Текст книги "... не войной...(СИ)"

До самого вечера Гарри не находил себе места. Он не сомневался, что попасть в министерство им не составит труда. Мантия-невидимка или оборотное – лучшее средство остаться незамеченным. А чтобы добраться до фонтана не требовалось даже проходить мимо охраны. Это были сущие пустяки по сравнению с тем, что он так и не решил, стоит ли воспользоваться приглашением Снейпа. Он задумался настолько глубоко, что почти врезался в башенку Тауэрского моста, распугав голубей и чуть не уронив в Темзу мантию.

Даже когда ноги сами понесли его вниз по лестнице через заднюю дверь во внутренний дворик, он не был уверен, что поступает правильно. Снейпа в беседке не было. Ну конечно! Можно подумать, что тому хотелось говорить с Гарри на подобные запретные темы. В конце концов, это же не спальня мальчиков, где есть место сальным шуточкам и разговорам о девчонках. Это их дом, убежище, тайный штаб, где все должно быть подчинено одной цели – окончательной победе над Волдемортом, которую кто-то из них, возможно, не переживет. Он не переживет. В душе Гарри давно боролись между собой два противоречивых чувства: он хотел этой победы, больше всего на свете желал, чтобы безносое чудовище никогда больше не явилось в мир. Но если случится так, что ради этого потребуется его собственная жизнь…

Он не хотел расставаться с ней, не изведав и части ее возможностей. Не узнав, как быть взрослым, не думать об уроках или экзаменах, раскинуться в плетеном кресле с бокалом вина, как делали туристы на улицах. Достичь чего-нибудь, чтобы не остаться лишь мальчиком, который выжил. Придумать нужное заклинание. Хоть новый чистящий порошок! Купить дом с цветной черепичной крышей. Увидеть море. Побывать на следующем чемпионате мира по квиддичу. Узнать, что такое любовь. Любить кого-то по-настоящему. Жарить в обнимку мясо на заднем дворе, как Миллсы с Кленовой улицы. Побывать на могиле своих родителей. Почесать за ухом панду. Посадить липу и целую лужайку ярких цветов с дурманящим запахом. Выучить наконец-то латынь. Купить в магазине братьев Уизли кучу всевозможных веселых штук и раздать их детям на Косой аллее. Увидеть счастливыми своих друзей. Да мало ли что еще можно сделать, если ты жив.

– Размышляете, Поттер? – раздался за его спиной мягкий голос. – Редкое для вас, но похвальное занятие.

Он не повернулся. Лишь сполз со скамейки вниз, привычно уселся на квадратную плитку пола и уложил подбородок на сплетенные пальцы:

– Я думаю чаще, чем вы можете себе представить.

– Надеюсь. Вы все же живой человек. Ну так о чем желаете поговорить? Какие проблемы, кроме наших общих, терзают вашу душу?

В тоне Снейпа звучала привычная легкая насмешка, но это было намного лучше, чем сочувственные вздохи Молли, беззастенчивые шутки Сириуса, волнение друзей или трагическая мина Люпина.

– Говорят, что все через это проходят, – выдохнул Гарри. – Даже Волдеморт. Неужели это обязательно? Неужели нет никакого заклинания или зелья, чтобы – раз! – и все кончилось? Вот это по утрам… и днем… и перед сном. Оно же мешает здраво мыслить!

За спиной послышался легкий смешок и словно теплый ветер прошелся по волосам:

– Когда я был в вашем возрасте, то задавался этим же вопросом. Не потому что, как вы, считал секс неприличным, а потому, что не мог себе представить того, с кем мог бы реализовать свои фантазии. Та девушка… Лили, теперь вы знаете… казалась мне настолько чистой и непорочной, что я никогда бы не посмел. Почему-то я думаю, что ваши мысли в отношении мисс Чжоу аналогичны. Но, Поттер, поверьте, у вас есть неоспоримые преимущества по сравнению со мной. Почему бы вам не прогуляться по улицам Лондона без мантии? Сходите в парк развлечений, в кино, в музей, в конце концов. Вы без труда сможете завести знакомства и получить нужный опыт.

Это было ужасно смешно. Гарри искренне расхохотался и с трудом удержался, чтобы не повернуть голову и не взглянуть в лучащиеся едкой насмешкой глаза.

– Да ну… Скажете тоже – без труда. От меня шарахается каждая девушка в мире, и стоит мне только попытаться… Нет. Кому нужен такой урод, как я? Просто так, не потому что Гарри Поттер.

За спиной закашлялись:

– Вы что же, считаете себя безобразным? Вам не казалось, что та девица, которая сделала вам минет, и моя проекция в вашем разуме не испытывали отвращения?

– В этом случае каждому что-то было нужно. Она хотела, чтобы я рассказал ей кое-что, а вы – чтобы сбросил ментальный блок. Ради этого можно и потерпеть. Терпел же я Волдеморта. В этом ну ничего такого. Приятно, конечно. Иногда очень. Но это же… что-то животное. Это невозможно контролировать. – Гарри чувствовал, что его несет или, может быть, Снейп наложил на него какие-то странные чары откровенности, или виноват был крепкий чай и весенний воздух. – Я ненавижу себя за то, что не могу сопротивляться. Словно внутри поселился дикий зверь и требует, чтобы я непременно… Ну, вы понимаете. Чтобы сунул его куда-то, и с каждым разом он все настойчивее, будто сам Волдеморт нашептывает на ухо грязные идеи. Господи, если бы вы только могли себе представить, что я вытворяю.

– Я представляю, – голос внезапно стал глуше и ниже, – вы ожесточенно защищали то самое воспоминание, это был ваш самый большой успех в наших занятиях.

– Скажите же, что это ужасно! Ведь правда, люди так не поступают. Я какое-то животное, и анимагия тут вовсе ни при чем. А с тех пор как я увидел Сириуса с… Неважно… Все стало еще хуже.

Голос и вовсе перешел на низкий бархатный шепот:

– Вы застали Блэка за… гхм… в пикантной ситуации, и это вам понравилось?

– Нет! Вовсе нет! Это было странно, и знаете… очень возбуждающе. Вы действительно напоили меня чем-то? Я не могу молчать. Я видел, как женщина… Ну, то есть она его, как мужчина. Искусственным членом. А он даже не смутился и выглядел очень довольным. И сам предложил мне попробовать.

Сейчас Гарри показалось, что за спиной клокочет лавой оживший вулкан. Его вдруг захлестнул поток эмоций, в котором переплетались возмущение, восторг, бешеная зависть и лютая ненависть; ему пришлось сжать кулаки и упереться ногами в пол, чтобы этот порыв не снес его и не впечатал в каменную ограду сада.

– Так вы говорите, – обрушилось сверху, словно ведро ледяной воды – холодно, жестоко и больно, – что Блэк преподал вам и такой урок? И после этого вы все еще находите секс отвратительным? Поздравляю, я всегда был невысокого мнения о его способностях, но другого от него и не ожидал. Крестный, развративший крестника – какая банальность. В этом случае, к чему все наши разговоры? Он предоставит вам любую из своих девиц или сам развлечет, как вашей душе будет угодно. Я не нанимался в исповедники, Поттер, и не хочу слушать о ваших с ним упражнениях. Избавьте меня от подробностей.

Мягкий край мантии коснулся спины Гарри. Должно быть, Снейп развернулся на каблуках, чтобы уйти прочь.

– Что? Нет! Вы не так поняли! Он просто сказал мне, что я должен попросить свою подружку сделать так же. Но вы же знаете, – Гарри вскинул над головой правую руку, изо всех сил удерживаясь, чтобы не вскочить и не кинуться вслед за Снейпом, – нет никакой подружки, даже этой! Вы видели. Я зачаровываю что придется, когда мне нужно. Стойте, не уходите, я больше никогда не посмею этого сказать никому, но вы сами видели в моей голове. Я грязный извращенец, способный сунуть член куда угодно, лишь бы не трогать себя и… я наложил левитационное на… неважно, на что, и попробовал, как говорил Сириус.

Он спрятал пылающее лицо в ладонях и прошептал:

– Это ужасно стыдно, но очень приятно.

– Левитация? Феноменально, – кажется, Снейп передумал уходить и теперь стоял так близко, что стоило чуть податься назад, и Гарри уперся бы спиной в его колени. – Вы не перестаете меня удивлять, Поттер. Считаете совершенно естественным то, от чего каждого нормального человека замутило бы. Например, необходимость кого-то убить не кажется вам постыдной или ужасной, а гнусными находите желания, свойственные всем людям. И когда до вас пытаются донести, что каждый удовлетворяет себя подходящим ему способом – не верите. Если бы я не боялся, что вы впадете в истерику – сейчас хохотал бы в полный голос. А то, что вы считаете себя уродом, и вовсе достойно заголовка в «Пророке». Надеюсь, вы хорошо изучили мое лицо. Как по-вашему, вы уродливее меня?

Теперь Гарри чувствовал его дыхание на своей макушке, легкий запах мыла, исходящий от мантии, и горячие волны вдоль спины от самой поясницы…

– Вы не урод, – голос не должен дрожать, потому что тогда Снейп непременно решит, что он лжет. – Конечно, если специально не злитесь. У вас лицо… Как на старинных монетах. И глаза… Вы сами говорили, что многие в вас влюблялись, даже ученицы. И Каркаров, наверное, тоже, раз вы с ним тра… Ой, простите… Ну, были… Ну…

– Любовниками, Поттер. Мы – вы совершенно правы – трахались, сношались, вставляли друг другу по самые гланды, совокуплялись до звезд в глазах, сломали несколько кроватей в маггловских отелях – мне надоело беречь вашу хрупкую психику! Мы отсасывали друг другу, кончали вместе и по очереди, в разных позах и на разных поверхностях, стонали так, что срывали голос, он насаживался на мои пальцы и член, а я – на его. Если вам это кажется грязным, извольте, я такой, как есть. Но не думайте, что вы особенный. Вы точно такой же. Вам это доставило бы не меньшее наслаждение. Вспомните, как вы вбивались в мой рот в своем воображении, как крутили задом, стоя на четвереньках прямо у меня под носом. Вы хотели этого, Поттер. Хотели, чтобы я вас касался, иначе выбросили бы меня из головы раньше, чем я смог бы что-либо сделать. Если вам нужно, если вы… Просто скажите, и я вновь разделю с вами сновидение. Вспомните, как вам было хорошо там.

Горло Гарри сжало так, что он не смог вдохнуть. Казалось, от этих слов и жаркого дыхания на волосах вся кровь устремилась вниз, а сердце, ухнув, переместилось из груди в пах и теперь билось на самом кончике возбужденной головки, болью отдаваясь в яйцах.

– Это пустяки, Поттер. Вы ищете проблему там, где ее нет, – продолжал шептать голос. – Представьте, прямо сейчас представьте, как это могло бы происходить. Откройте глаза, поднесите руку к лицу. Видите, это ваша рука. Не чужая, не моя… Коснитесь пальцами губ. Ну давайте же, Поттер, вы знаете, что я не причиню вам вреда. Вот так. У вас красивые губы. Оближите пальцы. Помните, я рассказывал, как следует ласкать соски? Уверен, вы достигли совершенства в этом умении. Я не могу отсюда видеть, но знаю, что через вашу тонкую футболку они сейчас проступают. Сделайте это, сделайте сейчас.

Снейп точно вводил его в гипнотический транс, как при попытках связаться с Волдемортом. Иначе Гарри не мог себе объяснить то, что тело вдруг налилось горячей тяжестью и рука, словно заколдованная, сама поползла под футболку. Когда влажный палец коснулся соска, он с трудом подавил стон. Сейчас ему хотелось все прекратить, кинуться в спальню к заветной дыре в матрасе и заколдованному карандашу и двигаться между ними, слушая голос Снейпа. Но колени подогнулись, он ткнулся ими в пол беседки и зашарил рукой в воздухе, ища опоры.

– Хорошо, очень хорошо, – шептали сверху. – Теперь второй сосок. Вы великолепно усвоили урок, я доволен. Помните, что было дальше? Я целовал ваше тело и медленно вел языком ниже. Ниже… Еще ниже. Расстегивайте, я не вижу вас. Я слышу только ваше дыхание, как и вы – мой голос. Голос и ничего больше. Не смейте двигать бедрами. Разведите колени и положите ладонь на член. Все будет хорошо, вам нечего стесняться, и тот, кто будет хотеть вас, не сочтет грязной никакую часть вашего тела. Сожмите ладонь. Вы знаете, как это делать. Уверен, вы много раз доставляли себе удовольствие таким способом. Дышите, не молчите, я вас не вижу, но хочу… слышать. Вспоминайте наш общий сон.

Ладонь, влажная от пота и слюны, скользила по члену, Гарри сжимал пальцы, повинуясь приказам невидимого партнера. За спиной словно возникла стена защитных чар – теплая, уютная и надежная. Та, что позволяла ему не думать, не сомневаться, лишь чувствовать и слушать.

– Громче, не сдерживайтесь, прошу… Ведь вам приятно. Так приятно, что хочется больше, дольше, дальше, да?

– Да-а-а! – крик наслаждения вырвался из его горла, и ладонь затопили горячие капли спермы. Он дернулся всем телом и едва удержался, чтобы не отшатнуться назад, не рухнуть прямо в глубину чар, что так надежно защищали его спину. Ровно на секунду ему показалось – что-то обожгло кожу шеи и прошелестело, словно тканью терли о ткань. Так… как будто… Как будто кто-то быстро провел раскаленным прутом ему между лопаток снизу вверх, а по ушам ударил глубокий вздох.

– Отлично, Поттер, – глухо проговорил удаляющийся голос. – Вот видите, нет ничего ужасного в том, чтобы взять в руки собственный член. Конечно, приятней, когда это делает кто-то другой. Но, пожалуй, мы на этом и остановимся. Вашей фантазии достаточно, чтобы дальше вы справились сами. Доброй ночи и сладких снов.

Последние слова прозвучали с уже привычной язвительностью, вечерний холодный воздух добрался до голого живота, и Гарри услышал, как хлопнула дверь в дом. Если бы он размышлял дольше, то непременно замерз бы. Сейчас ему необходимо было вернуться в спальню и еще раз проделать все то же самое, вспоминая не сон, а реальный тихий глубокий шепот за спиной, мимолетно обжигающее прикосновение и прерывистый вздох. О, боже… Он опрометью кинулся вверх по лестнице. Какой же он бестолковый! Он только что понял, что Снейп кончил вслед за ним и, возможно, проделывал за его спиной все то, о чем говорил. Это было совершенно невозможно. Необъяснимо никакой необходимостью, ни нуждой, вообще ничем, кроме того, что у Снейпа стоял в то же время, когда стоял у него. Вместе. Одновременно. Как… пара любовников… Путаясь в испачканных джинсах, он кинулся животом на матрас, едва успев плюнуть на ладонь, чтобы не растереть вновь окаменевшей член до крови. Он двигался яростно и жестоко, остановившись лишь для того, чтобы призвать любимую игрушку и осторожно погладить себя вокруг ануса. Трогать сжатую мышцу влажным пальцем было куда приятней, чем просто ввести в отверстие карандаш, и спустя немного времени его уже перестали волновать непристойность позы с разведенными коленями и приподнятым задом и вдруг мелькнувшее желание заменить тонкий стержень чем-нибудь другим. И даже мысль о том, плотно ли прикрыта дверь.

========== 29. «От вас вопросов больше, чем ответов» ==========

15 апреля

Следующее утро было ранним, шумным и до отказа наполненным событиями. Если бы Гарри и хотел испугаться вчерашнего разговора, то просто не успел бы. В окно бил яркий солнечный свет, а стены дома сотрясались от лая и громкого крика на лестнице.

– Да как тебе в голову… – орал Сириус. – Только такой ненормальный мозг, как твой, мог сочинить подобное! Ты здесь с ума сходишь от того, что заперт в четырех стенах. Думаешь, я не знаю, как это бывает? Сначала нравится, что все оставили тебя в покое, потом начинаешь скучать, а потом у тебя едет крыша. Но ты начал с последнего еще в детстве, поэтому… Дай пройти! Я же не спрашиваю, что ты делаешь у спальни Гарри. Хотя и нужно было. Урод, если ты посмеешь втянуть его в свои гнусные игры, я тебя… Пусти! Сначала утверждаешь, что учишь его, а потом я застаю тебя, выходящим от него босиком и с волосами, как после душа.

Гарри поспешил к двери, но едва взялся за ручку, как барабанные перепонки едва не лопнули от оглушительного грохота, ругательств и визга Берни. Придавленный весом двух тел щенок обиженно заскулил и неестественно поджал переднюю лапу. Раскрасневшийся злой Сириус и бледный до зелени Снейп сплелись в клубок на площадке между третьим и вторым этажом, как дикие коты – оскалившиеся, со вздыбленной шерстью, с шипением бросающиеся друг на друга. Гарри никогда не видел такой жестокой драки: эти двое словно хотели вмесить друг друга в лестницу, и, если бы не невесть откуда взявшийся ковер на ступеньках – не мог же Гарри его не замечать все эти два месяца? – их головы давно бы треснули от ударов.

– Что вы делаете? Психи ненормальные!

Он кинулся вниз, догоняя сцепившийся клубок тел у следующего пролета. Бросился к Сириусу, ухватил за изодранную мантию, изо всех сил рванул в сторону. Кулак Снейпа обрушился на его плечо, Сириус пнул коленом в бедро, но Гарри удалось втиснуться между двух разгоряченных тел и с силой упереться в грудь каждого из них.

Снейп остановился первым. Моргнул и застыл столбом, прошипев:

– Как вы некстати, Поттер.

Глаза Сириуса горели безумным огнем, с прокушенной губы стекала струйка крови, но он улыбался шально и весело, словно драка доставила ему настоящее удовольствие.

– Что это было? – вопросил Гарри. – Вы сломали ему лапу. Ему же больно!

Гарри склонился над скулящим щенком, и полные боли и непонимания карие глаза уставились на него с надеждой, он только тихо взвизгнул, когда Гарри попытался ощупать повреждение.

– Придурки!

– Держите себя в руках, Поттер, – прошипел Снейп. – Мне достаточно одного клинического идиота сегодняшним утром.

– Кто бы говорил, – фыркнул Сириус. – Сам набросился на меня, едва увидел. Скажи спасибо, что Гарри вовремя появился, иначе бы я припомнил нашу стычку на пятом курсе. Не хочешь полетать, Сопливус?

– Только если ты заткнешь голым задом открытое окно.

– По крайней мере, у меня чистые трусы, не то что…

– Но в этот раз тебе не придут на помощь твои закадычные друзья. Напомни-ка: один из них давно мертв, второго ты лично отправил в Азкабан. А третий все еще откладывает деньги на ликантропное каждый месяц? Надеюсь, ты не выпускаешь его из подвала в эти дни.

Сириус оскалился и молча занес кулак.

– Да что с вами?! – Гарри закричал так, что портрет дамы в зелёном на стене заткнул уши.

Рука Сириуса повисла плетью.

– Этот носатый фиктивный труп считает, что я… Извини, Гарри… Ну что-то хочу от тебя. В смысле… – Сириус неприлично двинул бедрами.

– Именно так! – подтвердил Снейп. – Блохастая псина никогда не отличалась разборчивостью. Мужчины, женщины… наверняка и течные суки. О, неужели я прав, Блэк?

– Конечно, – выплюнул тот. – Еще инфери, разложившиеся флоббер-черви, гигантский кальмар и смазливые мальчишки. Все, как у тебя.

– Забыл добавить кошку Филча и шлюху из бара с гигантским членом.

– А ты забыл добавить дрочку у порога чужой спальни.

– Я нес ему утреннюю газету.

– А я посылку от Дамблдора.

– Хватит!!! Оба хороши! Один на моих глазах подставляет свою дырку и уверяет меня, что так и нужно – спасибо, Сириус, мне понравилось! Другой доводит до безумия своим голосом и заставляет кончать в его присутствии – спасибо, Снейп, мне тоже понравилось. Потом эти два недоумка дерутся на лестнице, как первокурсники, а моя собака лежит здесь с переломанной лапой, и мне сейчас наплевать на вас обоих, Дамблдора, Волдеморта и кто там ещё явится по мою душу!

Пока Гарри выплевывал слова, Снейп пятился все дальше и дальше, пока не оказался на самом верху лестничного пролета.

– У щенка нет перелома, – тяжело дыша сказал он оттуда. – Всего лишь вывих, его легко вправить.

– Мозги себе вправь, Сопливус! Ты действительно делал всё то, о чём говорит Гарри? Ну ты и ублюдок. Грязный урод, пошел вон из моего дома!

Гарри понял, что еще мгновение – и он сам накинется на крестного, чтобы заткнуть кулаком его рот:

– Я сам решу, с кем и что мне делать! Думаешь, я не помню, как тогда в гостиной ты на меня смотрел? Что, я слишком взрослый, чтобы умереть, но недостаточно – чтобы трахаться так, как мне хочется? Да хоть на улицу нас выгони! Мне плевать.

– Поттер, – раздался сверху резкий окрик, – я не буду против, если вы повалите его и обыщете. То, что происходит, ненормально. Если вы в состоянии вспомнить нашу экспедицию в некий разрушенный дом… После обещаю заняться вашим псом.

– Я всегда подчиняюсь вашим приказам, профессор Снейп. Вы же запросто сможете сделать мою жизнь невыносимой. Сириус, пока все не стало еще хуже – выверни карманы.

– Да, как же!

Гарри тоже шаг за шагом отступал по лестнице. Постепенно волна злости и раздражения покидала его, уступая место пониманию и ужасу. В запале он наговорил такого, чего никто не должен был знать.

– Сириус, прошу! – прокричал он сверху. – Мы все находились под действием артефакта, и он точно у тебя. Что ты хотел продать? Что пытался вынести из дома?

– Я всегда знал, что ты не похож на отца, Гарри, – с упреком сказал Сириус. – Он бы никогда не выбрал сторону Сопливуса, даже ради серебряных звезд в его глазах. Это мой дом, напоминаю. И я могу унести из него все, что мне заблагорассудится.

– Пожалуйста! Просто покажи, что ты взял. Это может быть очень важно. Ну давай же, Сириус.

Тот пожал плечами и выложил из карманов жемчужную нить, перстень с огромным алым камнем, небольшой старинный фолиант и медальон на длинной золотой цепочке. Брови Гарри поползли вверх: только сейчас он вспомнил вещицу из двух оправленных в золото гигантских изумрудов с мерцающей змейкой буквы S под плоской гранью. Он видел это украшение прошлым летом, пытался открыть, но никак не связывал его с вещью, принадлежавшей Слизерину, а затем Волдеморту.

– Что-то как-то мы… – пробубнил Сириус.

– Отойди от медальона, – скомандовал Снейп, и Сириус подчинился беспрекословно, легко взлетев по ступенькам.

– Хуйня какая…

– Совершенно верно, Блэк, – голос Снейпа вновь был ледяным, бесстрастным, словно это не он недавно получил пару синяков на челюсти во время драки. – Удивительно мощный артефакт.

Он направил палочку на горку вещей и заключил медальон в прозрачную голубоватую сферу.

– Эм-м-м… Прошу у всех прощения, – тихо сказал Гарри, которому до сих пор было не по себе от произошедшего.

– Ерунда, – улыбнулся Сириус. – Когда какая-то дрянь пробирается в мозг, ты не можешь себя контролировать. Однажды мы с ребятами наглотались грибов с подгнившего пня. Вот это было забавно.

Берни напомнил о себе тихим поскуливанием, и все трое кинулись к несчастной собаке.

– Потерпи, потерпи малыш, – шептал Гарри, перебирая жесткую шерсть на загривке, пока Снейп колдовал над поврежденной лапой. – Они хорошие, а хорошие люди тоже попадают в плохие ситуации. Они не со зла.

Палочка Снейпа дернулась, щенок пронзительно взвизгнул, вывихнутый сустав щелкнул и встал на место.

– Будет досаждать вам больше прежнего, – проворчал он, уворачиваясь от влажного языка, пытавшегося обслюнявить ему лицо. – Я действительно шел к вам с «Ежедневным листком» – тихо сказал он почти в самое ухо Гарри. – В нем есть кое-что интересное. И попробуйте выспросить у Блэка, где он нашел крестраж.

– Кря-чего? – Сириус неслышно возник за их спинами.

– Крестраж, Блэк. Медальон, принадлежавший Салазару Слизерину. Мне в голову не могло прийти, что он хранится в этом доме.

– Да просто обшарил каморку Кричера. Мелкий жулик вечно таскал к себе самые ценные вещи, оставшиеся после смерти своей ненаглядной хозяйки.

Снейп потёр подбородок:

– Насколько мне известно, ваша семья не входила в число приближенных к Волдеморту. Разве что… Нет, невозможно. Мальчишка погиб, так и не сумев завоевать доверие Лорда. Кстати, соболезную, Блэк. Он был единственным достойным уважения человеком из вас.

– Рег? – Сириус побледнел так, словно собрался немедленно упасть в обморок. – Наверное, стоит расспросить Кричера, когда он будет свободен от мытья посуды. Постой-ка, Гарри, я же принес тебе пакет от Дамблдора.

Сириус кинулся в гостиную, щенок, как ни в чем не бывало, за ним, а Гарри мучительно покраснел и выдавил:

– Я не…

– Я не нуждаюсь ни в объяснениях, ни в извинениях. Вы должны радоваться, что мы обнаружили крестраж таким неожиданным способом. Утренние новости важны, но могут подождать. Интересно, что понадобилось Дамблдору.

*