Текст книги "Nicht so (СИ)"

Автор книги: Gozer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

– Ненатуральная, – отворачиваясь, посмеялся Артём, но тут же схватил меня за руку и потащил за собой. – Всё, не топчи газон. Пошли.

Я и не собирался ничего топтать, хотя и вряд ли Артём сейчас всерьёз говорил. В любом случае, было не особо важно.

Вскоре показались трамвайные пути, и хотя переходить на другую сторону улицы сейчас было совсем необязательно, Артём почему-то всё равно пошёл. Я заподозрил неладное только когда он направился в сторону ворот парка аттракционов. Этого только и не хватало.

– Пойдём? – останавливаясь в паре метров, спросил он.

Я осмотрел забор, прикидывая, как и вообще возможно ли перелезть через него. Возможно было, да, но.. Артём, пошли домой, а. Что ты хочешь там найти вообще? Или это особое достижение в жизни? Из списка “Что должен попробовать каждый”. Пробраться ночью в парк аттракционов? Прости, но мне страшно. За это не полагается никакой статьи? Ну, типа, проникновение куда-нибудь там. Тебе-то похуй, я понимаю, а я несовершеннолетний. Я не хочу расстраивать мать ещё больше. Хотя по сравнению с тем, что я встречаюсь с парнем. Я не знаю, что я должен сделать, чтобы она разочаровалась во мне ещё больше. Проникновение на.. Это же не частная территория, верно? Это типа.. Я хуй знает, что это, но ничего же не будет, так? Дадут пизды родителям, возможно, сообщат в школу. И что дальше? Всё? Это типа наказание?

– Зачем. И. Разве там нет сторожей или типа того?

– Это будут их проблемы, если они там есть.

Я сперва не понял, но вскоре дошло, что Артём имел в виду отпиздить любого, кто помешает ему приятно проводить время. Ковальский как-то рассказывал, что Артём однажды отпиздил какого-то деда. Они вдвоём шли куда, и по дороге на девятке сворачивал какой-то мужик. Ковальский выебнулся на него из-за того, что тот не остановился и не дал им пройти, хотя “мог бы”, тот услышал, решил выйти на разборки, и Артём набил ему ебало. Он у меня такой милый. Я ни разу не боюсь его.

– Это же такая романтика, – Артём улыбнулся, разворачиваясь ко мне. – Ночь. Парк аттракционов.

– Ты опять фильмов ужасов пересмотрел?

– Да ладно, я же шучу. Хотя я не думаю, что нам сделают что-то серьёзное в наказание.

– Они должны будут заявить об этом в школу. Как на Дениса настучали. Что он дорогу не в том месте переходил.

– Это да, – вмиг посерьёзнев, хмыкнул Артём. – Представляешь, профилактические беседы с Татьяной Викторовной?

– Да упаси Господь.

– Ты опять начнёшь выёбываться на неё, она взбесится и вообще тебя в покое потом не оставит. И будешь ходить к ней, все контрольные пересдавать.

Это что, сюжет для фильма ужаса? Персонально для меня?

– Лично при ней, – продолжал Артём. – Чтобы она точно знала, что химию ты знаешь и понимаешь.

В рот я ебал и её, и её химию. Как можно не понимать, что ты нахуй никому не нужна, и точно так же твоя любимая химия, на которую ты убила всю свою жизнь? Ну да, ведь тогда выяснится, что ты уже дожила до сорока, ну или до скольки там, а у тебя нихуя нет. Даже кошки. Вот будет неприятно. Ух, сука. Наверное, у меня где-то на подсознательном ненависть к таким людям. Или это началось после того, когда она сказала, что это из-за таких, как мы, страна в дерьме? Мы, видите ли, слишком “свободные”. С неохотой и недовольными лицами моем столы в кабинете, вот уроды. Да. Сегодня школьники не испытывают радости, когда их заставляют отмывать парты за другими даунами. А завтра они страну разлагают. У, сука. Всех срочно на профилактические беседы.

– Ну нахер. Пошли отсюда.

– Но святой отец, – Артём, смеясь, догнал меня. – Может, там и нет никого. В конце концов, что там интересного?

– Можно ограбить ларьки с мороженым.

Не то чтобы это казалось мне чем-то интересным, но это единственное, что приходило мне в голову при мысли о парках аттракционов. Что там ещё есть такого? Ну да, аттракционы. Были бы там ларьки с кукурузой, и была бы в них кукуруза, я бы о ней подумал. Но я не уверен. Я даже не помню, когда был там в последний раз. Это пиздец давно было. Мать не любила таскаться в город не за одеждой и не за “элитной” едой. Той, которую у нас в деревне было не достать. Да и не то чтобы я рвался. Аттракционы и аттракционы. Что такого. Хотя, возможно, я бы хотел сходить на те лютые штуки, которые вращаются и крутятся во все стороны. Но одному это делать в любом случае фу, да и я не знаю, насколько тупо в семнадцать лет ходить в парки аттракционов. Это же для четырнадцатилетних дебилов, нет? Или кое-кто просто занудный мудак с какими-то непонятными предрассудками. Вот люди не парятся и просто наслаждаются отдыхом. В любом возрасте. Ещё и с друзьями, небось. А ты сиди дома и ной дальше. Чмо. Хотя, на самом деле, причина не ходить в подобные места у меня немного другая. Я же сдохну после слишком активной тряски и поворотов. Как-то Ковальский потащил нас с Артёмом и Ритой на детскую площадку, где была карусель. В итоге они так нас раскрутили, что я потом весь оставшийся день просто умирал от головной боли. И это было после простой карусельски на детской площадке. А что со мной будет после чего-то более серьёзного? Так что ну нахер.

– О, это моя детская мечта, – протянул Артём. – Ворваться ночью в магазин или ещё куда-нибудь в такое место. И съесть всё. А что не съесть, то унести с собой. И деньги прихватить.

– Ты уже с детства, да? – я подвигал рукой возле виска. Ну правда, что за мысли спидозные. Вот потом не верь, что у таких людей с раннего детства предпосылки к неадекватности.

– А ты не думал о таком? – он почему-то был правда удивлён. – Это же типа.. Нормально?

Я успел только задуматься о том, что, возможно, многие дети и правда могут мечтать о том, чтобы получить неограниченный доступ к большому количеству вкусняшек, полностью за бесплатно, ещё и денег с собой унести потом. Артём тем временем продолжил.

– А, ну да. Ты-то в том возрасте только о таблетках мечтать и мог. Серьёзно? Ты не хотел грабануть аптеку и получить пожизненный запас?

Мне захотелось втащить ему после его слов о таблетках, но когда он договорил, меня хватило только на закатывание глаз и недовольный вздох.

– У нас обычно дома лежала пара коробок, – почему-то я всё равно полез объяснять ему. – Не было никаких проблем с доступом.

Артём долго ничего не говорил, и когда я повернулся к нему, то увидел, как он тоже смотрит на меня, очевидно чего-то ожидая. Исповеди по поводу таблеток? Или что я дам ему свежий повод для шуток?

========== 7/8 – Июль, 20 ==========

20.07.14, Воскресенье

– Где был всю ночь.

Когда мать спросила это, я точно понял, что сейчас будет выговор ещё и от неё. Это для этого она меня позвала, да, на самом деле? А не чтобы я помог ей с готовкой.

И казалось бы, хер с ним, господи, после Отто уже не должны волновать такие мелочи, да и мать сама вчера меня уже подъёбывала с этим, нет? Я даже какой-то частью подумал, что она смирилась. Но так как параноик я ещё тот, я знал, что этот момент наступит. И вот оно.

– У Артёма.

Не вижу смысла врать ей, если честно. Она и так догадывается, я готов поспорить, и если я совру, она только ещё больше обозлится. С другой стороны, в чём вообще проблема? Если она помнит, Артём ещё должен мне татуировку набить. Теперь только двадцать пятого, правда, но сейчас и не об этом. Будет смешно, если сейчас мать такая: “Всё, больше из дома не выйдешь, довыёбывался”, заберёт у меня ключи и пока. И что я буду делать? Хотя как это вообще будет выглядеть. Мне не пять лет, чтобы меня вот так просто можно было под домашний арест посадить.

– Вы всё ещё общаетесь?

Мне не нравилось её хмурое выражение лица, и казалось бы – самое время приврать, “ложь во спасение” и всё такое, но блять. Рано или поздно вскроется по-любому, так что смысла это не имеет. Да и я как-то без привычки пиздеть кому-то о чём-либо. Тем более, родной матери. Какие от неё могут быть секреты? Хотя тема сейчас у нас явно не та, где можно вот так доверяться и рассказывать всё, как есть. О некоторых вещах лучше никому не знать. Другое дело, что о том, что я пидр, уже и так вся наша семья знает, и какая тогда разница. И даже если я сейчас совру ей (что я могу сказать-то вообще), она в любом случае будет считать, что я был с ним. Потому что других вариантов по сути быть не может.

– Душа просит.

– Хороший ответ, – хмыкнула мать. – Зачем ты убил человека? Душа попросила.

То есть, для тебя отношения двух парней и убийство – это сопоставимые вещи? Мам, ты нормальная? Не неси хуйню, это бред полный. Я понимаю, гомофобия, и все дела, но это уже просто каменный век какой-то.

– Ещё какая-нибудь дичь, – продолжала издеваться мать. – Душа попросила.

Можно было и не продолжать. И так понятно, что ты донести хотела. Ничего такого, просто неприятно. Когда и так осознаёшь, какой ты ущербный, а тебе этим ещё и в нос тычут. Им платят, что ли, за то, что они меня расстраивают?

– Нет, а что не так? Ты тоже не стала бы отказывать себе, если бы захотела что-то.

– Но не отношения с женщиной.

М, думаю, у нас просто разные границы установлены. Для матери это тупо неприемлемо, а для меня, ну.. Кажется, я повёлся на это, прикрываясь, что, типа, если никто не узнает, то всё нормально, и можно делать, что только захочется. Сейчас можно посмеяться с того, какой я аутист. Узнали же в итоге все, кому не стоило этого делать. Другое дело, что реакция была себе относительно мягкой.. Никто даже не пострадал. Только бы мать мне сейчас раскалённой сковородой по лицу не уебала, и вот тогда всё точно будет хорошо. А то от неё можно многого ждать. Это вам не Отто, у которого семья на первом месте. Ну и да, шуткануть бы про то, что женщины вообще по природе своей импульсивные истерички. Разозлятся вот так из-за хуйни какой-нибудь, а ты потом в травмпункте сидишь. И врачи в ординаторской угорают над тобой.

– Ну, полагается, ты бы их и не захотела.

Но вот от чего-нибудь другого она же явно бы не отказалась, верно? Ну и в чём тогда проблема. Век потребления, мам. Такое себе оправдание, конечно, своей тупости и ненормальности, но почему нет.

– Я же нормальная, – кивнула головой мать. – Но что с тобой не так?

Иногда я крайне близок к тому, чтобы скатиться до уровня всех тех аутистов, которые топят типа “Любовь есть любовь, рья-я-я-я-я, она не имеет пола” и вот это вот всё. Потому что ну правда, что за хрень? Ничего реально страшного не случилось ведь, так с чего такая реакция и к чему такое внимание? И что-то как-то запоздало. Я в июне уже решил, что можно выдохнуть спокойно. Ну, подумал, что Отто мне за них двоих всё высказал, а, оказывается, у матери ещё и собственные претензии ко мне есть. Что за жизнь. Теперь ещё и из-за этого переживать. Нельзя было сразу мне мозги выебать, и успокоиться? Нет, надо растянуть.

Мать, видимо, решила совсем в философию удариться.

– Это моя вина? Я слишком много таскала тебя с собой по всяким типа женским местам?

О-о, ну началось. Скажи ещё про отца, давай. Что меня не воспитывали как мужчину, вот потому всё так и вышло. Ковальский с Артёмом связывают эти вещи, по крайней мере. Хотя тут, в целом, можно проследить связь. Типа, у меня не отложился образ “мужчины”, вот я и вырос бабой. Настолько бабой, что даже по мужикам больше угораю. Хотя не сказал бы, что парни реально нравятся мне больше. Мне вообще похуй на людей этих ебаных, просто Артём такой.. Такой. И как можно было ему отказать. При том, что всё так хорошо в начале планировалось. “А, да никто не узнает, два года вместе побудем и разойдёмся, всё нормально будет”. Ага, блять. Всё просто охуенно. Что было, что сейчас есть. И это ещё никто не знает, что будет дальше. Я готов ставки принимать – тоже хуйня какая-нибудь лютая случится. Но нет, мы не расстанемся заранее.

– Или это из-за отца?

Только я хотел побомбить, как мать сама зафыркала:

– Хотя что за бред, блять. Сколько детей растёт в неполных семьях, и на их ориентацию это никак не влияет.

Может, хватит? Это явно не та тема, которую мне хотелось бы обсуждать, тем более, с тобой.

– Почему ты так разозлилась? – я просто хотел уточнить. – Когда я сказал, что мы идём к нему из-за татуировки, ты, кажется, поспокойнее отреагировала.

– Я думала, ты сходишь к нему часа на четыре, вернёшься и вы так же не будете общаться.

Лол. Мам, ты же умная женщина, какого чёрта? Или ты тогда пьяной была, а я просто не заметил?

– Хотя, кажется, для этого тебя стоит забрать из школы.

Что-то не радовало меня то, что она подумала об этом. Давайте она не будет продолжать эту мысль. Мне не нравится.

– Но вы не общались с июня. Не общались же? – мать покосилась на меня. – Я уже подумала, что можно вздохнуть спокойно, как тут это.

То есть, Отто не рассказал ей тогда, что он приходил ко мне? Вот это да. Вот это он меня удивил сейчас. Не сдал меня матери, даже по такому делу. Он что..

– И, получается, вашим “прекращением общения” в мае было расставание, да?

– Типа того.

Зачем и дальше что-то от неё таить, мда-мда. Подумал я. Надеюсь, потом я не пожалею о том, что решил вот так ей довериться.

– А сейчас вы опять сошлись?

– Ну да.

Вот в этом признаваться было уже точно стрёмно.

– Вернее, сошлись мы давно, в том же мае. Но я боялся тебе рассказывать о том, что мы снова начали общаться.

Не то чтобы я хотел делиться с ней такими вещами, но просто чтобы она поняла, что у нас происходит. И что радоваться изначально было нечему, она просто не знала некоторых вещей. Жаль её разочаровывать, конечно, но как будто у меня есть выбор. Просто так будет легче – если она уже сейчас смирится с этим всем и потом уже не будет так остро реагировать на вещи.

– А сейчас он занят работой, и поэтому всё. Вот так.

Матери в моих словах что-то явно не нравилось, но хотя бы уже не было такой уж прям лютой ярости. Всё, угроза миновала? Я могу вздохнуть спокойно?

– То есть. Какого чёрта? – она вскинула голову, нахмурившись. – Он правда настолько тебе нравится, что ты пошёл на возобновление отношений?

О, я понял, что её смущает.

– Повторные ничем хорошим не заканчиваются, – мать, наверное, решила повторить одну из своих жизненных мудростей. А то вдруг я забыл, ну.

– Я знаю.

– И всё будет так же плохо, как в первый раз, если не ещё хуже.

– Я знаю, – повторил я, останавливая её. – Просто. Какая разница уже?

– Ага, ты думаешь, что если знаешь, что от него можно ждать, то тебе будет легче пережить повторное кидалово?

Ой, мама. Хватит, всё, можно я пойду? Правда глаза режет, всё такое.

– Или пострадать захотелось? Хотя подожди, самое главное я так и не узнала. Кто у вас кого ебёт?

“Самое главное”, да. И меня забавляет, как спокойно и грубо они говорят об этом. Или родители только в фильмах постоянно используют странные метафоры для обозначения подобных вещей? Типа им неловко или стрёмно говорить об этом со своими детьми. Но да, очевидно, с нашей семьёй это не так работает.

– Если ты, то ещё понятно. Что возраст, гормоны бьют, хочется ебаться, а к девушкам идти страшно или пока они доломаются, сам уже психанёшь.

Что..

– Феликс рассказывал, – мать что-то понесло, – что геев на секс развести легче, чем женщин. Хотя, кажется, там вопрос был больше во внешности, но не суть.

Я что-то вообще понимать, что происходит, перестал. Хотя по сути, сейчас важно только то, что мать рассматривает меня как бисексуала – уже хорошо, и мне не придётся говорить с ней об этом. Но всё же, блять. Это обидно даже слегка, когда тебя видят тупым животным, которое начинает отношения с кем-то чисто ради ебли. Хотя, наверное, это то, во что мать хочет верить. Типа, ей стрёмно признавать, что у меня могут быть чувства к парню, поэтому она находит другую причину. В целом, даже логичную. Ну, я просто полагаю, что нормальным людям и правда хочется какого-то сексуального удовлетворения, и настолько, что они даже ищут себе партнёров в какой-то мере специально для этого. Я даже слышал несколько раз как люди вздыхали так грустно, типа “поебаться бы”. То есть, у них правда есть в этом потребность, им хочется этого. Одна дама даже рассказывала, что на первом курсе уже не могла терпеть – дико хотелось, прям вот пиздец. Так бы я думал, что дело, эм.. Ну, если бы те люди не знали, каково это на ощущения, они бы не хотели его. Но кто-то, похоже, и правда на инстинктах живёт. Хотя не то чтобы я хотел разбираться во всём этом. Но в чём прикол здесь. Нормальные чувства могут быть только у двух разнополых людей, мать думает?

– Но если тебя, то я вообще ничего не понимаю тогда.

– Я сверху, успокойся.

Это правда было сказано только для того, чтобы она унялась и не ебала мне мозги. Ну и себе. Просто если бы я был не просто пидором, а ещё и принимающим – они бы этого точно не выдержали. А так у меня ещё есть шансы на нормальную жизнь. У меня же нет потребности, чтобы меня ебали в зад, верно? Не всё так плохо нынче.

– Ну хоть так, – фыркнула мать. – И всё же.

После этого повисла неловкая пауза. Кажется, мать не хотела говорить об этом, и сейчас просто подбирала слова, которые ей будет не так мерзко произносить.

– Он тебе нравится?

Я про себя хихикнул. Спрашивать “Ты его любишь”, видимо, совсем никак не хочется.

– Да, типа того.

– Но ты же понимаешь, что у таких отношений нет будущего?

– Мам, я совсем отбитый, по-твоему, что ли? – я даже запсиховал слегка. – Конечно, понимаю.

У меня в принципе не может быть отношений, которые будут иметь будущее, я отмечу, окей? И не важно, с парнем, с девушкой, да хоть с вертолётом. Я слишком потраченный для таких вещей. И не надо мне затирать про это. Будущее, блять, отношений. Заебали.

– И я не могу не спросить теперь.

Что, всё? Мы стали подружками? Теперь можем парней обсуждать? Хотя мне совесть не позволит изводить мать с этим. Всё же, что ни говори, а ей мерзко. Она может, как бы, “принять” это, но так, знаете. Нейтралитет, но больше порицающий, чем одобряющий. Хотя, скорее, они с Отто просто внушат себе, что всё нормально, раз я не собираюсь всю жизнь этой хуйнёй страдать, и сейчас надо просто дать мне перебеситься. Как какому-то тупому подростку. Отлично, блять.

– А с Кристиной у вас что?

Я даже хмыкнуть не успел, как мать сама продолжила.

– Отто рассказал мне, что видел вас в ванной. Он почему-то уверен, что у вас что-то было.

– Да, было.

Тут даже стесняться было нечего, хотя совсем уж откровенно – мне всё равно было стрёмно разговаривать с матерью о таких вещах. Ну, как бы, я полагаю, что мало кто сможет вот так спокойно обсуждать со своими родителями свою половую жизнь. Или вопрос в доверии? Или в привычке. Мать обычно так мной не интересуется, так что мне странно видеть такое. Интересно, что у Ковальского с его матерью? Она, вроде, даже в курсе про его отношения с тем мужиком-полицейским. Как она к этому относится?

– Ты ещё и блядуешь, что ли? – после тяжёлого вздоха спросила мать.

Вот вам не угодишь. С парнем ебёшься – плохо, с девушкой – тоже плохо. Я что делать-то должен?

– Мама, блять, – шикнул я. – Она сама предложила, не мог же я отказать.

Хотя звучит это как-то не очень. Но не объяснять же ей, в чём проблема там была. Это будет ещё хуже. Хотя почему нет? Мама же и так знает, что я долбоёб. Так что уж не охуеет от полученных знаний.

– Она в тот раз издевалась надо мной из-за отказа, если бы я и сейчас слился, пиздец бы был. К тому же, мне было интересно.

Сейчас бы оправдываться, почему ты переспал с девушкой. Ещё и перед матерью. М-м. Обожаю.

– Издевалась? – мать недовольно глянула на меня, и невольно представил, как она сейчас пойдёт разбираться к Феликсу. – Она уже тогда к тебе лезла, что ли?

– Доброе утро.

Вот Отто что-то там пиздел, что женщины всё замечают, особенно если это связано с их детьми. Но вот, мать как-то проморгала и не заметила, что Кристина ко мне подкатывает. Зато как то, что у нас с Артёмом что-то странное происходит – это она первая. Хотя, скорее, дело было как раз в том, что она видела нас в одной кровати. Интересно даже сейчас стало – если бы не это, она бы узнала? Как важно, оказывается, закрывать двери. Дьявол в мелочах, м.

– У вас типа свободные отношения, как это сейчас называют?

Точно подружками стали. Так мило. Нет, на самом деле, конечно же. Зачем она это узнаёт? Чтобы потом манипулировать мной и тонко внушать, типа, всё хуйня, Сений, бросай ты его, зачем он тебе нужен. Хотя, может, ей и правда интересно разобраться. Ну, мало ли. Просто чтобы понять. Но она же не будет винить себя в этом и дальше, да? А то у неё столько причин.

– Ну, не совсем. Обычные, но я решил, что раз Артём ходил к своей бывшей, то и я могу.

Мать даже бровью не повела. Видимо, мои слова её даже не смутили. Хотя, может, это и не должно смущать? Я вполне мог рассказать ей что-нибудь. Типа.. Я, кажется, упоминал как-то, что он встречался с Ритой. Может, мать об этом и думает? Кто знает. Мысли читать мы не умеем.

– Хуйня какая-то. То есть, он встречается с тобой, но при этом тоже шляется где-то?

Что значит “тоже”? Один раз всего было, алло.

– Да, типа того.

– В моё время за такое били лица.

Ну, и сейчас можно, конечно, никто не запретит, но как-то ничего страшного не произошло же..? Нет, объективно, я не имею права бить его за это. Да и это как-то уёбищно. Я совсем истеричка, что ли. Нет. Я нормальный адекватный человек. Поэтому когда узнаю об измене, запираюсь на две недели дома.

– Вообще ничего не понимаю, – вздохнула мать. – Встречаются два парня, оба ещё и с девушками спят, и типа всё нормально.

– Но это же правда хорошо, нет? Типа, не всё ещё потеряно.

– Это вы так по юности хернёй страдаете?

– Да, вроде того.

Когда говоришь об этом с другими людьми, ещё хуже становится, чем если просто думать об этом. Как же это всё тупо, господи.

Мать глубоко вздохнула, отворачиваясь. Мне даже показалось, что она на секунду задержалась взглядом на бутылке вина, стоявшей здесь. Хочет выпить? Чтобы легче было выслушивать мои охуенные истории.

– Вот, вроде бы, и какая разница, раз если это чисто юношеское. А, вроде бы, как бы никто не пожалел ни о чём в конце.

– Я уже жалею периодически, – я пожал плечами. Просто захотелось поделиться, мда.

– И? – протянула мать, так выразительно, что мне даже смешно стало. Старательно подводит меня к мысли, что раз я и сам понимаю, что всё хуйня, то почему это до сих продолжается?

– Но душа просит.

– А потом он опять тебя бросит и ты в уныние впадёшь.

Ма-а-а-ам. Не негативь. И вообще, какое тебе дело? Впаду и впаду. Или тебе типа больно смотреть на мои страдания, как матери? Но что за бред, блять, господи.

Здесь мать не выдержала и таки потянулась за бутылкой, а я просто переступил с ноги на ногу, разминая уже уставшие конечности. Подзаебался я тут стоять уже, но нужно было закончить с делами и разговорами. Мать, технически, хоть и выёбывается на меня сейчас, но какой-либо особой, ну.. Ненависти нет. То есть, она не хуесосит меня и так далее. Мне до сих пор не сказали, что мы должны прекратить какое-либо общение, что я ебать мразота, подвёл всю семью и так далее. В частности меня волнует именно первое, конечно. Конечно, не стоит так демонизировать человека, но типа.. Я бы не удивился, если бы она начала говорить про такое. Но нет. Ничего нет, и типа что, всё? Они реально вот так просто спустят мне всё? Блять, а. Я мог изначально им всё рассказать, и ничего не было бы? Отлично просто.

– А ты всё уже, эм.. – я даже решился на уточнить. – Успокоилась? Типа, ты не ненавидишь меня больше?

– Скажем так, я перебесилась, – со стуком возвращая бутылку на стол, фыркнула мать. – Поначалу, конечно, я была в ужасе. Но потом поговорила с Отто. Почитала советы в интернете.

Я замер, на всякий случай, чтобы не разъебать себе руку об тёрку с эмоций. Она ещё и в интернете что-то искала об этом? Господи, мам. Тебе что, пять лет? Ты взрослая женщина, почему твоё мнение должны формировать люди из интернета?

– “Что делать, если ваш сын гей”. Даже на русских сайтах пишут какую-то дичь про принять и понять, что вы здесь не при чём, а он по-прежнему ваш ребёнок. Но на каком-то советовали начать ходить в церковь.

Мама, нет.

– Но я думаю, это слишком.

Аж сердце работу возобновило. Походов в церковь мне ещё не хватало просто для полной коллекции. Я просто прям вижу это дерьмо. Как захожу туда. И все такие на меня смотрят. И я такой: “Бля, ну за что”, но а что делать остаётся? Перекреститься три раза на входе, вроде, надо сначала, пройти, поставить свечку, да..? Или мать про проповеди говорит? Или что надо сходить и изгнать из меня дьявола? Меня же так и не крестили, кстати. Может, в этом все проблемы? Мать не смыла с меня свои грехи, и вот, теперь мы оба страдаем. Может, правда надо сходить? Хах, блять, это будет очень смешно. Вот я приду туда, проникнусь, и у меня как мозги перемкнёт. Выжгу все татуировки, сниму весь пирсинг, буду ходить, отмаливаться за грехи, ещё и в семинарию после школы пойду. Ну и логично, что всякие там Артёмы и Ковальские пойдут нахер, как люди, которые вносят смуту в мою жизнь и не дают вести мне тихую праведную.. Жизнь. Небольшая тавтология, но не важно. Прикол же смешной. Хороший фанфик будет.

– Когда это началось?

– Что?

Когда я понял, что мне и дамы, и парни одинаково заходят? Хотя не то чтобы я понимал, мне просто было похер на всякие такие вещи изначально. Но если мать именно про Артёма, то тут будет пиздец сложно с ответом выкрутиться.

– Или тебе и до него мальчики нравились? Боже, как много я могу о тебе не знать, – вдруг её прям озарило. Я аж выругался про себя. Надеюсь, она не.. Не решит теперь следить за мной или не решит, что.. Она пиздец виновата, что не проводила со мной больше времени, или ещё какая-нибудь такая хрень.

– Летом же, да? В лагере?

Если я сейчас скажу “Да”, она начнёт сокрушаться, типа, “Это я тебя туда отправила, это моя вина, что я наделала”. Хотя ситуация по сути безвыходная, ну, или без разницы. Потому что если я скажу, что началось это осенью, она так же усмотрит тут возможность обвинить себя. Типа, “Я согласилась отпустить тебя на нормальное обучение, боже, это всё из-за меня, ведь я так легко могла предотвратить это”.

– Хотя и так понятно, что летом. Ты уже тогда как ебанутый себя вёл.

А до этого, то есть, я нормальным был? Вот это да.

– Так и знала ведь. Так и знала, – повторила она, недовольно глянув на меня. – Ладно, чёрт с ним, с этим лагерем. Но в школу тебя точно не надо было отпускать. Вот, что случилось.

– А.. Вариант, что я мог бы. Найти его в интернете потом, например, не рассматривается?

– Ты шутишь, что ли? – фыркнула мать. – Ты бы не стал его искать. А если бы и нашёл, то ещё полгода сидел потом и думал, как бы ему написать. И так бы и не написал в итоге.

“-307 урона”. Без ножа режешь, мам. Хотя как будто это неправда. Я бы загнался, что это не будет иметь смысла, типа, Артём же не такой, он по девушкам, и что я буду тратить время и силы на заведомо провальное дело, и всё такое. Мда. У меня была возможность остаться нормальным человеком, но я её проебал. Вполне даже осознанно, потому что я помню, что шёл в школу первого сентября в том году, вполне подозревая, кого я встречу в толпе одноклассников. Надо было дома оставаться, правду мать говорит. Когда-нибудь я начну слушать более опытных и мудрых людей.

– Но я повелась. “Ему нужно быть среди людей”, ага, как же. И где мы закончили?

– Ещё не закончили, – успокоил её я. – Всё будет нормально.

– Да. Когда ты уедешь и выбросишь эту свою хуйню из головы.

– Непременно.

Комментарий к 7/8 – Июль, 20

Ну вот, ещё Силке сейчас Арсению пизды даст, и точно тема закроется

========== 8/8 – Июль, 25 ==========

25.07.14, Пятница

– Что? – заметив, что я смотрю на свою руку, спросил Артём.

– Просто непривычно. Мне так давно ничего не набивали.

Подвигав рукой, я посмотрел, как под плёнкой перетекает набежавшая кровь. Пришлось почти сразу перестать, тем не менее – дабы не вызывать недовольство “мастера”. Я не был уверен, на самом деле, что подобное реально может навредить, но готов поспорить, что Артём непременно бы доебался. Он как-то что-то говорил про ограничение активности, если татуировка находится в месте, где движения приводят к натяжению кожи и всё такое. Может, это даже имело смысл. Потому что мне уже как-то забивали плечо почти прямо над локтевым суставом, и все движения вызывали некоторый дискомфорт. Не уверен, что мне реально стоит заморачиваться над таким. Но мне почти всё равно. Я снова инвалид на ближайшие две недели, ура.

– Когда был последний раз? – заинтересованно оглядев меня, спросил Артём. Я тут же задумался, выставив руки перед собой – так было бы легче вспомнить. По крайней мере, я полагал, что глядя на все свои татуировки смогу как-нибудь вспомнить, какая из них самая новая. Но всё было сложнее.

– Вроде как, зимой. Когда осьминога набивали, – ещё немного подумав, вспомнил я.

Артём даже втянул голову в плечи, кажется, немного выпав с таких фактов. Я, в общем-то, тоже был удивлён. Я не думал, что был такой большой перерыв. С зимы – подумать только.

– В декабре, серьёзно? Какого чёрта.

Я даже хихикнул про себя. Сейчас Артём решит наверстать всё упущенное, и будет больно.

– Мне просто так странно это слышать, – уже не так удивлённо объяснился он. – У меня постоянно что-нибудь новое. А тут. Январь, февраль, март.. Семь месяцев без новой татуировочки? Арсений, ты что, сатанист?

О, ну да, это же охуеть, как важно. Разлюби меня ещё из-за этого.

– Ну а ты куда смотрел?

На самом деле, мне не стоило его подстрекать, как бы ни хотелось. Потому что желания так же покрываться татуировками у меня не было никакого, а Артём мне сейчас это быстро обеспечит. И почему только нельзя будет послать его нахер, хм.

– Вот так, значит, да? – Артём посмеялся, приближаясь ко мне. – А знаешь, кстати, что мы будем делать в середине августа?

– Что?

Скрывать не буду, я забеспокоился. Что мы будем делать? Ещё и в середине августа. В смысле. Что там такое, что мы можем делать только в середине августа? Артём же не про еблю? Типа, такие вещи тупо планировать. Хотя чем чёрт не шутит.

– Думаю, где-то числа восемнадцатого, – подумав немного, продолжил Артём. – Мы будем забивать мне ноги. Все. В четыре руки. Полностью. Разом.

Я не то разочаровался, не то облегчённо выдохнул. Разочаровался в первую очередь в себе. Какой я тупой параноик, ещё и извращенец. Хотя меня можно понять. Это типа реальная проблема, и о чём я вообще должен был думать. А облегчённый вздох.. Ну, относительно, это безобидная хуйня. Могло быть и хуже. Пугало, правда, то, с каким увлечением Артём говорил. Но, наверное, всё в порядке. Что поделать – просто парню нравится творить с собой всякую хрень. Тут уже ничего не сделаешь.