Текст книги "По другую сторону тепла (СИ)"

Автор книги: Friyana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 45 страниц)

– Да… – выдохнул он, зажмуриваясь, прижимаясь разгоряченной щекой к мокрому кафелю.

Пальцы тут же проникли внутрь, и одновременно горячие, нестерпимо горячие губы обхватили член, принимая его почти до основания. Драко закричал, чуть не падая от накатившей дрожи.

Рука Гарри, крепко держащая его бедро, прижимающая его к стене… Язык, вытворяющий черт-те что, пальцы, уверенно и нежно ласкающие, раскрывающие его… Ноги не держали, и Драко вцепился в темные волосы, в смуглое плечо, опираясь на него. Пелена в глазах застилает взгляд, чей-то умоляющий крик, мечущийся между стен – его? – и жаркие губы Гарри, все быстрее скользящие, все сильнее сжимающиеся…

– Да!.. – яростно стонал Драко, двигаясь ему навстречу. – Да, Гарри… Еще!.. вот так… о, боже… да…

Синяк, на бедре точно будет синяк, он так впился ногтями, что даже больно, черт, это боль? – боли нет, боли не существует… Третий палец проник внутрь, и Драко охватил такой оргазм, что зазвенело в ушах, словно мир лопнул, взорвавшись вместе с ним.

Почти не чувствуя ног под собой, он со стоном сполз по стене на пол. Его била дрожь, и у губ Гарри был странный вкус – Драко почувствовал, что снова сходит с ума, когда понял, что это – его собственный…

– Люблю тебя… – прошептал Гарри, жадно целуя податливые губы, сгребая Малфоя в объятия.

Драко запрокинул голову, отдаваясь его поцелуям, с трудом восстанавливая дыхание.

– Черт… – выдохнул он, зарываясь пальцами в темные волосы. – Гарри, ты… ну ты даешь…

Поттер поднял голову, горящим, почти безумным взглядом впиваясь в тонкое лицо.

– Сам дойдешь до кровати, или мне тебя отнести? – чуть слышно прошептал он, и Драко провалился в его глаза, дрожа, замирая от сладкого ожидания.

Он был яростным, бешеным, горячим, обезумевшим – и до умопомрачения нежным. Он управлял телом Драко, он вытворял с ним такое, что Малфою не привиделось бы в самом сюрреалистическом сне. Он вырывал из него стоны, крики, мольбы, и Драко казалось, что он умирает, задыхаясь, разрываясь от счастья – словно эта ночь, как сладкая, непостижимая временная петля, выдернула их из привычной реальности, на время погрузив в иной мир. Мир, живущий по другим законам. Мир, в котором не было страхов, неуверенности – или даже просто мыслей. Только отчаянные, сумасшедшие желания, только смуглый темноволосый демон с горящим взглядом и покорный, томительный, податливый, грешный белокурый ангел с мольбой в голосе.

Ночь застывала в сознании Драко, как вспышки – картин, ощущений, звуков. Влажный, настойчивый язык Гарри, ласкающий вход в его тело, проникающий в него. Тяжесть, от которой неистовой истомой наливались мышцы, когда Гарри вошел в него в первый раз. Задыхающийся, отчаянный крик Драко, когда он подавался навстречу его напору. Бешеный, дикий ритм, в котором Гарри брал мечущегося по постели Малфоя, шепча – мой, только мой… И этот шепот сводил с ума, заставляя Драко изо всех сил вцепляться в смуглое тело, притягивая его к себе, отдаваясь ему, словно он боялся оторваться от него – от Гарри…

Минуты передышек, наполненные упоительными, нежными поцелуями, ладонями, ласкающими разгоряченные лица. Запах неистовой страсти, кружащий голову даже в мгновения отдыха. Вкус друг друга на губах, опьяняющий, запретный, желанный. Жадные руки, снова и снова тянущиеся – переплестись, сказать, почувствовать…

Признания – отчаянные, сбивчивые, искренние. Слова – слишком обнажающие, слишком постыдные, чтобы произнести их даже мысленно при свете дня. Просьбы – как распахнутые двери в душу, без стыда и страха, без опасений. Дрожащая, нерешительная, но как будто наконец-то правильная – открытость.

И нежность, нежность – такая всепоглощающая, такая непостижимо огромная нежность, что они тонули, задыхаясь, захлебываясь в ней, боясь вынырнуть, как безумные, отдаваясь ей целиком. Смех – то тихий, счастливый, спрятанный в поцелуях, то резкий и радостный, переходящий в потасовки, неизменно снова заканчивающиеся поцелуями…

Я никогда не знал его раньше, подумал Драко, с ленивым утомлением отдаваясь тягучим предутренним ласкам, ероша темные волосы. Я только думал, что знаю его… только мечтал узнать. Только ждал, даже не веря никогда, что это возможно. Что он – такой.

– Уже светает… – неслышно вздохнул Драко. – Так быстро…

Гарри поднял голову и подпер ее рукой, глядя затуманенными глазами.

– Ты когда-нибудь занимался любовью до утра? – спросил он.

Драко медленно покачал головой.

– Я вообще никогда раньше не занимался любовью, – прошептал он, притягивая к себе Гарри. – Я занимался сексом. Это… совсем другое.

Гарри долго молчал, глядя на него своими непостижимо теплыми глазами цвета весенней листвы, кончиками пальцев обрисовывая контуры его лица.

– Мой… – одними губами прошептал он, бережно целуя Драко.

За окном всходило солнце.

Глава 17. Жертвы.

Драко лежал, свернувшись калачиком, и, жмурясь от яркого солнца, лениво водил указательным пальцем по груди раскинувшегося на кровати Поттера. Хотелось, не отрываясь, смотреть на Гарри, смотреть целую вечность, как он спит. На темные волосы, растрепанными прядями спадающие на лоб и почти скрывающие шрам, на слегка подрагивающие ресницы, на хмурую складку, появляющуюся каждый раз, когда прикосновения тревожили чуткий утренний сон.

Придвинувшись ближе, Драко не удержался и осторожно потерся носом о его нос. Гарри фыркнул, отворачиваясь и пряча лицо.

– М-м-м… – недовольно вздохнул он.

– Доброе утро… – чуть слышно прошептал Драко.

Гарри хмыкнул и потянулся, поворачиваясь к нему спиной. Малфой тут же проворно обхватил его за талию, притягивая, подминая под себя.

– Драко, пусти, – сонно выдохнул Гарри, пряча улыбку в складках подушки.

Теплая ладонь, скользнув по плечу, зарылась в непослушные волосы. Легкие поцелуи пробежались по лопаткам, по шее, по вискам.

– Хорошо подумал? – ухмыльнулся Драко, наваливаясь на него. – А то ведь, и правда, отпущу.

Гарри, хмыкнув, лениво перевернулся на спину и откинул голову на руки, глядя на Малфоя снизу вверх. Губы Драко чуть дрогнули; он молча пожирал взглядом смуглое лицо, слегка касаясь его кончиками пальцев.

– Доброе утро… – прошептал Гарри, ловя их губами. – Ты давно проснулся?

Вместо ответа Драко наклонился и осторожно поцеловал его в уголок рта. Гарри, улыбнувшись, прикрыл глаза. Губы медленно двинулись по щеке, по скулам, по лбу… Спустились к шее, прикусывая бьющуюся тонкую жилку. Тронули впадинку между ключицами. Обхватили сосок, слегка сжимая его.

Гарри невольно ахнул и запрокинул голову. Драко жадно ловил участившееся дыхание, ставшее прерывистым и влажным, не переставая целовать горячее податливое тело, поглаживая, лаская его.

– Что ты делаешь?.. – выдохнул Гарри, прижимаясь щекой к подушке. – Сумасшедший…

– С каких пор это – признак сумасшествия? – ухмыльнулся Драко, подтягиваясь вверх, накрывая его своим телом, зарываясь лицом в шею.

Мерлин, за что мне это… – почти зажмуриваясь от странного, все еще непривычного волнующего ощущения какого-то неоправданного, истерического счастья, подумал Гарри, целуя его. Чем я заслужил его? Что я сделал такого, чтобы быть рядом с ним?..

Драко шумно вдохнул, издав сдавленный смешок.

– Я люблю тебя, Поттер, – обреченно сообщил он, не поднимая головы.

– Сильное признание, – фыркнул Гарри, обнимая его за плечи и запуская пальцы в светлые волосы. – Не может не радовать, что ты при этом находишься в моей постели. И я не собираюсь выпускать тебя из радиуса видимости в ближайшую тысячу лет.

– Смотри, – вздохнул Драко. – Ты обещал.

Гарри улыбался, пряча в нем лицо, вдыхая его запах, целуя его щеки.

– Мой… – прошептал он и одним рывком опрокинул Малфоя на спину, перекатившись по кровати.

– Что, подъем отменяется, да? – скорчив скорбное лицо, осведомился Драко.

Не успел Гарри раскрыть рот, как посреди спальни материализовался взволнованный эльф.

– Мистер Гарри, мистер Драко! – залопотал он, переступая с ноги на ногу. – Вас зовут к камину, срочно! Очень срочно!

– Спасибо, Добби! – крикнул Малфой, с тоской закатывая глаза. – Поттер, иногда я проклинаю сам себя за то, что мы согласились на эту чертову работу.

Наклонившись, Гарри быстро прильнул к его губам жадным поцелуем.

– Идем, – прошептал он. – Я буду скучать по тебе.

– Я же буду рядом, – ухмыльнулся Драко, поднимаясь.

– Надеюсь… – пробормотал Гарри.

Эта вылазка почти не отличалась от множества предыдущих. Те же заброшенные дома, раскинувшиеся на окраинах Лондона, та же пустота и гниль, те же потайные ходы, которые Гарри наловчился чуять за версту, туманно объясняя это «разницей температур». Те же перекошенные в непроницаемой неприязненно-вежливой гримасе лица идущих с ними авроров, синхронно прячущихся за их спины при малейшей опасности. Те же мечущиеся фигуры Пожирателей Смерти, когда подземный путь упирался в очередное помещение.

Зачистка – вот как это называл Драко. Мы всего лишь подчищаем края этой зловонной лужи, не глядя на ее глубину. Почти бессмысленная трата времени, если не считать очередной попытки захвата в плен. Естественно, неудачной попытки. С другой стороны – все, что можно было вытянуть из их голов, Драко успевал услышать и так. Там и нечего было особенно слушать.

Пожиратели отбивались, как попавшие в западню хищники – тоже как всегда. Больше всего выматывало именно то, что их не требовалось убивать. Оглушать, разоружать – но не убивать. Все равно все рано или поздно заканчивалось смертями, и, если быть честным, Драко считал, что с них стоило и начинать. И сегодня он в этом окончательно убедился.

Все было, как всегда, даже чей-то яростный вопль: «Авада Кедавра!». Только на этот раз его выкрикнули сразу с трех сторон – одновременно.

Драко никогда еще не испытывал такого безотчетного, вселенского, подрубающего колени страха, как в тот остекленевший, застывший момент… Когда он увидел, как три зеленых луча вонзаются в оранжевую сферу, мерцающую вокруг Поттера, и пробивают ее, сплетаясь внутри и ударяя ему в грудь – и Гарри мгновенно, словно подкошенный, обрушивается на каменный пол…

Время остановилось, бухая в ушах нестерпимо оглушительным звоном. Словно сердце Малфоя на бесконечно длинный миг остановилось вместе с ним, застывая ледяным комком, вспарывая душу острыми краями, потому что на одно короткое мгновение Драко поверил, что Поттер может умереть. Поверил, что это произошло.

Он смутно помнил, чем закончилась потасовка. Но, видимо, она закончилась в любом случае, раз он обнаружил себя стоящим на коленях посреди гостиной поместья Блэков и держащим на руках безвольно обмякшее тело едва дышащего Гарри.

Первым звуком стал вопль Гермионы, вскочившей с кресла и тут же кинувшейся к ним.

– Что случилось?! – взвизгнула она. – Что с ним? Малфой!

Драко тяжело дышал, борясь с желанием прибить гриффиндорку на месте.

– Сгинь, – процедил он сквозь зубы, укладывая Гарри на пол.

– Он жив? – в голосе Гермионы послышались истерические нотки. – Малфой, я тебя спрашиваю, что…

Драко молча обернулся, и девушка поперхнулась словами – ей показалось, что из глубины стальных глаз на нее дохнула бездна. В следующее мгновение резкий порыв ветра толкнул в грудь, и она врезалась спиной в стену, с трудом устояв на ногах.

– Брысь отсюда, – со сдержанной угрозой сказал Драко и отвернулся.

Гермиона оцепенела. Она могла поклясться, что в руках Малфоя не было палочки… и заклинания он не произносил… и глаза. Мерлин, его глаза!..

С трудом сдерживая желание закричать в полный голос, чтобы проснуться, она стояла и, хлопая ресницами, смотрела, как Драко наклоняется и снимает с Гарри очки. Как берет в ладони его лицо и, прижимаясь лбом ко лбу, что-то шепчет. Как зажмуривается, кусая губы, как поглаживает большими пальцами потемневшие скулы. Как содрогаются его плечи, словно Драко едва сдерживает рыдания. Как он напряженно покачивается, сидя на коленях, как обхватывает Гарри одной рукой, поддерживая другой его затылок, как, не переставая шептать, скользит губами по его лицу…

Гермионе снова нестерпимо захотелось проснуться. Малфой не может быть таким, ошеломленно подумала она, боясь сдвинуться с места. Не может! Или этот отчаянно вцепившийся в Гарри, словно в самое любимое на свете существо, человек не может быть Малфоем. Одно из двух.

Продолжая сжимать в объятиях безвольное тело, Драко резко выдохнул, словно слезы рвались из него наружу. Гермиона чуть не потеряла дар речи, когда поняла, что Малфой исступленно целует побледневшее запрокинутое лицо – щеки, скулы, губы… Целует, едва сдерживая рыдания и все еще что-то шепча.

Спина взмокла – то ли от волнения, то ли от испуга. То ли здесь, и правда, становится жарче, машинально подумала девушка, заметив прилипшие ко лбу волосы Драко. Хватит обниматься, ему нужен врач! – попыталась было крикнуть она и тут же почувствовала, как невидимая сила снова предупреждающе-настойчиво прижимает ее к стене. Ей оставалось только обессиленно стоять и смотреть, как Малфой, отпустив Гарри, резким движением разрывает на нем рубашку, обнажая чудовищный, вспухший ожог на груди. Как Драко выпрямляется, стягивая через голову влажную футболку, и, обхватив Гарри, прижимается к нему всем телом, вздрагивая, словно от боли, зарываясь лицом в темные волосы.

Ему больно? – отстраненно удивилась Гермиона. Странно, если ранен – не он, то почему ему тоже должно быть больно? Или это такой странный способ исцеления – обниматься, пока само не заживет? Она беспомощно поджала губы, злясь, что не может даже пошевелить рукой, чтобы дотянуться до палочки.

Ага, дотянусь, и что? – тут же пришла сердитая мысль. Им же до факела все заклинания… Черт, так Гарри, видимо, и лечебные заклятия не берут? – ужаснулась она, на мгновение перестав дышать. Но тогда, значит, любое ранение, и… и что? Только с Малфоем обниматься? Гермиона в первый раз пожалела, что стихийные маги так мало изучены. Хотя, когда читаешь о них, кажется, что описано практически все…

Самым неприятным было четкое ощущение, что единственный умный поступок сейчас – это довериться Малфою и молча ждать, не мешая ему, не отвлекая. Ощущение, вызывающее тошнотворный привкус во рту своей абсурдностью. Ну, как можно доверять Малфою? Какой идиот на это решится?

Гарри слабо застонал и пошевелил головой. Девушка заметила, что руки Драко дрожат от напряжения, словно ему и впрямь было нечеловечески больно прикасаться к Поттеру. Словно держать его в объятиях было слишком тяжело.

Малфой шумно выдохнул, отстраняясь и осторожно опуская Гарри на ковер. Гермиона непонимающе уставилась на грудь гриффиндорца – вспухший волдырями ожог исчез. Даже следов не осталось.

– Где?.. – слабо прошептал Гарри, не открывая глаз.

– Дома, – буркнул Драко, тяжело дыша, упираясь руками в пол по обе стороны от него. – Болит?

Гарри покачал головой, потирая лоб.

– Черт… – простонал он, переворачиваясь на бок и поджимая ноги. – Что это было?..

– Авада Кедавра! – язвительно выплюнул Драко. – Ты не заметил? Так привык, что не обращаешь внимания?

Гермиона в ужасе уставилась на них. Это шутки?

– Авадами в нас и раньше… не раз, – хмыкнул Гарри, пряча лицо в ладонях.

– Но не втроем, черт побери! – процедил Драко. До девушки вдруг дошло, что он едва сдерживает ярость. – Поттер, твою мать, ты понимаешь, что тебя могли убить?! – заорал он внезапно, сжимая кулаки и опуская голову. – Ты, вообще, хоть что-нибудь понимаешь?

Как он может кричать на него, сейчас? – чуть не задохнулась от возмущения девушка. Какое он право имеет…

Гарри неожиданно мягко улыбнулся и, преодолевая сопротивление Малфоя, притянул его к себе за шею и что-то зашептал на ухо. Напряженная спина Драко постепенно расслабилась, он обессиленно уронил голову на грудь Поттера, стискивая его плечи и позволяя ерошить свои волосы.

– Хорошо… – мертвым голосом едва слышно прошептал он наконец. – Черт с тобой… хорошо.

Выпрямившись, Малфой обернулся и скользнул усталым взглядом по остолбеневшей Гермионе. Его глаза снова выглядели, как самые обычные глаза Драко Малфоя – презрительно-насмешливые, серые и вполне человеческие. Девушка засомневалась, действительно ли видела в них что-то… странное, или ей померещилось от испуга. В конце концов, ну не могут же они – настолько – не быть людьми?

– Свободна… – проворчал Драко, делая едва уловимое движение бровями, и прижимающая девушку к стене сила исчезла.

После чего спокойно обхватил Гарри поперек спины и с негромким хлопком аппарировал вместе с ним.

Гермиона осталась стоять, тупо глядя перед собой и хлопая ресницами.

* * *

Поттер спал, и это было лучше всего. Глядя на его сомкнутые ресницы, Драко подумал, что отдал бы сейчас пару лет жизни только за то, чтобы после сегодняшней переделки Поттер не просыпался до утра. Почему-то это казалось очень важным, а полгода в шкуре стихийного мага заставили Малфоя смириться и начать доверять своим предчувствиям.

Он ощущал себя полностью опустошенным и вымотанным, но не решался лечь рядом, чтобы не разбудить Гарри. Подавив желание прикоснуться к его лицу, Драко поднялся с колен и тихонько вышел из спальни. Я услышу, если ему снова станет хуже, решил он, прикрывая дверь. Главное – самому не уснуть.

Поколебавшись с минуту, он спустился в гостиную. Если у Грэйнджер хватило ума все еще торчать там, что ж, ей же хуже, мрачно подумал Драко. Пусть пеняет на себя – я не расположен к реверансам после того, как выяснил на практике, что тройное использование непростительного заклятия не самыми слабыми волшебниками способно пробить стихийный щит. Ну… хорошо, может быть – пока способно. Что ничего не меняет в данной ситуации.

Подойдя к двери, Драко ощутил тягостное беспокойство. Грэйнджер точно сидела там и, судя по доносящимся негромким голосам, с кем-то разговаривала через камин. С кем-то, кого не получилось с ходу идентифицировать, что только добавило Драко смутного раздражения.

Глубоко вдохнув, он тихонько приоткрыл дверь. Так и есть – Гермиона, обхватив колени, сидела на полу, почти прильнув к камину, стараясь говорить как можно тише. Неужто уже докладывать кому-то кинулась? – ухмыльнулся Драко, прикрывая глаза и вслушиваясь в разговор.

– Но ты уверена? – спросила Грэйнджер.

– Абсолютно точно, – ответил ей женский голос. – Говорят, ничего выдающегося, обычное логово Пожирателей, обычная операция. А почему ты спрашиваешь?

– Просто… – Гермиона замялась. – Просто раньше они всегда возвращались злые, уставшие, но… черт.

– Сегодня вернулись добрые? – в голосе послышалась насмешка.

– Гарри был ранен, – коротко ответила Гермиона. – Малфой сказал, в него попали Авадой.

Из камина донесся полузадушенный взвизг.

– Джинни, успокойся, – устало проговорила девушка. – С ним все в порядке, по крайней мере, когда я его видела в последний раз, он уже пришел в себя и разговаривал.

Драко остолбенел. Опять Уизли? Это что, проклятье у меня такое – все время об нее запинаться? – с мрачной яростью подумал он. Неужели в прошлый раз не достаточно ясно выразился? Что ж она опять сюда лезет?

– В конце концов, – натянуто улыбнулась Гермиона, – к нему и раньше… Авада прилетала. Он же у нас – Мальчик-Который-Выжил, что ему смертельные проклятья…

– Как ты можешь? – истерически всхлипнула Джинни. – Его могли убить!

Гермиона помолчала, кусая губы.

– Знаешь, я подумала – их ведь в любой момент могут убить, – негромко проговорила она. – Не такие уж они… всесильные, как нам казалось.

Драко невольно хмыкнул, только сейчас заметив, что стоит, изо всех сил вцепившись в косяк – так, что побелели костяшки пальцев.

– Мне нужно к нему, – с отчаянной решимостью выпалила Джинни. – Можешь впустить?

– Через камин? Нет, не могу, – растерянно сказала Гермиона. – Только Гарри или Малфой могут…

– Черт, мне нужно к нему! – выкрикнула та. – Мне нужно видеть Гарри! Ты не понимаешь? Мне нужно знать, что с ним все в порядке!

Драко стоял, до ломоты в челюстях стиснув зубы, молча глядя перед собой невидящим взглядом.

– Джинни… – тихо проговорила Гермиона. – Может… лучше не стоит? Ты же уже пыталась… поговорить с ним. Помнишь, что получилось?

– Это все Малфой! – с отчаянием пробормотала Уизли. – Просто… Гарри при нем сам не свой, зря я тогда… надо было наедине…

– Джинни, – вздохнула Гермиона. – Ты не обижайся, но… я не думаю… что наедине у вас получилось бы как-то иначе.

– Что ты хочешь сказать? – перебив ее, прошипела Джинни. – Что Гарри любит Малфоя, что ли? Что он действительно мог забыть обо всем, что у нас было? Я знаю, что это не так! Я помню, как…

– Джинни… – умоляюще сказала Гермиона. – Джинни, остановись. Я живу здесь, с ними, я вижу их вместе, давай, ты позволишь мне самой делать выводы? Я видела, каким был Гарри с тобой, и я вижу, какой он сейчас. Я не знаю, что его связывает с Малфоем, честно, я… вообще не понимаю, что там у них…

– Но? – холодно осведомилась Уизли. – Есть какое-то «но»?

Гермиона шумно выдохнула.

– Не знаю, – призналась она. – Просто… иногда я думаю, что они, и правда, уже больше не люди. Они… совсем другие, Джин. Не такие, как мы.

– Да в чем? – с обидой выкрикнула та. – Я знаю, что Гарри стал повторять за Малфоем всякую чушь и вести себя по-хамски, но это не значит, что…

Грэйнджер странно усмехнулась.

– Ох… – покачала она головой. – Знаешь, временами я сомневаюсь, кто из них за кем повторяет. Гарри уж точно не выглядит попавшим под влияние. И вообще… они оба изменились, очень. Оба, понимаешь? Они уже даже внешне сами на себя почти не похожи. Иногда этого почти не видишь, а иногда так в глаза бросается… Это совсем другие… существа, Джин.

Уизли долго молчала. На несколько секунд Драко почти поверил, что она услышит хоть что-нибудь.

– То есть, ты мне не поможешь, – с упреком процедила она наконец. – А еще подруга, Герм.

– Джинни, я просто не хочу, чтобы ты потом опять билась в истерике, – отчеканила Грэйнджер. – Гарри – крепкий орешек, и, ради Мерлина, не обижайся, но я считаю, что ни тебе, ни кому-либо еще он теперь не по зубам. Я вообще сомневаюсь, что его хоть кто-то сможет выносить…

– Кроме Малфоя? – напряженно перебила ее Джинни. – Ерунда, Герм. Гарри – не гей, ему нравятся женщины. Уж я-то это знаю, – она нехорошо усмехнулась. – Даже если он так обиделся на всех нас, что решил плюнуть нам в лица этой связью, он все равно не сможет врать сам себе бесконечно. Он – мужчина! Этот хорек не способен заменить ему любовь женщины. Дать то, что могла бы дать я. У него для этого просто соответствующих органов не хватит.

У Драко перехватило дыхание – это был запрещенный удар. Он зажмурился, до боли прикусив губу.

– А кое-какие – явно лишние, – усмехаясь, продолжила Джинни. – Я знаю Гарри. Я знаю, что ему нравится… Поверь мне, Малфою слабо дать все, что ему нужно. Для Гарри это просто эксперимент – плюс еще один способ насолить всем нам, – она невесело вздохнула. – И мне – в том числе…

– Не знаю… – покачала головой Гермиона.

– Мне просто нужно поговорить с ним! – горячо прошептала Джинни. – Вот увидишь, мы бы нашли… общий язык. Только без Малфоя! Сможешь это устроить?

– Нет, – резко ответила Гермиона. – Джин, ты что? Я и так здесь на птичьих правах живу, если что-то пойдет не так, Гарри меня выпнет в два счета. И куда я потом пойду? И что скажу Дамблдору – профессор, вы ясно сказали мне – не выпендриваться и не злить их, но моя подруга очень попросила, и теперь я снова сяду к вам на шею?

Джинни обиженно фыркнула.

– Зато, если пойдет так, то он выпнет Малфоя, – негромко пробормотала она. – Давно пора…

Драко с трудом сдерживал желание ворваться внутрь, вытащить эту рыжую стерву из камина прямо за волосы и придушить на месте. Чтобы она заткнулась, заткнулась, заткнулась, наконец…

– Мне теперь тоже некуда идти, Герм, – тихо добавила Джинни. – Ты же знаешь.

Гермиона вздохнула.

– Тело Перси так и не нашли? – глухо спросила она.

– Нет, – помолчав, ответила Уизли. – После этой бойни в Министерстве многих… не нашли.

– Джин, я… Если бы я могла…

– Ох, не надо! – горько усмехнулась Джинни. – Если бы ты захотела, скорее! Гарри же только повод нужен, чтобы помириться со мной. Он же… он такой гордый, Герм… он никогда не сделает сам первый шаг. Особенно после того, как застукал нас с Невиллом… Я его оттолкнула, мне и исправлять… все это.

Гермиона молчала.

– Можешь его позвать? – попросила Джинни. – Если бы он знал, в каком я сейчас положении, он бы сам попросил меня остаться! А ты даже не даешь мне поговорить с ним!

Драко на миг задохнулся. Ну, и кто сказал, что она неправа? – с горечью подумал он. Поттеру только повод дай позащищать всех сирых и убогих… Особенно, если это – женщина, в которую он был влюблен. О которой он до сих пор избегает говорить. Его первая женщина. И – единственная, чего уж там.

– Не могу, Джин, – с тоской вздохнула Гермиона. – Если до Малфоя дойдет, что я пыталась выставить его отсюда, он меня пришибет.

– Побоится, – фыркнула Джинни.

– О, – усмехнулась Грэйнджер. – После сегодняшнего я бы не была так уверена… И еще – знаешь, они оба слишком лихо читают чужие мысли. Так что, нет – не буду я им врать. Не получится все равно.

Уизли прерывисто вздохнула.

– Позови меня, когда он будет один! – попросила она. – Хотя бы это ты можешь для меня сделать? Он же бывает один, не может Малфой за ним круглые сутки по пятам ходить! И я просто поговорю с ним через камин. Кстати, а где Гарри сейчас?

Почувствовав, что еле сдерживаемая ярость вот-вот разорвет его на клочки, Драко шагнул в гостиную и медленно подошел к камину, держа руки в карманах. Он почти наслаждался реакцией Уизли – шок пополам с неприязнью. Остановившись за спиной Гермионы, Драко в упор посмотрел в бледное лицо Джинни.

– Он спит, Уизли, – негромко процедил он. – И будь я проклят, если ты когда-нибудь перешагнешь порог его спальни.

Джинни задохнулась, глядя на него с яростной ненавистью. Гермиона, резко обернувшись, молча опустила глаза.

– Ты слишком много на себя берешь, Малфой! – процедила Джинни. – Не думай, что сможешь помешать…

– Помешать? – перебил ее Драко, приподняв бровь. – Уизли, ты ломишься в наш дом и веришь, что тебе дадут право находиться здесь?

– Это дом Гарри! – выкрикнула она. – И ты здесь – просто приживалка! Так что – оставь свое мнение при себе!

Драко нехорошо усмехнулся.

– Юридически, Уизли, – если, конечно, тебе знакомо значение этого слова – я и Гарри являемся равноправными владельцами всей его собственности. Из чего, во-первых, следует, что этот дом настолько же мой, насколько и Поттера, а во-вторых – что у меня ровно столько же прав вышвырнуть тебя отсюда, сколько и у него.

Джинни сверлила его горящим взглядом.

– Что, накрылись для тебя папенькины денежки? – ехидно осведомилась она. – Стал нищим, так теперь и карманом Гарри не брезгуешь?

– Уизли, – протянул Драко. – Не забывай, ты говоришь это человеку, который в неделю зарабатывает больше, чем вся твоя семейка видела за год.

– Это если опустить, на чем именно ты зарабатываешь, – процедила Джинни.

Драко пожал плечами.

– На вашей гордости, Уизли, – мягко ответил он. – На ваших дурацких идеалах и принципах. И – да, на вашей глупости и недальновидности, в том числе…

Джинни вспыхнула.

– Я все равно встречусь с Гарри, – упрямо пробормотала она. – И ты не сможешь помешать мне, Малфой.

Непроницаемое лицо Драко исказилось в усмешке.

– Встреться, – ухмыльнулся он. – Я посмотрю, как он снова тебя отошьет. В прошлый раз ты выглядела довольно жалко, когда вешалась ему на шею.

Джинни некоторое время молчала, пристально вглядываясь в его глаза.

– Ревнуешь, Малфой? – вкрадчиво спросила она наконец, издевательски приподнимая бровь. – Значит, тебе есть, чего опасаться.

Драко медленно опустился на колени и, придвинувшись к камину, протянул руку к ее лицу. Джинни испуганно отпрянула.

– Боишься, Уизли? – прошептал он, прикасаясь к ее щеке. – Значит, понимаешь, что со мной лучше не ссориться.

Одним быстрым движением он вдруг выдернул волос из ее головы. Девушка ойкнула от неожиданности, отстраняясь от его руки.

Драко с улыбкой вытянул вперед вторую ладонь и что-то зашипел на латыни. Закрывающая камин паутина стала видимой, мерцая серебряным блеском. Драко осторожно оплел рыжим волосом одну из нитей. Паутина на мгновение вспыхнула и тут же погасла.

– Извини, Уизли, – усмехаясь, сообщил он. – Больше этот камин не пропустит даже твою голову. Грэйнджер придется встречаться с тобой вне дома, но, я думаю, она это переживет. А теперь – брысь.

С этими словами он опустил руку, и лицо Джинни исчезло.

Гермиона долго молчала, глядя на свои руки. Потом, решившись, набрала в грудь воздуха и открыла рот.

– Не надо, – устало перебил ее Драко. – Не говори ничего, я и так слышу… что ты чувствуешь.

Он никак не мог отделаться от ощущения, что, как бы там ни было, Грэйнджер не согласилась помочь этой стерве… и не попыталась вмешаться в их перепалку… Сейчас он чувствовал к Гермионе что-то вроде благодарности, и это пугало. Это было неправильно. Хотя, к черту – он слишком устал, чтобы думать о гриффиндорках. Чтобы думать о чем бы то ни было вообще.

– Малфой, – наконец нарушила молчание Гермиона. – Я расскажу Гарри. Не обижайся.

Драко сдавленно выдохнул сквозь зубы.

– Он рассердится, когда узнает, что мы что-то скрывали. Или пытались скрыть…

– Не надо, – безжизненно сказал Драко, глядя в сторону. – Я ему сам все расскажу.

Гермиона пожала плечами и кивнула, по-прежнему не поднимая глаз. Малфой встал и, потерев лоб, медленно вышел из комнаты. Девушка проводила взглядом его стройную фигуру, ругая про себя и Джинни, и Гарри, и его самого. Она пыталась избавиться от липкого ощущения, что только что чудовищно, непоправимо ошиблась. И никак не могла понять, в чем…

* * *

Малфоя Гермиона нашла на кухне. Он сидел за столом, бессильно уронив голову на руки, и вся его поза выражала такую немыслимую усталость, что девушка, закусив губу, остановилась в дверях, раздумывая, не вернуться ли к себе в комнату, отложив впервые показавшийся возможным диалог до лучших времен.

– Грэйнджер? – не поднимая головы, негромко пробормотал Драко. – Входи уже, не топчись… Не укушу …

Гермиона вздохнула и прикрыла за собой дверь. Он выглядел слишком… беззащитным? – нет, скорее, утомленным необходимостью постоянно защищаться, чтобы продолжать оставаться для нее тем Драко Малфоем, которого она знала.

– Я думала, ты уже спишь… – смущенно проговорила она.

– Врешь, ты надеялась, что я здесь, – Драко зевнул. – Чего тебе?

– Хочешь чаю? – неожиданно для себя самой спросила девушка.

И тут же прикусила язык, представив, как он может отреагировать. Драко лишь невесело усмехнулся.

– Хочу, – подумав, сообщил он. – С мятой. А ты сделаешь?

Он выпрямился, потирая покрасневшие глаза. Гермиона неуверенно кивнула и, вытащив палочку, призвала из буфета чашки. Не послали – значит, возможно, диалог и получится… хоть какой-нибудь.