Текст книги "Double spirit. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: kasablanka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

И сейчас ему больше всего хотелось провести пальцем по всем этим вчерашним отметинам, следам. Приласкать их, поцеловать легко, как будто перышком погладить, пересчитать каждую царапинку. Хотелось, да. В прошедшем времени. Потому что в настоящем…

– Ты же все наврал, правда? – догадался он. Верно догадался. Алан хотя и не кивнул, а продолжал с легкой улыбкой изучать лицо Лео, однако ответ достаточно ясно читался в его зеленых, в крапинку, глазах. – Ты же все прекрасно помнишь? До последней секунды?

Пауза.

– И про таблетки все наврал?

– Про таблетки не все наврал, – Алан наконец перестал гипнотизировать Лео, отпустил его на волю, отвел глаза. – Если принимаю алкоголь, то действительно часть событий выпадает из памяти. Но в основном помню.

Лео вдруг понял, что до сих пор стоит в куртке и в кроссовках, словно дурак, в этом чужом и полупустом особняке. Такой артефакт. Инородный элемент. В картине мироздания как обычно нет гармонии.

– Зачем? – непроизвольно вырвалось у него. Он и правда не понимал, зачем Алан это сделал. Не понимал, и это отчего-то было больно. И уже не хотелось ни врезать от всей души, ни поцеловать. Да и вообще ничего не хотелось. Хотелось домой, и как можно скорее. Привнести хоть каплю здравого смысла в этот абсурд сегодняшнего утра. – Зачем?

Алан пожал плечами и снова уставился в окно, отвернувшись.

– То есть, если бы я сейчас не вернулся, то просто ты так бы ничего не сказал? Ни мне, ни себе?

– Наверное, – почти равнодушно выдавил из себя Ал и снова стал выцарапывать из пачки сигарету. Пальцы его не слушались и вздрогнули, когда в спальне прозвучало короткое, вполголоса:

– Трус.

– Ччто?

– Что слышал.

Во рту стало так горько, словно Лео полыни нажевался. Как в детстве, случайно взяв травинку в рот, и потом весь день мучаясь, не в силах избавиться от отвратительного вкуса. Горькая трава полынь. Расплата за глупость.

– Счастливо оставаться. Удачи в делах. – да. Линев – воспитанный мальчик. Он не будет давать сдачи тому, кто сделал ему больно. Просто уйдет. Даже на хер не пошлет. Какой смысл?

– Подожди.

– Пошел ты. – а, нет. Все же воспитание у него еще прихрамывает. Тренировать его еще и тренировать. Как и душу. Чтобы не смела болеть, если ее пинают.

Он вышел во двор, поежившись от сырого промозглого ветра. Влажные непросохшие места в куртке мгновенно обозначились и принялись за свое мерзкое дело. Кожа под всеми слоями одежды тут же покрылась мурашками, и все волоски до единого встали дыбом в попытке защитить хозяина от стужи.

Жаль, что сердце нельзя укутать в теплый шарфик…

Он довольно быстро нашел кнопку выхода и шагнул за ворота особняка, ускоряя шаг и втянув голову в плечи. Автобусная остановка, как он успел запомнить со вчерашнего вечера, была на краю поселка, недалеко отсюда. Метров, кажется, восемьсот. Или километр. Если быстрым шагом, то минут за восемь можно дойти. Влажный ледяной ветер подгонял его в спину, хорошо еще, что он со стороны озера дует. Голые деревья обреченно махали черными ветками в мрачном напутствии. Вали, Лео. Нечего тебе тут делать. И дорогу забудь сюда, наивный лошок.

Он со злостью скрипнул зубами. А завидев неподалеку остановку, притормозил, ошарашенный до кучи неожиданной и совершенно убийственной догадкой. Кошелек! Кошелек, етит его в коромысло! Он же выложил его из куртки на подоконник в ванной, разложив аккуратно рядом влажные пару тысяч, чтобы просохли! И все это скопом забыл, как последний лох, там же, на окне! Как теперь добраться до дома, без копейки денег? Вот есть предел человеческому невезению или нет? Определенно, бывают дни, когда нельзя даже из своей квартиры выходить, просто одна жопа громоздится на другую, и конца и края этому не видно!

Он замер, пытаясь собраться, и тут же получил в подтверждение своих мыслей еще одно доказательство, а точнее еще одну задницу в виде ярко-желтой канареечной тачки, которая, показавшись в дальнем конце квартала, быстро сократила расстояние между ними и поехала рядом с ним, приноравливаясь к скорости пешехода.

Лео между тем и не думал останавливаться, он поравнялся с остановкой, где мерзли две скромно одетые тетки средних лет, и продолжил движение дальше, по обочине дороги, направляясь в сторону города.

Стекло Ламборджини поехало вниз со стороны пассажира.

– Рыбк, ну погоди. Чего ты взбесился-то?

Он продолжал идти с прежней скоростью.

– Лень, ну садись, я тебя отвезу. Давай поговорим.

Молчание.

– Лень, ну это глупо. Ты только к темноте дойдешь, тут далеко. Не дури, садись в машину.

– Я тебе уже сказал. Пошел. Ты. Что не понятно?

– Все. Не понятно. Садись в тачку, заодно и объяснишь. – Алан начал повышать голос, очевидно уже начиная терять терпение.

– Отъебись от меня, Свиридов! – Лео всё же заорал, не выдержав. – Знал бы, что ты такое дерьмо, я бы тебя вчера еще оставил, в баре, с этими блядями! Хер бы с тобой, расхерачил бы еще одну тачку, может быть, головой приложился, глядишь мозги бы и встали на место!

– Воу, воу, полегче. Я все понял, извини, уже отъебался!

Тачка затормозила и встала на обочине. Лео продолжал свой путь, однако через несколько минут, повернувшись, чтобы проголосовать, заметил, что Алан никуда не уехал, а остался стоять там же, где остановился. Ну да, разве же этот хмырь сдавался когда-нибудь так просто? Видно, решил взять измором, подождать, пока Лео выбьется из сил или же замерзнет до полусмерти на пронизывающем до костей ладожском ветру. Не дождется, сука.

Внезапно Лео осенила спасительная мысль. Он порылся в кармане куртки и достал телефон. Его он, слава богу, дырявая башка, все же не забыл. И принялся на ходу рыться в номерах, стянув перчатку и чувствуя, как пальцы моментально леденеют от почти зимней стужи.

====== Глава 25. Кто произносит... ======

Кир снял трубку сразу, после первого гудка.

– Привет, Ленни, как жизнь? – и тут же заорал, так что Лео вздрогнул. – Ты куда лезешь, баран? А ты чего выставилась, как коза на новые ворота? Бля, вы все смерти моей хотите, что ли?

Ясное дело, Кир на работе. Как он еще со своим темпераментом не переубивал всех курсантов? Рыжий, впрочем, тут же спокойным тоном продолжал, как ни в чем не бывало, словно это не он сейчас ревел, словно раненый бизон.

– Так что там про жизнь?

– Нормально. Слушай, а ты не мог бы меня выручить? Я сейчас на морозе, без копейки, а до города часа три пешком.

– Мм. Охереть у тебя нормальная жизнь! Давай, говори координаты.

Лео сказал.

– Это тот поселок, помнишь…

– Да помню я. Я как раз тут неподалеку, жди. Сейчас, через пять… Хотя нет, через десять минут подъеду. Если, конечно, живой буду. Разворачивайся, красавица. Как-как! К лесу передом! Не беси меня! Вон видишь знак – разворот. – добавил он уже полностью спокойно. Вот и действуй.

Лео засмеялся и нажал отбой. Чтобы не замерзнуть, он неторопливо побрел навстречу Кирюхе, держа руки в карманах. Ярко-желтая тачка, которая смотрелась вызывающе даже в антураже совсем не бедного поселка, осталась стоять на месте.

Кир не подвел. Аккурат к тому времени, как у Лео начали покрываться ледяной коркой уши, превращаясь в звенящие на морозе ломтики мандаринок, машина с большой буквой «У» на холке неуверенно, будто крадучись, подъехала со стороны города и с грацией бегемота развернулась, чудом не снеся деревце на обочине, которое неосторожно выросло у нее на пути. Лео ей придавить не удалось только по той причине, что реакция у него оказалась не в пример лучше дерева. Да и жить ему, в общем-то, хотелось.

– Садись, мой замерзший друг, – Кир расположился на пассажирском сиденье и кивнул Лео назад. Как не было мерзко у того на душе, однако лучезарная улыбка рыжего сразу же заставила его улыбнуться в ответ.

– Садись, коли жизнь не дорога, – продолжал вещать неугомонный болтун, одновременно оборачиваясь назад, к уже протиснувшемуся на заднее сиденье, заваленное всякими папками с бумагами, Лео.

Тут же Кир развернулся ужом на своем сиденье, и притянув его за патлы, коротко поцеловал в губы и быстро отпрянул назад. Лео с легким удивлением отметил про себя, что ничего, кроме теплоты в груди, у него этот мимолетный поцелуй не вызвал.

– Привет, – еше раз улыбнулся он холодными губами, – спасибо, что подвез меня.

– Ну я бы на твоем месте не радовался. И прошедшее время не употреблял. А что приехал, так долг платежом красен. Прикинь, как ситуация отзеркаливается-то, а? Ты меня – я тебя!

Он пошло подергал бровями и тут же принял серьезный вид.

– Да, пока не поздно – памперсы под сиденьем.

Лео заржал. Девушка за рулем возмущенно фыркнула.

–Тебя домой, герой-любовник? Ты как ухитрился деньги-то посеять?

– Домой. – рассеянно проговорил Лео, оставив второй вопрос без ответа, рассказывать Киру свои злоключения совершенно не хотелось. Да и обстановка не располагала. Потом как-нибудь. Если, конечно, будет это самое «потом»…

Желтая молния мелькнула слева и, обогнав их тарантас, плетущийся со скоростью пьяной улитки, тут же затормозила. Потом с такой же черепашьей скоростью поехала впереди, опережая на десять-двенадцать метров и явно мотая нервы.

Кир скрипнул зубами, однако тон его нисколько не изменился.

– Таких козлов на дороге полно, так что не напрягайся, а скажи спасибо этому козлу за наглядный пример, – сказал он, обращаясь к ученице, которая, похоже, даже и не заметила агрессивного маневра, полностью поглощенная переключением скоростей. Впрочем, Ламборджини маячил перед глазами не более минуты, после чего резко сорвался и, быстро уменьшаясь в размерах, исчез за дальним поворотом дороги.

– Идиот, – покачал головой Кир. Лео подавленно промолчал. Настроение снова стремительно скатилось в ноль.

– Ты как, Ленни? – вновь повернулся к нему Кир, – я соскучился.

Только Лео открыл рот, чтобы ответить, как мелодия мобильника, донесшаяся из кармана Кирилла, его прервала.

– Да, солнце, – голос у Кира тут же стал теплым и обволакивающим, – да, работаю. Угу. Не хотел будить. Да, помню. Угу. И я тебя. Давай. Я постараюсь недолго.

Потом нажал кнопку, затолкал аппарат в карман и тихо рассмеялся, мотая головой.

– Вот ведь, бля, как чувствует всегда…

– Кирилл Владимирович, я бы попросила, – высокомерно подала голос девушка.

– А Вы, дорогая, не подслушивайте. Ушки лапками закрыли и за дорогой следим.

– Как же я ушки закрою, если лапки у меня на руле? – логично полезла в дискуссию девчонка.

– Тогда в трубочку их сверни, а то ишь – на ширину плеч развесила. Лапшу сушить собралась, что ли? – разозлился Кир. – И ноги мне на ширину плеч тоже не надо, что ты развалилась? Как на картине Кустодиева? Соберись в кучку!

– Как ты, однако… – еле пришел в себя Лео. Напряжение сегодняшнего утра постепенно его отпускало, и теперь он с любопытством наблюдал за рыжим, который, видимо, в самом деле чудом не пристукнул его почти год назад, когда они только познакомились.

– Тут глаз да глаз, – кивнул тот головой, – но вообще-то она молодец. Быстро схватывает. Эй, не слушай!

Девушка снова фыркнула и улыбнулась.

– Не бойся, мы тебя целой тушкой доставим, еще и спасибо скажешь, Лень. – Кир вытянул ноги и заложил руки за голову, окончательно придя в хорошее расположение духа и изредка перебрасываясь короткими фразами с ученицей.

В перерыве он продолжал болтать о всякой ерунде, видимо, догадавшись, что его друг не настроен раскрываться сегодня.

В самом деле, привычная расслабленная болтовня подействовала на Лео словно лекарство, и к дому Ашхен он подъехал уже полностью успокоившись.

Только бы бабушки не было дома. Он догадывался, что расспросов не избежать, и если в случае с Кириллом можно было просто помолчать и сделать вид, что не понял намеков, то в случае с айронвумен такой номер бы не прошел. Случаи, когда Лео приходилось не ночевать дома, можно было пересчитать по пальцам, и каждый раз Ашхен требовала отчета. Как у маленького, ей богу. Не запрещала, но контролировала, короче.

И этот раз тоже не стал исключением. Женщина уже не спала, она вообще поднималась ровно в шесть, независимо от дня недели и погоды за окном. Запах кофе, ощущающийся еще на лестнице, явно говорил о том, что ее утро в самом разгаре. Лео тут же вспомнил о том, что завтрак, который готовила Фирюза, видимо печально занял свое место в холодильнике, так никем и не тронутый, и ему вновь стало не по себе. И куда этот придурок сорвался, с визгом пробуксовки? К своей певичке, которая уже полгода насиловала страну по радио единственной песней? Или к очередному доступному абоненту? Он со злостью сжал зубы и открыл дверь.

Ашхен встретила его на кухне, стоя у окна, с чашкой кофе в одной руке и планшетом в другой. Ждала, когда он появится? Смотрела в окно, карауля его фигуру? Да неет, на нее не похоже.

– Привет – Лео полез в холодильник. Есть хотелось с каждой секундой все сильнее.

– Привет, блудня. Ну что, хорошо провел вечер?

Он сжал зубы и кивнул, пряча глаза. Так. Есть сыр, есть масло. Отлично, можно сделать бутерброд.

Ашхен внимательно следила за ним глазами. Да сколько можно, она же дырку в нем просверлит! Он, стараясь не обращать внимания, принялся нарезать хлеб и сыр.

– Ах черт! – нож сорвался и полоснул по пальцу.

Кровь брызнула, тут же каплями оросив и доску, и отрезанные уже ломти. Лео быстро сунул палец в рот, чувствуя, как под веками предательски защипало. Неожиданная боль словно сковырнула предохранительный клапан, и слезы вдруг закапали так часто, что Ашхен не на шутку перепугалась. Не крови, с ней-то как раз было легко справиться, пара полосок пластыря, оборот бинта и все. А этой странной реакции, уж чего-чего, а слез от своего флегматичного внука, тем более по такому ничтожному поводу, она никак не ожидала.

– Ленечка, что произошло? – вместо сухой сдержанной Ашхен перед Лео была обеспокоенная бабушка, такая же, как все бабушки мира, беспомощная перед слезами внука. Лео замотал головой и закусил губу.

– Лень, давай выкладывай! – Ашхен стремительно возвращалась, – что, неудачный секс?

Не отстанет. Лео вдруг начал злиться, на себя, на свои глупые и стыдные слезы, на свои кривые руки и на свою кривую душу…

Но разумеется, сорваться из всего этого списка можно было только на Ашхен, что он и сделал с мстительным удовольствием.

– Что ты вечно все к сексу сводишь! – сквозь слезы получилось зло и одновременно почему-то беспомощно.

Последовала пауза. Отстанет? Да неет. Это ж бабушка…

– Оппачки! – Ашхен приподняла подбородок Лео пальцем, изящным балетным жестом. – Кажется, меня терзают смутные предчувствия… скажи, это тот самый мальчик?

К этому времени слезы уже высохли, но глаза оставались красными и влажными, так что зло зыркнуть всё же не вышло. А получилось жалобно, как у помойного кота. И из-за этого Лео окончательно разозлился на себя.

– Вот и приплыли… – выдохнула Ашхен. Ей, как видно, вовсе и не нужен был прямой ответ. Да и кто бы смог ее обмануть? С ее-то умом и проницательностью? Во всяком случае не Лео, у которого все крупными буквами на лбу написано, особенно сегодняшним утром…

– Что, не получилось за шкиряк? – усмехнулась женщина. Но не обидно, а так, сочувственно.

Лео помотал головой. При чём тут это? Все вовсе не так же! Однако вслух пререкаться не стал.

– Зубки не выросли, – со вздохом продолжила Ашхен. – Эх, Леня-Лёнька, дурачок ты мой…

Она вдруг прижала его голову к своей груди, сидя он как раз был ей практически по плечо. И неслышно поцеловала в макушку.

– Все наладится. Не переживай.

Такие простые и пустые слова… Но почему после них вдруг становится в сотни раз легче? Словно огромный груз исчезает и с плеч и с сердца? Почему? Может быть, все дело в том, кто именно их произносит?

====== Глава 26. ======

Всю следующую неделю Лео проболел. Всё же сказались эти полчаса на ледяном ветру, с окоченевшими ушами и оледеневшим носом, вышли ему боком. Ненавидимая им зима, особенно бесившая после того, как он провел полгода в южном городе, и узнал, что тепло в мире в принципе существует, собрала силы для ответной ненависти и отыгралась на парне.

Горло, голова, нос, уши – да казалось, что вообще всю черепушку накачали чугуном и засунули в доменную печь. Ашхен перепугалась настолько, что в первые два дня даже отказалась от частных уроков и превратилась в обычную хлопотливую бабушку, разогревающую молоко по десять раз на дню и загоняющую бедную жертву под одеяло, обниматься с чугунком, наполненным до краев обжигающим вареным картофелем в кожуре.

Лео сначала сопротивлялся ее напору, но довольно быстро сдался. И выразил свой протест тем, что из вредности съел прямо там, под одеялом, несколько штук. Однако это привело к тому, что ему стало еще жарче. К тому же он поздно догадался, что хитрая бабка на это и рассчитывала, потому что аппетита у него не было, и от еды он отказывался, а тут как раз не выдержал, соблазненный ароматом.

К концу недели он являл собой весьма незавидное зрелище. Отражение в зеркале радовало бледной кожей, ввалившимися глазами и худобой как у кузнечика. Зелененький оттенок ввалившихся щек только усиливал это сходство. Однако дальше тянуть было нельзя, в универе приближалась пора зачетов, поэтому утром понедельника, дождавшись, пока Ашхен выскользнет за дверь, он собрался и, пошатываясь, добрёл до машины, которая заснула во дворе, запорошенная снегом.

К концу занятий он был уже совсем не рад своему геройскому поступку, потому что звездочки перед глазами сияли все ярче, тошнота к горлу подкатывала все чаще, то ли от голода, то ли от вновь поднимающейся температуры. То ли еще от того, что в локоть вцепилась назойливая староста группы, окутав его облаком сладких и невероятно противных духов.

– Ты такой бледный, Линев, давай я тебя до машины доведу. И нам, кстати, по пути. Ты не знал? Я почти рядом с тобой живу, на Комендантском проспекте.

«Вообще-то совершенно не по пути», подумал про себя Лео, холодея от мысли, что придется, не дай Бог, еще эту самую старосту довозить до дома.

Ему становилось от этого назойливого запаха все хуже, и он в первую секунду подумал, что ему мерещится от дурноты, когда увидел во дворе универа знакомую фигуру в черном пальто.

Однако это был не мираж. Свиридов стоял, прислонившись к черному сверкающему боку красавца Кадиллак Эскалейд. И разумеется, курил, время от времени трогая пальцем экран айфона и казалось, не замечая ничего вокруг, кроме мелькающих там картинок.

Однако это было обманчивое впечатление. Все он замечал. Во всяком случае, когда Лео поравнялся с ним, поглубже надвинув капюшон куртки и пытаясь сделать вид, что полностью поглощен веселым курлыканием старосты, которая уже чуть не оторвала ему рукав, он выбросил вперед руку и цапнул Лео за локоть.

– Ай! – от резкого рывка тот чуть не звезданулся на слежавшемся стоптанном снегу.

– Привет, Лень, – как ни в чем не бывало приподнял брови Алан. – Не узнал?

– А ты машины каждый день меняй, – посоветовал ему Лео, с досадой от того, что незаметно пройти не удалось, – тогда тебя даже мама родная перестанет узнавать. Куда старую-то дел?

И тут же после этих слов почувствовал холодок между лопаток, когда вспомнил, с какой скоростью Алан газанул на ярком авто тем утром, когда они виделись последний раз.

– Расхерачил об фонарный столб, как обычно, ничего нового, – пожал плечами тот, нечитаемым взглядом скользя по девушке, упорно не желающей отлепляться от левого локтя Лео. Правый же его локоть был по-прежнему в плену у Алана. Словно бы тот боялся, что бледно-зеленый доходяга внезапно вырвется и убежит.

Лео молча сглатывал слюну, чувствуя, как в ушах начинает свой разбег отголосок пульса. Все быстрее и быстрее, все отчаяннее…

Алан долго не выдержал.

– Лень, ну что ты ведешься-то как маленький каждый раз? – он улыбнулся, правда, одними губами, – тебя даже прикалывать неинтересно. Цела тачка, все с ней нормально.

– Извини, все время забываю, что с дебилом дело имею, – выдохнув, огрызнулся Лео, он тут же начал злиться, хотя пульс стал приходить постепенно в норму.

Свиридов продолжал улыбаться, однако глаза его были серьезными, и он всё так же шарил ими по лицу Лина, словно пытаясь что-то там разглядеть.

– Выглядишь не очень, – наконец вынес он вердикт, – скучал по мне, убивался?

– Угу. Чуть крышей не поехал от горя. – Лео тоже не собирался первым отводить взгляд. Как там считается? Кто первым отвел глаза, тот и проиграл? Интересно, как эта самая игра называется? «Прочитай в глазах то, о чем на самом деле не говорится?»

– Леня болел, – внезапно нарушила повисшую паузу староста, – и ему нельзя долго на холоде. Пойдем, Лень.

Лео отмер и посмотрел на девушку, словно в первый раз в жизни ее увидел. А Свиридов – напротив, со все возрастающим любопытством.

– Иди в машину, держи ключи, – Лео дал непрошеной попутчице брелок и подтолкнул ее легонько в направлении тачки. – Я скоро.

Когда девушка отошла достаточно далеко, он тоже прислонился к черной громадине и спросил:

– Как ты меня нашел?

– А кто тебе сказал, что я тебя искал? – высокомерно поднял брови Алан, однако, наткнувшись на легкую насмешливую улыбку Лео, вдруг поперхнулся и растерянно, словно школьник, который попался на исправлении кола на четверку в классном журнале, признался, чуть помолчав:

– Женьке позвонил. Ну, так-то я догадывался, что ты в этом универе учишься, но он и факультет сказал и вообще, – он замялся, на пару секунд растеряв свою уверенность. – Ну что ты ржешь, придурок?

Лео действительно все никак не мог перестать улыбаться. Он устал притворяться. Во-первых, он и в самом деле скучал. И, несмотря ни на что, был рад видеть Альберта, хотя даже себе он в этом признаться не желал. Однако, увидев, что безбашенный парень жив и здоров, он впервые за эту неделю расслабился. Финт недельной давности на обледеневшей дороге все же не давал ему покоя. Ему даже снилось пару раз, как желтая тачка кувыркается, или летит юзом на встречку.

И еще одно его радовало: если он сам, Лео, после болезни имел видок изможденной тяжелым трудом полудохлой панды, то и у Свиридова видок был тоже не очень. И осунувшееся лицо, и темные круги под глазами – все это могло говорить о том, что Алан, возможно, тоже скучал? Или по меньшей мере, вспоминал ту ночь, проведенную вместе? А впрочем… не слишком ли много он себе нафантазировал?

– А зачем искал? – дурацкий вопрос, вообще-то. Неужели он надеялся на ответ что-то типа:

«Соскучился»? Даже если это и в самом деле так, то вряд ли эта сволочь открыто и просто признается. Не на того напали. Скорее всего, он сейчас скажет что-нибудь в таком духе:

«Кошелек твой привез, лошара. Мне чужого не надо. Забирай и больше не теряй». Или еще какую хрень выдаст.

И да, кстати, кошелек! Из-за болезни он о нем даже и подзабыл.

Однако та хрень, которую выдал в ответ на этот невинный вопрос Алан, настолько ошарашила Лео, что самые далеко идущие фантазии просто блекли рядом с этим бредом. Началось все, впрочем, достаточно невинно.

Хотя даже и не так. Началось с легкого шока. Потому что Свиридов вдруг впал в ступор, словно он сам на этот вопрос ответа не знал. Он зачем-то провел пальцем по телефону, словно надеялся найти ответ там, на экране дорогой игрушки. Потом засунул её в итоге себе в карман и судорожно затянулся сигаретой, которую все еще держал в руке. Потом обнаружил, что сигарета за это время успела погаснуть, и принялся щелкать зажигалкой, раза четыре подряд, пока не убедился, что это бесполезно.

Выкинул окурок в снег, и только потом начал говорить. И по мере того, как он подбирал слова, у Лео внутри все сковывало будто ледяным панцирем. Такой коркой, которая не только морозит, но еще и не дает сердцу сокращаться, душит его в прозрачном плену. Но все это было позже. Пока что Лео не ожидал никакой гадости, а просто смотрел на Свиридова и радовался, дурак, непонятно чему.

– Видишь ли, Лень, я… Черт. Не знаю как сказать.

– Начни с начала. – Лео снова улыбнулся. Смущенный Свиридов – редкое, экзотическое зрелище. И да, он все еще надеялся на…

– Понимаешь… – Алан помолчал десяток секунд.

– Эй, ну ты чего? – Лео тоже стало немного не по себе. Когда он увидел, что Алана немного колотит, то нервная дрожь невольно передалась и ему. Он уже и думать забыл о том окаянном утре, когда все пошло наперекосяк. Теперь, когда парень стоял так близко, что он чувствовал его дыхание, видел, как покрывается мурашками холода кожа на щеках и скулах, он вспоминал вовсе не утро, а предшествующую ночь. И ему в который раз стало жарко и снова начало ныть внизу живота, мучительно-сладко.

Сколько раз он за эту неделю вспоминал все до самых мельчайших подробностей? Да он вообще ни о чём другом и не мог думать, если честно! Какие там принципы? Какие обиды? Когда больше всего хотелось сейчас прижать этого урода к мрачной тачке и залепить ему рот поцелуем. Однако от этих неправильных мыслей его отвлекло то, что Алан внезапно застыл, потом глубоко вдохнул и принялся говорить ровно и почти без пауз, словно заранее репетировал свою речь.

– Видишь ли. Ты наверное уже заметил, что у меня есть некоторые странности.

– Заметил. – не выдержал Лео. – Ты придурок, и это очень заметно со стороны.

Несмотря на содержание реплики, она прозвучала довольно мягко.

Алан сбился и метнул взгляд на Лео, на секунду задержавшись, глядя глаза в глаза.

– У меня проблемы со сном, если ты помнишь. – он продолжал уже более уверенно, и Лео насторожился еще больше. Алан с каждым словом все больше напоминал своего брата, холодного и рассудительного. – Они у меня с детства, а сейчас, сам понимаешь, ситуация еще больше усложнилась.

Лео понимал. И гора препаратов на столе и слова Альберта утром, когда он перебирал коробки. «Ты не помнишь, я вчера пил снотворное?» – все это складывалось в довольно невеселую картину. Но он до сих пор не мог догадаться, куда клонит Свиридов.

– Однако в ту ночь, когда ты остался у меня, я прекрасно спал без препаратов, – ровным голосом продолжал свою речь Алан. – И в связи с этим у меня к тебе предложение. Деловое.

– Ччто? – не поверил своим ушам Лео. – Какое еще деловое?

– Я хочу предложить тебе пожить у меня какое-то время.

– В каком смысле? – он все больше офигевал от услышанного.

 – В самом прямом, – как ни в чем не бывало, бросил Альберт. – Ты можешь конечно жить и у себя, а приезжать только ночевать, но это будет технически неудобно.

– Извини, я что-то не врубаюсь… – ошарашенно начал Лео, но его тут же перебили.

– Ну что тут сложного? – Алан начал понемногу выходить из себя и злиться. Только непонятно, на кого, то ли на Лео, то ли на себя. – Ты живешь у меня. Мы спим вместе. Секс по обоюдному желанию. Ой, только не надо так на меня смотреть! Цветочек аленький! Прекрасно ты все понимаешь!

Он все больше расходился, потом рывком остановился на полуслове. Достал пачку и закурил заново. И опять заговорил ровными откатанными фразами, Лео даже почудился на миг металлический немецкий акцент в его речи.

– Думаю, этот вариант нам обоим подойдет.

– Ты больной, – выдавил Лео из себя. – ты точно больной. С чего ты взял, что я соглашусь?

– А что, нет? – Свиридов погипнотизировал его своими невозможными зелеными глазами, похожими на аквамарин с вкраплениями руды и коротко затянулся, чуть сморщившись и выпустив дым узкой струйкой в сторону.

– Иди в жопу. – коротко отрезал Лео, он до сих пор не верил в то, что услышал.

– Не быкуй, рыбка, тебе не идет. Я же вижу, что у тебя никого нет. – спокойно продолжал Алан, – тот парень в учебной тачке просто друг же, верно я понял? Да и в бар ты тогда пришел один, а это делают тогда, когда хотят подснять кого-нибудь. Верно? Не дергайся, я поговорил с барменом и он раскололся, заложил тебя, что ты каждый раз с разными.

Лео сжал кулаки. Предатель Толик, сучонок. Как там Свиридов лепил? Универсальный ключ? Интересно, сколько стоит хорошее отношение? Сто евро? Двести? Сука!

– Ты, типа, с одинаковыми, да? – бессильно выдохнул он. – Место на столе еще не закончилось? Телефоны скоро друг на друга залезут!

– Так и я о чем! – высокомерно и довольно подхватил урод, видимо, радуясь, что разговор налаживается. – Пойми, это прекрасный вариант! Для тебя в том числе!

– Решил на шлюхах сэкономить? – Лео попытался сказать это зло, но вышло больше устало и горько. Сердцу было все сложнее биться изнутри о ледяную корку.

– Почему сэкономить? – искренне удивился Ал. – Я не собираюсь на тебе экономить. Деньги, конечно же, презренный металл, но они вообще-то никому еще не мешали. Думаю, тебе тоже пригодятся.

Сердце мгновенно взорвалось, разметав свою ледяную тюрьму на тысячи острых осколков. Они впились в грудь и в голову, так, что в глазах у Лео потемнело от боли. Он только успел заметить, как голова у Альберта бессильно мотнулась в сторону от удара. И в другую, от второго удара. И как в прозрачных глазах холод сменяют растерянность и злость.

– Ах ты… – если бы Ал ударил в ответ, то Лео бы не нашел в себе силы сопротивляться. Просто пропустил бы все. Стоял бы как дурак и дергался от ударов. Всё равно больнее бы не было.

Но в следующую секунду Свиридов резко рванулся и четким движением приложил его спиной о бок Эскалейда, да так, что воздух с коротким хрипом вылетел из легких, а затылок крепко приложился о металл. А еще через миг прижал его своим корпусом к тачке и впился губами в рот, почти достав языком до горла. С идиотской уверенностью в том, что Лео его не укусит. Он рисковал. Но словно почувствовал, за миг до этого укуса, и отпрянул, быстро, будто мангуст, так, что зубы у Лео лишь стукнули друг о друга.

– Черт, как же я хочу тебя трахнуть, – горячий злой шепот на ухо, сильное тело продолжало прижимать его к тачке.

Лео рванулся изо всех сил и отчаянным усилием, задыхаясь, отбросил Алана на метр от себя, так, что тот запнулся и еле удержался на ногах, чудом не свалившись в чахлый сугроб.

Но этого он уже не заметил, направляясь быстрым шагом к своей простенькой машинешке, где мерзла внутри слишком упорная девушка, натянув шарф на нос. Его остановил только негромкий окрик, с ехидным смешком.

– Так и ездишь без прав, рыбёха? Ну давай, Бог тебе в помощь.

Лео затормозил, проехав пару сантиметров на подошве кроссовок и ошалев от этой фразы. Бляяя! А ведь верно, на фоне болезни он и думать забыл, что права, которые он обычно таскал в кармане сумки, в тот день оказались в кошельке. Он же сам вытащил их после купания, он же их сам разложил на подоконнике, радуясь, что заламинированные документы не пострадали! И сам же их, лошара, и забыл, вместе с окаянным кошельком и двумя тысячами!

Он прокрутился на месте, как солдат при команде «кругом» и вернулся в несколько шагов к кадиллаку.

Свиридов следил за ним насмешливым взглядом. Светил разноцветным лицом. Бледная кожа. Черные волосы. Зеленые глаза. Красная струйка крови из уголка рта. Ее он аккуратно промакивал батистовым платком и чуть улыбался.