Текст книги "И феникс Ордена (СИ)"

Автор книги: MaggyLu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– То же самое, – вздохнул Снейп.

– И у меня, – расплылся в улыбке Сириус.

– Блэк, – осторожно начал Снейп после третьей попытки сменить воспоминание. – Это дело, в котором щенячья поспешность и восторженность вряд ли принесут пользу. Будь любезен, сдержи свои порывы и дай умным людям хоть немного времени на размышления.

– Что-то не наблюдаю здесь умных, – комически огляделся Сириус. – А… ты о себе, что ли?

Снейп прикусил губу, но сдержался.

– Я поговорю с остальными, – пообещал Сириус. – Сумею уговорить. Постараюсь.

Гарри молча сидел на краю кровати, словно был всего лишь инкубом, не умеющим удивляться или думать.

– У меня всё ещё теплится надежда, что ты, Сириус Блэк, не такой законченный кретин, каким я привык тебя считать.

Гарри чуть не хватил удар, когда он увидел, как Сириус кивнул и попытался протянуть Снейпу руку. Северус быстро спрятал ладони в карманы, и рука Сириуса повисла в воздухе.

– Они согласятся, – сквозь зубы сказал Блэк. – Потом нужно будет собраться вместе. Давай вечером ко мне.

– Ни твой дом, ни хижина не гарантируют безопасности, – веско заметил Снейп. – Думаю, в ближайшее время я подыщу место. Пришлю патронуса.

Северус махнул палочкой над Омутом, собирая воспоминания обратно во флакон.

– Оставь, а? – вдруг взмолился Сириус. – Только моё.

Северус прищурился, пристально посмотрел сквозь толстое стекло и опустил в чашу тёмную голубую нить, точным движением выудив ее из флакона.

– Наслаждайся, – милостиво разрешил он.

Сириус левитировал каменный Омут к двери, и за окном послышалось фырчанье мотора.

– Интересно, что он там увидел? – прервал молчание Гарри.

– Нечто, что заставило его согласиться, – Снейп констатировал очевидное.

– Сейчас это настолько похоже на зарождение Пожирателей Смерти, что я начинаю опасаться.

– Кому из нас ты настолько не доверяешь?

Гарри задумался глубоко и надолго. Северус обнаружил половину сэндвича и бесстрастно начал жевать.

– Эванса я вижу впервые, – рассуждал Гарри полушёпотом, меряя шагами небольшую комнату. – Па… Джеймса я никогда не знал, но он сражался против Волдеморта, а значит, идея его воскрешения вряд ли придется ему по вкусу. Сириус провел двенадцать лет в Азкабане. Только теперь я могу представить, что он пережил. Он любил меня, когда был моим крёстным, и никогда не обидел бы. Но сейчас все иначе. Ремус, мне кажется, не изменился совсем. Вот ему. Да, ему я доверяю точно. И тебе хотел бы, но…

– Люпин скорее проведёт остаток своих дней в подвале, чем ввяжется в опасное, полное неожиданностей предприятие, – прошипел Северус с недовольным лицом. – Продолжай в том же духе и сгниешь рядом с ним.

– Что ты предлагаешь, Северус? – нетерпеливо вскричал Гарри. – Оживить Волдеморта, стать его самыми близкими друзьями? Слепо следовать за ним, подчиняться любым приказам и обрести славу Пожирателей Смерти, убивая всех встреченных на пути, пытая магглов и швыряясь Круциатусами направо и налево?

– Возможно, это не худший сценарий.

– Для тебя! Отличный способ заполучить репутацию мастера Тёмных Искусств, новых друзей и обзавестись магическим знаком на теле. Метка очаровательна. Череп с выползающей изо рта змеёй. А как только Волдеморту хочется видеть своих рабов, она начинает гореть и причинять адскую боль, пока носитель не явится на вызов. Тебе правда понравится!

– Ты заткнешься когда-нибудь? – сквозь зубы процедил Северус, уселся с ногами на кровать, распахнул первую попавшуюся книгу и пристально уставился в неё, зажав руками уши.

Воздух в комнате начал опасно сгущаться, потрескивая. Гарри подхватил шарф и вылетел прочь из хижины. Морозный ветер отрезвлял и успокаивал.

«Прогуляться, что ли, в Хогсмид? Гляну, что изменилось за столько лет».

Он медленно тащился вдоль центральной улочки, но праздничная возня оставляла его равнодушным. И даже «Три метлы», оказавшиеся на своем обычном месте, не выдавили из него подобие улыбки. Он ощущал гнетущую тревогу, понимая, что еще немного – и сам станет причиной возрождения Волдеморта в этом спокойном мире. Насколько прекрасна реальность без войны! Подумаешь, квиддич у них в загоне! Зато никто не сходит с ума от Круциатусов и не гибнет от Авад. Но даже Сириус готов принести клятву Тёмному Лорду. И ради чего? Ради возможности побывать на чемпионате мира? А Джеймс? Неужели и он? Как бы там ни было, Гарри не хотел такой судьбы для… кем бы они сейчас ему ни приходились. И уж, конечно, для Северуса. Может быть, ему на самом деле хочется учиться где-нибудь на континенте, читать журналы на непонятных языках и заводить романы с загорелыми парнями на берегу теплого моря. Но не такой же ценой! Или всё, что рассказал ему Гарри, показалось заманчивым и интересным? Мрачный повелитель, пытки, смерти и кошмарные, невообразимые оргии Пожирателей. Разве такое может привлечь Северуса? Гарри вспомнил бледную, почти прозрачную кожу предплечья, сплетение выпирающих жил и вен и тяжело вздохнул. Похоже, что в этом времени он не в силах изменить ничего. Раз у каждого своя судьба, свой путь, то каждый вправе выбирать его сам. И только мысли Гарри повернули в нужном направлении, зацепившись за резную деревянную шкатулку и её владельца, как на плечо ему опустилась тяжёлая рука.

– Что вы разнюхиваете здесь, молодой человек? – поинтересовался хриплый голос над головой.

От неожиданности Гарри присел и потерял дар речи.

– Пытаетесь заработать карманные деньги доносами в Аврорат?

– А? – выдавил из себя Гарри.

– Шли бы вы отсюда подобру-поздорову, – неприятно оскалившись, посоветовал высокий седой бородач. – Хогсмид – законопослушное селение. Никаких контрабандистов, иностранных шпионов и запрещенных артефактов. Вот только вы уже пятый раз туда-сюда шляетесь да всюду нос суёте. Негоже в ваши юные годы…

Сильные руки развернули его в сторону Хогвартса и придали весьма ощутимое ускорение при помощи тычка в спину.

Гарри рванул по заснеженной дорожке подальше от странного незнакомца.

Сердце колотилось о ребра, а мысли в голове бродили самые мрачные. Едва впереди забрезжила надежда на возвращение, и он смел подумать, что можно обойтись без воскрешения Волдеморта, потому что Фламель наверняка еще жив… Лишь только он начал чувствовать к Северусу что-то отличное от предубеждений и недоверия – тут же все обернулось чертовыми черепками. Он застрял в Визжащей хижине, словно мышь в чайнике. Если даже простое появление незнакомца в Хогсмиде могло повлечь столько последствий…

Гарри разом вспомнил всё, что слышал за эти дни: Северус не хотел брать его с собой в Лютный; родители Ремуса рисковали каждый раз, покупая для него ингредиенты; все границы страны перекрыты каким-то странным куполом, сквозь который не могут прорваться даже самые сильные маги. Девушке, которую встретил Джеймс, пришлось варить сложное запрещенное зелье, на время превращавшее ее в магглу, и все равно она не смогла избежать наказания. Даже если рассудительный Эшли и всегда осторожный Ремус утверждают, что от возрождения Волдеморта хуже не станет… Скорее всего, Волдеморт еще не так силен и не полностью потерял разум, и если защита границ падет с его помощью… Нет.

Совершенно невозможно восстановить древний ритуал, в котором участвовал он сам, несуществующий Питер Петтигрю и жалкое подобие живого Волдеморта. Потому что в этом времени и он сам не враг Лорду, и слуги у молодого Тома Риддла не было, да и тела, которое можно было бы окунуть в чан с зельем, тоже не наблюдалось. Следовательно, ничего не получится. Но ведь недаром Дамблдор оставил именно ему воспоминание о шкатулке и порошке, а главное – о Фламеле. Добраться до него – основная задача, но в одиночку, не зная мира, в котором оказался, он вряд ли уйдет дальше соседнего города и тогда застрянет здесь навсегда. И если другого способа снять границу, кроме как победить Гриндевальда в поединке, нет… Гарри испугался своих мыслей. Раскладывая на две чаши весов судьбы настоящего и будущего, он с ужасом понимал, что будущее перевешивает. И если другого способа нет… другого способа нет… другого нет…

Порыв пронизывающего ветра разом вышиб из головы все вопросы, кроме одного – самого важного, ответ на который Гарри хотел знать немедленно. С ним он и влетел в незапертую дверь хижины.

– Северус, то есть мы вообще никак не можем добраться до Парижа?

Если Снейп и удивился, то виду не подал.

– Отпустило? – спокойно спросил он и захлопнул книгу.

Гарри кивнул.

– Фламель живет в Париже. Это была его шкатулка. Он проводил опыты со временем.

– Ты видел в Омуте?

Гарри кивнул ещё раз.

– С этого и следовало начинать разговор. А не с воплей о Пожирателях и Метке, – поучительно заметил Снейп.

Гарри, глотая слова, рассказал о воспоминании Дамблдора.

– А у тебя что?

– Я присутствовал при странном разговоре о благотворном влиянии домашнего уюта, кондитерских изделий и любви.

– Ну, точно Дамблдор. Он уверен, что все проблемы в мире можно решить при помощи любви и лимонных долек. А они, кстати, совершенно отвратительны. Такие сладкие, что вяжет рот.

– Любовь тоже сплошное дерьмо, – заверил Северус. – Мать любила отца. Из этого не вышло ничего хорошего. Во всех смыслах.

– Да ладно, Северус. Ты умный, смелый и даже иногда забавный. И не такой уж ты урод, каким я тебя знал.

– Я не твой… – начал было вскипать Снейп.

– А с кем Дамблдор разговаривал? – быстро прервал его Гарри.

Северус криво улыбнулся и пожал плечами:

– С зеркалом.

– Почему он отдал только три воспоминания? Почему только эти три?

Гарри спрашивал на все лады до тех пор, пока раздраженный Северус не заорал:

– Не знаю!!! Может быть, он совсем рехнулся и был очень слаб. А скорее всего потому, что я плохой легилимент! Я так и не смог глубоко проникнуть в его разум.

– Ты хороший легилимент, – Гарри ободряюще похлопал его по плечу. – Даже сам Дамблдор это признавал.

– Так то спустя сколько лет, – фыркнул Снейп, но, кажется, успокоился.

– С некоторых пор я думаю, что Дамблдор никогда ничего не делает просто так. И каждому из нас досталось то воспоминание, которое предназначалось именно ему. Теперь я уверен, что шкатулку прислал директор.

– Значит, инструкции все же стоило поискать.

– Но я же думал, что от Кричера…

Северус смерил его насмешливым взглядом и, потянувшись, отвесил легкий подзатыльник.

– Эй, я не буду с тобой драться! – попятился Гарри. – Хоть ты давно уже наговорил на пару затрещин.

– Можешь не отвлекать меня некоторое время? Мне нужно подумать и кое-что почитать.

– Я тогда спать лягу, – решил Гарри. – Хоть воспользуюсь случаем, чтобы выспаться. Там мне давно не удавалось. Из-за Волдеморта.

*

Следующие дни слились для Гарри в один бесконечно-долгий, где он только и делал, что снова и снова рассказывал о своей жизни. Особенно Северуса интересовали подробности ритуала возрождения и события в Тайной комнате. Гарри повторил всё это, наверное, миллион раз, прежде чем прекратил испытывать внутреннюю дрожь, говоря о распростертом у его ног теле Седрика или лице Сириуса, падающего в Арку. Сейчас ему стало казаться, что всё это происходило давным-давно и точно не с ним. Словно он раз за разом пересказывает содержание скучного и нестрашного фильма, который смотрел в детстве. Похоже, Северус так не считал, постоянно останавливая его на мелких деталях. В самом деле, ну как можно помнить, пером или карандашом Гарри писал в дневнике, или какая фаза Луны была именно в тот момент? Зелье в котле сначала стало зелёным, а потом красным, или наоборот? Каким именно движением отрезал себе руку Петтигрю?

Гарри задыхался в тесной Хижине, словно невидимые Дьявольские силки проросли изнутри, из самого сердца, расплющивая смертоносными кольцами тело и душу. Никогда ещё он не испытывал столь глупого и безнадежного чувства полного опустошения. И тогда глухая тоска заставляла его с головой укутываться в тонкий плед, чтобы хоть на несколько минут остаться наедине с самим собой. Даже тёмный чулан Дурслей в этот миг казался ему благословением. Но Северус бесцеремонно расталкивал его и сдёргивал нехитрую преграду только для того, чтобы поинтересоваться, какого цвета была обложка дневника или имел ли Дамблдор привычку расхаживать по школе в бирюзовом халате с кистями.

Гарри всякий раз предлагал Северусу проникнуть в его разум и раз и навсегда удовлетворить своё любопытство, но тот отказывался, невнятно что-то бормоча.

Поэтому, когда с улицы донеслись гулкие мощные хлопки, похожие на взрывы Бомбард, Гарри даже обрадовался.

«Хоть какое-то развлечение!» – воскликнул он про себя и вылетел вслед за Северусом на морозный воздух.

Небо горело и переливалось тысячами разноцветных огней. Фантастические цветы, яркие птицы и огненные драконы вспыхивали, проносились в мрачной черноте ночного неба и исчезали за горизонтом.

Застыв, словно завороженные, они смотрели вверх.

– Поразительно красиво, – прошептал Гарри, которому больше всего хотелось оседлать вот того остромордого крылатого коня, чем-то похожего на гиппогрифа, и унестись подальше от гнетущих мыслей и ощущения собственной беспомощности.

И только тут он почувствовал, что Северус держит его за руку, согревая ладонью озябшие пальцы.

– Новый год, – совершенно прозаически сказал Снейп. – В Хогсмиде фейерверк.

Гарри смутился и выдернул пальцы из его горячей ладони.

– С новым годом, Северус, – пробормотал он, глядя в мрачнеющее небо.

Воображение тут же подкинуло ему перемигивающихся братьев Уизли, запускающих самодельный фейерверк во дворе Норы, горящие от восторга глаза Рона, Гермиону, пытающуюся скрыть радость за гримасой осуждения, и вздыхающую на все лады миссис Уизли, взирающую на учиненный беспорядок.

– Я должен вернуться, Северус. Без меня они обречены.

И сам не понимая от чего, то ли от жалости ко всем, оставшимся там, то ли к себе самому, он всхлипнул, и по щекам, затуманивая взгляд, хлынули слезы.

Северус притянул его к себе, обнимая, успокаивающе зарываясь губами и носом в волосы на макушке.

– Ты непременно вернёшься, – прошептал он. – Иначе зачем я во всё это ввязался?

Именно сейчас Гарри хотелось верить Снейпу, как никогда в жизни. Он уткнулся в худое плечо, ощущая тепло, исходившее от тела, и вдруг подумал, что никто ещё не прижимал его к себе так осторожно и бережно, словно боясь сломать. Сейчас рядом с Северусом было на удивление спокойно и тепло, как под согревающими чарами. И только лёгкое дыхание заставляло шевелиться волосы на затылке, посылая непривычно жаркие волны вдоль позвоночника до самых коленей. И даже…

– Нет, это уже слишком, – выдохнул Гарри, когда пальцы Северуса пробрались под шарф и нежно скользнули по коже. – Отпусти меня.

Северус послушно отстранился, и Гарри обдало морозным воздухом. Он едва не застонал от знакомого ощущения пустоты вокруг. Чары разрушились.

– Ты прав, – сухо кивнул Снейп и направился в хижину. – Я вовсе не похож на Блэка.

Гарри кинулся следом, недоумевая, что так расстроило Северуса.

– Я же не сказал ничего обидного, – извиняющимся тоном забормотал он.

– Мне не на что обижаться. Расскажи-ка снова, что сказал Тёмный Лорд, когда встретился с Пожирателями на кладбище.

Гарри вздохнул, опустился на матрас и в очередной раз принялся повторять историю.

*

– Мы переезжаем, – безапелляционно заявил Северус два дня спустя, едва Гарри открыл глаза.

Хижина приняла свой обычный запущенный вид – необитаемый и мрачный, и только матрас Гарри всё ещё свидетельствовал о том, что здесь ночевали не привидения, а живые люди. Северус уже натягивал пальто, у его ног стоял знакомый саквояж, а рядом – небольшой бумажный пакет, в который, судя по всему, уместились все учебники.

– С сегодняшнего дня в Хогвартс начнут набиваться ученики и профессора. Тебе не терпится повидаться?

Гарри с удовольствием бы взглянул на помолодевшую МакГонагалл. Или на Мальсибера и Эйвери, чтобы убедиться, что их лица омерзительны настолько, насколько он помнил. Да и к Хагриду он так и не выбрался. Но спорить с Северусом не стал.

Северус, старательно игнорируя все вопросы, наблюдал, как Гарри скачет на одной ноге, в попытке стянуть пижамные штаны, поправить носок и обуться одновременно. Молчал он и позже, когда аккуратно прихватил свитер Гарри ладонью, стараясь не касаться плеча; и когда аппарационный вихрь вынес их к приземистому каменному домику, по виду сложенному наспех неумелыми горными троллями из обломков окружающих скал.

– Где мы? – в третий раз спросил Гарри, сдерживая тошноту.

Северус поднял и опустил попеременно оба плеча и устремился к крыльцу.

– Стой там! – предупреждающе крикнул он.

– Ага, сейчас!

Гарри немедленно рванул следом.

Вокруг дома было навешано больше защитных чар, чем в Гринготтсе и Хогвартсе разом. Северус ходил вдоль барьера, сосредоточенно отмеряя шаги. Его лицо сделалось серьезным и раздраженным, словно он искал закатившуюся под кровать пуговицу в темной комнате. Нет, пожалуй, пуговицу Снейп не стал бы искать никогда. Наконец его лицо озарилось подобием улыбки.

– Отвали! – сказал он.

Гарри не шелохнулся. Северус смерил его колючим взглядом.

– Уши вроде бы на месте, – процедил он себе под нос. – Неужели клещей от Блэка нахватался?

Гарри из всех сил делал вид, что речь идет не о нём.

– Оглохни! – бросил Северус, и в ушах монотонно зажужжало.

«Пароль, – решил Гарри, глядя, как тонкие губы выговаривают непонятные слова. – Ведь палочку он так и не вынул».

Щит исчез сразу, словно снесённый невидимым ветром. Северус легко преодолел пять ступенек крыльца и сдвинул в сторону горшок с кустом остролиста. Под ним в углублении покоилась связка ржавых ключей. Северус перебрал их и безошибочно вставил нужный в замочную скважину. Дверь с усилием распахнулась.

– Чей это дом? – проорал Гарри раньше, чем ступил в темноту.

«Неплохо было бы снять заклинание глухоты перед ответом – разозлился он. – Интересно, откуда Северусу знакомо изобретение Принца-полукровки? Не забыть бы спросить».

В темноте мелькнул яркий луч Люмоса. Внутри их новое пристанище оказалось намного больше, чем можно было ожидать. Всё ещё не уяснивший себе принцип заклинания расширения пространства, Гарри с удивлением взирал на единственную комнату, размером с добрую половину квиддичного поля.

– Даже хорошо, – сказал он, – что ты не торопишься возвращать мне слух. Из разных концов этой громадины мы всё равно друг друга не услышим.

Северус смутился и быстро пробормотал Финиту. Стены слегка замерцали и подползли ближе, сокращая пустое пространство.

– Выручай-комната, – удивленно ахнул Гарри, когда под потолком вспыхнул не один десяток свечей. – Точно Выручай-комната.

И в самом деле, где ещё может оказаться такое хаотичное скопление разных предметов и книг? И вскипающий чайник, и тыквенный пирог, и шипящие на сковородке стейки, укрытые консервирующими чарами, прямо посреди длинного стола.

Глаза Северуса неподвижно уставились в одну далёкую точку, а губы что-то беззвучно шептали, словно заклинание глухоты всё ещё действовало. Гарри скользнул взглядом по полкам, уходящим ввысь. Мимо горящего камина со шкурой нунду у решетки. Вдоль огромной кровати, задернутой плотным цветным пологом, похожим на шатер бродячего цирка. Дальше, дальше… В самый угол, где в полумраке мерцали очертания разнокалиберных котлов и искры далёких свечей играли на гранях флаконов и пузатых боках реторт.

– Чей это дом, Северус? – настойчиво повторил Гарри, глядя, как выражение удивления и неверия сменяется на лице Северуса неудержимой жаждой обладания. Разве так можно смотреть на нечто, издали напоминающее гигантскую стеклянную змею, обвившую железный прут?

– Неожиданное наследство! – почти выкрикнул Северус прерывающимся от волнения голосом и кинулся вперёд. – Мой! Теперь мой! – донёсся до Гарри его полный экстаза голос.

Почему-то вспомнилось, как Северус кончал под одеялом, подаваясь вперед бёдрами и упершись головой в подушку. Он готов был поспорить на что угодно – на лице Северуса сейчас блуждала та же запредельная улыбка, и шею до самых плеч покрывал неровный яркий румянец.

– Как мало нужно человеку для счастья, – вздохнул он и принялся осматривать многочисленные шкафы и сундуки. Похоже, Северуса сейчас лучше не беспокоить. Даже если начал догадываться, кому принадлежала раньше эта груда нелепого имущества.

Догадка превратилась в уверенность после того, как он распахнул дверцы шкафа, сплошь забитого мантиями лилового цвета. И стала убеждённостью, когда в одном из ящиков он наткнулся на знакомые очки-половинки.

– Я точно знаю, что тут искать, – сам себе сказал Гарри, прикидывая, где знакомый ему Дамблдор мог спрятать шкатулку с резной крышкой. Или хотя бы письмо, воспоминание, подсказку, Мерлин его задери!

Из дальнего угла донёсся восторженный вскрик Северуса, заглушённый стуком металла о стекло.

Гарри обнаружил в «выручай-комнате» множество странных вещей: старинную коллекцию карточек, сломанный вредноскоп, бутылку с кривляющейся головой злобного гнома внутри, коробку зачерствевшего печенья в форме ушных раковин, аккуратно упакованные волосы кельпи, десяток гнутых перочинных ножей… Даже вторая кровать, слишком похожая на мебель гриффиндорских спален, сама собой выросла на его пути. И ещё миллион разных, в другое время показавшихся бы ему забавными, штук. Кроме шкатулки, бумаг и… часов. Прошло, наверное, немало времени прежде, чем он стал всё чаще оборачиваться к накрытому на столе обеду. Он несколько раз окликнул Северуса, но не получил в ответ ни звука. Решив, что хуже не будет, Гарри перенёс еду на длинную доску и, сосредоточенно удерживая плохо балансирующий груз, направился в «лабораторию».

Северус, почти не дыша, разглядывал синеватую жидкость в узкой высокой склянке.

– Ты совсем забыл о времени, – тихо сказал Гарри.

«И обо мне», – к его удивлению вдруг добавил внутренний голос.

Северус оторвал безумный взгляд от ёмкости и с явным нежеланием закрыл плотную крышку:

– Слюна тилацина. Стоила семьдесят четыре галеона за пол-унции. Сейчас невозможно купить за любые деньги.

– Половина цены Нимбуса, – присвистнул Гарри. – И наверняка запрещена.

– Не в этом дело. Они вымерли сорок лет назад.

– Я поесть принёс.

Гарри, конечно, понимал значимость находки, но по-настоящему проникнуться восторгом Северуса не смог. Подумаешь, чья-то слюна.

Шкатулку он так и не нашёл.

====== Глава 10. Гораций Слагхорн ======

С таким же успехом Северус мог жевать подошву собственных ботинок. Его мысли витали слишком далеко для того, чтобы он услышал хоть слово или оценил силу заклинания консервации, тридцать лет сохранявшего свежими булочки с корицей. Он решительно отодвинул тарелку, отмерил в пустой флакон с десяток капель редкой слюны и, покопавшись в саквояже, извлек один из рулончиков шкуры василиска.

– Я должен кое с кем повидаться, – загадочно сообщил он и устремился к крыльцу.

Гарри остался один, вновь запертый всеми возможными заклинаниями, словно сокровище в банковском сейфе.

– Ужасно бесит, когда от тебя ничего не зависит, – пожаловался он шкуре перед камином. – Все равно что жить под крышкой в кастрюле. Наверное, я понимаю Снейпа и всех их вместе.

Шкура предсказуемо промолчала. Гарри потрепал пятнистый загривок и решил найти себе дело.

*

– Разговор, естественно, пойдет конфиденциальный и чисто теоретический.

– Конечно, – кивнул Северус, рассматривая на свет жидкость в бокале. Пурпурно-красное вино сладко пахло фруктами и чем-то незнакомым, но пригубить он не решался.

– Надо бы тщательней следить за чарами в запретной секции, – пробормотал Слагхорн, устало откинувшись на спинку стула. – Не проходит и года, чтобы пара-тройка самых талантливых учеников не загорелась какой-то безумной идеей. И почему-то все считают должным явиться с вопросами именно ко мне.

Северус, нахмурившись, молчал.

– Ну-с, мистер Снейп, что интересует вас? Зелье безусловного подчинения, пробуждение наследия предков или гоблинские ритуалы? Признаться, я готов ответить на почти любой из ваших вопросов. Редко кто может потрафить зельевару подобным рождественским подарком. Заметьте, я даже не спрашиваю, где вы раздобыли уникальные ингредиенты.

– Я вовсе не собирался консультироваться по вопросам Темных Искусств, – заверил Снейп, но в улыбке Слагхорна проскользнула столь явная издёвка, что он поспешил пояснить:

– Я получил… гм… неожиданное наследство. Бездетный шестиюродный дядюшка моей матери внезапно скончался, – Снейп изобразил на лице легкую скорбь. – Много лет назад он увлекался зельеварением. Видимо, ему показалось забавным завещать лабораторию мне.

– Крайне разумный поступок, – кивнул Слагхорн, расслабившись. – Наверняка он был наслышан о ваших успехах. В семейном кругу принято гордиться достижениями детей.

Снейп не возразил.

– И что же, много там подобных раритетов?

Вопрос прозвучал равнодушно, но голос профессора слегка дрогнул.

– Не так много, как хотелось бы, – вздохнул Снейп в ответ. – К тому же дом зачарован исключительно на меня. Это условие завещания. Я не смогу привести туда даже домашнего эльфа, если бы у меня были средства его содержать.

– Жаль, – Слагхорн не скрывал разочарования. – Не отчаивайтесь, Северус. С вашими умениями и фанатичной преданностью науке вы очень скоро сможете себе позволить гораздо больше, чем новый дом со штатом домовиков. Возможно, даже будете претендовать на место своего старого профессора.

Снейпа заметно передернуло.

– Так о чем вы хотели поговорить со мной? – Слагхорн окончательно успокоился и хлебнул вина.

Северус не ожидал, что всё окажется настолько просто. Он никогда не слышал о том, что кому-то случалось сдавать Т.Р.И.Т.О.Н. экстерном, но Слагхорн согласился с такой легкостью, что это настораживало. Как будто к декану каждый день захаживали слизеринцы с уведомлением, что у них появились гораздо более интересные дела, чем до дыр просиживать мантии на уроках.

– Я уверен, Минерва не будет возражать, – сказал он, добавляя вина в бокал. – А теперь поведайте, мальчик мой, какие научные проблемы занимают ваше воображение?

– Например, я собираюсь модифицировать ликантропное зелье, – наобум ляпнул Снейп, не ожидавший вопроса. – Мне кажется, что разработки мистера Белби – всего лишь первый шаг в решении проблемы оборотней. К тому же его зелье основано исключительно на запрещенных ингредиентах.

Слагхорн согласно кивнул. Разговор плавно перетекал с одного предмета на другой, когда Северус, изрядно налюбовавшись игрой света в бокале, сказал захмелевшему профессору:

– Я так жалею, что дядюшка не оставил записей. Скажем, рабочий журнал, нечто вроде живого дневника. Хотелось бы познакомиться с ним поближе, разобраться какие задачи он решал в своей лаборатории. Там, знаете, прослеживаются наметки весьма интересных экспериментов. Я слышал о тетрадях, при помощи которых можно говорить с умершим владельцем, как будто в них заключена часть его души. И сам непременно оставил бы такую на случай собственной смерти. Просто чтобы все труды не пропали даром из-за отсутствия учеников.

Слагхорн тяжело вздохнул и поднял на него изрядно помутневшие глаза.

– Так и знал, что все закончится подобным образом. Примите мои поздравления, мистер Снейп. В этом году вы первый. Впрочем, чему я удивляюсь, сегодня только третье января. Что ж… – с трудом ворочая языком, начал он. – Если я вам это говорю, то только лишь из уверенности в том, что интерес ученого превалирует у вас над вселенскими амбициями. «Тайны наитемнейшего искусства» вы, видимо, уже изучили.

Снейп отрицательно замотал головой. Такая книга в запретной секции ему не попадалась.

– Мой интерес чисто научный, – заверил он. – Подобный подход делает доступным обмен знаниями и достижениями через несколько поколений.

– Ладно, – выдохнул Слагхорн. – Предмет, в который помещена часть души, называется хоркруксом. Далеко не каждый волшебник возьмет на себя грех создания подобного артефакта, и сейчас вы поймете, почему.

*

– Для того чтобы его создать, нужно осознанно совершить убийство? – переспросил Снейп.

– Да, мой мальчик. И провести ритуал, подробностей которого я не знаю в силу того, что никогда не ставил себе задачи стать бессмертным.

– Но это ужасно… – прошептал Снейп. – Даже случайное убийство оставляет в душе метку, способную свести с ума.

– Я рад, что не ошибся в тебе, – совершенно трезвым голосом вдруг сказал Слагхорн. – Мудрейшие из мудрых живут в своих трудах, не прибегая к столь бесчеловечным средствам. Ты сам с возрастом поймешь мою правоту.

Он неожиданно бодро вскочил, подталкивая Снейпа к двери и рассыпаясь в обещаниях уладить вопрос с учебой.

Снейп возник на пороге дома, когда Гарри уже был готов завыть от безысходности. На его коленях покоился тяжеленный том «Невероятное путешествие Элоизы Минтамбл, дамы благородной, но неблагоразумной», а сам он в воображении перебирал наихудшие варианты. По всему выходило, что перемещения во времени даром не проходят.

– Какого черта я ОПЯТЬ должен выбирать? – стонал Гарри, обращаясь к шкуре нунду. – Какого у меня ОПЯТЬ нет выбора?

– Вижу, ты ознакомился с темпоральными парадоксами, – хмыкнул Северус.

Гарри взглянул с отчаяньем и кивнул. Северус развел руками, что, видимо, должно было означать «ничего не попишешь: в любом случае ты что-то теряешь».

– Надо думать, Северус! – закричал Гарри. – Любой из известных вариантов плох! Судьба каждого из нас может измениться, когда я вернусь. Ты знал, но не сказал мне!

– Да-да, только я во всем и виноват, – пробубнил Снейп, опускаясь на шкуру. – Ты сам должен решить, что тебя устраивает больше.

– Навсегда застрять в этом времени или вернуться в неизвестно какое почти сорокалетним стариком? Ни то ни другое!

– Возможно, Фламель продвинулся в исследованиях дальше и поможет нам, – успокаивающе сказал Снейп.

– Он же бессмертный. Ему все равно.

– Ты намеренно симулируешь легкое слабоумие или на самом деле такой? – беззлобно рыкнул Снейп.

– А ты и вправду решил стать профессором зельеварения или просто не можешь разговаривать иначе?

–Я не буду разводить с тобой сопли, будто с девчонкой! Если тебе нужно утешение – объятия Сириуса к твоим услугам. Он же такой красавчик, просто невозможно устоять!

– Мне очень сложно без друзей, – угрюмо сказал Гарри.

– Я, видимо, и на эту роль подхожу плохо. Что ж… Люпин? Эванс? Папаша Поттер? Кому предпочитаешь выплакаться в жилетку? Сейчас организуем.

Северус достал палочку с явным намерением вызвать патронуса. Гарри успел вцепиться в его руку.

– Ты просто ревнивый идиот, Северус! Если бы я в самом деле был твоим инкубом – развоплотился бы, едва увидел, как Сириус смотрит на тебя.

– Если бы ты был инкубом, то сейчас я занимался бы кое-чем более приятным.