Текст книги "Дополнительное время (СИ)"

Автор книги: inatami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Ну хорошо, – подозрительно мирно согласился Карпентер, подходя к Джиму ближе. Тот сделал едва заметный шаг назад. Джейми не дотягивал дюйма три до роста Холмса, но он был одним из самых тяжелых защитников в команде, поэтому Мориарти рядом с ним выглядел бледновато.

Мистер Мориарти, мамуля Карпентер в детстве меня учила, что бить маленьких и убогих нельзя. Жаль, что она не встречала вас! – кровожадно улыбнулся Джейми, делая короткий замах. Удар в челюсть свалил Мориарти с ног. – Надеюсь, у вас стоматологи не хуже адвокатов, – вполне удовлетворенно закончил Карпентер, разминая кулак.

Мориарти лежал на полу и стонал, держась за челюсть. Никто не пытался ему помочь. Диммок тактично прокашлялся, давая понять, что полиция не усматривает в данном конкретном случае нанесения телесных повреждений какого-либо состава преступления. Райли смотрела на босса немного скучающе, ожидая, пока он сможет подняться. А вот во взгляде Мартина Шелли Джон заметил какое-то тоскливое выражение, словно ему было жалко Джима.

Он мне шелюст шломал, – прошепелявил Мориарти, прекратив стонать и сев на полу.

Ничего, меньше будете раздавать обещаний, – спокойно ответила Райли. – Вставайте, съездим к доктору.

Джеймс с некоторым трудом поднялся, отряхнул свой безупречный костюм и вышел, не глядя ни на кого. Китти посмотрела на Шерлока:

Мы с вами еще встретимся.

Но это не прозвучало угрожающе.

Диммок тоже заторопился:

Так, мне надо оформить документы по Стемфорду и нейтрализовать Андерсона. Он и так жутко недоволен, что я его сюда не пустил. Джон, вы не возражаете, если я перед отъездом еще загляну к вам с Шерлоком?

Да, конечно, Стэнли, в любое время.

Диммок и полисмен удалились.

Ирен подошла к Шелли и встала перед ним, скрестив руки на груди:

Что ж с тобой делать, змея ты подколодная?..

Ирен, не стоит, – укоризненно покачал головой Джон.

Мориарти не сажай, Шелли не ругай, я с вами с ума сойду! – возмутилась Адлер, но продолжила спокойно, обращаясь к Мартину: – Играть в Премьер-лиге ты больше не будешь. На каких условиях покинешь клуб – решит миссис Хадсон. Я тебе сообщу, когда она примет решение. Теперь уходи.

Мартин встал с заметным усилием, словно ноги отказывались держать его. Он оглядел оставшихся в пресс-зале: Грега, тихо что-то втолковывающего Каллену; Ирен и Шерлока, стоящих у стола как две прекрасные статуи; все еще всхлипывающую Молли, которую утешал Карпентер. Мартин, сделав глубокий вдох, подошел к Джону. Уотсон испытал от перспективы разговора с этим футболистом гамму самых противоречивых эмоций: от ярости и болезненного разочарования до усталой жалости.

Я виноват перед всеми ними, – сказал Шелли очень тихо, подойдя совсем близко. – Но больше всего перед тобой, Джон. Я не надеюсь, что ты меня простишь, но знай, что я просто очень хотел быть похожим на тебя. Ты лучший человек, которого я знал. Я раскаиваюсь до слез, что оказался слабаком, недостойным этого клуба.

Джон понял, что стоящий в горле ком не даст ему сказать ни слова. Он лишь кивнул, и Мартин расценил это как окончание беседы. Молча и ни на кого не глядя, Шелли покинул клуб навсегда.

Быстро распрощался и ушел Каллен, Грег сослался на мигрень и удалился тоже. В пресс-зале остались пятеро. Ирен испытывала какое-то граничащее с истерикой возбуждение: ее голос был громче обычного, а жесты – рваными и размашистыми. Она вдруг потребовала шампанского, чтобы отметить нейтрализацию главной занозы, мешавшей ей жить несколько лет. Молли, заявив, что у нее в кабинете есть бутылка, и бросив красноречивый взгляд на Джона, быстро увела Адлер и Карпентера.

Джон и Шерлок наконец остались наедине.

========== Камбэк ==========

Камбэк (от англ. comeback – возвращение) – ситуация, при которой одна из команд отыгрывает отставание в счёте.

Грег возвращался в свой кабинет, испытывая только одно отчетливое желание – сдохнуть.

С того момента, как Шерлок рассказал ему и Диммоку о выводах, к которым пришел, и о представлении, с помощью которого планировал вырвать признание, Грег словно летел с крыши небоскреба и никак не мог долететь до асфальта, чтобы наконец разбиться и ничего не чувствовать. В одночасье он лишился игрока – пусть и не лучшего, и ближайшего помощника, к которому за минувший год успел сильно привязаться. Майк был добрым, надежным, ответственным специалистом, с которым было комфортно работать и общаться. Несчастье – а Грег не мог никак иначе назвать все то, что произошло со Стемфордом, – просто не должно было случиться с таким человеком.

Конечно, у Майка будет лучший адвокат, которого можно найти за деньги, в этом Грег не сомневался. Марта Хадсон ни за что бы не позволила своему сотруднику остаться в суде без защиты. Но это все равно суд и вероятный срок. И – почти наверняка – конец карьеры.

Первое, что увидел Грег, распахнув дверь своего кабинета, было развернутое ко входу кресло, в котором восседал Майкрофт Холмс, безупречный, прекрасный и ледяной.

Лестрейд закрыл за собой дверь, тяжело привалился к ней спиной и протяжно вздохнул.

Майкрофт тут же перестал быть ледяным, но оставался – хотя в этом вопросе Грег не мог положиться на свою объективность – прекрасным. Холмс встал:

Что-то случилось?

Да. Твой брат случился, – невольно улыбнувшись, ответил Грег.

Майкрофт понимающе усмехнулся:

Рано или поздно все проходят через это. Но мне казалось, он достиг поставленной цели? Он сообщил мне, что сегодня преступник будет раскрыт.

И Шерлок справился! – Лестрейд нашел в себе силы отойти от двери, добраться до дивана и рухнуть на него. – Должен признать, это была одна из самых впечатляющих вещей в моей жизни. Но я лишился игрока и собственного помощника! Я не знаю до сих пор, как к этому относиться.

Майкрофт присел обратно на краешек кресла, элегантно скрестив длинные ноги:

Как к неизбежной данности. Тебе нужен новый помощник и другой футболист. Найти их – это то, что ты можешь предпринять. Конкретные действия, а не отвлеченные переживания.

Да, я и забыл – ты же специалист по конкретным действиям.

Фраза вышла немного язвительной, и Грег уловил в себе всколыхнувшиеся, словно муть со дна колодца, остатки былой обиды.

А тебе нужен был другой специалист? – мягко спросил Майкрофт.

В каком смысле? – не понял Лестрейд.

Ты попросил меня приехать. Я до сих пор не знаю, зачем. Быть может, это было связано с расследованием, и теперь, когда дело закрыто, ты больше не нуждаешься в моем присутствии?

Грег почувствовал себя неловко. Ночной порыв казался ему теперь настолько глупым и далеким, что захотелось провалиться сквозь диван.

Я… – неуверенно протянул Грег, – боже, ночью это все казалось таким логичным…

Разве что-то изменилось с того часа? – грустно улыбнулся Холмс.

Грег закрыл глаза.

Он вдруг как наяву ощутил остроту своего ночного озарения: без Майкрофта ему не жить! Что бы ни случилось потом, какие бы эмоции и переживания ни заглушали его любовь, уже ничего не изменить – Грегори Лестрейд может годами пестовать обиду, но она не сделает его счастливее. А этот человек, когда-то причинивший ему самую сильную в жизни боль, вполне может.

С того часа изменилось очень многое, – неожиданно твердо ответил Грег, открывая глаза. – Скажи мне, специалист по конкретным действиям, что ты сделаешь в первую очередь, если я скажу тебе, что хочу попробовать снова? Наши отношения и… тебя.

Легкая тень словно пробежала по лицу Холмса, и Лестрейд подумал, что кое-кто, вероятно, просто пытается не слишком сильно улыбаться.

Майкрофт поднялся с кресла и осторожно пересел на диван. Чуть развернувшись к Грегу, он сказал:

Мой план включает в себя несколько конкретных пунктов. Самый первый и главный из них – это поцелуй.

При этих словах Грег опустил взгляд на рот Майкрофта, который был в такой искушающей доступности, что Лестрейд невольно облизнулся. Холмс воспринял это как разрешающий сигнал и медленно наклонился к губам Грега, остановившись буквально в нескольких миллиметрах, позволяя партнеру самому принять окончательное решение.

Грег ринулся в поцелуй, как приговоренный к казни. Он знал, что стоит только этим губам прикоснуться к его собственным, пути назад не будет, а будет только один бесконечный штопор, в который они двое уйдут так надолго, насколько хватит их терпения. И пусть Грег всегда будет опасаться нового предательства, он все равно сделает все, что в его силах, чтобы эти отношения стали чем-то настоящим. Чем-то, что длится всю жизнь.

Губы Майкрофта были все такими же тонкими, но чувствительными, чуткими и нежными, и Грег не мог не стонать, ощутив их шелковистую твердость. Майкрофт, поняв, что его не отталкивают, подался ближе, обвив любовника обеими руками, прижал Грега к себе, сжимая и изучая ладонями все то, без чего жизнь его была подобна пустой комнате в заброшенном доме. Грег целовал его агрессивно, почти болезненно, прикусывая нижнюю губу; язык его изучал давно покинутые владения, как настоящий узурпатор, но Майкрофт лишь с наслаждением принимал это наказание, которое скоро переросло в глубокое и всеобъемлющее удовольствие.

Возвращение.

С трудом оторвавшись от Холмса, Грег облизал покрасневшие губы и, чуть задыхаясь, признался:

Я так скучал, Майкрофт. Господи, как я скучал по тебе! Больше никогда не делай так, ты, мерзавец!

Никогда больше, Грег, – прошептал Майкрофт.

Хорошо, – попытался улыбнуться Лестрейд, хотя губы его подрагивали от пережитого натиска. – Какой следующий пункт твоего конкретного плана?

Я покупаю дом, – серьезно произнес Холмс.

Д… что? – недоуменно переспросил Грег, предполагая, что следующий пункт плана тоже должен быть связан с некоторыми плотскими удовольствиями.

Я покупаю дом, Грег, – ласково ответил Майкрофт, поднеся ладонь Лестрейда к губам и нежно целуя подушечки пальцев. – Ты не можешь покинуть Ливерпуль, я не могу оставить Лондон, нам нужен дом, где мы сможем проводить больше времени вместе, дом где-то между двумя городами. Наш дом. Для нас двоих. Ты согласен?

Взгляд Грега выражал крайнюю степень недоверия:

Ты сейчас не шутишь? Восемь лет назад ты даже в ресторан со мной не всегда соглашался выйти, а теперь сразу дом?

Майкрофт нахмурился:

Восемь лет без тебя многому меня научили. Ты поедешь смотреть дома со мной? В воскресенье у тебя матч, значит, в понедельник свободный день, так? К этому времени Антея подберет несколько вариантов.

В понедельник у тебя работа, – усмехнулся Грег.

Нет, у меня – ты, – твердо ответил Холмс. – Мои моногамные отношения с работой несколько затянулись. Даже Королева уже беспокоится, что я работаю без отпуска столько лет.

Подразумевается, что в этом месте я должен сказать что-то умное, типа “не слишком ли ты торопишь события, мой друг”, но правда в том, что я, черт возьми, согласен! Я хочу дом и хочу в понедельник ехать и выбирать его. И да, я хочу его для нас, – Грег подтвердил свои слова коротким жарким поцелуем. – Но есть условие – я оплачу половину стоимости.

Майкрофт понимающе кивнул:

Я знал, что ты поставишь это условие, я бы выдвинул аналогичное. Теперь перейдем к третьему пункту моего плана – нам очень срочно нужно заняться сексом. У меня давно никого не было, опасаюсь, что моя несдержанность может даже смутить тебя.

Грег рассмеялся:

У нас уже был секс, в этом самом кабинете, не далее как в субботу. Хотя, конечно, ты прав. То был ужасный вариант, я не должен был допустить этого.

Все хорошо, – улыбнулся Майкрофт, проводя кончиками пальцев по губам Лестрейда. – Если это помогло тебе определиться с тем, чего ты хочешь на самом деле, значит, все прекрасно.

Думаю, мы можем поехать ко мне, – ответил Лестрейд, задержав ладонь Майкрофта у своего лица и прижав ее к щеке. – Я люблю свой кабинет, но тут не слишком удобно, да и смазку я здесь не держу. И у меня тоже давно никого не было, Майкрофт, посмотрим еще, кто кого смутит.

Грег поднялся с дивана, протянув руку Майкрофту, лицо которого приобрело задумчивое выражение:

Давно? Ты же был женат.

Мы разъехались почти три года назад. После этого у меня было несколько свиданий на один вечер, вот и все. А что? У тебя не было секса еще дольше? – прищурился Грег.

Холмс улыбнулся немного растерянно и развел руками:

Я думал, ты понял. Восемь лет.

Через несколько секунд Лестрейд осознал, что неприлично так пялиться на собеседника, и помотал головой:

У тебя не было никого с тех самых пор, как я… Почему?!

Майкрофт поморщился, делая вид, что озабочен состоянием малахитовой запонки в правом рукаве рубашки:

Потому что секс для меня не существует отдельно от человека, с которым он происходит. Секс для меня лишь способ выразить свои чувства, стать ближе к тому, которого я люблю. Секс сам по себе не цель, а средство. Зачем мне нужен был секс в эти восемь лет, если единственный человек, которого я когда-либо любил, не хотел быть со мной?

Холмс уже успел раскаяться в своих словах и в том, как горько и жалобно они прозвучали. Он не хотел жалости, но пытался быть искренним, не желая повторять ошибок прошлого.

Грег вдруг молча обнял его, уткнувшись подбородком в ямочку между шеей и плечом.

Я удивлен, что ты не набросился на меня еще тогда, в “Диогене”, при первой встрече, – наконец сказал Лестрейд.

Майкрофт фыркнул:

Я хотел. Ты не представляешь, каких трудов мне стоило держать себя в руках.

Мой странный, невероятный, любимый Майкрофт Холмс! – нежно прошептал Грег, целуя шею, подбородок и губы Майкрофта. – Поехали скорее, я должен убедиться, что ты не разучился это делать.

Как только закрылась дверь пресс-зала, Шерлок вскинул голову и посмотрел на Джона с вызовом, словно заранее готовясь защищаться.

Джону хотелось одновременно плакать и смеяться, но вместо этого он улыбнулся и подошел к Шерлоку вплотную:

Почему ты не доверяешь мне?

Шерлок распахнул глаза в изумлении:

Прости, что?

Почему ты не доверяешь мне, Шерлок? Ведь я поклялся тебе в том, что не буду ненавидеть тебя при любом развитии событий. Почему же ты не поверил? Ты знаешь, умные люди говорят, что доверие – основа любых отношений.

Страх уходил из глаз Шерлока с каждым словом, и Джон видел это настолько отчетливо, будто эмоции подсвечивались субтитрами.

Со стороны это могло выглядеть жестоко, я же понимаю, – чуть упрямо произнес Холмс, невольно протягивая руки к Джону и обхватывая его за талию. – Стемфорда, вероятно, посадят.

Да, – кивнул Джон с горечью, – но не ты в этом виноват, Шерлок. Ты не сделал ровным счетом ничего дурного, я не сержусь и не злюсь. Более того, мистер Холмс… – низким голосом вдруг продолжил Уотсон, прижимаясь теснее, – в некоторые моменты этого спектакля – впечатляющего, ничего не скажешь, – я испытывал вполне определенные желания, которые, если вкратце, все до единого сводились к моей постели и тебе в ней.

И Джон, в качестве подтверждения серьезности своих намерений, ощутимо куснул Шерлока в шею. Тот охнул, сделал шаг назад, усаживаясь на край стола и утягивая Джона за собой. Теперь Джон занимал стратегически выгодную позицию между разведенных в стороны длинных футбольных ног. Он слегка потерся членом о пах Шерлока и продолжил изучать нежную шею губами и языком, успевая вставлять слова:

И как это будет? То… что произойдет дома?..

Шерлок, запрокинув голову и подставляя шею, попытался сосредоточиться на ответе:

У тебя нет опыта, и я хочу тебя научить всему, что знаю сам. Сегодня, в наш первый раз, я могу сам растянуть себя для тебя… Ты будешь… да, еще… ты будешь смотреть на меня, ты будешь видеть, как я трахаю себя пальцами, и представлять, как ты делаешь это своим членом – у тебя великолепный член, я тебе не говорил?.. Это будут совершенно новые ощущения для твоего члена, клянусь тебе. Сначала тебе покажется, что там слишком узко, но потом ты поймешь, как это на самом деле идеально подходит тебе.

Ну уж нет! – вдруг воскликнул тяжело дышащий Джон, прекращая нетерпеливо тереться о твердый член Шерлока. – Я не собираюсь кончить в штаны, как какой-то подросток. Мы немедленно уезжаем.

Шерлок выглядел не менее возбужденным, но нашел в себе силы усмехнуться:

Ты сможешь сесть за руль в таком состоянии?

Я Джон Уотсон, я способен вести машину в любом состоянии, особенно ради секса с тобой!

На парковке осталось всего несколько машин. Вечер уже был очень темным, но территория Мелвуда хорошо освещалась, и Джон издали заметил у своего автомобиля чью-то фигуру. Через несколько шагов он понял, что это Китти, присевшая на капот ягуара. Вечер был влажным, но Райли, судя по всему, не волновало, что ее элегантный черный плащ, застегнутый на все пуговицы, может намокнуть от капель недавнего дождя на машине. В пальцах Китти была зажата тонкая сигарета.

Не знал, что ты куришь, – заметил Джон, когда они с Шерлоком подошли ближе.

Райли кивнула:

Не афиширую. Я здесь, чтобы сказать вам спасибо, мистер Холмс. Я надеюсь, что Джеймсу этого урока хватит надолго.

Шерлок смотрел на Китти с какой-то жадностью во взгляде, но Джон почти сразу понял, что эта алчность связана не с самой женщиной, а с информацией, которой она располагает:

Велика ли испытываемая благодарность настолько, чтобы ответить на несколько вопросов?

Смотря какие будут вопросы, – едва усмехнулась Райли.

Почему “Ливерпуль”? – спросил Шерлок. – Что в этом клубе было такого особенного?

Запрокинув голову, Китти выпустила струю сигаретного дыма в вечернюю прохладу.

Предполагается, что я не должна об этом знать, но Джеймс не умеет хранить свои тайны. Будучи впечатлительным подростком, он испытал романтическую влюбленность в Робби Фаулера, – при этом имени Джон хмыкнул, а Шерлок приподнял бровь. – Как и любая нереализованная страсть, она переросла с годами в заветную мечту. Джеймс хотел получить “Ливерпуль” в единоличное пользование и сделать Фаулера главным тренером.

У Джона буквально отвисла челюсть. Даже перебирай он варианты сто лет, он бы никогда не додумался до такого объяснения мотивов Мориарти.

Но при этом у него была связь с Шелли, правда? И вряд ли он приглашал меня на ужин ради болтовни, – уточнил Шерлок вопросительно.

Шелли влюблен в Джеймса, – пояснила Райли. – А Джеймс часто использует секс в качестве дополнительного способа контроля. Вами, мистер Холмс, он увлекся исключительно от скуки, но, полагаю, вас эта информация не уязвит.

Китти бросила быстрый взгляд на Джона, чем вызвала рой сомнений в душе капитана. Она подозревала о его связи с Шерлоком? И если да, то не захочет ли она просветить окружающих, например, некоторых журналистов?

Но тут Райли сама обратилась к Уотсону:

Джон, я хотела извиниться перед вами. Я была в курсе почти всего, что он делал, помогала кое в чем, следила, чтоб он не перешел грань. Надеялась, что случится что-то… что-то типа мистера Холмса, что выбьет из Джеймса дурь.

Мэри Уотсон – ваших рук дело? – быстро спросил Шерлок.

Джон почувствовал, что у него на голове волосы встают дыбом.

Китти кивнула:

План – если можно так назвать эту дешевую аферу – придумал Джеймс, но договаривалась я. Ваша бывшая жена неплохо заработала на этом, – сообщила Райли непосредственно Джону. – Я была рада, что это не сработало.

С чего бы тебе радоваться, Китти? – процедил Уотсон, которого информация о Мэри изрядно разозлила.

Если женщина оставляет такого человека, она не заслуживает второго шанса. А вот Гарри даже платить не пришлось, – добавила Китти. – Признаваться – так во всем.

Вы и Гарри умудрились впутать? – окончательно разъярился Джон. – Как?

Элементарно. Незначительная сумма одному невостребованному актеру – и он уже изображает потенциального собутыльника для Гарри в пабе, где тот проводит почти все дни. Через полчаса наш человек будто случайно рассказывает об ужасных слухах о Джоне Уотсоне, которыми якобы наводнен город. Гарри бросает свое пиво и убегает наставлять братца на путь истинный.

Изящнее, чем с Мэри, – кивнул Шерлок, – видна женская рука.

Изящнее?! Шерлок, что ты несешь? – возмутился Джон.

Теперь, когда все кончено, мы можем отдать должное некоторым игровым расстановкам, – терпеливо пояснил Холмс, успокаивающе прикасаясь к плечу Джона. – Хотя отравление Каллена было чрезвычайно рискованным, – осуждающе покачал он головой в сторону Райли.

Китти помрачнела:

Очередная идея Джеймса, которую он не обсудил со мной. Я бы этого не допустила.

Повисла пауза, во время которой Джон пытался справиться с обуревающими эмоциями.

Что теперь? – спросил Шерлок. – С Мориарти, я имею в виду?

Теперь я покончу с его кокаином.

Почему ты с ним, Китти? – не выдержал Джон. – Ты умнее его, талантливее, ты можешь сделать блестящую карьеру, зачем тебе этот груз?

Впервые Уотсон увидел, как Китти улыбнулась – пусть неширокая, но это была самая настоящая улыбка, которая сделала холодную яркую красоту Райли мягкой и сияющей:

Любовь зла, капитан Уотсон. Джеймсу нужна твердая рука, а у меня таких как раз две.

С этими словами Китти выпрямилась, чуть кивнула обоим мужчинам и отправилась к стоящему неподалеку черному мерседесу.

Думаю, мы больше не встретимся, – задумчиво протянул Шерлок, глядя вслед приземистой машине.

Не могу сказать, что я очень огорчен, – буркнул Джон. – Надо что-то делать с Гарри…

Но не сейчас, – развернулся Холмс резко. – Сейчас у нас планы.

Джон улыбнулся:

Променять секс с тобой на разговор с Гарри? Меня-то по голове не били, так что я в здравом уме. Пошли скорее в машину, потому что я хочу тебя поцеловать, а тут могут появиться зрители.

Забравшись в авто и заведя двигатель, Джон подставился под горячие губы Шерлока, чувствуя, как слегка притихшее от беседы желание возвращается с утроенной силой.

Кажется, сегодня я впервые превышу скорость, – прошептал Джон, отрываясь от Холмса и трогаясь с места.

========== Двенадцатый игрок ==========

Двенадцатый игрок – болельщики, рьяно поддерживающие свою команду (и сейчас это отсылка не к героям фанфика, а к его читателям ;-))

Целоваться они начали еще на крыльце, а раздеваться – на лестнице. Зубы стукались о зубы, одежда чувствительно цепляла волосы, но двое этого не замечали, стремясь добраться до спальни поскорее. К тому моменту, как на горизонте показалась кровать, на них оставались лишь носки и штаны.

Задыхаясь, Шерлок резко отодвинул от себя Джона и приказал:

Душ! Быстро. И не трогай себя!

С трудом поняв, что от него требуется, Джон послушался, поставив рекорд скоростного мытья. Однако, когда он вышел в спальню в одном полотенце, совершенно обнаженный Шерлок уже ждал его в постели. На его коже поблескивали капельки воды, что доказывало, что Холмс успел принять душ в гостевой комнате. Рядом с подушкой лежали презервативы и флакон смазки.

Ты всегда ездишь в гости с таким набором? – подозрительно спросил Джон.

Шерлок улыбнулся:

Нет, но я умею пользоваться аптеками. Иди сюда.

Сбросив на пол полотенце, Джон забрался на кровать, опустившись на колени рядом с лежащим Шерлоком. Несколько секунд Уотсон молча смотрел:

Я хочу попробовать тебя на вкус. Можно мне?..

Не спрашивай, никогда не спрашивай! – простонал Шерлок, протягивая руки к Джону и буквально укладывая его на себя. Джон медленно поцеловал любовника в губы, пытаясь одновременно почувствовать его всем телом. Разница в росте совершенно не ощущалась в этом положении, и Джон слегка потерся соском о сосок Холмса. Шерлок раздвинул ноги и закинул их Джону на поясницу, отчего контакт членов стал невозможно тесным. От малейшего движения члены терлись друг о друга, вызывая у Джона шипение.

Джон сдвинулся ниже, чтобы удобнее было изучить шею Шерлока на вкус. Гурман в лице Уотсона нашел кожу Холмса бесподобной: ее хотелось вылизывать и ласкать, пока она не покраснеет и не покроется мурашками. Соски у Шерлока тоже оказались чувствительными и моментально затвердели после легких покусываний. Джон старался сосредоточиться на том, что делает, пытаясь игнорировать собственный ноющий член и стоны Шерлока, на которые тот был так щедр.

Спустившись дорожкой влажных поцелуев по животу Шерлока, Джон на несколько мгновений прижался щекой к горячему члену, чувствуя, как длинные пальцы Холмса зарываются в его волосы, слегка сжимая. Боже, подумал Джон, я сейчас собираюсь взять в рот чужой член! Мысленно повторив это трижды, Джон убедился, что никакого отторжения перспектива не вызывает, и постарался вспомнить все то, что любил в минете сам.

Когда Джон с силой провел языком от основания до уздечки, а потом сразу заглотил головку целиком, Шерлок закричал. Тяжелая пульсирующая волна желания обрушилась на Джона так явственно, что он удивился, что до сих пор не кончил.

На вкус Шерлок был чуть горьковатым и пряным; Джон не мог поверить, что другие мужчины тоже могут быть такими восхитительно-возбуждающими. Нет-нет, решил Джон, только Шерлок, только мой Шерлок.

Пытаясь взять член глубже, Джон исследовал возможности своего горла, признав их неудовлетворительными, хотя Шерлоку, бесспорно, было наплевать на сомнения Уотсона. Холмс извивался на простынях, раздвинув ноги еще шире, бесстыдно стонал и иногда хватал Джона за волосы сильнее, вскидывая бедра. Сжав губы, Джон медленно насаживался ртом на твердый член, а потом так же медленно поднимал голову, лаская уздечку.

Все, стоп, – вдруг прохрипел Шерлок и чуть потянул Джона за волосы. Тот послушно остановился.

Господи, ты бы себя видел сейчас, – сказал Шерлок с придыханием, приподнявшись на локтях. – Если бы я так сильно не хотел, чтобы ты взял меня, я бы трахал тебя в рот до утра.

Джон улыбнулся:

Я никогда не думал, что такая грязная фраза может звучать как изысканный комплимент. У тебя еще будет возможность осуществить некоторые свои желания. Что мне сделать теперь?

Джон сидел на коленях между разведенных ног Шерлока, его член вздымался вверх как свидетельство самых серьезных намерений, и все, чего хотелось Холмсу, – это чтобы Джон немедленно воплотил в жизнь эти свои намерения, желательно грубо, властно и напористо. Но приходилось считаться с тем, что у Джона был первый раз с мужчиной, а у Шерлока просто давно никого не было.

Теперь, Джон, ты просто посмотришь, как я растяну себя для твоего члена. Это придется сделать тщательно и постепенно, потому что иначе и тебе, и мне может быть больно, не говоря о том, что завтра на тренировке я буду совершенно никуда не годен…

О, – усмехнулся Джон, – даже если и так, я найду интересное применение любым частям твоего тела, можешь не сомневаться!

Ты эгоист, который абсолютно не думает… о команде, – ответил Шерлок, выдавив на пальцы немного смазки. Разведя ноги еще сильнее, чуть подтянув колени к груди, Шерлок распределил смазку между гладкими ягодицами и наконец ввел в себя один палец.

Джон ощутил, что его член стал словно еще тверже, хотя это было маловероятно с точки зрения анатомии. Шерлок разминал тугие мышцы, закрыв глаза, запрокинув голову, лаская собственные соски, а Джон оставался лишь наблюдателем, и, хотя зрелище само по себе было невероятно чувственным, Уотсону этого было уже мало. Хотелось трогать и гладить, и когда Шерлок ввел второй палец, Джон не выдержал: он положил руки на задницу Холмса, сжал ее, слегка потянул любовника на себя. Тот открыл потемневшие глаза, продолжая трахать себя пальцами яростнее, кусая губы, и Джон ощутил, что его собственная задница слегка сжимается в такт движениям руки Шерлока. Когда Шерлок добавил третий палец, не стесняясь громкого стона, вырвавшегося из охрипшего горла, Джон понял, что в следующий раз Шерлок будет растягивать так его самого, и эта мысль чуть не прикончила его внезапным оргазмом.

Глядя на то, как блестящие пальцы исчезают в покрасневшем, растянутом анусе, Джон представил, как его член входит в это идеальное отверстие, как сжимаются вокруг пульсирующие мышцы, как его собственные яйца бьются о задницу Шерлока…

О, нет, Шерлок, я не смогу! – вдруг простонал Джон, с силой сжимая свой член у основания и запрокидывая голову.

Шерлок вздрогнул. На мгновение ему стало страшно, что Джона настиг-таки кризис сексуальной самоидентификации и отчетливая перспектива вставить другому мужику напугала Уотсона до чертиков.

Но Джон не выглядел испуганным или менее возбужденным, наоборот, он зажмурился и пытался дышать глубже и медленнее, а напряженный член выглядел тверже, чем когда-либо.

Не обращая внимания на собственное горячечное возбуждение, Шерлок переместился по кровати ближе к Джону и встал на колени за его спиной, с трудом удерживаясь от желания прижаться грудью к Уотсону.

Все хорошо, Джон, все будет хорошо, – максимально спокойно сказал Шерлок и вдруг подул на спину Джона.

Тот едва дернулся:

Сделай так еще раз.

Шерлок подул снова – чуть подольше.

Джон тихо хохотнул:

Да, так действительно легче. Так, футбол-футбол-футбол, тренировка-тренировка-тренировка...

Мы можем выключить свет, если тебе так будет проще, – предложил Шерлок.

Нет, я хочу видеть тебя, твое лицо в наш первый раз. Давай попробуем, мне кажется, сейчас я способен не кончить от одного твоего вида.

Хорошо, – усмехнулся Шерлок, подул на спину Джона еще раз и аккуратно перебрался обратно, укладываясь на подушки. – Смотри мне в глаза.

Даже твои глаза мне сейчас кажутся чертовски сексуальными, – проворчал Джон. – Мне кажется, что ты трахаешь меня взглядом.

У Шерлока в голове вертелась дюжина комментариев к этому замечанию, но все до единого могли спровоцировать Джона на немедленную реакцию, поэтому пришлось промолчать.

Нащупав презерватив на одеяле, Уотсон постарался сосредоточиться на простых механических действиях. Он нанес смазку поверх резинки и вопросительно посмотрел на Шерлока, который уже несколько минут терпеливо молчал.

Я готов. Думаю, что готов, – поправился Джон. – Постараюсь продержаться дольше.

О, Джон, это не марафон, – мягко сказал Шерлок. – Ты можешь проверить, достаточно ли я растянут?

Джон завороженно кивнул, добавил смазки на пальцы и пристроился между ног Шерлока, которые тот согнул в коленях. Джон ввел один палец, придерживая второй рукой Шерлока за бедро и наблюдая за выражением лица любовника:

Господи, какой ты горячий внутри, Шерлок!.. Какой нежный!

В ответ на это Холмс нетерпеливо поерзал, и Джон, правильно поняв намек, добавил второй палец, ощущая, как плотно и упруго обхватили его мышцы. Чуть разведя пальцы, Джон потянул их на себя, наблюдая, как сфинктер словно подается вслед за ними, не желая отпускать. Третий палец Джон ввел быстро, почти грубо, но Шерлок лишь застонал громче и насадился сильнее. Чуть вращая и сгибая пальцы внутри, Джон задыхался от накатывающих ощущений:

Шерлок, черт возьми, это что-то… Ты завтра же трахнешь меня сам, ты понял?

Шерлок сдавленно зашипел сквозь зубы, не отводя от Джона жадного взгляда, а после кивнул:

Но сейчас ты, Джон, пожалуйста. Я больше не могу.