Текст книги "В твою любовь. Рискуя всем (СИ)"
Автор книги: Dididisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
Мои ладони дрожали, ходили ходуном, пока я максимально осторожно ощупывала её, периодически теряющую сознания, на предмет угрожающих жизни ранений. Мне нужно было убедиться в том, что она не умрёт от нестерпимо болезненных побоев, прежде чем я смогу поднять глаза на разворачивающуюся картину рядом…
Я знала, что буду смотреть на это.
Я понимала, что это может стать для меня потрясением, что это будут не те кадры, которые захочется запечатлеть и потом ассоциировать со своим мужчиной.
Но я не могла иначе.
Избиение того изгоя, закончившееся для него мучительной смертью, я и не пыталась представлять в деталях – а сейчас воочию видела то, что мог сотворить Эрик с тем, кого ненавидел так же одурело.
Том уже был обессилен – я не сомневалась в способностях моей Ким и с маниакальной радостью осознала, что и он, благодаря ей, не отделался обычными царапинами – так что моему лидеру не составило труда повалить его на маты, громко рыча от ярости.
Где-то на периферии зрения я заметила застывших в дверях людей: Уиллсона, глав фракций, Бесстрашных…
Но никто не посмел вмешаться.
Никто.
Какой чёртов справедливый суд может быть над этим ублюдком, когда всё, чего он заслуживает – лишь унизительное избиение, потрошение из него дерьма, испортившего нам всем жизнь.
Вот оно – заслуженное возмездие, обрушенное на него кулаками моего лидера, моего возлюбленного, моего Эрика.
Да. Я не могла иначе.
Я смотрела, мягко поддерживая Ким под рыжей головой, и упивалась.
Каким бы бесчеловечным не казалось совершаемое.
***
Эрик
Тело превратилось в машину для убийства, собирающуюся снести всё на своём пути – я не сдерживал себя ни в чём.
Так давно этого ждал и хотел.
Миллион раз себе представлял.
И теперь мне никто и ничто не могло помешать: даже если бы Земля остановилась или случилась бы вторая ядерная война – я бы добил этого урода.
Кулак, несмотря на разбитые в коротком бою с Максом ноющие костяшки, прицельно прилетел Томми в челюсть, выбивая её к чертям. Затем я схватил его за торс и, приподняв, вновь рухнул вместе с ним на маты.
Заряженную атмосферу окрашивали наши злые хрипы и полустоны боли, и вновь занеся руку, я сломал вдогонку и его ебанный нос. Прямо как Максу.
Что-что, а с этим приемом никогда не было проблем.
Обычно это мгновенно обезоруживает противника, и я никак не ожидал, что Том, схватившись за переносицу, вдруг восстанет и зацепит кулаком моё лицо – пирсинг сильнее вонзился вглубь кожи, а бровь, я почувствовал, рассеклась, заливая кровью правую сторону.
Один глаз невыносимо защипало, и этих долей секунды хватило для того, чтобы он опрокинул меня и уселся сверху – следующий удар пришёлся в шею, почти в кадык, вынудив меня подавиться воздухом, а после и в бок.
Он был такой силы, что под сжавшимися от боли веками заплясали воображаемые мошки.
Сломал мне ребро, сука.
Я никогда не отрицал того, что этот сукин сын был мощным, непростым оппонентом в бою.
Не недооценивал ни его, ни ситуацию, но на миг позволил Томми подумать, что я потерял контроль.
– Это всё, на что ты способен, Эрик? – просипел он мне в лицо, и я ощутил смыкающиеся на горле потные ладони. – Жалкий, ничтожный кусок дерьма… Как она только легла под тебя…
А вот это он зря.
Очень зря.
В башке снесло какие-либо возможные шлагбаумы адекватности, стёрлись заложенные биологией мизерные запасы милосердия, раздробился инстинкт самосохранения – это всё ушло куда-то за глухую стенку, уступив место такой, блять, ярости и беспощадности, что мой громогласный рык зазвенел в пространстве.
Я и сам никогда не слышал себя таким.
Каждый атом организма был наполнен жаждой крови и ядом. И я, вложив всю имеющуюся дурь в мышцах, со всей силы ударил его руками по предплечьям, освобождая свою зажатую шею, и сразу же коленом сзади втащил по крестцу.
Думаю, там теперь трещина.
Эта тварь взвыла, выгибаясь и теряя ориентацию, а я тут же, воспользовавшись этим, перевернул нас. Но Том на то и был тяжелопробиваемым соперником, что, недолго мучаясь, пришёл в себя, и мы снова стали дубасить друг друга до хруста костей, рвущихся сухожилий и льющейся крови.
Где-то вдалеке прозвучали испуганные возгласы наших девчонок и ободряюще воинственные восклицания Уиллсона, но и они не посмели прервать этот бой поистине не на жизнь, а на смерть. И в какое-то мгновение, когда весь организм, памятуя о тумаках Макса, казался одной сплошной гематомой с разрывами, и я готов был уйти в бессознанку, всё-таки собрался и смог оказаться в такой позиции, что голова ублюдка застряла в захвате моих ног.
Не было времени думать и анализировать.
Не было желания уничтожить его как-то изощрённее.
Вспомнив на миг, как Лэндон недавно расправился с изгоем в здании, я, решив рискнуть и попробовать, с вырывающимися наружу слюной и кровью выплюнул:
– Обычно… Передают приветы, Томми… Но Лэн… Просил от себя передать «прощай»…
И я не знаю, как именно у меня это получилось, – тело среагировало само, ведомое мышечной памятью боевых тренировок и диким адреналином, – но погребальный смачный хруст свернутой стараниями моих бедер шеи возвестил о том, что всё закончилось.
Оборвалось.
Прекратилось.
Я брезгливо отшвырнул ногами обмякшее тело в сторону и со стуком опустил гудевший затылок на маты.
Лёгкие работали на пределе, как и сердце, грозясь остановиться.
И единственное, что я запомнил, перед тем, как отключиться – абсолютно замогильная тишина, устаканившаяся моментально, и мелькнувшие перед глазами лица Грейс и Дерека.
Что ж.
Вот и всё.
Финиш.
Покойся без мира, Томми. Если ад существует, надеюсь, ты согреешься в нём.
========== Эпилог ==========
Комментарий к Эпилог
Саунд: Robin Schulz, Nicky Romero, Alida – In your eyes🔥
Всех моих читателей с Наступающим Новым Годом!
2020 откровенно был дерьмовым, хотя бы даже в рамках мировых событий, но я надеюсь, что всё-таки у вас были светлые дни в нём – а вот в 2021 пожелаю и вам, и себе, чтобы только они и были!
Остальные комментарии приберегу для послесловия❤️.
Десять дней спустя…
Грейс
– Так, блять! – рявкнула Ким на двух парней-неофитов, которые, перешептываясь, собирали автомат. Она оставила их после тренировки отрабатывать наказание, и я сейчас с усмешкой наблюдала за её тщетными попытками воззвать к их совести. – Ещё раз услышу, что обсуждаете мои сиськи, вылететите нахуй из фракции!
Она гневно смахнула прядь волос, метнув взглядом молнии в сторону затихших новичков, и подошла ко мне.
Я еле сдерживала смех, прижав кулак ко рту.
– Ничего-ничего. Сегодня-завтра вернётся Лэндон и защитит твою поруганную честь, – всё-таки расхохоталась, когда парни, доделав необходимое, вежливо попрощались с нами и вышли из зала.
– Вот почему они не цепляются к тебе? – драматично вздохнув, спросила Ким, а затем тут же схватила себя ладонями за грудь, посмотрев на неё. – Можно подумать, в первом размере есть что-то интересное, блять.
– Ну, не скажи, – хмыкнула я, отойдя к столу с учебными боеприпасами. – Во-первых, ребята ещё слишком молоды, а во-вторых, не обязательно иметь огромный бюст, чтобы понравиться противоположному полу.
– Ой да конечно! Сказал златовласый философ с «троечкой», – виртуозно покрутив пистолет на пальце, парировала Ким. Затем, прищурившись, ехидно спросила: – Они вообще у тебя какого-то хрена стали больше, заметила?
– Да брось, – беспечно отмахнулась я, сложив патроны в коробки. – Так кажется из-за облегающей футболки.
Подруга демонстративно фыркнула, с сомнением оглядев точно такую же свою.
– И всё-таки, почему они не обсуждают и твои формы тоже?
Чисто по-женски хихикая, мы ещё раз вразнобой окинули взглядом пространство и направились к выходу.
– Просто как инструктор ты им нравишься больше.
– Отличная отмазка, – скривившись, ответила Ким, проведя картой по электронному замку и запирая зал. – Я уже жалею, что согласилась на всё это – никаких нервов, твою мать, не останется с этими неофитами!
– Зато теперь ты прекрасно представляешь, каково было Уиллсону с нами.
Моя фурия ухмыльнулась, забросив руку мне на плечо, и саркастически проговорила:
– Давненько мы, кстати, не навещали нашего новоиспеченного старшего лидера. Бедный командир, зарылся в бумажках по полной программе…
Улыбнувшись, я щёлкнула её по носу. И обнявшись точно так же, как и тогда давно, когда мы в дружеском сплетении ввалились к кострищу, чтобы уехать на то злополучное задание, мы с подругой двинулись в сторону незамолкающей Ямы.
– Можем заглянуть к нему вечерком, если хочешь.
– Как вариант. У меня висит одно незаконченное дело… А после можем сходить.
– Только не говори, что…
– Да перестань ты, сейчас опять заладишь!
Я высвободилась и, уперев руки в бока, остановилась, с напускной строгостью произнеся:
– Да ты хотя бы с Лэном это сначала обсуди!
– Это будет сюрпри-и-из! – на высокой ноте протянула Ким, заразительно хохотнув, и вновь потащила меня за собой.
– Не многовато ли будет сюрпризов для только что оклемавшегося бедолаги, м? Про Тома-то он тоже не в курсе – не думаю, что Эрик рассказал ему.
– Я, между прочим, лично предупредила твоего Ромео перед отъездом, чтобы молчал. Сама всё, блять, поведаю, – буркнула Ким, насупив брови, и я вновь не сдержала глупую улыбку.
Она так часто стала мелькать на наших лицах, что порой и не верилось в то, что счастье снова стало доступно в полной мере.
Оставалось дождаться возвращения наших мужчин и друзей, чтобы разделить это сумасшедшее чувство с ними и насладиться им как следует.
После того, как Эрика и Ким забрали в лазарет, прошло около полутора суток, прежде чем врачевание Дерека и регенерирующие сыворотки поставили их на ноги – я неустанно была рядом: то у одной больничной койки, то у другой.
Что касается Макса – было немного жутко через пару дней услышать от нашего чудесного целителя небрежное и равнодушное: «Не выдержало сердце», потому что во всём его тоне и на пирсингованно-татуированном лице сквозило явное и неприкрытое: «Да я просто не предоставил этому мудаку должного лечения».
Наверное, я была слишком чувствительна и милосердна, чтобы воспринять это уравновешенно, как должное, по крайней мере, сразу…
Но что случилось, то случилось – так мы избавились от главного предателя.
А дальше – началась нескончаемая волокита.
Столько вопросов были неразрешенными, но первым делом Эрик вместе с небольшим отрядом Бесстрашных и нашим эпатажно выглядевшим доктором уехали в Лос-Анджелес. Два дня туда, несколько там, пока Лэн окончательно не поправится, и вновь два на обратный путь – в общем-то, именно поэтому мы ждали их вот-вот.
Мой мужчина почти сразу отказался от позиции старшего лидера, уговорив на неё Уиллсона, хотя и тот согласился неохотно. Но его кандидатуру одобрили все фракции без исключения – соответствующий возраст, весомый стаж и отчасти суровый характер возымели своё.
Мало того: перед отъездом Эрик поделился со мной тем, что в принципе не собирается больше быть его заместителем, планируя отдать лидерство Крису и Лэну – троих глав во фракции будет более чем достаточно.
Я пока не совсем понимала, как к этому относиться и чем именно будет заниматься мой муж по приезду, потому что и саму поглотили будни, от которых было не спрятаться даже на время – Бесстрашие, избавившись от гнета «правления» Тома и быстро пережив потрясение, приняло новый переворот и вернуло лихую жизнь в прежнее русло.
Отдыхать и вовсе было некогда: подготовку неофитов никто не отменял, так что мы с Ким с радостью приняли предложение Уиллсона стать инструкторами, в то время как внешний полигон был временно расформирован.
Да и занятость отвлекала от всё ещё ярких и тягостных воспоминаний и немного нервозного ожидания возвращения половины нашей команды домой.
Ещё одной, уже приятной новостью стало вчерашнее сообщение о том, что всех тех, кто был в составе судей в процессе надо мною, попросту изгнали из Искренности. Я предполагала, что свою роль в этом сыграли Эрудиты, но не была уверена, а посещать бывшую фракцию, в том числе для того, чтобы подать документы на официальный брак и параллельно выяснить детали, без моего мужчины я не собиралась.
Не хотела ещё и ненароком столкнуться с отцом…
– Ты, кстати, тоже та ещё врушка. Эрик в курсе, что ты до сих пор не прошла должного медобследования после путешествия? – поддев меня и заставив вынырнуть из мыслей, спросила Ким, и мы, пройдя Яму, дошли до столовой.
Плюхнувшись на скамью, я закатила глаза и потянулась к сэндвичу.
– Да пройду я, пройду…
– Мы все прошли, а ты тормозишь, – продолжала кряхтеть подруга, похожая сейчас на курицу-наседку. – Надо же проверить, не вдохнула ли ты споры галлюциногенных грибов в лесу…
Расхохотавшись, она увернулась от брошенной салфетки, а я, старательно пряча новую улыбку, взглянула на давно подаренные ею часы – их и другие оставленные личные вещи я наконец-то забрала с полигона.
Мы договорились встретиться с Шайло за обедом – за эти дни я видела её мельком, не успевая выделить время на разговор.
И вот сегодня можно было выдохнуть: завтра у новичков выходной, и пока мы с нетерпением ждали появления Эрика, Лэна и Криса, я решила встретиться с подругой по инициации, понимая, что потом снова будет не до этого.
– Ладно. Не грусти тут без меня, – подкинув красное яблоко и ловко поймав его, изрекла моя рыжая напасть и смачно откусила кусок. – Вернусь, и пойдём к старику Уиллсону.
– И всё-таки, десять раз подумай, Ким, точно ли ты готова и сможешь ли… – взяв кружку с чаем, ответила я, но не договорила.
– Готова, – в миг став серьёзной, отчеканила подруга напоследок. – И смогу. Если ебанная бюрократия не помешает.
***
Ким
Бр-р-р.
Ну и промозгло же сегодня.
Это создавало ненормальный контраст с тем, что творилось у меня внутри – пасмурная погода совсем не соответствовала приподнятому настроению.
Наконец-то стабильность и чувство покоя.
Ну как, блять, покоя.
Мне же нужно выкинуть что-нибудь эдакое…
Хотя, надо признать, что это, наверное, станет одним из самых важных и осознанных поступков в моей жизни, без лишней толики безумия.
Я просто не могла иначе и, предвкушая потенциальное несогласие моего мужика, представила, как буду долго и сладко его уговаривать.
Лишь бы ещё совет всех фракций согласился, а этих, конечно, умопомрачительным сексом не возьмёшь…
Так, ладно.
Всё получится.
Заметив очертания корабля, я поддала газу и уже через пару минут остановила внедорожник у разлома.
Спрыгнув, хлопнула дверью и на всякий случай выставила впереди себя автомат.
Вообще, шансов было мало, но…
Он ведь сказал, что будет ждать, хотя я просила о другом?..
А все дети так непослушны.
– Микки! – крикнула я, подходя к краю разлома.
Убрав дуло, чтобы не напугать ненароком, я наклонилась вперёд, высматривая землянистую тьму.
– Микки! Вот же блин… Микки! Это я, Ким! – мой голос эхом отбился от разрушенных стен тоннеля и вдруг послышался шорох.
Чёртово сердце пропустило удар, когда мальчишеский голосок снизу пискнул:
– Я здесь! – а слёзы, сука, градом покатились по щекам, когда он радостно добавил: – Ты вернулась!!!
Блять.
Ждал ведь, ждал, наверняка каждый день приходил сюда, малявка!
Это будет первое, за что я его поругаю.
У меня пока нет возможности узнать, хорошей ли я буду матерью, но вот охеренным опекуном я собиралась быть точно.
***
Грейс
Обед плавно перетек в ужин, и столовая постепенно пустела – я говорила и говорила, чувствуя, как постоянно пересыхает в горле, настолько длинным оказался рассказ.
Шайло слушала с открытым ртом и выпученными глазами, забавно эмоционируя на особенно интересных моментах, и изредка задавала вопросы.
И едва я закончила, она отпила из своей кружки и протянула:
– Вот это да-а-а-а, подруга. Вот это приключения… – качая головой, она с блестящими от охвативших её эмоций глазами цокнула.
– Как-то так… – неловко добавила я, потягивая спину и ощущая резко накатившую усталость.
– Слушай, а словато твоего муженька насчёт нас с тобой оказались прямо-таки пророческими, – рассмеялась она и, заметив мой недоуменный взгляд, продолжила: – Тогда на складе он сказал, что как-нибудь за кофе ты мне всё расскажешь. За чаем, в данном случае.
Я невольно улыбнулась, в миг представив себе эту картину и Эрика.
Не только тело, но и душа изнывала по нему, до скребущего ощущения в солнечном сплетении желая увидеть.
Мы поболтали с Шайло ещё немного, и за ней в столовую зашёл мужчина – она предупреждала о том, что после встречи побежит на свидание со своим бойфрендом. И каково же было моё удивление, когда в подошедшем Бесстрашном я узнала… Шона – того самого инструктора, который вел наши параллельные с урождёнными занятия на инициации и кто присутствовал на игре в команде Эрика.
Надо же!
Кто бы мог подумать… А ведь Шайло упоминала об отношениях, когда я впервые за долгое время после службы на полигоне приехала с Эриком во фракцию и заглянула к ней в тату-салон.
Что ж. С каким-нибудь из инструкторов ей, так или иначе, должно было повезти.
Обменявшись парой фраз с эффектной парочкой, мы попрощались и разошлись, а я, вновь посмотрев на часы и оценив оставшееся время до возвращения Ким, решила вернуться в квартиру моего пока ещё лидера – в ту самую, где провела всего лишь одно утро когда-то и которая стала теперь самым родным местом на земле.
***
Надо было заняться чем-то полезным – Ким наверняка даст о себе знать на вновь выданный коммуникатор сообщением, так что я пока никуда не спешила.
Побродив по убранной утром комнате, я остановилась у шкафа и выудила оттуда одну из сложенных футболок Эрика. За время нашего отсутствия в апартаментах, благо, никто не жил, и вещи остались нетронутыми.
Это стало своего рода ритуалом – прижимать к себе его одежду, всё это время ожидавшую своего носителя на полке, и чувствовать тот прежний, неповторимый, исключительно его аромат эвкалипта и лимона. С сигаретами, похоже, покончено, так что теперь я наслаждалась запахами только этих двух составляющих.
Вдоволь насытившись ими и мечтая о том, как кинусь в объятия Эрика, едва он появится на пороге, я аккуратно сложила ткань обратно, вернула на место и уже хотела было закрыть дверцу, как зацепилась взглядом за свой рюкзак в углу шкафа.
Тот самый, из нашего фееричного похода.
– Чёрт… Ну, молодец, Грейс, – выругавшись на себя за то, что до сих пор не разобрала его содержимое, которое наверняка теперь пахло за версту, я, морщась, вытащила рюкзак и раскрыла его.
На пол легли моя до ужаса грязная одежда, в которую я переодевалась в дороге, плед, фонарь в виде неоновой палки, даже один завалявшийся маркер – это не считая различных фантиков, упаковок от сухпая и другого мусора.
Покопавшись ещё, я вдруг застыла, когда ладонь наткнулась на что-то небольшое и прямоугольное.
Сглотнув, я вытащила то, о чём напрочь успела забыть – коробку с тампонами.
Коробку с не использованными ни разу тампонами, которую мне дала Ким. Помню, как в одну из остановок я переложила её из кармана брюк в рюкзак, и…
Стоп.
Нет, это просто недоразумение.
Мой цикл должен был начаться…
Когда он должен был начаться?
Точно после подруги – я ставила укол немного позже неё, тогда, около полугода назад.
– Окей… – голос задрожал, когда я осторожно положила коробку рядом с другими сваленными вещами, будто это была взрывчатка. – Спокойно, без паники…
Медленно выпрямившись, я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.
Ничего же такого не случилось, верно?
Нужно просто… Выяснить, когда наступят эти дни.
Хотя нет, зачем выяснять?
Можно же сделать повторную инъекцию – прямо сейчас! Заодно попросить посмотреть в электронной карте дату предыдущей.
Так. Дыши, Грейс, дыши.
Сейчас ты соберёшься с мыслями и дойдешь до лазарета – медсестра, оставленная Дереком за старшую, как раз проведёт необходимый осмотр и все обследования заодно, и ты убедишься в том, что с организмом в целом всё хорошо после всех тягот.
И тыкнешь Ким в то, что наконец прошла его.
Тщательно раскручивая эти мысли в голове, я порывисто встала, так и оставив уже ненужную провизию лежать на полу, и ринулась к двери.
Только вот появившееся засасывающее чувство под ложечкой никак не хотело отступать, медленно, но верно ввергая меня в окончательное смятение…
***
Ким
Поручив Микки куратору над детьми в Бесстрашии и обещав ему скоро вернуться, я написала Грейс.
Ожидая её ответа, я ещё раз обозначила про себя все дурацкие пункты, которые необходимо было выполнить для организации попечительства над мелким, чувствуя себя при этом максимально тупой.
Блять, ну почему всё так сложно?
Дебильная система.
Ладно хоть во фракцию разрешили его забрать.
Когда я дошла до коридора над пропастью, от Златовласки наконец пришёл ответ:
«Уиллсон отменяется. Зайди, пожалуйста, в лазарет».
Твою мать.
Неужели что-то случилось?
Ускорив шаг, я, перебирая в уме все варианты возможного пиздеца, добралась до больнички.
Резво распахнув дверь, я вошла, вызвав укоризненное шиканье у двух Бесстрашных медсестер.
Ой, тоже мне…
Закатив глаза, я спросила у одной, где миссис Колтер, угарнув про себя и даже тихо хрюкнув от смеха.
Идиотская привычка.
Она указала за дверь процедурной, и я, так же не стесняясь никого, открыла её с ноги.
Уперевшись взглядом в сидящую на стуле Грейс, я сложила руки на груди, не сразу заметив её состояние:
– Чего так пугаешь-то, крошка? Что у тебя?
Воцарилась идеальная тишина, и только лёгкое дребезжание склянок на столике рядом с подругой, о которую она облокотилась, вдруг привлекло моё внимание. Дрожала. Вся. И вон, губы тряслись.
А её лицо…
Было абсолютно бледным, на котором голубые глаза казались огромными и бездонными.
И тут я увидела в них непролитые слёзы.
Что за…
– Эй… – тихо позвав Грейс, я сделала шаг навстречу, на что моя подруга шмыгнула носом и нервно рассмеялась, еле сдерживая плач.
– Ты знала, что галлюциногенные грибы… Приводят к беременности?
***
– Успокойся, ну! – уже чуть строже произнесла я, утешая её уже битые полчаса. – Да это же круто, Грейс!
Кажется, я повторила это в сотый раз, только бестолку.
Моя Златовласка однозначно не была готова к такому, и я её понимала, только вот сама была безумно рада известию. В те моменты, когда её слезы на минуту затихали, я даже позволяла себе всякие шуточки из серии: «Ну подумаешь, вместо свадьбы организуем гендерпати по случаю будущего мелкого или мелкой засранца-или-засранки-Колтера…», а пару раз и вовсе удалось вызвать улыбку на зареванном лице, но в остальном…
Горю Грейс не было предела, хотя она лично горем-то это не считала – я видела, что моя Златовласка всего-навсего боится.
Реакции своего Ромео.
Нет, конечно, Грейс никогда не озвучивала вслух того, что желает детей, но и то, что не желает совсем – не говорила. Да и сам факт того, что она до сих пор не накинулась на медсестру с криками о срочном медикаментозном аборте и что временами неосознанно ласково касалась пальцами пока ещё плоского живота, спрятанного под одеждой, говорил о многом.
Просто всё дело в Эрике.
О, я отлично её понимала.
– Вот ну нахрена ты делаешь выводы, ещё даже не сообщив ему? – устало вздохнув, спросила я.
Сучка, блин, своими слезами бесконечными даже порадоваться не даёт нормально.
Ну там попрыгать до потолка, снести от счастья пару пробирок.
– Я… Я… – всхлипывая, пыталась произнести она, но что-то хреново выходило.
– Так. Всё, блять. Ну-ка собралась! – откомандовала я, вскочив с соседнего стула.
Затем, встав перед ней, я обняла покрасневшее лицо ладонями:
– Посмотри на меня, Грейс.
Она повиновалась, подняв влажные глаза.
– Ничего. Блять. Критического. Не случилось.
– В том-то и дело! – ну хорошо, что хоть чувство юмора не покинуло. – А должно было!
– Слушай, – вдруг резко начала я, деловито уперев руку в бок, а другой прислоняясь к столику. – А если серьёзно – что вообще тебе сказала врачиха?
– Медсестра, – машинально поправила меня Грейс осипшим голосом, утирая ладонью веки, на что я лишь состроила гримасу. – Что-что… Действие инъекции закончилось, как мы и знали исходя из твоей ситуации, а у меня из-за пережитого стресса произошёл сбой. Овуляция наступила вне цикла. Около трёх недель назад…
– М-да. А она не могла ошибиться?
– Ким, я тебя умоляю… Мы людям ткани научились восстанавливать с помощью регенерации, а ты спрашиваешь про неточности в зачатии…
– Хм. Резонно.
Повисла пауза, и я специально ничего не говорила, позволив Грейс окончательно прийти в себя. Её раздрай выдавали теперь лишь покрасневший кончик носа и растертая кожа век.
– Что мне теперь делать?.. – тихо пробормотала она свой риторический вопрос, на который мы обе, на самом деле, знали ответ.
– Для начала – сказать Эрику…
И в эту же секунду послышался стук двери сзади. Я и подруга переглянулись, и она привстала с места, с лёгким испугом взглянув за моё плечо.
– Сказать мне что? – раздался знакомый мужской голос, и я медленно обернулась, на всякий случай незаметно закрывая собой Грейс.
Мало ли, может, ей надо успеть ещё соплей подтереть.
Мы с Эриком, стоявшим на пороге, столкнулись взглядами, и я, поджав губы, проговорила про себя любимое: «Заебись…»
Слово на любой случай жизни.
***
Эрик
– Сказать… Сказать тебе о том, что если спасёшь меня когда-нибудь и в третий раз, собьешь мне вкус на мужиков, – затараторила Ким и подошла ко мне, слегка приобняв за плечи. – Этого ещё, блять, не хватало, чтобы мне начал нравиться типаж таких, как ты.
Я усмехнулся, но глаза пристально следили за Грейс, которая взволнованно отошла на пару шагов к окну, не сводя с меня вроде бы и радостного, но загнанного взгляда.
Дружески обняв и рыжую в ответ, я медленно произнёс:
– А вы, я смотрю, всё вспоминаете о случившемся…
– Как тут не вспоминать-то? Авантюр прошли на целую жизнь вперёд, – эмоционально всплеснув ладонями, воскликнула Ким, а затем резко переменилась. Ох уж эти её ненормальные перепады. – Ты любовь всей моей жизни привёз? Или оставил тусить с Рейн в Лос-Анджелесе?
Грейс спрятала улыбку, и я наконец почувствовал, что она расслабилась.
Правда, пока всё ещё не понимал, почему было это осязаемое напряжение «до», тщательно скрываемое громкими фразами Ким.
Я всё никак не мог подойти к своей любимой, топчась на месте, пока рыжая тыкала мне пальцем в грудь, не умолкая:
– Мы вас тут заждались, между прочим. Поседели с Грейс уже. У неё вон правда цвет волос такой, что не вид…
– Ким, – немного грубовато обрубил я, всё ещё наблюдая за моим наваждением. – Твой благоверный в коридоре с Дереком, можешь выйти к нему.
Непрозрачно намекая на то, что в конце концов хочу как минимум обнять свою девочку и остаться с ней наедине, я сделал шаг вперёд, но эта неугомонная опять замаячила перед глазами.
– А Криса вы что, не взяли с собой?
Нетерпеливо закатив глаза, я тяжело вздохнул, с нажимом отвечая:
– Нет. Он решил остаться там, Лэн тебе всё расскажет. Теперь я, блять, могу пройти к жене?
Ким вдруг сделала вид, что спохватилась, театрально округлив рот:
– Ой! Конечно, чего это я! – зайдя за мою спину, она взялась за ручку двери, но я не мог не заметить странный взгляд, который она метнула в мою всё ещё подозрительно затихшую Грейс. – Если что, мы тут…
Дверь за ней плавно закрылась, и я сделал ещё один шаг.
– Последний раз, когда ты меня вот так встречала, мы вроде как после поругались, – памятуя о той ситуации с изгоем, вкрадчиво начал я, не понимая замеревшей позы и молчания.
Но тут она, на секунду жалостливо поджав манящие меня губы, сорвалась с места и бросилась ко мне.
Наконец-то.
Прижав её к себе, я зарылся ладонью в распущенные волосы и слегка приподнял почему-то дрожавшее тело так, чтобы позволить обвить меня ногами за талию. Грейс тут же уловила это, и я развернул нас, прижимая её спиной к стене.
– Я ужасно скучал, – договорив это в приоткрытый рот, я только сейчас заметил, что её лицо было чуть мокрым, будто она только что плакала.
Но Грейс не дала мне и секунды на раздумья или лишние вопросы, накрывая губы своими, и сплелась язычком с моим, теснее сжимая торс бедрами.
Она никогда не целовала меня так неистово, так исступлённо, словно не могла пресытиться.
И в какой-то момент, когда кислорода стало катастрофически мало, она неохотно отстранилась, спустив ноги на пол, и посмотрела на меня из-под полуопущенных век.
В них крылась какая-то тайна, или же мне просто так казалось из-за света электрических ламп.
– Я так рада тебя видеть, Эрик… Как вы узнали, что мы здесь?
Что ж такое, твою мать…
Нечто неясное, невысказанное витало между нами – я это понял и по её выражению лица, и по слишком глухому тону. Даже поведение рыжей и далеко не моментальная реакция на моё появление говорили об этом.
Надо разобраться.
Но главное – не спугнуть. Если я сейчас накинусь на неё с вопросами, Грейс закроется в себе окончательно.
И так вон зажата настолько – это чувствовалось в объятиях, – словно я собираюсь причинить ей вред. И только лишь поцелуй выбивался из всей это картины. Он-то как раз говорил об обратном.
– Мы только приехали, и Дерек настоял на ещё кое-каких анализах для Лэна. Он перезашил рану и трое суток колол ему кучу сывороток. Поэтому стоило перепроверить его состояние здесь, на нормальном оборудовании, – я провел большим пальцем по изящной скуле, не отпуская Грейс от себя ни на сантиметр, и продолжил: – Но Лэн в порядке. Ходит, хотя ему это пока тяжело даётся. И вот, мы зашли сюда, а медсестра сказала, что вы обе здесь.
Медленно кивнув, Грейс прижалась щекой к моей ладони и закрыла веки.
Она была так красива, особенно красива в эту минуту.
И не знаю почему, но казалась такой ранимой.
Даже вызвала неуместное возбуждение, блять.
Хм. Может быть, закрыть дверь на замок и…
– Крис действительно остался там?
Да нет, с ней явно что-то не так.
Интуиция в отношении Грейс не обманывала.
– Да. Это его решение, и мы не пытались его переубедить. Если ему так комфортнее, – лукаво подмигнув ей и не уходя с темы, усмехнулся я. – То почему бы и нет. Я не думаю, что мы обрубим общение, да и связь с Лос-Анджелесом – по крайней мере, Рейн заверила меня, что не против коммуникации двух городов. Так что нашего смазливого красавчика Криса мы ещё, возможно, увидим.
Грейс робко улыбнулась и мягко высвободилась из объятий, выныривая из-под моей руки. Обернувшись и потупив глаза в пол, она обхватила себя за плечи и отступила спиной назад на пару шагов.
Я неосознанно нахмурился, глядя на неё и вновь ощущая это долбанное чувство недосказанности.
– Ты… – тихо начал я, и собственный голос показался громким шорохом в тишине. – Ты ничего не хочешь мне сказать, малышка? Что-то случилось?
И следующее привело меня в окончательное замешательство – по обескровленным щекам Грейс резко потекли тонкие ручьи слёз.
