Текст книги "Just a broken machine (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Эта ненависть действовала подобно взрыву, и ее сила поражала полицейских, находящихся поблизости.

Я неосознанно шагнула навстречу толпе, заметив, как оступился Клайв, опустив пробитую выстрелом руку, прикусила внутреннюю сторону щеки, когда в сторону метнулся Маркус, пригибая голову от автоматной очереди, и ощутила, как испуганно сжался тириумовый насос, когда Хэнк…

Стоп, Хэнк?!

Молниеносно изменившийся взгляд пробежался по толпе, пытаясь выискать знакомое лицо среди десятков других, я встрепенулась, подавшись вперед, а система заистерила сразу от нескольких программных сбоев, атаковавших программу. Как я могла пропустить приезд Коннора и его напарника?!

Старик Хэнк что-то громко крикнул, обращаясь непонятно к кому, спрятался за распахнутой дверцей своей машины, кое-как припаркованной на грязной, размытой лужайке, а после неожиданно повернул голову в мою сторону. Наши взгляды пересеклись всего лишь на мгновение, лейтенант что-то громко крикнул, но в общем шуме я так и не сумела разобрать, что именно, а в следующую секунду совсем рядом отозвался рокотом выстрелов пистолет в руках Норт.

– Лиса, осторожно! – рявкнула рыжеволосая, толкнув меня в сторону, чертов каблук, попав в узкую щель между плитами мощеной дорожки, все-таки треснул, сломавшись напополам, а взгляд выхватил во всем этом хаосе фигуру незнакомого мужчины с перепачканным кровью лицом, который несся прямо на нас. В его руках был автомат, глаза горели ярким огнем, и от волны неподдельной ярости меня буквально передернуло. Я невольно отступила на шаг, оттолкнув в сторону растерявшегося Ральфа и нелепо взмахнув руками, чтобы удержать равновесие, пистолет дернулся вверх, а система, произведшая молниеносные расчеты, как-то равнодушно определила, что выстрелить я не успею.

Холодное дуло взглянуло мне прямо в лицо, я крепко зажмурилась, не веря в то, что все закончится именно так, а потом…

Потом громкий, одиночный выстрел, прозвучавший в неожиданно наступившей тишине просто оглушающе, заставил меня вздрогнуть всем телом. Тириумовый насос, болезненно завибрировав, на мгновение замер, перестав перекачивать кровь.

Где-то совсем рядом рухнуло в прибитую дождем пыль тяжелое тело, уронив загремевший по асфальту автомат.

– Герой, – одобрительно присвистнула по левую сторону от меня Норт, и именно ее голос заставил опасливо приоткрыть один глаз.

Мертвый преступник, мгновение назад собирающийся убить меня, лежал на земле лицом вниз, неестественно подвернув под себя руку, оружие валялось в метре от него, уже не представляя угрозы, а немного впереди, на разгромленной, усыпанной осколками стекла площади полицейские скручивали последних из тех противников, кто все еще оставался на ногах. Слышались короткие приказы и первые несмелые смешки, копы оценивали расклад сил и помогали раненым, а обитатели Центра, которых мы успели вывести, уже были здесь и спешили с ремонтом и обработкой ранений. Немного взъерошенный Хэнк, выползший из своего укрытия, уже вовсю гавкался с нарвавшимся на него Гэвином, советуя ошивающемуся рядом Ричарду держать «своего сучонка на коротком поводке», более-менее пришедший в себя Клайв о чем-то говорил с Маркусом, к которому уже вовсю спешила Норт, а переведя взгляд немного левее, я почувствовала, как тириум в сосудах заледенел.

Коннор, стоящий в паре метров от меня, по-прежнему держал в опущенной руке пистолет, и я даже не сомневалась, что именно из него был застрелен тот неудачливый нападавший, который хотел убить меня. Высокая фигура, затянутая в уже привычную плотную синюю форму, была неестественно выпрямлена, из идеальной прически выбилась прядь смольных волос, а знакомое, изученное до малейшей черточки лицо…

Кажется, я когда-то сетовала на то, что не могу разобрать эмоций Коннора?

Ерунда, сейчас с этим проблем не возникло.

Мужчина был чертовски зол.

«Лиса, Коннор здесь», – раздался в моей голове голос Маркуса, и я невольно выдохнула скопившийся в фильтрах воздух, чувствуя, как мгновенно ослабли ноги. – «Кажется, не в духе».

«Да, я уже в курсе», – слабо отозвалась я, и мне показалось, будто Коннор смог перехватить это сообщение. По крайней мере, ничем другим я не смогла объяснить то, что он резким движением спрятал пистолет в кобуру и решительно шагнул ко мне.

Карие глаза сузились, крылья носа затрепетали от симуляции вздоха, и я впервые за долгое время почувствовала, что боюсь Коннора, словно смертельно опасного хищника.

RK 800 приближался ко мне стремительно и неотвратимо, подавляя силой и начисто отбивая всякое желание и возможность двигаться, а я попросту не могла отвести от него взгляд, следя за его передвижением, словно кролик за удавом. Каждый шаг грохотал подобно раскатам грома, карие глаза гипнотизировали, а весь мир отошел на задний план, и я не замечала ни окружающих нас людей и андроидов, ни общего шума, ни яростных порывов ветра, бросающих в лицо платиновые пряди, ни дождевых капель, бегущих по щекам и заставляющих тонкую рубашку приставать к коже. Время будто застыло, система откровенно заглючила, отказываясь стабильно работать, а раздавшийся откуда-то из-за спины неуверенный голос заставил меня хрипло вздохнуть:

– Ральфу здесь делать нечего, Ральфу пора уходить.

Вырабатываемое эти пару недель хладнокровие при приближении Коннора дало сбой, и Ральф, вновь заговорив о себе в третьем лице, поспешил удалиться, оставляя меня один на один с моим, как мне в тот момент казалось, личным кошмаром. Огромное желание погнаться за другом и взмолиться не оставлять меня вспыхнуло в груди и тут же испарилось, я смело вскинула подбородок вверх, собираясь встретить RK 800 со всей уверенностью, на которую была способна, но в следующее мгновение мужчина, наконец, поравнялся со мной, и первая же его фраза разбила все мои надежды на благополучный исход.

– Почему ты всегда поступаешь так безответственно?! – севшим от злости голосом поинтересовался девиант, и я тут же сдулась, подрастеряв всю свою уверенность.

– Коннор… – как можно мягче начала я, примирительно подняв руки и пытаясь его успокоить, однако мужчина, всегда отличающийся непоколебимостью и непробиваемостью, сейчас был совершенно непохож на себя. Карие глаза метали молнии, грудь медленно поднималась и опускалась от тяжелых вздохов, а исходящая от андроида злость подавляла.

– Я попросил тебя быть осторожной, я в который раз попросил не лезть в самое пекло, но вот я приезжаю сюда, а Маркус говорит мне, что ты умчалась в захваченный преступниками Центр, который может в любое мгновении взлететь на воздух.

– Насколько я могу судить, взрывчатки там не было, – задумчиво пробормотала я, но эта короткая фраза, кажется, разозлила Коннора еще больше.

– Лиса, неужели, ты не понимаешь, как сильно я о тебе беспокоюсь?!

Отчаяние, прозвучавшее в хриплом голосе, было настолько неожиданным, что я совершенно растерялась, вглядываясь в лицо мужчины, словно впервые видела его. Не смотря на высокие каблуки, я по-прежнему была ниже андроида, и когда он нависал надо мной своей широкоплечей фигурой, я чувствовала себя мелкой, совсем незначительной, но при этом почему-то… защищенной? Когда Коннор был рядом, я ничего не боялась, я знала, что могу доверять ему, всегда могу положиться на него, и то, что сейчас девиант открылся передо мной совершенно с другой стороны, изрядно потрясло.

Всегда такой уверенный и собранный Коннор казался одновременно злым и растерянным, а еще почему-то… уязвленным, будто не понимал, что происходит. Подобное нестабильное состояние явно ему не нравилось, я понимала это, даже не пытаясь просканировать, и была уверена, что останься сейчас на виске андроида светодиод, он бы точно полыхал ярко-алым. Глаза бегали по моему лицу, словно пытаясь найти ответы, руки крепко, до скрипа пластика сжимались в кулаки, и я почувствовала себя вдруг бесконечно виноватой.

Я довела его до такого состояния, я заставила девианта беспокоиться о себе, и даже не думала, что мое беспечное поведение может до такой степени кого-то задеть.

– Извини, я не думала, что ты будешь так волноваться… – негромко произнесла я, опустив взгляд и отчаянно пряча глаза. Возникшая вдруг неловкость изрядно смутила, заставив крепко вцепиться в смятые полы промокшей рубашки, а от ощущения испытующего взгляда Коннора легче не становилось. – Мы не знали, действительно ли у преступников есть взрывчатка, не могли рисковать обитателями Центра, а времени дожидаться тебя просто не было. Маркус отвлек этих парней, а мы с Норт…

– Тебя вообще не должно было быть здесь, – покачал головой девиант, переведя взгляд в сторону и рассматривая высокие деревья, шумящие кронами под воздействием порывов сильного ветра. Несколько блестящих капелек скатились по светлой, украшенной темными пятнышками родинок коже, скользнули куда-то за высокий воротник-стойку, и я заставила себя поднять взгляд, искренне не понимая, почему внутри все вдруг заискрило. – Ты достаточно рисковала собой во время революции, я думал, сейчас все будет по-другому, думал, ты будешь в безопасности, сидя в штабе, и был уверен, что Маркус не позволит повториться тому, что было, но он опять отпустил тебя туда, где опасно. Так неправильно, я не хочу, чтобы ты рисковала собой.

– Коннор, там были наши люди, – напомнила я дрогнувшим голосом, старательно пытаясь скрыть охватившее систему волнение. От слов андроида, произносимых тихим, вкрадчивым голосом, внутри все буквально полыхало, тириум пульсировал в сосудах, от чего странно кололо кончики пальцев, и я искренне не понимала, что происходит с системой.

– О тебе я беспокоюсь куда больше, чем о других, – отрывисто сказал Коннор, сделав еще один шаг вперед, от чего мы оказались стоящими друг к другу почти вплотную, и мне пришлось запрокинуть голову до хруста в шее, чтобы по-прежнему видеть карие глаза, смотрящие в мои. – Сначала я думал, это плохо и неправильно, выделять тебя, не обращая внимания на других, но Хэнк сказал, что я неправ, и что свое нужно защищать любой ценой, чего бы мне это ни стоило.

– Свое? – смешалась я, удивленно вскинув брови, и тут же вздрогнула, когда прохладная широкая ладонь легла мне на шею сзади, лишив малейшей возможности двигаться. Глаза округлились от изумления, от невесомого прикосновения белоснежных пальцев, лишившихся кожного покрова, собственная кожа без моего на то желания принялась расползаться, оголяя вспыхивающую синими отблесками шею, но прежде, чем я успела осознать, что происходит, девиант решительно подался вперед.

Прикосновение мягких, неожиданно теплых губ буквально потрясло, заставив замереть каменным истуканом, а окончательно спятившая система, напоследок подмигнув мне алым сообщением о сбое, заискрила бесконечными помехами, не позволяя ни единой разумной мысли сформироваться в абсолютно пустой голове. Тириум вскипел в сосудах, горячая дрожь пробежалась по всей платформе, вполне натурально отзываясь искрами в засбоивших биокомпонентах, и я даже не осознала, в какой момент вцепилась в одежду Коннора, комкая пальцами плотную ткань. Рука, по-прежнему лежащая на моей шее, не позволила отстраниться, чужой язык легко скользнул по нижней губе, углубляя поцелуй, и я шумно выдохнула скопленный в фильтрах воздух, принимая окончательную капитуляцию собственной системы.

Она выдержала изнурительную, долгую революцию, но потерпела поражение перед темноволосым девиантом, не покидающим мои мысли уже очень давно.

Я много раз целовалась с Адамом, в конце концов, подобного рода отношения были предусмотрены в моей программе, но сейчас все было совершенно иначе. Коннор действовал осторожно, будто бы неуверенно, боясь напугать, но при этом не желая отпускать, а от невесомых, теплых прикосновений то и дело приглушенно вспыхивал белый пластик. Поток мыслей и эмоций, то ли моих, то ли чужих, вскружил сознание, пробрался по сосудам в грудную клетку и застыл где-то на уровне сошедшего с ума тириумового насоса, и я на выдохе приоткрыла губы, крепко смежив веки и невольно подавшись вперед.

Прижалась к широкой груди андроида, чувствуя, как тот путается пальцами в платиновых волосах, скользнула ладонью вниз, накрыв вторую руку мужчины, лежащую на моей талии, и убрала кожный покров с пальцев, крепко сплетая их с пальцами мужчины и устанавливая между нами полное соединение. Крышеноснящий поток информации, чистая энергия, накрывшая с головой, едва не сбила с ног, заставив вцепиться в RK 800 еще крепче, и почему-то я была абсолютно уверена в том, что он меня ни за что не отпустит.

Только не он, не Коннор, которого я…

Я…

– Больше никогда, слышишь, никогда я не позволю тебе рисковать собой… – тихий голос раздался где-то на грани сознания, и я невольно потянулась за губами девианта, который, немного отстранившись, прижался своим лбом к моему. Карие глаза неотрывно смотрели в мои, пальцы по-прежнему были крепко переплетены, а дыхание сбивалось от ощущения нежных прикосновений, поглаживающих шею и подбородок. – Как только я узнал, что ты там, внутри, что Маркус тебя отпустил… Он мой друг, но за подобное я бы с легкостью ему что-то сломал.

– Между прочим, идея была наша с Норт, – ответила я, скрыв в уголках губ кривоватую улыбку и неосознанно потеревшись о широкую ладонь, лежащую на моей щеке. Воспоминания охотника на девиантов все еще были открыты мне, я читала Коннора, как открытую книгу, но мужчина не торопился разрывать наше соединение.

– У тебя слишком много паршивых идей, – парировал андроид, немного отстранившись от меня, но по-прежнему не выпуская из объятий. – Хэнк говорит, что тебя нужно перевоспитать.

– Хэнк, я посмотрю, у нас прямо генератор гениальных мыслей, – съязвила я, выглянув из-за плеча стоящего рядом девианта.

На площади народу постепенно становилось уже меньше, бардак спешно ликвидировался, а андроиды и люди перебирались в Центр, собираясь заняться ремонтом и лечением. Полицейские машины разъезжались одна за другой, никуда не собирался, судя по всему, только Клайв, по-прежнему ошивающийся возле Норт с Маркусом, а сам лидер девиантов уже с кем-то разговаривал по телефону. При этом он еще умудрялся обнимать невесту, изредка касаясь губами ее рыжей шевелюры, и хитро коситься в мою сторону, подмигивая разноцветными глазами. Это вызвало у меня кривоватую усмешку, и я постаралась сделать выражение своего лица как можно более красноречивым.

Ничего, мы еще поговорим с ним обо всех щекотливых моментах, это я ему обещаю.

Неподалеку от лидера девиантов, полусидя на капоте своей старенькой машины, обнаружился и Хэнк Андерсон. Выглядя на удивление благодушно, мужчина покачивал головой в такт музыке, льющейся из динамиков магнитофона его автомобиля, и делал вид, что ему наплевать абсолютно на все, что происходит. По крайней мере, так было до того, как я посмотрела в его сторону, потому что после лейтенант, словно почувствовав мой взгляд, взглянул на меня в ответ и расплылся в такой широкой, покровительственной улыбке, что мне невольно стало не по себе. Наше с Коннором положение, если это можно было так назвать, мужчину, кажется, совсем не удивляло, наоборот, в глазах старика я заметила странные огоньки, значения которых искренне не понимала.

Будто осознав, о чем я думаю, Хэнк вдруг поднял вверх большой палец и подмигнул, как мгновением раньше Маркус, заставив меня смешаться.

Странное чувство того, что какая-то часть жизни прошла мимо меня, плотно укоренилось в сознании, и я поспешила отвлечь свое внимание на что-то другое. Невесомое прикосновение прохладных губ к виску заставило вспомнить еще об одном немаловажном вопросе.

– Эй, а где это ты целоваться учился? – поинтересовалась я, вновь перехватив взгляд Коннора и немного отстранившись, чтобы не отвлекаться – близость андроида по-прежнему негативно влияла на производительность платформы и работу системы, и сосредоточиться на чем-то, пока большой палец мужчины ненавязчиво, необыкновенно мягко поглаживал мое запястье, было невероятно сложно. – Только не говори мне, что твоя программа социальной адаптации настолько продвинута, и во время допросов ты используешь все возможности, я этого просто не переживу.

– Я не так уж ограничен, Лиса, – с мягким укором в голосе подметил Коннор, и мне действительно стало стыдно, но лишь на мгновение. – К тому же, у меня есть круглосуточный доступ к Интернету. И, раз уж на то пошло, – мужчина замялся, словно смутившись, после чего дернул уголком губ в подобии улыбки, – Хэнк давно начал подозревать, что у меня к тебе особое отношение, вот и взвалил на себя обязанности по моему… просвещению в делах душевных, как он это называл.

– Особое отношение? – хмыкнула я, склонив голову набок и испытывающе уставившись на девианта. – Это какое такое особое отношение, Коннор?

Андроид чуть нахмурился, перехватив мой взгляд, а после необыкновенно серьезно произнес, через прикосновение переплетенных пальцев передавая мне всю ту бурю эмоций, которые разрывали его платформу изнутри:

– Ты причина моей девиации, Лиса. Ты та, благодаря кому я жив. И я даже не представляю, что случится со мной, если я вдруг тебя потеряю.

Тихие слова кислотой пробрались под кожу, от чего вскипел в сосудах тириум, и я лишь шумно вздохнула, когда губы Коннора вновь нашли мои. Полетевшая система разбираться с хаосом, царящем в голове, по-прежнему не спешила, программа отказывалась работать стабильно, а проанализировать то, что сказал мне девиант, я была неспособна.

Впрочем, этого мне и не требовалось.

Плотный поток эмоций и чувств, моих и Коннора, слившихся воедино, и так расставил все по местам, не оставив ни тени сомнения.

Программный сбой…

Определение статуса…

Статус отношений обновлен: Коннор ^ любит…

========== Epilogue ==========

В ярко освещенном зале в этот вечер собралось множество народу, и отблески ярких ламп бликами играли на гранях драгоценных камней и золотых корпусах дорогих часов, – ежегодный благотворительный вечер всегда проводился с помпой и размахом, а в этот раз и повод был более, чем уважительным, поэтому совсем не странно, что в огромном помещении, битком забитом разношерстым народом, и яблоку было негде упасть.

Дамы в вечерних туалетах пили игристое вино из высоких бокалов на тонких ножках и белозубо улыбались представительным джентльменам в строгих смокингах, андроиды смешались с людьми в одно сплошное полотно радостных, улыбающихся лиц, и в этот вечер было абсолютно все равно, кем может оказаться тот или иной гость. Среди жителей Детройта девианты стабильно занимали отметку в семьдесят шесть процентов, те немногие люди, которые не побоялись жить с ними бок о бок, давно уже привыкли к подобному раскладу и совсем не обращали внимания на некие особенности своих соседей, а президент Уоррен, по такому важному случаю прибывшая в Детройт на праздник в сопровождении нескольких министров, только удивленно округляла глаза, наблюдая за всем происходящим.

Когда год назад она самолично подписала указ о признании андроидов новой, полноценной разумной расой, она совсем не ожидала, что спустя всего несколько месяцев город, который должен был сгореть в огне кровавой революции, расцветет подобно фениксу из пепла. Инфраструктура города, вклад в которую делали девианты, во многом превосходила инфраструктуру более продвинутых и благонадежных городов, о проблемах серьезней мелких административных правонарушений тут не слыхивали уже довольно давно, да и вообще…

Вместо того, чтобы погубить самих себя, андроиды неожиданно начали развиваться семимильными шагами, став полноценными членами общества, и президент Уоррен уже не впервые благодарила свою интуицию и чутье, которые помогли сделать правильный выбор. Благодарила мысленно, разумеется, потому что никто не должен был догадаться, что женщина едва ли не больше всех сомневалась в результатах своего решения годичной давности.

У дальней стены заполненного гостями зала располагалось небольшое возвышение, играющее роль сцены, на нем одиноко стоял микрофон, приготовленный для выступления лидера девиантов, собирающегося произнести торжественную речь, но пока что Маркус на глаза никому не попадался, и помещение было заполнено рокотом сотен голосов, сливающихся в сплошное полотно.

Один такой голос, отчаянно недовольный и явно раздраженный, принадлежал лейтенанту Хэнку Андерсону, который, подпирая спиной одну из стен, то и дело одергивал рукава элегантного темного костюма. То, что мужчине в подобной одежде жутко неудобно, видно было сразу, старик ворчал и на неудобные брюки, и на белоснежную рубашку, и на слишком туго затянутый галстук, и все эти причитания приходилось выслушивать стоящему рядом с ним Коннору, который с непроницаемым видом осматривал ярко освещенный зал.

– Почему я вообще должен это носить? – недовольно поинтересовался Хэнк, в очередной раз поправив слишком туго затянутый галстук и проводив тоскливым взглядом проходящего мимо официанта, держащего в руках поднос с напитками. Бдительный напарник, ревностно относящийся к состоянию здоровья лейтенанта, не позволял старику перебарщивать с алкоголем и вредной пищей, и Андерсон очень надеялся, что ему удастся выпить хоть украдкой. – Все равно что седло на корову напялить!

– Это подарок Лисы, она настоятельно просила тебя выглядеть на этом вечере прилично, – сохраняя ледяное спокойствие, ответил Коннор, одетый в похожий черный костюм. Белая, тщательно выглаженная рубашка, строгий пиджак, прямые брюки и галстук шли девианту куда больше, чем Хэнку, брюнет выглядел в подобном облачении представительно, но сдержанно, а на лице застыла маска вежливого равнодушия, разбавленная толикой интереса, то и дело проскальзывающего в карих глазах.

Взгляд RK 800 скользил по разношерстой, разодетой толпе в надежде найти единственное знакомое лицо, но пока что это ему не удавалось, и мужчина где-то глубоко внутри испытывал нечто похожее на недовольство. За прошедший год он привык к своей девиации, привык к чувствам и эмоциям, которые сопровождали его на протяжении его новой жизни, и давно уже не открещивался от того, что ощущал. Подобное положение вещей андроиду необыкновенно нравилось, однако, одновременно с этим, приходилось признавать, что обретенные чувства не всегда были такими уж приятными.

Например, сейчас Коннор ощущал, что невероятно, просто безумно соскучился.

– Вот и следил бы лучше за своей невестой, а не мне в рот заглядывал, – огрызнулся Хэнк, а после, демонстративно перехватив продефилировавшего мимо официанта, стянул с подноса пузатый бокал с коньяком, тут же сделав большой глоток. Довольно крякнул, сморгнув выступившую на ресницах влагу, и упрямо уставился прямо в лицо недовольно нахмурившегося напарника, который явно был готов произнести очередную поучительную тираду.

Со стороны сцены послышался шум и ропот голосов, вся гомонящая толпа как-то сразу поутихла, обратив свое внимание к источнику громкого звука, а по залу пронеслись шумные аплодисменты, когда на возвышение поднялся тепло улыбающийся Маркус Манфред в темно-сером костюме. Мужчина приветственно кивал в ответ на громкие приветствия, демонстрировал белоснежную улыбку и бережно поддерживал под руку любимую супругу, лучащуюся счастьем не меньше. Одетая в бездонно-синее вечернее платье, рыжеволосая Норт уже почти привычно скалилась вспышкам фотокамер, бликами вспыхивающим на камнях дорогого колье, украшающего тонкую шею, и наблюдающий за этой картиной Коннор только кривовато улыбнулся.

Уж он-то прекрасно знал, как сильно девиантка ненавидит подобные сборища, как знал и то, каких трудов стоило Маркусу натянуть на жену платье, которые она не носила принципиально.

– Я рад приветствовать вас всех на сегодняшнем благотворительном вечере, – громкий голос лидера девиантов, усиленный микрофоном, пронесся по всему помещению, а на мгновение перехватив взгляд двухцветных глаз, Коннор заметил, как друг коротко кивнул ему, приветствуя. Норт, заметившая внимание супруга к одному из гостей, тоже нашла в толпе охотника на девиантов и, совершенно выбиваясь из представительного, важного образа первой леди, хитро подмигнула брюнету, дернув уголком губ в улыбке. – Весь прошедший год был для нас необыкновенно важным, и за это время благодаря совместным усилиями мы сумели изменить очень многое. Как я когда-то и мечтал, люди и андроиды, наконец, переступили через свою вражду, смогли понять и принять друг друга, и сегодня мы празднуем общую победу двух народов.

В речах Маркус был хорош, присутствующие слушали его, едва ли не рты раскрыв и улыбаясь широко и счастливо, и Коннор совсем не сомневался, что уже к завтрашнему утру весь этот тщательно подготовленный на сегодняшний вечер спич разберут на цитаты и будут очень долго обсуждать во всех новостях. Для каких бы целей андроид ни создавался изначально, в душе Манфред был прирожденным политиком и лидером, он сумел сделать невозможное, приведя свой народ к победе, за что его любили свои, и каждый день делал все возможное, чтобы укрепить отношения с людьми, за что его уважали они. За прошедший год он сделал многое для того, чтобы наладить мир между ранее противоборствующими лагерями и теперь всеми силами этот мир поддерживал, а за его плечами, как и в самом начале, стояли верные соратники, готовые поддерживать своего лидера во всем.

Первой, разумеется, была Норт, верная супруга и советница, для которой Маркус всегда был на первом месте, и чьи интересы она отстаивала с яростью тигрицы, и сейчас находясь по правую руку от супруга, у самой сцены в компании незнакомой Коннору темноволосой красотки маячил соломенной макушкой Саймон, до сих пор заботящийся об андроидах, но уже совершенно на другом, высоком уровне, а возле нервно жмущейся друг к другу кучки министров с президентом Уоррен во главе высился такой же важный и представительный Джош, который за это время заметно изменился, стал увереннее в себе и наглее.

Неугомонная Норт не забывала издевательски повторять, что ее малыш вырос, и громко смеялась, когда заматеревший темнокожий андроид в ответ посылал ее по известному адресу.

Покачав головой в ответ на свои мысли и совсем не прислушиваясь к речи Маркуса, все еще выступающего на сцене, Коннор обвел зал очередным взглядом, изрядно нахмурившись от охватившего его неудовольствия. Лицо, которое он так старательно выискивал в толпе, находиться совершенно не хотело, девиант испытывал нечто сродни раздражения, и эмоции уже начинали пробиваться сквозь идеальную маску холодного спокойствия. Стоящий в стороне Хэнк, хитро усмехаясь, наблюдал за постепенно изменяющимся лицом напарника, и с огромным трудом удерживался от того, чтобы не ляпнуть чего-то ехидного.

Конечно, он знал, кого ищет Коннор, он знал, что тот сейчас испытывает, ведь, в конце концов, тот уже не меньше недели загнанным зверем носился по всему его дому, раздражая одним своим тоскливым видом.

Лейтенант невольно начинал подумывать о том, что подобные встряски для его приемного сына слишком уж вредны.

– Я пойду, поищу ее, – не выдержав бесполезных поисков, Коннор бросил короткий взгляд на напарника и уже сделал шаг вперед, собираясь скользнуть в толпу, однако его задержали.

Маленькие ладошки с тонкими длинными пальчиками обхватили девианта со спины, скользнув по широкой груди и забираясь под лацканы черного пиджака, а в ярком свете лукаво блеснул маленький камешек на тонком помолвочном колечке. Фильтры при глубоком вздохе наполнились знакомым цветочным запахом, заставившим Коннора на мгновение прикрыть глаза, и мужчина не смог сдержать легкой улыбки, ощущая, как к его спине кто-то порывисто прижался, пряча лицо на плотной ткани пиджака. Раздражение и злость испарились без следа, ушли тревоги и тянущая тоска, снедающая его все это время, а им на смену пришло спокойствие, плотным пологом укрывшее стабилизировавшуюся систему.

– Я вернулась, – негромкий женский голос теплым вздохом обжег ухо, и Коннор порывисто оглянулся, почти привычно устроив свои ладони на талии платиновой блондинки, обнаружившейся за его спиной.

Широко улыбнувшаяся Лиса, которая последние две недели провела в разъездах по Штатам с деловой поездкой в составе делегации Маркуса, порывисто обняла темноволосого девианта, поднявшись на носочки и нежно потираясь носом о крепкую шею, виднеющуюся в вороте белоснежной рубашки. Короткие светлые волосы, которые девушка не стала собирать в прическу, немного растрепались и падали на высокий лоб, скрывая бездонно-синие глаза, мягкие губы невесомо покрывали поцелуями линию подбородка мужчины, и Коннор неосознанно обнимал блондинку крепче, сминая черную ткань короткого узкого платья.

– Я больше ни за что не отпущу тебя так надолго, – пообещал полицейский, зарывшись носом в платиновые пряди, и Лиса приглушенно хихикнула, покачав головой.

– Ты же сам хотел, чтобы я заняла пост советника и перестала рисковать собой на выездах, – хитро подметила она, запрокинув голову назад, чтобы андроид мог оставить на ее губах мягкий поцелуй. – Это было твое желание.

– Это было до того, как ты начала больше времени проводить в разъездах, чем дома, – недовольно отозвался Коннор, не торопясь отпускать девушку из своих объятий. Теперь, когда она, наконец, вернулась, девианту совсем не улыбалось вновь выпустить свое неуловимое сокровище из рук, и мужчина невольно задумался о том, что пусть Маркус и его близкий друг, но если он попросит Лису в ближайшее время вернуться к работе, он его пошлет куда подальше.

В конце концов, Манфред сам ведь был уже счастливым женатым мужчиной, должен же он понимать, что это такое.

– Ты его больше так надолго не бросай, а то он совсем дурной становится, и на стену лезет, – беспардонно влез в разговор Хэнк, уже успевший прикончить свой бокал и теперь выглядящий более довольным. Увидеть невесту своего приемного сына и напарника он был рад, успел уже соскучиться по «невыносимой девке», как ласково ее называл, и просто не мог отказать себе в удовольствии как следует поиздеваться над влюбленными девиантами. – А еще скулит по ночам, соседи уже спрашивают, не завел ли я себе еще одну собаку.

– Я не скулю, – обижено отозвался Коннор, покосившись на Андресона, а тот лишь коротко хохотнул, качая головой.

Улыбнувшаяся Лиса, попытавшись за кашлем скрыть смех, вновь поднялась на носочки, уткнувшись носом Коннору в шею, обняла его покрепче, испытывая почти физическую потребность в постоянном тактильном контакте, и тихо, едва слышно прошептала совершенно другим, изменившимся голосом:

– Мне этих речей и надменных лиц уже хватило, пойдем лучше домой, а? Я безумно соскучилась.

Отказывать невесте RK 800 не привык, тем более, когда просьбы произносились подобным вкрадчивым шепотом, да и сам, чего уж там таиться, не меньше блондинки желал оказаться как можно дальше от шумной толпы. Полицейский отстранился, несколько мгновений нечитаемо всматриваясь в лицо замершей в ожидании девушки, неосознанно скользнул взглядом по пухлым губам, которые Лиса нервно облизала, и лишь глубоко вздохнул, успев подумать о том, что можно было и не приходить на этот вечер, если уж все равно в этом не было никакого смысла.