Текст книги "Цвет тени (СИ)"

Автор книги: happynightingale

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

«Ну, хоть что-то», – мысленно прокомментировала кивок Призрака девушка. И последовав примеру своего защитника, она обратила внимание на разговор, происходящий между Матильдой и членами Совета.

– Вы не имеете права её допрашивать, – едва ли не впервые в жизни Мелета слышала, как негодовала Верховная Муза.

– Матильда, – мужчина в синем говорил мягко, – ты просила защитить своих подопечных, а теперь запрещаешь нам задать несколько вопросов, хотя она – единственный свидетель.

– Я не запрещаю, но Мелета – не преступница, чтобы её допрашивать полным составом Совета Теневого Мира, – голос Верховной Музы звучал ровно, – я требую процедуру допроса свидетеля, которая состоит из одного колдуна и одного волшебника.

– У нас нет времени на формальности, – вспылила одна из волшебниц, резко поднявшись. – Семнадцать светлых магов, среди которых был и мой брат, погибли этой ночью, баланс вот-вот рухнет, а ты предлагаешь потерять ещё больше драгоценных мгновений.

– Всё в порядке, я не страдаю глоссофобией, – проговорила Мелета негромко, однако одной фразы было достаточно, чтобы привлечь к себе внимание всего Совета. Кажется, Рейнольдс даже усмехнулся. – Вы правы. Времени больше не осталось. Я расскажу вам всё.

Мужчина в синем приветливо улыбнулся, Матильда пожала плечами и погладила её по голове.

– Ты не обязана этого делать….

– А они не обязаны рисковать своей жизнью ради нас, – все так же тихо возразила наставнице муза. – Вчера я покинула Парнас около восьми часов вечера. Считается, что это – самое удачное время для наблюдений за людьми в выходной день – они гуляют по бульварам в большом количестве, что позволяет нам благословлять вдохновением всех сразу. Не наилучшая идея, однако, выбирать не приходится, нас, увы, не так много. Я отправилась в Будапешт. Через несколько минут появился Рейнольдс. В качестве точки обозрения он выбрал… мост Свободы? За название не ручаюсь, город мне знаком не слишком хорошо. – Краем глаза, Мелета заметила, как взгляд Рейнольдса стал более заинтересованным, нежели в начале её рассказа. В нем появился намек на недоумение. – Спустя какое-то время я решила пройтись, но ощутила приближение Тени и захотела увести их подальше от людного места. Мой защитник, Рейнольдс, шел за нами. Очень скоро между ними завязалась схватка… я уже подготовилась было перенестись на Парнас, поскольку понимала – Призрак не может делать два дела одновременно, но меня схватили…

Музы не умели просто рассказывать, пережитое сразу вставало перед глазами, поэтому они никогда не любили вспоминать. Вот и сейчас, в фиалковых глазах появился уже виденный Рейнольдсом ранее страх.

– Ты так хорошо ощутила появление одного из Призраков и Теней и не смогла почувствовать, как к тебе кто-то приблизился?

– Да, потому что это был человек, – сама того не зная, Мелета скопировала тон своего защитника. – Никакой магии, никакой энергии.

– Этого….

– Не может быть, верно? – молчавший Рейнольдс довольно хмыкнул.

– Вы оба могли ошибиться, Рей. Ты был занят схваткой, Мелета же растерялась или испугалась.

– Альбрехт! – смотрите-ка, видимо Призраку, пытающемуся казаться статуей, не слишком нравилось, что ему не слишком доверяют. Зря он сердится, ведь подобному поверить, действительно, сложно.

– Мелета обладает даром эмпата, – у Матильды всегда был готов аргументированный ответ. Неужели Верховная Муза верит им? – Она читает эмоции людей и силы Теневых существ как открытую книгу. В этом её особенность… Вы хотели знать правду, а теперь не хотите принимать её, потому что она слишком сложна для расследования? Другую правду вы вряд ли услышите.

Мелета с благодарностью посмотрела на Верховную Музу. Остальные присутствующие были настроены отнюдь не столь доверчиво.

– На меня напал человек. Рейнольдс спас меня. Извините, мне больше нечего сказать. Если бы не мой защитник, баланс бы нарушился на ещё одну музу.

– Постойте-ка, – волшебница, брат которой погиб, прищурилась, – мистер Ратценберг, нарушили ли Вы вчера одно из трех золотых правил?

– Это, правда, единственное, что Вас интересует? Мелета подтверждает сказанное мною, а Вы меня спрашиваете о правилах? – поднявшийся на ноги Призрак метнул в сторону волшебницы ледяной взгляд. Ого-го, его разозлили?

Он подошел к Мелете. Сделал глубокий вздох и посмотрел ей в глаза. – Один. – В зале Совета стало тихо настолько, что можно было услышать, как пальцы колдуна скользнули по щеке музы. Девушка задержала дыхание. Она ощущала не тепло пальцев, не звук разрушающихся правил. Только тьму, которая переполняла этого юношу. Ей казалось, что её кожа должна покрыться черными полосами там, где её коснулся Рейнольдс. – Два. И… здравствуй, Мелета. Три. Уважаемый Совет, я дал достаточно развернутый ответ на вопрос мисс Майер? Может, мы приступим к более важному вопросу?

– Рей… – тот, кого называли Альбрехтом, покачал головой. Матильда, находящаяся за спиной, тяжело вздохнула. Разочарование? Его она пыталась выразить? Скорее всего.

– Рейнольдс Ратценберг, что ты себе позволяешь?! Как ты смеешь нарушать тысячелетние правила?

– Как я могу защищать её на расстоянии? – вопрос был резонным. Парень стоял плечом к плечу к ней, скрестив руки на груди. – Я не в восторге от этого задания, мое мнение со вчерашнего дня ничуть не изменилось, однако, если вы диктуете мне, что делать, то не мешайте делать это хорошо. Кстати, как вы видите, мир не рухнул в пропасть от того, что я стою рядом с музой. Ничего не изменилось. Ровным счетом ничего.

Кроме её сердцебиения. Оно замедлилось, как у человека, которого слишком долго держали в холодной воде.

– Правила существуют не просто так, Ратценберг! – мисс Майер взирала на Призрака то ли с ужасом, то ли с яростью. – Ты считаешь себя особенным, да?

Неожиданный смешок стал некой неожиданностью в напряженной атмосфере. Вампирша широко улыбалась алыми губами:

– Он – сын основателя клана Призраков и химеры. Мне кажется, ответ очевиден – да, Рейнольдс особенный.

Химеры? Ей не послышалось? Те самые, которые никогда не были на их стороне? Матери Теней, целью которых было уничтожение всех защитников баланса? Теперь ясно, что с ним не так и откуда столько тьмы под кожей. Правда, совсем неясно как подобное могло случиться. Очевидно одно – Теневой Мир куда сложнее, чем о нём писалось в книгах. Тот Теневой Мир, частью которого музы старались не быть.

– Это не дает ему права нарушать наши Законы! – Волшебница говорила с презрением. – Видимо, у него это от матери. Ликия едва не разрушила Теневой Мир, кажется, её сын это желание унаследовал.

– Мой отец защитил Теневой Мир ценой своей жизни, – он сжал руки в кулаки. Мелета рефлекторно коснулась его плеча. История Призрака из мрамора и льда видимо ещё запутанней, нежели минуту назад казалось. – Я не собираюсь разрушать, я не прошу знаний о древних пророчествах, но я требую не мешать мне. Я не пытаюсь вернуть колдунам вдохновение, воспользовавшись ситуацией, мне не нужна слава Микеланджело из Теневого Мира. Мой главный шедевр заключается в балансе, остальное меня не интересует.

Минута гнева прошла. Рейнольдс вновь был удивительно спокоен. Однако, руки музы с плеча не сбросил. Видимо, даже не ощущал. А она продолжала ощущать океан тьмы в нём. Удивительное дело, как его коже удавалось сохранять столь светлый оттенок при таком количестве мрака?

– Рейнольдс частично прав. Мы должны пойти на уступки. Временно, – Альбрехт потер поросший жесткой щетиной подбородок. – Из трёх правил, главное лишь одно – никаких прикосновений. От остальных вреда быть не может при данных обстоятельствах. Но мы не можем больше рисковать, потому я предлагаю на всех защитников и их подопечных нанести заклинание, которое не позволит им прикасаться друг другу.

– Очень хорошо. Спасибо и на том, – колдун тряхнул головой. – Но когда она будет умирать среди улицы, это будет на совести ваших хитромудрых заклинаний. – Он сотворил революцию, но был недоволен малым результатом.

– А теперь вы все можете быть свободны. Совет закрывается для обсуждения услышанного.

– Великолепно, просто великолепно, – скептически прокомментировал Призрак, – до скорого, Мелета… Ричард, пойдем, наконец, пообедаем, что ли?

========== Глава 6 ==========

– Знаете, сколько вампиров завидует трансильванскому клану, ведь нам не страшно солнце… и мне стыдно, что я трачу день на посиделки в мерзких забегаловках. Почему вы всегда их выбираете? Только не говорите мне, что из-за отличного качества пищи, – Алира с отвращением посмотрела на крошки, прилипшие к её перчаткам.

Поскольку Ричард был слишком занят огромным бургером, пришлось отвечать Рейнольдсу.

– Потому что здесь привыкли к странным компаниям.

– И еда просто отличная, – прочавкал его друг, пытаясь одновременно прожевать. – Ты просто не пробовала, потому…

Алира с сомнением посмотрела на нечто, состоящее из булок, сыра, мяса и огромного количества кетчупа. Ничего, кроме легкой дурноты, она не ощущала.

– Можно подумать, я кровь с холестерином никогда не пила. Смею тебя уверить, мой дорогой Ричард, ничего «отличного».

Парень хмыкнул. Рейнольдс отстраненно улыбнулся, болтая трубочкой почти растаявший лёд в воде. К еде он так и не притронулся. Весь его заказ остывал в стороне.

– Рей, я хотела сказать… то, что эта ужасная Майер говорила о твоей матери…

– Знаешь, почему я называю тебя сестрой? Потому что нас воспитала одна мать, Алира. Властена. Другой у меня нет и не было никогда, поэтому мне плевать на слова Майер. Она может злиться сколько ей угодно.

Вампиры не умели чувствовать, однако после подобных слов Алира ощутила странное тепло, разлившееся по всему телу. Так бывало, когда Призрак говорил нехарактерные для него вещи. Наверное, на человеческом языке можно было сказать, что она любила этого несносного колдуна. Любила, как брата. Он и был её братом. Другой крови, другой породы, но братом.

– Эм… – Ричард, ощущавший себя неловко после столь доверительных слов, попытался переключить разговор, – никому, кроме меня, не показалась странной реакция Совета на нарушение трёх золотых правил? Я хочу сказать… мы ведь и раньше не были паиньками, однако на нас не спешили злиться, упоминая обо всех грехах наших семей с начала сотворения космоса.

– Они боятся.

– Чего?

Алира пожала плечами. Вампирам было дано читать эмоции по стукам сердец, но не ответы на древние тайны.

– Тогда я им не завидую, – Рейнольдс всё никак не оставлял трубочку в покое, хоть ото льда уже не осталось ничего, – какая ситуация, а? Они бояться союза муз и колдунов, однако сегодняшняя ночь показала, что никто, кроме темных магов не в силах защитить их. Блеск.

– Но почему они так боятся? – кажется, у Ричарда сегодня был приступ любознательности. Отбросив хрустящую обертку от своего бургера, он хищно посмотрел на нетронутый обед друга. – Я имею в виду, в этом запрете нет логики. Если о ненависти фей и вампиров сложены легенды, то в хрониках нет ни единого упоминания о войнах муз и темных. Там вообще ничего нет. Будто за всю историю Теневого Мира наши пути ни разу не пересекались.

– Разве тебе мало существования какого-то страшного пророчества? Возможно, если бы мы знали его текст… Вообще, нас не это должно интересовать, а тот странный человек. Загадку прошлого можно отложить до более мирных времен.

Алира недоверчиво покосилась на брата, однако промолчала.

– Это куда реальнее древних пророчеств. Ведь Мелета подтвердила мои слова – там действительно был человек, – Рей выразительно посмотрел на Ричарда, который ещё вчера выражал сомнения.

– Угу. Кстати, кто бы мог подумать, что твоя муза – эмпат. Вчера она своих талантов не выдала.

– Да, для меня подобное стало грандиозным открытием, – согласился Рейнольдс, слушавший Мелету на совете с возрастающим изумлением. – Видимо, из-за трёх золотых правил, она делала вид, что ничего не ощущает. Нам её чувствительность пошла на пользу, ведь теперь меня не считают главным сумасшедшим. – Неожиданно Призрак умолк. Слегка сморщился и покосился на браслет.

– Мелета. Она покинула Парнас, – с закрытыми глазами, сообщил он.

– И где же она? – Ричарду больше хотелось спросить, почему муза решила покинуть Парнас в столь неподходящее время. Всё равно, друг не сможет дать ответ.

– Здесь, – всегда холодный тон окрасился легкой неуверенностью, будто Призрак сам не верил собственным ощущениям. – Она где-то здесь.

Он резко повернул голову туда, откуда плыл энергетический поток музы. Полумрак маленькой закусочной, расположившейся в подвале, начал окрашиваться в мягкие цвета, подтверждая верность сказанных Рейнольдсом слов. Повеяло ванилью, лакрицей и счастьем. Затем появилась Мелета. Не та растерянная, едва успевшая причесаться девушка в мятом платье, не та испуганная барышня с рассеченной бровью, а истинная Муза, сошедшая со страниц учебника по мифологии. В сером хитоне и волосами, собранными в прическу, которую все любители греческой культуры называли лампадион. Настоящая, эталонная Муза. Такая, какой Рейнольдс её не видел. И такая, какой, наверное, она должна быть.

– Оказывается, музы придерживаются традиций своих предков, – констатировала Алира, подразумевая не столько одежду Мелеты, сколько серый цвет, считающийся траурным у древних греков.

Посетители закусочной не могли видеть её, но они распрямляли плечи, неуверенно улыбались друг другу, а какая-то девчушка с россыпью веснушек на носу, вдруг стала рисовать на салфетке.

– Мы поменялись ролями? – По мнению Ричарда, Рейнольдс мог бы поприветствовать музу более приветливой фразой, но кажется, Мелету его слова ничуть не смутили. – Теперь ты за мной присматриваешь?

– Возможно, я просто хочу быть в безопасности, – спокойно ответила девушка, присаживаясь на свободный стул. Удивительное дело, она была босиком, однако ни единой царапины или повреждения на ногах не было. – Мы идём по земле, но не касаемся её, Ричард, – уловив немой вопрос, любезно сообщила Мелета. – Музы одновременно существуют в двух реальностях – Теневой и человеческой, именно поэтому люди не могут видеть нас. Кроме гениев, естественно, у которых иной взгляд на мир.

Ричард кивнул, показывая, что он понял. Даже если бы он не понял – все равно бы кивнул. Он был очарован, загипнотизирован, полностью потерян. Власть музы невольно распространялась на него. Алире пришлось щелкнуть пальцами прямо перед его носом. Призрак вздрогнул, после чего удивленно моргнул, словно не понимая, почему последние несколько минут полностью выпали из памяти.

– Значит, вчера мы встретили гения? – Рейнольдс, наконец, отпил свою воду. Тут же отставил стаканчик в сторону. Ничего хорошего.

– Нет. – Ответила Мелета.

– Тогда как это возможно! – Алира никогда не была образцом терпения, а уж тем более, когда за одно утро сотню раз повторяли одни и те же слова, но дальше никто похоже не собирался продвигаться. Будто всем нравилось ощущать свою беспомощность перед каким-то там человеком. И почему Рейнольдс не свернул ему вчера шею? Ах да, наверное, не мог бросить музу, которая сейчас улыбается, словно мученица на одной из старинных фресок.

– Я не знаю, – призналась она, глядя только на Рейнольдса. – Но у меня есть подозрение, что знает кто-то другой. Вернее другая. Матильда. Она единственная, кто поверила моему рассказу, хотя слышала его впервые и, мне кажется, дело отнюдь не в моей способности ощущать. Музы ведь не только покровительницы искусства, они ещё и хранительницы истории Теневого Мира.

– Как же вы многогранны, – не удержалась Алира.

Рей язвить не спешил. Вчера он смотрел на Мелету, как на обузу, сегодня же, как на возможного союзника. Если кто и мог пролить свет на неразбериху из сплошных загадок, то лишь создания, охранявшие историю.

– Почему Верховная Муза ничего не сказала Совету, если она знает?

– Возможно, потому что она не уверена. Эй, не смотрите на меня с таким подозрением. Если вы думаете, что Матильда прикрывает того, кто крадёт её подопечных, то…

– Никто ничего не думает, дорогуша, – Рейнольдс даже щелкнул пальцами, приказывая таким образом музе помолчать. Его несколько утомляла её излишняя эмоциональность. Бедный гений, которого она будет вдохновлять. При таких перепадах, ему грозит судьба заики. Весьма неприятная перспектива. – Просто есть выводы, которые напрашиваются сами по себе. Ты можешь поизучать внимательно ваши хроники?

Мелета кивнула, таким образом, выражая согласие.

– Славно, – Призрак хлопнул ладонями по коленям. – Тогда приступай. В самом деле, чем скорее узнаем с кем имеем дело, тем выше шанс, что никто больше не пропадет. И ты будешь в безопасности.

Муза подняла на него свои удивительные глаза, в которых переливались сотни ненарисованных шедевров, неспетых песен, ненаписанных книг. Целая культурная эпоха человечества зависела от этих глаз, устремленных на него с доверчивостью, от которой хотелось спрятаться за ширмой равнодушия.

– Я уже в безопасности, – она говорила, а лед, покрывавший Рейнольдса изнутри, вдруг покрылся мелкой паутинкой трещин. – Просто не всем моим сестрам повезло так же.

– А вы знаете толк в красноречии, – весело заметил Ричард, доедая вторую порцию бургеров.

Друг никак не отреагировал на столь высокую похвалу, – снова закрыв глаза, он слушал шум окружающего их мира. В такие минуты, Рей слышал и любимый ним ветер, и то, как разбиваются на соседней улице бокалы, и как заливисто смеётся ребёнок. И где-то там, на краю сознания, он слышал ещё один шум – трескучий, сухой, быстрый. Так обычно звучит прорываемая когтями Теней ткань реальности. Крылья его носа стали раздуваться, как у гончей, услышавшей жертву.

– Оу, кажется, обеденному перерыву пришел конец, – констатировала Алира, глядя, как ярко-синий ток побежал по татуировкам Рейнольдса. Ричард стал вытирать испачканные кетчупом пальцы. – Какая жалость.

– Мелета, ты должна немедленно отправиться домой. Я не могу отвечать за тебя, когда занят другими делами.

– Не волнуйся, братишка, я прослежу, чтобы твоя прекрасная подруга безопасно переместилась на Парнас, – вампирша ослепительно улыбнулась, – не теряй времени, иди. Точнее, идите. Оба. Немедленно.

– А ты не станешь им помогать? – не успевшая произнести даже «удачи» Мелета изумленно посмотрела на продолжающую спокойно сидеть Алиру.

– С какой стати? – не менее удивленно ответила девушка, поправляя выбившуюся из-под шляпки прядь. – У каждого свои обязанности. Кому-то вдохновлять, кому-то защищать, а кому-то… наблюдать. Я – не боевой маг, да и с тенями у вампиров свои договоренности. Эм… тебе пора, ты слышала просьбу, – просьбу ли? Больше походило на приказ. Властным тоном не просят, только ставят перед фактом.

Мелета не стала спорить. Махнув рукой, она растворилась в воздухе, оставив после себя необычайное тепло. Алира слегка склонив голову, посмотрела на место, где сидела муза. Любопытно, почему её слова о безопасности заставили Рейнольдса сбежать? Он мог обмануть даже мудрейшего мага, но только не её, ведь они выросли вместе. Невозмутимый Призрак отчего-то боялся музы и её доверия к нему.

Иначе ему бы не пришлось исчезать, пускай даже под убедительным предлогом, комкая важный разговор на середине?

========== Глава 7 ==========

Это было невероятное зрелище. Словно ночь сошлась со днём, дабы решить вечное противостояние.

До этого мгновения Мелета, видевшая драки только в кино или комиксах на познавательных лекциях, представляла их несколько иначе – кровь, выстрелы, пафосные фразы. Здесь же царило абсолютное молчание и молниеносные движения. Десятки людей проходили мимо, не подозревая, что их безопасность зависит сейчас от одного-единственного юноши, который носился снежным вихрем между трех Теней. Подобные картинки любят изображать в книгах сказок – благородный герой против нескольких соперников, вот только там юноша вряд ли колдун, сочетающий боевые искусства с тёмной магией.

Удивительно, но сейчас она ощущала себя в полной безопасности перед этими страшными существами, ведь пусть она и была беззащитна, и кроме дара вдохновлять не обучена ничему, однако знала – пока между ней и Тенями стоит Рейнольдс, её никто не обидит.

Любопытно, а куда пропал Ричард? Неужели колдуны всегда сражаются в одиночку? Или тени прорывали ткани этого мира в слишком многих местах одновременно?

– Убирайся, – она не заметила, как светлое пятно исчезло между Тенями и Рей возник прямо за её спиной. Да, было бы странно, если бы он не заметил её присутствия. Говорят, колдуны чуют особый запах, который исходит от каждого создания Теневого Мира. – Быстро, – его стальные пальцы, испачканные тьмой Теней, впились в её плечо.

Мелета ахнула от боли, ей показалось, что на кожу пролили кислоту.

– Рей, отпусти…

– Ты ещё здесь? У меня нет времени с тобой возиться. Уходи. Дьявол! – раздраженно фыркнул колдун, когда Тени заметили ее. – Если они не убьют тебя, это сделаю я. Позже. Спрячься.

Призрак щелкнул пальцами после чего исчез и снова искрой ледяного пламени возник между своими вечными соперницами и… родственницами, если он, в самом деле, был сыном химеры.

Мелета была не в силах выполнить приказ. Широко распахнутыми глазами она продолжала наблюдать за сражением, не замечая дикой боли в плече и не задаваясь вопросом, что же стало её причиной.

Рейнольдс то исчезал, то снова появлялся. Он то стрелял из арбалета стрелами с платиновыми наконечниками, то дрался, не жалея себя, то использовал заклинания, из-за силы которых небеса начинали темнеть, как в предверии дождя. А люди продолжали смеяться, есть мороженое, купленное у уличного торговца и фотографироваться на фоне достопримечательностей.

Это походило на смертельный танец. Одно неверное па – и кто-то навсегда покинет танцпол. Вначале оступились две Тени. Затем поскользнулся Рейнольдс. Стерев кровь с разбитых губ, Призрак поспешил раствориться в воздухе, чтобы через секунду возникнуть в сантиметре от смертоносной твари. Удивительное дело, но выглядел колдун счастливым – его ледяные глаза сверкали бриллиантами, а испачканные кровью губы были растянуты в довольной улыбке. Казалось, он не спешил расправиться с последней соперницей – танец доставлял ему истинное удовольствие. Теперь, когда угроза получить острый коготь миновала, не забывал поворачивать голову в сторону музы. Он не рисовался перед ней, просто проверял все ли с ней в порядке. Его взгляд не сулил ей приятного разговора.

Он уничтожил Тень одним движением. В определенный момент приблизился максимально близко и вонзил лунный кинжал прямо в центр бесформенности. Муза была более, чем уверенна, что ему просто стало скучно. Мальчишка наигрался.

– Будь так любезна, объясни мне, какая часть моей фразы осталась тебе непонятна? – теперь Рейнольдс возник не за спиной. Голос его звучал ровно, но ощущалось, что он прямо-таки пылает от гнева. – Ты хоть понимаешь, что представляешь собой идеальную мишень? Крадите, кто хочет! А если бы появился твой похититель? Тебе же прекрасно известно – мы бы его не почувствовали. Украли бы и ты бы позвать на помощь не успела. О чём ты думала?

Призрак вытер острие своего кинжала о футболку. Она и так была порвана в нескольких местах – Тени таки доставали до него своими бритвенно-острыми когтями.

– Ты меня вообще слушаешь или нет? – засомневался Рейнольдс. Муза казалось, даже не шевельнулась с момента, когда он приказал ей спрятаться. – Мелета?

– Я… я в порядке, – еле слышно ответила девушка. Слова давались ей с трудом. Они будто царапали горло изнутри. Внезапно кашель заставил её тело вздрогнуть.

– Да нет, не в порядке. Что с тобой? – Призрак нахмурился. – Ты заболела?

Девушка отрицательно помотала головой, после чего её глаза быстро, как в панике, забегали по людям. В какой-то момент она оживилась, хотя улыбнуться не смогла.

Рейнольдс проследил за её взглядом. Мелета отчего-то смотрела на небольшую уличную ярмарку, развернувшуюся на площади под лучами теплого сентябрьского солнца. Люди проводили мастер-классы и продавали мёд, варенье и свежеиспеченный хлеб. Судя по обилию золотистых листьев, калины и каштанов, ярмарка была посвящена осени. Как… по-человечески. И тут же Призрак ощутил глупое, необъяснимое желание приобрести какие-то хлебные палочки с кунжутом, аромат которых дразняще щекотал ноздри.

Сделав один глубокий вдох, муза попыталась переместиться, но очередной приступ жестокого кашля заставил её изменить планы. Развернувшись, она направилась в сторону ярмарки пешком, однако больше пяти шагов ей сделать не удалось – девушка пошатнулась.

На лице наблюдавшего за ней Рейнольдса появилось непонимание. Он был уверен, что за те несколько минут, пока он сражался с Тенями, к ней никто не приближался. Даже из мира людей. Тогда почему она в полуобморочном состоянии?

– Давай я помогу тебе, – колдун не предлагал. Он настаивал. В очередной раз нарушив золотые правила Совета – хотя он и не обещал их соблюдать даже после неких уступок – Рейнольдс приобнял музу за плечи. В этот раз девушка не ощутила боли. Только легкое, приятное тепло его рук.

– Следующая остановка – осенняя ярмарка.

Какое счастье, что он умел читать по взгляду и музе не пришлось лишний раз произносить слова. В очередной раз кашлять не хотелось.

– Куда далее? – невозможно не признать, что колдуны перемещались быстрее. Или это оттого, что Рейнольдс любил ветер?

Муза ткнула пальцем в сторону художников. Шла она к ним несколько более уверенно. Рей с любопытством смотрел по сторонам – люди веселились во всю, а от аромата пирогов и сена становилось как-то удивительно уютно.

Любопытно, каково это – быть человеком? Какая она – жизнь без вечной войны. С возможностью в выходной день поспать до десяти часов, а затем отправиться пить чай с малиновым пирогом на ярмарку?

Такие простые вопросы. И такие невозможные ответы. Колдуны не спят больше четырех часов, а малиновое варенье им нельзя есть. Как и почти все сладости. Маги утверждают, что сахар притупляет их силу.

Очередной кашель Мелеты заставил Рейнольдса выбросить из головы нехарактерные для него мысли. Он же всегда доволен своей жизнью. Возможно, в иной раз хорошо пожить спокойно, но это ведь ещё и скучно.

– Я сама… всё нормально, – не оборачиваясь, прошелестела девушка.

Муза словно ощутила, что колдун хочет подхватить её под локоть. Слабо улыбнувшись, она приблизилась к одинокому немолодому художнику, который в данный момент сидел без работы. Покусывая кончик почти исписанного карандаша, он полудремал от скуки.

Рейнольдс замер и с любопытством стал наблюдать за музой. Он ощущал, что сейчас жизнь уличного художника изменится. Хоть на несколько секунд, но изменится.

Мелета закусила губу. Видимо, ей не слишком нравился невольный выбор.

Зачем ей вообще сдался художник? Раны, значит, музы лечат шедеврами, а температуру с помощью художников? Предположение глупейшее, но ведь с этими созданиями никогда нельзя быть уверенным – когда ты прав, а когда – нет. Всего за сутки Призрак понял насколько непросты эти совершенные красавицы. Кубик-рубик для не владеющего логикой человека.

Девушка решилась. Дрожащими руками она обхватила голову мужчины и закрыла глаза. Золотистая пыль посыпалась на скучный, серый асфальт. Веки Мелеты задергались, в то время, как из глаз художника постепенно стала исчезать скука. Это была самая чистая из всех магий, которую Призраку доводилось видеть за двадцать один год своей жизни.

Заинтригованный Рейнольдс присел прямо на асфальт, куда ветер принёс пыль вдохновения, которая сыпалась с пальцев девушки. Он никогда не ощущал желания творить, но ему было интересно знать, как огонь творчества загорается в других.

Художник минуту-другую сидел неподвижно, а затем его карандаш запорхал по лежащей на коленях бумаге. Вначале это были непонятные линии – косые, нечёткие, загадочные, но с каждым новым штрихом рисунок становился яснее. Вот закружились черные тени, протягивая свои когтистые руки… Ещё несколько взмахов карандашом и на белом листе бумаги стал появляться Рейнольдс – в боевой стойке, он удерживал напор одной из Теней при помощи обычной палки, которая была наполнена чарами. Растрепанные снежные волосы били его по лицу, мышцы на руках были напряжены, глаза в этот момент, именно в эту запечатленную художником секунду, закрыты. А на заднем плане мирной жизнью, рожденной умелой рукой уличного художника, жил город.

Картина была настолько живой, что казалось – вот-вот юноша откроет глаза, а страшные Тени заклубятся в хаотичных движениях. Присмотревшись к ней, можно было бы даже ощутить вкус ветра, обжигающий губы, или капли так и не пролившегося дождя.

Рейнольдс не знал, сколько он просидел на асфальте. Он просто наблюдал, как из одной мимолетной схватки родился великолепный рисунок, на котором он был изображен таким, каким его видела муза и каким он сам себя не мог наблюдать. Героическим. То, что ему было привычным и повседневным, в глазах миролюбивого существа являлось подвигом, достойным того, чтобы остаться на бумаге.

Мелета открыла глаза и снова пошатнулась. Рейнольдс так и не дождался реакции впавшего в транс художника… Подхватив девушку, он перенесся с ней к себе домой. А внезапно очнувшийся мужчина долго всматривался в нарисованную сцену из жизни, которую он никогда не наблюдал. После, пожав плечами, он поставил на бумаге свою подпись и аккуратно закрепил среди дюжины своих рисунков.

***

– Ты становишься удивительно постоянным гостем в моей квартире, – тихо посмеиваясь, заявил Рейнольдс. Растерянная и дрожащая Мелета стояла молча, обнимая плечи руками. Она больше не кашляла, на её щеках удивительным образом вновь расцвел пионовый румянец, но все ещё здоровой она не выглядела. – Постель в твоем распоряжении. – Он криво усмехнулся. Видимо, в своем доме Призраку редко доводилось говорить подобные слова. – Сейчас дам тебе одеяло. Подожди.

Мелета присела на кровать. Неспешно стала вытаскивать многочисленные заколки, которые придавали её волосам форму традиционной греческой прически. С тихим звоном серебряные заколки в форме листьев падали на паркет.

Она была удивительно беззащитна, когда кучерявые волосы водопадом посыпались на её хрупкие плечи. Рейнольдс протянул девушке клетчатое одеяло. Он не стал её укрывать – это было бы слишком заботливо, а Рейнольдс умел защищать, но никак не заботиться.

– Спасибо, – пробормотала девушка, закутываясь в плед.

– Так что произошло? Ты вдруг услышала зов гения? – Рейнольдс уселся на подоконник – ему хотелось увеличить между ними дистанцию. Его татуировки, ещё недавно горевшие синим пламенем, застыли ониксовыми кольцами.

Муза, опустившая голову на подушку, уставилась в потолок.