Текст книги "Благословленные Магией (СИ)"
Автор книги: KJIEO
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 66 страниц)
Поняв, что возлюбленной угрожает серьезная опасность, Блэк уже хотел вскочить и броситься за ней. Почувствовав это, Поттер опустил на его плечо руку, не дав совершить ошибку. Сириус резко повернулся к другу, не понимая, почему тот его останавливает.
– Нельзя. – Еле слышно произнес Джеймс. В зале снова стало шумно, когда инцидент с Малфоями был исчерпан, и голоса брюнета не было слышно никому, кроме тонкого слуха Блэка. – Терпи. – Поттер специально говорил общими фразами, на всякий случай не конкретизируя ситуацию. Сириус еще сильнее сжал кулаки, понимая, о чем говорит друг. Они вдвоем всегда понимали друг друга с полуслова. – Ты не имеешь на это право. Подумай о вас. Эмоции могут только навредить. Поддавшись им, ты все испортишь. Одно неверное движение – и все пропало. Надо терпеть, Сириус. Стиснуть зубы и терпеть. Все понимаю, но так ты сделаешь только хуже.
Блэк только глухо зарычал, ставя локти на стол. Опустив голову, он запустил пальцы в свои волосы и сжал их на затылке. Он разрывался на две части. С одной стороны, чисто на эмоциях, ему хотелось наплевать на все и бросить защищать любимую от всего и всех, ведь она с улыбкой называла его «своим рыцарем в сияющих доспехах». Но с другой стороны, а это был здравый смысл, он понимал, что друг прав и эмоции сейчас только навредят. Если сейчас сорваться, то им с Дианой уже не быть вместе. Когда эффект неожиданности, как назвала его Леди Вальпурга, будет утерян, и Джон Малфой узнает о замыслах матери и сына Блэков, он сделает все, чтобы помешать им. И Диана будет потеряна для Сириуса навсегда. Поэтому юноша стиснул зубы и закрыл глаза, пытаясь унять злость. По исчезающей темной ауре друга, Поттер понял, что тот принял верное решение. Напоследок сжав его плечо пальцами, Джеймс повернулся к столу и подмигнул Люпину с Петигрю. Вторая часть Мародеров могла только догадываться об истинных чувствах Бродяги, но и без этого было понятно, что Сириус был на грани.
Окончательно успокоившись, Блэк поднялся из-за стола. Аппетит совсем пропал.
– Пойду прогуляюсь. – Ответил он на вновь напрягшийся взгляд Сохатого. – Все хорошо. Я понял. – Заверил он друга. Тот кивнул, поверив.
Более Сириуса ничего не останавливало, и он, проверив наличие палочки в кармане мантии на всякий случай, решил подышать воздухом. Было тепло, и необходимости подниматься в башню за мантией не было. Запустив руки в карманы брюк, он не спеша побрел по окрестностям замка. Его голова была полна совсем не радостных мыслей. Но он даже не мог представить, что любимая была в серьезной опасности. У Джона Малфоя были порой жестокие меры воспитания.
========== Часть 7 ==========
Глава 7
После действия в Главном зале, Люциус и Диана Малфои покинули стены замка, держа курс за пределы территории школы. Внутри нее нельзя было аппарировать, поэтому Глава Рода Малфой поджидал своих детей за этой невидимой чертой. Всю дорогу до нее брат и сестра не обмолвились и словом, уйдя в свои мысли. Люциус уже сомневался в правильности своего поступка, коим было написание гневного письма отцу. Он не думал, что тот мигом примчится в школу, чтобы лично поговорить с несносной дочерью. Но так же он понимал, что с безрассудностью и своеволием сестры нужно было срочно что-то делать. Диана смотрела вперед, даже не поворачивая головы к брату. Нет, она не винила его в том, что он нажаловался отцу. Люциус всегда ставил нравственность и законы Малфоев превыше всего. И, конечно, оба отпрыска даже представить себе не могли, что их отец способен на страшные вещи.
Едва молодые люди подошли к отцу, как Лорд Малфой схватил их за руки и тут же аппарировал. Они оказались у входа в Малфой-мэнор. Даже не дав детям прийти в себя от первого опыта в перемещении в пространстве, мужчина потянул их за руки к замку. Едва передвигая ноги, молодые люди старались не отставать от отца и даже не смея попросить того чуть помедлить.
Когда они вошли в замок, перед ними предстал домовой эльф, тут же низко кланяясь молодым хозяевам.
– Прочь. – Бросил ему Лорд Малфой.
Домовой тут же исчез, поняв, что хозяин не в духе. А сам Малфой-старший, не останавливаясь, потянул детей в большую гостиную. Влетев внутрь, он выкинул вперед руку, что зажала ручку дочери, вперед и, отпустив ее из захвата, молниеносно выхватил свою палочку, что была прикреплена в специальном чехле на его запястье. Диана с трудом удержалась на ногах, в последний момент успев схватиться руками о спинку кресла неподалеку. Не дав детям опомниться, он направил палочку на девушку и выкрикнул Непростительное заклятье:
– Круцио.
Шатенка пронзительно закричала и все-таки упала на пол. Все ее тело пронзила ужасная боль, как будто ее раздирали на части. Люциус в шоке распахнул глаза и дернулся вперед, желая толи защитить сестру, толи попытаться отнять у отца палочку. Но крепкая рука мужчины не дала ему сделать ни то, ни другое. Брату оставалось только с болью в глазах смотреть, как извивается на полу сестра, истошно крича.
Продержав заклинание несколько секунд, Лорд Малфой опустил палочку, позволяя дочери перевести дух. Она сжалась в комочек, подтянув колени к груди, и только тихо всхлипывала, не смея поднять на отца глаза. Это был первый раз, когда мужчина был настолько зол. Диана поняла, что до этого совсем не знала истинное лицо отца. Оказывается, тот не гнушался самыми страшными заклинаниями даже по отношению к собственным детям.
Мужчина с долей отвращения смотрел на девушку. Потом снова решительно поднял палочку, повторно произнеся Пыточное заклинание. Люциусу показалось, что у него заложило уши от крика сестры. Не в силах больше смотреть, он отвернулся, зажмурив глаза и сжав губы. В этот раз заклинание длилось немного дольше, но для Дианы все равно прошла целая вечность. Она молила Высшие силы, чтобы это прекратилось или она бы потеряла сознание от боли. И силы ее услышали. Джон Малфой опустил палочку и стал говорить обманчиво-спокойным тоном:
– Диана Алексис Малфой, ты меня крайне разочаровала. Я думал, что ты умная девочка, но, видимо, я жестоко ошибался. Ты ведешь себя недостойно и не подобающе. И, если ты не понимаешь слов, я буду вбивать в твою голову правила нашего Рода вместе с заклинаниями.
Он уже снова начал поднимать палочку, чтобы снова наложить Пыточное, как Люциус вырвал свою руку из захвата отца и выбежал вперед, закрывая собой распростертое тело сестры. Теперь кончик палочки мужчины утыкался прямо в грудь сына. Юноша бесстрашно смотрел в глаза отца, готовый даже принять Смертельное заклинание, лишь бы спасти сестру. Диана же не находила в себе силы даже на то, чтобы поднять голову. Она находилась на грани потери сознания и с трудом понимала, что происходит вокруг нее.
– Отойди. – По-прежнему спокойно говорил Лорд Малфой. – Твоя сестра заслуживает наказания, и она его получит.
– Нет, отец. – Впервые за всю жизнь Люциус возразил отцу.
Он был полон решимости и только сжатые до побелевших костяшек кулаки, вытянутые вдоль тела, выдавали волнение юноши. Волнение и страх. Но желание защитить сестру пересилил страх перед отцом. Отцом, который был для сына идеалом и предметом подражания. И сейчас ему было горько и обидно, что его идеал мог спокойно мучить собственного ребенка. Он больше не хотел быть похожим на отца. Перед ним сейчас стоял просто маньяк, для которого не было ничего главнее в жизни, чем мнение окружающих. И чтобы даже тень не падала на его имя, Джон Малфой был готов на все.
Смотря на упрямый взгляд сына, мужчина только слегка поднял одну бровь, показывая тем самым удивление поступку юноши. Между тем Диана с трудом возвращалась к действительности. Стиснув зубы, чтобы не застонать, она приподнялась, опираясь о ладони. Облокотившись плечом о подлокотник ближайшего кресла, она, наконец, подняла голову, смотря все еще затуманенным взглядом на развернувшееся перед ней действие.
– Ты меня тоже разочаровал, сын. – Сказал Лорд Малфой спустя какое-то время. Он опустил палочку, но Люциус даже и не думал расслабляться. Огромных сил ему требовалось, чтобы стоять на подгибающихся от волнения ногах. Но он понимал, что только от его выдержки зависит благополучие сестры. – Я поручил тебе простое задание. – Продолжал говорить мужчина. – Следить за сестрой. Следить за тем, чтобы ее необдуманные поступки не позорили наше имя. Ты будущий Глава Рода и должен понимать, что главное – это наше положение в обществе. Я дал вам с сестрой все. Благополучие, состояние, имя. Взамен я прошу только понимания и повиновения. Но вы, мои дети, совсем не цените то, что имеете. Вы приносите мне только одни разочарования. Я вас обоих предупреждаю последний раз: либо вы, наконец, поймете, что за собой несет гордое имя Малфой, либо я перестану с вами говорить и перейду к действиям. И сейчас вы оба поняли, что я имею ввиду. Не советую вам испытывать мое и без того почти безграничное терпение. Диана. – Отступив в сторону, чтобы увидеть дочь, он абсолютно безразлично смотрел на девушку. – С этого момента ты будешь под постоянным присмотром. Теперь ты даже в уборную будешь ходить с сопровождением. И если ты посмеешь ускользнуть из-под опеки, сегодняшнее наказание тебе покажется щекоткой. А на каникулах ты будешь сидеть в своей комнате. Выходить будешь только на прием пищи. И так будет до твоей свадьбы, которая обязательно состоится, как бы ты не противилась. Советую тебе принять это и присмотреться к будущему супругу. У тебя есть месяц. В противном случае пеняй на себя. Люциус. – Перевел Лорд Малфой взгляд на сына. – Предоставляю тебе право выбрать человека для сопровождения твоей сестры. Я надеюсь на твое благоразумие и даю тебе шанс реабилитироваться в моих глазах. Но если твоя сестра снова меня разочарует и вызовет неодобрительный шепот за своей спиной, ты тоже почувствуешь на себе Пыточное заклинание. Я говорю это только один раз. Потом слов не будет. И тогда не вините никого, кроме самих себя. А теперь я верну вас в школу.
Он снова схватил сына за руку и, подойдя к дочери, схватил ее другой рукой. С негромким хлопком он аппарировал к школе. Только у Главы Рода была возможность перемещаться внутри замка, где так же были наложены антиаппарационные чары. Малфои не любили непрошенных гостей. Отпустив детей, Лорд Малфой исчез.
Люциус повернулся к сестре и помог ей подняться. Практически повиснув на брате, Диана переводила дыхание. Два Пыточных и два перемещения совсем лишили ее сил. Поддерживая ее за пояс одной рукой, блондин достал свою палочку, что была заткнута за пояс брюк за спиной. Проделав ею несколько пасов перед девушкой, он шептал Заживляющие и Восстанавливающие заклинания. Через пару минут боль совсем отступила, и шатенка смогла выпрямиться. Когда Люциус закончил и убрал палочку обратно, она подняла на него благодарный взгляд.
Силы вернулись к ней, и тело снова слушалось ее, а в голове прояснилось. Теперь она могла стоять самостоятельно.
– Я могу побыть напоследок одна? – Спросила она, стараясь, чтобы в ее голосе не было слышно усмешки. Она понимала, что брат тут не при чем. Посылая это письмо, он и представить себе не мог, что отец зайдет так далеко.
Ответом ей послужил короткий кивок. Надев привычную «маску», она уверенно двинулась к входу в школу. Люциус остался на месте, чтобы дать фору сестре. Он действительно не хотел, чтобы так все закончилось. Сейчас, смотря вслед девушке, он искренне жалел ее. Ее участь была не завидна.
Диана с огромным трудом держала «маску», стараясь не срываться на бег. Вокруг сновали ученики, идя по своим делам. Они оглядывались на нее, и ей требовалось огромное усилие, чтобы держать безразличное и спокойное выражение лица. В ее стальных глазах застыл холод. Сейчас ей необходимо было спрятаться, и она знала место, идеально подходящее под это.
Она настолько ушла в свои мысли, поднимаясь по лестнице наверх, что не заметила, как ее провожали карие глаза. Джеймс Поттер возвращался из библиотеки, надеясь найти там Лилиан Эванс, которую хотел пригласить на свидание. Но рыжей девушки там не оказалось, и юноша хотел вернуться в гостиную факультета за картой, чтобы не бегать по всему замку в поисках. Диана поднималась на очередной пролет и не могла видеть Поттера, зато брюнет ее заметил. Зная, что лучший друг места себе не находит от волнения за любимую, Джеймс сорвался с места, спеша сообщить Блэку о возвращении девушки.
Диана подошла к знакомой стене и, встав напротив нее, закрыла глаза, загадывая желание. Сейчас ей было все равно, даже если бы ее кто-нибудь увидит или Филч вдруг выскочит из-за угла. Все, что она хотела, это спрятаться и побыть одной в свой последний день свободы. Она простояла так пару минут, снова и снова прося комнату о приюте, пока не услышала знакомые звуки. Каменная стена затрещала, являя взору резную дверь. Когда ее створки приглашающе распахнулись перед Дианой, девушка быстро проскользнула внутрь.
Теперь комната приняла другой вид. Огромное пространство было под самый потолок завалено самой разнообразной мебелью. Как будто Малфой попала в огромный захламленный чулан. Тут даже было так же темно. Но не настолько, чтобы вообще ничего не видеть. Да, здесь действительно было легко спрятаться, и даже через неделю ее бы не нашли.
Оставшись довольной такой реализации ее желания, Диана стала пробираться вглубь комнаты, выбирая лучшее убежище. Она то перебиралась через завалы старой и, местами, поломанной всевозможной мебели, то, наоборот, пригибалась, пролезая снизу. И вот она нашла старый дубовый стол, под которым легко могла уместиться. На него были горой еще свалены ножки от старых стульев и даже разорванная поролоновая спинка от какого-то кресла. Малфой перебралась через какой-то поваленный на пол шкаф, и забралась под стол.
Сев прямо на пол, она подтянула колени к подбородку и, расправив на коленках юбку, обхватила ноги руками. Больше она не смогла сдерживаться и спрятала лицо, упираясь лбом в колени. По щекам побежали слезы, а с губ срывались глухие стоны. Диана сильнее обхватила колени и стала покачиваться из стороны в сторону. Впервые ей было по-настоящему жаль себя. Все ее мечты на счастье сейчас разбивались вдребезги. Больше она себе не принадлежала. Она и до этого момента не могла похвастаться свободой, а теперь и вовсе была заточена в клетку. Теперь ее уже ничего не могло спасти от ее участи. А ведь она всего лишь хотела быть счастливой. Хотела любить и быть любимой. Но теперь ей даже сам Мерлин не поможет. Но становиться женой Розье или кого-либо еще она все равно не собиралась. Она скорее примет яд, чем проживет всю свою жизнь с нелюбимым мужчиной.
«А может и вправду выпить яд?» Вдруг подумала она. «Заснуть и не проснуться. Лучше смерть, чем ненавистный муж. Меня же стошнит в первую брачную мысль. Все равно ни отец, ни брат не будут по мне убиваться. Если я не могу быть с тем, кого люблю, значит, я вообще не буду жить».
И вот, когда она уже четко решила для себя реализовать свою ужасную задумку, готовясь попросить Выручай-комнату о пузырьке с ядом, она услышала знакомый голос, который звал ее по имени. Сначала она подумала, что ей мерещиться, но, прислушавшись, она четко различила голос любимого.
– Сириус? – На всякий случай переспросила она, поднимая голову. – Это ты?
– Ди, ты где? – Уже громче раздался голос Блэка, сопровождаемый грохотом. – Любимая, отзовись.
– Я здесь, Сиря. – Громко позвала она, вытирая пальцами дорожки слез.
Несколько мгновений были слышно только грохот и тихие ругательства юноши. И вот он оказался совсем рядом Дианой, падая перед ней на колени.
– Вот куда ты спряталась. – Улыбнулся он. – Ты слишком буквально попросила комнату. Ди, что случилось? – Вдруг стал он серьезным, заметив красные глаза и искусанные губы.
Он знал, что любимая никогда не позволяла себе плакать. И не понимала, когда другие плачут. Слезы для молодой наследницы Рода Малфой считались слабостью, которую нельзя никому показывать. Люди ее круга признавали только силу. Чуть оступись – и все, растопчут. Уничтожат. Поэтому сейчас, видя вытертые наспех мокрые дорожки на щеках, Блэк понял – случилось что-то ужасное, и девушка потеряла всякую надежду.
– Мерлин Всемогущий, Диана, что с тобой? – Прошептал он.
Взяв ее лицо в свои руки, он нежно поцеловал ее. Почувствовав его губы на своих губах, девушка простонала. Опустив руки, она схватила его рубашку с боков, до боли в пальцах сжимая ткань и впиваясь ногтями в ладони.
– Любимая моя. – Жарко выдохнул Сириус, покрывая ее лицо поцелуями.
Потом подался вперед, прижимая ее голову к своей груди и утыкаясь носом в ее волосы. И тут Диану прорвало. Она зарыдала в голос, омывая рубашку любимого горькими слезами. Блэк крепко держал ее, позволяя выплеснуть эмоции. Сейчас у нее была настоящая истерика, и Сириус мог только служить ей жилеткой. А, успокоившись, она все расскажет, и они вместе решат любую проблему и снесут любые преграды, что встретятся им на пути.
В голове Малфой были прямо противоположные мысли. Она окончательно осознала всю безысходность ситуации. Она рыдала, понимая, что прощается с возлюбленным. Прощается со своим последним шансом на счастливое будущее. Теперь у них не было даже полшанса быть вместе. И от этого хотелось кричать. И она кричала, правда с губ срывались прерывистые стоны отчаяния. Она глотала слезы, не в состоянии остановиться. Она и представить себе не могла, что у нее столько воды в глазах. Наверно накопились за 16 лет.
Диана не знала, сколько они так просидели. Просто в одно мгновение у нее закончились потоки слез, а с губ срывалось только хриплое дыхание. Она немного расслабилась, просто облокотившись о грудь любимого безвольной куклой. Сириус продолжал прижимать ее к себе, целуя в макушку.
– Любимая, поделись со мной. – Попросил он, решив, что сейчас самое время для расспросов. – Что сделал твой отец? Если он причинил тебе вред, клянусь, я…
– Ничего ему не сделаешь. – Закончила за него речь девушка.
Ее голос был таким тихим и безжизненным, что у Блэка душа ушла в пятки. Неужели она задумала что-то ужасное? Неужели она потеряла всякую надежду и решилась на отчаянные меры? Неужели она прощается с ним, решив окончить свою жизнь? Волна ярости поднялась внутри него, накаляя воздух вокруг. Черные глаза вспыхнули опасным огнем, а верхняя губа стала подниматься, обнажая грозный оскал ровных зубов и острых клыков. И без того в тускло-освещенной комнате, стало совсем темно. Темная аура волшебника стала значительно больше, показывая, как разозлен ее обладатель. Почувствовав это, Диана мягко отстранилась, с опаской заглядывая в лицо любимого.
– Еще как сделаю. – Прорычал Сириус, всем своим видом показывая, что не шутит. – Я его по стенке размажу. Он считает меня опасным темным волшебником? Что ж, он даже не представляет, насколько он прав. Я ему наглядно покажу, как опасно злить Блэка. Я буду драться за тебя, Диана. И, если понадобиться, я пойду на отчаянные меры, если мне не оставят выбора. Если твой отец понимает только язык силы, я покажу ему, насколько я силен.
– Не связывайся с моим отцом, Сириус. – С мольбой в голосе попросила девушка. – Он страшный человек. Даже я, его дочь, не знала, насколько он страшен.
– Что он сделал? – Процедил Блэк сквозь зубы. Диана не хотела говорить, и тогда он не сильно схватил ее за плечи, повышая голос: – Что он сделал, Диана?
– Воспитывал. – Сдалась девушка, боясь снова разреветься. – Практиковал на мне пыточное.
– Что? – Взревел Сириус.
Одновременно с его рыком невдалеке раздался грохот. Краем глаза Диана заметила, что это разлетелся в щепки огромный шкаф, как будто в него запустили взрывающим заклинанием. Девушка даже опешила на мгновение. Она и не представляла, что возлюбленный настолько силен. В гневе Сириус Блэк был ужасен и по-настоящему опасен. Сам же парень не заметил, что сделал. Его глаза застил гнев, а пальцы пришлось разжать, чтобы не сделать любимой больно.
– Я убью его. – Уверенно сказал он. Диана в ужасе распахнула глаза, испугавшись скорее за любимого, чем за отца.
– И загремишь в Азкабан. – Пыталась вразумить его девушка.
– Тогда Кровная Дуэль.
– Не получиться. Вы не на равных. Он Глава Рода, а ты нет. Это будет засчитано, как убийство, и ты все равно попадешь в Азкабан. – Почему-то Диана даже не сомневалась, что Блэк победит. Если уж он мог взорвать шкаф, то страшно представить, что он мог сделать, выступив в бою против ненавистного противника.
– Мне плевать.
– А мне нет. – Выкрикнула девушка, обхватывая его лицо ладонями. – Что мне делать, если тебя посадят? Ты обо мне подумал? Ты поддаешься эмоциям, выбрав физическую месть, а нужно думать головой. А, впрочем, он все равно уже победил. – Вдруг сникла она, опуская голову.
– Что ты имеешь ввиду? – Нахмурился Сириус.
– Все пропало, любимый. – Ответила Диана и рассказала о наказе отца про «надсмотрщика». Блэк в шоке раскрыл глаза, не веря своим ушам. – Так что сейчас мы видимся наедине в последний раз. Потом за мной по пятам будет ходить какая-нибудь из твоих кузин, не давая мне и шага в сторону ступить. Этот вечер брат дал мне фору, чтобы я попрощалась со свободой. Эту неделю под присмотром, а потом, оставшееся время до венчания, я под домашним арестом.
– Не будет никакого венчания. – Снова разозлился Блэк. – Я обещал тебе, что ты будешь только моей, а я всегда выполняю обещания.
– Нет, Сириус. – Грустно улыбнулась девушка. – Не в этот раз. Мы проиграли. Да и «нас» теперь нет. Договор о венчании не расторгнуть, и ты это знаешь не хуже меня. Отец на это никогда не пойдет. Этой свадьбы мне не избежать.
– Но мы не можем сдаться. – Горячо выпалил Сириус, хватая ее руки. – Диана, я не могу сдаться и просто смотреть, как тебя уводят у меня.
– Это не в нашей власти. Поверь, я тоже не хочу этого, но уйти в закат нам не светит. Отец нас всюду найдет. От него не спрятаться. У него везде «глаза и уши». Да и невозможно прятаться вечно. Это тоже не жизнь.
– Диана, любимая, у нас по-прежнему есть месяц, чтобы избавить тебя от Розье или кого-то не было.
– Да, я точно найду способ избавить себя от этого. – Прошептала она, снова думая о яде.
– Ты о чем? – Испугался Блэк, как будто прочитав ее мысли. – Диана, даже не думай. Даже не помышляй что-нибудь сделать с собой.
– Я не вижу другого способа избежать этой свадьбы. – Выпалила Малфой, твердо смотря в его глаза. – Я все равно не смогу жить с нелюбимым. Если не ты рядом, то зачем мне жить? – Последнюю фразу она выкрикнула, бросаясь на грудь любимого. Слезы с новой силой хлынули из ее глаз.
Сириус прижал ее к себе, не зная, как еще убедить девушку в правдивости своих слов. А теперь, когда он узнал, на что она способна, только чтобы не выходить замуж по приказу, он боялся, что девушка исполнит свою задумку прежде, чем у него получиться спасти ее. А в том, что это произойдет, он не сомневался ни на минуту. Мать четко дала понять, что все возможно, нужно только время. И это самое время он и должен дать матери.
Вдруг он почувствовал теплые губы возлюбленной на своей шее. Ее руки жарко водили по его плечам и рукам, переплетая пальцы. Затем последовал страстный поцелуй в губы, на который он тут же ответил. Вконец осмелев, Диана принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, освобождая больше места для прикосновений губ и языка.
– Диана. – Простонал Сириус, откидывая голову назад и прикрывая глаза. – Что ты делаешь?
– Не хочу… ничьей… только твоя… – Бессвязно бормотала девушка между поцелуями. Она вжималась в него всем телом, путаясь пальцами в его волосах. Она чувствовала, что задыхается от нахлынувших эмоций. Было только жгучее желание принадлежать лишь юноше, что сейчас находился рядом и чьи уверенные руки водили по ее спине, сильно прижимая к мужской груди. – Сириус… умоляю… почувствовать… тебя… хочу с тобой… только с тобой…
Блэк чувствовал, как желание накатывает на него. С губ сорвался сладостный стон, а руки крепко обхватили девушку за талию. Диана жарко дышала, рисуя кончиком языка какие-то узоры на ключице и шее возлюбленного. Ее губы целовали податливую кожу, а зубы изредка прикусывали, оставляя отметины страсти на светлой аристократической шее. Диана окончательно потеряла голову, выгибаясь в мужских руках. По-прежнему держав девушку за талию одной рукой, второй он скользнул под подол ее юбки, нежно проводя ладонью по бедру, чем вызвал еще более судорожный стон с губ возлюбленной. Сейчас для них не существовало ничего вокруг. Было даже все равно, что место было явно не подходящее для подобного времяпровождения.
Понимая, что еще немного, и они зайдут очень далеко, Сириус собрал остатки самообладания и с трудом убрал руки от тела девушки. Запустив пальцы в волосы любимой, он обхватил ее голову, чуть отстраняя от себя и заглядывая в ее лицо. Диана тяжело дышала, ее губы распухли от поцелуев, а глаза были прикрыты от страсти. Такой возбужденный вид любимой вызвал слабую улыбку у Блэка. Почти невесомо коснувшись ее мягких губ, он выдохнул, переводя дыхание.
– Ди, нам нельзя. – Горестно прошептал он. – Поверь, ничего более в жизни я так не желаю, как послать к чертям здравый смысл и не останавливать тебя. Но, любимая, мы не можем. Только после нашей свадьбы, когда я смогу официально называть тебя своей.
– Сириус, открой глаза. – Простонала Диана, смотря на любимого, как сумасшедшего. – Этого не произойдет. Ты не слышал, что я сказала? Отец приказал Люциусу выбрать мне «опекуна». Я ни на секунду не буду одна. Мы с тобой будем видеться только на общих занятиях или в Главном зале. За каждым моим движением и взглядом будут неустанно следить и, если не дай Мерлин, я хоть вздохом выдам, что я чувствую к тебе, отцу доложат и тот снова будет меня «воспитывать». Ты не видел его. У отца даже ни один мускул не дрогнул на лице, когда он пытал меня. Ему все равно, что я чувствую или хочу. Я для него всего лишь способ добиться своих стремлений. Просто выгодная партия, чтобы заручиться поддержкой нескольких голосов в Верховном суде Визенгамота. Мне кажется, что он нас с Люциусом совсем за своих детей не считает. Брат для него тоже всего лишь наследник Рода, в котором он видит продолжение себя. Он и воспитывал его согласно своим идеалам. И Люц свято верит отцу, всячески стараясь быть на него похожим. А я просто недоразумение, которое посмело чего-то хотеть. – Еле слышно закончила она, роняя голову на грудь. – Посмела возразить и выбрать свою судьбу самостоятельно. Когда мы с тобой дружили, я была счастлива, для меня все представлялось в радужных красках. Отец всецело сосредоточился на воспитании Люциуса, а мне предоставил свободу действий. Ты тоже чистокровный, тоже аристократ и представитель Древнего Рода. Это устраивало отца по всем пунктам. Наша дружба не позорила благородное имя Малфоев. Но ты всегда был своевольный и дерзкий. Ты воспитывался женщиной, которая проповедовала прямо противоположные морали поведения. Я проводила много времени с тобой и Леди Вальпургой, и отец понял, что я ускользаю из-под его контроля. Он заметил, что я становлюсь как ты и, пока не стало поздно, запретил мне с тобой общаться. Он говорил страшные вещи. Что вы темные волшебники, которые не гнушаться никакими способами, чтобы достичь своих целей. Что вы активно используете темномагические артефакты и проклятья. И что с вами нужно держаться осторожно. И не враждовать, но и не дружить. Особенно тесно, как мы с тобой. А ты думал, что он действительно был против вашей семьи? – Улыбнулась Диана в ответ на удивленный взгляд Блэка. Он и представить себе не мог истинного положения вещей. Истинной причины разрыва их дружбы. – Нет, любимый. Дело не в том, что ты темный волшебник, какими вас видят другие. Поверь, мой отец тоже далеко не ярый пропагандист светлой магии. А в том, что ты имел свою точку зрения, и я, смотря на тебя, тоже посмела желать того же. Поэтому отец жестко и резко запретил общаться с тобой и твоей матерью, чтобы не «позорить благородный Род Малфоев» и не кидать на него тень от общения с такими, как ужасные Блэки.
– И ты так просто поверила? – Не мог понять Сириус. – Ди, ты же видела, что все не так.
– Да. – Вынуждена была признаться Диана. – Но, Сиря, ты его не слышал. Он говорил так уверенно, он приводил факты из вашего прошлого. Говорил о твоем отце Орионе Блэке, его отце, твоем дедушке, Альтаире Блэке. И еще о многих твоих предках. Рассказывал о вашей коллекции темных артефактов и еще кучу ужасных вещей. Когда я ему не верила, говоря, что ты добрый и веселый, он сказал, что вы такие лишь пока вам выгодно общение с кем-то. А если этот кто-то надоедал вам или попадал в немилость, вы расправлялись с неугодными вашей семье людьми с маниакальной жестокостью. Я никогда не питала особой любви к магглам и магглорожденным волшебникам, но и зла я им никогда не желала, а отец говорил, что вы пытаете и убиваете их. Просто так, для развлечения.
– Это наглая ложь и клевета. – Выкрикнул Блэк. – Этого никогда не было.
– Сейчас я это понимаю. – Спокойно продолжила Малфой, проводя ладонью по его щеке в успокоительном жесте. – А тогда нам было лет по 10. Отец был старше и мудрее. Он лично знал твоего отца и деда. Он утверждал, что видел и слышал все сам, потому и утверждает подобное. Прости меня, Сиря, но я была маленькой девочкой, я испугалась, что надоем тебе и меня постигнет та же участь. Да и твоя мать могла быть одновременно и милой, и властной женщиной. Поэтому я поверила отцу. Но это не значит, что мне было не больно рвать с тобой отношения. Я настолько привыкла к тебе за эти пять лет, а твой дом на Гриммоплейс, 12 стал и моим вторым домом. Леди Вальпурга всегда была добра и ласкова со мной. А помнишь, как мы играли в прятки? – Рассмеялась девушка, вспоминая общее детство с любимым. Сириус активно закивал, тоже растягивая губы в ностальгической улыбке. – У вас было около десятка, если не больше, разных комнат в доме и еще больше мест, где можно было спрятаться. Мы могли часами друг друга искать и радоваться потом, когда находили. Да, в прятки, да и вообще в активные игры, мы играли только у вас. Отец никогда не одобрял такого беззаботного времяпровождения. Он считал, что наследников-аристократов должны интересовать только высокоинтеллектуальные и нравственные увлечения. Чтение книг, шахматы, этикет, танцы и прочую нудотень. – Скривилась Малфой, и они вместе рассмеялись. – Нет, я, конечно, люблю книги, и знать прочее тоже считаю нужным, но не 24 часа в сутки 7 дней в неделю. К тому же мы были еще совсем маленькими и непоседливыми, чтобы часами сидеть на попе ровно.
