Текст книги "... не войной...(СИ)"
Автор книги: MaggyLu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)
– Что-то пошло не так? – обеспокоился Фред. – Единственный экспериментальный экземпляр, могут быть накладки.
– Слишком дорог и сложен для массового производства, – добавил Джордж. – Нерентабельно.
Гарри молча протянул им половину пергамента.
– Погляди-ка, Фред…
– Все нормально, Джордж. Я по-прежнему вижу вывеску нашей будущей лавки.
– Я тоже. Гарри, мы ведь можем и обидеться. Зачем ты разорвал психопергамент?
– Несчастный случай, – буркнул Гарри, и братья подтолкнули друг друга локтями, захихикав в ответ.
– О, да! Например, голую Чжоу Чанг вполне можно считать несчастным случаем. Не беспокойся, мы – могила.
Гарри с трудом справился со смущением. Неужели его симпатия к Чжоу настолько заметна?
– То есть я там должен видеть…
– То, что сейчас хочешь больше всего.
– Или кого, – добавил Фред. – Специальный состав, не спрашивай, где достали, все равно не скажем. Плюс редкое заклинание овеществления мыслей. Почти месяц работы. А ты…
– Я не нарочно…
Близнецы синхронно пожали плечами и, хором сказав:
– Прости, у нас дела, – оставили Гарри посреди коридора.
Он еще долго рассматривал неровный край желтоватого пергамента, но изображение не менялось: на листе по-прежнему проступал почерк Снейпа и слова «отработка в субботу вечером». Гарри вспомнил, как впервые увидел подарок братьев и счел его пустой шуткой. Но это было похоже на правду: больше всего в тот момент он хотел узнать новости и повидаться с друзьями. А сегодня ему нужен был повод явиться к Снейпу, и чуткий артефакт показал его желание.
Гарри растерянно бродил по коридору. Странно, что Снейп увидел меню «Трех метел». Он, конечно, мог и соврать, но… да что же это за человек, самое большое желание которого – мясной паштет и можжевеловая настойка? С другой стороны, у Амбридж наверняка был бы сам Гарри, прикованный цепью к стене, с кляпом во рту и исполосованный кровавыми надписями. Вот уж и правда всё познается в сравнении! Новый профессор ЗоТИ стремительно набирала очки и вырывалась на второе место в списке личных врагов Гарри, уступая лишь Волдеморту. Стоило вспомнить об этом, и шрам опять заныл, вернулись легкое головокружение и слабость, как будто он только что слез с метлы после нескольких финтов подряд. Выровняв дыхание, Гарри все же решил, что необходимо вернуться к Снейпу.
«Может, у него и радостей в жизни больше не осталось, – размышлял он, шагая по тайному ходу в Хогсмид. – Или эльфы отказались его кормить, и поэтому Снейп не появляется в Большом зале. Или у него язва от местной пищи». Последнее казалось вполне правдоподобным, с учетом того, что Снейп выглядел все хуже и хуже.
Мадам Розмерта нагрузила его корзинкой с едой под согревающими чарами и квадратной бутылкой.
– Я уверена, что это не для тебя, – прервала она его оправдания. – Только один посетитель всегда делает именно такой заказ. Наверное, профессор Снейп очень занят и попросил…
Гарри кивнул, выложил на стойку пятнадцать сиклей и поспешил сбежать без объяснений.
Казалось, даже дверь Снейпа излучает возмущение и неприязнь. Сам профессор сидел на том же месте и в той же позе, как и несколько часов назад.
– Чего вам еще, Поттер? Считаете, что недостаточно раздражаете меня своим присутствием?
– Я… вот… – Гарри выставил перед ним корзинку с торчащим горлом бутылки. – Мадам Розмерта велела передавать вам привет.
Левый уголок губ Снейпа полез вверх в брезгливой усмешке.
– Сколько я вам должен, Поттер?
– Ничего. Я просто…
Профессор порылся в ящике стола и вынул галлеон:
– Возьмите. Сдачи не нужно, это вам за услуги.
Гарри вспыхнул:
– Я вовсе не собирался вас разорять. Завтра весь Слизерин будет знать, что я готов прислуживать их декану за лишние два сикля. Нет уж, спасибо. Я просто… ну что такого, если человек хочет есть? Вы же не ходите в Большой зал. А мне нужно было с вами поговорить.
– Вы правы, не хожу. Странно, что заметили.
– И коридоры по ночам не патрулируете. Иначе бы уже несколько раз поймали меня после отработок.
– Вы ухитрились заработать наказание в первую же учебную неделю? Кто ж меня так обставил? – ядовито спросил Снейп.
– Амбридж, – вздохнул Гарри. – Но это уже неважно.
– Что вам нужно от меня?
– Вы помните, о чем мы говорили на каникулах?
Вопрос очень не понравился Снейпу. Настолько, что он сдвинул в сторону корзинку с едой и сгреб пергаменты в ящик стола. Потом он долго буравил взглядом постепенно теряющего самообладание Гарри и наконец выплюнул:
– Допустим.
– Оно у меня.
Ему показалось, что Снейп не услышал. А если услышал, то не понял.
– Пророчество. Я забрал его еще в день слушания в министерстве.
– Об этом вы поставили меня в известность на первом же уроке.
– Но вы даже виду не подали…
– А должен был броситься вам на шею и расцеловать?
– Оно у меня, и я не знаю, что делать. Вы же понимаете – Орден дежурит в Зале Пророчеств, чтобы Волдеморт не завладел им. А охранять там уже нечего.
– По некоторым причинам я не в курсе происходящего в Ордене. Но это не ваше дело, Поттер.
– Выходит, вы заставили меня забрать пророчество, чтобы отдать его Волдеморту. Поистине слизеринский ход! Так знайте, что вы его не увидите!
Гарри с трудом мог держать себя в руках. Все нервное напряжение последней недели, вся боль и досада вновь рвались наружу криком. Ведь он даже пожалел Снейпа, отнесся к нему по-человечески! А тот предал его, обманул, вдобавок заставив поклясться, что Гарри будет хранить тайну. Нет! Он немедленно пойдет к Дамблдору! Повинится, все расскажет или выпытает у Трелони, что делать с этим чертовым шаром. Гарри бесился, орал и даже, кажется, грохнул кулаком по профессорскому столу так, что подпрыгнула чашка, но Снейп оставался таким же недвижимым и безучастным.
– Сядьте, Поттер! – наконец рявкнул он. Колени подогнулись сами по себе, и Гарри, тяжело дыша, рухнул на стул.
Толкового разговора не вышло. Едва он успокоился и собрался с духом, чтобы попросить Снейпа помочь открыть пророчество, как тот смертельно побледнел, вцепился пальцами в ручки кресла, и его лицо исказила судорога.
– Убирайтесь, Поттер, – прошипел он сквозь зубы.
И тут же шрам Гарри словно ковырнули раскаленным гвоздем. В глазах помутилось от боли, и он провалился в бездонную яму.
– Вон… – простонал Снейп.
Сквозь густую пелену Гарри видел, что профессора трясет, а из-под волос ползет струйка крови и стекает за высокий воротник. Снейп кусал губы и впивался ногтями в край стола.
– Вас вызывает Волдеморт, – догадался Гарри, силясь встать.
Снейп распахнул невидящие глаза и прошептал:
– Вернетесь в понедельник…
Гарри с трудом добрался до двери и только захлопнул ее, как в кабинете послышался грохот и звон стекла. Ему показалось, что обрушился один из шкафов с ингредиентами. Дернув за ручку, он сообразил, что вход в кабинет заблокирован. Что если Снейп потерял сознание? Он никогда не задумывался, что вызов с помощью метки может быть не менее болезненным, чем его собственные ощущения.
К счастью, до гостиной Гриффиндора он добрался без приключений. В голове прояснилось, и осталась только саднящая боль, как от разбитой коленки. Он был уверен, что Волдеморт испытывает сейчас какое-то мрачное удовольствие. Что-то грязное, вязкое и сладкое разливалось по венам Гарри, так, словно они были наполнены не кровью, а болотной жижей пополам с кленовым сиропом. Должно быть, хозяин устроил торжественный ужин для Пожирателей и развлекался от всей души.
Гриффиндорцы давно разошлись по спальням, и никто не помешал неожиданному явлению Сириуса в камине. Разговор с крестным – то, что нужно было Гарри, но… ему нужен был совсем не такой разговор. Слова Сириуса вместо надежды и успокоения принесли разочарование. Да, наверное, Гарри в глазах крестного никогда не станет похожим на своего отца. Отчаянный поступок, на который он решился, мог бы изменить мнение Сириуса, но Гарри рассудил, что, пока сам не услышит пророчество, не следует посвящать в эту тайну друзей. Позже… может быть… смотря что уготовила ему судьба в лице Сибиллы Трелони.
Боль в шраме сегодня была не такой, как в последние месяцы – больше похожей на вспышки белого огня под кожей. Он совершено точно почувствовал Волдеморта в кабинете. Очевидно, Снейп по какой-то причине не хотел, чтобы Гарри видел, как он облачается в плащ и маску Пожирателя, отправляясь на встречу со своим Лордом. Но что, если Снейп расскажет тому, что пророчество у Гарри?
Бездумно перебирая гору пергаментов и учебников в гостиной, Гарри пришел к выводу, что если Волдеморт захочет каким-либо образом пробраться в школу, то лучше уничтожить пророчество. Пусть он никогда не узнает, что в нем было, зато этого не узнает и враг. С этим решением и мыслями о том, что завтра целый день следует посвятить учебе, он заснул. Снились ему почему-то коридоры слизеринских подвалов: приоткрытая дверь в пустой класс зельеварения и мощный щит чар перед входом в кабинет Снейпа. Гарри видел сияние заклинаний, плотный светящийся узелок, который, должно быть, обозначал пароль, и еще нечто, напоминающее ледяную стену с плотной зеленой паутиной внутри. Проснувшись, он так и не смог вспомнить, зачем искал во сне Снейпа. В воскресенье в Большом зале того предсказуемо не оказалось.
========== 6. «А если возражаю, мистер Поттер?» ==========
11 сентября
Понедельник настал так быстро, что даже Гермиона все утро вздыхала: она не успела сделать и половины запланированной работы. Гарри стало казаться, что теперь каждая неделя будет начинаться все хуже и хуже и если так пойдет и дальше, то к рождественским каникулам все окончательно сойдут с ума. Еще до завтрака на них свалился новый «подарочек» – назначение Амбридж на пост Генерального Инспектора Хогвартса.
Поэтому на сдвоенные зелья Гарри отправился с тяжелой душой и нехорошим предчувствием. Снейп высился за столом серый и неподвижный, как мумия. Гермиона ахнула и быстро ущипнула Рона, чтобы тот не успел ничего сказать. Даже по рядам слизеринцев прокатился тихий нервный шепот.
– Каждый, кто произнесет лишнее слово, – послышался глухой надтреснутый голос Снейпа, – лишится пятидесяти баллов. Это касается обоих факультетов. Самостоятельная работа. Рецепт перед вами.
Доска замерцала, и на ней появился список ингредиентов под неровным заголовком. Гарри увидел, как округлились глаза подруги. За спиной хмыкнул кто-то из слизеринцев, и Снейп поднял на них тяжелый остекленевший взгляд.
Профессор зельеварения никогда не отличался цветущей внешностью, но сегодня он напоминал ожившего мертвеца, насильно поднятого из могилы. Казалось, в его спутанных волосах застряли комья кладбищенской грязи, а глубоко запавшие глаза и ввалившийся рот наводили на мысли о засушенном черепе. Нос заострился, словно вороний клюв, а голос, который обычно приводил в чувство отъявленных нарушителей порядка, звучал бесцветно и дребезжал, как у старика. Должно быть, Волдеморт был не слишком добр к Снейпу субботним вечером.
Для эликсира «Путь заблудшей души к свету» требовалось нарезать щупальца мурлокомля тремя разными способами, поочередно всыпать тонкой струйкой две, четыре и восемь унций конопляного семени среднего помола в кипящую смесь розовой воды, извести и толченых когтей крылана и мешать ровно три минуты двадцать семь секунд в каждую сторону.
Сбившись в четвертый раз, Гарри решил, что такое не под силу даже Гермионе – над ее котлом вместо оранжевого витал такой же удушливый малиновый дым, как и над всеми остальными. К середине урока Снейп наконец-то удостоил их вниманием, тяжело поднялся и медленно пошел мимо шкафов и полок, обходя класс по периметру. Это было более чем странно – обычно профессор расхаживал в центре, наблюдая и комментируя их действия. Сегодня же он словно крался вдоль стены, стараясь держаться подальше от учеников. Гарри краем глаза не переставал следить за Снейпом, конечно же, полоснул себя лезвием по пальцам и быстро засунул их в рот, чтобы Гермиона ненароком не заметила. Из котла Невилла повалила бурая пена.
– Экскуро! – быстро среагировал Дин Томас.
– Пятьдесят баллов, – раздалось твердо, но еле слышно.
Спустя еще один порез и два легких ожога Гарри стало очевидно – Снейп избегает приближаться к его столу. Тот крадучись продвинулся от Блейза Забини в сторону Лаванды и Парвати, потоптался у их котла, хмыкнул и приблизился к следующему. Разочарованно вздохнул около Гермионы, повернулся и отправился в обратный путь вдоль стены на свое обычное место.
– Урок окончен, – тяжело выдохнул он, – К следующему – три фута описания способов нарезки лирного корня различными инструментами.
Гермиона зажала рот ладонью, но Гарри и так понял, что она хотела сказать: задание для первокурсников. За спиной словно чихнула кошка.
– Пятьдесят баллов, мисс Паркинсон. Достойный финал. Все свободны.
– Кажется, Снейп очень болен, – сказала Гермиона за порогом.
– Да хоть бы сдох совсем, – Рон пытался отделаться от стружки мурлокомля, налипшей на рукав мантии. Тонкий обрубок щупальца уворачивался и полз вверх, как червяк.
– Да как ты можешь?! Случись с ним что, и пришлют кого-то похуже Амбридж, – возмутилась подруга.
Из группы слизеринцев, возглавляемых Малфоем, раздался громкий заливистый смех. Судя по долетавшим взвизгиваниям «Амбридж», «Снейп», «совсем рехнулся», они тоже обсуждали странное поведение своего декана.
Гарри молчал и мрачно размышлял, что все опять откладывается на неопределенный срок – Снейп сам велел ему прийти в понедельник, но, несомненно, очень пострадал на встрече с Волдемортом и вряд ли будет в состоянии даже говорить. Он решил, что вечером все же попытается наведаться в подземелья, если не случится еще каких-нибудь сюрпризов.
Жабообразный покашливающий сюрприз с блокнотом в одной руке и пером в другой ждал их в классе Прорицаний.
– Как она вообще ухитрилась забраться сюда и не свернуть себе шею? – пробурчал Рон.
Амбридж ходила за растерянной Сибиллой Трелони по пятам, задавая вопросы, от которых даже у Гарри начинали стучать зубы.
В глазах профессора, гротескно увеличенных стеклами очков, плескались такой страх и отчаянье, что Гарри не выдержал. Крепкая рука Рона ухватила за мантию, вскочить так и не удалось, поэтому он с места проорал прямо в спину Амбридж:
– Отцепитесь от профессора, она настоящий пророк! И пусть она предскажет вам встречу с Волдемортом, раз уж вы так не верите в его возвращение!
Складки на подбородке Амбридж затряслись, но она ласково взглянула на Гарри и елейным голоском, от которого у того все слиплось в желудке, произнесла:
– Вот видите, дорогая Сибилла, к чему могут привести подобные занятия с психически нестабильными учениками. Бедный мистер Поттер, он так запуган вашими фокусами, что по-настоящему верит в свои галлюцинации. А между тем я силилась ему объяснить, как следует вести себя на уроках. Очевидно, одной отработки недостаточно, чтобы впечатать понимание в его голову. Что ж, мистер Поттер, с завтрашнего дня и до конца недели…
Рон держал намертво, и только это помогло Гарри не броситься на жабу прямо в классе
– Пятый курс, жду вас у себя на защите, – весело сказала Амбридж и вылезла в люк, ловко перебирая пухлыми ножками.
Девушки кинулись утешать плачущую Сибиллу, а Рон зыркнул на Гарри исподлобья:
– Ты специально, что ли? Анджелина тебя убьет.
– Похоже, ей придется постоять в очереди из желающих моей смерти, – пожал плечами тот. – Постараюсь тренироваться по вечерам.
Рон хмыкал на все лады еще минут двадцать. На полпути к следующему классу Гарри заметил несущуюся по коридору Гермиону и быстро оттолкнул друга в нишу у статуи:
– Я не пойду. Прикрой меня на ЗоТИ.
– Что я ей скажу? Совсем из ума выжил?
– Да плевал я на Амбридж. Что она мне сделает? Голову, что ли, откусит? У меня и так отработка. Перед Гермионой, она же искать меня кинется.
Рон тяжело вздохнул, кивнул и похлопал его по плечу:
– Ладно, иди проветрись. А то и в самом деле кого-нибудь пришибешь.
Погода была отвратительной, и в другое время Гарри бы носа не высунул за порог. Но, может быть, холодные струи дождя и пронизывающий ветер были самым лучшим лекарством от его болезни. Мысли прояснились, и только сейчас он сообразил – иначе как сегодняшним вечером к Снейпу ему не выбраться. Черт знает, что придумает ему Амбридж на новой отработке. Может, он проторчит у нее заполночь или очнется в больничном крыле. Окончательно замерзнув, Гарри добрался до спальни и завернулся в одеяло, в надежде, что Гермиона не станет его будить, чтобы отчитать за пропущенный урок. Отчего-то ему вновь снились узкие запутанные коридоры, по которым он плыл, словно дементор, не касаясь ногами камней. Он понимал, что ищет какой-то тайный ход или секретную комнату, но, разбуженный громкими голосами, вновь не смог вспомнить, что именно искал.
*
Выскользнуть из гостиной в разгар вечера – дело, требующее глубокой сосредоточенности и осторожности. К сожалению, сегодня у него не было ни того, ни другого. Пришлось пообещать Рону тренировку на следующий день, а Гермионе – что он не ляжет спать, пока не напишет эссе по Трансфигурации. Гарри был даже не уверен, что доживет до завтрашнего вечера. Амбридж показательно не заметила его отсутствия на занятии, и теперь он не сомневался – в кабинете генерального инспектора его ждет по меньшей мере дыба или приказ об отправке в Азкабан. Ему не нравилось врать друзьям, но не рассказывать же, что вот прямо сейчас он планирует прокрасться по слизеринским коридорам с прожигающим карман стеклянным шариком пророчества.
Стоя перед кабинетом Снейпа, он вдруг вспомнил вчерашний сон: ледяная глыба щита с паутиной внутри, преграждающая вход. Ничего подобного в реальности не наблюдалось. Он беспрепятственно поднял руку и постучал. Должно быть, его ждали, потому что ручка двери немедленно повернулась, и из-за нее послышалось: «Входите, Поттер!» таким же надтреснутым замогильным голосом, какой был у профессора на уроке.
Тот сидел за столом, опираясь затылком о высокую спинку, и выглядел не лучше, чем днем.
– Остановитесь у порога, Поттер, – приказал он, – и снимите эту дурацкую тряпку.
Гарри стянул мантию и уперся спиной в захлопнувшуюся дверь.
Снейп молчал, прикрыв веки, словно прислушиваясь к каким-то внутренним ощущениям, и не торопился начать разговор.
– Я принес его, – сказал Гарри.
– Сделайте шаг вперед. Один шаг, Поттер, ровно один.
Казалось, Снейпа вовсе не интересуют ни Гарри, ни светящийся шарик в его руке: глаза профессора были все так же закрыты.
– Я…
– Помолчите, Поттер! И еще шаг вперед.
Кто знает, может быть, это какой-то ритуал, церемониальный обычай, с которым следует вскрывать пророчество, вроде поклонов перед гиппогрифом. Жаль, что он так и не успел расспросить Трелони.
– У вас шрам не болит? – вдруг поинтересовался Снейп.
– Не больше, чем обычно, сэр. Ну, то есть…
– Не как при прошлой нашей встрече? Если это так, то сделайте еще один шаг вперед.
Гарри покорно двинулся и застыл.
Шаг за шагом он приближался к столу, всякий раз подчиняясь следующей команде, пока не добрался до стула. Снейп наконец-то открыл глаза и теперь с любопытством рассматривал принесенный артефакт.
– Положите пророчество на стол и так же медленно подойдите ко мне. Если ощутите любой дискомфорт, сразу остановитесь и скажите.
– Я его чувствовал еще у порога кабинета, – буркнул под нос Гарри. – Как обычно в вашем присутствии.
– Может, тогда вам лучше вернуться в гриффиндорскую башню?
– Ой, нет. Я не… оно само вырвалось.
Гарри ни за что бы не признался, что у него дрожат колени и все внутри скручивается в узел от волнения. Еще немного, и он узнает… он будет знать…
Шарик звучно стукнул о гладкую поверхность стола, качнулся и замер. Гарри двинулся к сидящему Снейпу: на то, чтобы приблизиться, понадобилось восемь шагов и целая вечность. Сейчас он стоял так близко, что мог рассмотреть переплетение нитей на мантии, мелкие царапины на щеке и край уха между слипшимися волосами. Пахло от Снейпа, как от тяжелобольного – дезинфекцией, лекарствами, смесью трав и прелых бинтов. Гарри видел, как подрагивают крылья носа при вдохе и судорожно кривится покрытый корочками рот. Такие мокнущие, незаживающие ранки остаются, когда в кровь кусаешь губы, чтобы сдержать стон боли. Или удовольствия… Мысль показалась совершенно неуместной, и Гарри тихонько фыркнул.
– Я настолько забавно выгляжу? – не глядя на него, произнес Снейп. – У вас оригинальное чувство юмора.
– По-правде говоря, выглядите вы, как несвежий покойник. Волдеморт что-то сделал с вами в тот вечер?
Снейп с трудом повернул голову и метнул на Гарри полный ненависти взгляд.
– Молчу, молчу!
– Поттер! Медленно поднимите руку и коснитесь моего плеча.
– Что?!
– Делайте, что говорят, иначе вылетите отсюда, как пробка из флакона с оживающим зельем. Если вы думаете, что мне приятно терпеть ваше присутствие…
Гарри осторожно коснулся указательным пальцем черной мантии.
– Замрите!
Если это был ритуал, то совершенно идиотский. Гарри успел досчитать до тридцати, когда Снейп поднял левую руку и схватил его за запястье влажной горячей ладонью. Он дернулся, сглатывая липкий комок страха, но пальцы Снейпа сдавили не хуже клещей. Спустя несколько мгновений тот выдохнул, сам отпустил его и старательно вытер руку о мантию.
– Возвращайтесь на место, Поттер.
– Что это было, сэр? – Гарри был возмущен и удивлен. – Часть ритуала?
Снейп едва дернул опущенным уголком рта. Если бы не смертельная бледность, то он казался бы даже довольным.
– А вы были готовы к темномагическому ритуалу?
– Я ко всему готов. Хочу знать, о чем идет речь в пророчестве, и если для того, чтобы его открыть, требуется…
– Тс-с-с, мистер Поттер! Не вводите меня в искушение. Иначе я пожалею, что лишил себя развлечения и под видом ритуала не решился отрезать вам язык.
Гарри, только примостившийся на стул, порывисто вскочил, но прежде, чем он открыл рот, Снейп опять заговорил:
– Вы не можете не помнить, чем закончился наш разговор в прошлую субботу. Мне необходимо было проверить, случайное это совпадение или теперь в вашем присутствии я всегда буду… гм…
– Я думал, вас вызывает Волдеморт. Это всегда причиняет такую боль?
– Не всегда, Поттер. Не всегда, но это не ваше дело.
– Волдеморт – всегда моё дело! Вы же сами сказали. Я именно за этим пришел сюда. Я имею право знать. Что сделать, чтобы услышать пророчество?
Снейп успокоился, откинулся на спинку стула и вновь прикрыл опухшие веки. У Гарри уже тряслись руки и стучали зубы то ли от волнения, то ли от нетерпения. Он с ненавистью переводил взгляд с пророчества на Снейпа, не понимая, почему тот молчит.
– Страшно, Поттер?
– Страшно мне было на кладбище, когда этот урод вылез из котла и убил Седрика. Вот тогда мне было по-настоящему страшно, хоть это точно вас не касается. А сейчас мне все равно. Пусть уж решится что-нибудь, потому что жить в неведении еще хуже.
– Чтоб вы так к знаниям стремились, как к собственной смерти, – беззлобно сказал Снейп.
– Зачем вы доводите меня? Не знаете, как открыть это гребаное пророчество – так и скажите. Я пойду к профессору Трелони, и она…
– Да просто разбейте его! – выдохнул Снейп.
*
– Ну что, довольны?
Голос звучал ровно, и если бы это был не Снейп, то Гарри сказал бы «участливо». Когда перламутрово-белая копия Сибиллы Трелони растворилась в воздухе, Гарри все еще находился словно в гипнотическом трансе. Смысл пророчества дошел до него не сразу. Но как только он понял, о чем именно она говорила – перед глазами сразу пронеслись все события того дня. Рывок портала, холод могильного камня, Седрик Диггори, погибший так глупо и бессмысленно; он сам, без сомнения поднявший палочку, чтобы защитить свою жизнь и отомстить за чужие смерти; и Волдеморт, почему-то неуязвимый для его атак.
– Всё так просто, да? – прошептал Гарри. – Или я его или он меня? Как в прошлый раз.
– Скажем прямо, ничего нового в вашу биографию пророчество не внесло. Темный Лорд будет разочарован, узнав, что напрасно тратил время на его поиски.
– Собираетесь прямо сейчас доложить ему, или у меня есть время попрощаться с друзьями?
– Желаете с помпой обставить героическую смерть, Поттер?
– Если вы не возражаете…
Снейп вскочил с кресла, одним плавным осторожным движением обогнул угол стола и навис над Гарри, как кобра, готовая броситься в атаку.
Гарри выдержал разъяренный взгляд. Подумаешь, бездонные тоннели… Меньше трех месяцев назад он видел куда как менее приятное зрелище – налитые кровью глаза с узкими змеиными зрачками-щелями, застывшие, мертвые, равнодушные. А Снейп неожиданно выдал такую гамму быстро сменяющихся чувств, в которой сквозило не только удивление, но и что-то похожее на одобрение. Мгновение, один краткий миг – и он уже взял себя в руки и почти привычным язвительным тоном поинтересовался:
– А если возражаю, мистер Поттер? Признаюсь, я ожидал от пророчества чего-то более… гм… оригинального.
– Типа «жить вместе долго и счастливо»», как вы говорили летом?
Гарри очень старался не думать обо всем сразу: о пророчестве, о Дамблдоре, который и словом не обмолвился. О друзьях и их возможной реакции и о том, насколько он сам способен хладнокровно и расчетливо кого-либо убить. Даже Волдеморта.
– У вас слишком убогая фантазия. Поверьте, «долго и счастливо» было одним из самых щадящих вариантов. Хотите немного успокоительного?
– Нет, спасибо. Но послушайте, сэр… Если в пророчестве ничего особенного, то почему члены Ордена так тщательно охраняют министерство от Волдеморта?
– Иллюзии и заблуждения, Поттер. Директор всеми силами старается создать у противника впечатление, что содержание этой стекляшки бесценно и без нее Темный Лорд никак не одержит победу. Между тем, если вы задействуете остаток серого вещества, которое по недоразумению называете мозгом, то поймете, что осуществить предсказанное Лорд мог еще летом. Спокойно, без вмешательства Ордена и втайне от широкой общественности.
– Вы очень удивитесь, когда я скажу, что понимаю.
Снейп скривился в ответ и направился к креслу, опираясь о край стола, словно разговор отнял у него последние силы.
– Намереваетесь отправиться к Дамблдору? – выдохнул он.
– Пока нет. Догадываюсь, что не скажу ему ничего такого, чего бы он не знал. Я должен еще подумать.
Снейп слегка склонил голову, и волосы прилипли к его вспотевшему лбу:
– Самое ужасное, что может сделать импульсивный и недальновидный юнец – неправильные выводы. Я бы поставил на кон свою жизнь, мистер Поттер, если бы она стоила больше ржавого кната, что всё, до чего вы можете додуматься – в ближайшие выходные отыскать Темного Лорда и трансфигурировать его в чайник.
Гарри не смог сдержать нервный смех:
– Чайник будет без носика, Снейп.
Кажется, тому понравилась шутка, потому что он не рявкнул, а очень мягко поправил:
– Профессор Снейп.
– Вот смотрите… Даже если я приду к Дамблдору… – продолжал рассуждать Гарри, воодушевленный тем, что его все еще не отправили прочь. – Он, конечно, выслушает меня. И, конечно, запретит что-либо предпринимать.
– И будет прав, – вставил Снейп.
– Но он не запретит мне думать об этом!
– Мерлин, Поттер, уделяли бы вы такое внимание учебе – давно заткнули бы за пояс Грейнджер. Какие еще феноменальные умозаключения пришли в вашу голову?
– Мне кажется, – тихо сказал Гарри, – что вы второй человек после Дамблдора, который знает о Волдеморте больше, чем кто-либо другой.
Снейп коротко поаплодировал:
– Как ни прискорбно это констатировать, Поттер, вы правы. С тех пор, как вы оказали нам любезность, развеяв Темного Лорда по ветру, у меня было больше десяти лет, чтобы обдумать его грядущее возвращение. Сейчас я знаю о нем не намного меньше, чем Дамблдор. Если вы проявляете интерес, то я могу поделиться с вами частью своих соображений.
– Конечно!
– Но взамен вы…
– Так я и знал, что вы ничего не делаете бескорыстно! Даже то, что вы говорите со мной, и то, КАК говорите, в первую очередь должно было натолкнуть на мысль, что вам от меня что-то нужно.
Снейп рассмеялся глухим надтреснутым смехом:
– Сейчас, Поттер, я могу вам предложить только один выход – я забираю из вашей головы воспоминание о пророчестве, и вы живете той прекрасной жизнью, которую вели до этого. Проигрыш квиддичного матча – самое страшное, что может с вами случиться. Вы будете купаться в блаженном неведении до тех пор, пока директор не посчитает, что вы достаточно насладились юностью и познали все ее прелести.
Это было великодушно, даже слишком, и поэтому странно. Снейп совершенно точно не мог предложить ему ничего хорошего. Наверное, было еще что-то, о чем Гарри не имел понятия. Что-то важное, ради чего тот отыскал его у Дурслей.
– А еще варианты?
– Или вы отдаете мне другое воспоминание, Поттер. То, что случилось с вами на кладбище. К вашему сведению, директор не посвящал меня в детали. А после мы действуем по обстоятельствам.
– Мы?!
Снейп тихо то ли чихнул, то ли фыркнул:
– Мистер Поттер, неужели вам хоть на секунду показалось, что меня интересует чья-либо судьба, кроме своей собственной? А уж тем более ваша. Ну?.. Я не директор и не намерен вас щадить. Или так, или никак.
Он почти не колебался. Снейп не казался самым милым и надежным человеком на свете, но, в конце концов, Гарри был готов транслировать свои воспоминания хоть на потолок Большого зала, лишь бы как можно больше людей поверили в воскрешение Волдеморта. А Снейпу этого доказывать не требовалось. Конечно, в тот день случилось многое, чего сам Гарри не заметил или не осознал.
– Ладно, – сказал он. – Вы сможете как-то вынуть их из моей головы или мне нужно вам все подробно рассказать?
– Я удивлюсь, Поттер, если вы запомнили хотя бы половину того, чему были свидетелем. Извлечение воспоминаний безболезненно. И, уверяю, вам станет намного легче, когда вы от них избавитесь. Впрочем, если вы настаиваете, я верну их вам позже.
– Я не против отдать на время. У меня всю неделю отработка с Амбридж. Может, мне будет проще, если я не буду помнить. А то как бы она не прикончила меня раньше, чем Волдеморт.
– Что вы, Поттер, – рассмеялся Снейп, словно провел железной мочалкой по котлу, – теперь я, как и Дамблдор, буду оберегать вас от всяческого вреда. Ведь вы – наша единственная надежда.
– Скажите еще, что не будете придираться ко мне на Зельях, – фыркнул Гарри.
– О нет, адекватная оценка ваших знаний и умений – мой профессиональный долг, – парировал Снейп и вынул палочку.
*
В гостиной взмыленный, словно после долгой тренировки, Рон и разъяренная Гермиона набросились на него с упреками.
– Честно, – пытался оправдаться Гарри, – мне плевать, что я получу завтра по Чарам. Сейчас мне на все плевать.
– Ага, и на всех, – кивнул Рон. – И мы непременно сольем слизням, если ты и дальше будешь забивать на тренировки.
