Текст книги "К северу от Чернобыля (СИ)"

Автор книги: Гекк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)

– Умник, передай, пожалуйста, новость о самостоятельном выходе Фунтика и его отряда Алексею. Он должен об этом знать, – попросил я и отправился в душ. Солнце, воздух и вода, наши лучшие друзья.

– Позабудь про докторов, закаляйся, водой холодной обливайся, если хочешь быть здоров! – во всю развлекался Епископ, поддавая парку в импровизированной полевой бане по-черному, сталкерский вариант. Перетаскав весь груз в подвал торговца, вся четверка испытывала потребность в водных процедурах. Китайцы оказались парнями к экстремальным условиям привычными. Это и понятно, жизнь подсобного рабочего на стройке дает жизненный опыт. Совместными усилиями из двух бочек и брезентового полога было создано вполне приличное чудо технической мысли.

– Эх, хорошо! – блаженствовал Кабан.

Китайцы внимательно смотрели на его свежий шрам. Он вызывал у них ряд вопросов, но они надеялись получить ответы по ходу жизни.

– Завтра солнышко взойдет, пойдем на работу, проход в Долину расчищать, – сообщил планы на ближайшее будущее бывший бандит.

– Сначала позавтракаем, – уточнил наемник.

– Да мы еще можем и сегодня поужинать, – обнадежил друга Епископ.

– Эй, ходя, сообрази чего-нибудь перекусить после баньки, – обрадовался гигант.

– Только не заказывай ему острое блюдо в национальном стиле, – усмехнулся мастер.

– А то что? – попался на розыгрыш простодушный Кабан.

– А кинжал в задницу не хочешь? – закончил старую шутку Епископ.

Смеялись все.

– У нас нет таких острых национальных блюд. У нас есть пельмени с перцем. Заработаем много-много денег, я куплю земли, построю дом и приглашу твоя и твоя на еду. Будет утка по-пекински, лапша и водка. Рисовая и пшеничная. Твоя давно ногу железом ранил? – Коротышка показал на шрамы от сквозного удара.

– Утром три дня будет, – честно ответил наемник. – Сцепился тут с одним, он мне клинок в ногу и всадил. Я свалился, да на мое счастье меня Епископ подобрал. С тех пор вместе воюем.

– Значит, твоя тоже новичок, как и моя, – сделал правильный вывод Шорти. – А твоя здесь давно? – уточнил он у ветерана.

– В августе два года будет, если доживу, конечно, – без малейшей рисовки ответил Епископ. – Все, сворачиваем баньку, переходим к хлебу насущному.

Если тебе не спится, утешься мыслью, что враг тоже не дремлет. Вампира это успокаивало мало. Он точно знал – его главный противник вторые сутки непрерывно ходит кругами в своем логове. Паук затевал очередную пакость. Он по-прежнему командовал стрелками из бывших военных и персоналом лаборатории. Паук также единолично распоряжался деньгами, заработанными продажей наркотика. На складе готовой продукции лежало три тонны концентрата. На вырученные деньги можно будет купить себе небольшую страну в знойной жаркой Африке. Этим добром мог распорядиться любой, у кого хватит мозгов прибрать груз к рукам, вывезти его в безопасное место и превратить в деньги. Личная линия связи Паука была все время загружена. Просто зайти к великому и ужасному хозяину Агропрома и пристрелить его сложности не представляло. Некоторые думают, что они бессмертны. Это опасное заблуждение. Никто не живет вечно. Паук оставался живым только потому, что его смерть ничего не решала. Груз не становился легче, а периметр ближе. Лаборатория вторые сутки не работала. Кончились запасы «жгучего пуха», одного из компонентов супернаркотика. Вечером на границе со Свалкой опять стреляли. Вампир понял, что последнюю десятку ветеранов и мастеров с завода «Росток» можно уже не ждать. У него в наличии имелось сорок восемь бойцов, сам сорок девятый. Одному не выкрутится. Придется брать в долю авторитетных мастеров, допустим Князя и Вершину.

Паук метался от стенки до стенки, как затвор в автомате. Абсолютно не с кем работать. Кругом одни Наполеоны, или, как минимум, Петлюры. Миллион евро за нормального исполнителя, заверните десяточек! Кругом зреют заговоры. Все чувствуют скорый конец, и хотят урвать кусок напоследок. Безумцы. Подумали бы своими пустыми головами, скольких ему пришлось навсегда успокоить по пути к трону Агропрома. Бандиты что-то замышляют. На складе охрана задумалась о смысле жизни. Пора использовать запасной вариант. Есть только маленькое «но». Ключ к плану лежит в тайнике коридора второго сектора. А потом надо будет еще из Зоны выйти. Сейчас требуется решить главное. Выходить в мир до выброса или переждать его здесь, в безопасности подземелья. Вот вам благородный сэр, вопрос, быть или быть? Неправильный ответ карается высшей мерой. Ночь простоять, да день продержатся, глядишь, и кавалерия из-за холма появится. Главное, чтобы это была не Красная Армия, очень невезучее соединение, не к добру оно. Мысли цеплялись одна за другую. Впереди у Паука была третья бессонная ночь.

Глава 12

Глава XII

Акелла находился в той зыбкой реальности, в которую попадают псы между явью и сном. Он слился с жесткой травой и легким ночным туманом. Под мост пришла на водопой стая плотей. За дорогой трещали кустами пасущиеся кабаны. Мимо скользнула соседняя стая неправильных псов. Они были настоящими охотниками, знающими, для чего наступает ночь. Старый вожак не терял надежды воспитать и своих щенков. Настанет день, и они покроются шерстью. Вообще, он любил своих лысых мутантов и так. Особенно быстрого щенка Пашу. Вожак неправильных псов и глава всей стаи тоже был хорош. Как он научился бегать! Непонятно, откуда такая тяга к абсолютно несъедобным вещам. Зато с ними интересно. Можно нежиться в разноцветных лучиках, которые тянутся от них во все стороны.

Сначала чуткий нос чернобыльского пса уловил запах нестиранной фальшивой шкурки. Ее носят двуногие существа поверх себя. Затем пахнуло нежитью. Акелла отлично знал этот запах. Когда он был молодым, их стая ходила в большой набег в каменные пещеры рядом с негаснущим светом. Там этих ни живых, ни мертвых было больше чем волос на хвосте. Их мало загрызть, их надо рвать на куски или запихивать в круги смерти. Тогда стая с трудом пробилась к своей Темной Звезде. Сил на обратную дорогу не было, и псы решили остаться отдохнуть рядом со стенами вечного света. Темная Звезда услышала их и ответила своим детям. Открылись темные провалы вглубь земли, и стая пошла в них, скрываясь от ставших жгучими лучей. Кровь двуногих крыс ручьем текла по коридорам подвалов, смешиваясь с кровью псов. Своими жизнями стая платила за право жить там, где захочет. А потом пришла Смерть, невидимая и неслышимая, и псы бежали от неминуемой гибели. Там, у стен из твердого песка, Акелла видел много тварей. Умереть можно было при встрече с любой из них, если удача отвернется от неумелого четвероногого бойца. Мрак этой ночи не скрывал ничего необычного. Старый враг лучше новых двух. В Темную Долину чья-то несчастливая судьба привела контролера и его свиту.

Старый вожак внимательно вслушивался в звуки, превратившись в одно большое ухо. Два зомби впереди, головной дозор. Три зомби и кровосос окружают хозяина кольцом. Интересно, подумал Акелла, кровосос тоже превратился в зомби или контролер внушил ему, что вокруг своя стая, и ее надо защищать? Оба эти варианта имели свои достоинства и недостатки. Ну и стая слепых псов в придачу, во главе с псом-зомби, это уж, как всегда. Темная Звезда, твоим детям нужна жизнь, мы прольем реки крови для тебя. Посмотреть бы на контролера вблизи, посчитать бугристые шишки на его голове. Сколько зомби он может держать в подчинении? Если молоденький, то и с этой семеркой он на пределе. Старый монстр может удерживать в два раза больше. Пес мог попытаться атаковать в одиночку. Тихой смертоносной тенью скользнуть по краю тумана и вцепится клыками в горло повелителя зомби. Но не прост контролер. За время одного удара сердца он превратит напавшего на него в покорного зомби. Какой смысл прыгать, если в конце ты поползешь на брюхе предавать свою стаю новому хозяину, виляя хвостом от радости? Нет. Глупо быть храбрым, если, это ума незрелость, глупо быть трусом, если, ты все равно обречен. До этого, слава негасимому свету, еще очень далеко. Первый раз Акелла пожалел, что у него на шее нет ремня с голосом далекого пса. Тот наверняка бы смог тихо предупредить стаю об опасности. Ну, нет, так нет. Старый вожак будет выкручиваться сам. Вот он, контролер. Звук пролетит расстояние между ними за половину удара сердца. Это чистая фора. А дальше будет видно. Акелла взвыл.

Страшный боевой клич от озера расшвырял нашу спящую команду по разным углам. Похрапывающий во сне Дядька Семен спал на крыше. Сейчас он сидел на краю люка, потирал ушибленную голову и матерился на всех четырех языках приграничного района. Он пытался спуститься, а Микола подняться. Естественно, произошло лобовое столкновение. Наши армейцы заняли круговую оборону у окон. Фанат контролировал лестницу. Его стрелковый комплекс не оставлял случайным гостям ни единого шанса.

– Немедленная эвакуация! – Взял на себя обязанности командира Умник. – Акелла обнаружил контролера. Отходим.

– Берем только патроны и аптечки, уходим налегке, – внес дополнения Алексей.

– Сколько до рассвета, мой маленький брат? – спрашиваю у компьютера.

– Один час двадцать четыре минуты. Уже двадцать три, – отвечает он мне.

Раздался короткий вой пса. В ночи трудно определять расстояние, но кажется, Акелла уводил монстра за собой, подальше от нас, на юг.

– Со смертью в пятнашки играет, – заметил дядька Семен.

– Сейчас и мы подключимся, – передернул затвор юнкер.

Зомби не тратя попусту слов, с разворота заехал ему по шее.

– Мы вступаем в бой с рассветом. До этого времени мы прячемся. Вот так, и никак иначе, – сформулировал я позицию руководства. – Перебегаем площадку между нами и комплексом, укрываемся за забором и контролируем ситуацию. Командует отходом и операцией по ликвидации контролера подполковник Найденов. Все, бегом марш!

И мы побежали. Серые призраки пересекли асфальтовый пятачок и исчезли за бетонными плитами. Темнота лишала нас основного преимущества, прицельного снайперского огня с дальней дистанции. Если ты не можешь драться, утекай.

– Что делать? – вылез с извечным вопросом Лекарь.

– Стреляй по каждому шороху, не беда, если кого из своих товарищей подстрелишь, зато контролер до тебя точно не доберется, – вызверился на приятеля Дядька Семен.

– Пока присели, бережем силы и дыхание, – распорядился Зомби. – Не разделятся, держимся одной группой.

Я отдал свою вторую «вспышку» дядьке Семену. Обидно, что не успели наделать на всех. А еще лучше по две на каждого. Вот бы нам сейчас «слезы химеры».

Акелла уводил контролера и его свиту за собой на юг. Хозяин уже определил, что перед ним пес одиночка. Разум контролера для нормального живого существа настоящий «черный ящик». Старый вожак крутился на грани ментального удара, поддерживая в противнике иллюзию, что вот, еще чуть-чуть, и к свите добавится новая редкостная игрушка. Жди родной, сейчас лапы помоем и уши причешем. Охотник уловил веселье добычи, и решил пса огорчить до невозможности. Один зомби, судя по запаху, самый свежий, пошел на восток. Кровосос двинулся на юго-запад, а пятерка слепых псов кинулась прямо на Акеллу. Хорошая у них была скорость, километров тридцать в час. Вот на всей энергии броска они и налетели на клыки. Лучше и чище всего был взят первый. Лязгнули зубы, и в воздух взлетело бездыханное тело, с вырванным напрочь загривком. Второго встретили в лоб, нос к носу, коготь к когтю. Слепой пес, визжа, покатился по траве с разорванным боком. В ушах у четвероногого воина Долины зашумело, и земля закачалась под ногами. Вот она, дистанция удара. Главным было не потерять направление. Если сейчас прыгнуть не от врага, а вбок, или, еще хуже, к нему, то одним свободным чернобыльским псом станет меньше. Рядом взвизгнули пули, с востока запахло сгоревшим порохом и нежитью. Прыжок. Сбитое тело дергается под лапами. Раз, оторвана рука с автоматом, два, откатилась в сторону голова. Три. Точно, вот они, все три, уцелевшие слепые псы. В драку не лезут, кружат рядом, тянут время до подхода хозяина. Удар лапой по голове. Шрамы украшают мужчин. Побегай с одним ухом, сколько тебе осталось. Опять шум в ушах и ледяная игла возле сердца. Победный рык, пусть стая слышит, где мы. Акелла перемахнул через дорогу на кордон и оказался на просторном юго-восточном участке Долины между старой южной дорогой и рекой. На севере тянуло бензином с центрального комплекса. Здесь можно играть в прятки не только до утра, да хоть целый день. Было бы с кем. Контролер тоже об этом догадался и повернул на север.

Акелла дошел по его следам до моста и протяжно завыл.

– Ну вот, гости к нам, – без всякого переводчика прекрасно понял своего друга Волк.

– Вдоль забора, на запад, потом повернем на юг. Оптимальный вариант для нас – ходить кругами вокруг комплекса до самого рассвета, – распорядился Зомби. – Пошли.

Контролер уже понял, что столкнулся с чем-то ему неведомым. В душе у него боролись два чувства. Осторожность требовала немедленно все бросить и уходить восвояси. Любопытство и азарт исследователя заставляли его идти вперед, чтобы переловить всех в этой Долине и узнать их тайну. Ради чего чернобыльский пес играл в прятки со смертью, рискуя не только жизнью, но и свободой.

Монстры Зоны прирожденные тактики, другие здесь просто не выживают. Повелитель зомби просчитал план Найденова через полминуты после того, как Алексей его придумал. Вслед за основной стаей, от которой его отвлекал старый вожак, он послал кровососа. Три оставшихся слепых пса кружили возле Акеллы, периодически беспокоя его ложными наскоками, а сам контролер в сопровождении зомби резко развернулся и пошел навстречу прячущейся от него группе.

– Акеллу задерживают слепые псы, – перевел рычание Герды Умник.

– Сковали арьергард позиционными боями, – выразился в привычных для него терминах майор Черных. – Следует ожидать прямого столкновения с противником.

Герда и Плакса согласно взвыли.

– Недоброе чую, все за мной бегом на Свалку.

Право дядьки Семена принять командование на себя в критическую минуту не рискнул оспорить ни один из старших офицеров. Я сразу ощутил недостаток второй «вспышки». В ушах зазвенело, в груди закололо от недостатка воздуха, сердце колотилось в безумном ритме. Черт, эти артефакты как наркотик, привыкнуть легко, а без них потом как без кофе по утрам, вроде бы и встал, а жизнь не началась.

Не одному мне было плохо. Всю гражданскую часть нашего отряда мотало из стороны в стороны от взятого темпа.

– Передохнем, братцы, – взмолился Лекарь, отставший метров на десять.

– Стой! – вернул себе командование Зомби.

Какое там стой. Все повалились на землю там, где их застала команда. Сверху на меня рухнул коварный Плакса и принялся лизаться.

– Я тебя тоже очень люблю, – говорю ему и тереблю его за уши.

Поняв, что больше от меня ничего не дождется, он счастливо свернулся на мне в тридцатикилограммовый клубочек и затих. Непроглядная ночная мгла превращалась в серый предрассветный сумрак. На востоке в разрывах стальных туч засверкали проблески зари.

– Ну, все, мутант, скидывай сапоги, власть переменилась, – оценил изменение в природе Микола.

– Панда, Юнец – северное направление. Сергей, Микола – восток. Дядька Семен ко мне, держим юг. Будьте внимательны, Акеллу не подстрелите.

Герда и Плакса вопросительно завыли. Ты где? Старый пес отозвался откуда-то с южной дороги. Алексей мгновенно внес поправку.

– Далеко наш приятель, стреляйте по любому шевелению веточек. Здесь у нас друзей нет.

Не везет мне на снайперские винтовки. То, что самую первую, из которой я застрелил кровососа, передал Алексею, это правильно. А вот вторую, трофей Плаксы, ужасно жалко. Как мне не хотелось ее отдавать Клерку. Но у нас на заправке это был четвертый снайперский прицел, а у них не было ни одного. Когда борется жадность и чувство справедливости, справедливость иногда побеждает. Поэтому сейчас, когда снайперские расчеты разобрали направления наблюдения, мы остались не удел.

Наконец рассвело. Плакса радостно потянулся и пару раз подпрыгнул прямо на мне.

– Осторожней, приятель, – выразил я недовольство и скатился под кустик.

Щенок переросток, догадавшись, что начинается новая интересная игра, треща ветками, полез в кусты за мной.

– Разговорчики в строю! – сделал нам замечание Зомби.

Хватаю Плаксу за уши и страшным голосом говорю в ближайшее:

– Нас из-за тебя на гауптвахту посадят.

– Ну, прямо, как дети малые. За нами контролер гоняется, а им все хихоньки и хаханьки и любовь псов с людьми до гроба.

Панда вглядывался в прицел своего «винтореза» и по спине было видно – улыбался во весь рот. Он одобрял дружбу с животными.

Я крепко прижал молодого пса к себе и часто-часто заморгал. Он никуда не делся. Метрах в десяти из кустов торчал угол стального чемоданчика-сейфа. Я отлично знал, что там. Одна секция была наполнена ровными пачками облигаций еврозайма на пятьдесят тысяч каждый листик. А вторая была засыпана тщательно подобранными бриллиантами по двадцать карат. Именно так выглядит миллиард евро, максимально удобный для реализации и легкий в переноске. Общий вес вместе с чемоданчиком одиннадцать с половиной килограммов. Проверено электроникой. Плаксу придерживаю за загривок, и мы поползли за своим заветным богатством.

– П-р-равда, она самая к-р-расивая? – спросил меня щенок.

– Лучше нет ничего на свете, – соглашаюсь.

Вставший во весь рост Лекарь, счастливо смеясь, кружил на месте и, помахивая веточкой, радостно кричал:

– Нашел, наконец-то, я ее нашел!

– Ударь Плаксу по носу, немедленно ударь Плаксу по носу, – зудел какой-то голос и что-то рычал.

Слабохарактерный Плакса, чтобы отделаться от далекого пса, выполнил его требование и заехал лапой мне по лбу. Когти разобрали кожу до крови.

– Больно ведь, – сказал я ему и, схватив тушку обеими руками, основательно затряс его в воздухе.

Все четыре лапы безвольно заболтались, в глазах появилось осмысленное выражение, а капля крови из царапины на лбу, затекла мне прямо в глаз. Лекарь, кружась в своем нелепом танце, ушел от нас на север метров на тридцать.

– Все стрелки, наблюдение на север. Контролер будет закрываться захваченным заложником, – скомандовал Найденов.

Мы с Плаксой посмотрели под куст, из-под веток торчала коряга. Не было там ни заветного чемоданчика, ни самой красивой девочки-щенка на свете. Интересно, чему так радовался Лекарь? Что он держал в своих руках, идя на встречу контролеру?

– Ну, мы с тобой и влипли, – крепко обнимаю своего любимца. Тот лизнул меня прямо в расцарапанный лоб. – Ты меня тоже прости, – и поцеловал его в нос.

Тишину утра разорвал треск очереди стрелкового комплекса.

– Попал? – поинтересовался Зомби.

– Нет, – ответил за Фаната дядька Семен. – Если сейчас хозяина завалить, то Лекарь сразу с ног свалится. Эй, ты! Я знаю, ты меня слышишь. Отпускай нашего товарища и уходи по-хорошему и больше сюда не возвращайся.

Лекарь выронил веточку и, схватившись за голову руками, страшно закричал. Наш ответ последовал незамедлительно. Я всадил наугад по кустам три магазина, остальные стрелки тоже патроны не экономили. Контролер бросил свой последний резерв. Сзади нас затрещали кусты, и мы увидели, как под невидимыми ногами кровососа приминается жесткая стерня. Первым цель нащупал Фанат. В его стрелковом комплексе среди прочих хитрых приспособлений была и функция удержания прицела на объекте. Короткая очередь, ударившая в пустоту, выдрала из нее кусок рабской плоти. Кровосос закричал от боли и проявился во весь рост. Тут до меня дошла разница между нормальным монстром и зомби из злобной твари. Кровосос даже не попытался остановиться. Пули рвали его на куски, удачное попадание Панды оставило его без левой кисти, но буквально через секунду он оказался среди нас. Большой радости ему это не доставило. Встретили от души. Герда вцепилась зубами в колено, Алексей и Серега Черных взяли гостя в ножи. Крошили они его в мелкую лапшу. За полминуты непрерывного круженья кровосос получил полсотни ударов и лишился глаза. Наши одолевали, и тут контролер бросил на стол свои последние козыри. Из кустов захлопали выстрелы. В бой вступили покорные воле хозяина зомби. Мастер-сержант из братского Китая, не выпускавший из рук винтовки, уничтожил цели в считанные доли секунды.

Лекарю от этого легче не стало. Надеюсь, смерть у него была быстрой и легкой. Мне вспомнились мои ощущения дикой радости от сбывшейся мечты. Обидно, когда над тобой так зло шутят. Поманят конфеткой, а не дадут. Добро, свои люди, сочтемся. Ветер приветливо махал ветками кустарника, скрывая отход контролера.

Из кустов вылетел Акелла и присоединился к общему делу. Разрыванию кровососа на мелкие кусочки.

Дядька Семен подошел к телу товарища и сел рядом.

– Старший всегда и везде отвечает за все. Прости, брат, не уберег я тебя.

Скользящим движением руки он закрыл Лекарю глаза и в полный голос завыл.

Никакие они не неправильные псы. Просто от бескормицы ели что ни попадя, даже траву, вот шерсть и не выросла. Хорошо воет, понятно. Мы идем убивать ловца мыслей. Оторвем ему голову. Сожрем его заживо. Кровь за кровь, смерть за смерть.

Быстро разорвав кровососа на части, наше озверевшее офицерье кинулось в погоню за порождением Зоны. Псы не отставали от своих боевых друзей. Сейчас, после клича расплаты, услышанного ими от самого старого пса стаи, они бы, не задумываясь, атаковали и химеру.

Контролер догадался, что все пошло не так, как было задумано. Завывание за спиной говорило о приближающейся погоне. Он втиснулся в щель между двумя камнями и стал россыпью щебенки. Любой чернобыльский пес должен был просто пробежать мимо, не обращая на него даже малейшего внимания. О снайперских прицелах малограмотный монстр ничего не знал.

Панда спокойно дождался, когда псы подбегут вплотную к нагромождению валунов, и нажал на спуск «винтореза». Девятимиллиметровая пуля вошла в торчащую из-за гранитной глыбы ногу. Это выбило монстра из образа и привлекло к нему внимание пробегающей мимо почтенной публики.

– Я же тебе, твари, предлагал расход по-хорошему, – с болью в голосе сказал Дядька Семен. – Ну, сейчас ты у меня кровавой слезой умоешься, я тебе обещаю.

Контролер не хотел умирать. Дядька Семен застыл неподвижной фигурой из детской игры «замри». Рядом упал схватившийся за горло Фанат.

– Панда, огонь! – скомандовал я.

При попадании пули в ногу контролер теряет слух, зрение и жизнь. Не знаю, через сколько он смог бы восстановить свою власть над нервной системой обнаруживших его бойцов Долины, но ему второго шанса никто давать не собирался.

Задышавший полной грудью Серега забыл все, чему его всю жизнь учили. В руках у человека был увесистый кусок железа, и он им воспользовался. Вот тебе, гад, по башке! В ухо, по темечку, снизу в челюсть, стволом в глаз. Раззудись рука, развернись плечо! Дядька Семен, подскочив сбоку, воткнул контролеру нож в печень и провернул лезвие в ране. Монстр издал истошный вопль и кричал минуты три, до самой смерти.

– И воздастся каждому по делам его, – оттирая свой крутой стрелковый комплекс от крови, сказал майор Черных.

– Пять минут отдых, потом все здесь за собой прибираем. Весь мусор в аномалию, Лекаря на наше кладбище.

Спорить с Зомби дураков не было. Алексей всегда прав. Ну, вот я и столкнулся с порождением Зоны. Себе врать не стоит, страшно. Сел рядом со студентом.

– Тебе что привиделось? – поинтересовался у него.

Став как цветочек аленький, Юнец ответил уклончиво:

– Чисто личное.

– Девка голая, знамо дело, в позе завлекательной и обольстительной, – расшифровал ответ юнкера многоопытный сержант Микола. – Я такие картинки всю срочную без всякого внушения видел, одна другой краше. Журнал «Пентхауз» называется. Тут главное, не растеряться, как до дела дойдет.

– А до дела это как? – неожиданно влез в разговор Плакса.

Донельзя смущенный Микола по своей привычке ожесточенно заскреб в затылке.

Важный воспитательный момент, подумал я. Пора вмешиваться.

– Понимаешь, – начал я проникновенно, почесывая щенка переростка за уши, – девочки дружат с мальчиками не просто так. Они к ним приглядываются, чтоб потом в ответственный момент позволить им себя завоевать. Некоторые думают, что это они выбирают девочек. Это глубокое заблуждение. Ты еще только открываешь дверь в кабинет, а все девицы красавицы о тебе уже все знают по одному дверному скрипу. У вас у псов наверняка все точно так же. Вон, посмотри на Акеллу. Красавец. Всем псам пес. Ушел в ночь нас от химеры защищать, контролера с его свитой победил, а на Герду смотрит из-за кустиков и робеет. Это, Плакса, любовь.

– Да-да. Некоторые уже щенков делят, – встрял в разговор о любви приземленный Дядька Семен.

– И когда мальчик и девочка решают жить вместе, у нас это называется семья, у них появляются свои дети, маленькие щенки, девочки и мальчики. Вот тогда они становятся взрослыми и осознают, как хорошо быть маленькими. Но это билет в одну сторону и обратно кино открутить не удается. Если ты вырос, это окончательно и навсегда.

– И поменьше дружбы. Поймал ее, и сразу обнимать, целовать. Пусть знает, что она тебе очень нравится. И всех соседских парней гонять, чтоб знали, что у тебя на нее виды серьезные, – дополнил практическими советами неугомонный сержант.

– Это точно. Штурм и натиск. Я к своей невесте на работу приезжаю уже с билетами и говорю, что поезд через полчаса. Зарегистрируют нас прямо в части и сразу дадут коттедж. Уволилась за десять минут. Зарегистрировать нас быстро зарегистрировали, а с коттеджем тянули два месяца, – поделился историей из жизни майор Иностранного легиона Черных.

– Не робей, Плакса, и все будет хорошо. И ты, студент, не кисни. Выберемся отсюда, я тебе в Чернобыле такие места покажу, ахнешь! Все, что тебе этот контролер в мороке наводил, детским садом покажется.

– Отставить разговорчики. За работу, – принялся за нас отец-командир подполковник Найденов.

– За работу, – сказал Епископ, вытирая губы рукавом.

Завтрак китайцы приготовили на редкость удачный. Очевидно, кроме мешков и коробок торговца они ухитрились впихнуть в вертолет и свой рюкзачок с приправами. Наемник тщательно собрал остатки подливки корочкой хлеба и довольно сказал:

– Ты, Епископ, мне друг и брат. Сколько раз ты мне за эти дни жизни спас, я и считать не буду, но лучшее твое приобретение – эти китайцы. Мне один умный парень, клянусь, настоящий лорд, говорил, что британцу для полного счастья нужно иметь слугу индийца, любовницу таиландку и повара китайца. Слуг нам не надо, в любовницах мы себя одной штукой ограничивать не будем, а вот китайчат надо разобрать. Мы с тобой миллионеры и нам положены личные повара.

– Через пару недель и они миллионерами станут, что тогда?

– А может они ребята не рисковые. Что они в жизни хорошего видели кроме лопаты? А так, пусть сидят дома, еду для нас готовят. Первый раз за неделю поел нормально. А то все колбаса да консервы, консервы да колбаса.

Китайцы залились тоненьким смехом.

– А чего такого? – недоуменно спросил Кабан.

– Колбаса, – продолжая смеяться, ткнул пальцем в опустевшую миску Коротышка. – С соевым соусом моя делала. Вот и все.

– Не важно. Главное, что вкусно, – расставил приоритеты гигант наемник и, помолчав, добавил, – и много.

– Моя не хочет работать поваром, хочет быть сталкером, – обозначил жизненную позицию Шорти, – пошли учиться, однако.

Первое занятие школы молодого сталкера началось немедленно. Сначала пошли изучать аномалии. Посмотрели на «карусель» за подвалом торговца, обошли вокруг парочки «трамплинов», покидали болтики в «воронку». Набежавшие со всей округи слепые псы дали возможность Епископу продемонстрировать превосходство пулемета над живой природой. Китайцы оказались прирожденными виртуозами стрельбы по движущимся мишеням. К двум слепым псам, подстреленным Епископом, они со своими жалкими трещотками добавили еще трех. Интересно, подумал Епископ, как же тогда стреляют солдаты китайской народной армии. За всей этой суетой директор школы и его ученики незаметно для себя оказались перед тоннелем в насыпи железнодорожного полотна.

– «Холодца», некоторые его называют «ведьмин студень» у нас на кордоне, слава богу, нет. Еще одна довольно распространенная аномалия «волосы» здесь тоже не встречается. Не удалось вам посмотреть и на «жарку». Более редкие аномалии, такие как «радуга», мы на начальном этапе рассматривать не будем. Ими мы займемся значительно позже, когда вы выпьете свою первую кружку чая в баре «Сто рентген».

– Про «радугу» сейчас скажи, – потребовал Литл. – Моя очень невезучая, если в чистом поле есть одна маленькая ямка, моя непременно туда падай.

– «Радуга» – артефакт и аномалия одновременно. Представьте себе картинку. Зеленая поляна, ветер шелестит листвой, под деревьями сидят иссохшие мумии и радостно смотрят в центр лужайки. Несколько дней тому назад их взгляд упал на переливающуюся всеми цветами аномалию, и стало им счастье. Этим людям уже больше ничего не надо. Сели они вокруг найденного чуда и начали им любоваться. На такие мелочи, как еда и вода они не отвлекались, все сидели и глядели. Что происходит раньше, а что позже никто не знает, но когда умирает последний, аномалия растворяется в воздухе, как будто не было ее никогда и возникает на новом месте, поджидать следующих счастливцев.

– Дорогая аномалия? – поинтересовался хозяйственный Литл.

– Ты знаешь, самый дорогой артефакт, о продаже которого я слышал, стоил сто пятьдесят тысяч евро. Прямо тут. Назывался он «кристальная душа Бенгала». Если ты где-нибудь достанешь «радугу», ты можешь просить не меньше, только за то, чтоб никому ее не показывать.

Кабан в голос захохотал.

– Внимательно посмотрите в тоннель, – продолжал занятие Епископ. – Перед вами бродячая «электра». Среди синевы разрядов, если хорошо приглядеться, можно увидеть два голубеньких шарика. Это «бенгальские огни». По стоимости вещь не самая дорогая, третьеразрядный артефакт, но полезная, почти на треть повышает выносливость.

Малыш прыгнул и приземлился на бетонный короб из тех, которыми в свое время обкладывали трубы под землей.

– Все, круче тебя только яйца, выше тебя только звезды. Возвращайся.

– Ты, непослушная макака, вернись, я все прощу, – вторил наемник призыву директора.

Литл насмешливо оглянулся и двинулся вперед. Что это было, трудно поддавалось определению. Дорожка шагов из церемониального шествия дракона. Шаг влево, шаг вправо, прыжок вверх, толчок от левой стены, остановка на одной ноге, поворот вокруг своей оси и сальто в бок.

– Ну, раз ты до них добрался, складывай в рюкзак, – скомандовал непослушному ученику мастер.