Текст книги "Вечная история (СИ)"

Автор книги: JulyChu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Солнечная девочка улыбнулась.

– Уверена.

Рони Таймер было действительно все равно, что у нее за спиной прозвучал звонок, и ученики направились в здание школы.

В такси Рони и Бриг держались за руки, до боли сцепив пальцы, и с истерзанными улыбками тяжело пожирали друг друга глазами.

До подъезда шли, уже отчаянно цепляясь друг за друга, Рони нырнула под руку Брига, чувствуя, что пьянеет от тепла его тела, запаха, нетерпеливого ожидания того, что скоро должно случиться.

Старый, изрисованный окурками лифт полз на шестой этаж слишком медленно, но доставил до заветной двери. Наконец, их встретила кроличьей нора, закрыв от большого и равнодушного мира. В ней можно было не сдерживаться и отдаться на волю жажды: яростной, острой, яркой, которая возможна только в Юности, когда все чувства первые и не знают границ. До безрассудства, в котором оставалась только одна истина – они вместе одно целое.

– Мы с тобой сумасшедшие, – счастливо прошептала Рони, прижимая голову Брига к своей груди.

Одежда была раскидана вокруг кровати, постель перевернута вверх дном.

– Конечно, сумасшедшие, – прошептал он в ответ.

Его горячий шепот, большие, сильные руки, шершавая кожа ладоней, ласковые и требовательные губы, тяжесть тела – все как себе и представляла Рони, пока ждала этой встречи.

Она запрокинула голову и засмеялась от счастья.

Потом они лежали, прижавшись друг к другу, и Рони рассказывала о прошедших в разлуке неделях. Только теперь все пережитые печали казались далекими, они быстро теряли темные оттенки, превращаясь в фигурки рисованного фильма, и среди них даже нашлось несколько веселых. Девушка смеялась, а Бриг слушал, ласково улыбался, потом перетянул её на себя, приподнял за плечи, купаясь в пышных волнистых волосах, жмурясь, как кот на ярком солнце.

– Как мы будем теперь встречаться? Меня будут отвозить в школу и встречать после уроков, о выходных тоже можно забыть…

– Что-нибудь придумаем? Или потерпим пару недель до конца экзаменов?

Рони подскочила, отталкиваясь от его груди.

– И ты сможешь?!

Но увидев тоскливый взгляд парня, поняла, что нет, не сможет.

– После тестов я поеду к тетке, на море. Она свой человек и обязательно что-нибудь придумает. Та еще авантюристка.

– Значит, мне нужно подгадать с моими работами и собрать немного денег, чтобы поехать вместе с тобой.

– Тебе тоже нужно сдавать экзамены.

– Как-нибудь сдам… Будем собираться? Пора вернуть тебя в школу?

– Есть очень хочется. Я, можно сказать, две недели почти ничего не ела.

Бриг посмотрел на часы.

– У нас мало времени, но я что-нибудь по-быстрому придумаю. Марш в ванную, а потом ко мне на кухню.

Пока девушка приводила себя в порядок, Бриг возился рядом с плитой. Он всегда с удовольствием готовил. Быстро, просто, вкусно.

– Как же хорошо, что ты умеешь готовить, – протянула Рони, усаживаясь за стол в ожидании тарелки.

– С голода не умрешь. А вот почему ты не научилась?

– Я умею печь печенья из пакетика и…

– Пиццы разогревать, – продолжил за нее Бриг.

За ним так здорово было наблюдать! Кухонное полотенце, как всегда, было переброшено через левое плечо, сейчас голое, будившее воображение Рони не только мыслями о еде.

– У нас есть домработница. Мама любит готовить, но только на праздники или званые ужины или когда рецепт какой-то ей понравится. Обязательно сложный и долгий. И тогда она так сильно волнуется, что мне её нельзя отвлекать. Как-то так и получилось, что кухня – это не моя территория.

– Как же ты меня кормить собираешься? – от этого вопроса в душе Рони летали бабочки с мохнатыми крыльями, кажется, их называли монархами, те, что как перелётные птицы сбивались в стаи.

– Тебя? Ну, я… научусь, – уверенно заявила малышка Таймер.

Бриг оторвался от плиты и поставил на середину стола сковороду с пышным омлетом с колбасой, сыром и зеленью.

Полотенце полетело в угол, и парень сел напротив девушки.

Проследив путь полотенца, Рони вдруг спросила:

– Бриг, а ведь это твоя квартира? Да?

Парень напрягся, отводя в сторону взгляд.

– Твоя. Я говорила, чтобы ты никогда мне не врал.

– Ну, ты так нелестно о ней отозвалась в первый раз, что у меня язык не повернулся сказать, что я здесь живу.

– Неправда, – улыбнулась Рони, – я потом сказала, что здесь хорошо, когда ты рядом. Везде хорошо, когда ты… – она почему-то смутилась, словно поняла, как звучат её слова – почти признанием в любви, но все-таки закончила, краснея. – Когда ты рядом.

– Ты на меня сердишься? Воробышек?

Смущение было сметено волной искреннего удивления. Кажется, кто-то пропустил глубокий смысл её слов.

– Я что, похожа сейчас на сердитую?

– Похожа девчонку, которую просто необходимо поцеловать, чтобы она перестала сердиться, – Бриг приподнялся и потянулся к ней через стол.

– А кто твои родители? – Тихо спросила Рони, не отрывая пристального взгляда от губ Дарта.

Бриг прикрыл глаза,

– Они умерли, – едва слышно сказал он и лишил Рони возможности продолжать допрос поцелуем.

Глава 11

Что будем делать дальше?

Вопрос был важным, голос обреченным.

Две недели Рони и Бриг встречались, сбегая с занятий. Оба понимали, что это опасно и глупо в свете приближающихся тестов, но не могли отказаться друг от друга. А иной возможности побыть вместе не было.

Вот и сейчас Бриг пришел к школе, собираясь забрать Рони, но случилось то, чего давно стоило ожидать.

Вслед за девушкой из здания вышла её классная руководительница и подошла к парочке, посоветовав своей ученице не исчезать с уроков, а после их окончания явиться для серьезного разговора.

– Я вернусь к концу твоих занятий и буду рядом, – обещал Бриг.

Они обменялись обреченными взглядами.

Но как оказалось позже, зря.

Помощь пришла с неожиданной стороны.

Кларисса Стерн давно работала в школе, но еще не потеряла интереса ни к преподаванию, ни к подросткам. Она была старше родителей Рони Таймер и, глядя на девушку и парня перед собой, миссис Стерн прятала за строгой миной улыбку. Сколько таких вот Ромео и Джульетт она повидала за прошедшие годы? Но подобных этим, у которых в глазах весь мир на двоих, было не так-то и много. Из жизненного опыта Кларисса знала, что ранняя любовь редко выдерживает испытание временем. Но каждый раз ей хотелось верить в чудо.

Шансов у сидевших перед ней ребят было мало. К молодости и наивности добавлялось социальное неравенство – парень явно был из неблагополучной семьи, хотя и вызывал уважение тем, как держался, спокойно и уверенно, как поддерживал девушку, не скрывая полных тепла и нежности взглядов. Он не пытался очаровать учительницу, пользуясь своей внешностью и обаянием. А ведь этот парень был не настолько юн, чтобы не понимать, какое впечатление производит. Значит, был не избалован и не испорчен смазливым лицом. Не превратил его в товар.

Но кроме сочувствия чужой романтической истории и любопытства, миссис Стерн видела результаты учебы Таймер и знала, о чем говорить с родителями Рони, которых пригласила к себе на следующий день.

Классная руководительница добилась почти невозможного, потому что убедила Таймеров, что запрет встреч с не вовремя случившимся в жизни их дочери парнем хуже, чем их ограничение.

Мартин Таймер ушел из кабинета учителя раздраженным, но пообещал придумать какой-то вариант. Линда Таймер осталась для более долгого разговора и обсуждения особенностей мышления подростков, особенно их неспособности трезво оценивать последствия собственных действий.

В коридоре Линду поджидала дочь, и когда разговор с учителем закончился, они вдвоем пошли к выходу школы. Идущие навстречу девушки обратились к Рони:

– Таймер! Дейзи в Париже. Представляешь? Еще год будет во Франции. В Париже! Она написала наконец-то Лесли Крамер.

– А мне какое дело? – проворчала Рони, увлекая маму за собой.

Известие о местонахождении Ре не обрадовало, наоборот, вызвало лишь раздражение. Напомнило, о том, что ей подруга написать не захотела. Хотя какая Дейзи после этого подруга? Знакомая. А от знакомых, наверное, не стоит ожидать знаков внимания.

– Кто такая Дейзи? Ты расстроена?

– Дейзи Ре. Нет, я не расстроена.

– Ре? – Линда застыла посреди коридора. – Та самая Ре? Дочка Тессы?

Рони кивнула.

– Разве вы с ней дружили?

– Немного, мам. Недолго. – Рони не скрыла досаду и теперь боялась, что ей не избежать разговоров на тему отношений с нежелательной подругой. – Как видишь, больше не дружим. Она мне даже не пишет.

– Тебе стоит рассказать мне об этом…

Что-то большее, чем просто разногласия или обычная ссора, случилось между их мамами в прошлом, в том самом прошлом, где Рони и Дейзи играли вместе в песочницах парка и качались на качелях, а Линда и Тесса встречались несколько раз в неделю. В памяти Рони даже всплывали видения, похожие на общие семейные праздники, в них звучал легкий смех матери Дейзи, и присутствовал аромат её духов.

Лицо мамы по дороге домой старила печать прошлой боли или обиды, которую Линда давно скрывала, но сейчас она прорвалась наружу неосторожными взглядами и углубившимися морщинками.

А вечером из гостиной, где сидели родители, до слуха дочери донеслось:

– Теперь мне многое становится понятным, – голос Линды звучал с горечью.

В ответ отец хранил тяжелое молчание.

– Это плохое влияние её дочери, не иначе.

В голову Рони лезли сумбурные мысли и предположения без доказательств, и еще очень хотелось узнать, какая из буйных фантазий окажется правдой?

Чем могла заслужить такое неодобрение матери Тесса Ре?

Рони даже вспомнила, что когда только начала учиться в средней школе, родители долго обсуждали вопрос о её переводе в другую. Просто Линда и Мартин Таймеры почти никогда не повышали голоса и не ругались друг с другом, и их редкие, напряженные разговоры оставались в памяти чем-то из ряда вон выходящим.

Но какое это имело значение, если самым важным было то, что Бригу разрешили приходить в дом Таймеров два раза в неделю! Правда, эти встречи напоминали встречи в тюрьме. Рони и её гостя оставляли вдвоем в комнате, но никогда – одних в доме, и всячески давали понять, что дверь может открыться в любой момент. Так что это было время для занятий и телевизора, иногда невинных, порой мучительных от необходимости сдерживаться, поцелуев и объятий.

* * *

Первое официально разрешенное посещение дома Таймеров началось с получасового разговора Мартина и Брига за закрытыми дверями кабинета.

Бриг рассказал о своей жизни, утаив все, что касалось настоящих родителей и Аэродрома. Он боялся, что этой правды Таймеры принять не смогут. Так же, как и для Рони, для ее семьи родители Дартона погибли в автокатастрофе пару лет назад, а до этого работали в сфере обслуживания. Цинично, но последнее можно было признать почти правдой. Сам Бриг вырос в районе серых высоток, недалеко от того места, где снимал теперь квартиру. Это помогало наполнять историю собственного прошлого подробностями и декорациями.

Он не назвал номера школы, которую заканчивал, но упомянул о месте в приличном колледже со стипендиями по спорту и математике, о том, что при успешной сдаче экзаменов начнет осенью учиться.

К сожалению, мистер Таймер оказался равнодушен к баскетболу. Но был удивлен уровнем знаний математики знакомого дочери, хотя и пытался это скрыть. Даже заставил Брига сыграть с ним в шахматы, выиграв с трудом. Опять же, не выказав ни малейшего одобрения. О гараже Романа в кабинете не прозвучало ни слова, остались лишь подработки курсовыми, курьерство и разгрузка товаров в порту. Таймер молчал, но его недоверчивый взгляд говорил о том, что в его голове не складывается финансовая картина жизни Брига, и в любом случае парень не вызывает уважения.

Покидая кабинет отца Рони, Бриг надеялся, что все сделал правильно. Сочинил правдоподобный рассказ, позволил поставить ему мат, заставив Мартина Таймера немного поволноваться из-за возможного поражения.

Для настоящих встреч оставались выходные, когда Рони и Бриг могли исчезнуть из-под внимательных глаз четы Таймеров и в полной мере насладиться друг другом.

Хорошая погода звала на улицу, к реке, в парки, нашептывала о море, которое было не так уж и далеко. В трёх часах пути.

Почти каждые выходные в норе Кролика собирались ребята.

Кит со свей рыженькой Марией – задорный смех её звенел тонкими колокольцами, а веснушки плясали на толстых щеках.

Клиф – вспомнив, что его прадеды были итальянцами, он увлекся приготовлением теста для пиццы, и на кухне норы порой стояла белая дымка от взбитой в воздух муки.

Клайд – как всегда прилизанный, с аккуратно подстриженными ногтями и в отглаженных футболках, он намекал на состоятельную любовницу, но за спиной Брига продолжал строить глазки Рони. Хотя, судя по аромату одеколона, дорогим часам на руке и фирменной обуви, похоже, что не врал насчет щедрости своих подружек.

Все чаще стал появляться в их компании Джош – высокий, кудрявый парень со смешным широким носом. Он был совершенно некрасивым, но забавным и компенсировал недостатки внешности темпераментом. Джош приносил с собой атмосферу Голливуда цитатами популярных фильмов, узнаваемыми позами и ухмылками известных актеров, напускным высокомерием в смеси с пренебрежением. Его беззлобное позерство не раздражало, а веселило. И девушки у Джоша были как на подбор – длинноногие красотки, которые могли стать моделями, но вместо этого работали официантками и продавщицами. Зарабатывал Джош мелкой торговлей, мечтая о крупных сделках с недвижимостью.

Иногда за столом раздавалось имя Саймона, и Рони чувствовала напряжение. Но на её вопросы, кто это такой и почему создается впечатление, что его опасаются, Бриг нес что-то малопонятное и настолько неправдивое, судя по его взглядам в сторону, что Рони бросила задавать вопросы, чтобы не уличить Дарта во лжи.

Пришло время тестов и экзаменов.

И прошло без особых проблем. Оставалось ждать результатов, все больше теряя связь со школой и необходимостью появляться на занятиях. Но хрупкий мир, достигнутый с родителями Рони, нарушать никому не хотелось, и жизнь текла дальше в ставшем привычным русле.

Пока не случилась поездка на море.

Вернее, сначала объявился богатый дядя Кита и разрешил племяннику пользоваться своей машиной. А еще за неделю до этого Кит поссорился с Марией и лил слезы на кухне норы о том, что его рыженькая красавица захотела встречаться с другим.

Шальная идея съездить одним днем на машине на море показалась отвергнутому парню хорошим шансом снова покорить сердце капризной конопатой девы. Долго уговаривать Брига и Рони составить ему компанию не пришлось. Им самим уже снилось море и звало на первую в этом году встречу.

В путь отправились еще на рассвете, Кит бойко вел машину, не такую уж и роскошную, как он расписывал друзьям, но надежную и в хорошем состоянии. Окна были опущены, орал на всю громкость магнитофон и ребятам было весело в предвкушении встречи с мягкой, прохладной и соленой стихией.

Это был такой солнечный, летний, морской день!

Который закончился катастрофой…

По дороге домой на автостраде Кит превысил скорость. Не намного, но проехав при этом мимо припаркованной на обочине полицейской машины. Из-за громкой музыки ребята даже не сразу заметили, что машина следует за ними и дает сигналы остановиться.

Поняв, что встречи с полицией не избежать Кит впал в панику и, вместо того чтобы затормозить, прибавил газ.

– Бриг! У меня нет прав! – закричал он, оглушая своим голосом и словами.

– Как?

– Совсем, у меня совсем нет прав.

– Какого черта, Кит?

– Что делать? Придумай что-то! Воронёнок!

Рони никогда не видела Брига таким злым и не слышала из его уст такого количества ругательств. Её словарный запас стремительно расширялся, а щеки с каждой секундой горели все ярче. Сердце выпрыгивало из груди, пока на её глазах и под визг Марии ребята не хуже каскадеров менялись местами за рулем. Машину повело, но не сильно, и когда пришлось остановиться на обочине рядом с полицейскими, водителем уже являлся Бриг.

После этого кошмар не закончился, а только начался.

У Кита не было не только водительских прав. Не было доверенности, документов на машину, богатого дяди в городе. Форд оказался из гаража какого-то Романа, где работал Бриг, и куда не так давно он устроил на подработку Кита.

Но все это выяснилось уже в полицейском участке, где всё было как из дешевых фильмов про проблемных подростков – камеры для задержания, решетки на окнах, грубость полицейских, которые повышали голос, и оглушающее чувство стыда, когда в участок приехал отец. Сначала мистер Таймер освободил дочь, потом внес залог за остальных ребят.

Основным обвиняемым оказался Бриг, потому что сидел за рулем. У него было водительское удостоверение, но никаких прав на использование машины, которая считалась теперь угнанной.

Последующие два дня слились для Рони в один бесконечный, когда она наблюдала мир сквозь густую пелену слез, бесконечно рассказывала родителям, что случилось, и просила отца о помощи. И у нее болело сердце. В груди появился огромный горячий кусок тлеющего угля. Рони забывала есть и пить.

Линда не могла удержаться от замечаний, и несколько раз в день из её рта вылетало – мы тебя предупреждали, ничем хорошим это не закончится, этому парню нельзя доверять, он преступник. Мистер Таймер хранил молчание. Спокойно выслушивал дочь, делал свои обычные домашние дела, словно Рони не стояла рядом с ним с красными, опухшими глазами. Когда к концу второго дня ей стало плохо, и маме пришлось напоить дочь успокоительными, до слуха малышки Таймер донеслось:

– Мартин, ну неужели ничего нельзя сделать? Машина, слава богу, не пострадала. Она находилась бы в гараже до понедельника, и никто бы ничего не узнал.

– Не узнал, если эти проворные ребята умеют пробег обратно скручивать. Что тоже противозаконно.

– Но этот Бриг не виноват.

– Виноват! Он виноват в том, что случился в жизни моей и твоей дочери!

В ответ полились слезы матери. Послышалось тихое:

– Да, да, но это ненадолго. Первая любовь…

– Линда, я и так делаю все возможное. И кажется, нам очень повезло, потому что я нашел знакомых, которые помогут договориться с хозяином машины.

В этот вечер Рони впервые за несколько дней быстро заснула, проваливаясь в темноту, которая пусть не была ласковой и уютной, но, по крайней мере, не прятала больше кошмаров с тюремными решетками.

Брига Рони не видела, родители запретили им встречаться до тех пор, пока не разрешится вся ситуация с угоном, а когда всё закончилось, Солнечная девочка сама сказала, что не хочет его больше видеть.

Сначала она очень обрадовалась.

Очень, очень.

Пролив реку слез от счастья.

Почувствовав, как остывает горячий уголь в груди и становится свободнее дышать.

Вновь вспомнив, как здорово просто улыбаться и верить в самое хорошее и в судьбу, которая может быть благосклонной, потому что у мистера Таймера все получилось. Хозяин гаража не стал предъявлять официальных претензий, хозяин машины забрал из полиции заявление. Дело об угоне не было пущено в ход, а весь инцидент закрылся штрафом за превышение скорости. О дополнительных расходах отец не распространялся, но он убил все краски счастья дочери несколькими словами:

– Бриг Дартон много наврал, рассказывая о себе. Его родители не только живы, но и очень даже молоды.

Снова была бессонная ночь, когда Рони прокручивала в голове воспоминания многих разговоров, того, как Бриг отводил в сторону глаза, каким становилось его лицо, когда он не хотел говорить правду или что-то объяснять. Их короткая совместная история тонула в маленькой и большой лжи.

Хотя разве можно разделить обман на категории? И ведь дело не только во вранье. В их случае это было предательством доверия. Вернее, его полным отсутствием. Она, Рони, получалась Солнечной девочкой для хорошего настроения и приятного времяпровождения, но её не воспринимали всерьез, если не считали достойной правды.

Когда на следующий день Бриг пришел благодарить мистера Таймера за свое избавление от больших неприятностей и уголовного дела, в его руках было два роскошных букета цветов, на что отец Рони холодно бросил:

– Поберег бы свой скудный бюджет для выплаты штрафов. Это единственный раз, когда я помогаю тебе, Дартон. Надеюсь, что у тебя хватит совести оставить нас и нашу дочь в покое.

Рони стояла наверху лестницы, недалеко от двери в свою комнату, и слушала разговор. Каждое слово отзывалось болью в душе, малышка Таймер чувствовала унижение, которое испытывал Бриг, но собственная обида оказалась намного больше. Парень посмотрел на нее, и она увидела его немного растерянный взгляд, соскучившийся, тянувшийся за поддержкой, но безжалостно прокричала:

– Уходи, Бриг!

– Рони?

Он, конечно же, ничего не понимал.

– Уходи! Я не хочу тебя видеть! – крикнула она и захлопнула за собой дверь в комнату.