Текст книги "Сокровища зазеркалья"

Автор книги: Kagami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Часть третья
ВСПЫШКА НЕ БЫВАЕТ ДОЛГОЙ

Мы должны быть внимательней в выборе слов,

Оставь безнадежных больных.

Ты не вылечишь мир и в этом все дело.

Пусть спасет лишь того, кого можно спасти,

Спасет того, кого можно спасти

Вячеслав Бутусов "Доктор твоего тела"

Артефактер Рен-Атар

Я дала близнецам понять, что нам с Мартой желательно остаться наедине. Видимо, пока нас не было, они успели считать ее эмпатический фон и спорить не стали. Однако в ответ на предложение отправиться к Алене и Грэму, один из них совершенно справедливо покрутил пальцем у виска. Действительно, что это я? Два часа ночи, нашим молодоженам только гостей не хватает для полного счастья. Мы хором вздохнули и всерьез озаботились проблемой, куда податься мужчинам.

Проблема оказалась та еще и явно требовала мозгового штурма.

Засели мы на кухне и разговаривали почти шепотом, стараясь не беспокоить Марту. Она лишь кивнула нам с Сином и Павлом, а потом выпала в осадок перед компом, странствуя по каким-то ей одной известным сайтам.

– Я, пожалуй, домой пойду, вздохнул Павел, – Сумку я еще до вашего прихода собрал, пока в супермаркет заеду, детишкам подарки купить, так как раз и подгадаю якобы к прибытию рейса.

– Тебя же не ждут? – удивилась я.

– А я сюрпризом. Раз уж Марта мне деньги всучила, скажу, что левак подвернулся, и я поскорее вернуться постарался. Жена только обрадуется.

– Как знаешь… – вздохнула я.

– Я бы ребят с собой взял, но этого она точно не поймет, – смущенно понурился парень, – Люди, которые такие бабки платят, на постой не просятся. Да и проговориться я могу при них ненароком.

Я только хмыкнула. Паша, конечно, парень видный, но таких, как наши близнецы, только на ночь в дом к любимой жене приглашать. Так что, я его хорошо понимала.

Проводив Павла, мы снова приуныли. Я краем глаза заглянула к Марте и ничего утешительного не увидела. Выглядела она печальной и отрешенной.

– Может, гостиницы обзвонить, пристроить вас куда-нибудь на денек? – предложила я.

– Если честно, – вдруг высказался один из близнецов, – Меня здорово достало это шляние по городам и весям. Видеть уже не могу эти коробки, которые вы жильем называете.

Я усмехнулась, подумав, что я только в таких коробках себя уютно и чувствую. В пещерах, глубоко под горами, мне было хорошо, но по-настоящему я так и не привыкла к ним. Мне все время не хватало естественного освещения. Наверное, это во мне говорит человеческая кровь. Быт оборотней был для меня и вовсе неприемлем. Их молодежь жила в просторных общагах, эдакими шумными коммунами, а в семейном доме мне довелось побывать всего лишь однажды и, признаться, особого впечатления он на меня не произвел. Опять-таки в силу своей какой-то чрезмерной просторности и шумности многочисленного подрастающего поколения. Сентанен был прекрасен, как все связанное с эльфами, но их слишком живые, не построенные, а выращенные из плоти деревьев дома казались мне золотыми клетками. Все-таки мои понятия об уюте сформировались именно в этом мире. Я скучала по сравнительно небольшим комнатам и кухням – сердцам любого дома. Но эльфам, конечно, в блочных коробках не комфортно.

И тут меня осенило. Я вспомнила про нарисованный Мартой луг.

– Ребята, а как на счет небольшого исследования на лоне природы?

– И где его взять? – уныло отозвался один из эльфов.

– Лоно или исследование? – развеселилась я.

– Да хоть что-нибудь! – отмахнулся тот.

– Спать совсем не хочется, а заняться нечем, – поддакнул второй, – Да еще ты из дому выгоняешь.

– Вы же ее видели! – возмутилась я, – Нужно же что-то делать с этой мировой скорбью! И кстати, вы сами, как я заметила, отнюдь не преуспели в этом занятии.

– Хорошо! Хорошо! – в четыре руки замахали они, – Мы – пара полукровок, совершенно бездарных по части вытаскивания из депрессии прекрасных дам. Это ты специалист девичники устраивать. Ты-то что предлагаешь?

– Ну да! Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Дамы не приглашают кавалеров. Ладно, расслабьтесь, без вас разберемся. А для вас дело есть. Решите-ка такой академический вопросик. Есть одно место. Его нарисовала Марта. Просто так.

– И что?

– А не слабо ли вам, господа, определить, в какой именно вселенной оно находится?

Глаза у близнецов загорелись. Даже Син встрепенулся, хоть до сих пор молчал и ни на что не жаловался.

– А горы там есть? – пробурчал он.

– Были где-то на горизонте. Мы к ним не ходили.

Син заулыбался. А когда они увидели нарисованный луг, так и вовсе чуть от радости не запрыгали. В общем, через пять минут я осталась на кухне одна.

Выпроводив мужчин в неизвестный мир, я задумалась над сакраментальным вопросом: на какой хромой козе подкатиться к депрессивной Марте. Не понятно было, станет ли она вообще со мной разговаривать, или, как и на близнецов, посмотрит прошлогодними глазами. Но и оставлять ее одну в таком состоянии было нельзя. Вздохнув, я поплелась спасать утопающую в соплях волшебницу.

Но едва я переступила порог гостиной, как засветилась порталом ее противоположная стена, и в комнату, пятясь, ввалилась кентаврица.

– Шета! – заорала я.

Видимо, услышав мой вопль и цокот копыт, из другой двери немедленно появилась Марта и бросилась девушке на шею. Я тут же последовала ее примеру. Шета радостно засмеялась.

– Девочки, можете меня бить, но если бы я сама портал не открыла, меня бы оттуда просто не выпустили. Гектор все знает, и Хандариф тоже.

– Что это у тебя? – с подозрением спросила Марта, приглядываясь к зажатой в руке у Шеты бумаге.

– Твой рисунок. Я забрала его с собой. Если уж я открыла проход для себя лично, то и Гектор с Ханом не преминули бы. У них же нет других, правда?

– Круто! – выдохнула я с восхищением, – Ты что, их совсем без порталов оставила?!

– Ага! – счастливо закивала кентаврица, – Чтоб не лазили, не рушили грань и не гонялись за порядочными девушками!

– Ибо не фиг! – радостно подвела итог Марта, – Ой, я же еще один к Алене в квартиру нарисовала!

– Я его у Гектора не видала… – тут же сникла Шета.

– Грэм его там не оставил, – успокоила их я, – Побоялся, что кто-нибудь может ее родителей раньше времени напугать. У нас-то самих мозгов хватит позвонить сначала.

– Кайф! – расцвела в улыбке эльфийка.

Я покосилась на нее и поняла, что могу расслабиться. Одним своим появлением Шета уничтожила ее депрессию на корню. Целительница, блин!

– А где наши телохранители? – спохватилась вдруг Марта.

Тут уже настала моя очередь сообщать радостные известия. В двух словах объяснив, куда я их дела, я добавила, что до утра с возвращением в обитель женских слез они торопиться точно не будут.

И тут мы переглянулись. Ситуация складывалась просто идеальная. Мы были одни и никого не ждали в ближайшие несколько часов. Не хватало только Алены.

– Куда Грэма девать будем? – задумчиво спросила Марта.

– Может, к остальным? – робко предложила Шета.

– Можно, конечно. Только под каким соусом? Сам ни за что не пойдет. Не на поводке же его вести.

– А давайте его затребуем им на помощь. Типа это они его позвали, – выдвинула я идею.

– А что? – оживилась Марта, – Отличная мысль. Вот ты и затребуешь.

– Почему я?! – я не на шутку испугалась такой перспективы.

– Во-первых, тебе Грэм больше всех доверяет. Во-вторых, мне пора начать напиваться и поскорее. Ну и наконец, о Шете ему и вовсе знать не положено!

Я завяла. Марта была абсолютна права, вот только идти мне совершенно не хотелось. А вы бы захотели ввалиться к молодоженам в половине третьего ночи?! И что мне делать, если зайдя в гостиную, я услышу страстные стоны из Алениной комнаты?! Или того лучше, если они этой комнатой не ограничатся?!

В общем, я запаниковала так, что в голове никаких мыслей не осталось. Хорошо, что хоть на эльфов алкоголь не с пол оборота действует. Одной рукой прижимая к губам бутылку, Марта сняла с базы телефон и бросила мне.

– Звони! Добавь в голос побольше паники и напусти туману. Тогда точно примчится.

Я испытала такое облегчение, что готова была хоть леди Макбет сыграть, а уж паники в голос добавить и вовсе проблем не составило, если учесть что я ее только что пережила. Грэм повелся. Еще бы! Я так живописала ему депрессию нашей дорогой Серебряной леди и неизвестный мир, в который отправились Син и близнецы, и где кто-то из них потерялся, а они найти не могут. Марта и Шета давились смехом, но я вошла в роль, и мне все было нипочем.

– Сейчас буду, – бросил Грэм в трубку и отключился.

– Ну, девочки, за успех нашего предприятия! – Марта вручила нам по бокалу, не выпуская из рук бутылку, – Хряпнули по-быстрому и разбежались. Надо Шету спрятать, пока он не появился.

Спустя пару минут открылся проход и в гостиную вошел Грэм. Следом за ним шагнула Алена.

– Рена, что тут у вас творится? Может мне тоже пойти? – позевывая, спросила она.

– Да нет, не стоит. Они просили, чтобы я Грэма прислала. Если понадобимся, позовут. Портал-то туда открыт.

– Я на всякий случай взял и тот, что у нас оставался, в гостиную к Алене. Мало ли, вдруг заблудимся, не найдем, – хмыкнул оборотень.

– Это ты-то заблудишься? – рассмеялась Алена.

– В новом мире со мной такое бывает, – улыбнулся он и поцеловал ее в макушку, – А ты спать иди.

– А вдруг понадоблюсь? – жалобно спросила девушка.

– Без тебя справимся. Где портал-то?

– На кухне, – играть роль паникующей наседки в их присутствии мне становилось все труднее, – Пошли.

Едва вервольф шагнул в высокую луговую траву, я выхватила из кармана ластик и мазнула по рисунку.

– Рена, что ты делаешь?! – в ужасе закричала стоявшая за мной Алена.

– Сюрприз! – хором ответили ей подоспевшие Марта и Шета.

– Это что, подстава? – недоуменно спросила девушка, переводя взгляд с одной на другую.

– Само собой, – подтвердила Марта, – Если, конечно, ты не передумала нам помогать.

С минуту Алена хмуро рассматривала наши довольные физиономии, а потом расхохоталась.

– Ну, вы даете! А Павла вы куда дели?

– Он вернулся домой к жене, – сообщила я.

– Круто! А из Библиотеки отсюда к нам никто не заявится?

– Шета сперла их единственный портал, – хихикнула Марта.

– Офигеть! Значит, мы тут великую волшбу творить станем?

– Ха! Размечталась! У нас просто девичник! – гордо заявила Марта и протянула ей чайный стакан с коньяком, – На, держи вот. И пей. Можно залпом. А я пока твой портал прикрою и из твоей квартиры заберу. А то, не ровен час, наши кавалеры спохватятся. Кстати, дамы, – поинтересовалась она, вернувшись через минуту, – кто-нибудь в курсе, как быстро пьянеют оборотни?

– Что-то мне кажется, что оборотни вообще не пьют, – Алена с сомнением рассматривала бокал.

– Пьют, но мало, – успокоила ее Шета, – Так же, как и мы.

– А мало – это сколько? Я, знаете ли, в бытность свою человеком от двухсот грамм коньяка и помереть могла. Он же сосуды расширяет, а у меня давление, в основном, пониженное. Хоть бы водки налили, что ли!

– Точно! – обрадовалась я, – Это только Марта дорогим коньяком накачивается, а мне бы чего попроще.

– Син, вроде, перцовкой затарился, взгляните в холодильнике.

– Вот гад! – возмутилась я, – А мне не предложил даже!

– А ты еще несовершеннолетняя, – на полном серьезе заявила Шета, и мы с Аленой покатились со смеху.

Водка в холодильнике нашлась, что немало нас вдохновило. Кроме того, нашлись и несколько банок пива, уж не знаю, кем принесенные, что почему-то очень порадовало кентаврицу. На робкое предупреждение, что градусы, вообще-то лучше повышать, она лишь отмахнулась со словами:

– Ну, кто из вас когда-нибудь выдел пьяную лошадь?

Чем снова уложила нас всех на пол.

Вечеринка набирала обороты.

Смотритель Гектор

Хан пошел за Дашмиром, а мы с Эвридом направляемся в мои апартаменты, размышляя, кого еще стоит пригласить. Конечно, я не доверяю Дашмиру, как и сам Хандариф, но мы надеялись, что перед угрозой обнаружения Белого Огня, в чем он совершенно не заинтересован, он будет на нашей стороне и подаст хоть какую-то идею. Мы как раз обсуждаем, могут ли нам помочь ундины, когда, свернув за угол, натыкаемся на топчущихся у моей двери гоблинов.

– Джесси, Риох, что случилось? – я почти не видел их вне кухни или обеденного зала, и уж тем более, Джесси ни разу не заглядывала ко мне в гости по собственной инициативе.

– Лучше ты нам расскажи это, Гектор, – хмурится Риох, – Кухня просто дала нам понять, что мы должны идти к тебе.

– То есть как это?!

– А вот так! Все вдруг застыло, словно в стасисе, и я понял, что мы тебе нужны. Как бы увидел твои апартаменты.

– С ума сойти! – выдыхает Эврид.

Вот уж действительно! И как это понимать? Это моя новообретенная способность общаться с другими домочадцами, или все происходящее настолько важно, что Библиотека, не дожидаясь моей просьбы, сама отдала приказ свистать всех наверх?

– Очень хорошо! – я стараюсь взять себя в руки, – Я собирался послать за вами. Кстати, Джесси, а ты тоже это почувствовала?

– Нет, – покачала она головой, – Совсем ничего. И застыло не все вокруг, а только сам Риох. А потом он схватил меня за руку и потащил сюда.

– Интересно, – бормочу я и открываю дверь.

Что бы это значило? Что присутствие Джесси здесь не обязательно, или даже не желательно? Или она не является членом семьи и потому Библиотека передала новость только Риоху? Ничего я не понимаю. И посоветоваться не с кем. Магию Библиотеки может понять и объяснить только смотритель, а никто из предшественников Энгиона не снизойдет до общения со мной. Да и не доверяю я им. К тому же, у меня есть все основания предполагать, что ничего подобного прежде не происходило. Никогда здесь не жила семья, пусть и такая странная, как наша.

Хан с Дашмиром вошли буквально следом за нами.

– Хорошо, что вы уже здесь, – бросил Хандариф гоблинам, – Гектор, я бы хотел позвать еще и Арианну. Она сильный маг и голова у нее светлая.

– Тогда приводи Уме тоже, – сразу реагирую я, – Мне все еще кажется опасным оставлять ее с Дилией.

– Почему? – сразу спрашивает Эврид.

А какая, собственно разница? И так это шило я уже не утаил в мешке от его дочери.

– Потому, что среди нас возможен предатель или шпион, и Дилия одна из главных подозреваемых.

Краем глаза я смотрю на Дашмира и впервые замечаю у него на лице проявление эмоций. Я бы не мог точно сказать, что это: удивление, агрессия или облегчение. Прежде, чем я успеваю это понять, он снова становится невозмутимым. Что ж, так даже лучше. Пусть считает, что он сам вне подозрений.

– Да, Уме единственная иномирянка среди нас, – кивает Хан и сразу скрывается за дверью.

– Пусть они вернутся, и мы введем всех в курс дела, – говорю я.

В комнате устанавливается напряженное молчание.

Через несколько минут возвращается Хан. С ним Арианна, но Жемчужницы нет.

– Она уже спит, – отвечает на невысказанный вопрос Хандариф.

– Вы оставили ее с Дилией?!

– Штред дежурит в коридоре, он услышит любой шорох из комнаты.

– А что плохого в том, что она с Дилией? – удивляется Арианна, – Они славно поладили.

Все, я уже оставил попытки хранить наши подозрения в секрете.

– Арианна, ты давно знаешь Дилию?

– Всю жизнь.

Ответ ставит меня в тупик, но я продолжаю допытываться.

– Ты доверяешь ей?

– Конечно! А что случилось?!

– У нас есть основания предполагать, что она предательница.

– Дилия?! – Арианна с минуту недоуменно сверлит меня взглядом, а потом начинает смеяться, – Господи, Гектор, да кому такое в голову могло придти?!

– А о чем вы все время спорили, почти ругались? – не выдерживает Хан.

– Ах, это… Ну, понимаете, это вообще-то моя вина. Дилия, она очень честная. Она с самого начала считала, что нельзя ничего скрывать от Жемчужницы. А я боялась, что если рассказать ей о том, что наши поиски носят чисто диссидентский характер, она может отказаться придти сюда. Вот Дилия со мной и ругалась. В конце концов, мы так поссорились, что я просто махнула рукой на все и сказала, что ей перед своей совестью отвечать. Потому за Уме пошла она, а не я.

Мы переглядываемся. Такого, похоже, не ожидал никто.

– Хорошо, – отмираю, наконец, я, – А из-за чего вы ругались, когда уже привели ее сюда?

– Да все из-за того же! Я хочу, чтобы Уме начала поскорее выращивать Слезу Солнца. Когда Рен-Атар сделает новую Жемчужную песню, мы сможем вернуться домой победителями. А Дилия считает, что надо дать ей время самой во всем разобраться и решить, хочет ли она вообще в это ввязываться. А чего ждать-то? Она – Жемчужница. Рано или поздно ей придется создать этот уникальный жемчуг. Вон Рен-Атар Канон Подгорья еще в том мире сделала.

Чем больше проясняется для меня ситуация, тем большей симпатией я проникаюсь к нашей недавней подозреваемой. Похоже, Дилия в житейском плане намного мудрее своей воинственной подруги. Остается только надеяться, что сама Арианна правильно истолковывает слова и поведение напарницы.

– Гектор, по-моему, ты все-таки параноик, – вздыхает Хан, – Ладно, перейдем к делу.

Едва он успевает поведать собравшимся о ситуации, в которой оказались мы и волшебницы в соседнем мире, как дверь снова открывается.

Я хватаюсь за голову. Все, не могу больше! Уйду я от них. Сплавлю все на Марту и уйду. Сами пускай разбираются. Не понимаю я логики этого странного места. Никогда не понимал и впредь не пойму. Я же всего лишь человек! А Библиотека – вотчина эльфийская. Так что, вот вам, господа, эльф, пусть он и руководит почтенным собранием. Без меня.

– Прошу прощение за вторжение, смотритель.

От этого голоса по физиономиям присутствующих разливается неземное блаженство. А я готов заплакать. Как, во имя богов, это недоразумение нашло сюда дорогу?! Все, точно уйду. Нет мне больше места под этой крышей.

– Гектор, ты что творишь?! – выводит меня из приступа жалости к себе звонкий голосок цветочной феи.

Я заставляю себя открыть глаза и посмотреть, наконец, прямо на Велкалиона. Лисси, уперев руки в бока, стоит прямо у него на голове, судя по всему, неплохо закрепившись в растрепанной шевелюре ушастика. Глаза ее мечут молнии, и адресованы эти снаряды, похоже, мне. За что, боги?!

– Лисси? – я стараюсь взять себя в руки, совсем забыв, что вопросов задавать не стоит, – Что вы оба здесь делаете?

– Нет, это ты скажи мне, что ты делаешь?! – гневно вопрошает малявка, – Поднял среди ночи народ по тревоге, и все из-за того, что вас оставили без прохода в соседний мир! Как будто вы без него веками не жили!

– Лисси, ты не понимаешь! – ее отповедь становится для меня полной неожиданностью, – То, что затеяли наши волшебницы, очень опасно! Они страшно рискуют! А с ними даже ни одной саламандры нет!

– Конечно, это опасно, – Лисси пожимает плечами, – А тебе что, кто-нибудь обещал, что все будет легко? Марта это понимает. И Рената, и Шета. Это вы понять не можете. Они идут на риск, чтобы не рисковали другие. И они прекрасно знают, какая опасность им грозит!

– Хорошо, а как же Алена? – завожусь я, – По-твоему, она тоже трезво оценивает степень риска?!

– Вел, скажи им, – требует цветочная фея, дергая эльфа за уши.

– Что? Ах, да… – юный гений возвращается из заоблачных высот, в которых витал его разум, и расплывается в своей идиотской улыбке, – Я тут прикинул… Лисси попросила посчитать… Так вот, если в круге собраны кентавр, эльф, гном и оборотень, то наибольшему риску подвергается кентавр. Он главный проводник, и именно он защитит остальных, но сам может не выстоять. Это зависит от его силы, как мага и некоторых личностных черт, таких, как умение настоять на своем. Если кентавра нет, то главным проводником становится оборотень со своим нюхом. Если бы с ними была саламандра, она смогла бы рассеять влияние близкого ей разума, но раз саламандры нет, то Шета очень рискует.

– А как остальные? – спрашиваю я.

Я боюсь посмотреть на Эврида. Вел только что, фактически приговорил его дочь к безумию. И все же я должен знать, потеряем ли мы в результате этой авантюры еще и Марту с Ренатой.

– Ну, следующим номером идет эльф, но это если в круге не кентавр и оборотень, а, скажем, гоблин или другой представитель малой магии.

– Не понимаю, – встревает Хан, – Кентавры – не самые сильные маги, так почему ты считаешь, что Шета рискует больше всех?

– Потому что в круге дар предвиденья кентавров играет основную роль. Если не он, то, как я уже сказал, нюх оборотня.

– А может случиться так, что они его вообще не найдут? – с надеждой спрашивает Эврид.

– Нет-нет, что вы! – радостно трясет головой стихийное бедствие, – В таком составе найдут обязательно! Жаль, конечно, что он сумасшедший. А вы в этом уверены, кстати?

– Рената была очень даже уверена, – цедит Хан.

Дашмир хмурится и косится на брата. Да, не успокоил его Вел.

– Жаль… жаль… – задумчиво тянет эльф, – Такой, знаете ли, интересный феномен… Неэльфийская магия времени… Любопытно было бы исследовать…

– Постой, – вскидывается Хандариф, – А ты-то откуда знаешь?!

– Что?

– О магии времени.

– Ах, это… я у Лисси спросил, что они такое ищут…

– У Лисси?! – вопим мы с Ханом в один голос.

Понятно, что саламандр потрясен осведомленностью маленького народца, но меня больше удивляет другое. Почему она ему ответила?! Вот уж не поверю, что и эта вредина попала под магию его обаяния!

– Лисси, что все это значит? – с тоской спрашиваю я, понимая, что окончательно перестал контролировать ситуацию.

– А то и значит, Гектор! Ты постоянно допускаешь ошибки, никому не доверяешь и все время опекаешь Серебряную леди. Так нельзя! Твое время опеки над ней еще не пришло, и это ты сам так решил, устроив здесь этот балаган вокруг эльфийского права!

Я мысленно помахал платочкам всем своим оставшимся секретам. И стоило ли городить огород, если однажды вот эта малявка все развалила двумя словами.

– Постойте, – подает вдруг голос Риох, – Гектор, ты что, позвал нас, чтобы придумать, как открыть портал без рисунков Марты?

– Примерно, – отмахиваюсь я.

– Но это невозможно! В принципе не возможно.

– Риох, я тебя умоляю! Я здесь специально лучших наших магов собрал!

– Нет, Гектор, ты не понимаешь! – гоблин трясет головой и кусает губу, – Это не Марта проходы открывает.

– Что?!

Боги! Ну откуда на мою голову взялся еще и этот кухонный теоретик!

– Ну, не совсем Марта. Понимаешь… Внутри одного мира работает только ее магия, но между мирами – это не совсем она, это Библиотека.

– Да-да-да! – тут же вклинивается Вел и хватает гоблина за руку, – Очень! Очень интересная мысль! Это все объясняет. Я знаете, тоже прикидывал…

– Помолчи, Вел, – не выдерживаю я, – Потом будете своими выкладками обмениваться. Риох, что это значит? Откуда у тебя такая мысль взялась?

– Откуда? – гоблин задумывается, – Я не могу объяснить, Гектор. Я просто это знаю. Каждый раз, когда открывается проход между мирами, Библиотека как бы напрягается. Но не потому, что ей это неприятно. А просто она что-то при этом делает. Не уже ли ты сам этого не чувствуешь?

Чувствую? Я стал чувствовать открытие любого межмирового портала, иначе мы бы сейчас не сидели здесь, но работает ли при этом сама Библиотека или только магия Серебряной леди, я не знаю. А еще считается, что люди лучше всех чувствуют магию. Хотя, Библиотеку и ее силы никак нельзя поставить в один ряд со всем остальным. Или просто я так до конца и не научился понимать свой дом? Я ведь всего лишь человек. Я прожил свою жизнь в напрасных потугах разобраться в том, в чем разобраться мне в принципе не по силам. Даже магии маленького гоблина, едва ставшего частью этого места, хватило, чтобы определить, странность в открытии межмировых порталов, а я прибывал в блаженном неведении.

– Ты хочешь сказать, – задумчиво спрашивает Хан, – что магия Марты не открывает проходов, а лишь связывает ее с силами Библиотеки?

– Наверно… – Риох растеряно пожимает плечами, – Я не маг, Хан. Это вы сами думайте.

– Но тогда получается, что ни один портал вообще не будет открыт без желания и содействия Библиотеки. А раз она позволила Шете уволочь наш единственный рисунок, значит, ей зачем-то так было надо. Как думаешь, Гектор, насколько она, в принципе разумна?

– Не имею понятия. Она эмоциональна, но насколько разумна, я не знаю. Впрочем, предположение, что здесь не бывает случайностей, высказывала еще леди Рисс, и пока я не находил этому опровержений.

– Думаешь, она хочет, чтобы Белый Огонь был найден?

– Логичней предположить, что она хочет, чтобы его искали наши дамы, – вздыхаю я, – Независимо от того, чем это для них чревато.

– Как думаете, сколько у нас времени? Когда они создадут круг? – спрашивает Эврид.

Старый воин ничем не выдает своего волнения. Я бы так не смог. Скажи Вел, что больше всех рискует Марта, я бы, наверное, уже взбесился подобно оборотню. Но кентавр слишком много терял в своей жизни. Не знаю, можно ли к этому привыкнуть? Но, наверное, можно научиться.

– Вряд ли сегодня. У них там близнецы, да и Павел пока домой не собирался. Просто так выгнать их на этот раз будет не слишком просто. Они должны что-то придумать, чтобы избавиться от лишних глаз. Эврид, мы можем надеяться, что кто-то из парней откроет проход сюда раньше, чем они натворят глупостей.

Сам я не очень-то верю в то, что говорю. У этих бестий хватит хитрости обвести вокруг пальца и эльфов и Грэма.

– Я понимаю, Гектор, – вздыхает кентавр.

И тут меня накрывает. Боль, страх, потрясение. Мой дом в ужасе. Случилось что-то кошмарное, что-то фатальное.

Риох кричит и падает на колени. Джесси бросается к нему. Я почему-то еще держусь на ногах.

– Уме! – хриплю я, – Скорее! – и пытаюсь пойти к двери.

Но ноги не слушаются. Мой дом бьется в агонии, его чувства резонируют во всем моем теле. А Риох продолжает кричать. Только когда с места срываются все, я нахожу в себе силы пошевелиться и последовать за ними.

Даже привыкших к сражениям Арианну и Риоха начинает трясти. Что уж говорить обо мне? Я – не воин. К горлу подкатывает тошнота. Столько крови… лишь тихий, на одной ноте плач подтверждает, что здесь еще есть кто-то живой.

Арианна опрометью бросается к кровати, откуда доносится голос.

– Жива! – радостно вскрикивает она и тут же стонет, – О боги! Дилия!

Я не смотрю туда. Не могу. То, что мельком зацепил взгляд, не похоже на человеческую ипостась ни одного живого существа. Не знаю, как Арианна смогла узнать подругу в этом месиве.

– Где Штред? – спрашивает Хан.

Ответом ему служит тихий шорох и хрип откуда-то от окна. Мы склоняемся над горой окровавленной шерсти. Грудь росомахи разорвана когтями в три линии и… У него нет глаз! Такое могла сделать только птица. Хищная птица.

– Бриза! – кричу я, – Найдите Бризу!

Саламандры выскакивают из комнаты.

Росомаха когтями скребет по моей ладони, словно хочет что-то сказать.

Полный ужаса крик Уме разрывает ночь.

– В чем дело? – я оборачиваюсь.

Арианна выдергивает окровавленный кинжал из груди Дилии, а Уме кричит.

– Не бойся, – пытается успокоить ее амазонка, – Все хорошо, Дилия сейчас вернется.

Уме расширенными от ужаса глазами смотрит на тающее тело ундины.

Тут до меня доходит, о чем пытается сообщить мне росомаха. Оборотни не умирают от ран, но чтобы регенерировать Штреду понадобится несколько месяцев. Умереть и возродиться намного быстрее.

– Арианна, – зову я воительницу.

– Да, Гектор?

– Помоги Штреду тоже, пожалуйста.

Сам я никогда не смог бы этого сделать. Даже зная, что амазонка спасает, а не убивает, я вздрагиваю, когда кинжал вонзается в сердце оборотня.

– Что?.. Что вы делаете?!.. – это уже Джесси.

– Риох, – обращаюсь я к гоблину, – уведи Джесси на кухню. Скорее. У нее нет защиты, и если снова кто-нибудь нападет…

– Хорошо, – кивает Риох.

Гоблин с такой нежностью обнимает бледную, дрожащую девушку, что мне становится неловко.

– Арианна, как там Уме? – спрашиваю я.

– Почти не пострадала, – оборачивается ко мне амазонка, – Но у нее шок, Гектор. Она все время твердит, что это был демон.

– Не демон, – отзывается от двери Хан, – Орлица. Ее нигде нет, Гектор. Сбежала. Скорее всего, по небу.

Я киваю.

– Арианна, возьми Уме и переберитесь в свободные комнаты. Хан, Дашмир, прибраться здесь придется вам. Сожгите все к чертовой матери. Библиотека это одобрит. Эврид, пожалуйста, не оставляй девушек. Если Бриза нападет снова, Арианна одна не справится. А Штреду и Дилии понадобится время, чтобы придти в себя. Вел…

– Да, смотритель?

– Ты владеешь какой-нибудь боевой магией?

– Только стасисом, смотритель.

– Сойдет. Пойдешь с ними, будешь охранять Жемчужницу. Как только увидишь гигантского орла, бей своим стасисом, не задавая вопросов.

– Слушаюсь.

Я отдаю распоряжения, а в голове бьется одна единственная мысль: защита Серебряной леди распространяется только на телесные увечья. Что будет, если пострадает разум наших волшебниц?

Целительница Елена

Это была странная вечеринка. Я никогда особенно не увлекалась алкоголем, поэтому и пить много не стала. Так, потягивала свою перцовку грамм по двадцать время от времени. Но и остальные не шибко напивались. Кроме Марты, конечно. Она уже добивала бутылку коньяка, и при этом пьянеть, вроде бы не собиралась. И все веселились. Нас, что называется, пробило на ха-ха. Иногда хватало одного слова, чтобы мы начали смеяться чуть ли не до удушья.

– Девки! Смотрите, что у меня есть! – вдруг радостно завопила Марта, до этого что-то чиркавшая в альбоме, – Пошли купаться!

Она закрепила на стене рисунок, и прямо из квартиры открылся выход на песчаный берег дикого пляжа.

– Повезло нашему миру, что ты пейзажи из жанра космических опер не рисуешь, – расхохоталась я.

Смеясь, на ходу скидывая одежду, мы вбежали в теплый прибой. Хорошо это было. Легко, естественно. Мне захотелось перекинуться, и я перекинулась. А потом принялась гонять Шету по мелководью. Марта, хохоча, носилась за нами. Но вдруг остановилась.

– Пошли обратно, – вздохнула она, и Шета кивнула.

Только тут я поняла, что с нами нет Ренаты.

– А в чем дело? – спросила я.

– Сглупила я. Не подумала, что гномы открытого водного пространства боятся.

– Да, нехорошо вышло, – кивнула Шета.

А я вдруг остро почувствовала себя на месте гномки. Я знала, каково это. Позапрошлым летом, старый друг отца попросил о помощи. И я увязалась вместе с предком. Дядя Сема сам по образованию был ветеринаром, но прежде особенно не практиковал, делал карьеру, продвигался по каким-то административным должностям. А потом вдруг все бросил и подписал контракт на работу лесничим. В тайге. Добирались мы к нему почти двое суток: самолетом, поездом, на грузовике и даже на вертолете. Но оно того стоило. Там, в глуши я увидела столько непуганого зверья, вдохнула такой чистый воздух, о чем до сих пор читала только в своих любимых книгах фэнтези.

Мы пили чай на веранде сруба. Вдруг Сема присмотрелся к краю леса и сказал:

– Смотри-ка, Муська свой выводок знакомиться привела, – и в полголоса добавил, – Тихо, не спугните.