Текст книги "Nicht so (СИ)"

Автор книги: Gozer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

С чего всё начиналось. Я не понравился Кристининым друзьям, а они мне. Не знаю, есть ли связь между этими вещами, но они вели себя со мной, как пидорасы, причём все, как по сговору. И я не знаю, на основе этого моя ненависть к ним возникла, или как у них ко мне, просто так, ещё в момент знакомства, когда никто ничего сделать ещё не успел, но я просто этого не осознал тогда? Да, боже, похуй. Всё равно теперь, когда об этом вспомнилось, не хочу их даже видеть. Как там звали ту пизду, которая потом писала Кристине о том, какое я чмо? Шарлотта? Такое красивое имя, и такой шлюхе.

Интересно вот, Кристине вообще нормально со мной общаться? Ну, тип, вся их банда меня ненавидит, а она такая тип против всех, у-у. Жертвует авторитетом ради какого-то уёбка. Хотя все мы знаем, зачем ей это. Кто ещё в этой их тусовке умеет так шикарно рисовать? Ну вот и всё. Наверняка Кристина такая добрая только пока я смотрю на неё. А за спиной у меня так же меня хуесосит, а то и похлеще. “Ой, да я с ним общаюсь, чтобы он рисовал мне вещи всякие, а не потому что хочу или он мне нравится, как вы вообще могли подумать о таком”. Никто меня не любит в этом мире. Бисквит, и тот только о еде думает. Как жить, когда ты в хуй никому не упёрся. Хотя семнадцать лет же как-то прошли. И столько же ещё пройдёт. А там и помирать уже скоро. Нормально всё будет. Справимся.

– Артём сейчас выйдет, – продолжая залипать в телефон, оповестил нас Ковальский. – Сходим к нему сейчас.

Вау, и я его увижу с близкого расстояния? Вот это да. Или он и сейчас попросит Ковальского подняться к нему, а мы останемся стоять на улице, чтобы не смущать его своим присутствием?

Кристина развернулась ко мне, уже ожидая перевода.

– Сейчас мы заберём сигареты у Артёма, и потом пойдём на остановку.

– О-о-окей.

Или их заберёт Ковальский. Ха-ха.

Мне даже интересно стало, чем Артём вообще занимается теперь целыми днями. Как бы, раньше я мог знать – потому что ходил к нему и мог наблюдать. А сегодня уже блядское тринадцатое число, а я был у него в последний раз только второго. Что думать вообще? Ясное дело, что он работает, но не до такой же степени, что вот он приходит домой после неё и тупо заваливается спать? Чем-то же он занят помимо этого. И я хочу знать, чем. Почему-то мне кажется, это что-то плохое.

– Сений, – вдруг позвал меня Ковальский, – ты когда Артёма в последний раз видел?

Почему-то у меня возникло ощущение, что Илья не знает про нас ничего – так это было похоже на.. “То, как было раньше”, кхм. Но в голосе даже насмешки не чувствовалось, так что я тем более забеспокоился. Всё настолько плохо, что Ковальский у меня интересуется такими вещами? Или просто издевается незаметно так? Всё слишком сложно.

– Пятого числа. Что-то случилось?

– Он что-то совсем из жизни выпал.

Ой, да порассказывай мне, ага. Из моей жизни он выпал – это да, но тебе что мешает обратно его вернуть – я вообще не ебу. Ноет он тут мне ещё.

– Ну, мне он вообще не пишет.

До сих пор. Так что завали там ебало и не сыпь мне соль на раны.

– Вообще? – Ковальский почему-то удивился. – Это как так?

Ну вот так. Отдыхает от меня, наверное. Каким-то образом я умудрился его достать. Мы же не общались уже хер знает сколько, но, наверное, даже так можно заебать человека. Или я просто накручиваю. Как я умею.

– Хочешь, я на него наеду?

На себя наедь. Асфальтоукладчиком. Хотя звучит неплохо, но это как-то странно – Ковальского втягивать, да? Да и что вообще за бред. Сейчас бы наезжать на парня, который тебе нравится, почему это он не общается со своим ёбырем. Анекдоты прям какие-то, а не отношения.

– Это странно, нет?

– Что странно?

– Вы же типа друзья очень хорошие с ним, – Ковальский так мило подвигал бровью. – И не общаетесь.

Я аж фыркнул. Серьёзно. Друзья мы с ним, блять, ага. Не смешно, зато юмор.

– Хотя он жаловался, что пиздец устаёт сейчас.

Ну вот тем более. Куда ему до общения со мной. И так сил никаких не остаётся, ну, физических, ещё и душевные на кого-то тратить надо. Пф. Арсений же долбоёб, справится там как-нибудь без меня, да.

– Ну вот. Куда ему до меня.

– О-о-о, бедный Сенечка, – протянул Ковальский, вскидывая брови. – Скучаешь по нему?

Как ты меня назвал..?

– Конечно, – вздохнул я, пытаясь вложить как можно больше выражения – а то вдруг не заметят сарказма. Нет, я скучаю, конечно, но не настолько, чтобы сопли размазывать. Но не исключаю, что всё впереди.

– Что он от тебя хочет? – спросила Кристина.

– Он просто тупой, – хмыкнул я.

Ковальский недовольно на меня уставился, но говорить ничего не стал. Да и вряд ли он реально обиделся. Ему постоянно выговаривают, что он долбоёб, ещё и в более грубых формах, так что вряд ли для него что-то подобное является.. М-м-м. Тяжёлым. Типа, очередное оскорбление. Ничего странного или необычного. Куда ему там обижаться уже.

Артём не заставил себя долго ждать – появился почти сразу же, как только мы подошли к его подъезду. Кристина только успела ещё раз отметить, как ей нравится, что мы все живём настолько рядом, и вот, послышался писк домофона.

– Ебать ты светлый, – удивлённо выпалил Ковальский, нахмурившись.

Я тоже про себя охуевал, разглядывая Артёма, который в кои-то веки (впервые, блять) был не в чёрном. Вообще, цветовая гамма сменилась слишком внезапно – со всего чёрного на белый и светло-серый. И что это за параллельная вселенная такая? Где Артём носит светлые вещи. Реально, видеть его вот так было дико непривычно. Он совсем головой поплыл, да? Где он вообще это взял? Это его одежда?

Артём недовольно на нас посмотрел и принялся растирать лицо. Кажется, он только проснулся. Или проснулся пару часов назад, но всё это время лежал в анабиозе. Ну, вот это состояние, когда ты вроде и не спишь уже, но функционирования у тебя никакого.

– Вы куда двинули в такую рань?

Ну, технически, уже двенадцать. Просто кое-кто, я так полагаю, вчера опять развлекался допоздна? Полагаю.. У него сегодня выходной, верно? Раз он дома и спит до полудня. Артём как-то рассказывал, что любит посидеть допоздна в интернетике, когда ему с утра никуда не надо. Ну и вот. Что мы видим.

– На Мичурина и Академ.

Это чувство, когда вас повезут куда-то, а ты даже понятия не имеешь, что это за срань. Мичурина.. Ковальский когда-то рассказывал про неё, кажется. Это не те ебеня, где даже ходить негде? Зимой негде, летом получше, но не особо легче. А вот про Академ реально впервые слышу. Это какой-то район? Не тот, где Илья, который наш одноклассник и который другой, а не Ковальский, жил раньше? А то они что-то там шутили, типа как там хуёво и опасно. Мда, теперь моя очередь сомневаться – остаться нам дома или нет.

– М, хочешь их комарам скормить?

Ах, так вот оно что. Ну всё, мы раскрыли злой план Ковальского.

– Не, – забирая у Артёма пачку сигарет, протянул Илья. – Другие цели. Мы тебя разбудили, да?

– Как видишь.

– Не поедешь с нами?

– Блять, посмотри на меня, – возмутился Артём, разводя руками. – Куда я и поеду, это на шестнадцатом до конечной.

Имеется в виду “Сосновый бор”. Психушка, где Артём лежал, ну, и вообще единственная у нас тут. Так, краткий экскурс в местные достопримечательности и локальные мемы.

– Чего такой грустный? – Ковальский всё продолжал доёбываться. Удивительно, что он сразу после встречи это не спросил.

– На работе был невкусной, – Артём успел выкрутиться. Умничка.

– Какой у тебя график?

– Четыре через два. Сдохну нахуй.

Так он хуёво выглядит потому что устал или потому что только что проснулся? Нет, и я не понял сейчас – зачем ему всё это делать и так изводить себя, если это настолько тяжело для него? Ему денег мало или что? Нет бы сидеть дома и хуи пинать, как все нормальные сверстники, работу какую-то придумал, и страдает теперь. Или это поныть ради поныть, и на деле всё не так уж и плохо? Ой, боже, да хули он разнылся? Утю-тю, тяжёлая работа, бедный мальчик. Сопли тут размазывает. Радуйся выходному и завали ебальник. Это же не первый год такой, нет? И что, Артём привыкнуть не мог? А то развёл тут, блять.

И посмотришь, может, на меня уже? А то как будто мы поругались и он такой: “Смотреть даже не буду на этого чмыря, фу”. Я ему, вроде, ничего плохого не делал, нет? Почему он так себя ведёт?

– Бедный Артём. Даже девушку свою привести не может, чтобы расслабиться хоть немного.

Так, блять. Иди нахуй. И поебать, кого ты имеешь в виду – Риту или меня.

Артём убрал руки от лица и заёбанно уставился на Ковальского. Тот откровенно издевался – на лбу прям было написано, что он ждёт реакции. Господи, как же мерзко.

– Что, по больному? – продолжил Илья через секунду молчания. – Хочешь, я приду? Смогу заменить.

Это правда так прикольно – людей бесить? Так нужно получить хоть какую-то отдачу? Ковальский же поэтому и продолжает, чтобы Артём ему хоть что-то сказал на это? Вампир, блять, ебучий. Эмоциональный, или как их там.

– Ага, мне потом Даха придёт морду бить.

Как бы, это не так должно работать, нет? А то странно, типа, Ковальский сам к тебе пришёл, выебал тебя, и тут же к тебе приходит его девушка с предъявой. Что-о. Хотя это уже не первый раз, когда шутят о том, что Даша придёт к кому-то бить морду за измену Ковальского. Шутки имеют какую-то почву под собой, интересно? Она же лесбухой раньше была. А они дамы боевые все там у себя. Чуть что, так сразу в бой.

– А я потом тебе въебу, – Артём, как оказалось, не закончил. – И Рита тебе въебёт. И Арсений.

Не хочу показаться навязчивым, но почему Рита вперёд меня идёт? Слышь, чё, блять. Официально-то ты со мной встречаешься, а не с ней, алло. Хотя хуй его знает, как бы..

– Все въебут Ковальскому, – усмехнулся Илья, задумчиво прикладывая руку к лицу.

Ничего не знаю, а мне нравится эта идея. Можно я буду первым? Чисто по-дружески тебе ебало начистить. И всё, больше мне ничего не нужно будет от этой жизни.

– Ладно, не будем тебя отвлекать, а то ты что-то злой.

– Интересно, почему, – фыркнул Артём.

– Покусики.

– “Покусики”? – переспросила у меня Кристина.

– Он просто тупой.

*

– Знакомьтесь, это – Мичурина.

Лучше бы мы это в глаза не видели. Ладно, шучу. Тут было относительно неплохо, и я даже не понял, почему вокруг этой локации столько слухов было. Улица как улица. Ну да, добирались полчаса, и что дальше? Тут вполне себе не дурно. Нет уёбищных разваливающихся частных домов, сгоревших уже как несколько веков назад. Цивильные многоэтажки, всё культурно. Что не так вообще?

– Тут так, – Кристина осматривалась. – Зелёно.

Я только согласно вздохнул. Яркий свет вместе с зеленью сочетался крайне плохо, и я уже не выдерживал. Я обычно предвзято относился к идее носить солнцезащитные очки, но с каждым годом всё чаще и чаще задумываюсь над тем, а не стоит ли мне пересмотреть свои взгляды. Вроде как, это даже вредно – подвергать глаза сильному воздействию солнечных лучей? Какая-то там противная болезнь может развиться, и будет пиздец. Что-то такое. Я не помню точно.

Кристина даже перевернула свою кепку козырьком на лицо, чтобы не так слепило глаза и жгло кожу. Ковальский как рич бич был в очках, и уже давно надвинул их на лицо. Один я страдал как лох. Почему-то даже вспомнилось, как мать в Таиланде буквально обмазывалась солнцезащитными кремами. Может, тоже уже пора купить себе что-нибудь такое? Хоть не буду чувствовать себя как хуйнюшка в кипящем масле. А то реально – если даже не долго на солнце стоять, кожу так жжёт неприятно. А ходить в закрытом тоже не вариант, потому что ну что за хуйня, ну. И так жара пиздец, ты бы ещё шубу надел какую-нибудь. Но я пока даже не обгорел ни разу, вау. Хотя так только потому, что достаточно долго на солнце мы не находимся. Но завтра, чую я, кому-то будет весело. Е-е, снова чувствовать себя уёбищем с красным опухшим ебалом. Обожаю.

– А это не опасно – по рельсам ходить?

Меня больше нервировало то, что это неудобно. В смысле, из-за того, что шпалы находились на разном друг от друга расстоянии, и типа.. Шаг постоянно сбивался из-за этого. А если забить на это и идти как получится, то будешь вечно спотыкаться, потому что поверхность неровная. Пиздец, блять. Так и ногу подвернуть можно, окей? Хотя все в удобной обуви, но всё равно. Разве не надо располагать эти блядские шпалы на одном расстоянии друг от друга? Типа там, восприятие и передача давления, хуё-моё.. Не то чтобы я этим увлекался, плюс тут ещё и физика ебаная замешана. Всё, что я знаю про эту сферу – это что если пойти работать на железнодорожную станцию, то можно неплохо так поднять бабла на сдаче списанного металлолома. Алексей Валерьевич так себе на машину накопил. Работал где-то там, пиздил никому уже ненужные рельсы, сдавал их куда надо и вот. Сейчас ездит на гелендвагене. Немного для счастья нужно, верно? Артём рассказывал просто. Пиздец, конечно.

– Они не рабочие, – хмыкнул Ковальский, и я тут же перевёл это Кристине. А то её так это волнует. Как будто мы бы не услышали, если бы где-нибудь поезд пошёл. Нам бы и посигналить могли, в случае чего, я думаю.

– В смысле? – не поняла дама. – Зачем они здесь тогда?

Лол. Надо будет узнать у Алексея Валерьевича – если весь металл отсюда как-нибудь вывезти и сдать, за сколько его задвинуть получится? Шучу, ладно. Не собираюсь я этого делать, да и кто вообще на это пойдёт, боже. Хотя, похоже, я только что нашёл хороший способ заработка. Кто-то из друзей Ковальского рассказывал же, как его батя с болгаркой пришёл на детскую площадку и что-то там отпилил, и потом так же сдал на металл? Ну вот. Дело, на самом деле, распространённое и прибыльное, просто, ну.. Все молчат об этом. Саня же тоже рассказывал, как у них в районе бомжи вечно провода ЛЭП пиздят. Теневой бизнес, так сказать.

– Да хуй знает, – вздохнул Ковальский. – Там дальше вообще трамвайный парк есть. Тоже заброшенный.

Заброшенный трамвайный парк, говоришь? На каком автобусе мы сюда ехали? Мне надо будет съездить сюда потом отдельно. С Артёмом, может, даже.. Если он захочет, конечно. Но вообще, он обещал сводить меня на ту фабрику, или что там раньше было, которая на разъезде. Я бы с Кристиной сходил, но она как стереотипный немец (ну, приколы, что они очень порядочные и правильные) не понимает, как вообще можно ходить по таким местам, и как это у нас в России за этим не следят, ужос, это же опасно. По этой же причине я не предлагаю сейчас пробраться в этот ебучий парк, про который говорит Ковальский. Хотя хочется. Я думаю, было бы и правда классно, но Кристина тот ещё паникёр, когда речь заходит о таких вещах, так что лучше не стоит.

Но одно меня волнует. Почему рельсы для поездов, а парк “трамвайный”?

– Почему парк трамвайный..

Я не договорил, но Ковальский и так меня понял. Удивительно.

– Да, я тоже не понимаю, хули происходит, – перебил меня он. – Но по-моему, я там реально видел трамваи.

Хм. Что-то странное тут творится, на этой Мичурина.

– Что? – Кристина всё не унималась. Вот вечно ей надо знать, кто и о чём говорит. Хотя это реально стрёмно – когда вокруг люди что-то там говорят, а ты ни слова не понимаешь. Я тут просто как раз недавно узнал, каково это. Когда Ковальский не знал, как выразить мысль на немецком, зато на английском всё как надо расписал. Кристина вот поняла, а я нет. До сих пор не знаю, что они там обсуждали.. Хотя при том, что это было при том самом нашем разговоре, который восьмого июня был, надо ещё решить, хочу ли я вообще знать, что Ковальский тогда сказал. Похуй, в общем. Но да, это странное ощущение. Раньше-то всё понятно было: что русские вокруг тебя, что немцы – один хуй ты их понимаешь. А тут, блять, на чаеёбском заговорили. Пиздец.

– Мы обсуждаем, почему рельсы для поездов, но в парке стоят трамваи.

Не так уж и обсуждаем, но похуй. Не будем же в подробности вдаваться? А то я как начну и не закончу.

– М-м-м, – протянула Кристина, немного подумав. – Вот вам и разница между полами.

Ну начинается. Что на этот раз?

– Что не так?

– Я бы даже думать об этом не стала. Да и не заметила, пока ты не сказал. И вообще не знала, что для трамваев и поездов разные рельсы, что за хрень.

– Да ладно, – сказал я, немного удивлённый такой тирадой. – Это же не важно.

– В какой-то мере, ладно, – согласилась Кристина. – Но нас точно не собьют здесь, да?

– Мы услышим, если вдруг сзади образуется поезд. Не переживай.

– Хорошо.

– Да ладно вам, – вдруг заговорил Ковальский, – мы всё равно уйдём с них скоро. Из-за парка путь перекрыт, мы не сможем пройти.

Но сможем пролезть. Сможем же? Мы же мамкины анархисты. А вот Кристина нет. И знаете, почему? Потому что у неё нет матери. Ха. Ладно, не смешно.

– И вообще по другой стороне улицы пойдём.

Кристина с недоуменным видом подняла голову, принюхиваясь. Видимо, запах настолько её заинтересовал, что ей даже было похер на слова Ковальского. Хотя мне тоже было интересно, почему это на улице, где кругом одни автосервисы и магазины запчастей для машин, пахнет булочками. Реально – сладкий запах выпечки. И ладно, когда так пахнет возле каких-нибудь кафе, ещё можно понять. Возле магазина, где пончики классные продают – там тоже такой запах. Но здесь, блять..? Что за срань?

– Почему тут пахнет маффинами?

О-о-ой, вы посмотрите на неё. Приехала тут. Прошаренная и современная. Маффины ей, блять. Бу-лоч-ки. Хотя в немецком.. Ой, да похер. “Выпечка”. Но какие, нахер, маффины?

– Меня тоже всегда это интересовало, – Ковальский развернулся к нам, тоже с удивлённым лицом. – Блять, тут должно пахнуть маслом и машинами, а не булочками, что за хуйня.

Так. То есть, тут вечно такой запах? И при этом булочных нигде в округе нет, да? Хотя даже если предполагать, что такой запах из-за булочной, она должна быть где-то рядом. Но я в упор ничего не вижу, и типа..? Что?

– Что он сказал?

– Что тут должно пахнуть маслом и машинами, не маффинами.

– А почему маслом?

– Ну, – я осмотрелся, подыскивая подходящие слова. – Может, потому, что тут везде автосервисы и прочая машинная хрень?

– На окраинах города всегда располагаются, м-м, такие вот технические вещи, – объяснил Ковальский. – Запах тут должен соответствующий стоять.

– Ковальский говорит, что тут должно пахнуть техникой, потому что район типа специализированный.

– Но почему тогда маффины?

Я пожал плечами.

– Мистика.

Правда непонятно. Может, Артём будет знать? Он же у нас физик дохуя. Хотя тут куда больше имеет роль его богатый жизненный опыт. Ну, он же разбирается там – в технике, в машинах, во всякой такой хуйне. И отец у него тоже товарищ прошаренный по таким темам. Может, на какой-нибудь работе там.. Узнал. Секрет. Почему в месте, где булочными.. Эм, хотел сказать “даже не пахнет”, но нетушки, не прокатит. Где булочных по сути своей быть не должно, на полулицы так явно пахнет выпечкой. И я не знаю, что более странно – это или то, что нас это так волнует всех. Ну пахнет и пахнет. Вам какое дело.

– Куда мы идём? – решил узнать я.

Вот, что уж правда важно. Я уже заебался ходить, когда мы там уже двинем на этот загадочный Академ? Ковальский обещал долгую дорогу, и что автобус будет почти полностью пустым, то есть, можно будет почти час сидеть и рассматривать пейзажики за окном. Ну и? Где? Когда?

– Сейчас, скоро дойдём до поворота, – начал инструктаж Ковальский. – Там по дворам выйдем на остановку. И будем целый час отдыхать по пути на Академ.

Е-е-е. Тряска в автобусе, потные и вонючие люди вокруг. Только этого я и ждал сегодня с самого утра, ага. Не, я просто понадеюсь, что нас не наебали и там реально будут свободные места. Мы и так сегодня слишком много ходим, если ещё и в автобусе надо будет стоять – я умру. Мне нельзя так делать.

– Скоро будем отдыхать, – перевёл я, ну так, на всякий случай. Пусть Кристина тоже порадуется. Скоро это закончится.

– Ура! – протянула Кристина. – Снова будем трястись в автобусе.

Ковальский посмеялся с её слов и тут же хмыкнул что-то там на эльфийском. Я, конечно же, ничего не понял, но и было как-то похуй уже. Вообще, судя по интонации это было что-то вроде “Говоришь так, будто это что-то плохое”, но я не могу быть абсолютно точно уверен. Но опять же – предположим, что мне не всё равно.

По очевидным признакам можно было догадаться, что тут что-то рыли недавно – вся дорога (ну, хоть какая-то) на обочине была перерыта, и сейчас выглядела, как усыпанная каким-то песком земля. Где-то даже следы шин оставались. Ну, типа спецтехника, всё такое.. Не, ну чувствуется, что пейзаж не естественный. Я, как простой деревенский парень, чую, м-м-м. Обычно это как-то более гармонично смотрится, а тут ну прям видно, что разъёбана вся земля. Фу. Прибрались бы тут хоть как-нибудь за собой. Что бы это ни значило под собой.

Строительного мусора было не так много, но Кристина всё равно умудрилась напороться на проволоку. Ладно хоть, что не порезалась, а просто запуталась – та как-то непонятно обвилась вокруг её ног и начала тащиться за Кристиной по земле. Дама аж охренела – с таким лицом остановилась, уставившись себе под ноги. Типа, это что, ебать, вообще? Ну и да, ей было немного страшно. Хотя я вот этого слегка не понял. Как будто это колючая проволока, мы на фронте, за нами погоня и это прям вопрос жизни и смерти – то, что она вдруг запуталась.

Как-то так получилось, что проволока обмоталась сразу вокруг обеих ног, и из-за того, что это была какая-то очень тонкая хуйня, было очень сложно это размотать. Я это понял, когда после неудачной попытки распутаться самой, Кристина растерянно протянула “Альбрехт, я запуталась”, и мне пришлось идти и помогать ей. Это не заняло много времени и было не так уж и сложно – и не знаю, где там Кристина умудрилась запутаться. Но вообще, как я понял, её смутило то, что при попытке потянуть за проволоку, всё упиралось и дальше не шло. Но это только с левого конца. С правого всё отплеталось нормально, а потом и левый конец легко распутался. Видимо, они там как-то друг об друга зацепились.. Не важно. Главное, что все живы и здоровы.

– Это знаете, как тот комикс с котиком. “Ма-а-ам, ушко сломалось. Хлоп. Спа-а-а-сибо!”.

Вот вам хихи-хаха, а мне руки помыть негде. И мне не весело.

**

После пятнадцати минут блуждания по каким-то непонятным лесам (а до этого, пока мы шли по улице, я насчитал два дохлых голубя), Ковальский вывел нас на какой-то стадион. И ладно бы, тут никого не было – нет. Тут была просто ёбанная куча людей, и это было пиздец, как странно. Почему им не сидится дома? И ладно, дети – их родители могли сплавить в спортивную секцию, чтобы они дома хуйцы не пинали, но взрослые тут что забыли? Их-то сюда никто не выгонял? Они что, глупые? Променять посиделки дома на беготню по жаре? Ещё и живут далеко отсюда, небось? Мда, сейчас бы тащиться хуй знает куда, и только чтобы на роликах погонять. Или на вот этих лыжах с колёсиками. Совсем делать нечего, что ли? Дебилы.

– Зачем они это делают? – Кристина, похоже, меня понимала. Хотя судя по её выражению лица, это я должен пытаться её понять. Она посильнее охуевает.

– В душе не ебу, – отозвался Ковальский. – Но сейчас увидите, зачем мы здесь.

А где обещанные комары, алло? Без комаров нет всего колорита.

Ковальский двинулся поближе к ограждению, за которым была дорога для бега, и нам пришлось идти за ним. Потеряемся тут ещё, как возвращаться будем – я не знаю. Но Илья реально нас в какие-то ебеня сейчас затащил. Я сильно сомневаюсь, что без него мы выберемся отсюда. Хотя не так уж там и тяжело, как я помню. Просто топать прямо, сначала по той дороге, потом по лесочку, ещё чуть-чуть дворами, а там уже будет видно “цивилизацию”, и понятно, куда двигать. Учитывая, что там везде были дома, вдоль которых и надо будет топать.. Ладно, не так уж тут и страшно. Всё будет нормально, даже если Ковальский умудрится как-то сбежать от нас. Хотя вот зачем ему это делать. Он что, дурак. Хотя что ему стоит. Просто потому что. Он же долбоёб у нас.

Пока не происходило ничего интересного, я решил проверить телефон. Что там как у нас. Вдруг кто вспомнил обо мне и решил поинтересоваться, как у меня дела? Ладно. На самом деле, Отто наверняка будет интересно, где нас носит и сколько ещё мы будем шляться. Надо же ему ответить, и, желательно, побыстрее. Что-то я совсем забылся – так давно телефон из кармана не вытаскивал. Вау. Это вот оно, когда ты общаешься с людьми и настолько отвлечён, что даже в интернет не выходишь? Прикольно. Ей-богу, не знал, каково это. Так странно, ух.

Ответив Отто, я решил проверить и ВКшечку. Вдруг и там что-нибудь изменилось? Артём, например, проснулся и вспомнил о моём существовании..

Заметив сообщение от него, я аж вздохнул. Вау, и правда вспомнил? Мне не кажется..?

“Ну и что вы там делаете”

М, отлично, а теперь он заволновался, то есть, да? Нет бы с нами поехать. Хотя он же у нас занятой человек, ему не до прогулочек и пустой траты времени. Если у него выходной, то понятно, что он хотел остаться дома и поспать. Это в любом случае лучше, чем ехать куда-то с какими-то там людьми ебаными.

“Это он так отмазался, чтобы к Рите сходить”

Мда, я-то всегда додумаюсь, что там на самом деле происходило. Люблю тебя, Арсений.

Только я принялся набирать ответ, как что-то началось.

– Вот, вот!

– О-о-оу..

Пришлось даже прерваться – ну, чтобы узнать, что это там вызывает такие звуки.

Но не было ничего такого особенного. Просто какие-то парни-бегуны сняли футболки. Вполне закономерная хуйня. Когда такая жара на улице, а ты ещё и физическим трудом занимаешься, почему бы не раздеться? Стесняться, тем более, нечего. С такими-то.. Внешними параметрами.

Мы сейчас очень классно со стороны смотримся, наверное? Стоят тут, блять, три школьника, два парня и дама, разглядывают парней в обтягивающих шортах и без футболок. М-м, класс времяпровождение. И мне кто-нибудь объяснит, в чём прикол этих ремней? Зачем их обвязывать вокруг груди? У одного парня такой был просто – на рёбрах. Вопрос – нахуя. У этого есть практическое применение или он просто так это сделал? Это разве не мешает? Дышать или типа того?

– Эх, я бы с ними побегал, – вздохнул Ковальский, усмехаясь. Мне тоже стало немного смешно с него. И как он себе это представляет? Он кросс в школе пробежать не может нормально, а тут, то есть, побегал бы, да? Хотя понятное дело, что он шутит так, но блять. Бери себя в руки уже, Ковальский. Хотя боже, ладно. Это не моё дело, пусть гробит себя и свою жизнь сколько и как хочет. Его здоровье меня вообще волновать не должно. Пошёл он нахуй вообще.

– Вот это он лопатками работает, – провожая взглядом всю эту компанию, прокомментировала Кристина. Не сильно было понятно, про кого именно она говорила, но и ладно, как бы. Разницы особо нет – всё равно же все они руками работают. И лопатками вместе с тем. Пхех, боже. Какой анекдот.

– Ты вёл нас сюда, чтобы мы посмотрели на голых парней?

Ковальский покачал головой, противно усмехаясь.

– Да ладно, тебе же нравится. Особенно который это.

Он провёл рукой по груди, видимо, имея в виду того парня с ремнём. На груди, да. Но если я и рассматривал его, то только потому, что мне было интересно, что это за поебота. Какая-то охуенная приблуда для спортсменов? Ага, блять.

– Можем, в целом, домой ехать. Я показал вам, что хотел.

Блять, да серьёзно? Только ради этого надо было тащиться за пять километров? Господи.. Ну, ладно хоть на автобусе. А то вот бы прикольно было пешком сюда топать. Это явно того не стоило.

– Хочешь домой? – обращаясь к Кристине, спросил я. Та вздрогнула, после чего повернулась ко мне, немного ошарашенная. Простите, что отвлёк от такого приятного времяпровождения, конечно, но нам тут вещи решать надо.

– А тут есть магазины рядом?

Да, но не с нижним бельём. Так что терпи до дома, там трусы поменяешь.

Блять, ну хватит. Ты что за хуйню начал тут? Заебал уже. Это даже грубо. К кому угодно, но не к Кристине, понял? Мудак, блять.

– Я хочу пить.

– Ладно, – хмыкнул Ковальский. – Сейчас я вас проведу. Под горой..

Я про себя выругался. Вот только не снова, а.

– Он поёт что-то? – через пару секунд спросила Кристина.

– Это из оперы. Фентези-опера, и в этой песне-главе мужик предлагает персонажам пробраться в нужную им локацию по подземным туннелям.

Не знаю, зачем, но я мог – я объяснил. Всё, пока.

– Фентези-опера? – фыркнула Кристина. – Что ещё у вас в России есть, чего нет больше нигде?

Ой, да так уж нигде. Наверняка что-то где-то есть, ты просто не знаешь.

Приключения наши ну просто должны были закончиться встречей с мобами – они и закончились. У входа в магазин стояли два мужика, уже даже на вид какие-то ублюдочные, и они мне не понравились вот сразу же. Ещё до того, как тот, что стоял к нам лицом, кивнул второму, и он так же повернулся к нам. Понятно же, что их интересовала Кристина? Судя по тому, как они уставились на неё, явно не я и не Ковальский.

– Ёбанный в рот. Девушка-болото..

Я не понял, что за болото, и почему именно оно, но это всё равно так меня выбесило, что пиздец. Ковальский даже вцепился в меня, останавливая от необдуманных действий, после чего затолкал нас обоих с Кристиной в здание, заскочил за нами и закрыл дверь.

– Не тратим силы и эмоции на всяких алкашей, Арсений, – продолжая вести нас вперёд, протянул Ковальский. – Не тратим.

Ага, как скажешь. Но не дай бог я увижу этих двоих, когда мы выходить будем – ебало начищу только так. Болото им, блять. Их трупы найдут в болоте. А, может, и не найдут. Или не в ближайшее время. Мудаки, блять.

– Что произошло сейчас? – спросила Кристина. – Те мужчины что-то обо мне сказали?

– Забей. Классический мусор.

– А, это какие-то аутисты. Как вы их называете, долбо..?

– Долбоёбы.

– Русский такой странный. Мягкие согласные, гласные, следующие друг за другом.

– В немецком тоже есть. Dauert, например.

Меня не наебёшь.

– Это твёрдые гласные, – Кристина всё равно нашла, как выкрутиться. – А эти ваши “ё” – я не знаю, что это.

Да-да, мы поняли. Только вот давайте не разводить срачи на эти темы. Все языки чем-то хороши, а чем-то уёбищны. И не нам выбирать. Я вот вообще не всекаю, что не так с мягкими согласными. Почему-то “ль” и “хь” у немцев вопросов не вызывает, зато как всё остальное – это же пиздец, как так.

Стоило только Кристине немного от нас отойти, как Ковальский склонился ко мне и зашептал:

– Болото, – меня аж на дрожь пробило с внезапности. – Засасывает.

– Так, – до меня таки дошло. – Это к этому было?

– А ты не понял? – усмехнулся Ковальский. – Хотя технически, это только моя теория. Но я очень удивлюсь, если окажусь не прав. Пошли догоним их, спросим, а потом отпиздим?

– Мне нравится.

– Даже если они имели в виду не это. Всё равно отпиздим.

========== 5/10 – Июнь, 14 ==========