Текст книги "К северу от Чернобыля (СИ)"

Автор книги: Гекк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

В банке при моем появлении охрана повела себя странно, вытянувшись по стойке «смирно», будто перед начальством. Отмахнувшись от них рукой, пошел дальше. Все они меня отлично знали, и их суета меня смутила. Может быть, меня все-таки уволили?

Наш отдел размещался в трех кабинетах второго этажа в левом крыле здания. В двух сидели простые работники, такие как я. И кабинет шефа. Наш начальник, старый вдовец, никогда не торопился домой, всегда предпочитая поделать что-нибудь на работе. Постучавшись в дверь и дождавшись дежурного «войдите» – вошел, раз разрешили.

– Смирнов! Так ведь можно и до инфаркта человека довести, – жалобно сказал шеф.

Выглядел он неважно, годы, профессиональная болезнь всех ревизоров – язва, возрастной артрит. Он не был самым лучшим человеком на земле, но многое из того, что я умею и знаю, преподал мне именно он.

– Добрый вечер, Василий Николаевич, – здороваюсь. – Что-то охрана при виде меня разволновалась. Я в банке-то еще работаю?

– Вечер добрый, господин Смирнов, – встал из-за стола мой начальник. – В банке вы работаете. Только не в моем отделе. Ваш кабинет сейчас на шестом этаже.

Я так и сел. На шестом этаже располагались кабинеты большого босса и его замов. Меня-то, каким ветром занесло на горные высоты?

– И какая у меня сейчас должность?

– Первый заместитель Председателя.

Я почему-то сразу поверил своему бывшему руководителю. Он тоже понял, что я до этого ничего не знал и сел на место, прижав левую руку к животу.

– Опять язва? – спрашиваю.

– Разыгралась, проклятая.

Мне в голову пришла внезапная мысль. Привлекать внимание к воде не стоило. Требовался отвлекающий маневр. Перед вылетом пилот дал мне две таблетки против укачивания. Вот сейчас они мне и пригодятся.

– Мне тут по случаю, новейшая разработка украинских медиков досталась, – вру привычно.

Вытащив из кармана пластмассовую гильзу, беру чистый листок бумаги и выкатываю на него таблетку.

– И главное обильно запить.

Я снял с пояса фляжку, набранную вчера, налил Василию Николаевичу полный стакан.

– Да, сколько я этих лекарств съел! Ничего не помогает.

– Пейте, шеф, – говорю азартно. – Нас в такие места посылали и давали все самое лучшее, знаете, какая у меня винтовка была!

Усмехнувшись моему напору, мой бывший руководитель положил таблетку на язык, проглотил ее и запил полным стаканом воды. Минуту мы сидели молча. На лбу у него выступила испарина, и он тихим голосом сказал:

– Слушай, отпустило. Извините, господин Смирнов.

– Зовите меня на «ты», Василий Николаевич. Можете звать меня Сотник.

– Ты, правда, все это время в Зоне был?

– Да, что вы! В Зоне за все это время пробыл полдня. Страху натерпелся. Двоих отличных ребят потерял. Лучше бы туда не совался.

Начальник внимательно посмотрел на меня.

– Ты изменился, Сотник.

– Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Умри, лучше не скажешь. Пойду, посмотрю на свой новый кабинет. Вы на мое место никого не берите, все равно скоро разберутся, что это просто цепь невероятных случайностей и погонят меня с шестого этажа и ладно, если еще обратно, а не на улицу.

– Договорились, – улыбнулся шеф. – Пока я здесь начальник, ты можешь вернуться в любое время.

Мы пожали друг другу руки, и я тихо закрыл за собой дверь. Внутренний голос давал мне дельные советы, один за другим. Убеги отсюда тихо. Езжай в аэропорт покупай билет в Киев. Но очень хотелось посмотреть на свой новый кабинет. Любопытство в очередной раз победило осторожность. Наверх пошел не по центральной парадной лестнице, а по служебной в конце крыла.

Ради меня наш Председатель пожертвовал малым конференц-залом. За восемь лет я там дважды бывал и поэтому представлял размеры своего кабинета. Дверь была заперта, а просить у кого-то ключи мне не хотелось. Восхитившись черной табличкой с золотыми буквами, из которых складывалась моя фамилия, напыжился, как Плакса перед своей девочкой. Жизнь удалась. Успешные люди не падают лицом в салат, они падают лицом в десерт.

Потянуло неожиданным сквозняком. Я резко повернулся и увидел в открытых дверях кабинета Председателя детскую фигурку.

– Привет, – говорю.

– Привет, – ответила мне фигурка. – Что ты тут делаешь?

– Да, вот хотел стащить табличку на память. А ты что тут делаешь?

– Мы с мамой целый день ездили по больницам, ей говорят всякие неприятные вещи и она плачет, когда думает, что я не вижу. Сейчас она приехала к дедушке и плачет там.

Я вспомнил разговоры о том, что у внука нашего Председателя серьезное заболевание.

– Ты бы не принес парочку стаканчиков, а то так пить хочется, – прошу его.

Малыш обернулся за считанные секунды. В руках он держал два стакана, как его и просили.

– Ну, давай, за наше здоровье, – предлагаю, разливая воду из фляжки. Парню наливаю до краев, а себе все, что осталось. – До дна.

Через минуту, чокнувшись пустой посудой, чтоб зазвенела, я попрощался с внуком Председателя. Он пошел ставить стаканы на место, а мне пора направляться вниз. Главное выяснил – если у нас с Умником отберут все деньги и отовсюду нас выгонят, мы всегда можем вернуться назад. И тогда трепещите, расхитители банковского имущества.

Дорога моя лежала в аэропорт. Очень хотелось знать, что завтра утром приготовила для нас судьба в Киеве.

По настоятельной просьбе генерал-майора Найденова генерал-лейтенант Потапенко занялся судьбой Миколы и Паши. Гетмана беспокоить не рискнули, решив обойтись хорошими личными отношениями с начальником канцелярии. Вопрос занял значительно больше времени, чем рассчитывали, но разрешился к общему удовольствию. В личные дела обоих были подклеены справки о сдаче государственных экзаменов на офицерский чин лейтенанта экстерном. Миколе учли ранее проведенное в армии время в выслугу лет, и присвоили звание старший лейтенант. К ужину они были полноправными и полноценными офицерами стражи.

Вряд ли на базе были люди счастливее их.

После ужина, который правильнее было бы назвать маленьким банкетом, все перешли в помещение офицерского собрания. По окончании операции «Черный лед» база опустела. Разъехались координаторы стран, охрана и военные.

В ангаре остался только один сектор, занятый учеными, исследующими артефакты. Да и те, убедившись, что новинки они будут получать исправно, собирались вернуться в свои домашние лаборатории родных институтов и университетов.

База, встрепенувшись на какое-то время, опять погружалась в мирную спячку.

Большие столы офицерского собрания были рассчитаны на двенадцать персон. Во главу посадили Алексея как старшего по званию, место напротив него заняла Герда фон Тиссен. Остальные расселись, кто как пожелает.

Интендантская служба на базе работала исправно и к ужину все вышли в полевой форме со знаками различия, согласно уставу. Новоиспеченные офицеры гордо несли новые погоны на плечах. Посмотреть на них собрались свободные от дежурства сотрудники. Сидевшие за столом чинно беседовали. Герда рассказывала о своей поездке на родину, Кречет – о подробностях утреннего полета, Дядька Семен их внимательно слушал. Всем было хорошо.

– Подходите вы друг другу, – сделал он вывод и продолжил, – жениться вам надо.

– Дорогая, глас народа – глас божий. При нашей с тобой работе не стоит откладывать очевидные даже для посторонних наблюдателей вещи. Любимая, я прошу тебя прошу тебя назначить день нашей свадьбы.

– Ты так уверен в моем согласии?

– Хорошо. Согласна ли ты стать моей женой?

– До тех пор, пока смерть не разлучит нас.

Они поцеловались.

Усталость не скоро взяла свое, но к полуночи все угомонились.

В Киев я прилетел рано утром и был на базе около восьми. Позавтракав и покормив псов, забрал в наше распоряжение еще один ангар. Не очень большой, но самый дальний. Для Герды и Акеллы это было неважно, а чужих глаз видело нас меньше.

– Здесь и будет наш дом, – говорю своей стае.

Никто не возразил. Вскоре меня пригласили в ателье при доме офицеров. Все уже были там, примеряли новую парадную форму. Надев свою, с погонами подполковника, покрасовался перед зеркалом. А ничего, однако. Расселись по местам в машинах, и чтобы не тратить зря времени, взял телефон, и стал заниматься делами. У меня был самый маленький отдел в управлении. Всего четыре ставки, не считая моей. Три аналитика и заместитель по безопасности. За дорогу штат был укомплектован на сто процентов. Где я взял третьего аналитика? А Умник на что? Ведь и работать кто-то должен.

В канцелярии мы попали в жернова хорошо отлаженной машины. Наверно у них тоже был искусственный интеллект, и они удачно его скрывали.

Нас проводили в малый зал. На местах для гостей сидели красивая дама с двумя детьми и мой Председатель банка.

Работала группа официальной хроники и несколько тележурналистов. Из противоположных дверей вышла представительная делегация. Пан начальник канцелярии, его секретарь, несколько чиновников. На маленькой тележке лежали многочисленные коробочки. Наш сопровождающий построил нас в шеренгу в центре зала.

Мало нас было. Шестеро. Встали мы не по росту, а по званиям. Зомби, генерал. Кречет, проводник. Я, подполковник. Микола, старший лейтенант. Юнец, лейтенант. Дядька Семен, старшина первой статьи запаса, морская пехота.

– За выполнение специального задания командования, награждаются ...

И нам начали раздавать коробочки. Мне досталось четыре. Первые в моей жизни награды. Сразу так много.

Закончив церемонию, чиновники скрылись за своими дверьми. Алексей, отдав новые награды детям, обнялся с женой. Смелый человек! С нашей-то работой. Я лучше один пока останусь. С Умником. И псами. И с девушками без комплексов.

Найденов объявил о десятидневном отпуске и отбыл с семьей. Мне едва удалось выклянчить цепь с ключами, соврав в очередной раз, что мне нужна флэшка, и пообещав ни в коем случае не терять. Отпуск сразу стал интереснее. За дальние горы, за синий туман, в пещеры и норы уйдет караван, за быстрые воды уйдем до восхода за кладом старинным из сказочных стран. И поделим все по-честному, и никто не уйдет обиженным.

– Клянусь Темной Звездой, – говорю вслух, и все вздрагивают.

Ко мне направился Председатель, но я немножко изменился за эти дни.

– Надеюсь, у вас все хорошо, – опережаю его атаку. – Мы закончим с очередным спасением мира, и я зайду на работу. Честно.

В дверях меня перехватила пара журналистов с карточками на груди.

– Господин Смирнов, ваша группа совершила самый длительный в истории поход в Зону отчуждения. Что вы скажете, по этому поводу? – спросила меня длинноволосая девушка в джинсовом костюме. Очки придавали ей строгий и деловой вид.

– Не знаю, кто вам дал неточную информацию. Я был в Зоне полдня. Клянусь. Утром зашли на Агропром, в обед улетели, – поправляю девицу.

– А где вы были все время? – возмутилась она. – В Чернобыле?

– Нет. Там вообще не был. Не пришлось. Честно. Мирные курортные места рядом с Зоной. Даже горячая вода все время была....

Подошел Дядька Семен.

– Помощь нужна? Что делать будем?

– Псам дом строить и с артефактами опыты ставить.

– Возьмите нас с собой, мы снимем для истории, – попросила журналистка.

Очень хотелось соврать, но я честно сказал:

– Нет. Секретность, все такое. У вас нет допуска, и никто вам его не даст.

Девчонка разозлилась по-настоящему, и вылетела вон.

– Зря ты так, – сказал Дядька Семен, – хорошая девочка.

– Молчи, сводник, – обрушился я на него. – Через день все привыкнут, что в ангаре псы, отгородим сектор и активируем голубой шар. Телепорт. Короткая дорога клана «Монолит».

Вот тут патриарх был серьезно удивлен.

– И где вылезем, если получится?

– У Фунтика на третьем этаже, в вентиляционном зале.

– Старая база Стрелка! Там ведь все засыпано!

– Раскопаем, мы что, куда-то опаздываем? – спрашиваю с ехидцей.

– Вы что надо мной издеваетесь! – закричала она прямо от дверей. – Вот копии ваших наградных листов! За уничтожение бандитов на Свалке, за установление контроля над Темной Долиной, за перехват партии наркотиков на Кордоне! Это все Зона, а не приграничные курорты!

Я ей сразу поверил. Эти растратчики из филиала завезли ревизора в Зону и там бросили. На смерть неминучую. А он выжил и стал Сотником. Чернобыльским псом. Отпуск неожиданно стал короче. Вы что-нибудь понимаете в девчонках? Я – нет.

Все давно уже ушли, а мы стояли за портьерой и целовались.