Текст книги "Wet Dreams (ЛП)"

Автор книги: Friction

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 8

Едва дождавшись рассвета, Габриэль отправилась прогуляться. Ей нужно было развеяться и подумать. Прощальные слова Райдера не выходили у неё из головы, мысли барда метались. Неужели его предложение стать для неё ‘хорошим учителем’ было простым совпадением или за этим скрывалось нечто большее? Размышляя об этом, она все больше склонялась к тому, чтобы принять его. Габриэль не могла отрицать, что Райдер был весьма привлекательным мужчиной. К тому же он ей нравился.

Тогда что же её остановило? Многие женщины не упустили бы шанса быть с ним. Разве не глупо было принимать решение, основываясь на каком-то непонятном предчувствии? Не лучше ли было довериться природе и испытать неведомые прежде ощущения, набраться опыта? В конце концов, секс был для неё чем-то совершенно новым. Она лишь романтизировала его, а может стоило бы испытать все на практике? И разве Райдер был не подходящей кандидатурой для этого?

Припомнив предостережение сестры, она тут же мысленно избавилась от него. Как бы сильно не любила она Лилу, в вопросах секса её излишне стыдливая сестра была, вряд ли хорошим советчиком. Нет, ей нужен был опыт кого-то более знающего, такого как, например, Зена.

Вздохнув, она прислонилась к дереву. Сердце снова наполнилось чувством неимоверного одиночества. Если бы только Зена была здесь, что бы она сказала? Как бы сильно она не старалась представить себе совет, который бы дала ей воительница, ничего не выходило. Просто они никогда не обсуждали подобные темы.

Нравилось ей это или нет, но Габриэль предстояло самой во всем разобраться.

Если бы она только знала больше о Райдере. Подняв глаза, она посмотрела через дорогу на таверну и тут же подумала о Розе. Действительно, кому лучше знать, как не ей? Официантки всегда были хранителями бесчисленных тайн… уж кто-кто, а они знали многое о своих постояльцах… порой даже то, что было неведомо остальным. К тому же Роза сама пригласила её заглянуть как-нибудь в гости. Может, если она будет осторожна, то сумеет что-то выяснить, скрыв свой истинный интерес. Габриэль снова вздохнула. Пожалуй, сейчас было вполне подходящее время. Таверна с утра была закрыта, и если Роза была дома, то наверняка смогла бы улучить немного времени, чтобы поговорить с ней. Перейдя улицу, бард подошла к двери и постучала.

Изнутри донесся детский голос: «Кто там?»

«Меня зовут Габриэль. Я пришла к Розе. Она дома?» – бард улыбнулась, услышав, как маленькая девочка зовет мать.

«Мам, тут Габи…эла! Можно открыть дверь?»

Задвижка щелкнула и в дверях показалась Роза: «Габриель, проходи».

«Может я не вовремя?»

«Нет, что ты. Очень рада тебя видеть» – женщина пригласила её жестом к столу – «Присаживайся, я принесу чашечку чая».

Как только Роза исчезла в кухне, к барду подбежала рыжеволосая малышка, лет пяти. Крепко прижимая к себе куклу, она протянула измазанную в краске руку и представилась: «Привет, я Тана, а это Молли».

Габриэль улыбнулась и пожала тряпичную руку куклы: «Привет, Молли».

Тана засмеялась, прикрыв рот ладошкой. Вся рука девочки была разукрашена, несомненно, отражая усердие, которое она вложила в свой последний рисунок.

«Какие замечательные цвета!» – воскликнула Габриэль.

Девочка гордо улыбнулась и показала ей зеленое пятно на тыльной стороне руки: «Мне вот этот нравится больше всего» – раскрыв ладошки, она продемонстрировала всю радугу цветов – «А тебе какой?»

Габриэль провела пальцем по синей полоске: «Синий – мой любимый цвет».

«Почему?»

«Наверное, потому что большинство вещей, которые я люблю, синие – небо, океан».

Девочка вопросительно посмотрела на неё: «А что такое океан?»

«Это большой пребольшой бассейн с водой. Такой большой, что даже не видно краев».

Тана нахмурилась: «Но вода не синяя. Она…»

«… Тана, дорогая» – прервала её Роза – «Иди ещё порисуй».

«А можно Габи… эла порисует со мной?» – попросила девочка.

«Милая, надо говорить ‘Габриель’. И нет, сейчас она не сможет. Мы будем пить чай. А ты пока можешь пойти к Эмме, показать ей свои рисунки».

С поникшими от разочарования плечами, малышка побрела в другую часть зала.

«Она совершенно неподражаема» – восхитилась Габриэль.

Роза покачала головой: «Да, но временами тоже выкидывает ещё те штучки».

Габриэль посмотрела на темноволосую девочку, лет десяти, которая сидела за дальним столом и что-то писала: «Обе твои?»

Роза кивнула и позвала старшую девочку: «Эмма, оторвись на минутку и подойди, пожалуйста».

Девочка послушно положила на стол перо и подошла к их столику: «Габриель, это Эмма. Эмма, познакомься, это моя старинная подруга, Габриель».

Девочка застенчиво смотрела в пол, избегая зрительного контакта.

Подавшись вперед, Габриэль вежливо пожала её руку: «Очень приятно познакомиться с тобой, Эмма».

«Эмма у нас в семье очень особенная. Она хорошо учится и любит писать» – гордо заявила Роза.

Бард улыбнулась: «Знаешь, а я ведь тоже люблю писать».

Эмма застенчиво посмотрела в сторону. Как только её взгляд наткнулся на шест барда, она открыла от удивления рот: «Это настоящий шест Амазонки?»

Габриэль кивнула, с её губ не сходила улыбка.

«И ты Амазонка?»

«Мммм, да».

Эмма недоверчиво уставилась на неё: «И ты знаешь других Амазонок?»

«Да, причем довольно много».

«А ты когда-нибудь встречала Зену, Королеву Воинов?» – возбужденно заговорила девочка – «Она как Королева Амазонок!»

Даже не думая поправлять её, Габриэль с улыбкой кивнула: «В каком-то смысле, да».

«Значит, ты её знаешь?»

«На самом деле мы путешествуем вместе».

Девочка буквально задохнулась от восторга: «Так ты бард!» – она обратила широко открытые глаза к матери – «Мам, эта та самая Габриэль, бард!»

Роза насмешливо закатила глаза: «Как видишь, она ваша большая поклонница».

«А я люблю писать» – заявила Эмма, в которой непонятно откуда вдруг появилась смелость – «Однажды я стану таким же знаменитым бардом, как ты. А когда подрасту, то тоже отправлюсь путешествовать» – она восторженно смотрела то на Габриэль, то на шест – «А можно… можно мне потрогать?»

«Конечно» – бард протянула ей шест.

Девочка с любовью провела пальцами по дереву, прежде чем осторожно вернуть шест обратно: «Я… эээ…» – она нервно сглотнула – «Я думала, может… ты бы могла показать мне пару движений…»

«Эмма, нельзя быть такой навязчивой».

Девочка густо покраснела и опустила глаза.

«Ничего» – быстро вмешалась Габриэль – «Я не против» – выйдя на свободное пространство, она сделала обычный поворот, перекрутив в руке шест.

«Вау!» – восхитилась Эмма – «Как ты научилась этому?!»

«Мои сестры-Амазонки многому обучили меня, но в основном мне следует благодарить Зену».

«Тебе так повезло, ты можешь путешествовать с ней. А какая она? Такая же сильная, как о ней говорят?»

Габриэль кивнула: «Да, она довольно сильная».

«А она плохая?»

«Только с плохими парнями».

«А она здесь… с тобой… в Потейдии? Я могу её увидеть?»

«Нет, сейчас она в Амфиполисе, но она заберет меня после свадьбы моей сестры. Я могу вас познакомить, если захочешь».

«Правда? Это было бы здорово!»

Габриэль улыбнулась и снова протянула ей шест: «Не хочешь попробовать?»

«А можно?»

«Конечно» – она сжала пальцы Эммы и показала ей несколько простых движений.

«У тебя отлично, получается» – подбодрила она девочку.

Эмма вся светилась: «Мам, ты видела?!»

«Да» – улыбнулась Роза – «Очень впечатляет».

Не желая оставаться в стороне от общего веселья, к ним подлетела Тана. Малышка нетерпеливо потянулась к шесту, пытаясь забрать его у сестры: «Я тоже хочу».

«Нет, милая» – сказала Роза – «Ты ещё слишком мала».

«Но я хочу» – насупившись, девочка рванула шест на себя.

Эмма в ужасе оттолкнула руку сестры и начала быстро стирать подолом юбки следы от краски, которые та оставила на дереве: «Прости» – извинилась она, возвращая шест – «Она ещё маленькая, несмышленая».

«Не правда!» – завопила Тана.

«Так, девочки, довольно!» – внушительно произнесла Роза – «Эмма, возьми сестру и займи её чем-нибудь».

Эмма вновь поникла и печально повернулась к барду: «Спасибо, что показала мне свой шест».

Габриэль с симпатией посмотрела на неё: «Не за что. Если твоя мама будет не против, я зайду ещё и покажу тебе пару новых движений».

Глаза девочки снова вспыхнули: «Вау! Правда?»

«Конечно».

Не веря собственной удачи, девочка сбивчиво затараторила: «Я… я не могу поверить… что ты здесь и даже знаешь мою маму».

«Мы с твоей мамой ходили в одну школу».

«Но ты выглядишь намного моложе» – удивилась Эмма.

Роза сердечно рассмеялась: «Ох, уж эти дети…» – она повернулась к дочери – «На самом деле Габриэль одного возраста с твоей тетей Эни».

«Она кажется моложе её тоже. У тети Эни двое детей. А у тебя есть дети?»

«Эмма, Габриэль уже устала от твоих вопросов».

«Нет, у меня нет детей».

Тана с любопытством уставилась на барда: «Ты не любишь детей?»

«Может, ей просто не хочется возиться с такими, как ты» – поддразнила её Эмма.

Обиженная замечанием сестры, Тана ударила её по руке.

«О! Прекрати!»

Роза вскочила со стула: «Так, все, обе, марш отсюда!»

«Но, мам!» – умоляюще протянула Эмма.

«Ты меня слышала».

«Ты всегда все портишь» – сдавленно прошептала Эмма.

«Нет, ты!» – возразила ей Тана.

Не произнося больше ни слова, Роза молча указала обеим на дверь.

Эмма на прощание повернулась к Габриэль: «А ты ещё зайдешь? Как обещала?»

«Непременно».

Эмма радостно улыбнулась и зашагала к двери.

Роза крикнула ей вслед: «Пригляди за Таной».

«Дети» – тяжело вздохнула она, когда дверь за дочерьми закрылась.

«У тебя такие хорошие девочки. Ты должна ими гордиться».

Роза улыбнулась: «Да, они очень хорошие. Особенно когда спят».

Габриэль рассмеялась.

«Ты произвела сильное впечатление на Эмму» – заметила Роза – «Я никогда не видела её такой радостной и возбужденной. Обычно она такая тихая, молчаливая. Знаешь, временами, меня даже пугает, насколько она закрытая. Спасибо, что пообщалась с ней».

«Мне только в радость. Я люблю детей».

«Заговоришь по-другому, когда обзаведешься своими» – пошутила Роза – «Ладно, довольно о них… как у тебя дела?»

«Все хорошо».

«Наверное, скучно куковать в деревне, после стольких приключений?»

«Да нет, все не так уж и плохо» – она серьезно посмотрела на Розу – «Хотя порой мне кажется, что ничего не изменилось, кроме меня самой».

«И не говори. Я понимаю, о чем ты. Это проклятье и благословение маленьких городков и деревень».

Габриэль кивнула.

«Я видела, как ты танцевала с Лиамом прошлой ночью?»

Бард нервно заерзала на стуле: «Да, было дело».

Роза улыбнулась: «Напыщенный придурок, да?»

Пораженная подобной откровенностью, Габриэль не сразу нашлась, что ответить: «А я думала дело во мне».

«Поверь мне на слово, если ты ищешь мужчину, Потейдия – самое неподходящее место для этого».

«Ну, не то, чтобы я его искала» – она помолчала – «По крайней мере, не задавалась такой целью».

Роза кивнула: «От мужчин сплошные неприятности. Причем здесь встречаются далеко не самые лучшие экземпляры» – она встретилась взглядом с бардом – «Кстати о них, я видела, как ты вчера ушла с Райдером».

Габриэль залилась румянцем: «Он помог мне довести домой Лилу».

Роза насмешливо покачала головой: «Даже не сомневаюсь в этом».

«На самом деле он был очень мил».

«Дорогая, это самый худший тип мужчин. С такими надо быть особенно осторожной» – женщина встала – «Извини, но мне пора открываться. Принести тебе ещё чашечку чая?»

«Спасибо, я, пожалуй, пойду. Обещала отцу помочь сегодня на огороде».

«Была очень рада поболтать с тобой. Заходи ещё!»

«С удовольствием».

* * *

Войдя в кухню, Торис снял с огня котелок, налив себе чашку чая: «Как там наша Мисс Радость? До сих пор не спустилась?»

Сирена наградила его неодобрительным взглядом: «К твоему сведению, она с рассвета на ногах. Рубит дрова» – вытерев руки о полотенце, она погрозила сыну – «И я не хочу, чтобы ты дразнил её за прошлую ночь, понял?»

«А почему бы нет? Она вела себя по-идиотски».

«Мне все равно. Не хочу ничего слышать» – она строго взглянула на сына – «Обещаешь?»

Торис поднял руки, сдаваясь: «Хорошо, хорошо, как скажешь».

В комнату вошла Зена. В руках воительница несла стопку поленьев, которые положила возле очага.

Сирена улыбнулась дочери: «Садись, дорогая. Сейчас дам тебе тарелку»

«Спасибо, но я, правда, не голодна».

«Ничего не знаю, ты все утро проработала. Тебе нужно хоть немного перекусить» – она за руку подвела дочь к столу и поставила перед ней тарелку.

Закончив приготовление странного варева, которое он намешал, Торис вылил содержимое котелка в кружку и протянул её сестре: «Ужасно выглядишь. Держи, должно помочь».

«Помочь?»

«Отличная штука от похмелья. Ты вчера изрядно приложилась».

Зена напряглась: «И что?»

«Ничего. Попей с мое и ещё не такое изобретешь. Но учти, я своих рецептов не выдаю, так что пей, пока предлагаю».

Зена заметно расслабилась и улыбнулась: «Спасибо» – осторожно отпив ‘загадочного эликсира’, она одобрительно кивнула – «Совсем неплохо».

«Говорю же, я разбираюсь в подобных вещах».

«Торис, насчет вчерашнего вечера… Извини. Зря я взялась учить твоих друзей».

Сирена оторвала взгляд от плиты: «А мне кажется, кому-то давно пора было это сделать. Что ты им сказала?»

Воительница промолчала, чувствуя себя не в своей тарелке.

«Она советовала нам, как лучше обращаться с женщинами» – ответил за неё Торис.

Брови Сирены удивленно поползли вверх.

Зена небрежно отмахнулась: «Я слегка перепила, вот и наговорила лишнего».

«По крайней мере, ты не запела под конец, как Оуэн» – усмехнулся её брат – «Мне кажется, он точно запал на тебя».

«Отлично, только этого мне не хватало».

Торис расхохотался.

«Если серьезно, ты все правильно сказала. Я планирую воспользоваться твоим советом и поговорить с Марой».

«Не могу поверить, что кому-то, наконец, удалось до него достучаться» – заметила Сирена. Придвинув стул, она вопрошающе посмотрела на дочь – «Таааак, а теперь я хочу услышать все в подробностях! Что ты им наговорила?»

* * *

Габриэль тихонько постучала в дверь прорицательницы.

«Привет» – улыбнулась при виде неё Азия.

«Спорю, ты не ожидала снова увидеть меня» – застенчиво произнесла бард.

«Напротив, я надеялась, что мы сможем ещё раз поговорить. Твой прошлый визит оказался довольно… кратким».

«Да, извини, что так получилось».

«Значит, ты изменила свое мнение обо мне?»

«Сказать по правде, я не уверена» – бард вытерла вспотевшие ладони о юбку – «Просто мне трудно поверить, что ты можешь читать чужие мысли».

«Но ты хочешь в это верить, иначе бы не пришла, я права?»

«Я сама не знаю, почему здесь» – правдиво ответила бард – «Ты сказала одну вещь… которая никак не выходит у меня из головы. Я….» – Габриэль нервно сцепила руки в замок – «Я…я признаю, что ощутила нечто необычное, когда ты прикоснулась ко мне… какую-то энергию…» – она замолчала, не зная, как выразить свою мысль.

Глаза Азии тихо мерцали: «Я тоже ощутила в тебе эту энергию. И хотя ты не пытаешься развить их, в тебе таятся врожденные способности. Ты можешь видеть в людях то… что скрыто от многих других. У тебя хорошие инстинкты. Тебе нужно почаще доверять им».

Габриэль рассмеялась: «Мои инстинкты подсказывают, что я не должна доверять тебе».

Азия улыбнулась: «А ты уверена, что это твои мысли, а не голос воина?»

Габриэль напряглась при упоминании подруги: «Ты знаешь Зену?»

«Вообще-то нет» – отвернувшись, Азия уселась возле очага – «Составишь мне компанию?»

Габриэль поставила рядом с ней стул и тоже села.

«Ты выглядишь усталой» – заметила прорицательница – «Все также плохо спишь?»

Габриэль кивнула. Несмотря на то, что она не видела новых снов, её ночи были по-прежнему беспокойными.

«Итак, чем я могу тебе помочь?»

«Я не знаю, как ты обычно это делаешь. Если нужно, я могу сначала заплатить…»

Прорицательница покачала головой: «Давай оставим это на потом. А теперь скажи, что ты хочешь знать?»

«Я… ээээ… я все думаю… когда я пришла впервые, ты упомянула мои сны…Ты думаешь, они что-то значат?»

«Уверена, что да» – ответила Азия – «Это вполне обычное явление, многие сны несут в себе какую-то информацию для нас».

Габриэль нервно сглотнула: «А ты не знаешь, что пытаются сказать мне мои?»

«Я думаю, когда ты будешь готова, то сама поймешь их смысл».

Бард разочарованно потрясла головой: «И как это понимать?»

«Именно так, как я сказала» – терпеливо произнесла прорицательница.

Габриэль тяжело вздохнула: «Извини, но, мне кажется, ты увиливаешь, уходишь от прямого ответа. Я снова начинаю сомневаться в твоих способностях».

Азия лишь улыбнулась.

«Я не понимаю. Неужели так трудно дать мне нормальный ответ?»

«Я уже это сделала» – сложив руки на груди, Азия посмотрела на барда – «Как только ты будешь готова понять значение своих снов, это произойдет».

«Ты можешь хотя бы сказать, почему я их вижу?»

«Мое мнение здесь будет неуместно».

«Значит так, да?... ты отказываешься мне помочь?»

Азия пожала плечами: «Если ты так это видишь».

Габриэль резко поднялась, оттолкнув стул: «Мне не стоило приходить. Не знаю, на что я надеялась» – она нервно провела рукой по волосам – «Это было глупо. Да, зря я пришла».

«Я вижу, как ты мучаешься. Может тебе станет легче, если ты расскажешь мне о своих снах?»

Габриэль смущенно отвела глаза: «Нет, я… послушай…. зря я побеспокоила тебя… Я просто хотела извиниться. Я была слишком груба в прошлый раз. Прости».

Прорицательница наблюдала за тем, как бард неуверенно зашагала к двери: «Габриель, я знаю, как трудно оказаться дома после столь долгого отсутствия. Если тебе нужно будет с кем-то поговорить, ты знаешь, где меня искать».

* * *

После ухода брата, Зена молча стояла, глядя в окно на дождь.

Сирена искоса посматривала на неё. Она казалась такой бледной… потерянной. Наполнив две кружки, хозяйка таверны поставила их на стол: «Присядь, дорогая, выпьем немного сидра, пока он горячий».

Зена безучастно опустилась на стул и без особого желания, скорее из вежливости, сделала небольшой глоток.

«Я не могла не заметить, что твои мысли витают где-то очень далеко. Тебя что-то тревожит?» – спросила Сирена.

«Нет, просто задумалась».

«Знаешь, я давно хотела сказать, как рада, что ты снова дома».

Зена встретилась с матерью взглядом, в поисках хотя бы тени фальши. Она не увидела даже намека на неё.

«Мне только не хочется, чтобы ты чувствовала себя обязанной столько работать» – искренне поделилась своими мыслями Сирена.

«Я хочу тебе помочь» – помолчав, воительница виновато посмотрела в окно – «Мне жаль, что я так мало делала для тебя все эти годы».

«Это все в прошлом».

«Хотелось бы, чтобы все было так просто. Я так часто ошибалась в своем выборе. Я…»

«… Я всегда верила в то, что мы лучше учимся на своих ошибках» – задумчиво произнесла Сирена – «Знаешь, ты не единственная, кого гложут сожаления. Я была так занята мыслями о том, как прокормить семью, когда ты была моложе, что…»

«… тебе не за что извиняться» – ответила Зена. Она чувствовала себя все более неуютно.

«А я думаю иначе. Я знаю, как тебе было нелегко… но ты смогла измениться. Я давно должна была сказать, как горжусь тем, как ты сумела преобразить свою жизнь».

«Мама, прошу, не надо…» – воительница оттолкнулась и встала.

Сирена быстро поймала её за запястье, останавливая: «Подожди, нам нужно кое-что обсудить».

«Нам нечего обсуждать. Ты правильно сказала, все давно в прошлом».

«Я волнуюсь за тебя, Зена. Ты выглядишь такой уставшей».

«Со мной все в порядке» – возразила воительница.

Сирена заглянула в глаза дочери: «Сегодня ночью я слышала, как ты кричишь во сне».

«Я же говорю, все хорошо!» – вышла из себя Зена.

Сирена печально отвела глаза.

Мгновенно пожалев о своей вспышке, воительница смягчила тон: «Просто немного устала. Я…» – не зная, как объяснить, она замолчала.

«Поговори со мной. Может быть, я смогу тебе помочь».

«Навряд ли».

«Но почему бы не попробовать?» – мягко улыбнулась Сирена – «За столько лет, проведенных в этой таверне, я стала хорошим слушателем».

«Правда, я не знаю, что тебе сказать».

Глаза женщины наполнились слезами: «Мне жаль, что у нас никогда не было настолько близких отношений, чтобы ты могла поделиться чем-то со мной. Я знаю, что сама виновата в этом. Из меня вышла плохая мать…» – она замолчала, вытирая слезы.

Зена нежно погладила её по руке, после чего смущенно отвернулась: «Это не твоя вина. Ты здесь ни при чем. Я с самого начала понимала, что делаю. И ты не должна перекладывать это бремя на себя. Вся вина на мне. Я позволила эмоциям управлять собой. Но больше я этого не сделаю. Никогда».

«Но человеку свойственно испытывать эмоции. Не все чувства так плохи, чтобы от них отказываться».

Воина все больше тяготил этот разговор. Она снова отвернулась к окну.

Но Сирена продолжала давить на неё: «Зена, почему ты плохо спишь? У вас с Габриэль что-то случилось? Поэтому ты приехала?»

Воительница застыла, услышав слова матери.

«Вы поссорились?»

«Нет» – Зена сделала глубокий вдох, стараясь, чтобы её голос звучал нормально – «Габриель решила навестить семью, ничего больше» – тщательно избегая взгляда матери, она сражалась с эмоциями, которые были готовы пробиться наружу. В глубине сердца она понимала, что это было далеко не все. И все было совсем не так просто. Её чувства к Габриэль изменились весьма драматическим образом, и пускай ей удавалось довольно успешно скрывать их от барда, становилось все труднее и труднее отрицать их самой. Она больше не могла закрывать глаза на то, как сильно нуждалась в Габриэль.

Ощущая печаль, которая таилась за словами дочери, Сирена тихонько положила руку на плечо воина: «Но ведь это не все, не так ли? О чем ты не хочешь говорить?»

Зена посмотрела через плечо на мать, в её взгляде читалась такая мука: «Я… мне кажется… на этот раз она останется» – женщина судорожно вздохнула, прежде чем продолжить – «За последние несколько месяцев она так отдалилась… Мне кажется, она думает о том, чтобы где-нибудь осесть, вести нормальную жизнь… не странствовать же бесконечно…»

Сирена чувствовала боль, которую так тщательно пыталась скрыть её дочь, и её слова шли от самого сердца: «Мне жаль. Она так много для тебя значит?»

«Слишком много. Я…» – воительница резко замолчала.

Для Сирены было очевидно, что осталось невысказанным. Она мягко сжала руку дочери: «Милая, я вижу, как сильно ты страдаешь. Доверься мне. Скажи, что тебя тревожит».

Любовь и забота, которую Зена прочла в глазах матери, тронули её до глубины души, гораздо больше, чем она могла себе представить. Она почувствовала, как тиски, сжимающие её грудь, ослабли, словно раздвигая стены, которые она выстроила, чтобы защитить себя – «Я не знаю, что мне делать. Я… я не должна была этого допустить. Я…»

«Что? Что произошло?»

«Я… я полюбила её» – невольное признание все же сорвалось с губ. Зена стояла совершенно неподвижно, она почти не дышала, ожидая строгого осуждения матери… жестких слов, которые, не сомневалась, должны были последовать.

Вместо этого Сирена нежно улыбнулась: «Она знает о твоих чувствах?»

Опустив глаза, Зена покачала головой: «Нет, и так будет лучше».

«Лучше для кого?»

Воительница печально посмотрела на неё: «Что я могу ей предложить?»

«Свою любовь».

«Этого слишком мало».

Сирена сильнее сжала руку дочери: «Для Габриэль это может быть всем. Любой, просто наблюдая за ней, скажет, как сильно ты ей дорога».

«Это разные вещи».

«Может быть не настолько разные, как ты себе это представляешь. Ты не думала о том, чтобы открыть ей свои чувства?»

«Я… я не могу. Я…»

«… Я понимаю, это нелегко. Но отпустить её, утаив правду, будет нечестно по отношению к вам обеим».

«Я так часто ошибалась. Я…»

Сирена резко оборвала её: «Ты не можешь позволить прошлому управлять своим будущим. Все мы совершали ошибки и не застрахованы от новых» – сделав паузу, она задумчиво произнесла – «Зена, я знаю, что едва ли заслужила право давать тебе советы. Но ты – моя дочь. И я хочу, чтобы ты была счастлива. Не отказывайся от этого шанса. Любовь, которую ты испытываешь к Габриэль, слишком бесценна, чтобы пренебрегать ею».

«Но Габриэль достойна лучшего».

«Как бы благородно это не было с твоей стороны, ты не должна защищать её от этого. В конце концов, это её выбор. Не обманывай себя. Габриэль не слепо доверилась тебе, разделив вашу дружбу. С самого начала она смотрела дальше твоего прошлого и видела добро, которое ты так глубоко похоронила в себе. Она поверила в тебя» – Сирена испытывающе посмотрела в глаза дочери – «Поверь и ты в неё. Прислушайся к своему сердцу и пусть оно ведет тебя. Откройся ей, пока не поздно».