Текст книги "Вечная история (СИ)"
Автор книги: JulyChu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Боль порой так легко переплавить в злость!
Ну что ж, Бриг Дантон, здравствуй. Рони Таймер не ждала тебя и не рада видеть.
Молодая женщина в строгом костюме обернулась к посетителю.
Он стоял недалеко от двери, излучая спокойствие на лице и во всей фигуре, но в глазах, взгляд которых был прикован к Рони, предательски блестело напряжение.
Бриг изменился. Настолько, что казалось, перед ней находился другой человек, хотя увидев его в толпе или среди множества лиц, Рони обязательно бы узнала. Он стал больше! Бриг и в юности был плечистым, а сейчас словно увеличился вдвое: в тех же плечах, объеме рук. Никогда не увлекавшийся фигурным выращиванием мышц, новый Дартон стал похож на атлета, человека, для которого физические нагрузки были частью жизни.
Рони невольно сравнивала стоящего перед ней мужчину со своим будущим мужем. Если Крис походил на ухоженного, знающего себе цену аристократа, то Бриг, со своей короткой стрижкой без чуба, притягивал спокойной силой. Его лицо стало резче, из него пропала юношеская мягкость, а намечавшиеся морщинки говорили о том, что он часто хмурится. Зато во взгляде появилась глубина, в которую было страшно погружаться, словно в ней прятались монстры. С легким уколом тревоги Рони заметила шрам, рассекающий левую бровь и спускающийся вдоль виска к уху, где все так же блестела серьга. Небольшое колечко с блестящей песчинкой, удивительно похожее на то, что дарила когда-то Рони.
Бриг стал другим. Из обаятельно парнишки он превратился в очень привлекательного мужчину. И от этого открытия Таймер рассердилась, начала собирать в голове злые слова… И боялась того, что творилось внутри нее. Потому что там, скрытые за маской равнодушия и легкого высокомерия, боролись две страсти – желание дотронуться до мужчины, провести руками по широким плечам, коснуться кончиками пальцев шрама, и желание залепить пощечину, ударить в грудь кулаками, а еще лучше – бить без разбора, сопровождая удары безобразными криками и визгом.
Но Рони Таймер нужно было сохранять спокойствие и показывать не больше, чем лёгкое любопытство, а еще лучше – равнодушие.
Пауза снова затянулась…
Пока хозяйка кабинета и посетитель смотрели друг на друга из глубины своих воспоминаний сквозь призму прошедших лет, в кабинете царила напряженная тишина, которую нарушила Карина, появившись с подносом, на котором были графин воды и стаканы.
– Мисс Таймер, я поставлю на стол? Или, может, вам с мистером Дантоном сделать кофе?
– Спасибо, Карина, воду оставь, а о кофе не беспокойся, мистер Дантон долго не задержится.
На лице Брига появилась легкая усмешка.
Карина поставила поднос на стол и, направляясь к двери, одарила мужчину восторженной улыбкой, даже поднялась на носочки, чтобы заглянуть в его глаза.
Он ответил ей своей, вежливой.
То, что испытала в этом момент Рони, было слишком похоже на ревность. Ревность! Когда она не хотела испытывать никаких чувств по отношению к этому мужчине! Подстегнутая раздражением, Таймер смогла, наконец, унять дрожь и выпустить саму себя из объятий собственных рук. Решительно прошагала к рабочему столу и опустилась в кресло, с неприязнью посмотрела на Брига, который все еще стоял недалеко от двери.
– Зачем ты здесь? Достаточно было прислать документы для развода.
– Я был проездом, решил занести сам.
– Ты иногда здесь проезжаешь? – обида все-таки просочилась, предательски зазвенела в напряженном голосе. – После того, как пришел официальный запрос на развод, пришлось вспомнить и о моем существовании?
– Я неправильно сказал.
Какое знакомое выражение лица! Бриг хмурился, неловко отводил глаза, как всегда делал, если не хотел объясняться или говорил неправду… Привычка врать у взрослой версии её мужа осталась неизменной…
– Я не бывал в городе с тех пор, как уехал… Тогда… Но смог приехать сейчас. И я не забывал о тебе, Рони.
– Мисс Таймер, – поправила она, указывая на дистанцию, – интересная форма не забывания кого-либо, не находишь? Объявиться спустя десять лет, и то лишь потому, что вынудили обстоятельства. Зачем ты пришел?
– Я был уверен, что ты воспользовалась документами на развод уже много лет назад. Думал что ты давно не одна… – с каждым словом голос Брига становился тише, пока не превратился почти в шепот.
– О чем ты? – удивление Рони было искренним.
– О документах на развод, которые я присылал тебе.
Разговор был сложным для обоих, судя по тому, как срывался на хрип и шепот мужской голос.
Рони удивленно подняла бровь.
– Когда?
– Через пару месяцев после того, как мне пришлось уехать.
– Ты так это называешь? – она почти сорвалась на крик, еле удержалась, стиснув в руках ни в чем не повинную ручку. – Быстро же ты, оказывается, захотел от меня отделаться. Через два месяца молчания…
Лицо Брига исказила маска боли.
– Я хотел дать тебе выбор, чтобы…
Но Рони решительно перебила его:
– Никаких документов я не получала. Даже если они были, ты не удосужился за все эти годы даже поинтересоваться, жива ли я?! Бросил мне бумажки для развода, как кость брошенной собаке, и спокойно пошел дальше?
– Рони, все было не совсем так, вернее, совсем не так…
– Значит, ты должен мне по меньшей мере объяснения.
Бриг двинулся в сторону стола, но Рони остановила его резким взмахом руки, выставив вперед ладонь, словно выстраивая невидимую стену.
– Нет. Я передумала. Мне не нужны никакие объяснения и рассказы. Для этого слишком поздно. Давай сюда документы, я подпишу, и закончим с этим. К тому же, мне нужно спешить на встречу.
Бриг вымученно улыбнулся. Но улыбнулся, и как же хорошо она помнила его улыбку! Как сильно по ней скучала! Возмужавшее и ставшее жестким лицо не разучилось улыбаться, наполняя весь мир светом… И эта серьга! Почему Бриг её оставил? С короткой стрижкой она делала его похожим на средневекового пирата, добавляла в облик что-то дикое, неукротимое, нарушающее образ респектабельного мужчины. Металлический ободок приятно холодил, маленькая песчинка едва заметно щекотала кожу груди, шеи…
О чем? Ты… Думаешь?! Одернула себя Рони и утопила свой взгляд в бумагах на столе, делая вид, что её ждет работа, хотя, кажется, только что заявляла, что спешит на встречу.
– Ты не спешишь на встречу Рони, у тебя перерыв начнется через пару минут. Разреши пригласить тебя на обед. Мы могли бы спокойно поговорить и попробовать разобраться в том, что случилось десять лет назад.
Рони подняла на него изумленный взгляд. Что он только что предложил? Вместе пообедать, чтобы поговорить?
– Бриг, мне нужны документы для развода, а не выяснения отношений или объяснения из прошлого. Мне давно не интересно, что и почему случилось.
– Я тебе не верю.
– Твое право, как человека, склонного ко лжи.
Лицо Брига снова свела судорога боли.
– Мне нужно как можно скорее оформить развод, через неделю у меня свадьба. Извини, приглашать не буду. И настоятельно прошу покинуть мой кабинет и мою жизнь.
Бриг потянулся к левому карману жестом, которым он доставал раньше сигареты, но остановился и развернулся в сторону двери.
– Хорошо. Я ухожу, – проговорил он, направляясь к выходу.
– Подожди! – возмущенно подскочила в кресле Рони. – А документы?
– Я послал их по почте, они будут у тебя в понедельник утром.
– Что? – она задохнулась от возмущения. – Ты же сказал, что приехал, чтобы их принести?! Что они у тебя…
– Я послал их по почте, а заехал, потому что хотел увидеть тебя.
– Ты врешь! Бриг, ты опять мне врешь! Почему ты всегда врешь? – она снова едва не кричала, сдерживаясь изо всех сил, чтобы её голос не привлек внимание коллег.
Дартон, или Дантон, уже выходил из кабинета, еще раз повторив у двери:
– Я послал их по почте…
Рони видела, как Карина поднялась навстречу Бригу, и отвернулась, пряча злые слезы, наполнившие глаза.
Она походила по своему кабинету от одного букета к другому, приходя в себя. От цветочного моря осталось всего несколько ярких озер: тех самых её любимых высоких роз цвета выдержанного вина. В высоких вазах, на высоких прямых стеблях, дольше других сортов сохранявших свой вид.
Рони тоже только что держалась как голландская роза на прямом стебле.
С честью и высоко поднятой головой выдержала жуткую встречу с прошлым.
Теперь Бриг убрался из её кабинета, из её жизни навсегда.
Но почему так ныло сердце в груди?
Рони набрала номер Криса, не совсем отдавая себе отчет, зачем хочет знать ответы на вопросы, которые спешила задать жениху.
– Где ты его нашел? – спросила она без приветствия.
– Кого?
– Брига Дартона, где ты его нашел? Кто он сейчас?
Крис замолчал на минуту, но потом ответил.
– Если ты это хочешь знать… он работает в разведке, руководит то ли группой, то ли небольшим отделом или группой… вообще о работниках этого заведения узнать сложно.
– Но как?..
– Могу предположить возможный вариант карьеры от уличного преступника до настоящего блюстителя порядка… Серьезных дел на нем не могло быть, так что тюрьма, армия, где-то в момент службы – пардон, изменение фамилии, новая жизнь… Он должен был чем-то заинтересовать органы… Какие у него были таланты?
«Целовать меня так, что не оставалось ни одной мысли в голове», – разозлилась Рони, но вслух сказала:
– Не знаю, математика у него была сильной, его еще какой-то учитель все отправлял на конкурсы да уговаривал дальше учиться. Баскетболистом был талантливым, ростом только не вышел.
– Ну вот, наверное, этого оказалось достаточно… Почему ты о нем вдруг спрашиваешь?
– Бриг Дантон только что вышел из моего кабинета.
– Мне приехать? – в голосе Криса появилась тревога.
За нее… Приятно… Его забота всегда была приятна Рони.
– Нет, не волнуйся. Все хорошо. Мы поговорили, он подписал бумаги о разводе.
– А ты?
– А я в понедельник, потому что мистер Дантон соизволил их по почте отправить, а заявился просто так, на меня посмотреть.
В её голосе звучало слишком много раздражения! Крис еще подумает, что ей не все равно! Пришлось брать себя в руки и уже более спокойно продолжать:
– Не волнуйся, со мной все хорошо… Как твой мальчишник? У твоих друзей все готово?
Рони спешила поменять тему разговора не только для него, но и для себя…
– Пэт говорит, чтобы я запасся аспирином для борьбы с похмельем и железными трусами, которые ты должна замкнуть на мне накануне и хранить ключ близко к сердцу…
Рони рассмеялась,
– И когда приедешь надевать броню? И для чего она – ты не уверен в себе или, наоборот, уверен в безграничной фантазии друзей?
– Может, тебе тоже броню наденем?
– Я умею себя контролировать, Крис, и меня сложно сманить на кривые тропы чувственных приключений. Ты же знаешь…
– Знаю, за что и люблю. Поэтому обойдемся без бронежилетов, доверием.
Они смеялись, подкалывая друг друга и разгоняя напряжение, возникшее в начале разговора. Голос Криса, его смех действовали на Рони успокаивающе, усмиряли бури, поднявшиеся в душе.
Все правильно. Этот мужчина способен сделать её счастливой.
Нужно только прогнать призраков, разбуженных появлением Брига.
– Крис, давай проведем этот вечер вместе, останься сегодня у меня, – продолжила Рони. – Иначе мы до понедельника можем больше не увидеться.
– Милая моя, родная, ты забыла, что у меня ужин с сенатором на его яхте. Хочешь, я все отменю?
– Нет, нет что ты, я вспомнила, это была очень важная встреча.
– И добраться к тебе я смогу не раньше часа, или даже позже.
Рони разочарованно поморщилась.
– Да, нет, не стоит. Завтра рабочий день, и нам обоим предстоит тяжелая ночь, которую нужно еще пережить.
Будущие супруги стали делиться своими догадками о предстоящем расставании с холостяцкой жизнью, Рони отогнала мысль, что в её случае она еще даже не разведена, но волнения, вызванные появлением Брига, уже покорно исчезали в памяти.
Прятались обратно в прошлое.
* * *
Бриг позвонил секретарше, и через час у него был адрес.
Теперь, после встречи с Рони, когда стало ясно, что в расставании длиной в десять лет была не только его вина, пусть и самая большая, ему впервые захотелось увидеть кого-то из прошлого и посмотреть в его лживые глаза.
На самом деле хотелось не только посмотреть, но и расквасить некогда красивое лицо.
Небольшой ухоженный дом находился в районе для жителей со средним достатком. Увидев цветные занавесочки на окнах, Бриг не сдержал ухмылки.
Ему пришлось долго звонить в дверь, но наконец она открылась, и на пороге дома застыл Клайд. Удивление на лице Красавчика быстро сменилось усталостью.
– Бить на пороге будешь или пройдешь в дом? Поговорить?
– Лучше в сад. Подальше от свидетелей.
– А ну да, чего стены кровью пачкать. Пойдем.
Клайд провел Брига во внутренний дворик, к пластмассовому столу с пластмассовыми стульями. На небольшом, аккуратно подстриженном газоне были разбросаны игрушки. Недалеко от качелей лежала голубая пластмассовая раковина песочницы.
Мужчины сели на белые стулья и несколько минут молча рассматривали друг друга.
Клайд раздобрел, наел щеки, черепашью шею и небольшой круглый животик, но не потерял своей привлекательности. Большие глаза пронзительно-голубого цвета с черными ресницами все так же притягивали взгляд. Но взгляд изменился. В нем не было больше высокомерия, вызова, он стал каким-то умиротворенным, простым. И сам Клайд казался очень домашним – выглядел как прилежный семьянин с детьми со среднестатистическим домом и достатком.
– Хорошо выглядишь, – хмыкнул Клайд, закончив рассматривать Брига. Без эмоций, просто отмечая результат своих наблюдений. – Хотя я не удивлен.
– Зачем? – спросил Бриг.
Желание разбивать лицо сидящего перед ним человека не пропало, но стало контролируемым.
Клайд не был испуган, а казался уставшим или безразличным, Бригу было сложно понять, и от этого гасла клокотавшая до встречи злость, сменялась желанием понять мотивы поступков бывшего приятеля.
Качнув головой, Красавчик пожал плечами и легко признался:
– Зависть, Бриг. Зависть.
Ему получилось удивить собеседника простыми и без сожаления сказанными словами.
– К чему? Откуда?
Клайд поерзал на неудобном стуле, оглядываясь по сторонам, потом поднялся.
– Я вижу, сразу бить морду ты мне передумал, а говорить лучше с пивом. Жарко. Принесу холодненького? – он вопросительно посмотрел на Брига и, не услышав отказа, исчез в доме.
Когда были наполнены стаканы и пригублены первые глотки, Бриг выразительно посмотрел на Клайда, давая понять, что ждет разъяснений.
– Мы же все были детьми Аэродрома. Злыми, забитыми, жадными до чужих радостей, старались вести себя, как обычные дети… и все, Бриг, кто чтобы не говорил, все мечтали выбраться. Обмануть суку-судьбу, отрыгнувшую нас в трущобы. Все барахтались в общем говне, почти одинаковые… И был ты, которого фортуна любила больше всех.
– О чем ты, Клайд, – изумился Бриг, – в чем ты видел любовь? В том, что мне приходилось жить на улице, голодая, пока дома мать клиентов принимала?
Клайд усмехнулся, покачав головой, что не согласен со словами Брига.
– У каждого из нас дома был свой притон или вообще не было дома. Но ты был особым, Бриг. Мы же все начинали играть в баскетбол на разбитых площадках под звуки выстрелов и крики разборок. Но мы остались на этих бетонных площадках, поменяв мячи на сигареты, а ты тренировался в лучших залах, вместе с будущими звездами. Каково это было – видеть, как с тобой носятся, даже какими-то лекарствами дорогими пичкают, пытаясь сделать из тебя звезду? Ты думаешь, мы за тебя радовались? Мы завидовали, черной завистью завидовали. И праздновали втихаря или вслух за твоей спиной, когда ты ушел из спорта. Ты пей. Пиво хорошее, мои гадостные откровения легче слушать будет.
Бриг молча глотнул холодный горьковатый напиток. Он никогда не думал о своем прошлом так, как говорил сейчас о нем Клайд, хотя слышал похожие речи от Романа, цыгана, у которого работал в гараже.
Ощущал ли Бриг зависть других? Наверное, но он так привык к негативным эмоциям вокруг, что не пытался отделить их друг от друга.
– А твой еврей, учитель? Случайно оказавшийся в нашей богом забытой школе в нужный момент? И кто бы сомневался – из всех учеников особым, избранным снова оказался ты, Дарт. Вот скажи мне, откуда у сына проститутки и невесть кого может открыться талант к математике? – в голосе Клайда было столько желчи, что Бриг невольно поморщился. – Может, этот невесть кто и осчастливил тебя талантами? И ты единственный из всех нас оказался в школе за пределами Аэродрома!
– Оставь моих родителей в покое, – бросил Бриг. – Меня интересует Рони.
– Рони… Да ты теперь и сам понимаешь, как она дополняла картину черной зависти. Девочка из богатой семьи начала дружить с парнем с Аэродрома? И не просто дружить. Влюбилась, вышла замуж всему вопреки, наперекор собственным родителям… Бриг! Ты хоть понимаешь, как это для нас выглядело? Она вышла замуж! За тебя! В восемнадцать лет!
– Ты её лю…
– Нет, – оборвал Клайд, я её не любил и не страдал по ней тайно. Конечно, она мне нравилась. Хорошенькая, притягательная, какая-то солнечная…
Клайд опорожнил свой стакан, быстро налил еще один.
– Я пытался за ней ухаживать, Бриг, за твоей спиной. Надеялся увлечь её, хотя бы до поцелуев, чтобы сделать тебе больно, а еще лучше развести вас. – В голосе Клада и его взгляде появился вызов, почти злость и, увидев, как сжались кулаки Брига, он довольно улыбнулся, откидываясь на спинку кресла, выставляя на обозрение всего себя. – Не волнуйся. Рони видела только тебя. Она так тебя любила, Бриг! – Красавчик горько усмехнулся. – Говорить, что это тоже добавляло темных красок в мою зависть, или сам догадался?
Некоторое время во дворе царила тишина, нарушаемая криками птиц, цикад, шумом, доносящимся с улицы.
– Тебе везло во всем… Саймон, прикрывший вас от тюрьмы. И потом, когда он потянул всех за собой, ни Клиф, ни Бари, ни даже Кит, веселый балабол Кит не смогли вырваться, их затянуло, раздавило и выплюнуло на помойку. Все думали, что ты пытался бежать и погиб в какой-то заварушке. И вдруг я вижу тебя спустя два года на пляже, со шрамами и орденами, опять выплывшим из говна. Чистеньким, не запачканным. С орденами… А потом ты сам заговорил о разводе и своих страхах. Вложил, что называется, оружие мне в руки… Ты так волновался, так был неуверен в себе, что тебе легко было делать больно.
Бриг едва сдержался, чтобы не вскочить со своего места и не опрокинуть бахвалившегося своими поступками Клайда вместе с пластмассовым креслом на зеленую траву. Он вновь переживал давнишнюю встречу, вспоминая, как гасли с каждым словом Клайда надежды, как приходила им на смену черная тоска, едва не раздавившая тогда.
Третий стакан пива опустел перед Красавчиком. Бриг едва располовинил свой первый. Видя, что гость взял себя в руки, Клайд нарушил паузу еще одним признанием.
– Не-е-ет, так не пойдет, Дарт. Пришел бить морду? Бей. А я помогу тебе, сдержанному.
Бриг насторожился, ожидая продолжения.
– Месяца через два после нашего разговора я случайно встретил Рони на улице.
Вот оно, продолжение мелких случайностей с серьезными последствиями.
Разгоряченный пивом, солнцем, в каком-то мазохистском порыве Клайд выворачивал перед Бригом свои воспоминания и грехи.
– Когда ты исчез, она искала тебя, вместе с отцом. Тот даже не пытался прятать брезгливости, но ходил с дочерью по участкам и барам, выспрашивал у всех, кто что знает. Так же, как и мы, они закончили тем, во что верила полиция – тебя пристрелили в какой-то уличной заварушке в другом городе. Когда я встретил её случайно после нашего с тобой разговора, Рони заканчивала юридический колледж, жила отдельно от родителей в общежитии и продолжала считать тебя погибшим.
– И ты не стал её в этом разубеждать, – голос Брига был хриплым от напряжения.
– Зависть, Бриг. Как представил, что вы друг друга найдете, облобызаете, будете разливать по сторонам свое счастье.
– Ну и сволочь ты!
Как он сдержался и не набросился на бывшего друга с кулаками? Наверное, потому что Клайд слишком настойчиво подставлялся, выпячивал перед ним свою вину и провоцировал, словно хотел получить заслуженные удары по лицу и телу.
– Чувство вины заело после того, как сам хорошо устроился? Домом обзавелся, детьми, животом? – прорычал Дантон.
Лицо Клайда наконец потеряло браваду, он сник, опуская плечи и пряча взгляд.
– Будем считать, что так. Получается, что мне тоже повезло, я заработал красивыми глазами и постельными талантами себе жену с хорошей работой, а к ней обеспеченную жизнь да двух детей… Подобие счастья…
Красавчик поморщился, оглядываясь вокруг, посмотрел на дом, яркие пятна игрушек на зелени сада.
– Нет, вру… не подобие… а счастье. Остальных Аэродром не выпустил.
– Кит?
– Недавно завязал в очередной раз с наркотой, надолго ли… Клифа, Саймона, Бари уже нет. Джош высоко взлетел, занялся недвижимостью, если еще не сел за махинации. Поговаривали, что он не совсем честным бизнесом заправляет.
Бриг поднялся, оставляя на столе недопитый стакан, и вместе с хозяином дома направился к входной двери, отсчитывая с каждым шагом шаги прошлого, прояснявшие немного то, что случилось много лет назад и недавний разговор.
Сначала пропавшие документы на развод. Теперь выяснилось, что Рони считала его погибшим. Вот почему не искала и не занималась бумагами с разводом со своей стороны.
Становились понятными её слова и злость при встрече. Ведь для нее Бриг не только неожиданно ожил, но вместе с тем получалось, что он её бросил десять лет назад, не дав о себе знать за прошедшие годы.
Было от чего прийти в ярость.
Погруженный в свои размышления, Бриг на мгновение забыл, где находился, но у открытой двери все-таки обернулся и коротким, тяжелым ударом приложился кулаком в правую часть лица Клайда. Красавчик согнулся, обхватывая руками голову.
– Сам просил, – пояснил Бриг и направился к припаркованной машине из проката. – Будь счастлив.
По дороге к съёмной квартире Бриг обдумывал прошедший день. Разговор с Клайдом разбередил душу, заставил утонуть в воспоминаниях, и не только о нем самом, но и о тех, с кем он рос на улицах Аэродрома. Захотелось найти Кита и узнать, как дела у Джоша. Узнать, жив ли Роман.
Но больше всего хотелось еще раз увидеть Рони. А еще лучше – найти возможность с ней поговорить. Хотя о чем он собирается говорить? И почему не получалось думать о ней, как о чужой женщине? Неужели тот факт, что волей ошибки или Судьбы они еще официально связаны перед законом, давал ему право считать Рони своей женой и надеяться, что еще не поздно просить прощения и выяснять, что случилось? После десяти лет разлуки? Десять лет жизни, когда он думал, что потерял и отказались от него, а оказалось – бросил сам. Вот эта мысль терзала больше всего – что бы сделала Рони, получи она его документы или узнай от Красавчика, что Бриг жив и хотел бы вернуться?
Вместо этого у нее было десять лет, чтобы принять предательство и привыкнуть к мысли, что Дартона пристрелили в уличной разборке.
Сколько времени они были вместе? Около года, вместившего для Брига целую жизнь. Меньше года в самом начале Юности, даже не взрослой жизни для Рони. Когда они познакомились, девочке-Лето было всего семнадцать. Ошибкой было думать, что встретившая его высокомерием, уверенная в себе, успешная женщина– адвокат – все та же девушка, которая нетерпеливо бросалась ему на шею, когда Бриг возвращался домой, искала его взгляд, губы, жаждала его объятий. Любила и не боялась открывать свою любовь всему миру.
Душно…
Бригу стало нечем дышать.
Он потянул ворот рубашки. Опустил стекло дверцы, пуская в салон прохладный воздух, переполненный запахами автострады и сотней пронзительных звуков. Было самое начало весны. Время солнца и холодных ветров, птичьего гомона и жизнерадостных луж, в которых отражалось голубое небо. Время, когда они познакомились с Рони в переполненном автобусе.
У отчаянно и бесстрашно любившей его Солнечной девочки было много лет, чтобы справиться с болью, учиться, построить успешную карьеру, собраться замуж. О чем он только думал, когда заявился к ней в офис? О прощении?
Ни о чем Бриг не думал, оглушенный осознанием, что у его любви нет срока годности. Увидел Рони, стоявшую у окна, и понял, что не в силах оторвать от нее взгляд. Что безумно счастлив её видеть! А потом тонул в зеленых глазах, задыхался запахом роз, кожи, дерева, пытаясь уловить среди них аромат хозяйки кабинета. С трудом сдерживал улыбку, которая ползла на лицо, несмотря на то, что Бриг был напряжен.
Превратившись в прекрасную женщину, Рони осталась такой же солнечной. А когда в её глазах сверкали изумление, злость, жадный интерес, звенела в голосе обида, в душе Брига оживала надежда, что ей не все равно. Зато теперь надежду вытесняли сомнения и боль.
Конечно, ей было не все равно после того, как внезапно объявился тот, кто оставил без объяснений годы назад. Разве можно теперь что-то изменить, пытаясь выяснить, что случилось, рассказав правду, попросив прощения?
У нее другая жизнь. Она сама – другая. И другой мужчина в её сердце. Успешный владелец юридической фирмы, превративший кабинет невесты в оранжерею.
Бриг опоздал даже для того, чтобы иметь возможность заново узнать Рони.
Единственное, что их еще связывало – это не расторгнутый по законам брак, которого не существовало уже десять лет…
Вот только взрослая, во многом незнакомая ему женщина, влекла его так же сильно, как и девчонка, наступившая на ногу в переполненном автобусе. Он смотрел на Рони у окна, как когда-то на стоявшую в сторонке от подруг на дискотеке, и не мог отвести взгляд. Такая растерянная и красивая! Как раннее Лето.
Достойным и правильным поступком было бы отдать подписанные документы на развод и не искать больше встреч. Благословить бывшую жену на новое счастье своим тихим исчезновением и вернуться к себе домой. Приползти туда, как истосковавшийся по хозяину соседский пес, понимая, что ожидание бессмысленно. И снова пройти сквозь ад потери.
Сколько раз он должен терять самое дорогое?
Рони.
