Текст книги "Talk to me (Поговори со мной) (СИ)"

Автор книги: Evelyn_Lovebridge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Я не вру. Какое уж тут смешивать, когда мое личное и профессиональное – давно одно и то же.

За окном совсем темно, только луна бросает неверный белый свет на поле. Я лежу к Насте спиной. Не могу ее видеть.

– А Драко в жизни еще милее, чем на фотке.

– Ага.

– И умный к тому же.

– Ага.

– А этот его акцент…

– Ага.

– А перед уходом он сунул мне записку, в которой сказал, что мечтает переспать со мной.

– Что?! – я резко поворачиваюсь к Насте и во все глаза гляжу на нее.

– Ну хоть на что-то обратила внимание!

– Дура, – в сердцах шиплю я и опять отворачиваюсь.

– Ев, ну ты чего, а? – она пихает меня в бок. – Ну ты обиделась что ли? Что я с ним заигрывала?

– Да делай ты что хочешь! Хочешь переспать с ним – ради Бога, я ему никто… – последние слова тихие, и подушка подо мной начинает становиться мокрой.

– Ев… ну что ты за глупости говоришь? А как же то, что он приходит к тебе каждый день, а? – Настя обнимает меня за плечи и гладит по голове.

– Я его френдзона, – уже спокойным и безразличным голосом объясняю я.

– В смысле?

Приходится рассказать Насте про дежурство и то, что произошло после.

– То есть раздел до лифчика и все? – удивляется она.

– Ага. Уже джинсы хотел снять, но потом, наверное, подумал, что не очень-то это прилично. Ну и хорошо, в общем-то.

– Да уж. Ничего глупее, чем завести с ним здесь роман, ты придумать не могла.

– Это еще почему? – Второй раз за день эта фраза – уже чересчур.

– Ев, ну ты же умная. У тебя есть эта, как ее… stamina*! Помнишь, к нам профессор из Германии приезжал? Он потом с Северенко разговаривал, а я услышала случайно… – Я усмехаюсь. Случайно, конечно. – Он сказал, что из всего класса у тебя есть stamina. А ты тратишь ее на всех подряд. Жалеешь… Жалость – не лучший повод начинать отношения. Ты его пожалела. Ты когда-то и Ваню так же пожалела. И вот результат: ты – одинокая оборотниха, которая три года по кусочкам собирала свое искалеченное сердце, так с этим и не справилась и каждый день проводила в мечтах, как найдет ту сволоту, что ее превратила, и всадит ей клыки в глотку. А! Вот еще: у тебя на шее висит оборотень-подросток, которому ты не родня вообще, даже не седьмая вода на киселе, но не заботиться о нем ты не можешь. Боюсь представить, к чему тебя роман с Драко приведет.

– Спокойной ночи, Насть.

– Прости. Вырвалось. Ты и так это все знаешь.

– Спокойной ночи, Насть.

– Спокойной.

Stamina (англ.) – запас жизненных сил; внутренние резервы организма; выдержка, выносливость, стойкость, внутренний стержень.

Забрав книгу, Малфой сразу ушел домой, едва сказав Эве и слово, а ведь так хотелось… Он уже часа два лежал на кровати, глядя в потолок, и думал, думал, думал… В сердце крутилось какое-то жгучее, неприятное чувство. Мозг подсказал, что оно называется ревностью. Неужели он настолько имбецил, чтобы ревновать ее к тринадцатилетнему пареньку! Вообще, сама мысль о ревности раньше казалась ему дикой, а теперь он видел в мальчишке угрозу. Нет, выглядел-то тот лет на пятнадцать-шестнадцать, не меньше. На лицо вроде даже ничего, крепкий, низковат правда, но какие его годы. Как она обняла его за плечи, как поцеловала в макушку, как во время ужина постоянно прикасалась к нему… Назвала его братом, конечно, но технически-то он никакой ей не брат и хоть пытался уклониться от бесконечных «мамочкиных» замашек, подальше от Эвы все равно не пересел. И где этот мальчишка будет сегодня спать? Ну, допустим «койко-место» в ее кровати наверняка займет подружка, уже легче.

А вот ему путь на это «койко-место» теперь надолго заказан. Ну почему, почему ему необходимо было в очередной раз повести себя как конченная сволочь? Ведь она все объяснила, Великий Мерлин, да она даже извинилась за свою забывчивость! С тех пор, как она появилась, Драко вновь почувствовал, что является центром вселенной. Хотя бы чьей-то. И в очередной раз обманулся. Но больше всего в тупик ставили собственные слова: никто из них никому ничего не должен. Он всегда свято верил, что ничего не должен ей. Но тогда… и она на самом деле ничего не должна ему.

Малфой взвыл как раненный зверь и перекатился на живот, уткнувшись лицом в подушку. Итак, ему почти двадцать три, и он просто до отчаяния не способен строить нормальные отношения. Его никогда этому не учили… К браку по договоренности Драко был готов с самого детства, а там чуть ли не каждое движение расписано. Что до отношений… да кому они нужны? Так казалось. Лишь казалось. А завтра еще идти на матч. Нет, квиддич он любил, но в компании Астории… В обычный день сразу после матча он пошел бы к ней, и все было бы прекрасно. Но теперь, отчасти – из-за гостей, отчасти – из-за собственного идиотизма, он не увидит ее как минимум до понедельника.

И оборотни, как назло, не шли из головы… Чтобы отвлечься, Драко решил почитать и потянулся к книге в твердой белой обложке.

– Ну, в какой музей еще сходим? – с энтузиазмом спрашиваю я, разглядывая карту Лондона.

– Великий Перун, Ева! – обреченно восклицает Настя и даже перестает есть свое мороженое. – Что, мы еще не все музеи обошли?

– Я просто хотела показать вам как можно больше, – рассерженно говорю я. – Ну неужели вам не интересно, как пытали волшебников в пятнадцатом веке?

– Водили их по музеям? – с усмешкой вставляет Егорка, заглатывая еще одну ложку.

– Тогда еще не было музеев, и если бы ты учил хоть немного историю, то…

– Был бы таким же невыносимым занудой, как и ты, – заканчивает Настя мою нравоучительную речь.

– Ну а вы куда хотите пойти? – уязвлено спрашиваю я, скрестив руки на груди.

– Вот! С этого и надо было начинать! – Настя всучает мне пергамент.

– Клубы? Бары? Магазины? Все, что интересует тебя в Лондоне? – я почти с отвращением бросаю ей список.

– Ага, особенно вот этот. Слышала, там можно купить отличные ритуальные кинжалы, в России таких не делают, – Настя поднимается, поправляет легкое шифоновое платье, которое выглядит весьма странно в сочетании с кожаной курткой, и оглядывает кафешку в поисках подходящего гида мужского пола.

– Опять хочешь дисциплинарное слушанье? – изгибаю бровь я.

– А никакого слушанья не будет! Егор уж точно будет держать язык за зубами, верно? – Мой мальчик послушно изображает закрывающийся замочек на своих губах. – Вот! И ты будешь, правда?

– Ага, потому что мы «лучшие подружки»? – я закавычиваю фразу пальцами.

– А еще потому, что иначе Северенко узнает про твой… «совершеннейший непрофессионализм», – Настя повторяет мое движение.

Я возмущенно ахаю. Если она ляпнет хоть слово про меня и Драко Наставнику… Конечно, это скорее всего пустые угрозы, но рисковать…

– Чао, детки! – Настя посылает нам воздушный поцелуй и удивительно легкой для своих высоченных каблуков походкой направляется к молодому человеку, глядящему куда-то в светлое будущее.

– В своем репертуаре… – вздыхаю я. – Доедай мороженое.

Опустив голову, Егорка опять принимается за лакомство. На его лице непонимание, и слава Перуну. Мал еще, чтобы знать про мой «совершеннейший непрофессионализм»…

– Эва!

– Оу… Гарри… – я поднимаю глаза и вдруг вижу «Золотое Трио» (сленг Драко). Гарри обнимает за талию свою жену. – В смысле, привет.

– Представишь нам своего… друга? – вежливо интересуется Гермиона.

– А, да… Это мой младший брат, Егор, – он слышит свое имя и чуть ли не давится мороженным, но все же вежливо кивает. – Егор, это мои… друзья, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли, глава мракоборческого отдела, где я прохожу практику, Гарри Поттер, его жена…

– Джинни Уизли-Поттер! – восклицает Егорка. – Охренеть! Ева, она же была ловцом Холихедских Гарпий! – он дергает меня за рукав кофты, будто я так лучше пойму.

– Георгий, на английском! – напоминаю я.

– Ну не знаю я, как сказать «охренеть» на английском!

– Я извиняюсь за него. Он не совсем может выразить свои чувства по поводу встречи с тобой, Джинни. Очень любит квиддич.

– Конечно! Какой мальчишка не любит квиддич! – восклицает Рон. – Ох, сегодняшний матч будет потрясающий!

– Сегодняшний матч? – главные слова Егорка, конечно, разобрал и даже повторить смог.

– Вы же идете, верно?

– Я приглашала Эву, но она не большая фанатка квиддича.

– Ну, ты тоже, – ухмыляется Гарри.

– Тебя приглашали на сегодняшний матч по квиддичу?! Сегодня же «Палящие Пушки» против, между прочим, «Славянских Чертей» играют! Второй этап высшей лиги, блин!

– Ну так вы идете с нами? – естественно, не понимает ни слова Гарри.

– Ев, ну идем, а? Обещаю, я весь следующий год буду учиться хорошо! К тому же, я тут и с английским попрактикуюсь! Ну, знаешь, общение с носителями, все дела… Ев, ну, Ев… – Егорка снова дергает меня за рукав.

– Кажется, у меня нет выбора, – вздыхаю я.

– Министерская ложа! – Егорка перегибается через перила. – Ну и вид отсюда, охренеть! Блин, лучший матч в моей жизни!

– Матч еще не начался, – голос ледяной, и я вздрагиваю.

Драко стоит под ручку с Асторией. С идеальной Асторией, которая даже на квиддич пришла в таком виде, будто это деловой ужин с неимоверно важными партнерами. Обычно я не пасую перед красавицами, потому как они чаще всего оказываются на редкость глупы, а если нет, то что ж – значит, с ними есть о чем поговорить, и на внешность я перестаю обращать внимание. Но тут… черт возьми, то, как Астория цепляется за рукав Драко заставляет меня сжиматься, чувствуя свою незначительность.

– Егор, принести тебе чего-нибудь попить? – спрашиваю я, с трудом оторвав взгляд от сладкой парочки.

– Что там за последнее слово было? – хмурится Егорка.

– Принесу тебе сливочное пиво, – вздыхаю я, потрепав его по макушке.

Путь от министерской ложи до бара с напитками кажется длинным, особенно потому что я не очень-то люблю, когда за мной крадутся. Конечно, он думает, что делает это незаметно, раз идет на расстоянии метров пяти, но с моим нюхом…

– Два сливочных пива.

– Подогреть? – бармен наставляет палочку на бутылки.

– Подогреть? – удивляюсь я.

– Горячее сливочное пиво в такую погоду – самое то, – спокойно информирует меня знакомый голос Драко, оперевшегося о барную стойку.

Да уж, погодка и впрямь так себе – небо затянуто тучами, дождик уже накрапывает. Я, конечно, не спец, но играть в таких условиях, наверное, не здорово.

– Еще два пива, – просит Драко.

– И еще четыре, пожалуйста, – к нам подходит Гарри, напряженно потирая лоб. – Малфой, я как раз хотел поговорить по поводу оборотней…

– Да ладно, Поттер! Хоть в субботу можно не говорить о работе?

– Не когда у нас… – Гарри понижает голос, – две новых жертвы.

– Так мне Эва об этом не могла рассказать? – Гермиона вдруг появляется из-за спины главы мракоборцев.

– Потому что Эва вообще не должна была об этом знать, – Гарри недовольно смотрит на Драко, который, будто ничего не понимая, отворачивается и выглядывает что-то вдалеке.

– Она часть мракоборческого отдела, – наконец придумав оправдание, произносит Драко, манерно растягивая слова. – Может, у нее тоже появятся какие-то идеи по поводу этого «волшебного» исчезновения.

– Какого еще «волшебного» исчезновения? – не понимаю я.

Гермиона выпрямляется, и ее лицо напрягается.

– Я еще вчера собирался тебе рассказать, но… – начинает Драко.

– Думаю, у меня лучше получится, из первых уст, так сказать, – Гарри снова трет лоб. – После того, как ты упала и Малфой рванул тебя вытаскивать, я гнал оборотней еще минут десять-пятнадцать, а потом… пф! Они просто испарились.

– Трансгрессия – пока единственная версия, – говорит Драко.

– Нельзя трансгрессировать в волчьей ипостаси, – со знанием дела заявляю я в один голос с Гермионой.

– А что можно сделать в волчьей ипостаси? – мой Принц раздраженно глядит на нее.

– Воспользоваться порт-ключом, – легко бросает Гермиона, глядя на него как на идиота.

– Порт-ключ… ну, конечно… – Гарри запускает пальцы в волосы. – Гермиона! Ты гений! Как мы могли об этом не подумать…

– Воспользоваться порт-ключом, – передразнивает Драко и корчит рожу, но ни на кого из нас больше не смотрит.

– Ну да, все логично, – киваю я. – Они разделились, заставили нас гнаться за собой, а тем временем тихонько убили еще двоих волшебников, но… как получается, что они всегда на шаг впереди? Как они узнали, что мы разгадали их план? В смысле, они были готовы к этому именно сейчас. Не раньше, не после того, как мы поймали их в нужном месте хотя бы раз, именно сейчас.

Видимо, не я одна задаюсь этим вопросом. Гарри напряженно смотрит в пустоту, даже знающая все на свете Гермиона молчит, а вот у Драко явно есть ответ наготове, просто он сомневается, стоит ли говорить его.

– Кто-то сливает информацию, – наконец произносит мой Принц, сжимает губы, внимательно смотрит на Гермиону, скользит взглядом по Гарри и останавливается на мне. Долго глядит в темные глаза, изучает лицо, сведенные домиком бровки, подрагивающие губы… Потом вдруг расслабляется и чуть качает головой.

«Вперед, Пушки!» – звучит откуда-то с трибун.

– Игра начинается, идемте, – махнув рукой, Гарри берет сливочное пиво с барной стойки, но я точно знаю – идея Драко теперь сидит у него в голове.

Видимо, язык фанатов – какой-то международный, потому что Егорка, который обычно и двух слов по-английски связать не может, безостановочно обсуждает с Роном, Гарри и Джинни шансы команд на победу, игроков, метлы... Драко только поглядывает на них и время от времени усмехается. И лишь три человека здесь не находят в игре ровным счетом ничего интересного: я, Гермиона и, как ни странно, Астория. Мы сидим в креслах, лениво наблюдая за мечущимися по полю фигурами, а вот парни и Джинни стоят у ограды и вкладывают все силы, болея за команды. Егорка склоняется вперед, и на секунду мне кажется, что он вот-вот кувыркнется через перила. Я тут же срываюсь с места, хватая его за капюшон толстовки.

– Георгий!

– Не, ну че?! Да ты видела, как он его подрезал, а?! Нарушение же, ну!

– Пожалуйста, будь осторожней, – я автоматически говорю на английском, поправляя его волосы.

– Это игра в квиддич, какая тут осторожность?

Его голос прозвучал неожиданно во всем этом шуме, и я вздрагиваю. Драко как бы невзначай придвигается ближе ко мне, прижимаясь плечом, а еще через несколько секунд – бедром. Я шумно вдыхаю, сглатываю ком в горле и уже собираюсь отойти, но он удерживает меня за запястье так, чтобы никто не заметил. Его пальцы медленно скользят вниз, сжимают ладонь, и наши руки прячутся в складках его мантии. Очередной разговор на нашем собственном языке. И кажется… это извинение.

Дверь я запираю на замок несмотря на то, что через барьер все равно никто пройти не сможет. Настя позвонила еще до того, как мы вернулись домой. Сквозь бьющую по ушам музыку мне все-таки удалось расслышать ее рассказ о том, что она «встретила одного парня». Просила подобрать ее утром где-нибудь в городе. Уж она не пропадет, придумает, как со мной связаться.

Мы с Егоркой остаемся дома одни. Ночью погода начинает бушевать. Такое чувство, будто небо вот-вот расколется надвое, дождь барабанит по крыше, даже сквозь шторы видно сверкающие отсветы молний. От стихии силовое поле не защищает, но я привыкла спать при любой погоде. Только не когда дверь моей комнаты открывается. От тихого скрипа я сразу распахиваю глаза, хватаюсь за палочку и зажигаю на ее конце огонек.

– Егорка? – удивленно и немного разочарованно (Великий Перун, разочарованно!) спрашиваю я.

– Привет, – мой мальчик шмыгает носом. – Погаси, глаза режет.

Но перед тем, как свет на конце палочки исчезает, я успеваю заметить скользнувший по лицу Егорки яркий лучик отражения.

– Маленький мой, что-то случилось? Иди сюда.

Егорка нерешительно подходит ко мне и садится на краешек кровати.

– Из-за грозы проснулся? – я подтягиваю его к себе, заставляя лечь рядом, и обнимаю за плечи.

– Да я и не засыпал. Ты… ты же помнишь, какой сегодня день?

– Конечно, – вру я, начиная поглаживать Егорку по голове и судорожно пытаясь понять, почему вдруг мой мальчик, который за датами кроме игр по квиддичу не следит (про лунный календарь ему всегда напоминать приходится), помнит какой-то конкретный день.

– Я знал, что ты тоже помнишь про… про Ванину смерть, – всхлипывает он.

Вот черт! Точно! Со всем тем, что у меня закрутилось с Драко, с оборотнями и диссертацией я абсолютно забыла про дату, которая три года не давала покоя.

– Я… я на матче подумал, что Ваньке бы понравилось, и вспомнил…

– Скучаешь по нему?

– Угу. Ты тоже скучаешь?

Больше нет.

– Конечно, скучаю, – я тереблю кулон-волчицу.

– Ты Ваньке маму напоминала, поэтому он тебе его подарил, – опять всхлипывает Егорка.

– Чего?

– Ну, кулон. Он мамин был. Папа маме его подарил, когда… ну, там, короче, длинная история, я сам плохо знаю. А Ванька этот кулон потом берег, никому даже посмотреть не давал. Скучал по маме очень…

– Ты ведь тоже скучал, ты совсем маленький тогда был.

– Я родителей и не знал почти. Они все время по разным раскопкам ездили, Ванька в школе был, а меня-то с соседями оставляли. А после их смерти появился Наставник. Он думал, что лучше меня поближе к Ваньке перетащить, потому и в школу перевез. Я… я по нему скучаю… – Егорка всхлипывает, утыкается лицом в плечо и сжимает руками мою футболку, которая начинает становиться мокрой. – Хорошо… хорошо, что… Ты же это… Хорошо, что ты… Ваньку встретила. А то мы с тобой не познакомились.

– Маленький мой… – Я целую его в макушку и ближе притягиваю к себе. – Хочешь… я тебе колыбельную спою?

– Вот еще, – бурчит он, но головы не поднимает.

– Тогда можно я себе колыбельную спою? А то не могу заснуть никак.

– Ну, пой, ладно уж, потерплю.

Прочистив горло, я затягиваю любимую колыбельную. Егор слушает и начинает тихонько посапывать. Дождь продолжает барабанить в окошко, и этот ритмичный стук усыпляет и меня. Стоп. Стук странный. Слишком напоминает мелодию. Я резко открываю уже слипающиеся глаза. За окном мелькает тень. Быть того не может… Но из всех вариантов только этот объясним.

Пытаюсь аккуратно выбраться из постели, не потревожив Егорку, но он беспокойно разлепляет глаза.

– Ты куда?

– Спи, мой маленький. Я водички выпью и сразу вернусь. Спи, – поправляю одеяло и выскальзываю, плотно закрыв за собой дверь.

Еще в окошко вижу, как он мечется под дождем у входной двери, уперев руки в бока. Зачем он пришел? Неужели вчерашняя история его ничему не научила? Дрожащими руками я открываю замок. Вода стекает по волосам Драко, черная шелковая пижама вся промокла, босые ноги в грязи, взгляд безумный, грудь быстро поднимается и опускается, будто он только что бежал марафон.

– Что-то… случилось? – аккуратно спрашиваю я, понимая всю абсурдность вопроса.

Он лишь кивает головой, а руки сжимают рубашку пижамы и палочку.

– Драко? – я делаю неуверенный шаг к нему.

Земля холодная, и он тоже. Весь дрожит, когда я касаюсь его руки.

– Давай… давай в дом зайдем, а то ты промок весь.

Сегодня он послушный. Останавливается на пороге, не сопротивляется, когда я применяю высушивающее и очищающее заклинания и усаживаю его на диван напротив камина, в который мимолетом бросаю Инсиндио.

– Ну, рассказывай. – Я сама плюхаюсь на диван, подбирая под себя ноги.

Он молчит. Сидит, спрятав лицо в ладонях, и молчит.

– Драко, – осторожно начинаю я, все оглядываясь на дверь спальни, – ты знаешь, я всегда готова тебя выслушать, но когда ты не говоришь ни слова, моя готовность становится полностью бесполезной.

Он поднимает на меня все такой же дикий взгляд и качает головой.

– Не могу так больше. Я ее ненавижу… – мой Принц откидывается на спинку дивана и опять закрывает лицо руками.

– К-кого? – дрожащим голосом спрашиваю я, хотя догадываюсь об ответе.

Драко смотрит на меня злобно, раздраженно, даже… ненавидяще. Резко встает и направляется к двери.

– Постой! – я хватаю его за руку. – Ну что ты опять ведешь себя, как ребенок!

– Ты знаешь, кого, ее! – резко оборачивается он. – Ее! Ее!

– Асторию… Асторию… – шепчу я, аккуратно зажимая его рот рукой. – Не кричи. Асторию.

Мы возвращаемся на диван, и слова потоком срываются с его губ:

– После матча мы отправились на ужин в Мэнор. Конечно, мои мама и отец приняли ее с радостью, улыбки, почести, все как полагается. А потом она решила остаться у нас ночевать, ведь было слишком поздно. Как будто бывает поздно для трансгрессии! Ночью… она заявилась ко мне в комнату. Хотела выпить воды. Можно и домовика было позвать! Не помню, как трансгрессировал. Только… твой дом сразу представил. Когда она ко мне прикасается… Так, будто мы близкие друг другу люди.

– Вы женитесь через полтора месяца, – как бы невзначай напоминаю я. У Драко сжимаются кулаки. – Хотя… ты ведь вовсе не обязан этого делать.

– Что?

– Ты не обязан жениться на ней. Ты не обязан делать то, чего не хочешь. Можешь объявить о банкротстве и начать жизнь с чистой страницы. Организовать свой бизнес. Как братья Уизли сделали. Посмотри, у них ведь тоже ничего не было, но они…

– Пх!

– Драко, послушай меня…

– Ты не понимаешь! Я пытался… Мракоборческий отдел – мое последнее предприятие. Наша ненависть к магглам и всему маггловскому… это так, показное. У нас ведь и полукровки в семье были, да и маггловскими активами мы любили баловаться. Вот… после войны я решил закончить свое образование и вернулся на год в Хогвартс. Будучи там… я начал играть на маггловской бирже. Так бывает… входишь в раж, и… я… много потерял. Короче, понял, что финансовые рынки – не мое. Даже думал… хотел покончить с собой. Конец истории ты знаешь. Мой единственный выход теперь – жениться на Астории. – Он замолкает надолго, но потом вдруг произносит фразу, которую от Драко Малфоя в здравом уме я бы никогда не ожидала услышать: – Я жалок, да?

– Есть немного, – признаю я, выйдя из оцепенения, глажу его по спине и рефлекторно целую в плечо. – Мне просто… Ну вот представь, ты женат на девушке, от которой тебя тошнит, и вдруг встречаешь… ту, в которую влюбишься без памяти. Какая нормальная девушка согласится встречаться с женатым мужчиной? В смысле, ну… зная, что будущего нет?

– Они надеются.

– Да ладно, всем прекрасно известно, что женатый мужчина останется со своей женой. Богатый женатый мужчина всегда останется со своей женой.

– Так уж и всем? – усмехается Драко.

– Хорошо, давай я переформулирую: всем умным девушкам.

– Знаешь, спать можно и с...

– Скучно! – отрезаю я. – Тебе будет с ней скучно. Ты потому и Асторию ненавидишь. О чем с ней говорить? Как последняя светская вечеринка прошла? Или что ее «лучшую» подружку заметили в обществе маггла? Я знаю… я точно знаю, что тебя такие вещи интересуют в последнюю очередь! Я видела, как у тебя глаза горели, когда ты с Наставником о зельях разговаривал.

На его губах появляется та дурацкая улыбка, которая как бы говорит: «молодец, все поняла», осталось только по голове меня как умную собачку потрепать. Но вместо этого мой Принц обнимает и закрывает глаза.

– Потому мне ты так нужна, – шепот посылает горячую волну по всему телу. – Твоя практика ведь до конца августа? Ты… останешься со мной хотя бы до конца августа?

– Да, – сглотнув, отвечаю я едва слышно.

– Но потом ты уедешь? – тон голоса становится ледяным. – К… своему брату?

– Да. Да, я должна.

– Жаль… – он крепче сжимает меня в руках, будто боится, что я уеду прямо сейчас.

С минуту мы сидим молча, обнимая друг друга, как делаем всегда, когда на душе дерьмово.

– А… кстати. Он разве не должен спать на диване в гостиной?

– Он в моей спальне. Плакал ночью.

– А вроде уже взрослый, – с ехидством и каким-то облегчением говорит Драко.

– Он скучает… по Ване. Сегодня годовщина его смерти.

– Оу… Расскажи мне про него.

Я отдаляюсь и удивленно смотрю на него.

– Зачем тебе?

– Просто… хочу знать.

И я рассказываю. Долго, порою интересно, порою нудно, пока мы оба не проваливаемся в глубокий сон.

====== Глава 17. Терзания ======

Егор проснулся, когда свет робкими лучами стал заглядывать через приоткрытые шторы. Дождь перестал, и в воздухе разливалась ароматная свежесть. Егор аккуратно перевернулся на бок, стараясь не разбудить Еву. Но, на удивление, постель была пуста. Паренек посмотрел на часы. Шесть десять. Зачем она встала спозаранку? Егор сполз с кровати и отправился на кухню.

Наверное, она готовит что-то вкусненькое… Но в доме пахло только дождем и травой, и то – неотчетливо, только оборотень и мог учуять. Всхрап. Егор вздрогнул и обернулся на звук. На диване, стоявшем спинкой к двери в спальню, кто-то лежал. Двое. Может, Настя ночью вернулась? Ева с Настей вечно спали в обнимку, видимо, это что-то очень девчачье, чего Егору не понять. Настя точно вернулась ночью, они заболтались, и…

Егор застыл на месте. Обнимавший Еву человек мало походил на Настю. В его руке была зажата волшебная палочка, он лежал спиной к камину и лицом к двери, словно готовый, если что, защищаться. Неудобно ерзая у спинки дивана, Ева доверчиво прятала лицо у мужчины на груди, ее руки сплетались вокруг его шеи, а нога была закинута на его бедро. Егор знал, кто так спит, но не мог поверить. Так вот что Настя имела в виду под «совершеннейшим непрофессионализмом»?

Драко шумно вдохнул воздух и улыбнулся во сне. Егора как ветром сдуло. Вернувшись в спальню, он честно пытался заснуть. Пытался.

Спасибо. У меня в ушах до сих пор звенит. Спасибо. Шепотом, бормотанием, уже убегая. И все-таки…

– Ев! Горелым пахнет! – Егорка с криком вбегает в кухню.

– Ой…

– Блиииин, это наш завтрак был? Лучше б ты при помощи магии готовила.

– Ты знаешь, я это не люблю. Еда вкуснее, когда ее готовят руками.

– Не, ну может быть, но все-таки неподгоревший бекон звучит лучше, чем подгоревший.

– Сейчас все исправлю! – уже раздраженно я тянусь за палочкой.

– О чем ты так задумалась, что про завтрак забыла? – Егорка стаскивает с тарелки тост (с черной кромкой) и лезет в холодильник за соком.

– Дааа… так. Ничего важного.

– Ммм… А чего в кровать так и не вернулась? – голос напряженный, даже раздраженный, такие нотки для моего мальчика совсем нетипичны.

– Я… – Нужно быстро придумать отговорку, но в голове до сих пор звучит брошенное на прощанье теплое, даже смущенное «Спасибо». – Я… зачиталась. Уснула на диване с книжкой.

– Ага. Ну, конечно, – бормочет Егорка, вероятно забыв, что я все слышу.

У меня сердце начинает неспокойно биться. Но он не может знать. Мы с Драко проснулись уже в семь, и он согласился, что благоразумнее будет уйти до того, как встанет мой брат. Уходя, сказал «Спасибо»…

– И давно ты с ним трахаешься?

Тарелка, в которую я собиралась переложить бекон, выскальзывает у меня из рук. Я резко разворачиваюсь. Сидя за столом, сжимая пальцами стакан с соком, Егорка дрожит, дыхание быстрое, я слышу, как с шумом его сердце перекачивает кровь.

– Что? – с разгорающейся злостью спрашиваю я.

Егорка молчит. Кажется, повторить вопрос, глядя мне в глаза, не так-то просто.

– Ты давно с ним… спишь? – дрожащим голосом еще раз спрашивает он.

У меня слов нет, хотя я знаю, что права, а он – нет. Дрожащей от гнева рукой я поднимаю волшебную палочку, заклинанье возникает в голове моментально. Егорка не сразу успевает сообразить, что произошло, как огромная волна обрушивается на него сверху, смывая остатки смелости с лица.

– Да ты че, совсем обалдела?!

– Мне кажется, это ты слегка обалдел, раз задаешь мне такие вопросы!

– Да ну что ты?! Конечно, ведь это не тебя я видел утром спящей в объятиях твоего босса! Или он что, зашел, чтобы ты ему сказочку на ночь почитала? Видимо, ту самую, что за ужином ему вчера всучила! Ведь он не мог подождать до понедельника, чтобы ты принесла ему «Хоббита»! И кто-то мне вчера сказал: «Конечно, я скучаю по Ване» (пищащим голосом), а сама – подстилка этому высокомерному…

Он не успевает договорить, потому что моя ладонь приходится прямо по его щеке. Темно-карие глаза застилает пелена слез. Егорка встает, так что стул грохается на пол, и убегает в спальню, запирая за собой дверь.

– Егор… – вздыхаю я. – Егор, открой, – стучу в дверь, хотя без труда могла бы применить Алохомору.

– Видеть тебя не хочу! Шлюха!

Не будь между нами дверь, и мой мальчик получил бы еще одну затрещину.

– Алохомора! – направляю я палочку на замок.

– Уходи! Ты…

– Только попробуй снова сказать это слово, и я еще раз искупаю тебя!

– Просто… просто… – всхлипывает Егор, – просто признай, что ты с ним, и закончим с этим.

– Мой маленький… – я сажусь на кровать и обнимаю его за плечи. – Я не с ним. Не в том смысле. Мы хорошие друзья. У него сейчас непростое время, и я… оказываю ему поддержку.

– Красиво назвала, – сквозь слезы усмехается Егорка.

– Да не сплю я с ним, во имя Перуна! – Мой мальчик со скептицизмом смотрит на меня. – Ну… в том смысле, что… я никогда не… занималась с ним сексом, – быстро проговариваю я. – Хотя да, иногда он приходит ко мне после работы поужинать, поболтать. Иногда он засыпает у меня. Вчера… было особенно тяжелый день, вот и…

Мы молчим. Егорка обвивает мою талию руками точно так, как вчера это делал Драко.

– Я просто… – наконец заговаривает мой мальчик, – боюсь, что ты влюбишься в него и не вернешься ко… в Россию.

– Я вернусь, – целую его в макушку. – Я обязательно вернусь.

Звонит мобильник, хотя сигнал под магическим полем совсем слабый. Номер незнакомый. Наверняка Настя.

Хорошо, что Егор и Настя остались только на несколько дней. Работы в Мракоборческом отделе невпроворот, оттого и время летит незаметно. Почти месяц проходит словно один день. Конец мая, полнолуние прошло, и новое зелье Наставника даже сработало, хотя меня выворачивало больше обычного, да и Драко сказал, что мне не стоит напиваться в течение нескольких дней подряд.

Как бы то ни было, утром двадцать седьмого мая я чувствую себя более чем прекрасно. Увы, этого нельзя сказать о нашем свежем трупе. Вопрос «Как?» свербит у каждого мракоборца в голове. Особенно, у Гарри. С того времени, как Драко любезно вложил в его голову мысль о том, что кто-то сливает информацию, каждый работник отдела подвергся допросу под Веритесарумом. Особенно не в своей тарелке чувствовал сам Гарри – он хотел допрашивать своих подчиненных, которым доверял, меньше всего. После окончания допроса он вышел из зала весь бледный, а на мой обеспокоенный вопрос «Что случилось?» рассказал о происшествии с Джоу Ченг и ее подругой на пятом курсе. Наверное, хуже выглядела только я, когда взяла чашку с зельем. Слава Перуну, слишком глубоко они не копали, спросив только, не помогаю ли я оборотням в текущем деле. Одно короткое испуганное «Нет», и можно было вернуться к раздумьям.

– Сегодня ты идешь со мной, Малфой, – слышу я голос из кабинета Драко. – Никто не должен знать. То есть вообще НИКТО. В отделе, за его пределами – никто. Остальные дежурят по расписанию.

– Боюсь, с «никто» не получится.