Текст книги "Неподходящие (СИ)"
Автор книги: Gabrie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
– Не обольщайся, Каспбрак. Я могу поменять мнение в любой момент, – с надменностью ответила Дример. Какое счастье, что она всегда соображала быстро, редко оставаясь в неудобном положении.
Иногда она только выдавала нечто совсем абсурдное. Ведь правда же?
– А ты всегда была противоречивой, – покачал головой Эдди. Он закатил глаза, оглянувшись на Билла, для которого путь до них был точно бесконечным. Эдди снова посмотрел на Эрин с осуждением. – Вот всегда. Вспомни хотя бы фильм, который мы последний раз смотрели. Сначала ты его восхваляла, а потом заявила, что он не такой и хороший.
– «Кошмар на улице Вязов»-5? – уточнила Эрин, получив в итоге только короткий кивок. В глазах русоволосой застыли несколько моментов прошлого. И самой четкой почему-то была билетная касса, и она сама, шарящая по карманам.
Дример понимала, что это последнее, чего она должна сейчас ответить, но все равно ничего не могла с собой поделать.
– Помню, что ты сам купил мне билет на этот фильм.
– Конечно, – кивнул Эдди, не находя напоминание об этом странным. Кажется, что он до сих пор гордился своим вечным великодушием. – Я покупал тебе билеты почти на все фильмы.
– Каспбрак, – растягиваясь в ухмылке, начала Эрин. – купи мне и сейчас один билет. В ад. В один конец.
Эдди нахмурился. Шутки Дример ему никогда не нравились. Да и она тоже… сейчас уже нет. Каспбрак ушел назад к костру, по пути столкнувшись с Денбро. Разворачивая его назад на путь, ведущий к Эрин и втирая о том, что так много пить нельзя. Эдди скрылся в темноте, будто растворяясь в ней вовсе. На его место пришел Билл Денбро. С таким же серьезным и где-то грустным лицом.
Это все напоминало ей повесть Чарльза Диккенса о призраках прошлого, настоящего и будущего, которые пытались поставить главного героя на путь истинный. В первую очередь, они давили на него морально. Проблема в том, что, если младший Эбинейзер Скрудж еще мог это терпеть, то психованная Эрин Дример уже после первого, ходячего-Эдди-призрака в прошлое-Каспбрака, не могла.
– Чтобы ты сейчас не хотел сказать, Денбро – не надо! – попросила Дример, поднимая ладонь и закрываясь ей, как щитом. Билл стоял, ничего не понимая. Его шатало во все стороны, но (невероятно, блять, просто!) глаза еще были разумными. С такими глазами можно было вести интеллектуальные беседы и проводить шахматные турниры. Что, качества прирожденного лидера дарят Денбро способность давить людям на мозг в любом состоянии?
– Я х-хотел п-позвать тебя назад.
Признаться, Эрин ожидала совсем другого. Точно не Билла-посыльного. Может, остальные уже просто отрубились?
– И что мне там делать? – наигранным удивленным тоном спросила Эрин, на миг выбивая Денбро из колеи. Он задумчиво посмотрел на небо, вызывая у Дример раздраженный вздох.
– Н-ну, как… Стэн-нли тебя ждет.
– Стэнли! Ах, блять, Стэнли! Да я его, сука, в этот костер кину, если вернусь! Поэтому тут и стою, так как в тюрьму не хочется!
– Как х-хочешь, – Билл только пожал плечами. – Мое дело – с-собщить.
– А Стэн, если так жаждет моего возвращения, почему сам не явится?
– Н-не знаю. Он пос-слал меня, – сказал пьяный Денбро. Настолько пьяный, что его не смущало работать курьером. Тут он улыбнулся и схватил было Эрин за руку, но та резко ее убрала, – П-пойдем, Рин-на.
– Если Стэну так надо… – сквозь зубы процедила Дример. – пусть сам за мной придет.
– Он хотел, – лицо Билла стало вдруг серьезным. Он даже не заикался. Словно мгновенно протрезвел. – но не пошел.
– Как всегда.
Когда Билл отвернулся к костру, услышав звонкий голос Беверли, Эрин скрылась в кустах. Меньше всего сейчас хотелось прощаться с ним или вообще идти к Урису. Словно как какая-то собачка, блять, по первому зову. Спасибо, правда, Денбро за то, что пришел сам. Иначе она бы точно так и не поняла, почему пришла сегодня.
Потому что она где-то все такая же жалкая идиотка. Дример вытащила телефон с сумки – как же жаль, что тут не ловил сигнал. Она бы позвонила Реджи, чтобы он забрал ее, за одно захватив по пути Вика, чтобы тот ее избил. Хотя бы ногами, вообще, похуй как – лишь бы выбил все тупые мысли. Все прошлое, которое вздумало перерастать в будущее. Она не должна быть здесь!
В пылу гнева Дример сначала не поняла, куда идет. Одни кусты сменялись другими, деревья – тоже и все было перед ней таким зеленым, что даже в темноте начинало рябить в глазах. Берег и вода вообще оказались где-то далеко, так как холодный ветер больше не дул. Но все равно было холодно. Дример уже начала охватывать паника, когда она совсем потерялась в пространстве и не могла уже понять, где дорога. Поэтому, когда кто-то громко крикнул «Где поссать-то, блять!», русоволосая машинально заорала в ответ. Честно признаться, это всегда было ее защитной реакцией.
– Кто там орет? Дример?
– Тозиер?
Из одного из кустов появился Ричи. Уже на вид он казался в разы трезвей Денбро. А по голосу вообще похоже было, что Тозиер не пил. Или совсем чуть-чуть. Хотя, такую ненависть в глазах, наверно, никаким алкоголем не перекроешь.
– Ты что тут делаешь?
– Иду домой. А ты?
– Иду поссать. С дороги.
В траве застрекотали сверчки. Эрин, воспользовавшись тем, что это было громко, плюнула в спину Тозиера. Не смотря на то, что шум плевка (харчка, скорей, и смачного) сверчки не перебили, Дример все равно была довольна собой. Тозиер ртом не ответил ничего – лишь двойные средние пальцы служили ответом. Он шел спиной вперед. Ричи всегда любил так делать. Эрин часто шутила, что когда-нибудь он таким образом упадет или вообще куда-нибудь провалится.
Удивительно, как поздно судьба ответила на все ее подъебы. Только сейчас Тозиер вдруг скрылся из ее поля зрения, полетев куда-то вниз, оставляя после себя лишь протяжный крик и легкое дуновение ветра. Эрин хихикнула – нервно, напряженно, в то же время с целью посмеяться над нелепостью этой ситуации. Вдруг телефон в ее сумке зазвонил. «Пам-пам-пам-пам» – тут уже связь есть. Охуеть просто!
Подходя к яме, в которую только что провалился Тозиер, Эрин достала трубку и ответила, стараясь звучать как можно беспечней:
– Да?
– Ты где? Уже почти девять, – сразу начала докапываться мать. Эрин, опустившись на колени, убрала трубку в сторону, чтобы прислушаться, нет ли больше никаких звуков.
– Ага, мам… Я уже возле дома, – максимально честно ответила Дример. Как жаль, что ее двор был всего метра три, а не два с половиной километра.
– Я жду, – ответила Джейме. В трубке шумела еще вода и был слышен работающий телевизор. Это связь такая хорошая, тут, едва ли не в лесу, или просто у Эрин слух стал очень чувствительным?
– Да, я тоже жду, – произнесла она, совсем не удившись такому предположению. Эрин отключилась, прежде чем мать успела бы еще что-то сказать.
Ибо она тоже ждет. Ага. Режим суки – выключен. Срочно, блять, надо было звать на помощь!
Эрин уже помчалась назад, но тут же остановилась. При ее умении ориентироваться в пространстве, снова эту яму она точно не найдет. Можно было ее чем-нибудь пометить, так вот чем? Лиловой помадой? Засохшей тушью? Или собственной кровью? Лезвие у нее есть… Нет. При всей своей огромной душевной доброте, целой крови Тозиер не заслуживает. Но оставлять его так все равно было нельзя.
Дример звала Ричи, оглушительно крича в яму, наверно, минут пятнадцать. Все это время ее крики били в ответ только эхом. Признаться честно, на десятой минуте она уже считала, что Тозиер мертв. Еще давно, с момента ее ухода от неудачников, последним ее желанием было, чтобы он действительно умер. Или страдал.
При том, как разошлись именно они, другого желать не было смысла. Смысл был только разобраться в том, кто же из них остался виноватым. Кому присуждать звание «главного урода неудачников»? Может, все-таки, Эрин? Учитывая, что именно сейчас она просто собиралась уйти.
Что… Смотря правде в глаза (со всеми событиями, охватившими ее жизнь, как ядовитые клещи, Эрин научилась уже так делать), при таком падении сложно было выжить. Конец этой ямы вряд ли был бы виден даже с самым ярким фонариком. Разве что… Ладно. Дример решила, что уйдет уже после того, как проверит глубину этой черной дыры. Сделать это было очень просто. Она кинула монетку, удачно оставленную в кармане джинсов, вниз; посчитала, сколько времени она летит до дна. Три секунды – это много? Это больно?
Да, мам! Я почти дома! Сейчас, только преодолею небольшой путь. Два с лишним километра… и эту ебаную яму, падать в которую буду целых три секунды. Не обещаю, что выживу. И не обещаю, что я действительно не сумасшедшая. Но, с одной стороны, у меня на это есть разумная причина. Я не простила Тозиера и намерена напомнить ему об этом лично. Я сука, правда! Сумасшедшая, блять!
Каламбур остановился тогда, когда Дример полетела следом. Сумка, чуть ли не светившаяся в темноте своими побрякушками и яркими цветами, лежала на земле. Оставить ее здесь было единственной здравой мыслью в ненормальной, просто бестолковой русоволосой голове.
Комментарий к Часть 10 Флэшбеки будут чередоваться с настоящим)
====== Часть 11 ======
«1988»
Понедельник
Октябрь принес за собой сезон дождей. А вместе с ним – еще и отвратительное настроение. Эрин не могла вспомнить, когда последний раз улыбалась. Даже когда она сидела дома, настроение ее портилось, только стоило прислушаться к шуму капель, бьющим по карнизам окон. Они будто были предвестниками беды, а последующий гром – самой бедой, напоминанием о том, что нелюбимое время года пришло и ничего с этим не поделаешь. Будто на зло, когда она выбралась на улицу в свободное время, ливень был максимально сильный. Дример удивлялась, как Билл видит дорогу так хорошо. Он гнал, как обычно, почти со скоростью света; не объезжал ямы и кочки, ехал напролом. Эрин рисковала отбить себе задницу полностью, когда серебряный сильвер в очередной раз подпрыгнул, будто на волне, и что-то жесткое впилось ей в низ позвоночника.
– Билл! – позвала Эрин. Дождь заглушил ее крик, от чего Дример пришлось повторить его еще пару раз, прежде чем Денбро обернулся к ней, не остановившись.
– Ч-что?
– Черт, на дорогу смотри! И помедленней, пожалуйста, иначе я вообще слечу отсюда.
Мама вчера, на ее просьбы купить хотя бы поддержанный и простой велосипед, опять ответила отказом. И теперь, в свои уже тринадцать лет, Дример поняла, что ездить на чьем-то багажнике, как ненужный груз (и просто обуза по жизни), ей придется еще долго. Ребята не разделяли ее мысли, постоянно повторяя на «мне так стыдно тебя просить, но ты не подвезешь меня?», что им не сложно это делать. К тому же, Дример была пушинкой, в силу вечной худобы, и вообще не мешалась. Да, им было очень просто, в отличии от Эрин, которая иногда попадала совсем в экстремальные ситуации – как сейчас, когда вдруг решила присоединиться к Биллу. Он ехал на Нейбол-Стрит, с целью забрать маленького Джорджи с гостей. Джорджи был прелестным ребенком; Эрин его очень любила и часто сидела с ним вместо старшего Денбро, ибо тому никогда не прельщало возиться с малышней.
Билл резко затормозил. Он проехал лужу, и та обрызгала им обоим ноги. Денбро, не смутившись этому, выставил одну ногу, после чего повернулся к затихшей Эрин.
– Приехали, – известил он, не сдержавшись от небольшой усмешки. Дример сидела, опустив голову и все еще продолжала его обнимать, так сильно, будто ее руки приварили к тощему телу парня. Эрин подняла голову, слыша уже тихий смех и недовольно произнесла:
– Я же просила тебя не гнать так сильно. Куда ты вечно торопишься? Боишься, что за тобой погоня?
– Скорость – это з-здорово, – поделился Билл, перекинув ногу и слезая с велосипеда. Дример едва удержала его от падения, поздно спохватившись.
– Конечно, особенно, когда ты на водительском сиденьи и в нем с пяти лет.
– С четыр-рех, – поправил Билли, смахнув прилипшую ко лбу челку. Эрин, глядя на него, убрала свои волосы. От воды они стали тяжелыми и будто вовсе приклеились ко лбу. Синий дождевик не спасал.
Эрин не знала, как ей поставить велосипед, чтобы тот не упал. Билл, взяв ее за руку и потянув на себя, показал этим действием то, что на свой дорогой «сильвер» ему, собственно, все равно. Велосипед упал на асфальт; его задние колеса потонули в луже. Дример хотела возмутиться такому отношению к столь ценной вещи. Для нее такой транспорт был сродни новым комиксам DC для Ричи и целой орнитологической энциклопедии для Стэна – она безумно его хотела, чтобы разъезжать с остальными. Но ей, неудачнице, никогда не везло.
«Неудачница!»
Русоволосая закрутила головой с такой скоростью, что, казалось, она слетит с плеч. Серое небо, небольшой туман и этот бесконечный, чертовый дождь, мешали ее обзору; даже при всем своей желании она вряд ли могла разглядеть на этой мрачной улице кого-нибудь еще. Тем более, всеми остатками здравого смысла она понимала, что этот голос в ее голове. Неизвестно только, чего этот выдуманный клоун добивался своим оскорблением, постоянно одинаковым и будто, как пластинка на повторе. Он пытался ее добить? Это было похоже на правду, ибо за всю ту неделю ее состояние стало очень нестабильным. Она без объяснений могла броситься в истерику. Клоун доводил ее. Изводил. И сегодня впервые вновь напомнил о себе.
– Исчезни из моей головы, – прошептала Эрин. Билл подошел к нужному дому и собирался уже в него позвонить, но тут вспомнил о Дример. Парню настолько хотелось поскорей забрать младшего брата и вернуться домой, что он сейчас ничего не замечал.
Дример так и стояла одиноко, посреди дороги. Почти все ее тело было скрыто под безразмерным синим дождевиком. Она напоминала статую, даже близко непохожую на живого человека. Денбро малость испугался такой ассоциации. Он, да и остальные тоже, заметил, что Дример вдруг стала какой-то другой. Ричи списывал ее местами странное поведение на пришедшие женские проблемы, Эдди – на какую-то страшную болезнь. У Билла не было никаких предположений, а Стэн, даже если были у него, все равно ничем не делился. Он держался от Эрин дальше всех и вообще, кажется, не был ей заинтересован. Денбро вздохнул, вспомнив о еврее. Положив одну руку на плечо Дример, он еще подумал о том, каким слепым бывает его друг.
– Ты в порядке? – банальный вопрос слетел с пухлых губ Билла. Эрин кивнула головой, так и не поднимая ее. Денбро поднял ее сам, аккуратно, взявшись несколькими пальцами за подбородок. Он был уже слегка раздражен ее поведением.
И очень раздражен тем, что не представлял, в чем его причина.
– Все нормально, Билли, – с дрожью в голосе произнесла Эрин, избегая взгляда с парнем. Дример считала, что он способен читать людей насквозь. Ей этого очень не хотелось.
Клоун в голове продолжал напомнить о проклятье, преследующим ее почти всю сознательную жизнь. Эрин вдруг решила, что он думает, будто она не в курсе, кем является на самом деле. Если так, то этот клоун – очень тупой! Ибо она прекрасно знает, что является неудачницей. Той еще неудачницей. Главной и самой большой из всех! Мать, учеба, Стэнли, тот же Бауэрс и проклятый велосипед. Для кого-то, возможно, такие неприятности были бы совсем незначительными, но для Эрин они были громадными, не поддающимися никакому контролю и причиняющие огромный дискомфорт. Как грибок в белоснежной ванной, как ложка соли в сладком чае, как тараканы в шоколадном пудинге – как-то, что расстраивало ее и заставляло мысленно кричать «почему это происходит со мной?!» Потому что она неудачница? Неужели именно поэтому? Она что, виновата? Судьбу не выбирают! И друзей, собственно, тоже!
Но… стыдно признаться… Эрин и раньше часто думала о том, что, будь у нее другие друзья, жизнь была бы совсем другой. Что было бы, если бы она была частью компании того же Генри Бауэрса? Ей бы никто лишнего слова в спину не крикнул и не прикрепил на нее плакат, с дурацкой надписью «пни меня». Помимо детских (никаких иначе, взрослые люди, а такую хрень творят!) издевательств, дома бы мама была ей довольна. Ведь она не была бы неудачницей. Джейми хотела именно этого. Но каждый раз, все размышления Эрин о том, что ей нужно примкнуть к кому-нибудь еще, забывались, как сон по утру, едва она сталкивалась с жизнерадостным Ричи или заботливым Эдди; когда видела Билла, слабо улыбающегося и вечно скупого на эмоции. Но, как только она видела Стэнли, ей снова хотелось вернуться к своим фантазиям. Только вот, несмотря на них, именно с Урисом она понимала, что никуда не уйдет. Интересно, это потому, что она слабая? Или потому, что сильная?
«Неудачница!»
Да-да! И как она только забыла!
Билл что-то сказал ей, но Рина-Мечтательница прослушала. Кажется, что Денбро сегодня был чересчур понимающим. Эрин пропустила тот момент, когда оказалась в его объятьях. Билли был в легкой куртке и промокший настолько, что его можно было выжимать прямо с вещами. Несмотря на это, Дример обняла его в ответ, прижавшись ближе. Так как сразу вдруг стало очень тепло. И с ним все мысли о том, чтобы просто взять и уйти куда-нибудь еще, сгорали, как под полуденным солнцем. Билл был их главарем – он был их светом.
– Я хотела кое-что обсудить, – начала Эрин, вдохновившись теплыми мыслями о Большом Билли. Он чуть отстранился, но все еще не выпускал девушку из своих рук. Это было его единственной идеей насчет того, как можно было ей помочь.
– Ч-что? – спросил Билл, вспомнив, как Каспбрак предлагал отправить Эрин на обследование к психиатру. Тогда безыинтересный Стэн впервые ожил и дал ему смачного леща.
– Отнесись к моим словам с пониманием, пожалуйста, – сначала попросила Эрин, не подозревая, что в голове Билла, как кадры киноленты, меняются воспоминания, крутившиеся лишь возле нее. В глубине души Дример думала, что на самом деле никому не нужна.
– Говори, ч-что хотела, – твердо ответил Билл, поняв, что сейчас должен действительно внять словам Дример. Таким тоном она не разговаривала даже об учебе, над которой тряслась, как осиновый листочек. Хрупкий листочек, способный исчезнуть под одним лишь гневным взглядом матери.
Эрин прикусила губу, подавляя в себе желание опять ответить неугомонному клоуну. Ей нужно было сдерживаться, чтобы Билли не посчитал ее совсем поехавшей и чтобы он отнесся к ее предложению серьезно.
– Я давно думаю… может быть, нам как-то объединиться с хулиганами? – предложила русоволосая, не удивившись, что ее голос сейчас звучит очень робко. Билл не ответил – лишь взгляд его помрачнел, словно еще его заволокли тучи. Дример показалось, что дождь начал идти сильней.
– Ты п-понимаешь, что говоришь, Рина? Объедин-ниться с хулиганами? Они ж-же подонки, – серьезно ответил Билл. Парень погладил ее по голове, как неразумного ребенка. Кажется, слова Дример его огорчили.
– Я понимаю, Билл и не предлагаю становиться такими же. Просто, они же ладят со многими ребятами вне своей компании и, вот я подумала, здорово было бы, если бы мы тоже были из их числа, – быстро проговорила Эрин, стараясь бегать глазами по чему угодно, но только не по озадаченному лицу Денбро.
– К чему т-ты клонишь? – задумчиво спросил он.
– Ну… я же сказала. Ты меня понял. Неужели ты не хочешь, чтобы они нас больше не трогали? И чтобы остальные перестали нас презирать?
– И как мы эт-того добьем-мся?
– Генри и остальные дадут нам авторитет!
– И чем м-мы его заслужим?
– Как чем, мы…
Дример прервалась. Если раньше ее голову заполнял, как тухлая вода, противный клоун, то сейчас она вообще о нем забыла, испытывая лишь стыд за такие слова. И о чем только думала? Ведь даже слепой прочтет в них, между строчек, заявление о том, что она готова пресмыкаться перед Бауэрсом. Все, кто получал от него уважение, делали именно так. А как бы она его получила? Чем получила?
– Господи, Билл, – выпалила Эрин, выкрутившись из его рук. Лицо ее стремительно начало покрываться красными пятнами смущения и едва не образовавшегося позора. – Я полный бред несу. Конечно, мы не должны пресмыкаться перед Бауэрсом. О чем я только думала…
– Рина, я понимаю тебя. Никто из н-нас не хочет б-быть неудачн-ником, – произнес Билл. На такую очевидную новость Эрин еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. – но м-мы к этому отн-носимся гораздо терпимее, чем ты. М-может, привыкли, – Билл пожал худыми плечами. Эрин пришлось подойти к нему ближе, так как из-за шума дождя она почти не слышала, что он говорит, перейдя практически на шепот. – Может, п-просто ты слишком ран-нимая. Мы всегда поддержим тебя. Но, как не грустн-но, мы не перестанем быть неудачниками, пока не найд-дется другой способ заслужить уваж-жение, помимо подобия Бауэрс-су.
– Я… не хочу быть неудачницей, – все, что крутилось у Дример на языке в ответ на такую развернутую речь. Биллу показалось, что она не услышала остальное, что следовало за этим словом. На миг ему стало страшно, что Дример в своем предложении была серьезно настроена. Он все еще не узнавал ее и не мог уже сказать, что теперь у нее на уме.
– Ты же х-хорошая девочка, Рина. Лучше быть н-неудачницей, чем с Бауэрс-сом.
«Неудачница!»
«Неудачница!»
«Неудачница!»
– Да, Билли, ладно, буду неудачницей, – улыбаясь, взмахнула Эрин руками. Она запрокинула голову, подставляя лицо под холодные капли. Скинула еще с головы капюшон и состроила такую гримасу, будто надеялась, что дождь смоет ее с этого света. На самом деле, она уже давно смирилась со своей участью, но это не означало, что ее она устраивала. Противного клоуна она тоже не устраивала. И Дример бесилась. Ей хотелось кричать. Никогда прежде она не замечала за собой такую эмоциональность.
Билл мог бы спросить, что происходит с Эрин в последнее время. Ему не позволяла это сделать смешная скромность, а также серьезное предположение, что, каким бы хорошим другом он не был, понять, что лежит у нее на душе, он не сможет. Билл неловко показал пальцем в сторону одного из домов, так показывая, что идет уже за Джорджи. Эрин только улыбнулась, но, когда Денбро развернулся, улыбка ее сменилась на плотно сжатые зубы. Потом, расслабившись, она стала дышать через рот. Ей нужно было срочно выпить какое-нибудь успокоительное.
Да-да. Она не хотела быть неудачницей, но никогда не осознавала, как сильно. И противный клоун невольно поделился с ней величиной этой силы.
Билл вернулся вместе с Джорджи. Маленький Денбро катил рядом такой же маленький велосипед, широко улыбаясь. Эрин не могла сдержаться от ответной улыбки, думая еще, как Джорджи мило выглядит в своей желтом дождевике. Он помахал рукой, еще до подхода к ней громко поздоровавшись. Когда малыш подошел, Эрин, присев и встав коленками практически в лужу, обняла его; поинтересовалась, как дела и не обижает ли его Большой Билл. Джорджи был действительно милейшим ребенком, успокаивая одной лишь, практически беззубой, улыбкой. Он отошел в сторону и по приказу брата начал застегивать дождевик. Билл тут же снова обнял Эрин.
– Ты будто в озеро нырнул, – пробурчала она, думая еще навестить его вечером – вместе со сваренным куриным бульоном и парой оплеух.
– Увидим-мся в школе. И, кстати, если х-хочешь, можешь поговорить со С-стэном. Вот ему точно можно рассказать в-все!
– Да что ты…
– Верь мне, Р-рина. Я старше и умн-ней тебя, – задорно ответил Билл. Он чмокнул сероглазую в висок, потом подул ей в ухо. Эрин, машинально хихикая, подумала о дураке-Тозиере, который еще давно выяснил, как ее рассмешить и тут же растрепал об этом всем.
Джорджи сообщил, что мама звонила и сказала, что сейчас сама заберет его на машине. Билл предложил (скорей, правда, велел) Дример ждать вместе с ними, чтобы потом в тепле поехать домой, но она, отмахнувшись, сказала, что ей уже пора. Неразборчивое бурчание, которое она даже слышала под шумом чертового дождя, еще долго доносилось за ее спиной. Дример обернулась, когда к нему еще присоединился смех и увидела, что развеселившегося Денбро-младшего, Денбро-старший взял на руки и также, как ее, чмокнул в висок. Эрин усмехнулась, вспоминая, что Билли часто называл ее своей сестренкой.
Громкий гогот противного клоуна ни в какое сравнение не шел с ее робким хихиканьем. Дример уже не испугалась, услышав его. Ей только показалось странным, что последующего вопля «неудачница!» уже не было. Страх вернулся лишь тогда, когда в лужах под ногами мелькнуло что-то белое, потом красное, а дальше синее и так другие цвета; ее больное воображение, кажется, охватило всю цветовую палитру. Потом осталась лишь красная краска.
«Это похоже на краску», – мысленно убеждала себя Дример. Ни за что нельзя было думать, что это больше напоминало… кровь.
Среда
– Опять дождь пошел, – недовольно пробурчала Эрин, забираясь назад в комнату. Она громко хлопнула дверью балкона, после чего тут же съежилась от шума. Извинившись, девушка неуклюже потрепала руками намокшую косу, не зная, куда еще деться от смущения.
– Ты там всего минут пять пробыла, – выдал Стэн, определенно, точно время. Он был пунктуален во всем. Кудрявый рассматривал Эрин, застывшую у балкона. С нее капала вода, приземляясь пятнами на бежевый ковер. – Тебе не холодно?
Вообще, Стэн хотел обойтись без тупого вопроса и сразу направить Эрин в ванную, греться, после чего добить еще горячим чаем, а потом закутать в один из своих свитеров, так, чтобы ей уже жарко стало. Чтобы сейчас она не дрожала, обнимая себя руками. Урис мог предполагать, что в таком виде она собиралась направиться домой. Врожденная скромность ни за что бы не дала ей попросить то, что Урис намеревался предложить сам.
Эрин никогда не любила залезать на крышу, аргументируя это тем, что боится оттуда упасть. Но почему-то сегодня, тогда, когда недавно прошел дождь и крыша была гладкой, как лысина его отца, Дример решила немного посидеть на ней после того, как дописала свое сочинение. Сегодня Стэн предложил ей собраться за уроками у него дома, так как родители уехали в гости. Но когда он позвал еще остальных, они почему-то срочно нашли себе какие-то дела. Стэн, видя, как Ричи перед уходом хлопает Эрин по плечу и подмигивает, подумал, что тут что-то не так. Эрин, красная как рак, уверяла – все путем! А она просто переборщила с румянами! Нельзя сказать, что Урис был отсталым, но в некоторых вопросах такое качество у него проявлялось. Друзья не обращали на это внимание. Эрин поддерживала его и вновь говорила, что все путем.
Эрин – его лучшая подруга. Поэтому Урис незамедлительно, вручив ей пару чистых полотенец, свой халат и даже тапочки, толкнул Дример в ванную, еще желая закрыть ее снаружи, чтобы точно не вышла. Шум воды послышался лишь через несколько минут, и Стэн, облегченно вздохнув, пошел на кухню готовить чай. Он знал, конечно, что Эрин он вряд ли понравится – в пакетиках чай не особо вкусный, особенно когда сам всегда пьешь только свежезаваренный. Но Урис довольствовался тем, что есть и желал того же русоволосой. Глядя, как она по детски показывает язык, а после улыбается, внутри Стэна разливалось приятное тепло. В такие моменты Эрин была прекрасна. И она ему по настоящему… нравилась?
Нет-нет. Он поместил эту мысль в ящик с самыми неправильными и запретными сразу же, как она появилась. Как там говорил Ричи? Фрэндзона – это призвание на всю жизнь? Определенно, со Стэном было так. Эрин он точно не нравился. Особенно, когда ее окружал хотя бы такой же серьезный парень, как Билли Денбро. Почему-то Стэн всегда думал, что когда-нибудь они начнут встречаться; между ними были близкие отношения и явная, заметная даже такому дураку, как Тозиер, связь. Но Билл лишь часто звал ее своей сестренкой, и Стэн не мог понять, почему ему не внушает доверие такое отношение. Может потому, что Дример путешествовала почти всегда только на багажнике велосипеда Денбро, а от него сразу отходила, качая головой на предложения проехаться вместе? Глупо и совсем по-детски, конечно, но звучит, как неоспоримый факт. Билл Денбро тот, кто нужен Рине, а Стэн – во фрэндзоне! Хотя бы пытается держаться. Он уже, формально, сам искупал Эрин, а сейчас, приготовив для нее чай, пойдет доделывать ее сочинение. Внесет кое-какие поправки, ибо Эрин, даже при всем своем воображении, по размеру превосходящим марианскую впадину, никогда не отличалась способностями к писательству.
Но когда Стэн поднялся назад в комнату, Эрин уже была там. Забравшись босыми ногами на кровать, она была в футболке парня, перешедшей ему от отца – большой и длинной, достающей Дример почти до колен. Волосы ее были еще влажными – Стэнли своим хорошим зрением увидел, как несколько капель воды с кончиков стекли ей за шиворот. Эрин дернулась и вдруг повернула голову. Кажется, что она мылась в очень горячей воде, так как лицо и шея у нее были слегка красными. Губы Дример изогнулись в едва заметной улыбке, когда она увидела Уриса. Девушка, взмахнув распущенными волосами (Стэн почти никогда не видел их распущенными и даже не представлял, что они такие длинные), поднялась с кровати и подскочила к нему.
– Спасибо, Стэнли, – поблагодарила Дример, выхватая из его рук поднос с двумя кружками чая и вазочкой овсяного печенья. Иза Урис сегодня испекла его и, как всегда, бесподобно.
– Ты взяла футболку в шкафу? – спросил Стэн, проморгавшись. Почему-то вид Эрин привел его в небольшой ступор. Кудрявый задал вопрос с целью интереса, но Эрин, изобразив вину на лице, решила, что он ее попрекает.
– Извини, я не должна была брать ничего без спроса, но, просто, я вышла из ванной раньше и не знала, что надеть, к тому же, не при тебе же переодева…
– Успокойся, Рина, – перебил ее Стэн. Кажется, что он сама не замечала, как иногда ее пробирает словесный понос. Стэн, оторвав от одного печенья маленький кусочек, отправил его в открытый рот Дример. – Кушай. С набитым ртом не говорят.
Русоволосая только кивнула, радуясь, что ее кожа после душа всегда красная. Ибо на ней теперь не так странно выделялись красные щеки. Иногда ей казалось, что, проявляя заботу, Стэн таким образом с ней флиртует. Ричи недавно сказал ей «Будь Эддс моим, я бы сделал все, чтобы он чувствовал себя комфортно!»
Душ, чай, печенье, футболка и бесстыжие поправки в сочинении прямо на ее глазах – неужели?..
– Я тут пару фраз изменил, чтобы звучало лучше. Не обижайся, а прими к сведению, – объяснил Стэн, вырывая несколько листочков с ее работой из тетради. – Потом заново перепишешь.
– Ох, давай только не сейчас, – застонала Эрин. Она сделала большой глоток чая и тут же закашляла. До чего же у нее была дурацкая привычка пить взахлеб даже практически кипяток!
– Хорошо, – только согласился Стэн, вкладывая листки в тетрадь Дример и закрывая ее. После, он отложил все тетради, учебники, ручки и карандаши на прикроватную тумбочку и, снова обратившись к Эрин, невинно спросил. – Чем займемся?
