Текст книги "Nicht so (СИ)"

Автор книги: Gozer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)

Отто недовольно помотал головой. Сейчас выскажет своё царское мнение. Очень всем нам нужное.

– Говори нормально. “Я просто захотел попробовать”.

А, ему это не понравилось. Включил своего внутреннего граммар-наци.

– В русском можно говорить и так.

– В немецком нельзя.

Ну блин. И аргументов ведь даже нет. Можно я просто его нахуй пошлю? В Рашке-парашке мы так обычно споры заканчиваем.

Но вместо этого я решил пойти на кухню и поставить чайник. Кажется, пончики мне придётся делить, ну, я и не против почти. Поговорим сейчас о чём-нибудь классном. Е-е.

Когда я проходил мимо Отто, то заметил, как он разворачивает голову мне вслед, будто принюхивается. И не то чтобы меня так уж сильно это выбесило, но блять. Я не мог удержаться.

– Что?

– Собаками пахнет.

Да твою мать. Ничего от него не скроешь. Что за человек? Но это не должно о чём-либо ему говорить, так ведь? У него не должно быть прямой ассоциации собак с Артёмом. Или я ошибаюсь сейчас..? Надо вспомнить, что он может знать. Я рассказывал ему, что отец Артёма держит шестерых псин у них дома? Или он мог узнать об этом через Кристину. Типа, она могла тогда написать Феликсу, что мы пошли смотреть к моему однокласснику, смотреть собак. Но не уточняла же, к кому именно? Может, мы к другому ходили? Обвинения в любом случае безосновательные.

– Это о чём-то говорит?

– Мне – да.

Меня чуть инфаркт не хватанул, а когда Отто подошёл вплотную ко мне, то вообще херово стало.

– Что ты от меня что-то скрываешь, – закидывая одну руку мне на плечи, сказал он. – Маленький уродец.

Мне пизда. Совершенно точно. Не сейчас, так через год.

**

– Это так романтично.

– Сомневаюсь.

– Интересно, они знают, что вот эти два дома их слышат?

– Эта идея для шутки. Типа, – я приложил руку ко рту, – “Аня, бросай Серёжу, он тебя не лю-би-т”.

Кристина посмеялась. Выглядело не очень натурально, но я не решился спрашивать, что именно её расстраивает. Она сегодня с утра была какой-то притихшей, и я даже не знаю, почему. Нет, правда. Я не шучу сейчас. Это из-за того, что они уезжают? Она может грустить из-за подобного? Это же глупо. Хотя почему я думаю, что ей не должно быть дела до этого? Может, ей тут нравится? И она не хочет возвращаться. Как бы смешно это ни звучало.

– “А я считаю, что надо дать ему шанс или поставить перед выбором – ты или она”, – продолжал я.

– Совет из всех бабушек всего дома?

– Ты знаешь какой у них опыт? Сколько сериалов они посмотрели.

Внизу тем временем продолжался экшн.

– Чё ты ноешь? Чё ты ноешь? – спрашивала одна из девушек вторую. Большую часть слов нельзя было разобрать, но я честно пытался.

– Они ругаются из-за парня, – зачем-то повторила Кристина, как бы, подводя итог. – Но это даже не смешно.

– Почему?

Мне вот казалось, что ей нравилось.

– Это реально странно выглядит. Они так одеты.

Ну вот это, кстати, да. Будто с выпускного какого-то. Такие красивые платья. Странно видеть так хорошо одетых девушек в каких-то дворах и пьяными. И ругающимися из-за парней. Они должны быть в каком-нибудь ресторане или клубе как минимум. А не во дворе, развлекать людей. Ну, вчера тут тоже шоу было – какие-то товарищи устроили посиделки прямо на балконе. С баяном, песнями и всем на свете. Отто с таким лицом на это смотрел, что просто пиздец. Будто не его сестра в России уже семнадцать лет живёт и все эти годы кормит его вкусными историями о том, какой у нас тут трэш происходит.

– Я что-то совсем плохо видеть стала, – Кристина повертелась по сторонам, будто проверяя зрение. Как будто и так не знает, что там всё плохо.

– Стареешь уже, – хмыкнул я.

– Когда старше на два месяца. Хотя погоди.

А я только собирался на неё наехать. Ну, вернее, просто напомнить.

– Я же старше, – протянула Кристина. Выглядела она при этом задумчиво. Как будто ещё не закончила считать. – И почти на год.

Какая-то вопиющая несправедливость. Все люди, с которыми у меня какие-то не те отношения, старше меня. Артём на одиннадцать месяцев, Кристина на год и два. Как бы, на меня уже и так наехать успели из-за этого. Что какого чёрта я встречаюсь с тем, кто старше меня. Хотя это глупо, и все мы это прекрасно понимаем. Просто кое-кто перечитал яойной манги, и у него сложились какие-то странные мнения об отношениях в однополых парах. Тот, кто сверху, должен быть всегда старше, типичный такой мужик, с гендерной ролью мужчины в отношениях, конечно же, весь такой альфач, и пиздец вообще. Артём, конечно, говорил как-то, что понимает, что это раковальня, и что он не должен переносить это на жизнь и на реальные отношения. Но ему всё равно было странно видеть меня “таким”. Типа, я слишком тряпка, чтобы быть сверху. Надо же, это теперь так работает. И конечно же, это распространяется только на парней. То есть, с девушками с таким характером ебаться можно, но вот с парнями – если только снизу быть. А вот чтобы сверху – тогда надо вести себя по-другому. Вот реально, блять? Кто-то до сих пор считает, что это должно по такой системе работать. Алло, двадцать первый век на дворе. Ебёшь ты или ебут тебя – вообще нихуя не значит. Почему это нужно объяснять. От Артёма такие вещи вообще странно слышать.

Вот опять. Начали за здравие, закончили за упокой. Пиздец, Арсений.

– Я почему-то думала, что ты старше. С кем-то перепутала..

Ну понятно всё с тобой, ага.

– Как так? – Кристина сама по ходу удивлена была таким известиям. – Ты же даже выше.

Ну вот опять. Как, скажи мне, возраст связан с ростом? Наш одноклассник под два метра ростом. А другой – метр пятьдесят с чем-то. Но сверстники. М? Гены, наследственность, нет? На это нам похуй?

Тема прервалась, так как с улицы послышались какие-то завывания. Я не скоро разобрался, что это было пением, и более того – я знал эту песню. Ещё со дня рождения Риты. Боже, какой рак.. Ну, в своё оправдание скажу, что я долго не мог понять, что это. Что-то знакомое, но..?

– Они поют? – у Кристины это тоже вызвало некоторые вопросы.

– Ага.

– И что это?

– Я определяю это как песню про любовь одной девушки к другой, и как она выпилилась потом из-за неприятия родителей и общества.

– Что за дерьмо, – фыркнула Кристина, поморщившись.

– Это Тату.

Ты что, ебать. Не знать этих звёзд российской эстрады. Хотя я не уверен, что это предложение построено правильно и имеет смысл.. Но, вроде как, эта группа – одна из тех немногих российских, которые известны где-то в мире. И знают их неплохо. Хотя не уверен, как там у них с популярностью сейчас, но и не важно. Похер вообще. Они меня бесят по понятным причинам.

– А, это те типа лесбиянки?

Мда, блин. Это всё, что о них помнят? Хотя, кажется, на то ставка и была.

– Вообще, забавно, что такая хуйня возникла именно у вас. Ну, типа, Россия, у-у-у, гомофобия. Но вот такие вещи миру показали именно вы.

– Период такой.

Внезапно так. Хотя вообще, большевики, когда пришли к власти, запилили неплохую такую сексуальную и даже гендерную революцию. И удивительно, куда всё скатилось в итоге. Феминизм не победил, гомофобия сплошь и рядом, сексизм и всё на свете. Не то чтобы меня что-то не устраивало, впрочем.

– Мне кажется, все уже тогда знали, что они врут, чтобы прославиться. Это хитрый ход их продюсера, – Кристина говорила так уверенно, будто изучала этот вопрос. – Он знал, что нужно делать.

Мне, в общем-то, тоже нравится эта версия. Демонстрирует, как всю эту хрень начали продавать и засовывать людям в рты. Как это началось ещё тогда, и как идёт до сих пор. Хочешь, чтобы что-то было успешным? Обмажь это шестицветной радужкой, и разойдётся только так. Ну, как говорится, радуга – это новая маркетинговая технология. Или как там было.. Энивэй, шестицветный флажок уже стал как ценник со скидкой в магазине. Определённая категория людей будет слетаться на это как голуби на что-то отдалённо похожее на еду. Мда, как забавно. Сегодня утром как раз видел картину: возле магазина кто-то выбросил два куска хлеба, и конечно же, голуби не заставили себя долго ждать. Возле одного куска была их просто ебучая куча – они даже в круг нормально встать не могли и лезли друг на друга, лишь бы дорваться до еды. А у второго куска сидел только один голубь и мирно себе его поклёвывал. Если брать это как аналогию, можно тут же доебаться, конечно – а если со вторым куском было что-то не так, но давайте не будем. Голуби те ещё говноеды, тут чуть ли не в прямом смысле этого слова. Так что для них там было два одинаковых куска. Но на один почему-то слетелась вся компания, а второй достался одному голубю. “Я и тупое общество после выхода очередного высера от какой-нибудь популярной компании”.

– Я недавно видела клип, – Кристина вдруг соскочила с темы, – какой-то не очень известной бабы. Но там тоже. Типа пансионат для девушек. И вот их собирают в круг и начинают им затирать: “Вы будущие матери, вы должны любить своего мужа, обожать его, сами по себе вы никто”.

Сейчас бы в двадцать первом веке такую срань снимать и на серьёзных щах затирать людям подобное. Когда любое государство объективно больше заботится о женщинах и делает всё для них, а не для мужчин. Ну, ладно, конечно, если мы говорим про более-менее развитые страны. Не третий мир.

– Потом они танцуют.. Нет, там как. Учительница диктует им это всё, хлопает, они танцуют под этот темп.

Это типа завуалированное “Мы танцуем под дудку этого ужасного общества”? Ебать тонко, я почти даже не заметил.

– А потом, когда они выходят из комнаты, последняя в строю девушка хватает вот так предпоследнюю, – Кристина зашла за мою спину, схватила меня за плечи и развернула на месте к себе лицом, – и целует её.

Так, вот только без этого, пожалуйста, сейчас. А то Отто специально встал возле стола, чтобы с кухни следить за нами через окно, так что не надо. Не думаю, что он будет расстроен, если я поцелуюсь с девушкой, но я уже вижу это осуждение в его взгляде. Наверное, он недоумевает. Типа, “Этот петух тусуется с парнем, но ещё и с Кристиной позволяет себе обжиматься..?”. Да, вот такой вот я. Отстаньте.

– Я не досмотрела, – убрав руки, хмыкнула Кристина. – Но в описании было написано, что это история о любви двух девушек, которые учатся в каком-то там патриархальном пансионате, или что-то такое.

А я бы узнал конец. Перемотал бы основную часть, если бы было слишком мерзко смотреть, но узнал, что бы случилось с ними в итоге. Они сбежали и обрели счастье? Или их разлучили проклятые мужчины? Мда, это не смешно. Как и то, что кто-то реально пытается проталкивать такие вещи в медиа. Что за блядство.

– Ну понятно. Лишь бы снова показать, как бедные лесбияночки страдают.

– И как женщинам плохо живётся в этом ужасном патриархальном мире, – пропищала Кристина, приложив руки к груди. – Боже, у меня так горит с этого.

У меня тоже. Так что я уже сознательно отгораживаю себя от такого мусора, чтобы не нервничать в лишний раз. Нервничать вредно. Живи спокойно – живи долго. Стрессы – это плохо. От меня смешно звучит, наверное. Я за один этот год уже половину своей жизни проебал, наверное. Ах-ах. Ну ничего. Скоро станет легче. Главное, за этот год не умереть, а дальше уже будет хорошо и спокойно.

========== 9/10 – Июнь, 19 ==========

19.06.14, Четверг

Этот день – день уезда всех наших гостей – только из-за названия казался весёлым или хорошим. На деле, конечно, он таким не был. Отчасти. Мать ходила расстроенная, Отто давил довольную улыбку (давайте дружно гадать, почему), Феликсу и Кристине было больше похуй, но тоже как-то такое.. В любом случае, мне не нравилось. Атмосфера дома была такая ужасная, что даже мысль о том, что уже через пару часов всё вернётся к своему прежнему состоянию, не радовала от слова совсем. Возможно, я даже был расстроен из-за того, что они покидают нас. Ну, Отто, всё-таки.. Мда, как бы там ни казалось, не так уж всё у нас и плохо. Даже при всей той херне, что у нас тут была (два раза всего, ага) (и ничего бы не было, если бы не Артём), было классно, что он приехал. Опять двойственные отношения к чему-то там.. Но в любом случае. Я серьёзно не знал, радоваться мне или грустить. Хотя поводов для радости объективно не было, так что я находился в таком, ну, подвешенном состоянии, ещё со вчерашнего вечера. Ни туда, ни сюда. Не то чтобы мне это нравилось. Но если воспринимать это как механизм защиты моей нервной системы от перенапряжения, то хер с ним. Скоро пройдёт.

Мда, иногда я реально жалею, что родился таким вот тряпочным. Меня не должна беспокоить и вот так потрясать такая хуйня, и я это понимаю, но в итоге всё равно сижу, как амёба, и не знаю, как жить дальше. Я бы не изводился по этому поводу, но у меня такая херня относительно часто бывает, почему это надоело уже просто пиздец как. Как перестать быть таким неустойчивым к воздействиям внешней среды. Мне это совсем не нравится. Меня и так вечно дрочат, что я как баба, а тут ещё я сам начинаю вот так ныть и жаловаться. И нет бы самому этим заняться и поработать над собой, да? Нет, сами хотим именно ныть и сопли размазывать.

Отъезд мы отметили ещё вчера, так что сегодня из важного была только проверка, всё ли они собрали и что там у кого по документам. Учитывая организованность Отто, которую он притащил из тюрьмы, было бы странно, если бы он смог что-то забыть. Так что ещё вчера вечером всё было готово к их отъезду. Все вещи по сумкам, документы в папке на столе в коридоре, всё на местах и готово. Чтобы когда придёт время, уже не бегать по квартире в панике и вот это вот всё, а просто выйти на улицу, сесть в машину и уехать. Нахуй.

Мы не так часто куда-то ездили, но я всё равно просёк, чем ужасны вот эти последние несколько дней поездки, а особенно самый последний. Вот эта атмосфера “прощания”, или как это назвать внятно? Особенный пиздец, когда вы у родственников или типа того. Когда не то чтобы кто-то особенно грустил, но все стараются делать вид, и ты, как бы, осознаёшь, что всё пиздёж.. И от этого так мерзко становится. Ещё Отто, мать его, с таким ехидным ебалом ходит. Как будто что-то задумал. Понятно же, что это не может не напрягать? В любом случае, я нервничал, как пиздец. Пожалуй, вот был плюс того, что они съебутся – исчезнет вот это гнетение. Хотя и не полностью – мать ведь останется. Её теперь я тоже не могу нормально воспринимать. Она всё знает. Ещё и Отто всё рассказала, хотя знала, что это за собой повлечёт. Понимаю, что “всё для тебя, для твоего же блага”, но мам. Можно было сначала со мной это обговорить? Решили бы вместе этот вопрос, зачем Отто сразу напрягать? У него и так сейчас не самый лучший период в жизни. Своих три спиногрыза появилось, а тут ещё о племяннике-долбоёбе такие вот подробности всплывают. Вот будет теперь волноваться. А возраст уже не позволяет такие нагрузки на нервную систему делать, вообще-то. Мать как-то недальновидно поступила.. Но нельзя её винить. Переволновалась, наверное. Или типа того. Да и как вообще заговорить об этом. “Алло, ебать, сынок, я всё понимаю, конечно, но ты чёт заебал ебланить. Ладно, эти ваши бухаловки, то, что ты вечно где-то шляешься. Но с парнем ебаться – это уже перебор. Завязывай там”. Так это должно выглядеть? Ай, нахер это. К чёрту.

Когда на кухню, где я сидел, чтобы никому не мешаться, зашёл сам виновник всего торжества, я быстро перестал думать о всяких плохих вещах. Ну да, чтобы Отто не прочитал мои мысли и ничего не узнал. Всё же логично.

– Почему ты здесь?

– А где мне ещё быть? Вы уже закончили?

– Кристина ещё собирает что-то у тебя в комнате. Смотри, увезёт что-нибудь твоё.

– Не, мы уже распределили сферы влияния, – успокоил его я. Хотя можно было подобрать фразу и получше. – А даже если и заберёт, то ничего страшного. Всё равно через год встретимся.

Раз уж нет даже малейшего шанса на то, что я останусь здесь, то какая разница, заберёт она что-нибудь из моих вещей или нет.

Отто уселся напротив меня, и я про себя выругался. Только без задушевных разговорчиков на прощание, по-жа-луй-ста. Их только не хватало, чтобы в конец меня добить. Как бы, ладно, ещё не всё так плохо, и я пока успешно держусь, но Отто, ебать. Одно неверное слово, и ты меня серьёзно поломаешь. Поэтому сиди молча, пожалуйста.

– Дерьмо с погодой случилось.

Я развернулся к окну – ну так, типа я не видел, что там происходит. Ну а что. Просто облачно. Очень облачно. Дождичек. Но там даже не холодно. Я в магазин ходил, вполне кофты хватало. И то незастёгнутой.

– Ну, через месяц где-то такая на постоянную включится.

– Ты никак это не ощущаешь?

Хах. Так забавно смотрится, когда он волнуется о моём здоровье. Даже приятно немного.

– Не, только сплю до двенадцати, – я даже рукой махнул. Видите, каким эмоциональным стал? Ужас. Так вот ещё немного и, глядишь, ещё что-нибудь страшное сделаю. Поплачу, например. Хотя, кажется, на днях я был крайне близок к этому, и вау, дело даже не в приступе было. Просто обычно я только из-за них могу до слёз расстроиться, но не больше. А тут. Но раз дело в конце концов так ни к чему и не пришло, то похуй, пляшем.

Отто покачал головой, осматриваясь. Вчера он был поразговорчивее. Ну, может, голова болит. Похмелье, все дела. Kater, как мы говорим у нас в Нацистляндии. Всегда угорал с того, что это ещё и “котик”. Ну, в смысле, животное. Типа, “у меня котик”. И поди разбери, что человек хотел сказать. Типа, извини, я не могу выйти из дома, Kater, все дела. Ты думаешь, человек там умирает, возле унитаза уже второй час сидит, а на нём просто кот уснул. Ну ебать. Ладно, это утрированный бред, да, но похер. Забыли.

– Силке вчера сказала, что в этом году, с осени, если считать, у тебя участились приступы.

Я про себя выругался. Я ждал, в какой-то мере, что он заговорит об этом, но надеялся, что, всё же, нет. Мать вчера упомянула это просто, и вот. Лучше бы она этого не делала, конечно. Мы же договаривались, что не будем рассказывать об этом Отто. И она держалась, раз ей и самой не нужно было, чтобы он узнал об этом. Ей же тоже может достаться. Типа, “Ебать, ты куда там смотришь”. “Видно же, что у него всё плохо. Забирай документы со школы, запирай его дома, что тебе ещё надо?”. Сейчас это всё буду выслушивать я. Я уже наперёд просто знаю, что Отто свяжет эти вещи. Хотя этого только идиот не сделает. Приступы же всегда, вообще любые, происходят после сильных эмоциональных потрясений? Или типа того. Я, правда, в большинстве случаев (во всех, да) не могу выследить причину, но не суть. Будем считать, что потрясения есть. А значит это что? Из-за чего у семнадцатилетнего подростка могут случаться стрессы? Ну конечно же, из-за школки. Что ещё там может быть. А значит, проблему нужно убрать. Мда, так смешно осознавать, что по сути, любой уёбок на моём месте был бы только рад. Ну, “Ура, меня переведут на домашнее, буду сидеть целыми днями и ебланить, е-е-е”. А я боюсь этих разговоров по этой причине. Что Отто сейчас сделает выводы, попиздит потом с матерью и пока, школа. Я не хочу затворничать опять. Мне хватило тех четырёх лет, хватит. Сами посидите столько дома. С осознанием того, что ваши сверстники эти свои года совсем по-другому проводят, да и вообще должны проводить. И я на вас посмотрю ещё. Мне не то чтобы хотелось ебланить, ладно, я даже согласен меньше ходить на тусовочки, чтобы успокоить ваши сердца. Но не надо лишать меня общения с людьми. Это даже не общение. Пребывание рядом. Я понимаю, что вам кажется, что мне похуй, я уже сидел дома несколько лет, и посижу ещё столько же, а то и больше, но нет. Это не так работает. И не надо за меня решать важные для меня вещи. Вы и так много на себя взяли. Хватит вам.

– Ну да, есть такое.

Не врать же ему. Он вообще ценит честность. Так можно даже попытаться вывезти из ситуации. Типа, не врать ему, и тогда он вынесет более лояльный приговор.

– И что это значит?

– Что я не буду переводиться на домашнее, и вы можете даже не пытаться.

Не знаю, чего это во мне вдруг проснулся мой юный бунтарь, но Отто всё равно своим снисходительным взглядом и кривой усмешечкой быстро показал ему, где его место. У параши. Корёбит меня с этого выражения. Но оно сюда идеально подходит.

– Это не тебе решать, – напомнил мне Отто, качая головой. – Это во-первых. Во-вторых, ты не понимаешь? Это ясный сигнал о том, что тебе плохо.

Я сам разберусь, как мне, окей?

– Я понимаю, – остановил его я, пока он не разошёлся. – Но это не повод уходить от всего, что вызывает у меня какие-то не те эмоции. Так амёбой можно вырасти, которая чуть что, сразу домой сбегает под одеялко и ныть начинает.

– Куда ты уже вырастешь, тебе семнадцать.

А, ну то есть, теперь со мной можно что угодно делать, и моей психике/чему-нибудь ещё это никак не навредит? Посмотри, кого вы из меня вырастили. Вам самим не противно? Я вот ненавидеть вас за это хотел бы.

– В том и дело, что мне семнадцать.

– Если ты хочешь начать нести хрень про то, что в твоём возрасте это нормально, и все так делают, то сразу иди нахер.

Вот видите, как он со мной разговаривает? А, вообще-то, мне нельзя переживать. Сам же меня и доводит.

– Даже не думал. Но я просто вас не понимаю. Мы это обговаривали. В чём проблема. Ладно, окей, я перестану ходить в эти блядовники, как ты и просишь.

– Давай без одолжений мне, пожалуйста? – Отто немного даже разозлился. – Мне не надо, чтобы на меня вешали ярлыки тирана и деспота. Это всё ради тебя же.

Ой, ну да. Спасибо за заботу, но я и сам могу. И что за проблема с ярлыками? Правда глаза режет? Типа на самом деле ты реально добрый и милый заботливый родственник, который хочет, как лучше? Да пизди больше.

– Ладно, – просто исправимся и всё, типа мы реально ошиблись. – Я просто перестану туда ходить. Но зачем мне уходить со школы, я не понимаю.

Просто кое-кто не может знать, чем и с кем я там занимаюсь, и его это бесит. Почему бы не признать? Хотя блин, я вот отвечаю. Его бы это не раздражало, если бы они не знали, что я встречаюсь с парнем, который ещё и мой одноклассник. И они типа надеются, что если я перестану посещать занятия, то это как-то повлияет на отношения между нами. Хотя боже, чего я стебусь. Понятное дело, что повлияет – Артём меня бросит нахер. А если не бросит, то загуляет, и что это вообще за хуйня тогда будет. Я, конечно, плохо делаю, что так о нём думаю, но серьёзно. Все наши отношения держатся на том, что я хожу в школку и на эти блядовники. Если я перестану это делать, мы вообще видеться не будем. Да, ладно, никто не исключал вариант, что я смогу ходить конкретно к нему, но мне будет стыдно это делать. Матери я что скажу? Как объясню, что периодически буду сбегать куда-то, иногда даже на ночь? Да никак. Поэтому засяду дома и как в те года – буду выходить только в больницу, в магазин и на почту. Всё. Нахуй людей, нахуй Артёма, всех нахуй, буду хикковать. Каеф.

– У тебя участились приступы, – повторил Отто. – В чём дело?

Отлично, теперь это хотят прикрыть заботой о моём здоровье. Ещё лучше.

– Я знаю? – я пожал плечами от нервов. – Это никогда не имело причины.

– Да что ты говоришь, – фыркнул Отто, внимательно меня разглядывая. – А когда ты переволновался из-за удара? Силке сто раз рассказывала про приступы после физического перенапряжения.

Это вообще другое, блин.

– После новости о том, что я приеду? – ему самому это казалось смешным. Но да, когда я узнал, ещё несколько лет назад, когда Отто впервые приезжал к нам, что он через пару дней будет здесь, я так разнервничался, что два дня не мог встать с кровати. Люблю его очень сильно, м-м.

После ещё четырёх примеров я попросил его замолчать. А то он сейчас мне за всю мою жизнь причины приступов перескажет. Но серьёзно: почему они случались в этом году, даже я не могу понять. Не было ни перенапряжения, ни нервов. Ну, в общем если.. Может, конечно, это из-за накопления напряжения происходило. Но не знаю. Нет у меня желания разбираться в этом. Возможно, потому, что я боюсь, что Отто окажется прав. Как бы, да, в том, что у меня стало больше приступов, может быть виновата либо школа, либо Артём. Так как учёба особо сильно на меня не давит, ну, по крайней мере, я не замечал ничего такого, то вина во всём этом лежит на моём ненаглядном. Вот, где корень зла. Но отказываться от него из-за этого я всё равно не собираюсь. И осмелюсь напомнить, что весной у меня ни разу не болела голова. А? Что вы скажете мне на это?

– Ну так, – Отто подпёр голову рукой, усмехаясь. – Что у нас происходило в этом году?

Парень у меня появился, вот, что происходило. Но стоп, нельзя думать о нём при Отто. Я и так не удержался пару раз. Не надо ещё.

– Тебе нужны доказательства того, что школа на меня давит? Чтобы потом сказать мне, что поэтому я должен уйти из неё?

Он покачал головой. Даже не скрывает, что хочет, чтобы я снова стал затворником. Это как должно называться? Может, у меня это происходит из-за моих родственников-дебилов, а не из-за того, что я посещаю занятия? М?

– Я не хочу это делать.

– Я не хочу, чтобы ты растрепал себе все нервы. И тебя всё ещё никто не спрашивал.

– Зачем тогда говорить со мной об этом? Скажи матери забрать документы и всё. Не надо притворяться заботливым и внушать мне, что мне будет лучше от этого, и что у меня вообще есть выбор.

Нахуя это делать, я просто не понимаю. Типа, смотри, какой я хороший, даю тебе выбор, но, как бы, тебя никто не спрашивал. Не забывай об этом.

– Ладно, – хмыкнул Отто. Так спокойно, что даже смешно стало. Ещё было бы смешно, если бы он прямо сейчас поднялся с места и пошёл к матери пиздеть за мою жизнь и что со мной надо делать. Но он продолжал сидеть тут.

– Что, потом обсудите? – я даже решился уточнить. Ну правда интересно было. Хотя куда уместнее сказать о том, что это важно для меня. Как-никак, а меня могут снова дома запереть. Хотя куда большую роль будет иметь моя собственная совесть. Так, конечно, никто меня тут держать не будет, ключи у меня не заберут и замки не поменяют. Но мне всё равно будет стыдно. И поэтому я как послушный сын буду сидеть дома и ныть в уголочке на нелёгкую. Я не хочу..

– Выпьем? – уже поднимаясь с места, предложил Отто. Он, как видно, тоже мастер ситуации сглаживать. Просто предлагай людям навернуть певка. Вай нот. “Пивка для рывка”, м-м. И сухариков – для души.

– Нет, спасибо.

Мне вчерашнего хватило. Не хочу. Да и нет у нас ничего нормального сейчас, чтобы пить. Весь мой сидр выпили, ублюдки. Скорее бы февраль, а. Тоже уже хочу сам себе бухлишко покупать без всякого страха и шанса на провал задания. Ведь после двадцать восьмого у меня будет волшебный амулет, гарантирующий мне успех в этом деле. Паспорт называется. Сейчас он бесполезен, но осталось уже совсем чуть-чуть подождать.

Достав из холодильника две бутылки пива (я иногда поражаюсь, как оно там всё ещё есть), Отто вернулся на своё прежнее место. Сухарики, которые неведомым образом тоже всё никак не могли закончиться, лежали на столе, то есть, прямо тут, и за ними даже идти никуда не надо было. Ну и славно. А то взрослые это любят – звать тебя из твоей комнаты, лишь бы ты принёс им закусить. Отто сейчас, скорее всего, так же заставил бы меня пойти за ними. А я не хочу вставать.

– С-, – попытался прочитать он, но замолчал на время. – С-ёмга.

Я даже усмехнулся немного. Так забавно всякий раз, когда он читает что-то по-русски или повторяет за кем-то. Ну, за мной в большинстве случаев. Правда смешно. Он таким милым кажется в эти моменты. Но внешность обманчива. Никогда не стоит забывать это. Особенно когда перед вами кто-то из нашей семьи. Что их родители, что мать с Отто – все такие мрази, мне аж стыдно за них бывает иногда. Стану таким же под конец. Не от жизни весёлой. И будем все страдать потом.

– Это рыба, – зачем-то решил пояснить ему я. – Лосось. Там же даже нарисовано.

– По рисунку сразу отгадаешь, ага, – фыркнул Отто.

Наблюдая за тем, как он пьёт, я снова задумался, где же его пивной животик. Пора бы уже, так-то. Возраст и количество поглощаемого певка явно говорят о том, что он не должен быть таким стройным. Подозрительно. Или это спорт животворящий? Или что. В обычное время Отто пьёт меньше? Мда, зато тут в отрыв ушёл. Хотя они даже не каждый день пили. Удивительно, да? А ещё немцами себя называют. Шарлатаны, фу. Ладно, шучу. Не смешно, но я пытаюсь.

Ненадолго воцарилась тишина, но было понятно в то же время, что у Отто есть ко мне какие-то вопросы. Ну просто грехом было не догадаться. Слишком уж странно он на меня посматривал иногда.

– Что-то не так? – спросил я. Просто надо было уладить этот вопрос. Хотя, возможно, я об этом пожалею.

– Я не хотел бы поднимать эту тему. Потому что даже сейчас, и всё равно слабо верится. Подумать только, вот пиздец.

– Что?

Отто развернул голову ко мне. Взгляд у него был уже таким, слегка стеклянным, так что сразу становилось понятно, что всё плохо. Не то чтобы его быстро уносило с пива, нет. Чтобы Отто напился с одного пива, это надо пару бочек крепкого. А так, после бутылки-двух он просто становится, ну.. Более разговорчивым. Хотя по сути, это даже незаметно. Есть такие люди, которые как бы и напиваются, по ним даже видно, что они пьяные, но на их характере это сказывается не сильно. Ну так вот, Отто из них. Но сейчас должно случиться что-то страшное.

– Сын моей сестры ёбанный пидр. Как мы пришли к этому.

Я первое время даже не воспринимал, что он реально сказал это. Правда? Он назвал меня пидором? Может, это шутка такая и ещё не всё потеряно..? Попытка меня развести. Юмор, ха-ха, очень смешно. Давай, заканчивай уже. Ты же реально так не думаешь, да? Откуда тебе знать об этом, в конце концов.

Да кого я обманываю, боже. Сам же думал об этом уже сколько раз. Всё они с матерью знают, и глупо было думать, что я смогу это скрыть. На что я надеялся-то вообще. Хотя вот так просто сдаваться нельзя. Приличия ради притворимся, что я не понимаю, о чём речь и почему на меня гонят, а потом уже посмотрим. Может, Отто реально меня проверяет так тонко? И будет обидно, если я сам спалюсь. Это как Кристина рассказывала, типа, как её отец выясняет, сколько она потратила на наклейки. “Что, опять наклейки за семьдесят евро, да? Нет. За двадцать семь? Всего четырнадцать. Ну понятно..”. Хитрые уёбки они у нас, пиздец. С ними надо аккуратнее.

Особо сильного волнения я за собой не замечал, но, кажется, какая-то часть меня думала иначе – судя по тому, как у меня колотилось сердце и как мне не хватало воздуха. Вздыхать я старался тихо, чтобы не сильно выдавать своё волнение, хотя Отто в любом случае заметил бы, и можно было даже не пытаться. Что ему стоит, конечно. Просто посмотреть на меня и увидеть, как плечи поднимаются. Это прекрасно заметно. Просто шикарно.