Текст книги "Double spirit. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: kasablanka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Доброе утро, Лёнь. – поздоровался издалека.

Лео кивнул головой. Доброе. Заметил, что лицо матери при появлении Алексея тут же стало нейтральным, классическим покерфейсом.

– Идём в комнату, – мама кивнула ему, вручила тяжёлую вазу. – Поставь там.

И прошла сама, захватив с собой чашку с недопитым чаем.

– Кормить его не будешь? – спросил Лео, зайдя вслед за ней и поставив увесистую вазу-ведро с цветами на пол. Ему и правда было интересно.

– Сам поест, не маленький, – спокойно отреагировала мать, усаживаясь на сложенный книжкой диван и отпивая маленький глоток из чашки.

– Мам.

– М?

– Я уезжаю.

====== Глава 5. Ход конём ======

Пауза, возникшая вслед за этими словами, была такой физически ощутимой, что её, казалось, можно было потрогать рукой. Только тихий шелест, доносящийся из кухни, да покашливание отчима напоминало о том, что время не замерло в оцепенении, а продолжало вяло течь в одном ему понятном направлении.

– Это из-за него? – вполголоса, упавшим тоном наконец проговорила мама.

И не обманешь ведь человека, который тебя знает почти девятнадцать лет! Не соврёшь!

Лео пришлось прибегнуть к старому приёму, который, кстати, и не он изобрёл.

– Не только, – уклончиво ответил он.

Не хватало ещё, чтобы мать начала винить себя в его выборе! Да, кстати, это и на самом деле было правдой. Не только.

– Вернее, из-за него в том числе, вот как будет правильнее, – поправился он. – Так-то слишком много чести для этого козла, из-за него одного уезжать.

– И куда же ты нацелился? В Питер? – мама улыбнулась беззащитно и грустно, уже, как видно, заранее смирившись.

– Да, мам. Ты пойми, во-первых, для меня сейчас появиться в классе – это не то, чтобы унизительно, но как-то по-лузерски. Да еще и суд этот… мало кто будет разбираться и докапываться до сути, ну, короче, что меня оправдали. Да вообще даже и это не главное. У меня сложные отношения с одной девушкой, – тут он понял, с запозданием, что его заносит куда-то не туда, судя по тому, как напряглась мать.

– Надеюсь, ничего такого… в смысле ты же её не…

– Мам! – оскорблённая невинность. – Ты за кого меня принимаешь?

Она выдохнула. Причем, как показалось Лео, мать больше поверила не оскорблённой невинности во взгляде своего великовозрастного мальчика, а тому, что его заметно передёрнуло от отвращения.

– И потом, – продолжал он свою подрывную работу, – мне же всё равно поступать там, Ковалёв уже мосты для меня навёл. А так-то я и на курсы похожу, и к городу привыкну. Ты же ведь не хочешь, чтобы невинный мальчонка сразу как кур во щи кинулся в этот омут разврата, – он притворно закатил глаза, прекрасно зная слабые места своей матери. Если её рассмешить, то убедить и перетянуть её на свою сторону сразу станет намного проще.

Впрочем, она уже и не особо сопротивлялась. Решение было не таким и плохим, если смотреть объективно. Да и сын за этот год вырос, не только физически, но и по внутреннему ощущению. Это был уже не худосочный смазливый подросток, всё свободное время проводящий в уголочке за книгами и учебниками, а вполне оформившийся юноша с плавными уверенными движениями и пронзительным спокойным взглядом.

– Отпустишь? – и вот сейчас этот самый спокойный и уверенный взгляд испытывает её на прочность.

И ведь что интересно, подумалось ей. Скажи она сейчас: «нет» – и он останется. Не станет спорить, доказывать и просить. Только… тут ей вспомнились её собственные слова из вчерашнего ночного разговора —«а дальше»? «Что дальше, Лёнь?» – «Что дальше, мам?»

– Ну, ты же всё уже решил, – она растерянно развела руками, впервые чувствуя, что отпускает она его именно сейчас. Не прошлой весной, когда собирала его в дорогу, немного потерянного и чуть-чуть уже чужого, без умолку давая ему последние наставления и инструкции, перебирая и складывая вещи, не упуская случая прижать к себе и потрепать по блондинистой голове напоследок. А именно сейчас, когда он уже не её мальчик, а совсем как в мультике, тут она горько усмехнулась, свой, собственный.

– Конечно, – припечатал он мягко, продолжая глядеть глаза в глаза.

– А жить где? – малодушно ухватилась она за последнюю зацепку, уже понимая, что такая мелочь ни на что не повлияет. Так и есть.

– Пойду в общагу к Женьке, – пожал плечами сын, как само собой разумеющееся. – Он наверняка как-нибудь меня устроит. Это же всего на полгода. Да и я работать буду, можно снимать комнату, это не очень дорого, особенно если жить и учиться не в центре.

– А ты знаешь, что в школу тебя без прописки не возьмут?

– Как… – судя по его дрогнувшему взгляду, не знал. – А как же тогда…

– Эх ты. Продумал он всё! – мать потянулась за телефоном. – дай-ка мне органайзер.

Через пару минут она набрала номер, который уже давно и не помнила наизусть. Только бы была жива ещё эта ведьма…

– Анастасия Фёдоровна. Это Надя. Помните?

– Забыть не могу, – раздалось в ответ в трубке кашляющее. – Какая ж это муха тебя укусила, невестушка дорогая? Через пятнадцать лет?

–…ты главное, с ней старайся не спорить, – инструктировала мать позже оторопевшего от таких новостей Лео, – так-то она старуха адекватная, и вроде ещё в маразм не впала, как я поняла из разговора. Но характер – полное дерьмо. Я, откровенно говоря, думала, что она козу включит – мол, знать не знаю, ведать не ведаю. Какая такая Надя? Какой такой Лёнечка? Однако, поди ж ты! Помнит. И даже, кажется, обрадовалась. Сама-то ни за что на свете не позвонила бы, вся в сыночка. Кстати, насколько я знаю, у него больше детей нет, так что… тебе и карты в руки. Прописать она тебя не против, ну, а как там дальше сложится – видно будет.

– Да уж до лета как-нибудь продержусь! А там – в общагу, – обрадовано закивал Лео. Старуха его вовсе не пугала. Можно же приходить попозже, уходить пораньше. Всё это уже и с отчимом проходили. Бабка-то всяко лучше. И язык с ней общий найти будет легче.

«И в постель-то она к тебе вряд ли полезет. Надеюсь», – мрачно резюмировал внутренний голос.

– Ма, а сам-то отец тоже там, в Питере? – да, этот вопрос надо было прояснить до конца. Что-что, а встречу с родителем, который уже благополучно стёрся из памяти, он вовсе не планировал. Если там куча незнакомой родни, то уж лучше он вариант с общагой поищет!

– Последняя информация, которую я слышала – он где-то на севере, да и не бери ты это в голову. Бабка сказала сейчас, что пять лет уже носу не казал, так что вряд ли ты с ним увидишься в ближайшем будущем.

Тем временем, судя по звукам, отчим закончил завтрак и принялся греметь посудой в мойке.

«Через пару минут придётся менять дислокацию, – пронеслось в голове у Лео. – сейчас сюда припрётся.»

– Давай-ка с тобой пройдёмся, – мать словно прочитала его мысли, – погода хорошая, посмотри, как солнышко светит!

Он обрадовано кинулся натягивать уличные джинсы.

– Да и ещё один вопросик надо порешать, – задумчиво, прикидывая что-то в уме, протянула женщина.

– Ход конём? – улыбнулся Лео. И угадал.

– Типа того, – промычала мать, натягивая пуховик и влезая в зимние кроссовки.

Они вышли во двор, щурясь от непривычно яркого холодного зимнего солнца. Белоснежный снег резал глаза, ярко сияя отражённым светом. Мать надела тёмные очки и сразу стала похожа на актрису, какими их ловят в свой объектив папарацци. «Деми Мур на пробежке» «Клаудиа Шиффер идет в супермаркет».

– Ну и где царапина? Я не вижу, – Лео обошёл вокруг мамину пятилетнюю верную лошадку. Темно-синяя «Лада Калина» стояла на своём месте в ожидании хозяйки.

– А вот, – мама показала рукой.

– Да это же фигня полная! – изумился Лео. – Тут делов-то!

– Ладно, садись давай, – мать обошла машину и села в салон.

– А… – Лео ничего не оставалось, как занять водительское место.

– Давай, надеюсь, не забыл ещё?

– Неет, – расплылся он в улыбке.

На права он, по настоянию матери, сдал, как только ему исполнилось восемнадцать, но, разумеется, дальше занятий с инструктором и нескольких поездок за город, когда отчим вымотал ему все нервы своими замечаниями, дело не пошло. А потом он и вовсе уехал. Однако сейчас по пустым праздничным улицам кататься было совсем несложно, и даже прикольно. Все полчаса, пока они путешествовали по городу, заезжали за продуктами в пустынный в этот час супермаркет, мама молчала, вновь что-то обдумывая про себя. А потом выдала такое, что у Лина просто дар речи отнялся на пару минут.

– Ты знаешь, я подумала, что самое правильное будет отдать её тебе.

– Что? – как только он смог говорить, его хватило лишь на пару слов. – Зачем?

– Ну видишь ли, после того, как Леша на меня наорал вчера, я ехала домой и всё думала: «А не идиотка ли я?» Ведь, по большому счёту, мне машина не нужна. Работа у меня в паре кварталов отсюда. В командировки мне дают машину с водителем. Так?

– Так. – Лео уже начал приходить в себя, но всё ещё не верил в своё счастье. Он ласково оглаживал руль рукой, проводил пальцем по панели.

– Алексей водить сам опасается. Так что, если вдруг ему куда надо – за рулём опять я. Да и его эти закидывания удочек насчёт того, что «нам нужна новая машина» меня порядком достали. Была у меня мысль продать её и попробовать поменять квартиру на двухкомнатную, но опять же смысл? Если ты уедешь?

Тут мама внезапно сделала то, чего Лео уж совершенно от неё не ожидал. А именно – едва слышно, украдкой всхлипнула.

– Мам! Да ты что? – перепугался он мгновенно, – да гори он ясным пламенем, этот Питер! И тачка мне не нужна! Ты чего? Не надо, я пошутил! – он готов был нести всякий бред, только бы не видеть то, чего он боялся как огня.

– Нет. Не вздумай оставаться. Ты всё верно делаешь, Лёнь. – она быстро взяла себя в руки. – А вот когда ты разбогатеешь и купишь в Питере квартиру, тут-то старенькая мама к тебе и приедет. Твоих жён и детей воспитывать.

Они одновременно засмеялись, мама – сквозь ещё не просохшие слёзы, Лео – прижав её голову к себе.

– Я же всё понимаю, – голос у матери был глуховатый, – ты вырос, и тебе тесно с нами рядом. Да и Алексей словно крышей поехал, как ты вернулся. Он же совершенно не такой был, пока тебя не было. Видать и верно всякие модные психологи лепят – два самца на одной территории не уживаются…

«Угум. Особенно если один из них спит и видит, как бы трахнуть другого…»

Но вслух он, разумеется, сказал совершенно другое.

– Мам! Так я же на тачке поеду в Питер! Прикинь, какая экономия! На билеты не тратиться! Ву-хуу! И вещи все смогу сразу перевезти!

– Ты чего, с комбайна рухнул? – мгновенно опрокинул его жёсткий голос. – Зимой, да ещё второй день за рулём! Нет уж, родной. Разбежался! Вместе поедем. Двенадцатого числа у меня неделя отпуска начинается – сразу и выдвинемся. А пока – каждый день будем тренироваться, чтобы ты хоть немного вспомнил всё, чему учили.

Лео послушно кивнул.

Тогда ни он, ни Надежда ещё не догадывались, что этим планам не суждено было сбыться.

Вернее, суждено, но не в таком виде…

====== Глава 6. Больной росток ======

Комментарий к Глава 6. Больной росток Глава восстановленная. Разумеется, она немного другая, но я старалась. И всё равно я расстроена. Может быть, еще найду текст, тогда добавлю и укажу это отдельно. (((

Воодушевленный Лео начал сборы немедленно.

Необходимо было составить список вещей, и он, прислушиваясь вполуха к негромкому разговору в комнате и вооружившись карандашом и блокнотом, быстро набросал за кухонным столом перечень самого необходимого. Хотя времени еще оставалось предостаточно, у него буквально чесались руки приступить к делу прямо сейчас.

Его верный собеседник, мерцающий экраном и бубнящий фоном в уголке, пару-тройку раз повторил в новостном блоке захватывающий дух утренний сюжет, прежде чем переключился на скандальчик с очередным депутатом в главной роли. То ли он своровал, то ли его квартиру на несколько миллионов долларов выставили, Лео не вникал. Тем более, что одно другого вовсе не отменяло. Закончив писать, он встал и прошелся пару раз туда-обратно по небольшой кухоньке. Потом открыл балконную дверь и запустил волну морозного воздуха в дом.

«Закрой сейчас же!» – донеслось почти сразу из комнаты. Пришлось послушаться.

Однако, что бы он ни делал, Лео словно магнитом тянуло к спящему ноуту, и, дождавшись, когда мать с Алексеем, пошуршав одеждой в коридоре, куда-то ушли, он, презирая себя за беспринципность и малодушие, рванул к компу и быстро набрал в поисковике: Остолевская Свиридов. Ноут, радостно пискнув, с готовностью мигом вывалил на него миллион ссылок.

Лео не удивился, что девяносто процентов из них были фотографиями этой самой овцы. Он тут же одернул себя. Почему сразу овцы? Он же ее совсем не знает…

Однако через пару минут, устав купаться в море красивых поз, тщательных улыбок и губок уточками, он в конце концов изменил параметры поиска, выбрав «за последние 24 часа».

Тут же послушные ссылки запестрели восторженными комментариями скандального происшествия. Фото несчастной тачки с разных ракурсов, фото расхристанной Остолевской, которую медики ведут под руки в машину. Фото спины Алана.

Внезапно Лео накрыло. Он в полной мере осознал весь ужас произошедшего. Заледеневший ночной город. Безумная тачка несется с бешеной скоростью в темноте, ее заносит на скользкой дороге. Она идет юзом, долетает до бордюра, переворачивается пару раз и останавливается в нескольких шагах от металлическо-гранитного парапета набережной, тюкнувшись носом в чугунную скамейку. И Альберт там, внутри. Полусонный, расслабленный, пока еще не понимающий, что происходит.

Сердце заколотилось в два раза быстрее, и он судорожно сглотнул. Дрожащим пальцем прокрутил страницы дальше. Ага, вот и видеоролик, видимо, кто-то из охочих до славы корреспондентов выложил… Знакомая до боли фигура бредет по заснеженной аллее неверной походкой, удаляясь от снимающего. Черное пальто, на темные волосы падают легкие снежинки. Рука на отлете с приветственным факом.

Лео невольно улыбнулся. Видать, журналистская братия нарвалась.

Просмотрев короткий пятисекундный ролик пару десятков раз, он вновь вернулся к текстам и комментариям. Большинство из них сводилось к тому, что «Мажорыохренели» и «пораспасатьРоссию».

Попались пара комментов из серии «дайте мне автомат, и я их всех перестреляю». Свара в комментах умело поддерживалась парой профессиональных дирижеров. Лео свернул все окна и закрыл ноут. Потом прошел в комнату, продолжив сборы.

Надо было достать одежду, зарядить стиральную машину, собрать зарядники… Через пару минут он вслух выругался и снова метнулся на кухню. На этот раз с трудом дождался загрузки и быстро пощелкал по клавишам, набрав в параметрах – «за последнюю неделю».

Ага, интересно. «Интервью с певицей Калерией». Кавалерией, блин, рассердился Лео, вглядываясь и впрямь в немного лошадиное лицо… певицы? Какой такой певицы? Да не… вроде же только что была моделью? Или так у них там принято? «Пою, пааяю, сапоги починяю?»

– Скажите, Лера, (можно же так, Лера, да)?

– Лучше Калерия.

– Окей, скажите, Калерия, все только и говорят, что о вашей свадьбе. Дата торжества уже назначена?

– Ммм, ну я бы не стала так торопить события, – закатывание глаз в норковых шубках-ресничках до бровей, – людям свойственно забегать вперед. Могу сказать пока только, что да. Да, мы близкие друзья с Альбертом. А остальное пока секрет. В том числе и дата.

– Скажите, это правда, что он финансирует съемки клипа на вашу песню «Стаккато любви»? Это же огромные деньги!

– Ох, я даже не знаю, сколько это стоит. Да и Алик не из тех, кто считает деньги, когда помогает друзьям, и разумеется, я ему очень благодарна за участие.

Лео раздраженно закрыл окно, не дослушав этот бред сивой, в прямом смысле этого слова, кобылы, до конца. Потом, немного поборовшись с любопытством и тут же стремительно ему проиграв, с омерзительным ощущением собственной ничтожности, быстро нашел запись ее выступления и нажал кнопку.

Запись грузилась не быстро, и он принялся покусывать от нетерпения ногти, про себя кипя от негодования.

«Помогает друзьям». Да где ж это ты у него друзей нашла, овца драная? Не было у него их никогда, и нет, и вряд ли будут! У таких сволочей друзей не бывает. Он прикрыл на секунду глаза, потому что образ этой самой сволочи помимо воли мгновенно проник в мозг. Как он потерянно удаляется совершенно один, передвигаясь словно зомбик в замедленной съемке. Знакомый темноволосый затылок, даже по нему видно, что Алану холодно… Как откидывает руку с оттопыренным пальцем в сторону. То ли Кавалерии этой отсалютовал, то ли оборзевшим журналистам.

Тем временем ролик загрузился, и Калерия внезапно запела, выдернув Лео одним мощным рывком из воспоминаний. Парня словно оглушили пыльным мешком. Вялое мяуканье с потрясающим по своей стабильности непопаданием в ноты! Бля! Его передёрнуло. Алан, ты хотя бы раз эту восходящую, блин, певицу, слушал? Уверен, что нет! Рот в твоем присутствии она открывала явно не для того, чтобы усладить твои уши!

Лео ничего не понимал. У парня же прекрасный музыкальный слух, это было понятно еще в том самом переходе, дак ему ж должно быть реально физически больно слушать эти рулады дохлого соловья!

Он чертыхнулся и, не разбирая, прихлопнул крышкой фальшиво-приторно мурлыкающую красотку. С досады тут же залез в ванную и включил полный напор, ему хотелось расслабиться, да и короткое время, отпущенное ему в пустой сейчас квартире, нужно было использовать на все сто.

Чувствуя, как горячая вода постепенно поднимается все выше, гоняя по коже блаженные мурашки, он постепенно пришел в себя и успокоился. Подтянул острые коленки к животу и обхватил их руками, вяло плеская пальцами по поверхности воды. И что это он так взбесился? Все идет по плану, ведь он именно этого хотел, не так ли? Выполоть нездоровый росток, полностью излечиться от наваждения, которое крепкими корнями проросло в его душу. А тут вышло, что и делать ничего не надо.

Радуйся, Лео, всю грязную работу выполнили за тебя. Выдернули, вычистили, твое дело только совочком с веничком пройтись да в костерок закинуть… он погрузился в ванную по самые уши. Длинные волосы ореолом распластались по воде. Булькнул под водой, как в детстве. Все отлично. Сейчас он полежит еще десять минут, потом вывернет пробку, и вместе с водой, воронкой уходящей в слив, в канализацию уйдет все это дерьмо. Кавалерии эти, мажоры, тачки, дебильные песни и вообще вся эта идиотская страница.

Все. Теперь все. Сейчас вот, только самый последний раз… вот так, да… Кончить в горячую воду было не самой лучшей идеей. Да кого он обманывает, это было охуенной идеей. Его чуть было не разорвало на части от злого, отчаянного ощущения. Результатом не самого умного эксперимента было то, что он хлебнул воды и судорожно закашлялся, постепенно приходя в себя, ставя мозг на место и мрачно наблюдая за мутным облачком, расплывающимся в прозрачной воде.

В конце концов, в который раз обозвав себя мысленно идиотом, выдернул пробку и не вылезал из ванной, пока последние капли воды не ушли в слив.

====== Глава 7. ======

Отчим подозрительно легко воспринял известие про машину. Видимо, как подумал Лео, он счел это допустимой жертвой, которую нужно принести, чтобы никогда больше не сталкиваться с пасынком. По взаимному молчаливому соглашению они с Лео по-прежнему не замечали друг друга, перекидываясь при случае отдельными словами, неизбежными, когда люди обитают в одной квартире.

Дел было достаточно – собрать документы, привести в порядок необходимые вещи, словом, вся та неизбежная суета, сопровождающая отъезд надолго, поглотила Лео с головой, и мало-помалу вытеснила послевкусие, которое его мучило после происшествия, всколыхнувшего корыто с богемными сливками Санкт-Петербурга.

Лео так не терпелось выдвинуться, что он начал стаскивать сумки с вещами накануне отъезда, как только проснулся, утром одиннадцатого января. Мама только качала головой и улыбалась. «Куда ты вперёд паровоза?» Лео ничего не ответил, пыхтя под тяжестью баулов. Он даже умудрился разобрать свой любимый компьютерный стул и запихнуть его в багажник. Мама только пальцем у виска покрутила. Да и пофиг. Хороший стул стоит тысяч пять, пожалуй.

«Я домовитый», – всё же возмутился Лео в ответ на этот полушутливый жест. «Ты долбанутый», – не осталась в долгу мама. На том и порешили.

На мамины шутливые провокации он старался не обращать внимания. Какие шутки? Сборы – дело серьёзное. К тому же ему хотелось, чтобы время шло побыстрее, а какой для этого лучший способ? Разумеется, забить его делами. Тем более, что мать с утра убежала на работу, в первый день в этом году, а оставаться наедине с Алексеем весь день он не собирался. Так что в районе пяти часов вечера он был, словно конь, бьющий копытом и трепещущий нервными ноздрями в ожидании старта. Хотя и старт-то был спланирован вовсе на завтрашнее утро.

Однако по возвращении матери с работы его ждал жестокий облом. Она пришла расстроенная и усталая, и, даже не раздевшись, кинулась звонить. Через двадцать минут непрерывных переговоров Лин понял, что планам их, судя по всему, суждена коррекция. «Ну и ладно, – подумал он. Не завтра – так послезавтра. Один день ничего не изменит» Это он сделал такой вывод по тому, что мать часто повторяла в трубку: «Завтра решим», «Завтра подпишу», «Завтра доработаем», – одновременно снимая шубку и придерживая телефон свободной рукой.

«Ага. Стало быть, едем послезавтра», – сделал вывод он для себя.

Однако мать, вырубив уже пожалуй раскалившуюся докрасна трубу, устало опустилась на стул.

– На неделю откладывается, Лёнь.

– Что на неделю, – не понял сразу он.

– Всё на неделю. Завтра в восемь утра у меня самолёт, лечу в Омск. Меня огорошили прямо. Я ж рассчитывала на отпуск, но человек, который должен был лететь, заболел. Потерпишь ещё недельку, а? – она почти виновато посмотрела на сына.

– Конечно, мам, – сглотнул он, стараясь не показать, что разочарован просто до предела. Он уже так настроился!

Остаток дня он просто тупо провалялся на своём кресле, не имея сил даже разговаривать. Отчим неодобрительно косился на него, когда заходил на кухню делать себе кофе, однако ничего не говорил. Мать между тем в спешке собиралась, перекладывая вещи из одной сумки в другую, поменьше. И тоже поглядывала на Лина, но с беспокойством.

– Да что с тобой?

– Всё нормально, – через силу. Ну как объяснить ей, что ему словно крылья подрезали?

– Ты в школу-то не ходи, неделя – не страшно, да и документы мы уже забрали…

– Ладно, – кивнул.

– Давай, спать ложись. Завтра в пять выходить буду, не выспишься.

Вот где логика-то? Он теперь сутками может спать, целую неделю провести в анабиозе, ему тут уже, в родном городе, делать нечего. От слова совсем.

Однако он послушно улёгся пораньше, чтобы всю ночь мучиться, то засыпая, то просыпаясь, и погружаться в обрывки сумбурных снов, без смысла и сюжета. Мать, как и обещала, разбудила его в полпятого, – не специально, а неслышным копошением на кухне, шуршанием чайника, тихими шагами.

– Мам, счастливо съездить, – пробормотал он, не открывая глаз.

Она подошла, присела на корточки и, взъерошив и так перепутанные волосы, чмокнула в висок.

– Не горюй, скоро поедем.

– Да я и не…

Он слышал щелчки замка, потом шум лифта. Потом попробовал снова погрузиться в сон, однако безуспешно. Тишина в квартире давила на уши и нервировала. Пришлось встать, допить чай, разбавив заварку уже не горячим кипятком, и, помаявшись дурью, выйти к автостоянке. Надо ж было хоть чем-то заняться! Ежедневная прогулка-променад за рулем по пустым и тёмным ещё в этот утренний час улицам города.

Когда он вернулся наконец домой, Алексея уже не было. Утром тот еще спал у себя, а через два часа уже свалил на работу.

«Сскотина», прошипел внутренний голос. Лео ему не ответил. Отчим давно уже не вызывал у него сильных чувств. Ни ненависти, ни раздражения. Чтобы их заслужить, тоже нужно постараться, верно? Так что – нет. Только глухое равнодушие и чувство досадной помехи. К тому же Лео чувствовал, что он сейчас уже по-любому сильнее физически, ну, по крайней мере не слабее, и посему даже чувства опасности враг у него не вызывал.

Провозившись еще по мелочи дома и решив, что сумки он выгрузит из машины и разберет их завтра, он всё же сдался на милость сна и проспал, одурев от безделья, почти до вечера. Проснулся уже часов в семь, когда за окошком стало совсем темно. И проснулся нехорошо, от звука, который издавал ключ, когда его хотят вставить в замок, а он активно сопротивляется. И сквозь зубы вполголоса при этом ругаются матом. Знакомым до противности голосом.

Еще не совсем соображая со сна, Лео словно в тумане (верно говорят – не спи вечером!) доплелся до двери и прекратил мучения ни в чем не виноватых железяк. Открыл дверь.

– Ооо, красавец, – протянул, едва справившись с шоком.

«В дрова» – это было самое мягкое определение того, что он перед собой увидел.

– Ааа… Я это… Того… Укол. У-кол-ле-ги…

– День рождения.

– Ну! – обрадовался отчим такой понятливости пасынка. – Дай. Пройду.

– На.

Лео уныло-злобно поплелся на кухню, по пути от души приложив ни в чем не повинную дверь ванной ударом об косяк. Если честно, таким цирком Алексей баловал окружающих редко. Лео всего пару раз видел его в таком состоянии, но прекрасно представлял, что будет дальше.

Сейчас эта скотина, тут он вынужден был согласиться с утренним эпитетом внутреннего голоса, будет полночи блевать в туалете, а в перерывах ползать на кухню, лакать воду из чайника. Минералка, естественно, закончится в первые полчаса. Да бля! Что ж это за наказание такое?

Он тихо взвыл и рухнул на свою лежанку, вызвав ответный вой у не ожидавшего такой подлости многострадального кресла.

Однако лежать ему пришлось недолго.

– Наадь! Мне плохо! – простонал уебок из комнаты.

Лео выругался вслух и рванул за тазиком в ванную. Потом рысью проскакал в комнату. Что-что, а уборка, тем более такого рода, в его планы не входила.

– Надя? – офонарел Алексей, тупо икнув при виде Лео с тазиком.

– Я за нее, – мрачно ляпнул, не подумав Лео. И тут же пожалел.

Отчим криво ухмыльнулся и икнул еще раз.

====== Глава 8. Карта контрольных проверок ======

– Нее… – глубокомысленно протянул Алексей. – Ты не Надя… ты… этот…

Лео плюнул и ушел к себе.

Через пару минут тягостной тишины, прерываемой только шорохом и неясными скрипами из соседней комнаты, оттуда раздался голос:

– Лееень?

– Иди в жопу! – вызверился Лео, даже не шелохнувшись. Он снова залез в паутину, чтобы сориентироваться по ценам на аренду комнат в Питере, и не собирался отвлекаться. Те пятьдесят тысяч, которые были сняты с закрытого «детского» вклада пару дней назад, позволили бы ему перекантоваться до мая, если не слишком шиковать, конечно. Жить с неизвестной и не очень симпатичной, судя по всему, бабкой ему не очень-то улыбалось. Он перебирал варианты, краем уха всё же прислушиваясь к тому, что происходило за стенкой.

– Ну и ладно, – неожиданно покладисто прозвучало в ответ, – я и подождать могу.

«Пока я не засну», – неожиданно холодком пронеслось в голове у Лео. Летнее происшествие тут же встало у него перед глазами, и его мгновенно обдало кипятком омерзительных воспоминаний.

И то, как его трясло после всего, и как сводила его с ума мысль, что он мог не сдержаться и раздавить эту мразоту как гадину тяжелым сапогом.

«И сейчас бы грел нары», – тут же последовал комментарий. Кто бы сомневался?

«Твоя идея была, кстати», – Лео тут же мстительно припомнил, чья была идея.

«Какая разница, чья? – трусливо ломанулся в кусты внутренний голос. – И вообще-то мы с тобой одно целое. Не хочу тебя пугать, но если вдруг это станет не так, то твой друг на ближайшие двадцать лет будет районный психиатр! Шизофрения не лечится!»

– Леень, принеси водички, пожалуйста! – донесся стон из комнаты.

– Разбежался, – сказал он, не повышая голос, но довольно отчетливо.

Последовала пауза, потом тихий пьяный смешок.

– Да не бойся ты…

Бля! Лео подскочил на стуле. Да что ж это за… это же еще почти неделя вот такой пытки? Да он же точно не выдержит! Мозгам, да и всему остальному, срочно требовалось провериться. Он захлопнул ноут. Возьмет с собой, в кафешке лучше посидит, если уж на то пошло. Там до двух часов ночи запросто можно зависнуть, а потом ублюдок может быть и заснет. Он, стараясь двигаться бесшумно, быстро оделся, схватил сумку и ноут и направился к входной двери.

– Ты к…куда?

Он натягивал свою черную вязаную шапку, стараясь запихнуть под нее непослушные светлые пряди.

– Погоди, Лень! – шебуршание, попытка встать, невнятная ругань под нос.

Он влез в куртку с капюшоном, застегнул молнию.

– Да постой ты, сучонок! – пьяное шарканье, дребезжание стеклянной дверцы серванта.

Кроссовки потом завяжет, у лифта. Ключ в ладони, сумка с ноутбуком на плече.

– Пошел на хер, урод! – хлопок двери.

Лифт шел долго, однако он был абсолютно спокоен. Почему-то была уверенность, что отчим не рискнет выползать из своей норы. Так и произошло. Тяжелое пьяное дыхание, казалось, что он его слышал через дверь. Хотя, может быть, это было иллюзией…

На улице было тихо, морозно и темно. Сонное оцепенение послепраздничных дней. Звезды сияли, словно орехи, обернутые серебряной фольгой, украшающие невидимую в темноте космическую елку. Тонкий месяц венчал все это великолепие. Лео, любуясь на невероятно красивую картину, быстро дошел до стоянки, нащупав в кармане ключи от машины, (удачно это он их не вынул после последней прогулки) квакнул сигнализацией и забрался внутрь салона.

Холод за это короткое время успел проникнуть под одежду, и зябкие мурашки вовсю носились по коже в попытке согреться. Парня мигом пробрало, видно от того, что из теплого дома пришлось выйти на мороз. Чтобы чуточку потеплело, пришлось завести мотор. Через пару минут в салоне стало значительно уютнее.

Тоска и злость постепенно успокаивались, и мысли, скачущие словно белки, пусть и не сразу, но расселись по веткам, свесив пушистые хвосты. Лео побарабанил пальцами по панели, прикидывая, в какую из двух близлежащих кафешек направиться, чтобы совсем уж окончательно успокоиться и без помех посерфить в нете, подыскивая себе подходящий вариант жилья, а заодно и по новостям пробежаться. Блин, поскорее бы свадьба у этого любителя покупать и бить тачки! Быть может, после этой даты как водораздел какой пройдет? Разделит жизнь и чувства на «до» и «после»?

Так куда ж ему сегодня вечером закатиться? Чтобы еще и с одноклассниками бывшими ненароком не встретиться? Девушка, чья машина стояла всегда на месте по соседству, прошла в своей бежевой норковой шубке «автоледи» в свете фар его машины и приветственно махнула ладошкой в вязаной варежке. Лео махнул ей в ответ, вовсе не будучи уверен, что она его видит. Потом, немного проводив ее глазами, автоматически кинул взгляд на указатель топлива. Полный бак.