Текст книги "Сокровища зазеркалья"

Автор книги: Kagami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

– Надеюсь. Но вы натворили глупостей, о которых никто не должен знать.

– Не творили мы никаких глупостей, – тут же ощеривается она, – Мы любим друг друга!

– Верю, – я не могу не улыбаться, глядя на них.

Как бы страшно не было мне за их будущее, исходящее от них сияние способно согреть всех вокруг. Я – не оборотень. Я – всего лишь человек, но я старый человек, и я многое поведал на своем веку. И я хочу защитить их. Защитить это сияние. Но, боги, как же нам всем будет трудно!

– Вы хоть понимаете, что ни один оборотень не должен увидеть вас вместе? – вздыхаю я.

– Понимаем, – печально отвечает Грэм.

– Ну-ка прекрати! – Алена тычет его кулачком в плечо, – Мы ничего плохого не сделали!

– Дети, вы светитесь, – усмехаюсь я, и Алена улыбается, – Но ваш народ этого света не одобрит. Ты много пока не знаешь, Алена. Поймешь со временем, потихоньку во всем разберешься. Я просто не хочу, чтобы твое пребывание в этом мире началось со скандала и негативного отношения к тебе. Думаю, Грэм тоже этого не хочет, но мыслить рационально рядом с тобой он не способен.

Алена снова напрягается, а Грэм прижимается щекой к ее макушке и смотрит на меня исподлобья. Я вспоминаю, что в том мире осталась весьма прозорливая команда, от которой они едва ли старались скрыть свои чувства.

– Там вас кто видел? – спрашиваю я.

– Марта, Рената, Синдин и близнецы, – с готовностью перечисляет Алена.

– Павел? Шета?

– Нет, – качает головой Грэм, – Мы пришли прямо из Елениной квартиры, к Марте не заходили.

– Хоть сообщили им, что идете? – морщусь я.

– Да, остальных Марта приведет к Елене завтра утром, а мы тоже прямо туда пойдем. Вот, – он достает из нагрудного кармана сложенный листок, – Марта нарисовала, чтобы проще было, и лишних порталов не открывать.

– Ладно, эльфы с гномами – наименьшее из зол. Они вас не продадут. Рената и так должна все понимать, уж пообщалась с оборотнями достаточно, а Марте и близнецам я сам все растолкую.

– Не станут они никому ничего рассказывать, – обиженно говорит Алена.

– Я тоже так думаю. А что, порадовались за вас? – усмехаюсь я.

– Они все поняли, – Грэм тверд в своей вере в друзей, – И… да, порадовались. Искренне. Хотя…

– Хотя от близнецов тебе насмешек досталось, – догадываюсь я.

– Было дело, – хихикает девушка.

– Вы понимаете, что при остальных вам ближе, чем на несколько локтей друг к другу подходить нельзя?

– Еще чего! – дуется Алена.

– Он прав, Елена. Чем позже все узнают, тем лучше.

– А еще лучше, чтобы вообще не узнали, – ворчу я, – Ни один оборотень не должен вас до весны вместе видеть. Давайте думать, как этого избежать.

– Мне вообще-то институт заканчивать надо, – тут же начинает конструктивно мыслить Целительница. – Лето как-нибудь перекантуемся, не появляясь здесь, а потом я там останусь, доучиваться.

– Весной ты должна обязательно провести на игрищах хотя бы пару недель. Волчицей. Грэм повоюет за тебя, и вам больше не придется скрывать ваших отношений.

– Но я в любом случае хотела бы закончить Академию. От меня здесь ждут, что я стану всех лечить, лишние знания мне не помешают.

– Разумно. Но это уж вы между собой договаривайтесь. Оборотням проще всего среди людей в человеческой ипостаси затеряться. В крайнем случае, разбежитесь на три года, а потом ты придешь.

– Что? – Алена аж привстала, – С какой стати нам разбегаться?!

– Порталы, Елена, – вздыхает Грэм, нежно гладя девушку по голове, – Может статься, что их нельзя будет больше открывать. Один уж как-нибудь сэкономим для твоего возвращения. Точнее, для нашего. Я ведь тебя не оставлю.

– А клиника? Разве мы не можем пройти через клинику?

– Ограниченное пространство, – объясняю я, – оттуда нет выхода в ваш мир, только в пределах одного помещения.

– Но ведь Грэм прошел через магазин Ренаты три года назад! – недоверчиво восклицает Алена.

– Только потому. Что отсюда закрыли проход. Иначе не смог бы.

– А представляешь, если бы не закрыли? – бормочет Грэм девушке в волосы, и та улыбается довольной улыбкой сытой кошки.

– Дети! – фыркаю я, и, возвращаясь к первоначальной теме, обращаюсь к Грэму, – Ты, правда, думаешь, что сможешь уйти вместе с ней? Кто ж тебя отпустит-то!

– А кого я буду спрашивать? – пожимает плечами Грэм, – Львица побесится, попсихует, но все равно примет трансформатора обратно. И Целительницу тоже. Постарается, конечно, нам жизнь подпортить, но ничего, справимся.

– Я действительно пока многого не понимаю, – хмурится Алена.

– Ничего, разберешься, – я поднимаюсь, – Главное сейчас будьте осторожны и вместе никому на глаза не показывайтесь. Все, я иду спать.

Оборотни тоже встают, но Грэм не выпускает Алену из объятий. Вот иди и прячь их от посторонних глаз! Ни на секунду друг от друга оторваться не могут!

– Мои апартаменты в вашем распоряжении. Все, кроме спальни. Перекидывайтесь, сколько хотите, я вам не помешаю. Только дверь никому не открывайте. Если что, меня разбудите.

– Хорошо, – кивает Грэм, – Мы будем в кабинете, если ты не против.

– Против – не против! Можно подумать у меня есть выбор, – ворчу я и, подумав, строго добавляю, – Очень надеюсь, вы собираетесь именно перекидываться.

Грэм краснеет, а Алена хихикает и утыкается лицом ему в грудь. Дети! Сущие дети! Ну что мне с ними делать?!

Закрывая за собой дверь спальни, я улыбаюсь, не смотря на все нехорошие предчувствия.

Серебряная леди Маргарита

Портал открылся, и через него прошла Алена. Одна. Улыбнулась нам. Я впервые наблюдала такое со стороны. Она изменилась. Это была совсем не та девушка, которая вчера ушла с Грэмом в Библиотеку. И дело не в том, что каштановые с рыжиной волосы стали гуще и словно подернулись пеплом более светлого подшерстка, не в том, что слегка посветлели карие глаза, и даже не во вновь обретенной грации хищника. Она просто была другая. Она больше не была человеком. Раньше я бы ни за что не обратила на это внимания. Ну, похорошела девочка, так мало ли для этого причин. Только теперь я поняла, что делает с нами тот мир.

После ночи, проведенной с Грэмом в лесу, она тоже изменилась, но то была обычная, человеческая перемена. Просто закомплексованная влюбленная девочка превратилась в счастливую влюбленную женщину. В ней проявились самоуверенность страсти и восторг обладания. Тогда я тоже это заметила, но никому ничего говорить не стала. Впрочем, это был секрет Полишинеля. Когда Син и близнецы увидели молодую пару, от них тоже ничего не укрылось. Гном тихо хмыкнул, а рожицы близнецов на мгновение приняли возмущенно-чопорное выражение, а потом эти мелкие сволочи покатились со смеху. Досталось от них Грэму не по детски, но вервольф лишь вяло отмахивался, и на лице его продолжала блуждать счастливая, неопределенная улыбка. Лишь Рената поначалу никак не отреагировала, но долго вглядывалась в Алену и Грэма, а потом, погрустнев, ушла к себе в номер и в тот день так больше и не появилась. Утром без всяких комментариев она отдала мне кольцо из зиральфира. Я тут же протянула ей рисунок ее апартаментов в Библиотеке, пообещав нарисовать Подгорье, когда там побываю.

– Мне надо найти в себе силы поговорить с Грэмом, – печально вздохнула она, даже не поблагодарив.

Но видимо, ей так и не удалось застать оборотня одного, поскольку никаких изменений в его поведение я так и не заметила, а Рената все мрачнела.

А теперь Алена появилась одна, без Грэма.

– Всем привет, – она сделала ручкой и, обращаясь к Шете и Павлу добавила, – Я – Алена, Целительница оборотней.

И это было правдой. Перед нами стояла именно волчица, наделенная даром, высоко ценимым всем ее народом.

– А где Грэм? – недоуменно спросила Рената, словно не веря, что этих двоих можно увидеть по отдельности.

– Скоро придет. Они с Гектором там какие-то маневры проводят, чтобы он смог взять с собой только одну ундину. Гектор просил оставить портал открытым.

– Я схожу, поздороваюсь, – тут же вскинулся Павел.

– Уверен, что ты им не помешаешь? – озаботилась Шета.

– Уж постараюсь.

– Мы с тобой, – близнецы подхватили парня под руки и, прежде чем кто-то успел как-то отреагировать, исчезли с ним в другом мире.

Я закусила губу. Последовать за ними хотелось немилосердно. Я готова была бросить все, сорваться с места и бежать следом. Если я сейчас этого не сделаю, я не увижу Гектора да следующего портала. С другой стороны, я понимала, что мое появление там может сорвать какие-то их планы. Пока я раздумывала над этой дилеммой, Алена слегка коснулась моей руки,

– Марта, можно тебя на пару минут?

– Конечно, – удивилась я и, вздохнув, пошла за ней в соседнюю комнату.

– Марта, ты хорошо разбираешься в традициях оборотней? – спросила она, когда мы остались одни.

– Боюсь, что нет. Это вопрос, скорее, к Ренате или Гектору, если ты не хочешь говорить ни с кем из своего народа.

– Гектор… он… понял… ну, в общем, что мы с Грэмом близки, и… Марта, она просто впал в панику. Запретил нам вместе появляться на глаза кому-либо из оборотней. Сказал, что нас до весны никто видеть не должен.

– Ну, раз Гектор сказал…

– Ты так ему доверяешь?

– Абсолютно. Смотритель, в некотором роде, самое главное существо того мира. Гарант равновесия. Гектор никогда не сделает ничего, что могло бы навредить. К тому же он… – я запнулась, но быстро договорила, – очень привязан ко всем иномирцам. Но я повторяю, тебе лучше поговорить с Ренатой. Она в том мире уже больше трех лет и во многом успела разобраться, в отличие от меня. К тому же, она дружит с оборотнями и часто бывает в Мешфене.

– Знаешь… – Алена прикусила губу, – мне казалось, я все делаю правильно… ну, тогда… И даже казалось, что ты…

– Что это я спровоцировала тебя затащить Грэма в постель? – усмехнулась я, и вдруг поняла, что своим давешним куражом могла навлечь на головы этой пары серьезные неприятности.

– В некотором роде. Точнее, не спровоцировала, а… поддержала идею, что ли… Я ведь сама этого хотела.

– А теперь жалеешь?

– Что ты! – бурно отреагировала она, но тут же смутилась и покраснела, – Просто после сегодняшней ночи, мне вдруг стало казаться, что это было неправильно. Не плохо, нет. Просто неправильно.

– Ты стала оборотнем, Алена, – пытаясь подобрать правильные слова, я снова залюбовалась новым обликом девушки, – После сегодняшней ночи ты воспринимаешь их табу и доктрины, не как выученные правила, а изнутри. По себе знаю. Моя магия словно набирает обороты. Я, и не скажешь, что учусь, просто открываю ее в себе. Я даже заметила, что во мне появилась некая эльфийская нетерпимость. Надеюсь, я не очень ею давлю.

– Нетерпимость? В тебе?

– А что, в глаза не бросается? – усмехнулась я, Знаешь, пожалуй, пора нарисовать твой портрет, Целительница. Есть у тебя бумага для рисования и карандаши, или мне домой сбегать?

– Бумага и карандаши найдутся. Я же биолог. Нас на половине предметов рисованием насилуют, она порылась в столе и извлекла искомое, – Гектор почему-то тоже сказал, что тебе меня теперь нарисовать не мешало бы. А что, для просто Алены много чести?

– Нет, просто я людей рисовать не умею, только магических существ, – усмехнулась я и снова вернулась к главной теме, – Алена, я не знаю, почему с точки зрения оборотней ваша близость в человеческой ипостаси так неприемлема. Но, наверное, этому есть причины. Ты разберешься. Просто поверь на слово Гектору и слушайся его советов.

– Он очень расстроился, – вздохнула она, – Мне кажется, он искре хотел помочь, но он так налетел на Грэма… Знаешь, как человек, он за нас порадовался. Мне понравился Гектор, Марта. Не сразу, но понравился. Это было вчера. А сегодня… сегодня эта его радость показалась мне какой-то… кощунственной, что ли…

– Алена, Гектор очень любит Грэма. Рената может рассказать больше, но, насколько мне известно, именно Гектор вытаскивал его из отчаянья, когда Грэм не мог вернуться к тебе. Именно Гектор понял, что Грэм полюбил тебя, как человек, а не как оборотень, и очень переживал за него.

– Почему как человек?

– Потому что юный оборотень ни за что не стал бы хранить тебе верность. Ты же должна разбираться в поведении животных, биолог. Не верю, что ты не проштудировала всю доступную по этому вопросу литературу еще три года назад, – Алена только хихикнула, – Уверена, им не свойственны моногамные браки на всю оставшуюся жизнь.

– Мне нравится, как звучит "на всю оставшуюся жизнь", – улыбнулась девушка.

– Не упрямься, поговори с Ренатой. Она объяснит тебе то, чего я просто не знаю.

– Я ей не нравлюсь, – Алена зябко повела плечами.

– Глупости! – засмеялась я, понимая, что Рената переживает сейчас те же чувства, что и Гектор, – Ей не нравилось, что из-за тебя Грэм был несчастен, а теперь она примет тебя со всей душой. Лучше скажи, что вы решили с Грэмом, как собираетесь прятаться от всех?

– Я буду заканчивать Академию. Мне, как Целительнице, это необходимо.

– Здравая мысль.

– Но тут выплыла эта проблема с порталами. Марта, это правда, что мы не всегда сможем сюда возвращаться?

– Очень надеюсь, что нет. Фарияр пришлет своих ученых в Библиотеку. Просто из-за претендентов на должность Смотрителя это все затягивается, и нам приходится пока открывать порталы как можно реже. Мы ведь еще не знаем, насколько это на самом деле опасно.

– Гектор сказал, что мы с Грэмом Павлу и Шете тоже не должны на глаза показываться, – снова вернулась к прежней теме Алена.

– Перестраховщик! – фыркнула я, – Глупости какие! Можешь безоговорочно доверять обоим. Могу сразу предсказать, что Паша чисто по-человечески за вас порадуется, а Шета только покраснеет и ничего не скажет. И уж точно никто из них не побежит сплетничать о вас.

Алена кивнула, но она словно уже не слушала меня, а думала о чем-то другом. Наконец, словно решившись, она спросила.

– Марта, скажи, вам с Ренатой еще нужна моя помощь?

– Почему ты спрашиваешь?

– Понимаешь, я, наверное, тоже что-то открываю в себе. Мне столько всего хочется попробовать. Я хочу до конца понять, что значит быть оборотнем.

– Тогда тебе точно придется доверять Шете безоговорочно, – усмехнулась я.

– Почему?

– Потому что круг предвиденья – это абсолютное доверие. Иначе он просто не сработает.

– Это магия оборотней?

– Это объединенная магия. Если не хватает хотя бы одного звена, она до конца не действует. Мы пробовали всего один раз, но у нас не было оборотня. Кое-что мы увидели, но найти никого не смогли. Вот поэтому нам и нужна твоя помощь.

– А почему Грэм отказался?

– По самой банальной причине, – я невольно расхохоталась, – Как все мужчины, он побаивается слишком умных и сильных женщин.

– Ясно! – фыркнула Алена и тоже рассмеялась, – Думаешь, у меня получится?

– Не сомневаюсь. Ты должна кое-что знать, Алена. Этот техногенный мир то ли усиливает, то ли аккумулирует магию. Те, кто родился и вырос здесь, или хотя бы пожил какое-то время, как Грэм, наделены очень яркими и сильными магическими способностями. И твои еще проявятся, и проявятся совсем не так, как все ожидают, а гораздо мощнее и многогранней. Будь к этому готова.

– Эй, вы еще долго собираетесь секретничать? – Рената просунула голову в дверь.

– Мы – нет. Теперь твоя очередь секретничать с Аленой. У нее много вопросов, на которые я ответить не могу, а ты можешь.

Алена покосилась на меня, но сопротивляться не стала.

– А что за вопросы?

– Она сама тебе все расскажет. Наши еще не вернулись?

– Только Павел. Говорит, Гектор хочет Шету видеть.

У меня появилось нехорошее предчувствие. С чего это ему вдруг Шета понадобилась? Да еще сейчас, когда, наконец, удалось уговорить Алену нам помочь.

– Она уже ушла?

– Нет, она тебя хотела. Пойдешь?

– Ладно. Вы пока пообщайтесь.

Шета была в гостиной одна. Голоса Павла и Синдина доносились с кухни.

– Марта, что там с Аленой?

– Все нормально, милая. Она теперь с нами, так что, готовься.

– Хорошо. Когда?

– Посмотрим. Мы полетим в Майями, но при первой возможности вернемся через портал. Хорошо хоть в пределах одного мира их можно сколько душе угодно открывать.

– Мне не нравится, что меня затребовал Гектор.

– Мне тоже. Едва ли ты понадобилась ему, как целительница. Алена сказала бы, если бы кто-то заболел.

– Марта, он видел вчера Алену, он знает, что теперь она истинный оборотень. Как думаешь, он мог догадаться о наших планах? В прошлый раз его очень возмутило, что мы сомкнули круг предвиденья.

– Гектор не дурак, Шета. Если он решит нам помешать, у него может получиться.

– Но иначе мы никогда не найдем Белый Огонь!

– В том-то и дело. Ты обязательно должна вернуться.

– А если они закроют портал с той стороны?

– Тогда жди. Вернешься, когда мы приведем Жемчужницу.

– Хорошо. Если они меня там задержат, свяжись с Марком, – она слегка покраснела, – Скажи, что я не совсем пропала и скоро опять появлюсь.

– Конечно, – я улыбнулась, – Марк поймет, Шета. К тому же он, наверное, скоро закончит свои дела и придет насовсем.

– Скорей бы, – вздохнула девушка и потупилась.

– Ну, все, иди. Постарайся там не задержаться, а если не получится, не прозевай следующий портал. Ради тебя одной Гектор его уж точно не откроет.

Она кивнула и вошла в проход. Я посмотрела ей в след и вернулась в комнату Алены. Вид у Ренаты был расстроенный, а у Алены и вовсе напуганный.

– Что случилось? – вздрогнула я.

– Нас с тобой убить мало! – проворчала гномка.

– За что, дорогая?

– Две старые дуры поспорили ради собственного интереса, а за последствия Алене с Грэмом расплачиваться.

– Брось, Рена, – улыбнулась я, – все и так случилось бы, может, чуть позже. И оставлять их одних никто не собирается. Скорее Белый Огонь искать не станем, а для них порталы сохраним.

– Ты не понимаешь! – взвилась Рената, – Все правила и табу оборотней носят, скорее, по-звериному эволюционный характер, чем социальный! Думаешь, почему они так негативно относятся к первой близости в человеческой ипостаси? Только из ханжества? Да ни фига! Потому что, если, например, волчица уже родила щенков, ее организм перестроен, она в человеческой ипостаси от своего партнера-волка не забеременеет. А если не рожала, то запросто. И ни один трансформатор потом этого малыша не спасет! Он человеком родится!

– Господи! – только и смогла выдохнуть я и уставилась на Алену.

Мне хотелось придушить саму себя. Права Рената, я – старая дура. О чем только думала?! Бабушка!

– Алена, вы… – проблеяла я, не зная, как спросить.

Волчица нервно хихикнула.

– Что? – вздрогнула Рената.

– Вообще-то вы и вправду ни в чем не виноваты, если так подумать, – мне совершенно не нравилась ее улыбка, – Я на таблетках. Я вдруг начала их принимать, еще когда только узнала, что вы меня ищете. Так что, я, видимо, заранее все для себя решила, и никто из вас меня не провоцировал.

Рената облегченно вздохнула, но тут же снова нахмурилась.

– А вдруг человеческие гормоны не подействуют? – обеспокоено спросила она.

– Но я ведь до сегодняшней ночи оставалась человеком! – возмутилась Алена, но вдруг осеклась и побледнела.

– Что? – хором спросили мы.

– Сегодня утром…

Мы хором застонали.

В гостиной послышались голоса. Грэм звал Алену.

Рената вскочила.

– Вот что, дамы, – решительно заявила она, – Будем надеяться, что все обойдется. В случае чего, будем решать проблемы по мере их возникновения, – мгновение она прислушивалась к тому, что происходит в соседней комнате, потом свирепо глядя на девушку добавила, – И не полагайся больше только на таблетки!

Алена покраснела, но тут же взяла себя в руки и встала. Я открыла дверь, и мы вышли в гостиную.

Все уже собрались там. Синдин и Павел, хмурый, чем-то озабоченный Грэм, близнецы и… Дилия. Портал был закрыт. Шеты не было.

Уме

– Ты сама делаешь артефакты, а какими магическими свойствами ты их наделяешь?

Вопрос очередным образом поставил меня в тупик. Уже далеко не первый вопрос. Ну, как, скажите, я должна была ответить, когда она спросила меня, каким оружием я владею лучше всего?

Нет, вообще-то, мне нравилась эта девушка. Миниатюрная, стройная, черноволосая и очень задорная. Я видела, как ей все интересно в нашем мире. В глубине души я знала, что хотела бы быть на нее похожей.

– Дилия, дорогая, Уме только два дня назад узнала, что она волшебница. Так что ее артефакты не магические, – свирепо прошептала коренастая тетка ей на ухо так, чтобы Хэнк не услышал, – И вообще, закрыли магическую тему.

– Извини, Рената, я все время об этом забываю, – прыснула Дилия и тоже тихо добавила, – В этом мире столько необычных вещей, а я кроме самолетов, ничего не видела.

Рената покосилась на ундину с сомнением. Было странно сознавать, что эта женщина – гномка. Ну, низкорослая, некрасивая. Но гномка? А Дилия сказала, что она – одна из сильнейших магов того мира. И Дэн относился к ней с явной симпатией. Из всей почтившей меня своим визитом компании, прежде он встречался только с ней. Зато к нему приезжал оборотень. И саламандр. Оборотень это понятно. Про них я слышала страшные сказки еще в детстве, хоть Дэн и сказал, что его гость был симпатичным веселым парнем. А вот саламандры – существа, состоящие из огня, как не очень внятно объяснила Рената – вообще у меня в голове не укладывались. И ундина к Дэну приезжала другая. Высокая атлетическая блондинка Арианна. Хорошо, что за мной приехала Дилия. Если бы, кроме эльфов, еще и ундина была бы красавицей, я бы вконец закомплексовала.

О, да! Эльфы! Ну… эльфы. Ну что можно сказать? У Питера Джексона то ли с фантазией, то ли с кастингом явно проблемы были. Не то, что Уивинг или Кейт Бланшет, там милашка Орландо Блум и мимо не пробегал. В общем, не стоит и пытаться на наши представления ориентироваться. Тут и слов-то подобрать невозможно. И дело, наверное, даже не в том, что они красивы. Очень красивы. Запредельно красивы. Они сияют. Они завораживают своим сиянием. К тому же они одинаковые. В смысле, близнецы. Не знаю почему, но эльфийка не показалась мне на их фоне такой уж сногсшибательной. Зато больше других вызывала доверие. Ну, кроме Дилии. Даже Дэн казался немного пришибленным, когда привел их ко мне.

Дэн встретил их с самолета, проводил до отеля, помог устроиться, а потом привез прямо ко мне домой. Мне показалось, что он очень хочет, чтобы я согласилась уйти с ними. Это было обидно. Он словно, как и Каролина, старался навсегда вычеркнуть меня из жизни Гордона.

Разговор у нас получился долгий и странный. Хоть и выглядели они, как люди, но то, что они не такие, как мы, было без объяснений понятно. И меня это захватило. Мне понравилось, что они не только нахваливали свой мир, расписывая, как там все замечательно. Дилия сразу сказала, что они с напарницей искали меня, если не вопреки воле своей царицы, то уж точно без ее благословения. Она рассказала и о войне, в которой погибли мои дальние родственницы, наследовавшие дар Жемчужницы. В общем, их мир был такой де неблагополучный, как наш. И жить мне предстояло, если я уйду, не в самой процветающей стране. Но, в отличие от нашего мира, там я могла бы сделать что-то значимое, изменить судьбы целого народа, даже не одного. А главное, я бы жила в море.

В общем, я всей душой потянулась к ним. Я хотела уйти в тот мир, стать настоящей ундиной. Но для этого мне пришлось бы уже окончательно отказаться от Гордона. И не только. Я вдруг поняла, что, несмотря на свое одиночество среди людей, я успела обрасти привязанностями и друзьями. Мне было невозможно грустно от мысли, что я не увижу больше Шарля или Хэнка, никогда не пройду снова по улицам Нового Орлеана.

Ночью Дилия потащила меня на пляж.

– Ты должна это увидеть, тогда ты поймешь и уже ни за что не сможешь отказаться.

Эльфы увязались с нами.

Найдя укромный уголок, где в столь поздний час нас наверняка никто не увидел бы, Дилия, совершенно не смущаясь перед красавцами-близнецами, разделась донага и шагнула в воду. Мне захотелось кричать от восторга, когда я увидела превращение. Это было мое. Это было то, чего мне всегда так не хватало в этой жизни.

– Я тоже хочу! – прошептала я.

– Для этого тебе придется сначала побывать в том мире, – Марта положила мне руку на плечо, – Ты не сможешь перекинуться, пока не впитаешь в себя его магию.

А если впитаю, я уже никогда не смогу от этого отказаться.

Дилия вышла из воды, снова став человеком. Завернувшись в полотенце, она молча уселась рядом со мной на песок, словно почувствовала, что слова сейчас будут лишними. А я думала о том, что меня ждет. Что именно – зависело только от меня, от моего выбора. Я хотела уйти с ними, но я не могла просто уйти, не объяснив, чего это будет мне стоить. Они рассказали и показали мне все, что было в их силах. Они ничего не скрыли от меня. Они были честны со мной. Я поняла, что просто обязана тоже быть с ними честна. И я рассказала. О маме и Уме, о Розалии, отце и Каролине, о Дэне и Гордоне, о Шарле и Хэнке, о жемчуге и о джазе.

Они слушали молча. Дилия обнимала меня, словно стараясь защитить от моих собственных горьких воспоминаний. Когда я закончила, никто не проронил ни слова. Так мы и сидели в молчании, пока не наступил рассвет.

– Ты хочешь попрощаться? – спросила, наконец, Марта.

И я поняла, что хочу.

И вот теперь мы сидели в клубе всей волшебной компанией, ожидая, когда подойдут Дэн, Шарль и Каролина с Гордоном. Не знаю, что уж там Дэн сказал Каролине, что она согласилась на эту встречу.

Хэнк старательно пытался изображать из себя радушного хозяина, но взгляд его постоянно возвращался к эльфийке и он замолкал на полуслове. Наконец, рыжий гном Синдин не выдержал его страданий и завел с ирландцем какую-то долгую не слишком интересную, но видно захватившую Хэнка беседу.

А потом они пришли. Все вместе. Я не знала, где они встретились и почему выступали против нас таким единым фронтом.

Марта почему-то вздрогнула и машинально покрутила на пальце тонкое плетеное колечко. Рената с любопытством посмотрела на нее.

А я смотрела только но сына. Я не смогла стать ему матерью. Не я растила его, воспитывала, утешала, когда он плакал, радовалась его первым шагам. Не я. Я лишь родила его. Но от мысли, что я навсегда расстанусь с ним, что даже издалека не смогу смотреть, как он растет, как добивается своих первых побед, как становится взрослым и, я уверена, хорошим человеком, мне стало совсем плохо. Казалось бы, уже принятое решение должно было помочь мне проститься с ним, но это оказалось выше моих сил.

Марта вернулась к столу вместе с Каролиной и Дэном. Я даже не заметила, когда они успели отойти.

– Не ешь слишком много сладкого на ночь, малыш, – мачеха потрепала Гордона по голове.

– Хорошо, мама.

Глаза мне застлала алая пелена. Не она – я! Мой! Это мой мальчик! Не отдам!

– Ты веришь в сказки, Гордон? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Смотря в какие, – совершенно серьезно ответил малыш.

Дэн напрягся.

– Мог бы ты поверить, что есть другой мир, где живут волшебные существа. Эльфы и гномы, оборотни и ундины.

– Наверное…

– Уме! – в голосе Дэна звучали предостережение и неприкрытая агрессия.

– А ты хотел бы там побывать? Жить среди этих волшебных существ, среди магии?

Дэн начал вставать. Мне показалось, он сейчас может убить меня. Но между мной и им – я даже не заметила, как – оказались близнецы-эльфы, а Марта рванулась ко мне.

– Уме, – беловолосая красавица взяла меня за руку, – Ты не составишь мне компанию? Мне нужно припудрить носик.

В глазах ее была такая непреклонность, что я не смогла сопротивляться.

Едва мы вышли из зала, она остановилась.

– Если тебе действительно нужно в дамскую комнату, можем пройти и туда, но как ты догадалась, я позвала тебя не за этим.

Я кивнула.

– Видишь это кольцо? Его сделала Рената. Она гномка-артефактер, очень талантливая. Так вот, это волшебный талисман. Когда в радиусе его действия оказываются двое любящих друг друга людей, он слегка сжимает мне палец. Сейчас он тоже проявил себя. Я пыталась понять, кого он имеет в виду. Шарль посоветовал мне проверить Каролину и Дэна. Это они, Уме.

– Я догадывалась, – улыбнулась я, – И я рада за них.

– Что ж, прекрасно. А теперь посмотри на этот браслет. Это тоже работа Ренаты. Он определяет магических существ в этом мире. Сейчас мы стоим рядом, и он жжет мне руку, потому, что ты – ундина. Но когда я поднесла его к Гордону, он остался холодным. Ты понимаешь, что это значит?

– Что Гордон не…

– Да, он не унаследовал магических талантов, и в этом нет ничего удивительного. В обществе ундин царит матриархат, женщины у них – маги и воины, а тритоны, в основном, охотники, строители и представители прочих мирных профессий. Но хуже всего то, что в том мире у него даже ипостаси тритона не будет. Он останется человеком. Нет, не думай, люди там есть тоже, но это люди когда-то приведенные отсюда. Они не наделены магическими талантами и влачат довольно жалкое существование в небольших патриархальных поселениях. К тому же, время от времени, возникают идеи превратить их в рабов. Ты не сможешь взять его с собой в море, и даже видеть его практически не сможешь, потому что людские поселения, в основном, расположены очень далеко от побережья. Подумай, Уме, разве это – то, что ты желаешь своему сыну? Здесь ты оставишь его с родным отцом и женщиной, которая растила его и любит. Бог даст, у них все сложится, и у Гордона будет нормальная любящая семья, возможно, братья и сестры. Он получит прекрасное образование, скорее всего, станет успешным человеком. А там? Что ждет его там?

Я молчала. Картина, которую нарисовала мне эльфийка, была просто ужасной. Но я уже однажды отказалась от своего сына, а теперь мне снова предстояло сделать выбор между своим счастьем и желанием быть поближе к Гордону.

– Но ведь тогда я больше никогда не увижу его!

– Будем жить, будем посмотреть, – загадочно ответила Марта и усмехнулась. – Если все будет хорошо, ты сможешь иногда наведываться в гости. Какое-то время.

– Что значит, какое-то время?

– Ну, будет довольно трудно объяснить, почему ты не стареешь.

– Не старею? Я что перестану стареть?

– Не перестанешь. Но будешь стареть намного медленнее. Ундины живут около четырехсот лет, их молодость длится два-три века.

У меня закружилась голова. Четыреста лет жизни! В море! А Гордон будет этого лишен…

– По меркам ундин, ты очень молода, Уме. Почти ребенок. У тебя будет время научиться всему, что нужно знать для жизни там, ты станешь полноправным и уважаемым членом их общества. И рано или поздно ты встретишь того, кто составит и твое счастье, и у тебя еще будут дети.

– Человек моря… – прошептала я.

– Да. Тот тритон, который, может быть, сам этого не зная, ждет только тебя. Ты сильная, Уме. Ты не испугалась того, что мы рассказали тебе. Я думаю, ты готова к борьбе, которая там тебе предстоит. И ты обязательно победишь, поверь. Мы все, и еще очень многие на твоей стороне, потому что это нужно не только тебе, а всему волшебному миру. У тебя свой путь, Уме. Так неужели ты откажешься от него? Или ты решишь, что вправе лишить Гордона его собственного пути?