза человека обратились к нему.

– Ты был серьезен, когда говорил, что сможешь уговорить Зейна освободить их от смерти?

– Я не могу, во всяком случае в одиночку, но ты сможешь, – бессознательно палец Гарри пробежался по волосам Эвелин, к его удивлению, она не дернулась от него, как делала при прикосновениях Зейна.

– Что ты пытаешься сказать?

– Если ты не заметила, то ты разбила его сердце, сказав, чтобы он убил тебя. Он ставит твою жизнь превыше всего, мы можем использовать это…

========== Сделка с дьяволом ==========

Зейну Ноктюрну Малику было 1,745 лет.

Он был одним из старейших вампиров, когда-либо живших.

Одним из Первородных.

Самым влиятельным существом 25 века.

За 1,745 год, находясь живым, впрочем, многие люди назвали бы это состояние бессмертием, он испытал на себе все виды боли, известные обитателям Земли.

От физической до эмоциональной, Зейн перенес их все, но ни одна не могла быть сопоставима с болью от разбитого сердца.

Зейн только один раз вынес эту боль, произошло это очень давно…

Это было чем-то неописуемым, будто твое сердце разрывается прямо в твоей груди, благодаря одному человеку, которого ты любил. То ощущение можно назвать невероятной агонией. Больше того, тот опыт был тем, что преследовало Зейна на протяжении веков и характеризовало его как человека.

Зейн был одним из самых сильных вампиров, живших с 14 века.

Деньги, власть, хороший вид.

Мужчины хотели быть им, женщины хотели быть с ним. Были маленькие, практически несуществующие, причины, по которым любая женщина в здравом уме отклонила бы невероятного Зейна Ноктюрна Малика.

Женщины, бросающиеся в ноги Зейна, были одной из многих наград, пришедшие вместе со статусом Короля.

У его ног была планета и он бы преподнес все это Эвелин на серебряном блюде, если бы та захотела. Не было ничего, что бы он не сделал для нее.

Зейн не знал, почему он заботился об Эвелин больше, чем должен был. Прошли века с того момента, как он чувствовал похожее к женщине.

Может, повлиял ее способ выражения собственных мысли, ее честность, красота и привлекающая аура. Может, ее сердце, сострадание, энергия, которой она обладала, счастье.

Как будто она была светом для его темноты и одинокого мира… Зейн ощущал, что падает все глубже и глубже.

С тяжелым вздохом, Король повернул голову и сделал большой глоток виски, который прихватил в особняке Блэкбернов.

Дочь Джонатана Блэкберна украла и сломала сердце Зейна, в отместку, он стащил бутылку виски из дома ее отца. Невероятно плохая месть, не так ли?

– Иронично, – пробормотал Король, когда в его ушах прозвучали слова Эвелин.

– Убей меня! Тот взгляд отвращения и злости в невинных глазах девушки будет преследовать Зейна до скончания его дней.

– Ты хоть понимаешь, как много значишь для меня? – прошептал Зейн, делая еще один глоток обжигающего виски.

Пока напиток путешествовал вниз по его горлу, он мог чувствовать силу алкоголя, замораживающую его чувства и давая всплыть в сознании те незабываемые слова Эвелин.

Он хотел плакать, кричать, выйти на улицу и убить как можно больше людей. Его тело изголодалось по сладкому вкусу человеческой крови и той силе, когда в твоих руках лежит исход чьей-то жизни или смерти.

С утеса Зейн мог увидеть закат, окрасившим в оранжевые тона весь маленький городок, в котором выросла Эвелин. Благодаря своим силам он мог слышать смех людей, населявших это место.

Зейн знал, что Эвелин провела всю жизнь здесь. Джонатан Блэкберн был хорошим отцом, больше всего дороживший своими дочерьми.

Джонатан прятал своих дочерей от Вампиров и Сверхъестественного Общества с момента рождения Норы и Эвелин.

Прямо там, в маленьком городе, было почти все, кого Эвелин знала и любила.

Холодок злости прошелся по телу Зейна, когда он подумал о бесполезных людях в этом городе, обладающих одной вещью, которую он желал больше всего, но получить не мог. Любовью Эвелин.

Король злобно усмехнулся, допивая остатки жидкости из бутылки.

В его руках были жизни людей, которые обладали любовью Эвелин. Он хотел вкусить их кровь и сладкое чувство мщения.

Он хотел сделать Эвелин больно, наказать за боль, которую она причинила ему, но не мог. Не мог заставить себя вообразить каково это, физически обидеть ее.

Девушку, которая была собственницей его сердца.

Девушку, о которой он так заботится.

– Если я не могу получить твою любовь, тогда я приступлю к крови и жизням тех, которые смогли… – мрачно заговорил Зейн, вставая с поверхности, будучи готовым рвануть вниз и запрещать всех, о ком волновалась Эвелин.

– Не делай этого, – мужской голос сзади предостерег Зейна, готового броситься в маленький городок.

– Не время для твоей философии, Гарри. Я не в настроении услышать причины, по которым должен сохранить их жизни , – сказал Зейн командным тоном. – Ты либо присоединяешься ко мне в этой кровавой резне, либо стоишь и смотришь, но каждый из тех людей умрет до полуночи.

Гарри усмехнулся, подходя к Зейну.

– Я не желаю, чтобы ты разделался с жизнями тех людей. Если ты хочешь их смерти, тогда сделай это, они живут по твоим правилам в конце-концов. В любом случае, по закону их жизни принадлежат тебе…

Зейн посмотрел на свое протеже и верного советника. Не было похоже на Гарри, вдохновлять Зейна на что-то такое безрассудное, как убийство всех людей, проживавших в городе.

– Но я хочу, чтобы ты был счастлив, а убив всех тех людей, ты счастье свое не найдешь, – вымолвил Гарри после непродолжительной паузы. – Конечно, это принесет тебе несколько минут экстаза и свободы, но позже ты почувствуешь боль.

– Как так?

– Потому что от этого Эвелин тебя возненавидит не меньше, чем сейчас. На самом деле, ты сподвигнешь ее на еще большую ненависть. Ты правда думаешь, что после твоего убийства всех в ее родном городе, она станет тебя меньше бояться? – Гарри внимательно смотрел на Зейна.

Король не отвечал и не встречался со взглядом Гарри, он ждал, пока тот продолжит свою речь.

– Зейн, ты не только мой Король, ты так же мой создатель и друг. Я знаю, как тебе больно сейчас, потому что Эвелин не может принять тебя, но ты никогда не завоюешь ее сердце силой, – Гарри положил руку на плечо Зейна, глубоко вздохнув и приготовившись к реакции, которую повлекут его следующие слова. – Эвелин хотела покончить жизнь самоубийством на следующий день после вечеринки в честь ее дня рождения, после твоей атаки на Этана Редферна.

– Что? – Зейн удивленно повернулся лицом к Гарри. – Как? Почему?

– Как? Она хотела спрыгнуть именно с этого утеса. Почему? А как ты думаешь? – Гарри вздохнул. – Она чувствовала себя загнанной в ловушку и бессильной. Эвелин Блэкберн дорожит своей свободой и волей больше всего, она понимает, что никогда не сможет полноценно контролировать свою жизнь, будучи рядом с тобой. Она… – Гарри был прерван, так и не успев закончить свое объяснение.

– Она не хочет быть со мной, проще умрет, чем проведет жизнь рядом со мной, – Зейн смотрел в сторону. – Никогда не знал, что так сильно отвращал ее, она лучше умрет, чем примет мои чувства к ней.

– Да, это так… Но все еще есть шанс, что она изменит свое решение. Покажи ей сострадание, Зейн, позволь ей увидеть тебя в новом свете, отпусти Редфернов.

***

Пока Эвелин лежала в кровати ночью, она не могла заставить себя расслабиться и уйти в мирную страну снов. Хоть ее день и был изрядно изнуряющим, Блэкберн не могла стряхнуть страх к спальне, находящейся рядом с ее и тем, кто спал там той ночью.

После утреннего происшествия ни Гарри, ни Зейн не показывались, покинув особняк. Эвелин надеялась, что Зейн решил остаться у Лорда Маркуса.

Но по определенным причинам она сомневалась, что он так поступит.

Эвелин поплотнее укуталась в одеяло, услышав, как ночной ветер бился в окно ее комнаты.

Она не хотела засыпать этой ночью.

Она не хотела быть уязвимой перед ним. После произошедшего утром Эвелин сомневалась, что у Зейна были какие-то принципы, что он не натворит дел, находясь так близко к ней.

Девушка обхватила руками свою талию, тем самым ‘обнимая’ себя, стараясь сдержать слезы.

Прошло целых два часа оттирания с мочалкой, когда нежная кожа Блэкберн стала красной и практически начала кровоточить, а Эвелин все еще чувствовала руки Зейна на себе.