Текст книги "Double spirit. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: kasablanka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глаза его при этом продолжали злиться, но к злости одновременно примешивалась некая безысходность.

Лео тянул с вопросом. Он не мог его задать вслух, хотя тот вертелся на языке. Просто бывают такие вопросы, которые страшно задавать, потому что ты не уверен, хочешь ли знать на них ответ.

«Скажи мне. Зачем ты пошел на лед? О чем ты думал, стоя там, на краешке жизни? О жизни думал или о смерти? Хотел ли сделать еще один шаг? Или просто испытывал удачу?» Все это вихрем крутилось у Лео в голове, но он не мог себя заставить ни слова выдавить.

– Ты хотел шагнуть? – в конце концов вырвалось из него несуразное. Беспомощное. И глупое.

Однако Алан понял в ту же секунду. В темноте Лео заметил что его лицо словно треснуло и стало каким-то неживым.

– Что? Неет! С чего ты взял, рыбка? Я что, похож на самоубийцу? Бред! Я… я просто… словом, каждый день там гуляю и проверяю лед. Игра такая, знаешь, сегодня три шага от берега, завтра пять, потом семь, десять ну и так далее. Забавно смотреть как озеро замерзает.

Алан нервничал и злился. Он раскачивался, сидя в постели и упираясь в нее обеими ладонями.

– Мне надоело уже. Давай последний вопрос.

– Хорошо. Вот последний. Куда девалась эта твоя невеста, Калерия-Кавалерия? Почему она не живет здесь?

Ал выдохнул, изумленно глядя на Лео.

– А ты откуда знаешь?

– Телевизор смотрю. Уже последняя собака знает, у какого модельера заказано платье. – холодно ответил тот. – Ну так что там с кавалерией?

====== Глава 40. Последний вопрос ======

– Да задрали Вы меня уже с этой овцой! Я последний раз ее видел, когда она мою тачку угробила, в благодарность, блядь, за клип этот сраный! Я за это говно теперь перед всем человечеством виноват так, что меня даже в ад не пустят! – заорал Алан, и это было так убедительно, что Лео ему сразу поверил.

Однако не бросать же дело на полдороге?

– Ну, задрали-не задрали, а девушка уже платье у Валентины какой-то планирует заказать. На свадьбу. Между прочим, с регулируемым размером. – с садистским удовольствием сделал акцент на последних словах Лео, наблюдая как вытягивается лицо Свиридова и как он начинает хватать ртом воздух.

Да так ему и надо, барану! Лео к этому времени уже по реакции горе-жениха понял, что фишка про свадьбу была чистым фейком, ну или пиар ходом продюсера певички, (какой нахер продюсер! Менеджер по продажам говна – вот правильное слово!) чтобы поднять ее популярность. Однако продолжал уже с видимым удовольствием троллить подавленного Алана.

– У Валентино, – автоматически поправил его Ал.

– Один хрен.

– И где ты этот бред взял? – Алан по-прежнему имел вид человека, которому только что сказали, что он является внебрачным сыном Нельсона Манделы и одновременно тайным агентом МОССАД, потерявшим память.

– Это вопрос? – невинно поднял брови Лео.

– Нет! – рявкнул Алан. – к вопросам мы еще и не приступали!

– В интернете, – уверенно заявил Лео.

– Типа, уж там-то врать не станут? – выгнул бровь Алан, и тут же расхохотался: – Что я узнаЮ? Ты про меня шарил инфу в инете? Офигеть, рыбёха, я польщен!

– Ты такой идиот, что даже если не хочешь, инфа про тебя изо всех дырок прет!

У Лео мгновенно испортилось настроение. Разумеется, отчасти это так и было, от желтых изданий разве же спасешься? Однако тот факт, что он всеж таки глупо спалился, фактически признавшись, что ежедневно забивал в поисковик знакомые буквы, радости не доставлял. Осознав это, он как ребенок надулся и засопел.

Алан тем временем тоже помрачнел, что-то в уме про себя прикидывая.

– Что, реально эта коза залетела? – вид у него все же был не очень праздничный.

– Тебе лучше знать. Я, как ты может быть заметил, на гинеколога никак не тяну.

– А я? – автоматически эхом отозвался Свиридов.

– А ты тянешь на идиота, который не запоминает тех, кого трахал! Ты уж записывай хоть! Ах да, прости, – тут он невольно покосился на стол. Чертов фриц.

– Послушай, Лень! Я конечно не гинеколог, но твердо знаю, что для того что бы девушка залетела, ее надобно как минимум трахнуть. Хотя бы один раз.

– А ты, хочешь сказать, не?..

– А я не. Совершенно точно. – потом помолчал пару секунд и добавил уже менее уверенным тоном: – Наверное…

Потом еще помолчал и совсем уже мрачно:

– К тому же это было… Бля! Да я не помню, рыбка! – в голосе еле заметно сквозила паника. Алан судорожно пытался что-то прикинуть, загибая и разгибая пальцы.

– Охереть, я даже комментировать это не буду!

Лео подскочил на кровати, словно подброшенный пружиной, и подошел к черной глади стекла. За ним царила непроницаемая северная ночь. Бесконечная ночь.

Через полмесяца сменится календарь. Будет новый год. Почему-то праздника и радостного ожидания у себя внутри он не мог найти, как ни старался. Уже второй год. Интересно, а этот дебилоид где будет в новогоднюю ночь? Также примется сходить с ума один в особняке? Глядя сквозь стекло, как люди веселятся и запускают петарды? Танцуют, целуются и любят друг друга? Или же напротив, поедет в какой-нибудь пафосный клуб подороже? Снимет там пару уже неадекватных под занавес уродов, вернется с ними сюда, чтобы не окунаться в глухоту темных комнат?

Он развернулся и только хотел спросить, как его перебили.

– Я вспомнил, Лень! – полурадостно, полуозадаченно выпалил Алан.

– Ну?

– Минет. Один-единственный. Она еще подорвалась потом в ванную, а я в это время помаду оттирал с…

– Ну ради Бога, без подробностей, – поморщился Лео.

Алан послушно замолчал.

– От минета не беременеют. – последышем всё же брякнул через полминуты.

– Я тебя умоляю! Еще как беременеют! Это тут вообще не при чем, – из вредности Лео решил добить парня. – Борьку Беккера помнишь? Из ваших, между прочим, из Дойче зольдатен. Скоко-скоко его дочурке? Лет пятнадцать уже? *

– Так сроки! По срокам не совпадает! – изо всех сил не давал сбить себя с панталыку Алан. – Эта Каля уже давно разродиться должна была!

– Между прочим, сперму и заморозить можно! Бля, Ал, вот ты придурок! Да твое ДНК можно на черном рынке продавать, по тысяче евро за один грамм! Как можно быть таким лохом!

Ал молчал, покусывая губы.

– Да ладно, расслабься, вряд ли она с собой морозильник притащила. – все же сжалился над ним Лео. – Хотя того, что ты лох, это не отменяет. Лох и мудила.

– Я – что? Что ты… да ты сам-то?

– Это вопрос? – Лео издевательски приподнял брови, вернулся от окна и присел вновь на край кровати. Он хотел было вначале занять кресло, но убедившись, что последнее завалено всяким барахлом, передумал.

– Нет, придурок! Это ответ! А вопрос-то вот он! – Алан на глазах менялся, он взбесился буквально за полминуты, и Лео стало немного не по себе от того, что он стал свидетелем столь быстрой смены настроения – от растерянности и обескураженности к сдержанной ярости и злости, которая буквально рвалась наружу.

– Как давно ты свою Дашхен трахаешь? «Я тоже приехал»! – передразнил Свиридов Лео.

Припомнил всё же, зараза, тот момент, когда они выходили возле Дашиного подъезда.

– Ты придурок! Мы просто друзья же! Вот ты… Извращенец чертов! – Лео от этого бесцеремонного вопроса буквально взвился и вышел из себя. Нет, ну надо же так все извернуть!

Он в раздражении сделал попытку встать, однако Свиридов легко его завалил на спину, а он от неожиданности и не смог сопротивляться.

– Отлично! Тогда вопрос номер два. – Алан прижимал его плечи к кровати и не давал даже дернуться. Лео, пару раз трепыхнувшись, так и остался лежать на лопатках, придавленный крепкими ладонями к подушкам. Против воли он вдруг почувствовал, что нереально заводится. Вид рычащего и ревнующего парня его дьявольски возбуждал.

– И кто это научил нашу рыбку таким охренительным минетам? Даже я так не умею! – обманчиво ласково, в контраст с лицом, искаженным яростью, хрипловато прошептал ему на ухо Ал.

Он почти полностью лег сверху на Лео, и его стояк чувствовался даже через одежду. У Лео чуть захолонуло сердце от чувства опасности, сопряженного с нехилым возбуждением, но он тут же понял, что перевернуть Алана на спину в любой момент не составит никакого труда, и мгновенно расслабился. Возбуждение между тем волнами поднималось из уютного клубочка внизу живота и дошло уже до солнечного сплетения, и заставило задохнуться.

– А вот это вовсе не твое дело. – выдохнул Лео, глядя прямо в зеленые свиридовские глаза и с удовольствием наблюдая, как пламя сдержанной ярости в них сменяется растерянностью и детской обидой. Ал встряхнул его за плечи, еще крепче вжимая в постель.

– Эй, это не ответ!

– Это ответ! – несмотря на драматичность момента, Лео разобрал смех. Возбуждение, впрочем, никуда не делось. Оно будто маленький смерч, жило своей жизнью и закручивалось, словно забирая в свою спираль оба прижатых друг к другу тела. Одно на двоих. – Мы не договаривались насчет того, каким именно должен быть ответ! Так. Что. Это. Ответ.

– Охереть, ты и вправду рыбка! – Ал выглядел немного растерявшимся, видно такого коварства от бесхитростного обычно парня он не ожидал. – Тебя, сука, голыми руками и взять-то невозможно, выскользнешь, словно мылом намыленный, тебя только сеткой или крючком!

Алан внезапно вновь поменялся. Ярость из его глаз исчезла, и он откатился, оказавшись рядом с Лео, только боком касаясь его. И рукой, которая стала перебирать волосы, разметавшиеся по подушке.

Лео закусил губу. Исчезновение теплой тяжести доставило неприятные ощущения, однако перебирание прядей волос было таким завораживающим, что он готов был с этим смириться.

– Прости меня, я иногда такой псих…

– Я заметил. – Лео не стал признаваться, что приступа легкой паники он не избежал. Когда Алан на него навалился, был момент, когда он готов был закричать, настолько больно захлестнуло его сознание это гребанное дежа вю.

– Я сам не знаю, что со мной. – продолжал раскрываться Свиридов. Он подполз поближе и разглядывал лицо Лео. Что он там пытался найти? Лицо как лицо. Лео продолжал покусывать губу.

– Не делай так. – почти шепотом попросил его Алан.

– М? Почему?

– Потому что я тебя сейчас поцелую…

– А…

…Хорошо, что предупредил…

Через полминуты, с трудом оторвавшись, Алан уткнулся лицом в постель. Лео молчал, тоже приходя в себя.

– Я и правда больной. – наконец невнятно выдавил из себя Свиридов.

Лео заржал от неожиданности. Эти слова, получилось так, что озвучили единственную мысль, которая в настоящее время обитала как раз в его, Лео, голове. Ал с удивлением на него уставился, оторвав голову от подушки.

– Это ты больной? – Лео продолжал смеяться, и его смех больше походил уже на небольшую истерику. – Ал, окстись! Ты избил меня через минуту после знакомства! Ты же мне… черт, да ты же мне понравился в первую секунду! Там, еще в переходе! И тут же сделал все, чтобы это размазать по асфальту! Ты убил мою первую любовь! Ты трахнул её у меня на глазах! Ты перевернул мою жизнь и спустил её в унитаз! Ты… Черт! Ты изнасиловал меня! Вывернул мою душу наизнанку и растоптал! Ты… Ты спас мне жизнь. Дважды. Ты отравил меня. Мое сердце, мою душу, я не знаю теперь что с этим делать! Так что я сейчас не живу, а ковыляю кое-как, просто потому что так надо!

Лео уже давно перестал смеяться, он последние слова почти выкрикнул со слезами на глазах, и тут же замолчал, собираясь с силами. Почему-то их осталось так мало, что даже для того, чтобы продолжить, нужно было помолчать минуту. Накопить.

Молчал и Алан, также беспомощно глядя на него в темноте. Тиктак. Тиктак. Часы бесстрастно наблюдали за ними обоими со стены. Хорошо быть часами. Ничто тебя не удивляет. Ничего у тебя не болит.

– Это я болен. – наконец разомкнул уже пересохшие губы Лео, – потому что несмотря на все это, я тебя все еще…

– Что?.. – еле слышно, беззвучно шевельнул губами Алан.

– …все еще не убил. – резко оборвал себя Лео и поднялся.

Свиридов ему не мешал, только проводил глазами ссутулившуюся фигуру в майке и джинсах.

– Черт, как это… – Лео пытался щелкнуть зажигалкой, но с непривычки ему никак не удавалось высечь огонь. Сигарета едва заметно подрагивала в губах, он был вовсе не уверен, что получится правильно закурить. Единственный раз он подкуривал тогда, для Окси, содрогаясь от отвращения, а теперь ему было необходимо это сделать, чтобы перебить горечь во рту, которая внезапно появилась, еще более сильным и непривычным ощущением.

– Лень, не дури, ты же не куришь. Тебе с непривычки плохо будет.

Лео упрямо щелкал и в итоге всё же высек огонь и неумело затянулся, тут же поперхнувшись. Алан неслышно подошел со спины, приобнял за талию, отобрал сигарету и затянулся сам. Потом придушил ее в пепельнице и потянул Лео за собой. Тот и не сопротивлялся. Он почувствовал себя вяленой высушенной рыбкой, которой уже всё равно, что с ней сделают.

Свиридов усадил его и приобнял крабом, со спины, так же, как это недавно сделал Лео с ним самим. Руки-ноги в замок. Покачать как игрушку-неваляшку.

– У меня осталось три вопроса. Два первых я бездарно просрал. – усмехнулся спустя пару минут Алан ему прямо в ухо.

– Да уж, в этом тебе равных нет, – согласился Лео, прикрывая глаза. – Давай, сфинкс, задавай свои загадки.

– Скажи мне, Лень.

– Мм? – он так и сидел с закрытыми глазами, чувствуя, как по спине распространяется тепло, ему было несмотря ни на что, хорошо и спокойно.

– Скажи мне, ты меня правда… Черт, не думал, что это так трудно. Ну, в общем… ты меня простил?

– Конечно. Давно уже. – легко согласился Лео. – столько времени уже прошло, больше года. Да и потом, так много всего за эти полтора года произошло. Конечно, давно простил.

Пауза. Алан также продолжал прижимать к себе мускулистое тело. Так непохожее на то, хрупкое мальчишеское, в отчаянии цепляющееся за него. «Не надо. Пожалуйста!» Всхлипы до сих пор стоят в ушах, безнадежно и отчаянно.

– Врешь?

– Это вопрос?

Пауза.

– Да.

Пауза.

– Да.

– Это ответ?

– Да.

Пауза.

– Все. Остался последний, – Лео потянулся, так и не делая попытки выпутаться из крабовых объятий. – Задавай.

– А ты ведь меня обманул, – спокойно констатировал Алан.

– Где это? То есть, когда это? – Лео даже сделал попытку вывернуться, чтобы заглянуть в Алановы глаза.

– Ты задал мне всего четыре вопроса, не пять, – невозмутимо отозвался тот, отворачиваясь и не давая этого сделать. – Я подсчитал. Почему?

Лео помедлил.

– Ну… Возможно, потому, что я не хочу задавать вопрос, на который не хочу получить ответ? Или боюсь его получить? Может быть, я трус? – он пожал плечами и улыбнулся, вывернув голову и всё же скользнув взглядом искоса по глазам и губам Алана.

Универсальная отмазка. Если не хочешь, чтобы тебя считали трусом, то самое верное – вовремя это произнести: «Может быть, я трус?» – и тогда у окружающих даже сомнения не возникнет в обратном.

Алан помолчал немного, переваривая такой необычный и в чем-то коварный ход.

– В таком случае, я свой вопрос тоже задавать не стану.

– Трусишь? – не удержался от подколки Лео.

– Учусь хитрозадости у некоторых.

Лео рассмеялся, на этот раз вполне от души. Отчего-то у него отлегло от сердца. Возможно, и в самом деле некоторые вопросы должны оставаться внутри, пока не придет время их задать? А может быть, это время и вовсе не настанет, и тогда вдвойне хорошо, что они не вырвались на волю. Не придется потом об этом горько сожалеть…

…часы тикали в пустоте и тишине, отсчитывая минуты, однако ни один, ни другой не спешили разрывать плотный клубок объятий. Лео почувствовал, как схлынувшее было возбуждение вновь приливает плавной, но мощной, неумолимой волной, её тем более невозможно было остановить еще и потому, что своими поясничными мышцами он уже довольно четко чувствовал ответный упругий стояк, хотя и скованный джинсами Алана, однако же вполне явственный.

– Можно я тебя поцелую? – сорванный шепот, на ухо. Губы Алана такие горячие, что жар их почти обжигает ушную раковину.

– Это вопрос?

– Неет, – с улыбкой.

– Конечно можно…

– …ты почему не засыпаешь? Рассвет уже скоро.

– Лень.

– Что. – одними губами.

– Я тебе тоже соврал.

– Где? То есть, когда?

– Когда отвечал на вопросы.

– Ну и почему я не удивлен? – Лео пожал плечами, не переставая прижимать к себе такое расслабленное после секса, горячее тело. – Давай колись уже. Пиноккио недоделанный.

Он старался не показать вида, однако внутри почувствовал предательский холодок.

– Помнишь, когда ты спросил, ну в общем, про то, что когда я стоял там, хотел ли я шагнуть?

– Помню. – Лео стало еще холоднее и он прижался сильнее, хотя куда уж сильнее? – И какой правильный ответ?

– Правильного ответа я не знаю.

– Спи тогда. – помолчав. – Утро вечера мудренее.

– Спасибо тебе.

– Спи. Потом поговорим.

*Борис Беккер – немецкий теннисист, бывшая первая ракетка мира. Помимо спортивных достижений прославился тем, что попал в переплет. Супермодель российского происхождения Анджела Ермакова, сделав ему минет, умудрилась оплодотворить себя незаметно для этого наивного парня. Позже по тесту ДНК он вынужден был признать отцовство и выплачивать огромные алименты.

====== Глава 41. ======

Собачий лай, доносящийся с улицы, заставил Лео вынырнуть из уютного сна. Он вздрогнул и открыл глаза для того, чтобы встретиться с таким же, полусонным настороженным взглядом. Видимо, резкий звук разбудил не только его. Голова Алана лежала на соседней подушке, и судя по всему, глаза у них открылись почти одновременно. Пес, сделав свое подлое дело, тотчас замолк, и тишину далее нарушало только уже привычное тиканье часов.

За стеклом вовсю разгоралась утренняя заря, восходящее солнце раскрасило верхушки сосен, розовые и ярко-белые шапки на зеленых колючих ветках, голубой купол неба – это буйство красок настолько не вязалось с северной зимой, что Лео поневоле подумалось, что он еще видит сон.

Алан смотрел на него и молчал с непонятным выражением в глазах.

И кажется, даже не собирался прерывать затянувшуюся паузу.

Лео сглотнул и разлепил сухие после сна губы.

– А теперь скажи мне: «А ты кто?» – и я сразу тебя придушу подушкой.

Губы у Альберта дрогнули и расплылись в улыбке.

– Рыбка, ты такой милый, когда быкуешь.

Лео раздраженно фыркнул и отвернулся, чтобы не было заметно, что он против воли тоже улыбнулся в ответ. Впрочем, через секунду ему стало вовсе не до улыбок и вообще не до чего.

– Твою ж маму! – он подскочил, словно укушенный в задницу. – Время, бля, пиздец! – и кубарем скатился со своего края кровати.

Пока он метался, подбирая свои вещи, разбросанные частично по полу, частично по постели, и пытаясь натянуть их на себя, Ал с любопытством за ним наблюдал.

– Вставай! – Лео швырнул в него джинсами, – к первой паре мы уже опоздали, хотя бы ко второй успеть!

Понедельники же ведь так никто и не отменил со времен «Бриллиантовой руки»! А сегодня именно понедельник! Под самую крышку нашпигованный занятиями, и это тогда, когда перед сессией каждый день на вес золота! Как так можно было прогнать и забыть про будильник! Дом, уснувший мертвым сном, в котором время, казалось, застыло на месте, словно комар в янтаре, сыграл с ним подлую шутку.

– Я не понял, ты чего валяешься? – он уже натягивал второй носок, чудом найдя их рядом друг с другом, ведь как известно, самый сложный квест утренних сборов – разыскивание на скорость примерно одинаковых по цвету и размеру носков. В чужом доме, конечно, они расползтись и перемешаться не могли, но вполне могли бы оказаться один, например, в ванной, второй под кроватью. – Тебе ко второй, что ли?

– А кто тебе сказал, что мне куда-то надо? – нарочито зевнул Алан, явно с легкой издевкой.

– Погоди, а универ? – Лео застыл, он хотел было уже рвануть в кухню, чтобы поставить чайник, однако эта фраза заставила его притормозить, и он так и остановился, держась рукой за ручку двери, но так и не открыв её.

– Я и не поступал никуда.

– В смысле? Ты что, нигде не учишься? – Лео оторопел так, что даже и думать забыл про то, что надобно сейчас заглотнуть чашку чая и нестись галопом на занятия.

– А зачем? – пожал плечами Свиридов. Он к этому времени уже сидел, поджав ноги под себя и укрывшись до пояса одеялом. Джинсы, которые чуть было не попали ему в физиономию, он ловко поймал, однако надевать их, судя по всему, и не собирался.

– Погоди, – Лео вернулся и сел на край кровати. – то есть, ты хочешь сказать, что документы не подавал, никуда не поступал и нигде не учишься?

Нет, ну есть на свете вещи, которые очень трудно укладываются в голове, вот Лео и вынужден был повторить вопрос, чтобы удостовериться в том, что он все понял правильно.

– Рыбк, ну ты тупишь иногда нереально. Прямо толстолобик какой-то! – вздохнул Алан, откинувшись на подушки и заложив руки за голову. – Я ж уже сказал. Я так решил. Зачем люди учатся? Чтобы потом найти хорошую работу, приличный заработок, и обеспечить себе достойный уровень жизни. Так?

– Ну… так.

– Но у меня все это уже и так есть! Зачем мне силы и время тратить? И потом, я вообще умный, ты не заметил? Лишние знания мне ни к чему, – Алан расслабленно зевнул, и Лео вдруг в глубине души ему даже позавидовал, что этому психу не надо выползать из теплой постели на морозный воздух. – Я сам кого угодно чему угодно научу.

– Я даже догадываюсь, чему. – Лео помедлил, потом не торопясь уже подошел к креслу, взял в охапку все барахло, которое его захламляло, и не разбираясь, перекинул его на кровать. Сам же сел в удобное гнездо и поджал ноги. – И всё же давайте разберемся, гражданин.

Его несколько шокировала эта информация, он ведь даже и вариантов таких не допускал. Он был уверен, что мажор Свиридов учится в самом дорогом экономическом вузе северной столицы, ходит на занятия, хоть иногда, сдает, ну или покупает там, зачеты, одним словом, “гаудеамус игитур”*

Алан закатил глаза.

– Вот ты зануда, рыбка. Ну давай, – снова зевнул, и недоспавший Лео с трудом сдержался, чтобы не последовать его примеру. – Разбирайся. Коли тебе так это надо. Всё равно же не отстанешь…

С этими словами Свиридов вновь рухнул в подушки и прикрыл глаза.

– Рыбка-прилипала по фамилии Федор Михайлович, – донеслось до уха Лео раздраженное бурчание. Намеренно произнесенное на такой громкости, что как бы себе под нос, но одновременно и с расчетом на то, чтобы разобрать можно было довольно четко.

– Да пошел ты! – вспыхнул Лео, – что у меня, своих дел что ли нету?

Алан его догнал уже на выходе, когда он, сопя от неожиданной обиды, натягивал шапку. Невинная по сути реплика, непонятно отчего, вызвала целую бурю в его душе. В самом деле, что он, как дурак, лезет в чужую жизнь, ведь Свиридову-то это совершенно не нужно! От слова совсем. Зачем ему, золотому мальчику, образование? Когда и так толпа желающих умельцев поуправлять и фирмой и капиталом? Вот пусть и управляют. А если фирма, благодаря их профессионализму и упорству, в также разумному подходу и таланту управления, внезапно рухнет, похоронив под собой хозяина, Лео будет только рад. Внезапно возникшая у него в мозгу картинка, рисующая Свиридова в телогрейке и треухе, с метлой в руках, (а куда ж его, болезного, еще возьмут, как не в дворники?) должна бы развеселить Лео, но отчего-то не развеселила.

Напротив, чувство злости и горечи усилилось и заставило его буквально отпихнуть ничего не подозревающего, пока еще миллиардера.

– Ты чего взбесился опять, рыбка? Я же пошутил. И не вздумай сейчас истерить, автобус давно ушел, так что вместе поедем.

Будущий работник метлы и лопаты с этими словами хладнокровно натягивал куртку, и Лео стало даже немного неловко за свой взбрык.

– Куда это ты? Тебе ж вроде незачем, – уже больше по инерции буркнул он. – Только не говори мне, что ты вылез из-под одеяла только для того, чтобы меня в универ отвезти?

– Я что, похож на психбольного?

– И почему мне так хочется ответить на этот риторический вопрос? – Лео прищурился, изо всех сил стараясь не показать, что на самом деле ему приятно. Ну не хотел же он никуда ехать, это ж и ежу понятно! Спецом и вылез из постели. И оделся вон, как пожарный, за двадцать секунд!

Алан только вновь закатил глаза и цокнул языком.

Позже, уже когда они сидели в джипе и ворота медленно открывались, погромыхивая металлом, он всё же счел необходимым оправдаться.

– Мне просто нужно заехать в офис, подписать кое-какие доки. Ну и таблетки заканчиваются, а они только по рецепту. Так что…

– К психиатру? – невинно поднял брови Лео.

– К лучшему психиатру Питера. – внушительно припечатал Ал. – И еще, специально для самых умных, подчеркиваю. Я не псих. А от депрессии у нас половина Питера лечится. И богатые и бедные. И коровы, и волчицы. И жучки и паучки.

– А что, бедные тоже лечатся? От депрессии, в смысле? – не удержался от любопытства Лео. Как-то Ашхен обмолвилась, что это только богатые, мол, с жиру бесятся. Мол, во время войны, когда богатых не было, а был только голод и жуткие условия, ни депрессий не было, ни вообще никаких других заебов.

– А как же! – хмыкнул Свиридов, выезжая на трассу и набирая скорость – детский стишок знаешь?

«И неимущим, и богатым

Мы одинаково нужны», —

Сказал патологоанатом

И вытер скальпель о штаны

– Вот для психиатра этот стих тоже очень даже подходит. Только скальпель у него такой, знаешь… Невидимый. И потрошит не живот, а мозги.

Алан замолчал и заметно скис. Настроение у него буквально на глазах портилось, и он в итоге замолчал, все внимание уделяя зимней дороге. Молчал и Лео. Смешной стих применительно к обстоятельствам показался ему скорее жутковатым и вдобавок очень реалистичными казались комментарии Алана к нему.

К тому же ему внезапно пришло в голову, что сейчас, через каких-нибудь десять-пятнадцать минут, когда Свиридовский джип остановится у учебного корпуса, им что, останется только попрощаться?

«Пока»? «Да, пока, бывай»? – и их пути разойдутся? На этот раз навсегда?

Второй раз такой случайности, которая неожиданно свела их в тот вечер в баре, больше не произойдет, две бомбы же в одну воронку не упадут, верно? А каких-либо зацепок, которые бы их связали и позволили пересечься в будущем, у них как не было, так и нет. И вряд ли когда-нибудь они будут, эти зацепки. Разная жизнь, разные орбиты. Разные судьбы. Ни тот ни другой не позвонит. Лео-то уж в любом случае нет. А Алан и подавно. У каждого свой путь, как говорится.

О чем думал в это же самое время Ал, было непонятно, однако его лицо мрачнело с каждой минутой. Действие препаратов закончилось, что ли?

Не успел только Лео подумать об этом, как сигнал мобильника Свиридова совершенно сбил его с мысли и подействовал словно удар током. Зуммер прозвучал так неожиданно, что они оба буквально подскочили на своих сиденьях. Алан тут же нажал кнопку приема и принял звонок.

– Слушаю.

*“Gaudeamus igitur” – первые слова международного студенческого гимна. Гимн на латинском языке и большинство студентов мира знают его наизусть. Ну, хотя бы первые несколько строк.)

Комментарий к Глава 41. Вот не могу не запостить.

https://m.youtube.com/watch?v=9sR8dPYDQ6U

Особенно пробрало, как зал подпевает.

====== Глава 42. Бывают люди совсем без чувства юмора ======

– Алик, это ты?

– Да, Фирюза-хонум. Кто ж еще? – устало ответил Ал.

Негромкая музыка в динамиках после переключения сменилась разговором, так что Лео мог слышать обоих собеседников.

– Я тебя не узнала сначала, мальчик мой, – проскрипела женщина и закашлялась.

– Что у тебя с голосом, теть Фира?

– Да я что звоню-то? Приболела немного, так что ты уж меня не жди, дорогой. Недельку отлежусь, да и тебя заражать не хочется.

– Может, давай в больницу? – Свиридов, хотя и говорил спокойно, перепугался не на шутку, судя по тому, как чуть побелели костяшки на руле.

– Да Аллах с тобой, какая больница? Говорю же, меня младшая заразила, у них в классе все переболели, не переживай. Это я больше за тебя волнуюсь, как ты там, без еды-то? – довольно энергично заговорила Фира и вновь закашлялась.

– Да со мной-то что сделается? И еды там на полк солдат наготовлено, не помру. Давай, выздоравливай, звони если что надо, – сказал Алан и окончательно расстроился. Это было заметно по тому, что углы рта у него поползли вниз и скулы как будто окаменели.

В полном молчании они подъехали к корпусу.

Лео издалека заметил машинку, которая, словно верная собака, оставалась на том же самом месте, где ее покинул хозяин. Только шапкой снега покрылась сверху. Да еще на стекле какой-то мудак написал пальцем по инею: «убери». Какого хера? Она ж никому не мешает вроде.

Лео медлил, не спеша выходить из салона. Ал тем временем заглушил мотор и тачка начала медленно отдавать тепло.

– Пока? – Лео не смотрел на водителя. Алан тоже глядел вперед, на студенток, выскакивающих, словно птички на тоненьких ножках, из корпуса, для того, чтобы тут же, у каменной стены здания, затянуться недорогими сигаретами, прикрывая огоньки зажигалок от ветра. Перерыв. Лео как раз успеет на вторую пару.

– Давай, увидимся.

Где? Когда? Как говорится, «да что вам там адрес? Приходите в гости!»

Лин еще немного помедлив, кивнул, открыл дверь и вышел.

– Лень! Постой!

Вернулся. Десять шагов вперед. Кругом! Десять шагов назад.

– Что?

– Документы проверь, не забыл?

Какой там забыл? Когда Альберт ему сам их положил в карман куртки накануне? Да еще и застегнул на молнию. Однако Лео послушно расстегнул замок, достал лакированные прямоугольники, взглянул на них и снова отправил в боковой карман.

Алан стоял рядом с машиной, щурясь на солнце, и тоже, как и птички у стены здания, щелкал зажигалкой. Похоже, просто так, от нечего делать. От его фигуры веяло не то чтобы отчаянием и безнадегой, но сдержанным флером апатии и одиночества. Некуда торопиться. Нечего делать дома.

Лео тут же вспомнил, что Свиридов, по крайней мере в ближайшие пять, а то и семь дней, проснувшись, не будет слышать легкого шороха шагов, шелеста ткани халата и покашливания, не будет ощущать аромата кофе, который Фира обычно пила в одиночестве рано утром, только войдя в дом, а запах молотых кофейных зерен задерживался в доме еще несколько часов. И что же этот идиот будет делать всю неделю? Дрыхнуть до обеда? До вечера? А может быть, оставит до этого самого вечера очередную сивую девку у себя в постели?

От этих малоприятных мыслей его отвлекло неожиданное явление.

– Хай, чувак! – Лео чуть пошатнулся от крепкого хлопка по плечу.

– Привет, Витёк.

Шустрый парнишка с белесыми ресницами и крупными, красивыми, как бы выразилась Ашхен, «богатыми» ушами, учился раньше в параллельном с Лео классе, и поступил в тот же универ, что и он.

– Где пропадал? – любопытный Витёк буквально пожирал глазами сверкающую тачку и, как казалось Лео, с трудом сдерживался от того, чтобы потрогать ее пальцем.

– Болел, – коротко отозвался он, с одной стороны малодушно радуясь лишнему, хотя и хилому, конечно, поводу задержаться, а с другой стороны досадуя на то, что Витёк так бесцеремонно вторгся в личное пространство. Чье? Его? Альберта? Их общее?