Текст книги "Вечная история (СИ)"
Автор книги: JulyChu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Первая часть. 1 глава
Историй всего четыре.
И сколько бы времени нам не осталось,
мы будем пересказывать их —
в том или ином виде.
Хорхе Луис Борхес.
Воронёнок
1.
– Какая же вы счастливая!
Восторженные голоса и вздохи сотрудниц за спиной только усиливали состояние эйфории от восторга и восхищения.
Рони Таймер, старший адвокат серьезной юридической фирмы, стояла на пороге собственного кабинета, прижав руки к губам, чтобы не пищать от восторга, как девчонка. Её кабинет затопила красная волна цветов с вкраплениями нежно-розового и насыщенно-бежевого, и это море источало волны дурманящего аромата свежих роз.
Откуда в офисе нашлось столько ваз, разных размеров и оттенков? Стеклянные, керамические, даже пластмассовые, они стояли на столе, на окнах, на полу.
Не иначе как со всех кабинетов собрали, подумала Таймер. И окно нужно срочно открыть, чтобы не подурнело от счастья. Но занудные мысли быстро исчезли в водовороте восторгов. Своих собственных и раздавшихся за спиной.
Не в силах скрыть улыбку, Рони повернулась к двери, где столпились взбудораженные сотрудницы, и, лихорадочно сверкая глазами, кивнула.
– Да! Я очень счастливая!
Из соседнего кабинета выплыла Лана Руби, начальница отдела финансирования. Окинув придирчивым взглядом собравшихся в коридоре и виновницу вздохов и охов, а потом – утопающий в цветах кабинет, она не без ехидства в голосе спросила:
– Ты все-таки выходишь замуж?
Оставалось только кивнуть в ответ.
Лана – высокая стройная брюнетка с короткой стрижкой – была всего лишь на год старше Рони, но двигалась по карьерной тропе стремительно и с нежностью бульдозера, загоняя в землю всех осмелившихся встать на её пути. Острый ум в сочетании с выразительной, яркой внешностью и уважение только собственных целей были её личным рецептом успеха. Сотрудники фирмы называли Руби за глаза Нагой и старались лишний раз не попадаться ей на глаза. Карьерные дороги Рони и Ланы почти не пересекались, поэтому между ними соблюдалось хрупкое перемирие, в котором Руби считала себя вправе проявлять легкое снисхождение по отношению к соседке по кабинетам.
– Ой, девочки, я даже не берусь предположить, насколько красивым было предложение руки и сердца, – закатив глаза, с придыханием проговорила Карина, секретарша отдела, невысокая полненькая хохотушка с копной коротких русых кудрей, делавших её похожей на одуванчик. Милый и обаятельный.
– Лучше и не представляй, у тебя на это даже в уме ваз не хватит, – плеснула холодной воды в горячий костер восторгов Лана.
Карина сверкнула в сторону Наги обиженным взглядом и демонстративно повернулась к Рони.
– Ой, мисс Таймер, – прижала она ладони к огромным грудям, – это такое великолепие!
– Не великолепие, Карина, а самое настоящее вонючее безобразие, – продолжала портить настроение Лана, – передай своему жениху, Рони, что сотрудницы им недовольны, – и объяснила, заметив изумленные взгляды собравшихся: – Он безнадежно испортил представление о настоящих мужчинах в глазах половины сотрудниц нашей фирмы и затруднил тем самым многим из них поиск женихов.
Слова Ланы получили в награду сдержанные улыбки, и Нага величественно проплыла в сторону кабинетов высокого руководства.
Смех, вздохи, поздравления…
Но нужно было приступать к работе, и скоро зрители разбрелись по своим местам, оставив Рони на пороге её кабинета, в котором заполненный аккуратными стопками документов стол казался островом в море благоухающего розового сумасшествия.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы настроиться на рабочее настроение: стойкий аромат цветов, сами цветы и маленькая записка на столе – «Спасибо за то, что полгода назад сказала мне ДА» – не давали Рони сосредоточиться и возвращали мысли к тому вечеру, когда Крис делал предложение.
Это было действительно красиво и романтично. А еще трогательно. Потому что Крис Ламберт, важный и представительный владелец юридической кампании, признанный ловелас и завидный жених, выглядел очень мило в дорогом костюме, но с растрепанной прической. Он сильно волновался и теребил рукой волосы, запинался, теряя заготовленные ранее слова. Кристиан Ламберт просил её руки. Руки Рони Таймер!
Она смотрела на красивое, раскрасневшееся от волнения лицо, на ухоженные руки, сжимавшие маленькую, обшитую темно-бардовым бархатом коробочку с аккуратным перстнем внутри, и думала, что тоже любит этого мужчину.
Но самое главное, Крис казался надежным и был похож на того, кто мог бы исполнить обещание спокойного счастья.
Именно такого и хотелось Рони Таймер.
Кто бы мог подумать, что их совершенно недружелюбное знакомство, почти противостояние, когда две юридические фирмы столкнулись интересами в одном и том же деле, за два года пройдет этапы вражды, заслуженного уважения, интереса, и в итоге выльется в романтические ухаживания, а потом – в любовь и свадьбу, до которой оставалось меньше двух недель.
После долгих лет учебы, работы, продолжительных или скороспелых отношений, в которых все время чего-то не хватало, Рони, наконец, встретила мужчину, пробудившего в ней желание создать семью, и то, что путь друг к другу был долгим, говорило лишь о серьезности и надежности их отношений. А необычные всплески романтичности Криса окрашивали последние дни до замужества в более яркие краски.
Рони подошла к окну, глядя на городской муравейник далеко внизу и вспоминая свой разговор с Дейзи, во время которого поняла, что готова к серьезным решениям.
Это случилось незадолго до предложения Криса.
Ре, которая хоть и сменила фамилию, выйдя замуж, для Рони все равно оставалась Ре. Они давно стали самыми близкими подругами, потерявшись всего на пару лет после того, как Дейзи уехала с семьей в Европу. Но однажды пасмурным днем, когда Рони, спасаясь от дождя и тоски, зашла в огромный шопинг-мол, девушки столкнулись у магазина дорогого белья. Ре недавно вернулась в город, а Рони училась жить с разбитым сердцем, чувствуя себя Джульеттой, кинжал которой оказался бумажным.
С короткого разговора в кафе возобновилась школьная дружба, которая со временем окрепла и достигла того уровня, когда ежедневные разговоры при встрече или по телефону стали обязательным атрибутом повседневности. Самые сокровенные тайны и секреты выносились на суд подруги с убежденностью, что если она и не поймет, то точно не осудит даже за самые большие глупости.
В тот вечер полгода назад они сидели у Ре на кухне, потягивая красное вино, и болтали о жизни.
– И что, этот со всех сторон завидный жених уже сделал тебе предложение? – вопрошала Дейзи.
– Нет. Но обязательно сделает. И я чувствую, что это произойдет очень скоро.
– Хочешь сказать, что на этот раз ты уверена в своих чувствах и решила ответить «Да»?
– Я решила выйти замуж, Ре! Сколько можно сомневаться! Не ты ли все время говоришь мне о важности создания семьи для заковавшей себя в железную броню мышки?
– Я, – согласилась Дейзи и подобралась к любимым темам – тем самым, которые спешила обсудить с Рони на переменах в школе. – И как Красавчик Крис в постели? Ты не подумай, он мне нравится. Из всех твоих случайных знакомых и постоянных поклонников этот преуспевающий владелец юридической фирмы оказался самым нормальным мужиком. К тому же, он умен, что необходимо для такой зануды, как ты. И богат, что важно при твоих заработках, чтобы у мужчины не развивался комплекс неполноценности. Для утверждения кандидатуры Кристиана Ламберта в мужья осталось только оценить его в постели.
Рони махнула рукой, рассмеявшись над показной серьезностью подруги,
– Дейзи, можно подумать, ты себе мужа выбирала, как мне сейчас расписываешь. Помню твою случайную встречу на перекрестке, опьяняющую страсть и замужество, случившееся прежде, чем ты выучила, как правильно произносить фамилию жениха.
– Мое счастливое замужество – случайность. А свою фамилию я до сих пор произношу с трудом – Митхопадхяй! Это кому же, кроме меня, такое может достаться? Просто наказание какое-то! И приходится теперь мучиться моим детям…
У Дейзи и Раула их было трое.
– Хотя нет, для них это как раз полезно, – заключила строгая мама. – Трудности закаляют. Но счастливые случайные союзы, подобные моему, это исключение, а у тебя уже был неудачный опыт семейной жизни, так что к твоему замужеству мы вынуждены подходить со всей строгостью и при тщательном отборе кандидатов…
Рони опять рассмеялась, глядя на подвыпившую подругу. Ре напоминала миниатюрную приукрашенную и ухоженную версию Карины. Та же копна кудрявых русых волос, удивительно милое и очаровательное лицо, тело, напоминающее свежеиспеченную сдобу. Материнство и замужество сгладили острые черты лица Дейзи, добавили несколько килограммов, сделав ее при этом только привлекательней, хотя сама Ре бесконечно жаловалась на избыточный вес и изводила себя то одной, то другой диетой. Результат был неизменным – через несколько недель с трудом похудевшая Дейзи объявляла, что качество жизни и приятные впечатления важнее одежды маленьких размеров и бросалась во все тяжкие, стремительно набирая потерянные килограммы.
– Мы вполне устраиваем друг друга в интимном плане, – несмотря на популярность темы в прошлом, Рони было неловко говорить о своих отношениях с Крисом. Слова находились только какие-то дурацкие, безэмоциональные, а щеки начинали подозрительно гореть. – Мне хорошо с ним.
– Никаких особых восторгов в твоем голосе я не слышу. И вообще, ты так говоришь, что не похоже на стремление находиться в постели постоянно.
Рони недовольно поморщилась.
– Дейзи, мне не восемнадцать лет, да и Крису почти тридцать пять. Нам хорошо вдвоем, это главное, и я верю, что у нас будут замечательные дети, хотя пока я еще и не забеременела.
Дейзи замерла с бокалом у рта и посмотрела сквозь него на подругу:
– Ты хочешь сказать, что не предохраняешься? И как давно ты играешь в игру «Хочу забеременеть»?
Рони неожиданно для самой себя призналась:
– Давно… но! Дейзи! Возможных контактов было очень мало, последние – только с Крисом. И с детьми, как видишь, у меня ничего пока не получилось, – скороговоркой оправдывалась она. – Я даже обследовалась. Со мной все в порядке, врач объяснил все стрессом, нервами, еще какой-то подобной ерундой.
По-мере как Таймер говорила, лицо Дейзи застывало безразличной маской, что было проявлением крайней степени недовольства.
– И свои многолетние эксперименты ты держала от меня в секрете?
– Ну, так уж и многолетние, – извиняющимся тоном проговорила Рони, – всего-то года три…
– Три?!
Лучше бы она молчала, потому что теперь не собиралась молчать Дейзи…
– Три года ты пытаешься стать матерью-одиночкой и ни разу мне об этом не сказала?
– По-твоему, нужно было сообщать о каждой неудаче?
– Конечно! Я разве похожа на подругу, которой надоедают признания в твоих глупостях?
– Нет, но…
– Если я не стану первой, кто услышит о том, что у тебя получилось забеременеть, то привезу тебе своих детей на выходные и оставлю с ними наедине – набираться опыта.
Рони начала отмахиваться и смеяться.
– Тройни у меня в роду не рождаются, двойни тоже. Но клянусь звонить тебе первой после каждого сделанного теста на беременность.
– Ты дала слово, Таймер! – Дейзи подняла бокал и, отпив глоток терпкого бордового вина, сменила гнев на милость. – Хорошо хоть твои яичники знают, что такое – не с тем, не там и не в то время, – усмехнулась она и вынесла приговор: – И коль в голове у тебя все так плохо, я рада, что Крис созрел жениться, а ты выйти за него замуж. Так что вы получаете мое благословение, и пусть дальнейшие эксперименты по залету продолжаются в узах брака.
Милая, добрая Ре, с ней так уютно делиться тайнами и просить советы! Она знала о Таймер все, была знакома со всеми её мужчинами. Кроме одного. Но о нем Рони не думала уже давно, научившись хранить воспоминания в дальних уголках памяти, что были скрыты толстыми стенами от настоящего, в котором ничего не осталось от наивной влюбленной девчонки, выскочившей замуж в восемнадцать лет…
Крис пришел за ней к концу рабочего дня. Его проход по коридору к кабинету сопровождался громкими поздравлениями и женскими восторгами, возвестив Рони о прибытии жениха еще задолго до того, как раздался стук в дверь.
После теплых объятий и сладкого поцелуя она оставила документы на столе и стала собирать вещи. Их ждал заказанный столик в новом ресторане на крыше недавно выстроенной в гавани высотки, обещавшем не только изысканное меню, но и потрясающие виды на город и реку.
– Рони, я хочу сказать тебе что-то сейчас, до того, как мы пойдем ужинать. Чтобы оставить все неприятные вопросы в этих стенах на растерзание роз, – сказал вдруг Крис, стоявший у окна рядом с высокой вазой, полной цветов, и внимательно смотревший на невесту.
– О чем ты? – Рони, невольно напряглась, не понимая, что такого неприятного собирается сообщить ей жених.
– Я проверил по своим каналам и с помощью знакомых в разных службах… Они нашли его.
– Кого? – сердце Рони пропустило удар, а потом больно дернулось в груди.
– Брига Дартона, в его фамилии изменена одна буква. Теперь он Бриг Дантон. Твоего мужа. Он жив. И я намерен послать ему запрос о предоставлении развода. Не хотел этого делать за твоей спиной.
– Жив?
Рони почувствовала, как раздвигается под ногами пол, обещая уронить её в бездну.
– Если жив, то почему? – начала она, на мгновение почувствовав себя одинокой девчонкой, но не договорила.
Рони давно привыкла жить с мыслью, что её первого мужа нет в живых. Известие о том, что Бриг, сменив фамилию, все еще существует в этом мире, оказалось ударом. Само упоминание о нем вызвало больше боли, чем хотелось бы. А ведь Рони считала себя свободной.
Юридически. Эмоционально. От первой любви и неудачного замужества, от воспоминаний о первом мужчине и муже, с которым было так солнечно и хорошо, пока одним днем, без объяснений, он не исчез из её жизни навсегда.
Крис уже был рядом с Рони, помогая ей сесть в кресло. Он легко дотронулся губами до её лба.
– Извини, дорогая, за эту новость. Но мне нужно было проверить твое положение, чтобы мы смогли правильно оформить брак, и, как видишь, это не оказалось лишним. Я уверен, что проблем с разводом не будет, и нам даже не придется менять дату торжества. Я все улажу. Хорошо?
– Да, да, конечно… – рассеянно ответила Рони, пытаясь привести свои мысли в порядок.
Бриг был жив! И за все эти годы не объявился, не дал о себе знать, не попросил развода…
– Ты очень расстроена… – в голосе Криса появилось разочарование или даже ревность. – Он так много для тебя значил?
– Нет, вернее, да. Конечно, значил… давно. Очень давно, – Рони повернулась к жениху и порывисто обхватила руками его лицо, заставляя смотреть себе в глаза. – Этого человека уже давно нет в моей жизни. Совсем. Просто узнать, что он жив, было неожиданностью.
– Настолько неприятной?
Рони неуверенно покачала головой, отпуская лицо Криса.
– О чем ты? Это было бы неправильно: радоваться чей-то смерти или расстраиваться, что кто-то оказался жив. Пусть он предал меня, бросил, но этого всего недостаточно, чтобы настолько возненавидеть. Я просто очень долго жила с мыслью, что его больше нет.
Злые слезы против воли потекли из глаз. В руках Криса появился белоснежный носовой платок, и Рони взяла его, испытывая благодарность за заботу.
– Я ведь пыталась найти мужа после того… как он исчез. С помощью отца. Но нам сказали в полиции, что Бриг Дартон считается погибшим…
Крис покачал головой.
– Он сменил фамилию восемь лет назад. Не бери в голову. Я уверен, что Дартон/Дантон без проблем даст развод, но даже если задумается о какой-либо отсрочке, у меня будет возможность попросить его более настойчиво. Тебе стало легче? Все хорошо?
Рони кивнула, оглядывая свой кабинет, выхватив взглядом букеты цветов, потом внимательно посмотрев на человека, который их принес, и сейчас продолжал сидеть перед ней на корточках в ожидании, пока она возьмёт себя в руки.
Машинально дотронувшись до кольца, подаренного ей Крисом в честь помолвки, Рони поднялась и с усилием улыбнулась жениху.
– Все, я готова… пойдем…
И повторила несколько раз сама себе, что она счастлива, и что каждый шаг приближает её к счастливому замужеству.
Вечер прошел легко, несмотря на новые и очень неожиданные обстоятельства, связанные с прошлым. Еда была изысканной, виды на раскрашенный закатом город – потрясающими, и невесте с женихом было, о чем поговорить, и что обсудить в свете приближающегося торжества.
Сказавшись на усталость и оставшись дома одна, Рони почувствовала, как известие, о том, что Бриг жив, наваливается на нее тяжёлым грузом. Она бы не хотела так реагировать на новости о нем, но ничего не могла с собой поделать.
Даже через толщу пролетевших лет и произошедших изменений и в жизни Рони, и в ней самой, Бриг снова причинил ей боль. Одно упоминание о первом муже заставило её вновь почувствовать себя растерянной женщиной, почти ребенком, потерявшей уверенность в себе после предательства любимого человека, изнывающей от боли и стыда, что её бросили, как надоевшую игрушку.
Рони плеснула в стакан виски и потянулась за телефоном.
Половина первого ночи.
Только бы Дейзи еще не спала, подумала Рони, стыдясь, что бросилась звонить подруге в такое время.
Ре ответила очень быстро.
– Вот если бы я сдуру не смотрела четвертый час какой-то глупый сериал, то объявила бы тебя идиоткой и ни за что не подняла бы трубку.
Так приятно было услышать недовольный ворчливый голос подруги.
– Как же я рада, что не разбудила тебя…
– Ну, – требовательно протянула Дейзи – зачем ты мне звонишь в такое время? Сообщить, что, наконец, залетела и рассказать, какого цвета и толщины полоска на тесте?
Вместо ответа Рони завыла в трубку. Пару минут Ре хранила молчание, давая подруге возможность поплакать, потом осторожно, но настойчиво прервала рыдания.
– Только не говори мне, что тебя бросил Крис…
– Все эти годы, Дейзи… за все эти годы он даже не удосужился дать знать, что не умер. Не соизволил узнать, не умерла ли я! И вообще, разве это нормально?!
– Кто? – еще осторожнее спросила Ре.
– Ох, Дейзи, я ведь всем врала эти годы. Себе, тебе, всем! Говорила, что он бросил меня, а на самом деле думала, что была ему небезразлична. Что если был бы жив, то дал о себе знать, побеспокоился о моей судьбе… Джульеттой себя воображала, только не той, как у Шекспира, а выжившей без Ромео, дура какая… А это что получается? Что он действительно бросил меня, как в канаву надоевшую игрушку выбрасывают?
Дейзи подозрительно молчала, пока не закончился поток злых слов, и не возникла пауза в рыданиях.
– Джульет… ТА, да не ТА… – задумчиво протянула Ре. – Ромео – это тот парень, за которого ты сходила замуж, пока меня не было?
– Да, Дейзи, – слезы закончились так же внезапно, как и начались, и осталась злость, – я не только сходила за него замуж, но и оказывается – я все еще замужем.
– Что хочешь от меня услышать? – по-деловому спросила подруга.
– Ничего. То, что я дура, брошенная вещь, и так далее, я сама уже озвучила, хватит.
– Значит, так, – возмутилась Ре, – ты не дура. А красивая, успешная, самостоятельная женщина, которая находится на пороге самого счастливого замужества и материнства. Той наивной Рони давно нет, и не будь к ней слишком жестока. Она была впервые влюблена и, похоже, всем сердцем, что делает её лишь привлекательнее в глазах читателей, а персонаж Ромео вызывает только самые отрицательные чувства. Все, забудь! Не стоит он твоих слез. Мне его убить, чтобы ты вовремя овдовела для свадьбы с Крисом?
Рони рассмеялась, представив воинственную гримасу на лице подруги.
Подобным голосом Ре отвоевывала для своих детей места в песочнице, а для себя – на лавочках поблизости к каруселям, когда детские площадки были переполнены.
– Нет, я твою семью не прокормлю, пока ты в тюрьме сидеть будешь. Не умею готовить индийские блюда… Крис взял на себя все заботы и уверяет, что развод случится быстро и без промедлений. Не знаю, в какой дыре он нашел Брига, но похоже, может повлиять на скорое решение, – Рони запнулась, подбирая нужное слово, – этого неудобства.
– Я рада, что не придется идти на преступление во имя дружбы. Давай мы просто пошлем его куда подальше, пожелаем поноса на три горшка и диатез на все лицо, и ты пойдешь спать?
Рони улыбнулась горячей трубке, испытывая необъятную благодарность к Дейзи, и действительно почувствовала, что сильно устала и хочет спать.
* * *
Бриг шел по коридору Управления, когда его остановил коллега и сказал зайти к начальнику отдела. Вместо отдела программирования пришлось сворачивать в сторону кабинетов начальства.
– Заходи, заходи, Бриг, – сказал Сэм Дулит с непонятной и подозрительной ухмылкой на опухшем по причине проблем с почками лице.
– Зачем позвали? Натворил что?
– В отпуск хочу тебя отправить. Да, да, и без возражений. Заработался. И высшее начальство уже об этом говорит, и твой личный психолог рекомендует – нет, эта дама как раз настоятельно требует предоставить тебе… читаю дословно из рапорта, – Сэм водрузил на нос очки и, взяв листок со стола, начал читать, бросая между слов взгляды на Брига, – предоставить несколько дней отдыха для восстановления физического и психического здоровья и во избежание изношенности организма из-за постоянных нагрузок… Как мы, оказывается, тебя перегрузили… Дальше читать?
Бриг махнул рукой.
– Не стоит. Когда мне отправляться?
– А вот завтра и отправишься. В приказном порядке. Сегодняшнего дня тебе хватит на передачу дел и подготовку группы для твоего ощутимого отсутствия.
– Все понял, – смирился Бриг, – я пошел?
– Нет, подожди, еще кое-что есть. Реши срочным образом вопрос со своей женой.
– Какой женой? – изумление на лице Брига было вполне искреннем.
– Это ты у меня спрашиваешь, с какой? Той самой, что замуж собралась выходить. И не за кого-либо, а за владельца солидной юридической фирмы с большими связями, которые отыскали тебя с настойчивой просьбой срочно предоставить жене свободу, чтобы она смогла её быстро потерять. И пакет с документами уже подготовили, только поставь подпись и живи спокойно дальше.
Бриг тяжело опустился на стул, с которого успел подняться, и похлопал себя по карману пиджака в поисках сигареты, потом вспомнил, что уже год, как бросил курить.
– Вижу, что память заработала.
Начальник показал на пачку сигарет у него на столе, но Бриг покачал головой.
– Бросил.
– Кого? Жену или курить? – съехидничал Дулит.
– И её тоже… – Бриг растерянно нахмурился, и начальник перестал улыбаться. – Ты же знаешь мою биографию. Я был уверен, что она воспользовалась документами на развод, что я ей отправил.
– Вот так уверен, что когда фамилию менял, не удосужился проверить?
Бриг был все еще темнее тучи, но к нему возвращалось привычное спокойствие.
– Представь себе, что так… Не хотелось трогать прошлое. Психолог в госпитале посоветовал. – Он выразительно кивнул в сторону бумаг на столе начальника, где только что лежал рапорт.
Дулит покачал головой, как отец, журивший провинившегося ребенка.
– Хорошо, что вы с Марией свои отношения не решили узаконить, а то быть бы тебе двоеженцем. А кстати, почему нет? Это я про узаконить, а не про двоеженца. Хорошая женщина, вы достаточно долго вместе, чтобы узнать друг друга.
Настала очередь Брига качать головой.
– Наверное, потому что нас обоих устраивает такое положение вещей?
– Это тебя оно устраивает. Никакая женщина не любит неопределенности и положения любовницы. И не слишком дорожит собственной свободой. Ну да что я, в ваши дела лезть не собираюсь. А вот посоветовать тебе хочу. Не обижай Марию. Она тебя выстрадала и заслужила. Так что разберись со своим разводом, отдохни, заодно и подумаешь, что дальше со своей жизнью делать.
Бриг вышел из кабинета начальника и направился в отдел программирования, куда так и не дошел ранее. Закончил свои дела, подготовил список заданий для группы и поручения на те дни, что будет отсутствовать и, сдав все, отправился домой.
К себе.
Марии сказал, что устал и хочет побыть один.
Не наврал.
Он действительно чувствовал сильную усталость. Тяжелую, застаревшую, скрипевшую суставами, как высохшая старуха. Она навалилась обещанным гостем, приход которого неизбежен, но затянулся. Наверное, накопилось за несколько лет, что работал без отдыха?
И что теперь сделать со свободными днями? Взять Марию и Рика и отвезти их на озера? Или даже к морю? Они почти нигде не были вместе. С его работой…
Бриг достал из кармана пиджака документы для развода. Он заполнил их еще на работе, но не отдал секретарю для отправки, а забрал с собой.
Пробежал глазами по строчкам текста, выхватывая имя – мисс Рони Таймер.
Она стала юристом. Работала в престижной фирме, была на хорошем счету.
Бриг попытался представить свою Солнечную девочку блюстителем Закона, которому по должности полагалось быть серьезным и сдержанным. И не смог.
И решение, каким бы абсурдным оно ни казалось, пришло само. Набрав номер секретаря и отдав поручение, Бриг лег спать, задвинув тяжелые шторы на окнах, чтобы закончить вечер, еще только начинающийся за пределами его квартиры.
