Текст книги "К северу от Чернобыля (СИ)"
Автор книги: Гекк
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)
– Эй, Гора! – крикнул Фрол.
Теперь уже что, кричи, не кричи, туда не дозовешься. Из темноты грянул выстрел. Били на звук.
Клерк, припоминая свою вчерашнюю беседу с Фунтиком, тихо взвыл. Потерять человека на входе. Стыд-то какой, тоже мне командир. Бандит, услышав завывания, метнулся вниз, грохоча берцами по железным ступеням винтовой лестницы. Он был парень дерзкий, и стрелять по людям мог до конца, но драться в темноте с чернобыльскими псами он не подписывался. Это смерть верная, да и бесполезная, ко всему прочему. Сейчас он займет позицию в конце тридцатиметрового коридора, и пусть группа вторжения спускается по лестнице под его огнем.
Клерк бросил в лестничный спуск гранату, без особой надежды на успех, так, на всякий случай. В коридорах особенно не развернешься, самого осколками посечет, а сверху вниз, кидай да кидай. Если не зацепит, так хоть напугает. Гулко рвануло, простучало по лестнице и стенам барабанной дробью.
– Лаврик, стереги спуск, – распорядился команданте.
Фрол стоял над телом погибшего друга. От полного автоматного рожка в упор не спасет никакая броня.
– Мы не сможем взять его с собой, пусть полежит, вернемся и похороним на нашем кладбище, – положил руку на плечо Фрола Клерк.
– Точно, похороним, мы их всех, тут похороним, я им, тварям, глаза с яйцами местами поменяю, – выдавил из себя полный тихого бешенства Бегун. – Они увидят небо в алмазах, кровью умоются.
– Лаврик, Бывалый, первая двойка, Лавр командир, мы с Фролом вторая, огонь непрерывный, сразу на спуске. Не давайте им даже возможности высунуться, голову поднять. Пошли.
Любой даже самый замечательный план, в котором предусмотрена любая мелочь, имеет маленький недостаток. В жизни все идет не по нему. Так было и в этот раз. Первая двойка спустилась на пол оборота винтовой лестницы, когда из дальнего конца коридора загрохотал многозарядный гладкоствольный карабин. Цилиндрические пули шестнадцатого калибра ударили по броне. Защитные пластины выдержали, но подставлять под огонь забрала на касках Лаврик не рискнул и, сделав отмашку, повел Бывалого наверх.
Бывалый, потянув на спуске связку, приволакивал ногу.
– Если пойдем на прорыв плотной кучкой, то мы, конечно, пробежим коридор, но как минимум одного он у нас положит, – высказался Лаврик.
Клерк представил себе, что будет, если он в каждом зале и коридоре потеряет по бойцу. Картина не впечатляла. С учетом смерти Горы они все погибнут еще на третьем уровне подземелья, так никуда и не дойдя. Нет, тут надо технически.
– Дайте мне минутку устроиться на новом месте и начинайте, спуск подъем, спуск подъем. И энергичнее, чтоб он вас больше не подстрелил. Перемещайтесь не только вверх вниз, но и влево вправо.
– А также будем пригибаться, подпрыгивать и делать реверансы почтенной публике, – перебил командира непослушный Лавр.
Клерк, было, открыл рот, но Нарком его опередил и в этот раз.
– Вы имеете право хранить молчание, все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Неожиданность чеканной формулы англоязычного правосудия рассмешила всех. Клерк не стал спускаться по ступеням. Придерживаясь одной рукой за перила, он прыгал сразу на пролет вниз. Четыре оборота, четыре акробатических прыжка.
Внизу он на секунду замер. Пол слева был залит «холодцом», этой ядовитой дрянью. Увидев, справа у стены удобно лежащий кусок стальной трубы, он кинулся туда и залег за ним. Двенадцатикратный прицел приблизил дверной проем в центральный зал на расстояние вытянутой руки. Из-за стены торчала вытянутая по полу нога. Слегка дрожал носок армейского ботинка. Адреналин в крови играет, дрожь тебя бьет, подумал Клерк. Сейчас мы тебе обеспечим очередной выброс. Поймав середину ступни в перекрестие прицела, команданте плавно нажал на курок. Попал, естественно. Боль вскинула сидевшего в засаде бандита и в дверном проеме мелькнула его согнутая спина. Выстрел.
– Спускайтесь, чисто, – крикнул Клерк.
По железным ступеням загремели галоши защитных костюмов. В них можно было спокойно пройти по раскаленным углям, наступить на острый штырь и, наверное, даже минуту брести по луже из «холодца». Последнее утверждение проверять на опыте не хотелось.
В глубине центрального зала что-то мелькнуло, и команданте, твердо зная, что друзей у них там нет, надавил на спуск. Из-за угла ударили два автомата, а какой-то негостеприимный тип бросил гранату.
– Берегись! – заорал Клерк и свернулся в клубок, прикрывая винтовкой затылок.
От удара взрывной волны он слегка оглох. В коридоре резко пахло сгоревшим тротилом. Хотелось попрыгать на одной ножке и потрясти головой, чтобы избавиться от пробок в ушах. Но автоматные очереди, скребущие стены, не располагали к подобным вольностям.
Группа, тем не менее, уже преодолела спуск, и начала обживаться в своей части коридора. Бывалый, оценив преимущества позиции командира, лег рядом с ним, спрятавшись за трубой. Лаврик, выбрав сухое место, расположился между двумя разливами зеленой, слабо светящейся ядовитой массы. Рискованное решение, но лучше, чем оставаться в центре простреливаемого насквозь коридора. Фрол не стал ничего выдумывать и просто залег за нижней ступенькой винтовой лестницы. Он сразу начал стрелять, отводя душу. Бандиты в центральном зале, получив отпор, прыть свою слегка поумерили. Стреляли по одному, очевидно затевая какую-то пакость.
Клерк внимательно ловил движение в глубине зала, где должен был появиться гранатометчик. Второй взрыв им так легко не перенести. Интересно, сколько их там. В верхнем зале было четверо. Значит и тут их не больше десятка. Группе здесь рассиживаться не с руки. Прибежит парочка серьезных бойцов с подствольными гранатометами на автоматах, и положат всех в этом коридоре не за понюх табаку. Время у них до завтрашнего утра хватало, и командир группы решился на тактический маневр.
– Прекратить огонь, отходим, – скомандовал он.
В противоположном конце коридора мелькнул излишне любопытный силуэт, и сразу поймал пулю. Первую растяжку Клерк поставил рядом с собой под прикрытием трубы, а вторую поставил на первом витке лестницы. Хотел пристроить и третью ближе к выходу, но не успел. В центральном зале раздался отчетливый звук, идущих в ногу людей. К бандитам подошло армейское подкрепление. Глава обороны подземелья действовал довольно примитивно по шаблонам. Клерка он не удивил. За тактику вам три балла, подумал команданте. Посмотрим, какую оценку вы заработаете за внимательность. Расположившись на верхней площадке лестницы, бойцы Темной Долины готовились встретить делегацию Агропрома для обмена опытом.
Фунтик проснулся от знакомых звуков, и на сердце у него сразу стало легко и приятно. Бабка покойница в таких случаях говорила, будто ангел по душе пробежал. Он собрался уже радостно взвыть, когда к мирному чавканью добавился скрежет ложки о дно котелка. Конечно, Плакса был гениальным псом, но вряд ли бы он стал что-то есть ложкой.
– Значит это не Плакса, – вздохнул он про себя.
– Конечно, нет. Это вечно голодный Кабанчик. Когда они сойдутся с твоим милым песиком и начнут есть наперегонки, здесь очень быстро наступит голод.
– Ничего, если песик такой же хороший как я, то мы подружимся. Будем охотиться, и никакого голода не наступит, – возразил Епископу закончивший неурочную трапезу гигант.
– Если все равно никто не спит, я коптилку зажгу, – сообщил Епископ.
Щелкнула зажигалка, и подвал осветился тусклым язычком пламени.
– Всего лишь пять часов, мало спали, – вздохнул Фунтик.
Кабан понурил плечи. Он-то перед этим целый день спал и раньше, как выздоравливающий особо не перетрудился. Фунтик ничего о своих приключениях не рассказывал. Сразу после ужина рухнул на раскатанный матрац и уснул раньше, чем голова упала на подушку. Люди здесь все были опытные и понимали, что такая добыча легко не достается.
– Подними поварят, пусть завтрак готовят, – предложил неугомонный Кабан.
– В котелке было четверть ведра плова. Ты не объешься? – заботливо спросил Епископ.
– Во-первых, пока они приготовят, пройдет какое-то время и мне опять захочется есть. А во-вторых, тебя занимают не правильные вопросы. Ты как опытный, знающий эти места должен думать, как разнообразить наше питание, а не о всяких мелочах, объемся, не объемся, – кинулся возражать наемник.
Фунтик радостно захохотал.
– Ты с Плаксой подружишься, однозначно.
Он раскрыл ПДА и начал просматривать новости общего канала и личную почту одновременно, поделив экран на две половинки. Это трюк он освоил, сидя в засаде, когда Плакса смотрел на своем экране два фильма одновременно, каждый своим глазом. Молодой пес был очень удивлен тем, что его приятель успевает следить только за одним сюжетом.
– Ну, слава богу, – выдохнул Фунтик, получив сообщение от Умника, что щенок благополучно выбрался из подземелья и всю ночь охотился вместе со стаей агропромовских псов. Там же было и личное сообщение ему с просьбой передать голубые парные шары проводнику Кречету. В нем была информация, что эти артефакты являются «телепортами». Они нужны ученым для изучения их свойств. Было также напоминание о необходимости хранить все это в тайне.
– Ну, этого могли бы и не писать, сам кое-что соображаю, – прокомментировал послание матерый сталкер и шмыгнул носом. – Вот это здорово.
Услышав, что в соседнем подвале звучат голоса, вежливо поскреблись об стену и, получив разрешение, спустились вниз ученики китайцы.
– Что здорово? – начал наводить справки любопытный Малыш.
– Друг мой Леха стал генерал-майором, обошел Сотника. Изменения в первой тройке Долины, мелкие перестановки.
– Как она сейчас выглядит? – спросил любопытный Кабан. Как каждого профессионального военного, его занимали карьерные изменения.
– Леха главный, Сотник стал вторым номером, а я как был, так и остался третьим.
Увидев недоверчивый взгляд Коротышки, Фунтик щелкнул клавишами и вывел на экран список группы Темной Долины. На самом деле, паренек в черном плаще, легко швыряющийся деньгами, значился в списке под номером три. Там был указан и его статус. Лидер северо-западного комплекса. Майор и лейтенант переглянулись. Они вышли на носителя серьезной информации. Пусть расцветают все цветы. Это они удачно устроились на работу.
– Завтраком займитесь, – погнал китайцев на работу Кабан.
– Завтрак сухим пайком. До прилета вертолета добываем «конденсаторы», – переиначил Фунтик. – За работу.
– Вперед, свободные люди, – развеселился Епископ, вспомнив свое знакомство с лихим парнем.
Манера движения молодого мастера отличалась от общепринятой. Многие опытные сталкеры ходили осторожно, усыпая свой путь болтиками и гаечками, выписывая большие круги вокруг аномалий. Для Фунтика пройти в полушаге от «трамплина» было вполне приемлемой нормой.
– А если ты в этот момент поскользнешься? – спросил Коротышка.
– Не поскользнусь, – обнадежил его сталкер.
– А если я? – продолжил развивать тему новичок.
– Одним китайцем меньше будет. Вас миллиард, никто не заметит, – закрыл вопрос Фунтик.
Работали, как черти. К одиннадцати часам разложив по мелким пакетам полтора центнера драгоценного груза, двинулись к перекрестку. Туда же быстро вытаскали из тайников и подвалов ранее накопленные запасы. К прилету вертолета все были в мыле, как загнанные лошади.
Привычной дугой по небу чиркнули «Апачи» огневой поддержки.
Сначала школа юного сталкера увидела клуб пыли, затем услышала рев двигателя, и лишь затем появился низко летящий над дорогой вертолет. Машина села, и из нее посыпались коробки и ящики. Прощай, послеобеденный отдых. Не задерживая летчиков, грузили в темпе, без разговоров. Все были в курсе, что из Долины будут вывозить раненого. Только закончив с работой, Фунтик подошел к Кречету, и, протянув ему ранец Паука, сказал:
– Особо редкие артефакты. Под личную ответственность, хранить в тайне и никаких действий без указаний Умника или Лехи Зомби.
Кречет хотел одернуть зарвавшегося мальчишку, но, увидев, что стоящие у него за спиной офицеры-диверсанты из китайской группы и постоянные обитатели кордона, которых он хорошо запомнил с прошлого раза, относятся к происходящему, как к должному, мило улыбнулся и взял под козырек.
Грузчики моментально развернулись в шеренгу, застыв по стойке смирно. Кречет мгновенно понял, что штатских увальней на кордоне нет. Встав в полный рост в бортовом проеме, он отдал честь вполне серьезно. Винт вертолета набрал обороты, и аппарат взмыл в воздух. Сейчас они выгрузят боеприпасы и снаряжение в Долине, возьмут груз и раненого и полетят прямо на восток, за речку.
Проводив Кречета, сборная команда кордона уселась на оставленные коробки.
– Кто хорошо работает, того хорошо кормят, – заныл Кабан.
– На тебе сухарик, грызи осторожней, последний, – съязвил Фунтик.
Привыкший быть всеобщим любимцем и баловнем наемник загрустил. Печаль его длилась недолго. Расковыряв бок соседнего ящика, он обнаружил там пакеты стандартного натовского пайка.
– На большой земле начальство у нас заботливое, знает, что служивым надо, – обрадовался Кабан.
– Ну, тогда в следующий раз они тебе девку в мешок засунут, – заржал Епископ. – Фунтик, какие у тебя дальнейшие планы?
– Завтра к вечеру выброс. Команда с заправки выходит за периметр. Я тут прошелся по подземельям Агропрома, они значительно надежнее подвала в нашем комплексе. Четыре этажа под землей. После обеда закончим с проходом в Темную Долину, разберем гостинцы и можно выходить к себе домой. Тогда завтра с утра успеем к штурму Агропрома.
– Зачем ходить туда сюда. Ножки они ведь не казенные. Вон на площади вертолет стоит, завтра с утра сядем и полетим на Агропром. Хорошо и быстро.
– Ты Коротышка забыл, что пилот на заставу ушел, – одернул малыша китайца верзила наемник.
– Зачем нам пилота, я сам мало-мало умею.
Майор Линг Юдэ мог на чистом русском сказать, что является профессиональным пилотом первого класса, но не стал этого делать.
Фунтик задумался. Единственным минусом этого предложения была несогласованность действий двух отрядов, но плюсов было значительно больше. Они экономили силы, время и могли взять неограниченное количество патронов, оружия и снаряжения туда и вывезти оттуда гору трофеев.
– Как у нас с керосином или на чем он там летает? – спросил лидер китайца.
– До Киева и обратно и так два раза, – уверенно ответил тот.
– Хорошо, договорились, только если что пойдет не так, говори сразу, не тяни до последнего момента.
Китаец встал, одернул свою невообразимую курточку, больше всего напоминавшую летний вариант телогрейки, и по-военному четко козырнул своему новому командиру.
– А ты, ходя, не прост, – заметил наемник, – в армии успел послужить.
– Со стороны видал, – сказал чистую правду майор.
На самом деле, он видел военных только издали на совместных маневрах. Сам-то с юности служил в разведке.
– Пять минут отдыха и начинаем разбирать все, что нам Кречет с вертолета скинул, – сурово распорядился Фунтик и, подавая подчиненным личный пример, удобно развалился на двух ящиках, задрав ноги в небо. Отдыхать, так отдыхать, черт побери.
Герду фон Тиссен трудно было разбудить ранним звонком. Каждый день она вставала в пять утра. И когда в половине седьмого ей позвонил торговый атташе немецкого представительства в Клайпеде, он уже просматривала деловые бумаги.
Были вещи в мире, которые она не знала, были и такие, о которых и не хотела знать. Истинная роль в мире ее собеседника не представляла для Герды тайны. Тео Стальшимдт являлся резидентом немецкой разведки в независимой Прибалтике. Хотя разговор и велся по прямому телефону, собеседники изъяснялись намеками на тот случай, если их разговор слушает какое-нибудь любопытное ухо.
– Если бы Вы сегодня около девяти часов вылетели самолетом на один из киевских аэродромов, то вполне возможно, что у великой Германии появились бы дополнительные козыри в вечной игре за власть и место под солнцем.
Конечно, какой воспитанный джентльмен скажет девушке средних лет, что собирайся-ка ты подруга в дорогу, покрути своими чудными бедрами перед старым приятелем, помирись с ним и будет твоей стране счастье. А если ты у него еще и секретный секрет выведаешь, так вдвойне.
Герда посмотрела на себя в зеркало. Не красавица, но обаятельная, сделала она вывод. Ехать, так ехать. Она решительно пододвинула к себе ежедневник и стала перекраивать расписание на месяц вперед, перенося то, что можно перенести, совсем отменяя то, чем можно пренебречь и перепоручая срочные дела своим помощникам. В восемь она села за руль своего «БМВ» и отправилась в аэропорт.
Первым подлетающий вертолет заметил дежуривший на крыше Микола. В принципе, часовой нам был явно ненужен, но с присвоением офицерского звания и получением орденского банта у Миколы в голове что-то перемкнуло. Он хвостиком бегал за Волком, наводил справки, до каких лет можно поступить в офицерское училище, и в каком звании его оттуда выпустят, если он уже младший лейтенант. Мне смотреть на это было скорбно. Как меняет человека одна строчка в анкете. Был лихим сержантом, а стал робким офицером. Дядька Семен смотрел на него сочувственно и приговаривал: время все лечит. Как говорили древние, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Устойчивый северный ветер вносил в нашу жизнь свое завывание и радиоактивную пыль. Вот он ветер времени, начинающий все и все заканчивающий, возвращающий все на круги своя.
Слаб оказался северный ветер против вертолетного винта. Взметнулся вихрь, и тугая волна горячего воздуха раскидала пыль.
Нам стесняться было нечего, работали мы, как папы Карлы. Полторы тонны груза лежало на вертолетной площадке, каждым своим килограммом доказывая этот факт. Я вспомнил наш милый вчерашний вояж по подземельям центрального корпуса и передернул плечами.
Панда так и не просыпался. Волк ведь в прошлый раз тоже очень долго спал. Очевидно, вода из родника замыкает организм в себе, перестраивает его работу на восстановление за счет внутренних резервов. Посмотрел на канистру с водой и решительно задвинул ее в угол за сейф. Надо не забыть, вечером набрать свежей.
Выйдя на наш маленький аэродром между заправкой и большим комплексом, я включился в круговорот погрузочно-разгрузочных работ. Алексей вкалывал наравне со всеми, как простой подполковник, а не целый генерал. Ну, тогда и мне грех отставать, схватил ящик с патронами и потащил его к пожарной машине. Потом наведем идеальный порядок. Умник со вчерашнего вечера был чем-то ужасно занят. Или играл сам с собой в пространственные шахматы или доказывал теорему Ферма.
Кречет вопросительно посмотрел на меня, как на старого знакомого. Кстати, я был единственный в этой компании, кто носил гвардейский кинжал. Это нас тоже сближало. У него на поясе висел точно такой же клинок. Не дожидаясь вопроса о нашей собачке, сразу даю ему пояснения.
– Когда у девушки любовь, она хочет быть рядом с объектом своих чувств, – говорю и мило улыбаюсь.
Он недоуменно похлопал ресницами, длинными, как у девушки. Вообще, на мой взгляд, Кречет относился к редкой породе неотразимых красавцев.
– Я хотел бы поговорить с Умником, – высказал просьбу он.
– Я бы тоже хотел, но он зарылся в своем подземелье и занят чем-то своим. Все равно мы завтра в обед намерены эвакуироваться с Агропрома. Ваши пилоты рискнут забрать нас оттуда?
– Они люди военные. Полетят куда прикажут. Хоть в адское пекло.
Мы с ним открыли ПДА и уточнили место посадки. По взаимному согласованию мы выбрали поляну между двумя небольшими рощами, в одной из которых был спуск в подземелье. Меня в очередной раз передернуло. Долго буду вспоминать нашу вчерашнюю экскурсию в центральный комплекс.
– Нервы? – вежливо поинтересовался проводник.
– Какие нервы, пан Кречет, – вздыхаю. – Страшно до жути.
Оценив откровенность, человек из легенды ободряюще похлопал меня по плечу.
– Держись, гвардеец. Завтра в одиннадцать буду на месте, как штык.
Юнец уже сидел в вертолете рядом с Пандой и махал оттуда всем ручкой. Загрузили внутрь последние рюкзаки и отбежали к крыльцу заправки, чтобы не сбило с ног порывами воздуха от раскручивающегося винта. Кречет привычно отдал честь, и наша милитаризованная группа ответила ему одновременно, как один человек. Даже мы с дядькой Семеном не выбились из общего ритма.
После взлета машина ушла прямо на восток. Через две минуты она будет на левом безопасном берегу Припяти и уже вдоль него, резко повернув на юг, полетит на киевскую базу. Были в нашем коллективе люди и умнее меня. Пока я напряженно вслушивался в затихающий рев мотора, наш патриарх смотрел на экран компьютера и, дождавшись, когда зеленая точка, обозначающая Юнца, вышла за границы карты, облегченно вздохнул и сказал:
– Ну, вот и все, сбагрили мальца.
Микола все-таки слез с крыши. Любопытство взяло верх над чувством долга. Очень хотелось хозяйственному хохлу посмотреть, что нам прислали с большой земли.
Вот мы все и собрались на площадке. Шестеро. Эти не отступят, думаю, глядя на наших военных и дядьку Семена. Да и ладно, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я ведь тоже никогда не собирался жить вечно. Пошли последние сутки моего затянувшегося пикника. Завтра мне, наконец, придется входить в Зону. Стану настоящим сталкером. Если все пойдет по плану, мы пересечем границу Агропрома около семи. Успеем все закончить до двенадцати, и этот рискованный вояж займет всего лишь пять часов. Прорвемся.
Прибрав снаряжение и патроны и, перетаскав на кухню продукты, мы свалили весь накопившийся мусор в нашу домашнюю «жарку». Перспективное направление – безопасное уничтожение отходов. Вообще, мы в Темной Долине снимаем пенки – «конденсаторы» и артефакты. Даже на этом заработали миллионы. Надо думать, как заработать сотни миллионов. Аппетит, как известно, приходит во время еды.
– Господа офицеры, прошу к столу.
А ведь точно, подумал я, у меня ведь тоже чин не малый. Зря я себя отделял, армейцы отдельно, я и дядька Семен отдельно. Надо бы и ему звание выхлопотать. Я открыл панель компьютера и попытался достучаться до Умника. Загорелась надпись: «отстань от меня, до вечера я занят». Все время так с этими друзьями, когда им что-то надо, они тут как тут, а когда ты хочешь о чем-то посоветоваться, тогда всем немедленно некогда.
– До вечера надо перенести часть экипировки и патронов на временный склад в ангаре, – рассказал наши планы на вторую половину дня генерал-майор Найденов.
Хорошие планы, мирные. По крайней мере, никуда под землю не полезем. Привычная переноска тяжестей на свежем воздухе. Все, кроме меня из здесь присутствующих, уже были на Агропроме, только мне завтра там будет все в диковинку.
Нет ничего лучше, чем сидеть в засаде. Ты выбираешь место будущего боя, готовишь укрытие, запасную позицию, и спокойно ждешь врага. По прикидкам Клерка, в подземелье должно быть не более полусотни бойцов противника. Уничтожить его группе удалось лишь пятерых, потеряв при этом одного своего. У организованной им засады было две цели. Уничтожить солдат врага и захватить пленного для допроса. Он ведь понятия не имел, что там дальше за центральным залом. Сейчас ему оставалось только ждать. Удача сопутствует терпеливым.
Первая растяжка сработала через двадцать минут. Плохо у вас, господа бандиты, с наблюдательностью. Не заметить тонкую шелковую ниточку дорого иногда обходится. Насколько дорого, уточним позже, когда спустимся и посмотрим. Десять метров от трубы до лестницы защитники Агропрома одолели минут за пятнадцать. Наверное, носами землю рыли, принюхивались и каждую подозрительную железку оглядывали со всех сторон. А настоящую ловушку все равно пропустили.
Клерк пристроил гранату прямо под ступеньку, выведя нитку наружу на следующий поворот лестницы. Получилось, как в старой шутке, граната отдельно, а нитка отдельно. Идущему впереди не угрожало ничего, кроме рикошета и взрывной волны.
Получилось так, как и было задумано. Первый наемник снес тоненькую ловушку, крепкая нитка выдернула предохранительное кольцо, сработал запал и через отведенные четыре секунды раздался взрыв. Оба сюрприза сработали, праздник удался.
– Огонь! – командовал Клерк и четыре ствола обрушили свинцовый дождь на пролеты винтовой лестницы.
Погиб сразу стоявший впереди и контуженный взрывом солдат из наемников. Последний бандит, оставшийся в живых, по примеру Фрола укрылся за нижней ступенькой и выпустил вверх две длинные очереди. Ему не повезло. Обозленные потерей Раскатова и занимающие выгодную господствующую позицию наверху бойцы отряда просто изрешетили его.
– Вот вам, гады, за дружка моего, – высказался Фрол.
– Погорячились, надо было его попробовать живьем взять, если там кто раненый есть, не добивайте. Допросить надо, – распорядился команданте. – Ну, по знакомому пути вниз.
И пошли по привычной дороге, то ли в ад, то ли в рай.
В отряде не было баловней судьбы и им не повезло. В коридоре живых не было. Поговорить о дальнейшем маршруте было не с кем. Радовало только одно – пять вражеских трупов. Счет стал десять один в пользу Темной Долины, и это примиряло с потерей Раскатова. Который год скрипит земля, но мир светлее не стал, тебе все это надоело – и вот, поет труба, присох к губам ее горячий металл, она друзей твоих усталых зовет. И ты был слаб, и ты был глуп, но все мосты сожжены, их не вернуть, они не смотрят назад, и ты встаешь, и на плечах твоих рассветы весны, как генеральские погоны лежат. Крутые дяди говорят – твои потуги смешны, куда годна твоя дурацкая рать, подумай сам – коснется дело настоящей войны, они же строя не сумеют держать. Ты серый снег смахнешь с лица, ты улыбнешься легко, и скажешь: «Верно. Но имейте в виду – где ваши штатные герои не покинут окоп, мои ребята, не сгибаясь, пройдут». А сверху мертвые деревья вдаль текут, как вода. По их ветвям струится розовый дождь. Они молчат, поскольку знают, отчего и куда свое потрепанное войско ведешь. И все – на счастье, даже небо, словно рюмкой об пол, и все довольны, и в штабах – ни гу-гу. И до последнего солдата идиотский отряд стоял в заслоне – и остался в снегу. И о медалях-орденах, ты помышлять не моги, всего награды – только знать наперед, что по весне наткнется кто-то на твои сапоги, и уцелевший автомат подберет.
Клерк вел Фрола вдоль левой стены, а Лаврик со своим напарником крался вдоль правой. Подойдя к дверному проему центрального зала, где в прошлый раз они приняли бой с кровососом, командир сделал отмашку. Всем стоять. Присев на колено, он высунул голову из-за угла.
Не один он был такой умный. Были и на Агропроме любители посидеть в засаде. Автоматная очередь выбила крошки бетона прямо перед его головой. Стрелок сделал поправку, и пуля ударила в каску. Так и пацифистом стать недолго, подумал Клерк, сплевывая кровавую слюну и пытаясь сообразить, на самом деле пол качается или это просто последствия контузии.
– Больше не высовывайся, – сказал Лаврик. – Щиток тебе разбило вдребезги.
– Сходи наверх. Горе все пули в грудь достались, а шлем у него целый, поменяешься, – предложил Фрол.
– Хорошо, я мигом, – согласился с разумным предложением Клерк. – Без меня не геройствуйте. Беспокоящий огонь, чтоб враг не спал, но в зал ни шагу.
Пол по-прежнему водил хоровод и командир, как стоял на четвереньках, так и побежал к лестнице. Подобравшись к ней вплотную, он вцепился руками в перила и, неуверенно перебирая ногами, пополз наверх. Лаврик высунул из-за угла ствол автомата и дал наугад короткую очередь. Ответный огонь начал крошить в пыль бетонный косяк.
– Ствола три по нам работает, – сделал вывод Фрол, глядя на пулевые отметины в стене.
– Трое на трое. У них, практически, нет шансов. Чего нам Клерка ждать, мы их сейчас одной левой сделаем, – впал в боевой раж обычно спокойный Бывалый.
Более привычный к дисциплине Лаврентий замялся.
– Клерк ведь сказал не лезть в зал.
– А мы не в армии, – срезал его Фрол и, согнувшись калачиком, вкатился внутрь.
Из дверного проема он углядел у стены зала железный настил для обслуживания оборудования, возвышающийся на метр от пола. Именно там он намеревался укрыться. Автоматные очереди впивались в пол с опозданием на пол секунды, там, где он только что был. В центре зала стоял сложный и как все в те старые времена, очень железный прибор неизвестного назначения. На половине пути к противоположной стене эта гора стали укрыла Фрола от вражеского огня.
Услышав, что пули уже не шлепаются в опасной близости от него, нарушитель дисциплины остановился, огляделся и, найдя лучшее место для укрытия, залег в импровизированном окопчике из стальных брусьев. Потратив секунды три на то, чтобы удобнее устроиться, он немедленно открыл огонь. Стрелял он по привычке банковских налетчиков короткими, наводящими ужас очередями. Два-три патрона и каждому из стрелков противника казалось, что на прицеле именно он. Высунувшиеся из-за угла, Лаврик и Бывалый поддержали своего приятеля шквальным огнем. Бой за центральный зал вступил в новую фазу.
Кречет сбился с шага. Он был чрезмерно удачлив и никогда особенно не прислушивался к внутреннему голосу, говорившему ему об опасности. Как было два года тому назад в Таиланде. Снайпера на крышах, снайпера на крышах, жаловался внутренний голос. Ну и что? Один сам упал с крыши, а у другого винтовку заклинило.
Осознание того, что он идет прямо в ловушку, становилось все сильнее. Вот так и становятся параноиками, подумал Кречет. Он находится на самой охраняемой базе Украины, вокруг два полка армейцев и батальон стражи. В чем же дело?
Из-за неотъемлемой черты всех военных аэродромов – громадной горы использованных бочек вышла девушка. У нее были особые приметы – снайперский прищур, приятная внешность и стальной характер. Именно из-за избытка железа они поругались год назад.
Проводник махнул всем своим спутникам открытой ладонью – прямо вперед. Народ подобрался грамотный, в сигналах разбирающийся и согласно молчаливому приказу продолжил движение. Девушка приблизилась на опасное расстояние, взяла Кречета за руку и тихо сказала:
– Максим, целый год выдерживать характер – не очень ли жестокое наказание за несколько неудачно сказанных слов?
Кречет вспомнил. Самыми мягкими словами были кровавый маньяк, патологический убийца и неудачник. Больше всего его в тот момент обидел именно неудачник. Это он-то, чье везение вошло в легенду.
Проводник представил себе добродушную улыбку подполковника Смирнова и стекающие струйки пота на лбу генерала Найденова. Хорошие ребята, с такими парнями можно ходить в разведку. Они уже знали, что Герда летит к нему и даже довольно прозрачно намекнули.
Макс щелкнул каблуками и, склонив голову, отвел локоть. Герда мило улыбнулась и взяла его под руку. В штабной ангар они зашли вместе.