Текст книги "Покорение вершин (СИ)"

Автор книги: Ludvig Normaien

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Гномы шли как будто шли не сражаться. У них не было порядка, стройных рядов, вместо этого, каждый шагал, как ему вздумается. Они ели на ходу, курили трубки, разговаривали с соседями будто бы на прогулке или как рабочие, идущие на работу. На лицах идущих сверкали на лицах. Все они понимали, что идут для кровопролитных схваток, и это сейчас придавало им сил. Их длинные бороды и усы были завиты в косы, на которые надевали золотые застёжки и кольца, закидывали за плечи или засовывали за пояс, чтобы не мешали.

Бомбарды тянули по десятку быков, а на тяжёлых телегах везли по-видимому метательные машины. Вскоре стала ясна причина, по которой они так быстро добрались: их войско шло практически без отдыха, останавливаясь лишь в сумерках и начиная движение едва солнце озаряло контуры гор. Быстро ели, осматривали доспехи и вновь шли вперёд, пуская клубы дыма, матеря зеленокожих и горланящих песни:

Рожденные под землей,

Сосавшие каменную сиську, Выросшие в темноте– -

Безопасности нашего горного дома!

Кожа из железа,

Сталь в наших костях, Копать и копать – это делает нас свободными!

Давайте, братья, пойте со мной!

Песня гномов разносились над камнями, и низкий бас перекрывал шум движения войска. И порой под припев шарахались в сторону кони союзников, думая что начался обвал.

Рожденные под землей,

Выращенные в каменистой утробе– -

Земля наша колыбель!

Гора станет нашей могилой!

Встреться с нами на поле боя– -

Ты встретишь свою гибель!

Мы не боимся того, что лежит внизу– -

Мы никогда не сможем прокопать слишком глубоко!

И чем больше звучало песен и припевов, тем больше разгорячалась кровь и поднимался боевой дух идущих. Здесь все сердца, все умы были обращены к будущей победе.

Я гном, и я копаю нору!

Копа-копаю нору, копа-копаю нору!

Я гном, и я копаю нору!

Копа-копаю нору, копа-копаю нору!

Когда они увидели вышедших к ним в строю «Белых Быков» их строй разразился радостными приветственными криками. Несколько сотен наёмников смотрелись настоящими ветеранами – обгоревшие от солнца смурные лица солдат, не менее четверти которых могли уже похвастать крепким железом на теле, злые офицеры, малый, но крепкий обоз, с сидящими в нем фигурами бойцов, закутанных до глаз.

Но «быки» не встали в общий строй, пока командующий – тан СогротКаменноплечий при посредничестве Гротруда Болтливого и ГьераРаллана не поговорил с Гизельхером Шлицем.

Они предоставили список всего, чего привезли и во многом это сходилось с тем, что обсуждалось ранее. Только отказались давать и продавать токарные станки – сказав что готовы принимать любые заказы на изготовление всех нужных «быкам» предметов. Не предоставили и учебники – сказав, что они в единичных экземплярах и не переведены нарейкшпиль. Но как переведут – обязательно предоставят. А другого инструмента предоставили много, ружейных стволов, доспехи, протезы и другое, как и договаривались.

«Быкам» в случае успешного похода разрешалось беспошлинно торговать на территории нескольких наземных поселений у славного Ногарунда, и гномы в любом случае были согласны на договор о взаимопомощи равными силами. «Быков» обязались поставить в арьергард, а в бою – не выставлять в первой линии, придерживать в резерве. Тан Согрот пыхтел, озвучивая эти «грабительские» для гномов условия и показывал другое недовольство, но тут уж поделать ему было нечего – наказ ему был дан вполне однозначный, который он не мог не выполнить.

Только после этого «быки» встали в общий строй. Вернее замкнули его, пропустив все силы впереди себя.

Война зависит не только от войск или припасов, но и от холмов, долин, рек и болот, от тех мест, где земля и вода помогут победить армию – и скорость войска была ограничена, позволяя мне закончить все дела.

Армия Клыков спряталась в каменных щелях и расщелинах, небольших мрачных долинах, выковыривая оттуда чудовищ и выживших трупоедов. Мы притащили с собой много всевозможных припасов, которые сейчас проедали, издалека следя за гномьей армией, которая вместе с «быками» насчитывала почти четыре тысячи голов.

Этот низкорослый народ всегда отличался большой практичностью и не желал по-глупому рисковать, выбирая крепкие стены полям сражений. Но войн за стенами е выиграешь – это знали все.

Несколько долин и перевалов сменили друг друга – яркая зелень и голые камни. Переменчивые дожди и ветер, столь характерные для этой местности, тоже не обошли их стороной. И солнце всеми цветами радуги переливалось в каплях, повисших на мокрых камнях, и всем давно осточертевшие мелкие гарпии радостно и противно визжали в небе, нарезая круги вне досягаемости стрелков.

Они шли так бодро и ходко, что казалось их поход уже ничто не остановит – все разбегутся увидев вернувшихся хозяев этих мест. Но пройдя Развилку, совсем недалеко от того места, где когда-то стоял наш лагерь, вступив уже на старую дорогу к Киндургунбандуразу, раздался тонкий скрипучий смех сотен высоких голосков:

– Хе-хе-хе! Карлы пришли!

– Вкусные карлы!

– Ирозовошкрурых привели!

– Еда! Много еды!

– Наедимсся! Пополним запасы!

– Убейте их, братья, а я вас прикрою!

– Ваши бабы вкусные, хоть и похожи на мужиков!

– Убьём их, а потом придём к ним в дом и убьём карлят!

– Зажарим!

– Отварим!

– Зажарим!!!

– Отварим!!!

С восточной стороны из-за камней, из трещин и просто повсюду начали выкарабкиваться из своих укрытий десятки, сотни гоблинов, щуря глазки и скаля острые зубы. Кто-то начал стучать оружием о щиты и это действие подхватывали новые и новые выходящие отряды. Распаляя себя криками и всё больше смелея от того, что рядом с ними находятся их соплеменники, они начали вести навесной огонь из луков, а другие толпы рысцой подбегали к строю воинов и закидывали его копьями, сухим и свежим дерьмом, ножами, метательными топорами, камнями, дротиками.

Не то чтобы это каким-нибудь образом навредило гномам и их союзникам, весьма быстро расхватавших щиты, но это весьма действовало на нервы, и то тут, то там, начали раздаваться вскрики раненых – пролилась первая кровь.

Трусоватые уродцы, одетые во всевозможные шкуры и лохмотья, со скальпами и бородами на поясах и плечах, злобно скрежетали клыками и ритмично ударяли в щиты. Они кричали так, будто бы старались переорать своих соседей, будто бы у них шло какое-то соревнование.

Вытянувшееся войско гномов развернулось, спешно отходя назад, к месту, где их войско могло бы развернуться.

– Эй! Они убигают!

– Даганяй!

– Наша еда! Ниубигай!

Гномы отошли не слишком далеко, на расстояние, достаточное, чтобы перекрыть всю старую дорогу и принять в «лоб» всех врагов, вышедших к ним. Выстраиваясь по неровным холмам отдельными отрядами, где в центре стояли бронированные гномы, на правом фланге «быки» и конница уминсарцев, на левом – прочие люди. Согрот Камменноплечий забрался на щит, который удерживали кго воины и зычно орал команды. Перед войском начали выстраиваться стрелки, взводя арбалеты, устанавливая стационарные, или сыпя порох на пороховые полки ружей.

Медлительные пушки действовали дольше всего, занимая указанное им место, на которое с руганью их начали спешно тащить все кто оказался не при деле.

– Смерть! Смерть! – гневно кричали острозубые вонючки, преследуя отступающих противников и их отрядов становилось всё больше.

– Вскроем животы и набъем их грязью!

– Отрубим носы и скормим сквигам!

– Сдерем шкуру и сделаем барабаны!

– Месть! Месть! – кричали в ответ им гномы, поднимая свое оружие к небу и потрясая им.

– Клянемся кровью гор, мы отомстим!

– Месть! Смерть поганым говноедам!

– Носатые недоноски! Сквиговы выродки!

– Грязные каннибалы!

Я же, сидя на вершине не самой высокой горы, более чем в километре к югу от разворачивающихся событий, смотрел за тем, что сейчас должно было начаться и мой живот сводило от голода. Мы хорошо постарались, много сделали и ещё больше предстоит – а значит самое время подумать о будущем:

– У нас перекусить с собой ничего нет?

Глава 28

Верткие и расторопные рабы подали вяленого мяса, свежей речной воды.

Медленно жуя, я смотрел как выстраиваются внизу войска, насколько слаженно они выполняют команды.

И должен признать, что если мы столкнемся с войском гномов, то оно окажется нам не по зубам…

Отряды гоблов прибывали и первоначально разрозненные, они сливались в одну сплошную массу грязного цвета, если смотреть с высоты. Маленькими водоворотами виделись отдельные фигуры – вожди, местные «офицеры» да шаманы. Нередко группы гоблинов собирались не вокруг своего собрата, а вокруг крепкой фигуры орка – крепких рубак с торчащими изо рта клыками и развитыми мышцами. Орки пинками давали ускорение своим подчиненным, показывая куда встать, куда бежать.

У гномов фигурки тоже не успокаивались, небольшие отряды переходили с места на место. Пока вокруг бомбард бегали инженеры, ставя их на позиции, легкие метательные машины, дальнобойные многозарядные арбалеты выдвинули вперед и начали вести огонь по гоблам, а из-за спин зеленокожих уже из их выдвинувшихся катапульт и гоблометалок полетели камни и визжащие от страха и восторга в последнем полете (быть может сравнявшись в их воображении с драконами) гоблы, всей массой своего тела пытаясь раздавить несчастных, что привлекли их последнее внимание.

Катапульты орочье-гоблинского войска не отличались ни дальностью, ни точностью стрельбы. И тем страшнее это было, так как совсем непонятно было куда полетит их камень в очередной раз – на головы гномов, в землю, или в спины своих же.

Выстроившись, войска КаракНогарунда образовали стену, проломить которую было мало шансов. На такую мощь полезет только дурак, что решил закончить жизнь наиболее бесполезным способом… Впрочем, гоблинов-дураков это никогда не останавливало.

Выделившиеся шаманы на удивление дружно зычными голосами завели что-то вроде заклинания:

– ВРАГИ ИДУТ! СЕЙЧАС БУДЕТ ДРАКА!

НАДО ТОЛЬКО ЧТОБЫ Я ЗЛОЙ БЫЛ КАК СОБАКА!

– Грррааааа! – дружно отозвалась масса их сородичей на все тона.

– ДА И ТЫ И ОН – ВСЕ ЧТОБ БЫЛИ ЗЛЫМИ

ВСЕХ ТАДЫ ВРАГОВ ПОБЬЁМ СИЛАМИ СВОИМИ!

И племена, спотыкаясь и давя упавших, понеслись на гномов. Они ударили в щиты хирда и людей с бегу, чтобы продержаться не менее чем десяти минут, чтобы потом отхлынуть, потеряв восьмую часть сил – изрубленные и расстрелянные тела устали каменистую землю, а подвывания гоблов эхом разнеслись по долинам.

– Уделайте их, пока они нас не уделали!

– Кончай разбредаться!

– Все в кучу! Топайте сюда!

– Вечно нас гоняют…

Гномы же ещё больше преисполнились уверенности в своих силах. Их кличи зазвучали ещё громче:

– Порадуем предков!

– Да пребудет с нами Праотец!

– За клан!

– Руби погань!

– За ними!

Рабочие, суетливо разбирающие в обозе катапульты, остановились, наблюдая за убегающими гоблами. И только арбалетчики раз за разом пускали болты в спины отступающим, пока ещё была возможность их достать.

Уминсарци и холедцы, подстегивая своих лошадей, с гиканьем бросились апрель и в считанные мгновения догнали последних убегающих, рубя, протыкая длинными пиками, топча копытами лошадей.

У этих воинов легко– и средневооружённые составляли задние ряды, спереди же прикрытые тяжеловооружёнными собратьями. Со стороны же казалось, что все воины были одеты в броню. Передние же ряды имели почти 5-метровые копья для первого удара, а в общем были вооружены кто чем – прямые и изогнутые мечи, кончары, клевцы, шестопры и т. п.

Я видел как после очередных команд, войска гномов начали поднимать щиты, и собираться двигаться вперед, вслед за всадниками, что быстро отдалялись от основных сил.

С высоты с гордостью смотрел на «быков», которые отличались среди всех присутствующих людей порядком своих рядов. Перед другими отрядами бегал и кричал ГьерРаллан, размахивая мечом и что-то объясняя, выравнивая ряды после столкновения.

Только все грядущие планы гномов на разворачивающийся бой пошел прахом, когда из-за позабытой развилки на север (к которому уже не прикрытый конницей левый фланг гномов оказался повернут) начали выбегать новые многочисленные толпы зеленокожих, пытаясь держать некое подобие строя.

Только многие из них были крупнее. Орки.

– Дакка! Дакка! Харошая дакка! Идëмубеватькаратышек! И атнемать их рубила! – кричали они на разный лад, и когда их накопилось достаточное количество, ринулись в бой, широкими шагами, пытаясь обогнать друг друга. – С нами Горка! И Морка! Крамсаймилкату!

Зеленокожих было не менее семи тысяч голов, три четверти из которых составляли гоблины, и это не считая массы сквигов, что отдельной стадом-лавиной с погонщиками топотали впереди.

Сейчас здесь, в этой долине были собраны все орочьи племена Арнагшоса, все их силы оказались объединены под одним командованием – Урзака Три Топора из Громокриков. Который ревел сейчас что-то неленораздельно-дикарское в первом ряду, размахивая топорами и болтающиеся на поясе свежесрубленные головы гоблов весело мотылялись из стороны в сторону, клацая кривыми зубами в отвисших челюстях.

Гномы не отказались от боя, встретив такое количество врагов.

Они попытались оттянуть левый фланг назад, а правый немного вперёд, чтобы принять удар во фронт, но тут показались ушедшая вперед конница уминсарцев и холедцев – вернее её остатки, преследуемые по пятам стаей волчьих наездников, что буквально вгрызались им в пятки и забрасывали перепуганных всадников дротиками, влетая в центральные ряды и правый фланг, мешая перестроению и частично выбивая не успевших убежать стрелков. А уже за ними бежали развернувшиеся гоблы.

– ЗЛЫЕ ОРКИ – ЭТО СИЛА!

ЯРАСТЬ ОРКА В БОЙ ВЕДЁТ – БОГИ БУДУТ РАДЫ!

БЬЮТСЯ ОРКИ ДО КАНЦА, УБЕВАЯ ГАДОВ!

Стрелки гномьего войска наносили сильный урон наступающим, но не успевали перезаряжаться так быстро. Да и часть орков несла на себе такую толстую броню, пусть помятую, изрубленную, однако удерживающую большую часть арбалетных болтов и свинцовых пуль. От топота и грохота оружия, криков дрожали горы, когда зеленокожие неслись в бой. Орки не стремились как-то обойти строй гномов. Переступая и перепрыгивая через упавших, зелёная волна с воем, треском и грохотом, лоб в лоб вонзилась в ожидающих их войска, пытаясь силой и нахрапом продавить строй. А впереди сражались самые крупные зеленокожие даже среди не мелких орков – их боссы.

И если люди на левом фланге, принявшим главный удар северных сил сразу дрогнули, то гномы – нет. Без малейших колебаний стальные, сильно бронированные приземистые воины, бывшие стержнем обороны, грудью встали на пути наступающей орды. Они мужественно сражались, как будто бы делали тяжёлую работу – ловко и умело, с выверенной точностью опуская своё оружие на тела врагов и принимая их удары на щиты, в то время как зеленокожие молотили своим оружием в кровавом безумии. В этом столкновении не было какой-либо красоты – лишь буйное желание убить своего нынешнего противника, чтобы затем взяться за другого.

Стрелки КаракНогарунда и их союзники: те, у кого были ружья, луки и арбалеты, пытались вести стрельбу из-за спин товарщей.

И гномы и орки были отнюдь не слабаками. Алебарды первых рядов, копья людей, топоры и мечи последующих рядов рубили тела, головы, отсекали лапы, вонзаясь меж грубых, но при это очень толстых орочьей доспехов. К счастью не у всех они были, и прочие получали гораздо больше ран. Однако и орочья шкура была потолще тонкой людской кожи, выдерживая без проблем некоторые касательные удары. Более рослые, значительно превосходя гномов ростом, они пользовались этим, чтобы лупить сверху вниз грубыми тесаками и дубинами, топорами и попавшими под руку гоблинами/людьми, пудовыми кулаками ломая кости (и часто теряя при этом пальцы – когда напарывались на подставленные лезвия).

Вскоре первые линии были покрыты кровью с головы до ног. Кровь пробивалась между стыков лат, сочилась из забрал упавших наземь, толчками выплескивалась из широченных ран орков, которые мало обращали на них внимание, и трещали кости павших гоблов под их ногами.

Один из боссов-вождей, выделяющийся более массивной нижней челюстью и толстыми клыками, с рыком выдернул из строя гнома за оружие и не обращая внимание на удары шипастой латной перчаткой, сломавшей ему зуб и брызгавший слюнями в лицо, кинул его в задние ряды зеленокожих. То, что затем с гномом сделали гоблы и мелкие орки, было жесточайшим проявлением зверства и жестокости – потому что от гнома в короткое мгновение не осталось ни одной целой кости.

Судя по крикам, для гномов это было святотатством. Благородная смерть в битве являлось неотъемлемым правом каждого гнома-воина.

Гномы, несмотря на критическую ситуацию, сопротивлялись.

У них были бомбарды!

Грохот выстрела! Раскаленное руной ядро, рождаясь в облаке дыма и грохота, маленькой красной луной вылетело из ствола чтоб, пролетев над головами, вонзиться в ряды дикарей, отскочить безумным мячиком и по непредсказуемой траектории пролететь ещё дальше, сминая и поджаривая в толпе множество врагов, чтобы зарыться с шипением в почву на склоне. Вонь жжёных волос и жареного мяса разнеслась вокруг и долетела даже до нас.

Половина окружающих меня клановых шумно сглотнули слюну, тогда как вторая половина и зуберы от восторга открыли пасти, смотря на бомбарду.

Вторая пушка выплюнула свой снаряд чуть позже, и хоть ядро и попало в атакующую орду, произвела значительно меньшие опустошения. А третья так и не выстрелила.

Остатки конницы уминсарцев и холедцев вернулись на поле боя и попытались спасти рушащийся левый фланг, но их было не слишком много, а зеленокожие будто бы находились в трансе – всё слушая и слушая слова, что дружно произносили шаманы.

Гоблины, видя что всё внимание сосредоточено на их более крупных собратьях, постепенно накапливались на левом фланге гн, и когда их число стало критическим – выбежали вперёд и атаковали не только фланг, но и тыл, вонзая с визгом и восторгом в спины лезвия, подрезая подколенные сухожилия, разбивая камнями головы упавших, вырезая рабочих и инженеров у бомбард, а также стрелков.

Рев восторга и боли, хрипы тех воинов, кто задыхался в доспехах, оказавшись погребенными под телами, верещание сквигов, вой огромных волков повисших на копьях, звон и ржание коней, гибнущих в свалке, и бесконечные удары, лязг, звон, хруст, хлюпанье и чавканье от вошедших в мясо лезвий, зубов, сломанных костей висели над долиной.

– Вон-вон! Смотрите, это же Шрам! Ну тот, который сбежал у Червивых Холмов! Мутант Хрезкача! – закричал, кажется Струх, но сколько я не всматривался – так и не увидел среди толп орков кого-то особенного.

Я же сосредоточил всё своё внимание на другом. Гибнущие артиллеристы выпустили последнее ядро, которое ударило в ряды зеленокожих, разрывая тела и сокрушая кости. А потом группа гномов просто подожгли бочонки с порохом, когда их окружила толпа врагов. И отчаянные крики боли гоблинов, сгорающих в пламени последующего взрыва, стали последним прозвучавшим гимном этих отважных воинов.

На какое-то время мне потребовалось отойти, чтобы посмотреть на то, как и где расположились мои силы (пока сам не проверишь – не факт что другие сделают), а когда забрался обратно, было понятно, что гномов бьют.

Левого фланга не было, хирд в центре пятился, как и правый фланг.

Гномы сдавали, пятясь, и то и дело, то один массивный шлем, то другой пропадал из виду, погребенный под лапами врагов.

Хирд сейчас напоминал бронированный орех, от которого отрывают по одной чешуйке. Артиллеристы вырезаны, конница погибла или разбежалась, стрелки перебиты или сражаются врукопашную, строй разрезан, и «центр» с бьющимся окровавленным СогротомКаменноплечим был отделен от «Белых Быков» и примкнувших к ним остатков нескольких мелких отрядов, которых Гизельхер Шлиц разворачивал так, чтобы враги не могли их окружить, в чем помогали повозки. Те, кто пытался убежать без всякого строя и порядка – уже пускал кровавые сопли, был пожираем волками или их наездниками.

В высоте кружились мерзкие крикливые гарпии и одна молодая виверна, пока не решаясь опуститься и полакомиться свежатинкой.

– Резак, пошли кого-нибудь к Гизу, пусть отводит людей вооон к той расщелине. Пусть там «быков» встречают клановые с копьями, пускай отходят за их спины. Пращников – наверх, будут камни скидывать, три ордо поставь слева, видишь там холм? Вот за ним пусть прячутся и пусть бьют во фланг наседающим на «быков». Стрелков не привлекай, обойдемся без шума. Ясно?

– А остальные?

– Они там не поместятся. Пусть считают, что находятся в резерве.

Солнце было ещё высоко и не стремилось спрятаться за горы, а потому надо было работать.

– Спускаемся-спускаемся! Пора нам спасать наших наёмных людишек!

Около тысячи зеленокожих преследовали наёмников. «Быки» шли единой колонной, яростно отбиваясь и отстреливаясь, поместив в центр раненых и отходили в сторону наших позиций, где их уже ждали спрятавшиеся воины… Жаль места было мало, всех не развернуть. «Быки» потеряли не менее четверти солдат от своей численности, но среди них мелькали и выделявшиеся перьями на шлемах чужаки. И как бы они не стали для нас проблемой… Хотя у нас с теми, кто создает проблемы поступают просто – либо в рабство, либо в землю. На еду людей я запретил пускать уже давно, как только заключил соглашение с Шлицем.

Один из шаманов закружился в странной пляске и группа людей упала, сдирая доспехи и одежду, руками раздирая кожу, расчёсывая её до мяса. Их товарищи тут же подхватили кого успели и потащили их прочь. Впрочем, и самим спасителям досталось – страдая от мелких стрел гоблов-лучников, они привлекли внимание второго шамана, что танцуя и лупя дубиной окружающих зеленокожих, сделал что-то странное и группа людей упала, изрыгая кровь из всех отверстий.

– Вок, со своими бегом обойдите их. Струх, дай ему кого-нибудь из своих. Ваша задача нанести удар с тыла. Стой, куда побежал⁈ Что ты забыл спросить?

– Когда нам ударить, хершер?

– Не ранее того момента, как мы нападём. Вперёд!

Пока все разбегались по местам, клановые копейщики, не скрывавшие своего обличья, влились в ряды людей, укрепив вставшую колонну.

Среди них я заметил и Хьяльти, что с оружием в руках бросился на защиту людей.

– Дурак, твоё дело шить, штопать и резать! – хоть он и не мог меня слышать, не удержался я от недовольства.

Заметили ли гоблины что в рядах людей появились новые усатые и шерстистые морды – особо не было видно. Они обрушились на вставший отряд, но встретили мощный отпор. Отойдя, они вновь ринулись вперёд, позабыв о страхе и своей обычной, характерной для гоблинов, трусости. И это я относил к действиям неизвестных заклятий или магии, которую использовали шаманы. Под предводительством одного из орочьих боссов они снова бросились в атаку, теряя бойцов и расходуя силы.

Когда хвостатые прибежали и доложили, что все на местах, закричал во всё горло:

– Все кто может – стреляйте! Камни!!!

Вниз покатились камни, полетели булыжники, стреломёты пальнули в толпу, пронзая по два-три тела за раз.

Гоблыостановились, растерянно вертя головами и только начиная понимать, что попали в засаду. Лишь орки продолжали рьяно идти вперед, не вертя головами. Моментом надо пользоваться, пока враг был ошеломлён.

– Все вперёд! Режь-режь!

Со склонов поднялись фигуры и в яростном предвкушении бросились вниз…

Паникующий враг – хороший враг, так как быстро становится мертвым. Гоблины продержались недолго, и их тела устлали всё местность столь густо, что два-четыре тела лежали друг на друге.

Уставший Гизельхер Шлиц полез сразу рассказывать почему он принял те или иные решения, но я отмахнулся – «потом расскажешь, смотри сколько всего интересного!» Да ещё ведь и основные силы зеленокожих разбирались с остатками гномов, и мне очень хотелось к этому делу присоединиться. Кровь так и бурлила в теле, требуя продолжения битвы и новых чужих смертей! И приходилось себя контролировать, чтобы спокойно шагать, поглядывая свысока на счастливых клановых воинов, рвущихся в бой и усталых «быков»…

Один из примкнувших к «быкам» людей, видя как Гиз спокойно идёт рядом со мной, чудовищем, бросился в ноги:

– Возьмите меня на службу, сир, я пригожусь!

– Знаешь ли ты кому собираешься служить?

– Тому, кто воюет с исчадиями гор!

– Смотри, на службу возьму, но обратной дороги не будет. Готов?

Молодой воин, видимо ожидая, что в случае отказа его тут же начнут есть голодные крысы, что скалились вокруг от веселья, быстро закивал. Впрочем, его понять было можно – не один и не двое клановых не отказали себе в деле насыщения.

– Гиз, идем, посмотрим на шамана, где-то тут должен лежать.

Шаман, с отрубленными конечностями лежал в груде трупов и был, на удивление, ещё жив. И для Шлица было большой неожиданностью, когда он приоткрыл глаза и булькая как кипящий котелок, выплюнул короткое:

– Эй, тыж за нас… Предатель… Разрази тебя…

Шлиц вопросительно обернулся ко мне.

– Ну да, пришлось кое-что сделать, чтобы собрать здесь всех зеленошкурыхАрнагшоса. Есть шанс не выкуривать их из всех этих чертовых нор, а разобраться разом. Особенно когда они думают, что я жду остатки гномов вдали отсюда.

– Но как…?

– Да просто. Разослать ко всем вождям курьеров, рассказать об идущей армии гномов, договориться с одним из вождей, убить или помочь ему расправиться с несколькими особенно тупыми или хитрыми, и вот – Урзак остался один достаточно авторитетный вождь.

Гизельхер был ошарашен:

–…столько смертей… И что теперь?

– А теперь будем убирать Урзака и брать Киндурбандураз. Потому как хозяин у гор может быть только один – и это ни гномы, ни зеленокожие!

Глава 29

ХьяльтиОдд, как истинный зигмарит, что ненавидит все другие расы (кроме, пожалуй, гномов), каким-то образом оказался в самой гуще заканчивающейся схватки и так как никакой защиты на нём не было, то умудрился получить в столпотворении удар по голове (может от кого-то из своих). На удивление, крысы его не вытащили из-под тел, распахнули одежду и заботливо нюхали, обыскивали его тело в поисках ранений. Как вылечить раненого? Конечно надо сначала вылизать его! И они старательно слюнявыми лысину монаха.

– Во имя Зигмара, что вам надо?

И Хьяльти очумело отпихивал от себя мохнатых руками и ногами, пока не стало настолько лучше, что вскочил на ноги и просто сбежал, держась за крупную шишку на лысой голове.

Я схватил за плечо одного из «спасателей»:

– Разве этот короткозубый не обзывает вас, не рассказывает гадости?

– Мы тоже-тожепро друг друга гадости подлости говорим и творим! Ай, не бей! Дааа, сейчас нельзя-а-а… Если этот человечишка умрёт, то кто будет красиво штопать и прижигать нам раны?

Буквально недалеко, на Развилке, орки и гоблины только что разбили гномов и Вок был отправлен посмотреть что происходит. А пока одни сортировали добычу и таскали трупы в сторону под завистливыми взглядами других, войско строилось по своим ордо. Всё приходилось делать быстро, пока Урзак не начал задаваться вопросами о том, где часть его войска. Вряд ли он будет грустить, узнав что их вырезали, скорее раз веселится, но вот посмотреть и подраться с их убийцами захочет наверняка.

Атаковать зеленокожих надо было как можно раньше, пока они не отошли от предыдущего сражения и успеть им первым же ударом нанести непоправимые потери, заодно убив и вождя – это, конечно, в идеале.

Ведь у каждого есть предел физической выносливости. И хоть у каждого он разный, но он есть. И у орков, какие бы они не были крепкие и свирепые воины, он наверняка тоже был.

Прибежал Вок со своими, и сообщил что большую часть дикарей на Развилке не видно, видимо с Урзаком ещё преследуют отступающий хирд. А на месте сражения «пасутся» сквиги, и отдельные зеленокожие добивающие раненых.

Если так, то это хорошо – одну из самых опасных частей ближайшего будущего я видел именно в моменте когда клановые будут выходить из дефиле на просторы развилки, где мы сможем расправить условные «крылья», которыми я собирался кое-кого приобнять…

– Вперёд, вшивые! Быстро-быстро! – защелкали кнуты некоторых бетт, лупцуя спины бойцов. Жестоко для тех, у кого нет доспехов или толстой подкладки, зато держит в тонусе.

Первые шли лохматые сарвуухи с Сурнуром, затем Хрол Обрубок с тремя приданными ордо со знаменем с кучей отрубленных рук, потом шла основная волна пращников, потом ещё пять ордо клановых, потом вышколенное большое ордо стрелков Беспалого, толпа рабов (в обозе не оставишь – разбегуться, а на поле боя телами прикроют от вражеских снарядов), ордоштумкрысЧута, потом мясорубки, потом хобгоблины пронесли свое гремящее костями знамя, потом ордолюдей-вассалов, катились стреломёты и шипел на рабов тянущих три катапульты Кича. Замыкали всё «быки», как самые уставшие и медленные. Зуберы были рядом со мной, как и небольшой отряд состоящий из «прикрывающих хвост», и рабов-оруженосцев, и черношкурый знаменосец, держащий Саблезубый череп (Мне кажется, или у него глаза подсвечиваются?).

И надо было проследить, чтобы они не столпились, не перегрызлись друг с другом, не схватились за ножи (порой такое бывало – и даже суровые наказания помогали не сразу, и возникало такое чувство, что эти большие крысы жили только настоящим моментом, не думая о будущем – набей живот, пырни ножом врага, сбеги или подчинись сильному).

А на поле прошедшего боя, действительно, творилось чёрт-те что. Там в разных местах началась драка над телами павших гномов. Первое, что увидел, как метрах в сорока, схватившись за один топор, двое орков свободными конечностями и бодаясь головами ломали друг другу зубы, носы, пытаясь вырвать находку друг у друга.

Не дожидаясь ночи гоблины раскладывали костры, с которых до нас доносились крики опаляемых огнём и дымом раненых воинов. Где-то их пожирали заживо – медленно и мучительно, ведь нет слаще приправы, чем страдания, особенно страданий врагов. Перед группой разлёгшихся на трупах гоблинов в чёрных лохмотьях плясал их собрат с особенно длинным носом, который он продел через срезанное гномье лицо. Его кривляния вызывали хохот и подхалимское хихиканье. Одна из куч трупов зашевелилась и оттуда, пошатываясь, поднялся бледный человеческий воин с отрубленными руками – он был мёртв, но это не мешало ему ходить, правда пока его не окружили те, кто его уже один раз умертвил и быстро отрубили голову.

Другие стаскивали намарадёренное добро в кучи или тут же примеряли обновки. Меж всеми ними лениво бродили или валялись лапами кверху, пуская слюну, обожравшиесясквиги, вывалив свои толстые языки. В стороне стояли их метательные машины, всеми оставленные уже за полной ненадобностью.

– Нет, сегодня не буду лезть в драку, – сказал я в ответ на протянутые рабами-оруженосцами оружие: кавалерийский щит, имперское пехотное копье, двуручный меч без ножен, покореженную демоническую булаву (она стала слабее, однако держащего её рабы что-то мутило) – думаю, что справятся и без меня.