Текст книги "Девятый Вал: Эпизод 1 (СИ)"
Автор книги: Kami_Elle_The_Archian
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)
Я вам как-нибудь объясню, Фенариус, отчего Аспект Невежества все же меня принял, – помолчав, сказал Элексис, – но не сейчас. А зачем Дираэль так рискует… что ж. Парад Серпа, все Светлые здесь… может, и пошпионить хочет, и прикончить кого-нибудь. Никто, кроме нас троих и самого Дираэля, об обмене душ не знает, посему и не возникнет подозрений.
Тогда надо спешить, – сказала Аксонна. – Чем больше времени мы упускаем, тем большую фору даем Дираэлю.
Дираэль быстро освоился в новом теле, и настолько хорошо, что понял – племянница способна переплюнуть своими умениями хоть его, хоть своего братца, хоть Элексиса. А потому такое тело ему даст двойной плюс. Если все пойдет так, как надо, он и вовсе сможет остаться в нем в качестве шпиона.
Без когтей, без пластинчатого шлема с закрывающей лицо полумаской было крайне непривычно. Но женское тело ощущало солнечное тепло и прохладу легкого ветерка как прикосновение материнских рук, и Тертаррил сжал губы, вспоминая и свою мать.
Николь Эннобили была единственным человеком в его жизни, которая смягчала его сердце достаточно для того, чтобы задуматься. Она заботилась о маленьком Илунаре куда лучше, чем Танитарр, не воспринимавший иного сына, кроме Элекса. Танитарр вообще не хотел второго сына, а ни в чем не повинной Николь и вовсе изменял направо и налево. Потому, когда она заболела, он даже не прилетел ее навестить – возил желавшего остаться с матерью Элекса на какую-то дурацкую олимпиаду. А потом Николь умерла. Дираэль до сих пор помнил, как проснулся в ее уже остывших руках, позвал ее по имени, но не услышал даже ее дыхания. Ему было всего пять, но он понял, что мама ушла – ушла навсегда. Похоронами занялся прилетевший только через день Элекс, брата же он не нашел… да и не озаботился о том, чтобы его искать. Что уж говорить о Танитарре.
Жгучая ненависть обожгла сердце Тертаррила, и он сжал ладони в кулаки, глубоко впиваясь ногтями в кожу.
Не время. Не место.
Единственную деталь, которая могла бы легко раскрыть Интригана – глаза – Дираэль скрыл визором. И выглядело ничего, и не позволяло взглянуть в его душу, и так пострадавшую от посягательств подобного рода. На губах снова заиграла легкая, непринужденная улыбка, походка вернула прежнюю пружинистость. У него есть цель и есть план ее достижения. Ничто не должно помешать его выполнению.
Опять ты?!
Дираэль вскинул бровь, обернувшись. На него несся глава нанятых им наемников… какое-то ругательное у него имя было. А поодаль были еще трое – снайпер, техник и сапер. Хотя, кому какая разница, кто из них кто. Выверенным, четким движением выставив руку вперед, Тертаррил схватил скачущего на него наемника за горло, с упоением слушая его и удивленный, и испуганный хрип.
Следи за словами, падаль.
Никанор засипел, пытаясь разжать словно окаменевшие пальцы, стискивающие его шею.
Отпусти его!
Дираэль закатил глаза и схватив побежавшего на него с ножом Леню за руку, резко рванул. Раздался громкий хруст, сломанная кость прорвала плоть, и брызнула кровь. Тертаррил облизнул то, что попало ему на губы, и швырнул истошно орущего снайпера оземь.
Еще будут смелые? – улыбнулся Дираэль, переведя взгляд на застывших Эммета и Райли. – Четверо на одного, как шакалы. Что ж, получите по своим, шакальим, заслугам и уймитесь, – прошипел он, вминая пальцы в горло бьющегося у него в руках Никанора. Когда, наконец, тот обмяк, Тертаррил кинул его к стонущему от боли Лене. – Что, бляди? Помешала вам девочка? Позавидовали вы ей? Так вот, дорогие мои шавки, вам стоит кое-что уяснить. Завидовать было абсолютно нечему. Хотите двести с лишним лет провести без единого луча света, в подчинении у одного из самых изощренных инквизиторов современности, протерпеть все пытки – и физические, и ментальные? Я вам это устрою. А племянницу мою трогать вы права не имели и не имеете ровным счетом никакого, – расплылся в оскале Интриган, поднимая визор и заглядывая своими ужасными черно-красными глазами в полные ужаса карие глаза Лени. – Она бы вас не убила за такое предательство. Покалечила бы – да. Но сейчас тут не она, а я. А в моем случае и за меньшее лишались головы. Лишитесь же и вы.
Не медля ни секунды, Дираэль привел свой приговор в действие двумя астральными ножами. Слизнув с обоих кровь, он обернулся к парализованным ужасом Райли и Эммету.
Вы в этом участия не принимали, а почему можете быть свободны. Только это наш с вами маленький секретик, м-м-м? – улыбнулся, подмигнув, Тертаррил и снова надел очки.
Вплоть до той поры, как фигура в черно-красном плаще скрылась за домами, Эммет и Райли оставались неподвижны. Не решившись брать с трупа Никанора кредитку с их оплатой, они кинулись к их кораблю, чтобы покинуть это проклятое всеми возможными богами место как можно скорей.
Работа Соникванта над извлечением жизненной эссенции из очищенных душ вполне могла бы стать невообразимым прорывом в плане изучения духовной магии, а за пределами разборок Лиги и ранжеров написанная им и подкрепленная экспериментально диссертация принесла бы этерианину целое множество научных наград и грантов на дальнейшие исследования. Но ученый никогда не стремился к подобному. Нет, он не жалел своих трудов – он был бы рад поделиться своими открытиями со всем миром. Наибольшая проблема была в том, что, сунь он нос (которого, как этерианин, не имел) в официальное научное сообщество галактики, его либо начали бы сначала третировать за негуманные методы, либо тут же загнали в неудобные и неприемлемые для свободолюбивой натуры Соникванта правила, кооперативы и все то, что он еще с юности возненавидел.
Даже сквозь металл доспехов Сониквант почувствовал, как его плеча касается теплая ладошка. Приподняв голову, он показал Вайолейт, что слушает.
Снайперша сообщила, что к его лаборатории движутся трое, и посоветовала уйти, пока не поздно. Этерианин ничего не ответил, лишь продолжил записывать свои мысли. Вайолейт вздохнула и направилась из лаборатории. В корпусе бомбы отразился ее искаженный изогнутым металлом силуэт – невысокая террианка в черно-фиолетовом костюме, плечо оттягивает тяжелая самодельная винтовка. Темно-русые волосы собраны на макушке в неопрятный хвост, лицо скрыто тканевой повязкой. В темно-карих, почти черных глазах нет ничего, кроме усталости. Девушка оглядела свое, хоть и кривое, отражение и, покачав головой, ушла.
Сониквант закончил конспект и решил было посмотреть, что получилось. Но его снова отвлекли.
Аксонна расширенными от страха глазами рассматривала монструозную фигуру Соникванта. Да, она видела этериан прежде, но Аватар Страха был куда выше любого из них, куда шире в плечах и куда мощнее с виду. А еще у него было то, чего не было ни у кого из его соотечественников – огромная магическая сила вкупе с гениальностью. Ларгентум не решался войти в лабораторию тоже – его словно не пускало что-то невидимое, неосязаемое, что-то, отчего он морщился и невольно пятился. Элексис тоже чувствовал себя крайне неловко, но, так как он уже был нежитью, решил попытать удачу.
Сониквант, – осторожно позвал он, медленно подойдя к этерианину, – ты позволишь нам…
Ученый не стал дожидаться, пока ревенант закончит, и вручил ему датапад, на котором писал конспект, ткнув пальцем в последние строчки. Элексис запнулся на полуслове и посмотрел в пад. То место, в которое указал ему Сониквант, было столбцом формул, выводимых одна из другой.
И что ты хочешь, чтобы я…
Этерианин снова ткнул в формулы.
Фенариус, может, вы знаете, что он имеет в виду?
А что там такое?
Физика. Много физики.
Ларгентум аккуратно, стараясь не делать резких движений, прошел в лабораторию и взял протянутый ему Элексисом датапад.
Формула неправильная в четвертой с низу строке. В самом начале, – передал он датапад обратно Соникванту. – После амплитудного значения вектора напряженности должен быть косинус, а не синус. И остальные четыре строки, соответственно, непра…
Серафим непроизвольно побледнел, когда Сониквант внимательно посмотрел на него сквозь алые светящиеся линзы, и лихорадочно попытался просчитать свои шансы выжить. Однако этерианин снова посмотрел в датапад, негромко, но внятно щелкнул челюстью и ушел неторопливо, даже не озаботившись о том, чтобы забрать свои вещи со стола.
Ладно, допустим, – приподнял одну бровь Ларгентум и взглянул на бомбу. – И что, он просто дал нам обезвредить бомбу? После всего этого? После создания вирусного ОМП, после разнесения целой колонии, после обвинения невинных планетян, после всего этого хаоса?!
Элексис раскрыл хвостовую часть бомбы и залез внутрь корпуса по пояс в поисках поражающего элемента.
А ты ожидал более феерической развязки? Крови, мяса, кишок, взрывов в стиле дешевых и не очень боевиков?
Сказать по правде, да.
А я вот ожидал дожить до тысячи лет. Не судьба-с.
Ревенант вылез наружу с совсем маленьким, с фалангу большого пальца, ядром бомбы – шариком черного цвета.
Взрыватель внизу отсоединен, и даже если каким-то невообразимым чудом бомба полетит, то без подарка, – подкинул и поймал Элексис шарик.
И что с ним теперь делать? – полюбопытствовала Аксонна.
Скорее всего, выброшу в личную сингулярность. Пусть входит в состав новой Вселенной.
А вы не предполагаете, что у Лиги мог остаться образец вируса для еще одной попытки? – скептично сощурился Ларгентум, разглядывавший стол, за которым работал Сониквант. – Что мы сейчас только отсрочили неизбежное?
Нет, это концентрат. И потом, уже запоротые планы никто не использует. Но на всякий случай я буду проверять планы Тертаррилов. Даже если они не будут больше воспринимать меня как союзника, у меня остается с ними связь.
Что за связь? – спросила Аксонна.
Связь некроманта и нежити, поднятой им, – ответил Элексис, пряча шарик куда-то в свою броню. – Настоящего Дираэля, где бы он ни был, я почую везде. Вы что-нибудь нашли, Фенариус?
Нет, – покачал головой Ларгентум, – ничего. Есть один Фиал, но он уже полон одной из меньших душ, его не используешь. Так что вопрос «как вернуть Дираэля и Аксонну по своим телам» остается открытым.
А не стоит спросить самого Дираэля? – предложила Аксонна. – Он наверняка в этом разбирается, раз осуществил обмен.
Не думаю, – покачал головой Элексис. – Раз тут замешаны Фиалы, значит, после обмена душ они стали непригодны. Одноразовые они, увы. Так что стоит обратиться к моей старой знакомой. Алаэнор прилетела с вами, Фенариус?
Да, она осталась с остальными.
Хорошо. Теперь нужно идти их искать, и как можно скорей. Бегом!
========== Глава 22. Алиса в Зазеркалье ==========
Элу здорово ударился головой, а потому не соображал ни что происходит, ни кто он такой. Голова была тяжелая, как огромный валун, и сильно болела, остального же тела он просто не чувствовал. Последнее воспоминание – яркая фиолетовая вспышка и мгновенно наступившая после этого темнота.
Это смерть? Наверное, нет, думал анфор, слыша где-то на периферии сознания чьи-то крики, какой-то треск, лязг, звон. Будь он мертв, он уже слышал бы либо ангельский хорал, либо бульканье личного котла где-то в недрах Ада… либо завыванье вьюги, что там Десенакт рассказывал. Элу ощутил, как вздрогнула земля – кто-то бухнулся на колени рядом и тут же схватил его за плечи, крича что-то сквозь наложенную на уши подушку контузии.
Удар, растекающийся резкой, живительной болью электричества по груди. Еще удар. Отчаянный визг, снова канонада ударов, пробуждающих каждую клетку тела.
Элу судорожно всхрипнул, царапая свежим воздухом успевшую высохнуть глотку, и беспомощно вскинул руки, пытаясь ощутить их снова. Одну из рук тут же поймала закованная в теплый металл ладонь.
Спокоен будь и не шуми, – приказал бас Алаэнор, проводившей реанимацию. – Крепче за руку меня держи.
Элу послушно вцепился в крепкую шестипалую руку, пока этерианка напитывала его собственной живительной энергией, а рядом верещал то ли от боли, то ли от страха Дайвер, на которого прикрикивал Десенакт. Когда Элу все-таки смог сесть, заботливо поддерживаемый Алаэнор, и разглядеть, отчего же орет марон, его передернуло: Торнадо начисто обрезало головохвосты. Десенакт пытался забинтовать обильно сочащиеся кровью обрубки, пока рыдающего от боли Дайвера кое-как удерживал Авак. Эйрисс, молоденький марон с завязанными глазами, которого ранжеры взяли с собой из-за наличия у малыша недурственного чутья, куда-то испарился.
Ну же, тихо, тихо, – приговаривал Авак, поглаживая всхлипывающего Дайвера по головохвостам, точнее, по тому, что от них осталось. – Все в порядке, новые вырастут.
Вырасти-то вырастут, – крякнул, вставая с корточек, Десенакт, – да вот товарищ наш ван Вэзок в течение этак месяца теперь будет вроде кота с обрезанными усами.
Поясни?
Будет теряться немного в пространстве. И хуже слышать. Мароны этими своими щупалами оченно много волн воспринимают, которые для органов чувств сталкеров, людей и прочих рас не существуют.
А еще… – поморщившись, кое-как сел, отчаянно ощупывая руками пространство вокруг себя, Дайвер, – еще звуки для меня теперь плоские. И эхо не слышу. Блядь, – прошипел он, нашаривая на затылке обрубки головохвостов.
А ты как? – сочувствующе глянул на кое-как поднявшегося Элу Авак.
А что со мной было-то?
Ты шел, никого не трогал, а тут сверху, под углом этак… в тридцать градусов в тебя хуйнуло чем-то иссиня-черным, – сообщил Десенакт. – Но так как ты у нас исправно щиты носишь, тебя только кинуло оземь.
Так вот почему у меня голова трещит.
Ога.
А где малыш тот, марон, который с нами был? – спросила Алаэнор, отряхивая с ног палую листву от деревьев неподалеку. – Вроде рядом был – а тут и след простыл.
Ранжеры заозирались.
Бля, – с чувством сказал Десенакт. – Пойду поищу.
Перейдя в свою аниформу (Элу заметно передернуло), полудемон собрался было на поиски мальца, как того выкинуло с одной из крыш прямо в руки опешившей Алаэнор. Эйрисс ошеломленно «уставился» в визор, за которым были глаза этерианки, вякнул извинение и стек куда-то на землю.
Стоять!!! – гаркнул Элу, замечая, как с той же крыши метнулось что-то черно-фиолетовое, и, прежде чем Десенакт успел отреагировать, перекинулся в огненную птицу – феникса – и ринулся за снайпером.
Напавший был маленький, легкий, прыгал с дома на дом шустро, быстро, успевал еще и отстреливаться лазерным пистолетом. Элу удавалось уворачиваться от алых зарядов, но все же ему это надоело, и он пошел в пике, стремясь отловить беглеца в мощные лапы. Но снайпер резко увернулся, перекатясь через плечо по крыше, и, спрыгнув на землю, побежал дальше, и издавший пронзительный крик Элу раскрыл клюв, выстреливая ярко-желтым лучом в спину стрелка.
Попал. Фигурка в легком костюме, вскрикнув, упала на мостовую. Элу вернулся в обличие анфора и, гася торопливо рукав плаща, загоревшийся от неаккуратного развоплощения, подошел к снайперу.
Девчонка!
Да еще и с тяжеленной снайперской винтовкой, лежавшей рядом – магнитный захват наспинной пластины не выдержал инерции падения.
Пока Элу пытался принять этот факт, снайперша времени не теряла. Сориентировавшись, она ударила каблуками по ногам ранжера, отчего тот грохнулся оземь, и навалилась на него сверху, прижимая к горлу анфора вынутый нож.
Только рыпнись, – прошипела она.
Элу ухмыльнулся и оттолкнул снайпершу от себя мощным воздушным толчком. Та упала на спину, но быстро перекатилась на живот и вскочила на ноги. Элу же тоже успел подняться и ногой отодвинуть винтовку в сторону.
Хороший винтарь, – улыбнулся он. – Мой друг бы заценил.
Твоему другу руку бы сломало.
Однако ты вроде целая.
Пришлось кое-что усовершенствовать.
И насколько же?
Снайперша сощурилась и рванулась вперед, занося правую руку. Элу не успел среагировать, и кулак бионической руки с хрустом вмялся ему в челюсть, швыряя на мостовую. Сама же девчонка кинулась было к винтовке, но ранжер схватил ее за ногу, утаскивая к себе. Зарычав, ассасин снова занесла механическую руку, но Элу уже успел поймать вполне себе орудие убийства и заломать противнице за спину. Та глухо охнула и рванулась было на свободу, но Армагеддон не ослаблял хватки.
Шустрая какая, а! – сплюнул он кровью, притискивая отчаянно брыкающуюся девку к себе. – Но лупить умеешь, признаю! Меня, кстати, Элу звать.
Снайперша зарычала и с оттяжкой ударила разоткровенничавшегося анфора затылком в нос, после чего, воспользовавшись его заминкой, вырвалась на волю, хватая свою винтовку, приклад которой вбила Элу в живот. Пиромант сложился пополам, взвыв от боли, и ассасин ударила винтовкой еще раз – уже по спине. Армагеддон с хрипом свалился на землю.
А меня – Вайолейт, – мурлыкнула девчонка и, всадив острый носок сапога в живот Элу напоследок, убежала.
Элу захрипел, оперся на руки и кое-как встал.
С-сучка, – снова сплюнул он и побрел обратно, ощупывая зубы нижней челюсти языком. Все цело, но челюсть здорово болит. – Ва-йо-лейт, – по слогам выговорил анфор имя снайперши. – Найду – загрызу.
Элу! Элу, твою мать!
Элу осоловело поднял голову, озираясь, и тут же хрипнул удивленно, крепко обнимаемый под ребра одной знакомой светловолосой девчонкой, подлетевшей к нему.
Акси! Плюшик мой! – тут же сообразил анфор, обнимая сестру. – Я так за тебя боялся!
Аксонна заулыбалась и потерлась щекой о плечо брата.
Я очень соскучилась. Как дела?
Да… – Элу не нашел слов, чтобы описать творящееся вокруг безумие. – Ну, сейчас уже получше. Плюш, а чего ты в визоре?
В визоре? – поправила на себе анфорка черные солнцезащитные очки. – Меня в темноте держали, свет глаза режет. Да и выгляжу ничо так.
Это да, – рассмеялся анфор, снова притискивая к себе Аксонну. – Пойдем, остальные будут очень рады тому, что ты вернулась! Разве что Эл Джи, жопа неуемная…
А что Эл Джи?
Он тебя искать пошел. Наорал на Фаролуна, Иррализа который, у Ками отец, и пошел за тобой.
Во как. Вы же свяжетесь с ним, чтобы обратно шел?
Это надо телепатов наших спрашивать.
При побеге с заброшенной ГЭС к Ларгентуму, Аксонне и Элексису пристала погоня. Нежить накатывала почти волнами, но Серафиму и Северному Сиянию не представляло труда сжигать ее огнем. Аксонна же все еще осваивала силы Дираэля, доставшиеся ей с этим телом, а потому ее атаки были нестабильны – то выдаст огромную волну пламени, то не может и сухую ветку зажечь. Это бесило неимоверно, и сталкер с ревенантом ясно чувствовали злобу анфорки помноженную на злобу и Дираэля.
Все еще сохранялось напряжение. Конечно, было ясно, что это на самом деле Аксонна, но, видя внешне Дираэля, астралитики все же немного тушевались. Аксонна понимала это и злилась еще пуще, отчего рвалась уничтожать армию трупов еще яростней. Элексис старался в такие моменты держаться подальше – и вовсе не оттого что летящие во все стороны куски расчлененных тел вызывали у него брезгливость, а оттого что подсознательно понимал, что Аксонна вполне может наброситься и на него.
Время перевалило за полдень, и нервничать все стали еще больше. У Дираэля была огромная фора, он вполне мог успеть не только добраться до остальных ранжеров, но и вырезать их всех. И оставалось время еще чайку попить. Оставляя за собой плотную цепочку из порубленной на куски нежити, их троица продиралась обратно к колонии, уже плюнув на хоть и заросшую, но дорогу к ней – просто потому что та была длинней. А потом Фенариус вдруг встал, как вкопанный, коснулся виска.
Говорят возвращаться, – ответил он на удивленные взгляды обоих Эннобили. – Нашли пропажу.
Твою мать, – выдохнул Элексис и рванул вперед, снося мановением руки лесные массивы перед собой. – Вперед, живей!
Разрешите мне прикончить этого урода, как я выволоку его из моего тела! – прошипела Аксонна, кидаясь следом.
Да даже при всем желании не сможешь! А как выволакивать его из твоего тела и тебя – из его, вообще черт его знает! Даже с помощью Алаэнор!
То есть? – спросил Ларгентум.
А то и есть, что у обмена душ есть какие-то свои правила, которые я уже и не помню. Там по истечению какого-то срока вернуть обратно уже ничего будет нельзя!
Вот тебе и раз! – потрясенно воскликнула Аксонна. – Сука какая!
Не матерись! – хором крикнули ей в ответ Элексис и Ларгентум.
Это литературное слово!
Ваши где-то в определенном месте ждут? – спросил Элексис.
Нет, они идут уже сразу к Алтарю Серпа, – ответил Ларгентум, перемахивая через поваленный ствол дерева. – Вообще шла речь о встрече уже там, но нам будет лучше перехватить их по дороге.
Согласен.
Как он вообще такое удумал-то, – пыхтя больше от злости, чем от усталости и недосыпа, пробурчала Аксонна. – Неужели я так много хочу? Хочу семью, хочу спокойной жизни, почему эта сука просто не может оставить меня в покое?! Фантаст гребучий, драть его об забор тремя хоккейными клюшками! Точно! Это я с ним и сделаю!
Элексис и Ларгентум, поняв, что прервать им поток проклятий в адрес Дираэля не получится все же никак, лишь вздохнули.
...вот, а потом я тихонько-тихонько по стеночке убралась из кабинета и дала деру. Не знаю, как я нашла дорогу, но нашла! И потом встретила Элу, – щебетал Дираэль, притискиваясь к улыбающемуся Элу.
Элу привел «сестру» к остальным ранжерам, и они все двинулись к Алтарю Серпа. Дираэль улыбался, строя из себя наивную дурочку Аксонну, и все, кроме задумчиво молчащих Алаэнор и Фаролуна, поверили. Даже Армагеддон, который, казалось бы, знал свою драгоценную сестричку, как облупленную. Ах, актерство было у Аватара Лжи прописано в каждой хромосоме.
Глаза еще болят? – спросил Авак. Дираэль, отметив жирной галочкой неподдельную заботу в голосе сталкера, поправил визор.
Да, свет здорово по ним режет. Так где этот Алтарь находится?
Там же, где и всегда находился, – негромко сказал Фаролун, отчего-то начавший чесать правое плечо.
Ты книгу брала, что «Этериум» звать, – ответила Алаэнор. Дираэль слегка напрягся – этерианка если не чуяла, то подозревала подвох. – На триста четвертой странице есть все, что об Алтаре следует знать.
Ну не могу же я выучить целую книгу! – псевдообиженно вскинул руки Аватар.
Согласен, – улыбнулся Дайвер, тоже подмигивая «Аксонне». – Я сколько ни читаю книгу рецептов, наизусть я ее не помню. Каждый раз заглядываю.
Алаэнор, что-то не так? – приподнял бровь Десенакт.
Этерианка помолчала.
Картина все та же, но… ошибка здесь есть. Хочу я понять, в чем же дело. То ли правда, то ли уставшего разума месть.
Скорее всего, – кивнул Дайвер. – Что ты, что Эл Джи тогда орал. Сколько вы времени уже не спите нормально?
Месяца два-полтора, не могу быть точней. Не сосчитать, сколько потрачено было ночей.
Ну вот. Ничего страшного, закончим со всей этой мурней – ляжешь в отдельном отсеке и поспишь. Я лично послежу за тем, чтобы тебе никто не мешал.
Алаэнор улыбнулась за маской.
Ты очень добр, Дайвер. Спасибо тебе. Но, боюсь, отдых – отнюдь не то, что нужно мне.
А что же тогда тебе нужно?
Нужно одной суке в нос прописать!
Народ аж подскочил, оборачиваясь в сторону и знакомого, и незнакомого одновременно голоса. Дираэль лишь ухмыльнулся краем рта.
В листьях, паутине и прочем лесном мусоре, к ранжерам, ощетинившимися оружием, перла злая, как черт, Аксонна. За ней едва поспевали Ларгентум и Элексис, не видевшие прежде в ученице и дочери такой энергии. Фаролун нахмурился и вопросительно глянул на умолкшую Алаэнор. Та единственная не достала свое оружие, а внимательно смотрела на вывалившегося с соседней улицы «Дираэля».
Ну что, пиздюк?! – рявкнула Аксонна, прямо направляясь к настоящему Дираэлю. – Не ожидал? Ух, как я тебе сейчас въе…
В грудь ей, однако, воткнулся ствол «Мефистофеля» Элу, вставшего на защиту, как он думал, сестры. Аксонна аж опешила и оттолкнула хищную мордку дробовика, но та вернулась на место.
Элу, ты охуел или как?
Это ты охуел! – рыкнул Армагеддон, угрожающе зарядив «Мефистофель». – Пошел вон от нее!
От «нее»?! – ахнула Аксонна. – Ты кого «ею» называешь, ебанутое ты существо?! Тебе твоя наковальня на голову упала? Эта сука поменяла нас телами! Чтобы за вами шпионить! А возможно, и кого-то грохнуть!
Это правда, – сказал пытающийся отдышаться после долгого бега за жаждущей справедливости протеже Ларгентум. – Сониквант поменял их с помощью двух Фиалов.
Ранжеры переглянулись между собой, а потом синхронно глянули на Дираэля.
Вы что, верите этому бреду? – фыркнул тот. – Он приволок двух Тертаррилов и несет какую-то околесицу, ожидая, что мы поверим! А может, с тобой что-то не так?
Народ снова уставился на Ларгентума и Аксонну.
Элу, даже ты мне не веришь? – с болью взглянула на брата анфорка.
Руки Элу вздрогнули.
Мне нужны доказательства.
Пусть снимет визор! – произнес Элексис. – Глаза – зеркало души.
Повисла пауза. Дираэль вздохнул и покачал головой.
Ты всегда любил поломать мне всю малину.
Сняв визор, Тертаррил откинул его в кусты и с улыбкой обвел присутствующих своими ужасными глазами.
Привет.
Алаэнор сощурилась за своей маской.
Так вот что не то с тобою было. За чужим лицом прятал ты Тертаррила рыло.
Зачем же так грубо, милая моя Алаэнор, – ухмыльнулся Дираэль. – Всего лишь необходимая мера предосторожности.
Предосторожности?! – ахнула Аксонна.
Именно. Вот, правда вскрылась, как восьмиклассник от несчастной любви, и что же? На меня никто не нападает. И не нападет. А все благодаря шкурке моей сладенькой племянницы.
Шпионить вздумал, падаль, – прошипел Десенакт.
Примитивное определение, фон Морт, но суть отражает.
Мне глубоко похуй на то, что тебе надо, – зарычала Аксонна, хватая себя саму под грудки. – Верни мне мое тело, ублюдок!!!
А зачем мне тебе его возвращать, милая? – в лицо улыбнулся ей Дираэль. – Мне тут нравится. И сил у тебя хватает, и выносливости, и энергии… а еще оченно интересно себя самого за сиськи мацать.
Дайвер за спиной у ошеломленного этой ситуацией Эйрисса скрючился, тихо угорая.
Ты мне тут дурочку не валяй, – хорошенько тряхнула за плечи Дираэля Аксонна, в панике ощущающая, как ее щеки заливает румянец. – Каким образом можно вернуть наши души обратно?
Не знаю! – рассмеялся Тертаррил. – Не знаю, пироженка! Спроси своего всезнающего учителя. Не зря же он столько в Архивах сидит. Кстати, Фенариус, я понимаю, почему ты не обращал внимания на других девок, но чтоб и эту...
ЗАТКНИСЬ!!! – заорала Аксонна, швыряя Дираэля от себя под истерический хохот Дайвера. – Не хочешь говорить – сами найдем способ!
Ну, удачи, – хихикнул Тертаррил и отошел, нарочито вульгарно покачивая бедрами и заставляя Аксонну еще больше краснеть.
Клянусь, как только все это кончится, я тебе глотку перегрызу, – прошипела анфорка, стискивая виски.
Посмотрим, дорогуша.
Гр-р-р-рх-х-х, не называй меня так! Кто-нибудь, пропишите ему в морду! Сломанный нос потом вправлю.
Дираэль продолжал улыбаться, не обращая внимания на враждебные и растерянные взгляды на него. Все были напряжены и раздражены, отчего возникла небольшая пауза, которую вскоре нарушил, казалось бы, отсутствовавший Ларгентум:
Есть два способа обмена душ, на самом деле. Первый – с помощью Фиалов, как произошел данный трансфер. Души затягиваются в два раздельных Фиала, а потом выпускаются в ближнее тело. Способ менее трудоемкий. А второй способ – мануальный. Нужен достаточно сильный маг, способный вытянуть души, удержать их и влить их в чужие им тела. Тут нужна серьезная концентрация, чтобы и «сифон души» не прерывался, и сами души нужное время удерживались в руках мага. Не будет концентрации – не будет и трансфера.
То есть? – нахмурился Элу.
В лучшем случае, души останутся там, где были. В худшем – носители просто умирают.
Оу.
Именно что «оу». Кто этим займется?
Тут кандидатов не особо много, – пожал плечами Авак. – Астралитики. Либо Алаэнор, либо… эм-м-м… Алукард, вы долго тут стоять будете?
Да, долго ты тут будешь стоять и действовать мне на нервы? – вскинул бровь Дираэль.
Я буду здесь, пока эта ситуация не разрешится, – проигнорировал выпад брата Элексис. – У меня нет к вам ненависти.
Интересно, почему.
Потому что он – ревенант, – раздраженно ответил Фаролун. – Нежить, поднятая из могилы ради мести. Причем роли не имеет, хочет ли нежить выполнять приказы некроманта или не хочет. И также мнение этой самой нежити о том, хочет ли она становиться нежитью. И речь не о том гнилом мясе, которое мы рубим, – нетерпеливо махнул он рукой на открытый рот Авака, – а о высшей нежити, которую выдирают из могилы с душой. Представляю, как бесятся в Аду.
Бесятся здорово, – вздохнул Десенакт. – Гастарбайтеры везде нужны.
Дайвер снова не сдержал хихиканья.
Ну, как-то так. Давайте уже решать, что будем делать… в такой… ситуации.
Нам стоит путь продолжить наш до Алтаря, – ответила Алаэнор. – В этот раз – от личности одной детали важные тая.
Одной? – удивился Авак.
Не тупи, Дираэля, – фыркнул Дайвер.
А Алукард?
Я не Алукард, – возразил ревенант. – Это имя дал мне мой дражайший братец. Я – Элексис, Элексис Танитарр Эннобили.
Будь воля его – он б не вышел против нас, – покачала головой Алаэнор. – Я ему доверяю. Доверие ваше – дело лишь вас.
Элексис опустил невидимое лицо.
Спасибо, Али.
Этерианка кивнула и махнула рукой, призывая следовать за ней. Аксонна скрежетнула зубами, глядя на надменно улыбающегося ей ее же улыбкой Дираэля, и пихнула его в спину:
Ползи, тварь.
К вечеру Алаэнор вывела процессию и Аватаров, и остальных в глубокие джунгли. Нежить не попадалась, не было видно и Тертаррилов, хотя Фаролун время от времени вскидывал уши и голову, оглядывая деревья вокруг. Гомонили птицы, солнечный свет пронизывал свежие после очередного дождя кроны деревьев.
Наземная живность давно попряталась от греха подальше, едва заслышав стольких гостей, за исключением хозяина этих мест – гигантского, около трех метров в холке, атакора. Это был старый, матерый зверь, явно недовольный тем, что по его владениям ходят всякие. Одного плевка его сгустившейся уже до состояния пластилина кислоты хватило бы, чтобы прожечь стену броневика. Выйдя перед Алаэнор, атакор издал леденящий душу рык и поднял свои головохвосты в угрожающем жесте.
Фаролун аккуратно потянулся за стрелами, но свирепый взгляд четырех красных глаз заставил его передумать. Народ в целом напрягся, но Алаэнор спокойно подошла к зверюге и погладила по треугольной морде, что-то шепнув. Атакор сменил рычание на мурлыканье, тукнулся лбом о шлем этерианки и вразвалочку направился в джунгли, продираясь сквозь лианы и деревья наподобие одушевленного вездехода. Алаэнор же, жестом указав остальным следовать за ней, решительно направилась вслед за зверем.
Чутье Скульптора не подвело, и атакор вывел ранжеров и не совсем ранжеров на древние руины из серого камня, уже обросшего зеленью так, что самого камня почти не было видно. Это были четыре колонны, три из которых уже были полуразрушены, стоящие по углам квадратной площадки, на которой находился высеченный из болотно-зеленого мрамора пьедестал с выемками разной формы и глубины. Выемок было девять – три в середине, одна сверху и одна снизу от них и по две по бокам. Пьедестал странным образом не был тронут местной флорой, только воды дождевой в выемки набралось.
