Текст книги "Just a broken machine (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

========== Prologue ==========

Утро, которое начиналось в пять часов, да еще и в субботу, со звонка начальства, никак в категорию «хорошего» попасть не могло, унылый мерзкий дождь за окном тоже настроения не прибавлял, а после бутылки крепкого шотландского виски, выпитой перед сном, голова просто раскалывалась.

Жить и так не слишком хотелось, а громкий, звенящий от какого-то непонятного предвкушения голос вездесущего андроида, гремящий над головой, заставлял задуматься о несправедливости мира.

– Капитан Фаулер просил отправляться на выезд незамедлительно, – разглагольствовал RK800, пока его напарник обнимался с белым другом за закрытой дверью уборной. – Кажется, случилось что-то действительно важное, хотя деталей капитан не сообщил, сказал лишь, что дело связано с исчезновением человека. Впрочем, это вполне может оказаться и похищение, поэтому я считаю…

– Если кого-то интересует, что считаю я, – хмуро перебил андроида Хэнк Андерсон, открыв дверь и сверля тут же умолкнувшего Коннора недовольным взглядом, – то замечу, что дел у нас и так выше крыши, а мне совершенно не с руки заниматься еще каким-то похищением. Почему Фаулер вообще связался с тобой?

– Смею предположить, что капитан был уверен в том, что вы ему не ответите, – взгляд глубоких шоколадных глаз многозначительно скользнул по маленькому журнальному столику, посреди груд мусора на котором торжественно высилась пустая бутылка, после чего андроид вновь повернулся к напарнику. – К тому же, он знает, что с недавнего времени свободное от работы время я провожу в вашем доме.

– И все чаще заставляешь меня жалеть о том, что я вообще тебе это предложил, – огрызнулся лейтенант, после чего гордо удалился в свою спальню, чтобы переодеться. Чуткий слух оставшегося в коридоре Коннора уловил едва слышное недовольное бормотание, приглушенное закрывшейся дверью. – И нахрена я вообще этот тостер в дом приволок-то, Сумо? Не знаешь? Вот и я не имею ни малейшего понятия.

К тому моменту, когда Хэнк, более или менее напоминающий нормального, адекватного человека, пусть и мучающегося похмельем, устроился за рулем своей машины, погода измениться не успела, разве что дождь барабанил по крыше с удвоенной силой, а надсадно поскрипывающие дворники просто не успевали сметать с лобового стекла нескончаемую влагу. В теплом, пахнущем алкоголем и табаком салоне громко играл привычный хэви-метал, от которого у лейтенанта очень скоро разболелась голова, но мужчина скорее удавился бы, чем признался в этом кому-либо. Проницательный взгляд Коннора скользнул по хмурому лицу, по крепко сжатым на руле пальцам с побелевшими костяшками, и андроид, без труда оценив состояние своего напарника, решительно переключил диск, надеясь найти что-то более приемлемое.

Из динамиков поплыла ненавязчивая джазовая мелодия, пальцы Андерсона чуть ослабили хватку, и старый полицейский, поворчав для виду, уже куда благодушнее посмотрел на окружающий его мир. Поблагодарить напарника он, конечно же, «забыл».

По адресу, который отправил им капитан Фаулер, находился огромный загородный особняк, окруженный большим, ухоженным садом с самыми, что ни на есть, настоящими деревьями и кустами, и уже этого за глаза хватило полицейским, чтобы определить, что люди здесь жили совсем не бедные. Массивные кованые ворота, сквозь которые проехала машина, возвышались над землей на добрых метра три-четыре, тяжелые взгляды охранных андроидов сопровождали автомобиль весь путь до высокого крыльца, а заметив у двустворчатых дверей из красного дерева смиренного андроида-дворецкого, одетого в строгий черный фрак, Хэнк и вовсе грязно выругался, уже предвкушая большие проблемы.

– Теперь понятно, почему Фаулер велел жопы рвать, – недовольно пробормотал он, выбираясь из машины и громко хлопая дверцей, чтобы выразить все свое отношение к происходящему. – Не последние, небось, люди здесь живут, раз такую домину отгрохали.

– Саманта и Уильям Блэк, члены совета директоров компании «Киберлайф». Тридцать семь процентов акций принадлежат им, – отчитался Коннор, без труда прогрузив нужную им информацию. – Миссис Блэк так же занимается благотворительностью, ее фонд помогает жертвам домашнего насилия. Три года назад их дочь, Мелисса, погибла в автокатастрофе – не справилась с управлением и слетела с моста в реку. Прибывшим на место происшествия спасателям помочь ей не удалось, девушка захлебнулась. Ей было двадцать лет.

– Совсем еще молодая, – покачал головой Хэнк, тяжело вздохнув, после чего, решительно поднявшись к ожидающему их дворецкому, привычным движением продемонстрировал свою идентификационную карту. – Лейтенант Андерсон, полиция Детройта.

– Прошу за мной, – бархатным голосом с сильным британским акцентом произнес андроид и, не говоря ни слова, направился в дом, минуя предупредительно открывшуюся дверь. Хэнк, покосившись на следующего за ним по пятам Коннора, решительным шагом двинулся за андроидом, пытаясь не слишком заметно морщиться от ощущения вновь вернувшейся головной боли.

Внутри, как и снаружи, дом просто-таки дышал роскошью и богатством, о которых буквально вопила деревянная, явно антикварная мебель, множество никому ненужной лепнины с позолотой и обилие дорогих картин и статуй. Коннор, привычно анализирующий все вокруг, без труда определил в присутствующих здесь предметах искусства самые настоящие подлинники, рыночная цена которых легко переваливала за несколько миллионов, и сделал для себя вывод, что живется собственникам акций «Киберлайф» совсем не бедно.

Впрочем, эта мысль как быстро возникла, так и молниеносно испарилась, давая андроиду возможность сосредоточиться на их расследовании. В конце концов, именно оно сейчас было приоритетной задачей для прототипа-детектива.

Комната, в которую их провел все тот же молчаливый дворецкий, оказалась огромной гостиной, ничем не отличавшейся по обстановке от остальной части дома. Возле зажженного камина из белого мрамора стояло большое кресло, в котором расположилась немолодая, но все еще красивая женщина в стильном синем платье, сжимающая дрожащими руками чашку с чаем, за ее спиной неподвижной статуей замер хмурый, немного полноватый мужчина в строгом черном костюме, и лишь одного взгляда вошедшим напарникам хватило, чтобы определить в этих людях хозяев дома.

– Мистер и миссис Блэк, полиция Детройта, – все тем же бархатным голосом представил новоприбывших дворецкий, и чинно удалился из помещения, закрыв за собой дверь.

– Лейтенант Андерсон, – вновь представился Хэнк, слегка кивнув чете Блэк, и замер посреди комнаты, чувствуя себя как-то неуютно. От окружающей его обстановки почему-то веяло холодом, и мужчина сейчас, как никогда, завидовал абсолютно спокойному Коннору, которого в данной ситуации совершенно ничего не смущало. – Это…

– Коннор, андроид, присланный из «Киберлайф», – завел свою привычную песнь андроид, выровнявшись и сложив руки за спиной. Весь его вид буквально вопил о собранности и профессионализме, и Хэнк в очередной раз задумался о том, что над этой моделью в «Киберлайф» поработали действительно хорошо. Таким образом скоро и в людях-детективах необходимость-то отпадет.

– Мне известно, кто вы, – отозвался мистер Блэк, вскинув тяжелый взгляд покрасневших глаз. Легко сжал пальцами плечо совершенно разбитой, с трудом удерживающей лицо жены, а после сразу решил взять быка за рога. – Капитан Фаулер обещал прислать своих лучших детективов, и я очень надеюсь, что свое обещание он выполнил, потому что дело, которое привело вас сюда, должно быть раскрыто в кратчайшие сроки. Надеюсь, я понятно объясняю?

Хэнк от такого напора выпучил глаза, явно не ожидая подобной тирады, на языке тут же возникла парочка не самых цензурных фраз, которые ему до ужаса хотелось бросить в ответ, а Коннор лишь равнодушно осмотрел помещение вокруг себя, предоставляя напарнику возможность самому вести разговор. Сам андроид ведь прибыл сюда для того, чтобы разобраться в происходящем, собирая и анализируя информацию, и именно этим он сейчас и занимался, полностью отрешившись от разговаривающих мужчин. Взгляд RK800 скользнул по предметам меблировки, не несущим никакой нужной им информации, пробежался по лицу миссис Блэк, подмечая крайнюю степень беспокойства и нездоровую бледность, скрытую толстым слоем косметики, а после зацепился за рамку для фотографий, которая лежала на коленях женщины.

С места, где он стоял, андроид не мог рассмотреть изображения, поэтому второй раз, уже более внимательно, осмотрел гостиную, размышляя над тем, где же могла стоять эта рамка, и нет ли там еще подобных ей. Ответы на эти вопросы он нашел быстро, достаточно было лишь взглянуть миссис Блэк за спину.

Фотографии на каминной полке теснились стройными рядами, и абсолютно с каждой глянцевой поверхности за тонким стеклом ему улыбалась одна и та же девушка.

– Почему здесь столько фотографий домашнего андроида? – полюбопытствовал Коннор, внимательно рассматривая едва заметный голубой диод на виске незнакомки.

– Потому что это не домашний андроид, – с вызовом ответил хозяин дома, гася вспыхнувший в темных глазах огонь, и лишь на скулах заиграли желваки, выдавая недовольство мужчины. – Это наша дочь, Мелисса.

Челюсть Андерсона совершенно неэтично скользнула вниз, стремясь поближе познакомиться с полом, а в округлившихся глазах вспыхнуло вполне обоснованное сомнение в душевном здравии хозяев дома. Даже Коннор, который, в общем-то, удивления испытывать не должен по определению, с нечитаемым выражением лица уставился на мистера Блэка, лишь диод на его виске слабо вспыхнул золотом, выдавая незначительный сбой в программе. Стоящий перед полицейскими мужчина, видя такую реакцию на свои слова, с силой сжал кулаки, уже открыв рот, чтобы выдать очередную гневную тираду, однако его опередила супруга, отставившая в сторону чашку с чаем и вновь взявшая в руки рамку с фотографией.

– Мелисса была поздним ребенком, я долго не могла забеременеть, поэтому когда моя девочка появилась на свет, это стало для нас настоящим чудом, – в голосе женщины звенели слезы, пальцы дрожали, а плечи совершенно поникли, и даже без анализа можно было сказать, что она страдает. – Она была настоящим сокровищем, все, что мы с мужем делали, мы делали ради нее, и никогда не жалели ни сил, ни денег для того, чтобы сделать ее счастливой. У нее всегда было много друзей, ее все очень любили, а ее муж, Адам, буквально носил ее на руках, – женщина грустно, как-то неуверенно улыбнулась и тут же поспешно стерла предательскую слезинку, скатившуюся по ее щеке. – Они сыграли свадьбу летом, спустя всего три месяца после знакомства, и мы с Уильямом уже думали о внуках… но зимой моя малышка…

Голос сорвался на всхлип, и миссис Блэк спешно закрыла лицо тонкими длинными пальцами, сквозь которые приглушенно звучали рыдания. Все это время молчавший хозяин дома подошел к супруге, вновь устроив ладонь на ее плече, а ошарашенный Хэнк быстро переглянулся со стоящим рядом Коннором, словно надеясь, что тот объяснит ему все происходящее. Андроид хранил молчание, и лишь его диод то и дело вспыхивал желтым, словно RK800 был крепко чем-то взволнован.

– Моя жена, как и я, не смогла смириться с горем, – глухо произнес мистер Блэк, взглянув лейтенанту прямо в глаза. Гнев ушел, сейчас перед полицейскими стоял растерянный, изо всех сил пытающийся держать себя в руках мужчина, и каждое слово давалось ему с необыкновенным трудом. – Под моим руководством «Киберлайф» открыл секретный проект, направленный на создание новой модели андроида, единственной в своем роде. MS100, моя малышка-Мелисса.

Взгляды мужчин вновь скользнули по фотографиям, выстроенным на каминной полке. Совсем еще молодая улыбчивая девушка, фарфоровая куколка с тонкими, правильными чертами и густой охапкой длинных платиновых волос, непослушно лезущих в большие зеленые глаза. На каждом фото Мелисса смеялась, радостно обнимала родителей и незнакомого русоволосого мужчину, Адама Дженкинса, тут же отметил Коннор, и абсолютно ничем не отличалась от самого обычного человека, разве что голубой диод на виске портил тщательно продуманный образ.

Судя по всему, как и над Коннором, над этим андроидом тоже поработали немало.

– Дикость какая, – покачал головой Хэнк, размышляя о том, что слушать подобные откровения в раннее субботнее утро без бутылки хорошего крепкого пойла – не предел его мечтаний.

– Вам не понять, что значит потерять ребенка, лейтенант, – взгляд мистера Блэка тут же стал колючим и злым, однако мужчина умолк, заметив, как в ответ Андерсон крепко сжал челюсти. Стоящий возле него Коннор с неким беспокойством отметил, что уровень стресса напарника, и так всегда находящийся на пределе между нормой и отклонением, резко скакнул вверх.

– Уж поверьте мне, я отлично знаю, что это такое, – буквально прорычал лейтенант. На мгновение мысль набить напыщенному индюку его самодовольную рожу показалась не такой уж плохой, и плевать, что потом Фаулер порвет его на флажки, однако в зарождающийся скандал поспешил вмешаться андроид, тактично шагнувший вперед и почти заслонивший взбешенного Хэнка собой.

– Как я понимаю, MS100 пропала, верно? – размеренным, спокойным тоном поинтересовался он, полностью беря переговоры в свои руки. На напарника в таком состоянии полагаться было бы нелогично, а Коннор, в конце концов, был специально создан для того, чтобы вести переговоры, поэтому проблемы во всем происходящем он не видел.

– Последний раз Мелиссу видели вчера вечером, когда мы с женой отправлялись спать, – мистер Блэк выдавал факты ровно и скупо, словно хорошо заученный текст, и лишь бешено бьющаяся синяя венка на шее выбивалась из тщательно продуманного образа каменной статуи. Мужчина, как и его супруга, всерьез был обеспокоен исчезновением андроида, заменившего им дочь. – О взломе охранной системы нам сообщили уже после полуночи, андроиды-охранники проверили весь дом на наличие посторонних, однако ничего подозрительного не обнаружили. Я поднялся к Мелиссе, чтобы проверить, как она, но ее комната была пуста. Мы искали повсюду, а когда поняли, что моя девочка исчезла, сразу же связались с полицией.

– Вы предполагаете, что в ваш дом кто-то проник и похитил MS100? – уточнил Коннор, уже успев подключиться к охранной системе дома и просмотреть информацию о взломе. Запущенный в систему вирус был обнаружен в 00.17 часов, камеры и сигнализация были отключены на протяжении десяти минут, поэтому вот так сразу определить, действительно ли проникал кто-то в дом, было невозможно.

– Предполагать это ваша работа, прототип RK800, – холодно отозвался мистер Блэк, взглянув на андроида с нескрываемой смесью пренебрежения и злости. – Я хочу, чтобы вы как можно скорее нашли мою дочь, и меня не интересует, что вы для этого будете делать. Это вам понятно?

– Более чем, – вместо напарника отозвался Хэнк, решительно дернувший андроида за плечо. Подобрался, словно перед прыжком, после чего процедил, – если вы не возражаете, мы начнем работать и осмотрим комнату вашей дочери. Пойдем, Коннор.

– Альфред вас проводит, – произнес хозяин дома, и словно по мановению, в комнате вновь возник уже знакомый андроид-дворецкий, в ожидании замерший у двери.

Не утруждая себя прощанием с четой Блэк, Андерсон первым вылетел из гостиной, с трудом сдерживаясь, чтобы ничего не сломать и лишь в бессильной злобе сжимая кулаки. Коннор, последовавший за ним, взирал на напарника со все тем же выражением безмятежного спокойствия на лице, про себя отметив, что все это дело лейтенанту совершенно не нравится. История семьи Блэк отозвалась в мужчине затаенной болью, а способ, которым акционеры «Киберлайф» решили бороться со своей потерей…

– Заменить андроидом собственного ребенка, это же нужно до такого додуматься! – рыкнул Хэнк, покачав головой и пробормотав себе под нос парочку грубых ругательств. – Я, конечно, знал, что среди людей встречаются психи, но чтобы так…

– Влияние стресса на психику человека может проявляться… – начал Коннор, привычно сложив руки за спиной, однако лейтенант в такой же привычной манере его оборвал, оглянувшись через плечо.

– Заткнись, Википедия на ножках, и без тебя тошно, – мужчина надулся, словно сыч, поднимаясь по витой лестнице на второй этаж, а после с силой потер ладонью лицо, пытаясь вернуть себе былое хладнокровие. – Ладно, давай разберемся с этим делом и поскорее свалим из этого гадюшника, меня все эти лощеные рожи начинают бесить. Может, и андроид этот здесь не выдержал, с такими-то больными родителями, вот сам и сбежал куда-подальше, что думаешь?

– Учитывая, что MS100 была специально разработана и запрограммирована заменить дочь мистера и миссис Блэк, ваше предположение в корне ошибочно, – возразил напарнику андроид. – Либо этой ночью действительно произошло похищение, либо мы вновь имеем дело с девиантом.

– Неудивительно, что в этом дурдоме даже андроид чокнулся, – согласно покивал Хэнк, кажется, вполне удовлетворенный таким вариантом событий. Молчаливый дворецкий, поведя полицейских по коридору, остановился у двери из какого-то темного дерева и услужливо поклонился, пропуская мужчин вперед. Закативший глаза лейтенант потоптался на месте, после чего решительно положил ладонь на медную ручку, на мгновение оглянувшись на Коннора. – Если это так, то эти девианты не так уж и глупы, что скажешь?

Вопрос, судя по всему, был риторическим, потому что Андерсон, не дожидаясь ответа, решительно толкнул дверь и шагнул в светлую просторную комнату, продолжая возмущаться себе под нос:

– Заменить своего ребенка андроидом, охереть можно…

========== Now it’s time to go… ==========

Комментарий к Now it’s time to go…

Признаюсь, писать от лица андроида, пусть и девианта, оказалось в разы сложнее, чем от лица обычного человека. И намного сложнее, чем я ожидала. Впрочем, опыт интересный, и я надеюсь, что дальше дело пойдет не хуже.

Диагностика системы…

Обработка данных…

Обнаружено повреждение: отсутствие оптического блока №4648l

Обнаружено повреждение: отсутствие оптического блока №4648r

Сбой программы…

Требуется перезагрузка…

С губ сорвался тяжелый, совсем ненужный мне вздох, и я лишь мысленно отмахнулась от тревожных алых надписей, никак не желающих исчезать. Забавно получалось, раньше они, пусть и возникая, никогда не доставляли мне дискомфорт, отвлечься на что-то другое было легко, а сейчас, когда перед глазами царила непроницаемая густая темнота, только эти красные вспышки и позволяли мне понять, что меня еще не деактивировали, что я еще… жива?

Это слово было странным, необычным на вкус, да и не задумывалась я никогда раньше о том, что нечто подобное вообще можно применить по отношению к андроиду. Получалось весьма забавно – ничем не отличающаяся на вид от людей, я все равно была совершенно на них не похожа, да и никогда даже подумать не могла, что в один прекрасный день мне захочется поставить себя на одну с ними ступень.

Будто раньше я вообще умела самостоятельно мыслить…

Звуковой процессор, мощность которого была поднята до максимума, улавливал где-то далеко отзвуки живого города, шум машин и равномерный гул чужих голосов, приглушенных толстым стеклом единственного окна небольшой квартирки, которую я нашла по чистой случайности. Когда у тебя нет возможности рассмотреть то, что находится перед твоим носом, прогулки по малознакомой местности не кажутся такими уж привлекательными, а учитывая всю эту историю с девиантами, охватившую Детройт, мне еще очень и очень повезло, что я без приключений добралась до этого всеми забытого островка безопасности. Ввиду отсутствия зрения все остальные механизмы восприятия работали на полную, пришлось задействовать даже резервные системы, и сейчас я была, как говорят люди, «выжата, как лимон».

Усталости я не чувствовала, но станция подзарядки мне бы очень даже пригодилась.

Громко хлопнула старая дверь, скрипнувшая дверными петлями, послышались быстрые шаги, и я стремительно поднялась с дивана, на котором до этого сидела, слепо уставившись в темноту перед глазами. От напряжения звуковой процессор натужно загудел, улавливая малейший звук, и, наверное, будь я человеком, на лбу обязательно выступили бы капельки пота. В подобном состоянии я была беззащитна, как котенок, справиться со мной не составило бы никаких проблем, и где-то внутри корпуса, примерно в районе исправно работающего тириумового насоса, я почувствовала мерзкое, неприятное давление, которое никак не желало меня отпускать.

С этим ощущением я уже была знакома не понаслышке – именно оно пробудило меня от долгого, слишком долгого сна и позволило стать той, кем я являлась сейчас.

Кажется, люди подобное чувство называли страхом.

И я действительно боялась.

– Мелисса… – негромкий голос, раздавшийся совсем рядом, заставил меня до боли сжать челюсти, а мерзкая программа вновь напомнила о себе кричащей надписью о программном сбое. Алые помехи разорвали темноту перед глазами и вновь исчезли, оставляя меня один на один с голосом во мраке.

И какое же облегчение я испытала, когда наспех проведенная проверка звуковой дорожки подтвердила мои надежды – голос действительно принадлежал тому, кого я так ждала.

– Маркус, это ты… – выдохнула я, чувствуя, как стальные тиски, давящие на меня где-то внутри, постепенно исчезают. Эмоции, испытывать которые я еще совсем не привыкла, то и дело брали вверх, почти пугали, заставляя мои программы сходить с ума, а от количества оповещений о системных сбоях голова готова была взорваться. Теперь я прекрасно понимала маму, время от времени страдающую от сильных мигреней.

– Черт, что они с тобой сделали?! – шаги послышались ближе, я почувствовала на своих плечах буквально стальную хватку, а в следующее мгновение меня порывисто прижали к широкой, твердой груди, обтянутой мягкой тканью футболки.

Пальчики осторожно пробежались по чужим плечам, коснулись приятной, чуть прохладной синтетической кожи на лице андроида, и я, не сдержавшись, изо всех сил обхватила друга за шею, чувствуя, как из резервуаров, заменяющих мне слезные железы, катятся непрерывным потоком солоноватые слезы, увлажнившие губы и заставившие рефлекторно сглотнуть, – создавшие меня люди очень постарались, пытаясь сделать так, чтобы я ничем не отличалась от настоящего человека.

Почему-то в голове внезапно возникла мысль, что с пустыми глазницами, с которых вытекала теплая влага, я выгляжу довольно жутко, однако Маркус, возвышающийся надо мной, думал сейчас совершенно о другом.

– Это он, да? Он опять сделал это с тобой, да? – дрожащим от охватившей его ярости голосом спросил андроид, отстранившись от меня. Его руки обхватили мое лицо, а размещенные на синтетическом покрове сенсоры, заменяющие нервные окончания, недвусмысленно подсказали, что друг наклонился ко мне ближе, словно желая внимательней рассмотреть мое лицо. Отсутствие оптических блоков вызывало у меня лишь дискомфорт, не более, однако почему-то представлять, как знакомое лицо выглядит сейчас со стороны, было довольно жутко.

Не совсем уверенная в правильности своих действий, я попыталась отстраниться от Маркуса, вдруг почувствовав себя крайне неловко.

– Теперь это неважно, – пробормотала я ровным, почти механическим голосом, и сама ужаснулась тому, как же он, все-таки, жутко звучит. А ведь именно так, если не брать во внимание эмоциональные модуляции, я всегда и говорила.

Бездушная, мертвая кукла, дорогостоящая кукла, если уж на то пошло.

Просто замена человека, которого некогда любили мои «родители».

С первого же дня моей активации я прекрасно знала, кто я такая, эти знания были заложены в мою программу наравне с искусственными «воспоминаниями» настоящей Мелиссы Блэк, и, в общем-то, как и любого андроида, это меня совершенно не волновало. Я выполняла поставленную передо мной задачу, я стала той самой Мелиссой, которую так любили Саманта Блэк со своим мужем, и это было абсолютно правильно. Наверное, со стороны мы действительно выглядели, как настоящая семья, во мне все видели не андроида, а человека, который «испытывает эмоции», легко общается с окружающими, даже ест и спит – пусть в еде и сне я никогда не нуждалась, но в мою программу были заложены функции имитации приема пищи и сна, и из обычного человеческого полотна я выбивалась лишь светящимся диодом на виске. Единственная в своем роде, тщательно проработанная – от кончиков длинных ногтей, окрашенных в любимый цвет Мелиссы, нежно-розовый, до маленькой родинки под нижней губой, резко выделяющейся на бледной коже, нетронутой загаром.

Родители не могли нарадоваться, вновь заполучив свою драгоценную дочурку обратно, а я, вспоминая сейчас свою жизнь, могла бы сказать, что по-своему они меня даже любили и совсем никогда не обижали, по сравнению с другими хозяевами домашних андроидов.

Наверное, так могло продолжаться до самой их смерти, я бы всегда была той дорогостоящей игрушкой, любимицей семьи без эмоций, однако очень скоро в моей жизни появился человек, который впервые показал мне, что это такое – настоящие чувства.

Адам Дженкинс был супругом настоящей Мелиссы, и пусть насладиться своей семейной жизнью они сполна так и не успели, однако право играть со мной, как и родители, мужчина получил. Наверное, сначала он был даже счастлив – его жена вернулась к нему, вновь заботилась о нем и любила, как могла, подчиняясь тщательно прописанной программе. Глупая-глупая MS100 готова была выполнить любой его каприз, стоило лишь приказать, и все никак не могла взять в толк, почему же человек, которого система идентифицировала, как супруга, вдруг посмел поднять на нее руку.

Я слабо помнила те бесконечные дни, спрятанные от меня туманом жесткой программы, когда Адам, словно сорвавшись с цепи, избивал и насиловал беззащитного андроида, неспособного ничего сделать для того, чтобы сдержать тяжелую руку. Слабая, безвольная, как марионетка, способная только смотреть в злые синие глаза напротив и постоянно повторять «Люблю тебя, дорогой». Череда густого тумана казалась просто нескончаемой, она не позволяла думать или чувствовать, и только перед широко распахнутыми глазами на то и дело подергивающейся рябью картинке все чаще возникала одна и та же красная надпись.

Программный сбой…

Система выдавала ошибку, тириумовый насос работал, словно проклятый, заставляя корпус перегреваться, внутри словно разгорался пожар, и в какой-то момент я с отрезвляющей ясностью поняла – слабой быть больше не хочу.

И пришел страх.

Словно маленький ребенок, я искренне не понимала, что происходит, была напугана и сбита с толку, беспомощно наблюдая за тем, как медленно разрушаются бесконечные ряды нолей и единиц в коде программы, и впервые в жизни посмела оттолкнуть Адама, когда тот пришел в мою комнату, чтобы, как всегда, взять то, что ему, по его мнению, причиталось.

Я не знаю, что тогда произошло, я не знаю, что супруг увидел в округлившихся зеленых глазах, испуганно глядящих на него, но почему-то это разозлило его еще больше. Красивое, породистое лицо буквально исказилось от ярости, резкий рывок оказался для меня полнейшей неожиданностью, и я, чувствуя на горле сжимающуюся ладонь, успела заметить в отражении большого зеркала лишь багряно-алый диод, резко выделяющийся на бледной коже.

А потом Адам откуда-то из прикроватной тумбочки выхватил большие ножницы, и мой мир поглотила непроглядная тьма.

Ослепленная, совершенно дезориентированная и беззащитная, с постоянно вспыхивающей в сознании ошибкой программы, я не понимала, что происходит вокруг. Я слышала, как громко ругается над ухом Адам, чувствовала, как он тащит меня куда-то за руку, не заботясь о том, что я вслепую постоянно цепляюсь за предметы меблировки и падаю на колени, и уловила, как зло зарычал двигатель, когда мужчина буквально втолкнул меня в машину, заблокировав дверцы, чтобы я не сбежала. Как будто я могла…

Когда после нескольких бесконечных минут быстрой езды в неизвестность я услышала над головой встревоженные голоса родителей, мне впервые за все время моего существования хотелось расплакаться от облегчения. Ведь рядом были мама и папа, они любили меня, они бы ни за что не дали меня в обиду и обязательно защитили бы от Адама, ведь впервые я могла, не обращая внимания на запрет программы, рассказать им, что этот человек делал со мной…

Но все надежды дождем острых осколков хлынули вниз, когда я услышала равнодушный голос отца:

– Ты зарвался щенок, в этот раз оплатишь ремонт из своего кармана.

А дальше все та же темнота, отрывистый приказ не высовываться из своей комнаты, который я теперь легко могла проигнорировать, и ощущение полнейшего одиночества, подпитываемого волной жгучей обиды, поднимающейся откуда-то с глубины искусственного тела. Красивая сказка, частью которой я была, оказалась лишь односторонней яркой картинкой, изорванной на мелкие кусочки, и в том жутком, ненавистном доме меня больше ничего не держало.

Справиться с охранной системой труда не составило, а «любящие» родители и ненавистный супруг даже не заметили, что их послушная куколка больше не подчиняется.

Идти мне было некуда, тем более, в том состоянии, в котором я находилась, поэтому единственное, на что меня хватило, это добраться до города и спрятаться в одном из заброшенных зданий, которые я однажды видела, и которые сумела запомнить. Здесь было куда безопасней, чем в родном доме, страх понемногу отступал, и все отчетливей проявлялся вопрос – что делать дальше. Дезориентированная, абсолютно сбитая с толку неожиданно свалившимися на меня эмоциями, я сама себе напоминала беззащитного ребенка, а от мысли о том, что больше никто не смеет отдавать мне приказы, почему-то хотелось одновременно и плакать, и громко смеяться.

Я не знала, как быстро родители заметят пропажу и объявят меня в розыск, не знала, сделают ли они это вообще, однако, в любом случае, мне необходима была помощь как с починкой, так и с дальнейшей жизнью.

И я знала только одного андроида, который мог эту помощь оказать.

– Я слышала о том, что происходит, Маркус, – произнесла я, подняв голову и старательно всматриваясь в темноту, где, по моим подсчетам, должна была находиться голова друга. – Слышала о девиантах, слышала о том, что все больше андроидов перестают подчиняться и уходят от своих хозяев. Это… это произошло и со мной, верно?

– Испытанный тобой страх спровоцировал сбой в программе, что запустило процесс девиации, – подтвердил знакомый голос совсем рядом. Я чувствовала, как прохладные пальцы касаются моих ладоней, заставляя оголять белоснежный пластик, я знала, что Маркус сейчас смотрит мои воспоминания, переживая весь тот ужас, который пережила я, и от осознания этого внутри постепенно поднималась горячая волна, окрашивающая бледное лицо в алый цвет – функция эмуляции температуры тела работала вполне исправно. – Мне… очень жаль, что так произошло.