Текст книги "Неподходящие (СИ)"
Автор книги: Gabrie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– Билл, не смотри на меня так, – попросила Эрин. Она знала, чего Денбро хочется узнать. Воспитание (еще один воспитанный!) не позволяло ему спросить прямо.
– Боже, Дример, скажи, что это не то, о чем я думаю.
Вот Тозиер. Вот, то ли дело, Тозиер.
Она только пожала плечами. Объяснять все сейчас не было смысла. Долго, муторно, к тому же, это совсем не захватывающая история, какую уже успели себе нафантазировать неудачники. Их внимание, наконец, отвлеклось от нее и они проявили настоящий интерес к Стэну. Сейчас Эрин сказала, что он просто упал. Это было глупо, но эффективно, потому что ее не просили вдаваться в подробности, поняв все, наверно, так. Или от чего-то еще они не хотели до нее докапываться, словно прониклись сочувствием. Дример сочла эту мысль смешной, но, черт возьми, правдоподобной. Дверь пикапа отворилась, но, прежде чем оттуда кто-то вышел, Тозиер крикнул:
– Эдди, сиди в машине! Нечего тебе тут делать!
Губы Эрин сами, будто обладая собственным разумом, растянулись в улыбке. Денбро хмыкнул, но улыбнулся тоже. Ричи не смущался своему поведению, чего Эрин посчитала достойным – и невероятным. Учитывая, как он всегда стеснялся своих предпочтений. Наверно, тоже повзрослел.
– Бен, Майк, помогите нам затащить Стэна на заднее сиденье, – еще крикнул Ричи, но тут же осекся, приставив указательный палец к подбородку. – А, оно все занято. Ну, что, тогда кому-то придется ехать в багажнике или бежать сзади, – Тозиер хихикнул. Удивительно, что он до сих пор продолжал считать собственные шутки смешными.
– Я достану тебя мразь! Пасть разорву и все остальное, а потом зарублю жида и скормлю тебе его остатки, без приправ и соуса – не спасешься, Дример!
Крисс горланил так громко, будто прям в ухо. На секунду Эрин показалось, что сейчас он стоит над ней, возвышается, как ебанный Бог, коим он себя возомнил. Эрин снова схватилась за руку Уриса, даже не думая сейчас как-то идти с ним на контакт. Благо, Стэнли дышал – мало того, сопел, как убаюканный младенец – а значит особых причин для паники нет. Когда они найдут более безопасное место, Эрин вытрет шалью кровь с его кучерявой головы. А засохшие корочки потом будет заботливо вытаскивать, как мертвых гнид, гладить по лицу, трепать за щечки, дуть в ухо – делать все, что могло разбудить его с хотя бы легкой улыбкой на лице. У Эрин будет для всего этого много времени. До утра еще долго – Крисс не успокоится быстро и, пока он в таком состоянии, нужно просто залечь на дно и не рыпаться. Эрин считала эту идею правильной, и Ричи в ее голове, вместе с самой судьбой – тоже. Когда она протащила сопящего Стэна еще немного, то чуть не полетела вниз. С небольшого пригорка, который вел к дороге, ведущей к ручейку, впадающему в озеро. Дример слишком расслабилась, и это было ее ошибкой. Потому что, когда шаги Крисса зазвучали слишком громко, она со страху подскочила к Стэнли и резкими движениями начала буквально катить его, как колбаску, в сторону воды. Очень скоро он уже полетел к нему. Оказавшись в воде, Стэн стремительно начал залегать на дно. Дример прибежала на место, все время спотыкаясь и совсем не заботясь, чтобы ее не услышал Вик. Она погрузилась в воду, достающую ей до пояса. Не пришлось нырять. Эрин протянула руки и сразу наткнулась на Уриса; схватившись за воротник футболки, она вытянула его назад. Было тяжело удерживать парня на плаву и, когда наверху мелькнула чья-то тень, Дример вновь поздно спохватилась. Черт возьми, она же не вытянет на берег Уриса так быстро! Эрин замотала головой и начала бегать глазами по сторонам, отвела потом их в сторону, подняла к небу, опустила к воде – но нигде не было написано решение этой проблемы. В конце концов, она взглянула в закрытые глаза Стэнли, но, даже будь он в сознании, у него тоже не было бы мыслей поэтому поводу. И, за неимением других вариантов, Эрин схватилась за парня покрепче, прильнула к груди и обняла за шею. Так сильно, будто это был последний такой момент (вполне вероятно, собственно) Не отпуская Стэнли, Дример быстро погрузилась вместе с ним на дно; в эту же секунду на пригорке появился Крисс, внимательно высматривающий в почти полной темноте силуэты ублюдков.
Он ругался вслух об Эрин, о Стэне, о Реджи и Генри, даже упомянул ебанутого Патрика и семью, помешанную на своей репутации больше, чем на собственном сыне. Дример слышала каждое слово, находясь под водой. Она щипала даже закрытые глаза так сильно, что после всплыва Эрин боялась их открыть. Не дай бог, если ослепнет в этот же момент. Шум в ушах сейчас удачно сочетался с небольшим рассказом Крисса о вечных скандалах родителей. Он ушел так же быстро, как появился, оставляя после себя лишь неприятный осадок, полученный, правда, еще в самом начале незабываемого вечера. Дример еще не всплывала некоторое время. Запаса кислорода в легких было удивительно много – наверное потому, что они не были испорчены табаком. Черт. А как дела у Стэна? Он способен так долго продержаться, тем более, в таком состоянии? Тут же Эрин всплыла. Из-за мокрой одежды, ставшей тяжелой, держать парня стало еще сложней. Когда его голова запрокинулась, Дример не выдержала и опустилась с ним назад. Стэнли вновь опустился в воду, но девушка держалась на плаву. Не в силах держать его так, Эрин взялась за его воротник, поднимая только голову на поверхность. И потащила к берегу.
Оказавшись на другом берегу, русоволосая сразу начала искать «убежище». Стэнли перевернулся на спину. Эрин подскочила к нему, но с расстройством обнаружила, что он все еще без сознания. Она ласково погладила его по лбу и теперь намеревалась прижаться к нему губами, но Урис вдруг дернулся. Сначала, Эрин испуганно отстранилась, но уже скоро успокоилась. Но, когда Стэн скромно кашлянул, а после начал кашлять громко, страх к русоволосой вернулся. Более того, она боялась, что это услышит Крисс. Урис кашлял страшно. Очевидно, что попавшая в горло вода просто разрывала ему легкие. Эрин надавила руками ему на грудь, помня такой прием в «Спасателях Малибу» (огорчаясь еще, что она не длинноногая блондинка, а это не золотой пляж и, вообще, не четыре часа дня, а уже ближе к двум ночи и холодно, черт побери). Она знала, что еще от нее требуется, но уж точно не представляла, что поцелуй (целовать же надо, да?) на мокрых губах – это именно так, как надо. Но, кажется, каким-то чудом это сработало, так как Стэн перестал кашлять. Пусть дыхание его стало еще более слабым и шансы на скорое пробуждение достигли отметки в «-10», Эрин искренне радовалась настоящему. Она снова взялась за Уриса и потащила его к ближайшим кустам. Очень маленьким, похожим на кустики перезрелой клубники, под которыми спрятаться было невозможно. Но русоволосая не акцентировала свое внимание на этом факте. Глупая, глупая Дример. Когда она плюхнулась на землю, тут же располагая голову парня на коленях, то ощутила в открытых ногах жжение, резкое, как будто их обдало кипятком изнутри. Эрин поморщилась и зацепила пальцами с земли пару листиков – похоже, крапивы. Она мгновенно отбросила их, но слишком поздно – будто прямо на пальцах зажглось пламя. Было не так больно, как с ногами, но тоже, собственно, хватало. Эрин не решалась сдвинуться с места, видя, как Стэнли хорошо на ее больных ножках – умиротворенное дыхание, до этого тяжелое и прерывистое, выдавали парня с потрохами. Эрин запрокинула голову, надеясь, что хотя бы звездное небо, потрясающей красоты, заглушит ее страдания. Какая ирония. Пусть и со Стэном, но опять одна.
Дример заговорила после того, как Крисс проорал еще что-то на стороне.
– Поехавший сукин сын, – она произнесла это так, будто была врачом и ставила смертельный диагноз. – Мне его даже жаль.
Когда он сжимал ее, едва не ломая кости, Эрин положила голову на его плечо и, в один момент устремив глаза вниз, увидела в заднем кармане рукоятку ножа. Неудивительно. Неизвестно, какие обороты могла принять злость Крисса, тем более, адресованная ей. Вызванная ею, чертовой Дример. Можно поделиться интересным фактом – сейчас, в непроглядной (везде) тьме и на грани жизни (опять?) и смерти, Эрин черной завистью завидовала простым людям, не страдающим от странных загонов или других проблем. Она не отрывала взгляд от рукоятки ножа, когда думала о некоторых знакомых, сейчас, наверно, сопящих в своих кроватках и наблюдающих прекрасные сны. Нормальным людям никогда не приходится волноваться, что их последний вдох выйдет через перерезанное горло.
Эрин гладила Стэнли по окровавленной голове, как прилежного ребенка, напевая колыбельную солнечного монстра из пятой (шестой? четвертой? нет, пятой!) серии любимой «Сумеречной зоны». Слезы продолжали позорно течь по ее лицу; когда Эрин слизывала те, что попадали на губы, то обнаруживала, что и на вкус они отвратительные. Вик уже подозрительно долго не кричал. Там, на другом берегу, неизвестно, чем он был занят, но Эрин волновало это в последнюю очередь. Ноги продолжало жечь, потому что листики крапивы, как будто разбросанные кем-то специально для нее, никуда не делись. Мурашки, вызванные холодом, достигли просто огромного размера – как же Дример сейчас жалела, что не может лопать их и так успокаивать нервы. Да уж. Когда тебе недавние четырнадцать и уже сломлена жизнь, никто точно не ответит, что в такой ситуации правильно – плакать навзрыд или безудержно смеяться. Ричи Тозиер, наверно, выбрал бы второе. Но смех точно бы сопровождали слезы, и он не был бы даже чуточку смешным.
– Стэнли, ты слышишь меня? Скажи что-нибудь. Проснись. Тут неподходящее место для сна, дорогой. Я одна тут не справлюсь. Не оставляй меня одну, пожалуйста, Стэн, я… я не могу без тебя.
Урис дернул носом, но, ожидаемо, ничего не ответил. Веки его задрожали, но это тоже не отвело от Дример мысли о нескором пробуждении проклятого еврея. Она скинула с плеч шаль, снова обнажая грудь, которую порванная рубашка уже никак не могла скрыть. Скомкала некогда красивую вещь в большой комок. Сначала Эрин вытерла мокрое лицо Стэнли – на нем она не видела никаких повреждений и открытых ран. Не став долго зацикливаться на нем, Дример сразу перешла к самому больному месту. Приподняв голову, она начала ее вытирать, очень бережно, буквально гладя; особое внимание уделяя затылку, пострадавшему от удара камнем бешеного Крисса. Дример провела тряпкой по всей голове только один раз, но, когда выжимала ее, вода капала на землю багрово-красной. Эрин только сейчас вспомнила о том, что они вылезли из воды, полностью промокшие. Она провела рукой по своим волосам, искренне поражаясь, как с них быстро капает вода, да и со всего остального тоже. Со Стэном такая же ситуация. Разве что под ним, мирно лежавшим, расположилась целая лужа, такая же багрово-красная. Эрин выжала волосы, обрывки рубашки, тряпку – опять, и продолжила свое дело. Жжение, холод, мрак и безысходность – все вместе приносило одинаковую боль, от которой Дример не знала, как избавиться. Пусть и принимала ее достойно.
Одной проблемой стало меньше тогда, когда ноги неожиданно согрело чем-то теплым. Как будто это была подогретая водичка, текущая медленно и осторожно, будто не желавшая причинить дискомфорт. Еще, это было похоже на чьи-то пальцы, множество-множество пальцев, синхронно двигающихся от живота к лодыжкам, пяточкам. На миг Дример выпала из реальности от этого блаженного момента. Из нее вырвалось короткое «Ахх», когда она погладила живот, а после забралась руками под юбку, к бедрам, желая узнать, что за странная жидкость вызвало такое тепло. Пальцы, сейчас окрасившиеся в багрово-красный больше, чем после окровавленной шали, не вызвали ничего, кроме очевидного вопроса, звучащего как:
– Месячные?
Она повторила этот вопрос еще дважды; каждый раз он звучал по разному. Сначала она произнесла его с изумлением, после – с некой смиренностью, а третий раз это звучало уже не вопросом, а констатацией факта. Эрин опустила глаза к Стэну. Он что-то буркнул во сне, наверно, что-то издевательское, типа «Взрослая жизнь, Дример, ура!». Нервы, нервы, нервы – наверно, именно это сыграло в девушке, когда она завела на полном серьезе разговор с Урисом, словно тот был в сознании и понимал, как (опять-опять-опять) ее разозлил.
– Пиздец! Месячные… Сука, как же вовремя! Нет, я серьезно, правда вовремя. Если бы они пришли раньше, то после секса с тобой я могла бы залететь. Я не очень шарю в биологии, но, раз они пришли почти сразу после этого, то, наверно… – Дример осеклась, отрывая гневный взор от мирного Стэнли и, предварительно вдохнув (собираясь, похоже с силами), она завелась, как раньше, готовая в любой момент заорать на весь лес. И даже такого же бешеного Крисса не смутится. – Боже, блять, я надеюсь, что все обошлось и я не… Урис! Урис, это ведь, вообще-то, не только моя проблема будет. Если ты станешь папашей, то тебя убьют еще раньше, чем меня. Лично я не хочу у-у-… у-умирать, С-стэнли. Не хочу! Даже если спиногрыз у нас все-таки будет, то все равно не хочу! Я… я… Я боюсь. Урис, мать твою, проснись! Стэнли, пожалуйста, просыпайся!
– Что вы скажите об Эрин? – задает вопрос репортер, созданный больным воображением чуть-чуть (ха-ха!) разнервничавшейся Дример.
– Эрин Дример? – уточняет Рич у сидящей напротив него. Они в какой-то белой пустоте, без стенок, без окон, без дверей – без всего, что могло бы прервать это неожиданное интервью. Ричи вальяжно устроился на стуле и явно чувствует себя комфортно. Репортер нетерпеливо сует Тозиеру микрофон чуть ли не в нос, но даже это его не смущает. – Ну, это очень своенравная особа. Она скроена из сплошных противоречий – недоверчивость, гадливость, верность, смирение, в каком-то роде. Но, наверно, свои секреты я бы лучше доверил Бауэрсу, чем ей. Она неправильный кусочек пазла, который не подойдет ни к одной картинке, как бы сильно вы его не запихнете. Понимаете?
– А какое у вас сложилось мнение о Рине?
– Глупый вопрос. Понятное дело, что такое же – это же один человек. Чертова Дример или Рина-мечтательница – неважно, как называть русоволосую, потому что в обоих случаях она одинакова. Вечно пытающаяся найти оправдания своему врожденному паршивому характеру.
– Надо отвлечься, отвлечься, – верещала Дример, отрываясь от картины в своей голове, как от какого-то психологического триллера. Какое, твою мать, точное название! – Отвлечься надо на что-нибудь, на… На… На… Блять, блять, блять.
Она медленно качалась на месте, смотря только на небо, такое красивое звездное небо, лихорадочно гладила лицо Стэна, чуть не проталкивая пальцы в рот, не забираясь ими в ноздри, уши; даже не пытаясь успокоиться, другой рукой наматывала кудряшки на палец, мокрые, спутанные, черт возьми, милые-милые. Слезы текли из ее глаз, как вода из дырявой бутылки, все слова давались с трудом и звучали невнятно, очень (слишком, слишком!) невнятно.
– Через сумрак столб белеет, в полночь призрак столбенеет. Через сумрак… все равно холодно, как же холодно, блять… с-с-столб белеет, Урис, ублюдок, не смей тут подыхать, если вдруг удумал, я-то тебя знаю, я… В полночь п-призрак столбе… Нет, нет, Крисс нас не найдет, столбенеет, столбенеет, твою мать, нет, с… С-с… Скоро я тут застолбенею, холодно-холодно и страшно, так страшно, боже, нет, пожалуйста! Сука, ебаный Бог, пидорас ты проклятый, если ты есть, то за всю хуйню, что я творила, накажи потом, не сейчас, а когда я буду одна! Его не трогай! Отпусти его! Нет, не на тот свет, как же ты не понимаешь, скотина, этот еблан должен жить, должен жить, он, блять…
– Дример, заткнись, пожалуйста. Я когда-нибудь тебе рот с мылом вымою.
Денбро одарил ее очередным мрачным взглядом, который почему-то Дример только веселил. Что, ты, Билли, все еще строишь из себя старшего брата? «Я старше и умней тебя?» Вряд ли. Билл, отошедший в сторону и доставший пачку сигарет из куртки, упал мгновенно в серых глазах Дример. Совсем на чуть-чуть, правда. Тозиер едва не метал молнии в сторону Денбро, мирно закурившего от всей этой дерьмовой ситуации.
– Денбро, блять, ты серьезно?! Нашел время!
– У меня тут где-то был спизженный велосипед… – сонно протянула Дример, с трудом поворачивая голову.
Она осматривалась по сторонам, надеясь сдержать резкий прилив усталости. Но не смогла. Когда у нее задрожали ноги (от холода? от нервов? от всего?), Дример согнулась и полетела на землю. Бы. Билл вдруг быстро оказался рядом, словно телепортировавшись, как в каком-то фантастическом фильме, и схватил ее за руку. В таком состоянии Эрин не могла оставить никаких едких замечаний и их не было даже тогда, когда Денбро легко взял ее на руки, будто перьевую подушку. Дример успела заметить, как он до этого передал Тозиеру сигарету, которую последний выкинул со сморщенным лицом. После он стянул с себя парку и накрыл ими окровавленные ноги девушки. В этот момент Эрин заметила на его симпатичном лице некую досаду и открытое сожаление. Когда девушка зашевелилась в руках Денбро, он схватил ее еще крепче, будто думал, что в таком состоянии она способна что-нибудь провернуть. Билл боялся, что Дример доставит каких-то неприятностей? Или что им двигало, когда он ослабил хватку и с аккуратностью убрал несколько прядок, лезущих прямо в глаза? Ричи фыркнул, когда одна из них вновь вернулась на место. В нем не было аккуратности, когда он откинул ее в сторону – наверно, еще желая просто вырвать. Держа на руках Эрин, Билл развернулся к Майку и Бену, направляющимся к ним. Они взглянули на русоволосую, но не остановились.
– Привет, ребята, – бросила она парням вслед. Вместе с Ричи, те уже взялись за Уриса с разных сторон. Эрин тихо проговорила в ухо Билли «Поверни», после чего, увидев, что творят с ее проклятым евреем, мирно попросила. – Поаккуратней со Стэном тут. Он слишком много пережил.
– Он? – переспросил Ричи, подойдя к ним снова. Он оглянулся на ребят и понизил голос до шепота, неприятного и, блять, такого же наставнического, как в мыслях Дример. – Мне кажется, что наоборот.
– А где моя любимая Беви? – ловко перевела тему Дример, досадно спрашивая и притворно оглядываясь по сторонам. Ричи также притворно изобразил руками, что готов ее задушить, но Дример восприняла это всерьез. Он прижалась к Биллу так близко, как могла, на что он только хмыкнул. В силу близкого расстояния, Эрин учуяла от него табачный дым (неудачники – паиньки, ха!) и мяту. Аромата ягод уже не было. А так хотелось. Эрин снова вспомнила о Беверли и уже серьезно произнесла. – Вы оставили Марш дома? Жалко. Мне хочется увидеть эту рыжую крошку. Она так вкусно пахнет.
Сероглазая глубоко вздохнула, но не учуяла озон, апельсины и табак. Последний был, но только с мятой. Не особо приятное сочетание.
Распахнутые зеленые глаза Стэнли неотрывно смотрели на нее. Она застыла, как вкопанная, не в силах отвести от еврея взгляд. Зрительный контакт был таким внимательным и напряженным, словно последним. Словно скоро мир для этих двоих обрушится и сейчас лучший момент, чтобы запомнить друг друга такими, какими они были на самом деле. Такими настоящими. Эрин счастливо вскрикнула, в этот же момент обрушив на слабого Стэнли множество поцелуев. На любые места, куда падал ее взгляд. Восторг от того, что он очнулся, повлек за собой тепло, нежность, любовь, убрав в сторону все, что мешало уже столько времени. Эрин, бесстыжая, целовала-целовала Стэнли, до тех пор, пока он с усталым вздохом не отвернул голову. Девушка не смутилась такому уклону и просто поцеловала ухо парня, радуясь, что еще одну часть тела он открыл ей на обозрение. Стэн хотел ей ответить тем же – они бы, сто процентов, могли бы еще устроить соревнование насчет того, кто подарит друг другу больше поцелуев за определенное время. Но сейчас они были не к месту, поскольку только клонили в сон. Губы Дример, чувственные и мягкие, успокаивали его лучше губ родной матери, которыми она целовала его в детстве в лоб и, иногда, сейчас, перед сном. Стэн остановил Эрин, коротко поцеловав ее сам. Она без слов поняла, что уже следует остановиться – пусть ей и не хотелось этого делать. Урису это понравилось. Его язык заплетался от усталости, с трудом выдавая внятные слава, и он решил лишний раз ничего не произносить. Эрин взяла его руку в свою. Они, одновременно, переплели пальцы.
– У меня идея. У меня идея, Стэн, слышишь? Хорошо. Хорошо, хорошо, хорошо. Я, кажется, узнаю это место, – Эрин снова обвела его глазами. Впервые она сделала еще тогда, когда, в своей душевной речи, бросала взгляд куда угодно, но только не на Уриса. – Вот там… А, нет, не там. Ну, где же? Черт, потеряла… Или… Нет, нет, нашла! Смотри, Урис, вот там куст, рядом с остальными кустами. Я уже видела его! Он как раз рядом с той пещерой, куда мы провалились с Ричи.
Стэн не стал на это смеяться, чтобы сохранить силы. Пусть даже всей душой желал разразиться безудержным смехом на такие уверенные заявления Дример. Он снова облокотился на девушку, закинув руку на ее плечо, но в этот раз пошел сам, без помощи Эрин. Удивительно, как она протащила его так далеко, при своей-то «мощной» силе. Но Дример, кажется, не заметила, что Урис способен идти сам, только с небольшой поддержкой, как раньше. Она направила его в сторону того самого куста сама, также придерживая за спину.
– Это чистилище… – рассказывала Эрин с горящими глазами. Наверно, такие же можно было встретить у священников, рассказывающих о своих учениях, как о нечто прекрасном, невероятном, лучшем, что вообще можно было дать человечеству. – Нам нужно вернуться туда, Урис. Там нас не найдут, там все будет хорошо. Там тихо, спокойно, темно. Если ты сейчас решишь умереть, а я от этого поеду крышей, – она произнесла это так, будто это было последними вещами, способными ее огорчить, – то мы в этот момент должны быть там. Там есть вода. Я смою ей твою кровь, свою, смою все дерьмо с нас обоих. Ты держишься, Стэн? Да? Молодец.
Увлеченный рассказ Эрин прервался, чему Стэнли порадовался. Она с нездоровым интересом рассказывала о своем чистилище, чему он, мягко говоря, удивлялся. Хорошо, что это было не написано на его каменном лице и не вызывало еще и поток вопросов со стороны девушки. Она вдруг остановилась, так резко, что Стэнли чуть не упал, пошатнувшись назад, из-за того, что цеплялся за нее рукой. Когда он повернул к ней голову, взглядом спрашивая, в чем, собственно, дело, Эрин что-то искала в кармане своей юбки. Все произошедшие события (почти все…) вылетели из его головы, поэтому, когда Эрин протянула к нему руку, на которой лежало много таблеток, слипшихся в один некрасивый комок, Урис серьезно спросил «Что это?». Эрин хотела сразу объяснить, но решила повременить с ответом. Окровавленную шаль она оставила на берегу; забыв о разорванной рубашке, она шла с почти оголенным верхом, ничуть об этом не заботясь. Стэнли стянул с себя свитер, оставаясь в серой майке (переданной отцом, как и другие вещи). Эрин только подняла руки, как малышка, не способная одеваться сама. Стэнли заботливо сделал это за нее, не возмущаясь. Такой милый момент не хотелось прерывать дальнейшим рассказом, но Дример пришлось это сделать. Она разжала кулак, в котором сжала колеса Виктора Крисса и принялась объяснять:
– Это таблетки Крисса, которые я не проглотила. Дурак этого даже не заметил. Их так много, что… Что… Что мы можем умереть, даже если поделим их поровну. Если у нас вдруг кончится терпение, Стэнли, то мы выпилимся вдвоем. Так романтично! Как Ромео и Джульетта! У них ведь передозировка была? А чего? Кокаина, кокса? Или что тогда бы…
Он прервал ее на полуслове, толкнув в сторону. Эрин упала на землю – в ту же секунду Стэнли чуть не упал тоже, прямо на нее, в ту же секунду она едва не лишилась сознания (наверно, так сказывались нервы или усталость) и в ту же секунду очередной камень, пущенный Криссом (у него был к ним какой-то нездоровый интерес) полетел вперед, мимо них, угодив в кусты, а не в лоб русоволосой, как планировалась изначально. Вик все рычал. Пока он медленно подходил к ним (явно имея гораздо больше сил, чем они), Стэнли поднялся на колени, следом поднял Эрин и спрятал к себе за спину. Она послушно прильнула к нему, обвивая тело парня руками всеми силами, что остались и зарылась головой в его плече. Стэнли, вслушиваясь в тихий скулеж, на долю секунды решил, что идея Дример насчет таблеток не такая и дурная. Наверно, с Криссом, который почти настиг их, абсолютно любая идея была бы не дурной. Он держал в руке нож – сталь его едва не светилась в темноте. Крисс замахнулся им, еще не подойдя к Стэну с Эрин. Урис решил, что сейчас он перейдет на бег, но этого не произошло. Виктор наоборот, почему-то, замедлил шаг. Вдруг обернулся, но тут повернул голову назад и в этот же момент побежал. Его вид говорил о том, что он готов броситься на них, как хищник на добычу и ни один, даже самый опытный охотник, его бы не остановил.
Поэтому было очень смешно, что Реджинальд Хаггинс в очередной раз сделал это так легко. Он вынырнул откуда-то из стороны, толкая белобрысого на землю. Реджи телом повалился на него, а потом, когда Крисс под ним заерзал и попытался выбраться, Хаггинс выхватил из его руки нож. Глаза его недобро горели, чего Эрин видела даже за спиной Уриса. Хаггинс готов был полоснуть Крисса по горлу так, будто он всего лишь разрывает упаковку подарка, а не глотку человека – друга, если можно было его таким назвать.
Нормальным людям никогда не приходится волноваться, что их последний вдох выйдет через перерезанное горло.
Эрин готова была крикнуть «Не убивай его!», но Хаггинсу не нужно было следовать ее наставлениям. Он решил все сам, отбросив нож в сторону. Пару раз ударив Крисса по носу, по скулам, левому глазу и губе, Хаггинс встал с парня и отошел, уже не видя, как он закатил глаза, что-то пробурчал, а потом отрубился. Реджи протер глаза, после чего обтер руками лицо; он будто пытался избавиться от какой-то невидимой грязи. Наверно, такой, которую видят только ее обладатели и еще умудряются как-то с ней жить. Они совсем не шевелились. Застыв, как статуя, как одно целое, Урис и Дример следили за Хаггинсом, который, не смотря на них в ответ, перекинул отрубленную тушу Крисса через плечо. Реджи ушел туда, откуда пришел. Дример крикнула ему вслед:
– Реджи, спасибо! Ты мне правда был дру…
Машина Майка прервала ее.
– Билли… Где мой велосипед? – лениво спросила Эрин. – У меня тут совесть проснулась, я должна его вернуть. И мне что, пешком домой идти?
Билл показательно развернулся к пикапу и сделал пару шагов к нему, после чего решил сразу положить Дример в машину, дабы потом она не мешалась.
– Нет-нет, – сразу возразила Эрин. Она не трепыхалась в руках Денбро. Сил в ней не хватало даже на то, чтобы нормально поднять руку. Голос ее звучал хуже, чем у Каспбрака тогда, в коридоре, когда он подошел к ней с просьбой о помощи. Кто же знал, чем она обернется. – У вас места нет. Я не поеду, Билл. Отпусти. А то я Беви навешаю лапши на уши о том, что ты ко мне яйца катишь, – за всю речь Дример зевнула три раза, с трудом выдавливая из себя слова, каждое из которых грозилось стать последним на сегодня. Но, когда Ричи накинул парку, упавшую на землю, назад на ее ноги, Дример почувствовала неожиданный прилив сил и едва не завопила. – Ричи, ты лучше за своим астматиком так ухаживай!
Ричи показательно промолчал, так как Денбро одарил его тяжелым взглядом, отеческим, четко приказывающим слушаться. Большой Билл. Пикап припарковался далеко (удивительно просто, как быстро неудачники до них добежали). Пока они к нему шли, Дример успела рассказать об Эдди, храбро терпевшим издевательства Крисса и лишь спустя пять (пять!) ныряний в сортир выложившим то, что им надо.
– Пять? – хмыкнул Тозиер, а после заговорил с такой гордостью, будто его мальчик получил Нобелевскую премию за самое гуманное поведение. – Вик пиздит, упырь! Эдди продержался одиннадцать раз! И лишь на двенадцатый все рассказал! Но только потому, что эта скотина начала грозить ему издевательствами еще надо мной и остальными ребятами. Мой малыш – лучший, Дример. Не стоит в нем сомневаться. К тому же, кто именно направил нас сюда, как ты думаешь?
– Мы потеряли Стэна, – включился в разговор Билл. Ричи за спиной шепнул ему «Я прав насчет Эдди?», на что Денбро закивал головой с «Да, да, да», дал Балаболу пять и понадеялся, что на этом его помешательство на Каспбраке прекратится, хотя бы сегодня. Он вернулся к прежней теме. – Звонили – не отвечал. Заехали – дома нет. Пришлось тебя одним спасать. Нам даже в голову не приходило, что он тоже будет здесь. Не думал, что Крисс кусок дерьма еще больший, чем Бауэрс.
Денбро явно не испытывал смущения за слова насчет Генри. Ричи поддакнул, говоря «Да, Генри тоже козел, но не настолько». Она только закатила глаза, уже не оправдывая честь Бауэрса перед ними. Будто сейчас ей больше заняться было нечем.
– Куда вы меня несете? Домой? Мы пешком пойдем?
– У нее что, крыша поехала? – безразлично спросил Ричи. Он единственный, кто не отошел от света фар. Наверно, из-за очков они не так сильно слепили ему глаза.
– Да вряд ли, – ответил Билл, еще безразличней. Они подошли наконец к пикапу. Ричи приблизился, после чего Денбро закончил. – Стресс, все дела.
– Да уж. Стресс просто охуеть какой, – Ричи вскинул пальцем, тыкая им на носик Дример, а после нажимая на тот, как на кнопочку. Это, кажется, сработало, ибо поток недовольных изречений остановился, не успев даже начаться. – Молчи, Дример. Заебала базарить без продыху. Едем домой.
– Вы спасли Стэна от беды, – очевидно протянула Эрин, запрокинув голову. Билл чуть приподнялся, чтобы заглянуть в ее глаза, однако, прикрытые сейчас. – и меня тоже… Несмотря на то, что мне очень приятно, ребят, думаю, прежними друзьями мы уже не будем.
– Много думать вредно, Дример. – перевел это Тозиер в шутку. Он всегда так делал, когда был чем-то испуган, расстроен или смущен.
– Согласен, – Билл так не поступал. Голос его был пустым. Денбро всегда умел скрывать эмоции, но в этот раз их просто… не было.
– Нет, я серьезно, – заявила Дример, говоря также безэмоционально. Она зевнула и потом закончила очередную глупую мысль. – Слишком много произошло. Время не повернуть вспять.
– Как знаешь, Рина, – ответил Билл. Эдди, сидевший в машине, отворил заднюю дверь пикапа. Денбро хотел поставить девушку на ноги, но передумал, решив, что она не устоит на них.
Билл развернулся к Бену и Майку, которые несли Стэна, держа его с разных сторон. Ричи в очередной раз укутал ноги девушки в парку. В отличии от Дример, он всегда заботился о ее достоинстве. Стэна погрузили в машину первым, на пол, рядом с задними сиденьями. По началу там хотела расположиться Эрин, но парни, точно как прирожденные джентльмены, не позволили этого сделать. Билли все еще держал ее на руках, когда Стэн уже был в машине. Старая развалюха завредничила и, кажется, не хотела заводиться. Эрин не желала разбираться в возникших проблемах. О каких еще проблемах может идти речь?
