Текст книги "В твою любовь. Рискуя всем (СИ)"
Автор книги: Dididisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)
Благодаря награбленному в первый поход к складам, мы с Ким нашли много полезного, – заготовленного для будущего путешествия за Стену, – и смогли уместить в рюкзак за её плечами. Он, увы, остался в одном экземпляре, и мы договорились таскать его по очереди. Тут у нас были и фонари двух видов – неоновые, в форме характерных «палок», которые активировались хрустом по середине и которые отлично подходили для того, чтобы осветить узкие и непроходимые пространства, а также обычные, с рассеянным светом, небольших габаритов; несколько тугих и прочных канатов, тросов и веревок; карабины; и что-то важное по мелочи, среди чего были два маркера зелёного и синего цвета, не сильно, но всё же мерцающие во тьме. Не знаю, для чего именно их прихватили с собой наши мужчины, но сейчас они могли понадобиться для отметок на стенах в полном мраке метро, чтобы помочь вернуться обратно.
– Нам бы, конечно, хотя бы один тепловизор*… – пробормотала Ким, высовывая голову за входную дверь и осматриваясь, пока я поправляла куртку и ещё раз пересчитывала патроны. – Облегчило бы задачу в тысячу раз.
– Да уж… – я подошла к ней и вышла вслед, также быстро убедившись, что в опускающейся на город ночи никого рядом нет. Мы заперли дверь и осторожно двинулись вперёд. – Хорошо, что и у патруля его не было… Что насчёт раций, кстати? Я так понимаю, их тоже не достали?
– Я слышала Уиллсона краем уха и поняла, что вся техника находится в ином месте, не на общем складе. Это тебе не полигон, где всё в одну кучу свалено… – Ким благоразумно опустила громкость голоса, как и я, впрочем, на всякий случай, едва мы оказались на улице. – Но это ещё полбеды…
– Их нужно будет перенастроить, а без толкового связиста мы этого не сделаем, – тихо продолжила я за неё, ощущая на плечах озноб из-за прохладного воздуха.
– Именно. Не думаю, что наши с тобой красавчики-бывшие Эрудиты настолько хорошо разбираются в радиочастотах, что смогут это сделать сами, даже если выкрадут устройства… – даже не видя её лица, готова была поспорить, что Ким забавно повела бровями, изображая соблазнение, когда упомянула Эрика и Лэндона.
Мне же думать о моём лидере сейчас совершенно не хотелось. Стоило только вспомнить о нём на долю секунды, как начинало казаться, будто он смотрит на меня из мрака улиц и сгустившихся теней от редких домов. Смотрит, и его взгляд не сулит ничего хорошего…
Свою кричащую во всю глотку совесть я постаралась запереть в доме, едва мы оттуда вышли. Сейчас уже было явно не то время, чтобы о чём-то жалеть, а что касается Эрика и последствий – лучше я поразмыслю об этом позже, когда непосредственно столкнусь и с первым, и со вторыми. Единственное, чего я продолжала неосознанно страстно желать, это чтобы он был в порядке и вернулся с этой вылазки целым и невредимым. О себе я, как ни странно, совершенно не переживала.
Под ногами предательски хрустело стекло и прочий мусор, который в этом районе если кто-то и убирал из фракции Отречения, то тот непременно снова заносился периодически возникающими бродячими афракционерами. Худенькая спина Ким c накинутым рюкзаком еле-еле прорисовывалась впереди, хотя она была всего лишь в двух шагах от меня, держа оружие наготове перед собой – наша тёмная одежда сливала нас с ночью, где пасмурное небо и серая земля уснувшего Чикаго соединились в одно. Благо, пока не было дождя – тогда видимость упала бы до абсолютного нуля…
Идти до разлома от дома Уиллсона было минут двадцать. Но с учётом нашей повышенной настороженности и аккуратности, шли мы намного дольше, постоянно озираясь по сторонам и замирая при любом подозрительном шорохе или дуновении ветра. Тело и мышцы после долгого отсутствия нагрузки и длительного заточения медленно вспоминали, каково это – разведывать территорию. У Ким, походу, тоже – она несколько раз неловко споткнулась, что было ей несвойственно ранее, и материлась сквозь зубы. Однако это не мешало нам быть всё тем же сплоченным и понимающим друг друга с полуслова союзом напарниц.
– Чёрт… – выпалила я в какой-то момент, когда случайно натолкнулась на её остановившуюся и застывшую фигуру. Тронув Ким за плечо, я недоуменно прошептала, стремительно оглядываясь: – В чём дело?
Она на мгновение напряглась, затем выдала бессвязаное «блядство…», адресуемое непонятно чему, и, расслабившись, повернулась ко мне. Во тьме её лицо казалось чем-то мифическим и несуществующим.
– Не поверишь моему везению… – недовольно просипела Ким и снова медленно зашагала вперёд, тщательно выверяя асфальт под собой. Выдохнув и помолчав, она, наконец, объяснила причину своей резкой остановки и остолбенения: – Эти ёбанные дни пришли, кажется…
Я покачала головой и тоже неосознанно выдохнула вслед за ней, радуясь, что ничего критического не случилось, ведь мне показалось, что мы обнаружили себя или она кого-то заметила во тьме. С другой стороны, вспоминая наш недавний разговор о сыворотке, которую мы последний раз принимали бог знает когда, я с разочарованием поняла, что этот «очаровательный» женский ежемесячный сюрприз и для моего организма не за горами, если у подруги это наступило сегодня.
Как же прекрасно было жить без дискомфорта последние четыре года благодаря инъекциям…
– Ох… Тогда, получается, нам нужны какие-то гигиенические вещи, – резонно пробормотала я, внимательно всматриваясь в огромную чёрную громаду Стены, маячившую вдали. – Ты как сейчас, в порядке? Хочешь, вернёмся назад?
– Вот ещё, блять, буду я возвращаться из-за такой херни. Потерплю. Тем более, что мы почти на месте, – чуть раздраженно ответила Ким. – Я попросила Лэна, чтобы они посмотрели нам что-нибудь на складе. С обычными тряпочками с ума сойдём. Ебучий человеческий организм… Вообще не приспособлен ни к чему, одни слабости.
Я поджала губы, чувствуя, как почему-то краснеют щеки, хотя и обрадовалась тому факту, что подруга позаботилась об этом вопросе за нас двоих. Говоря о себе, я лично крайне плохо представляла, как подойду к Эрику с такой просьбой… Или в принципе стану с ним обсуждать свой цикл.
Иногда мне хотелось быть более раскрепощенной, как моя рыжеволосая фурия, чтобы в таком уже осознанном возрасте – в конце концов, мне уже давно не пятнадцать лет… – не смущаться вполне естественных моментов.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, и готова была поклясться, Ким поняла и почувствовала моё смятение. Но в этот раз – удивительно! – не подколола и благоразумно промолчала.
Правда, скорее всего, это было лишь связано с тем, что две пары наших берц в эту секунду остановились у края потрескавшейся земли вперемешку с бетоном, где своё начало брал знаменитый, невероятных размеров разлом, ведущий в когда-то работающий метрополитен огромного мегаполиса.
Разлом, у которого когда-то всё началось…
***
Спустя полтора часа…
Эрик
В этот раз путь до фракции давался чуть легче и быстрее, несмотря на то, что мы продолжали сохранять усиленную бдительность.
Пройдя достаточно и остановившись у угла одной из стеклянных высоток, мы с парнями бросили рюкзаки, и я решил обойти стены, чтобы убедиться в том, что здесь безопасно для пятиминутного привала.
Влажность в воздухе зашкаливала, а в атмосфере сонного города витало нечто необъяснимое. Мне казалось, что вот-вот что-то произойдёт, но минуты шли и относительную тишину ночи не нарушало ничего, кроме тихого визга молний на рюкзаках и еле слышного разговора товарищей. А вот давно заживший шов на плече от пули Грейс, словно в подтверждении ожидания чего-то необычного, в какой-то момент стал странно покалывать и беспокоить, на что я лишь отмахнулся, поморщился и списал эти ощущения на влияние погоды.
Размяв мышцы на шее и разогнав забившуюся молочную кислоту, я хмуро всмотрелся вглубь лабиринта улиц, уходящих далеко, к нашему убежищу, который давно остался позади. Внутри противно начало свербеть, как если бы я не находил себе места, но из-за чего – хер его знает.
Как назло, даже сигарет не было под рукой. Вроде бы было неплохо и без них, но в такие минуты, когда мозг будто цепенел от неясного беспокойства, эти маленькие белые убийцы с никотином были бы очень кстати.
– Эй… – тихо позвал Лэндон, подойдя ко мне и похлопав по плечу. – Ты в порядке?
Я снова бросил взгляд куда-то вдаль, скрестив руки на груди.
– Помнишь, перед игрой на корабле у нас были какие-то идиотские, блять, предчувствия? У обоих, – уклонившись от ответа, я задал встречный вопрос.
– Было дело, – прислонившись боком к стене здания, медленно ответил Лэн, внимательно всматриваясь в меня. – Сейчас у тебя то же самое?
– А у тебя нет?
Он задумчиво осмотрел землю под ногами, провёл рукой по лицу, касаясь отросшей щетины, с которой его было довольно непривычно наблюдать, и после спокойно проговорил:
– Вроде нет… Разве что волнуюсь за девчонок.
Я тяжело вздохнул, снова отвернувшись от него.
На губах до сих пор был её вкус, обещающий большее, когда я вернусь.
Когда Лэн упомянул о Ким и Грейс, чувство тревоги внутри словно усилилось, но я вновь не внял ему, оправдывая всё тем, что сегодня равновесие было нарушено приходом патруля, и только поэтому внутри до сих пор что-то гложило.
– Какое-то ебаническое ощущение того, что что-то должно произойти… Слишком уж всё гладко, – неохотно признался я.
– Да брось. По крайней мере, сейчас всё идет по плану. Не накручивай себя.
Мне бы, блять, твоё спокойствие, Лэндон.
Я ничего не ответил ему, лишь коротко кивнул, выдержав паузу, и мы вернулись к Крису и Уиллсону.
Взвалив на себя нашу пока ещё лёгкую поклажу, мы продолжили путь ко складу.
***
На складе…
Уже знакомое смешение запахов ударило по обонянию, когда мы проникли внутрь. Так же слаженно и чётко, как и в первый раз, каждый из нас рассредоточился на свой выделенный «квадрат» и исчез за стеллажами. Дополнительной охраны или бодрствующего дежурного, как и ожидалось, снова не было.
Включив небольшой фонарик на своём автомате, я направился к полкам, где лежали наборы медикаментов – они были заранее собраны и заготовлены на случай военных действий, и в повседневной жизни в лазарете Бесстрашия ими не пользовались. Скорее всего, многие эффективные сыворотки, точно бывшие в наличие у Дерека, в этих коробках отсутствовали, но всего остального для походной аптечки было достаточно.
Потянувшись к сложенной из наборов пирамиде, я только хотел было взять первый, как где-то сзади, в глубине коридора из двух стеллажей, послышался едва различимый шорох. Моментально перехватив автомат поудобнее и направив его вперёд, я резко развернулся. В плохо освещаемом полумраке фантазия работала не лучшим образом, рисуя немыслимые картины и силуэты, – напрягая глаза во всю силу и присмотревшись, как следует, я всё-таки заметил какую-то тень.
Недолго думая, в два счёта оказался рядом с ней, цепляясь пальцами во вполне осязаемое существо: раздался тихий писк, кажется, девчачий, и всё затихло.
Усилив хватку и дернув на себя миниатюрное тело, ростом ниже меня, я приставил наощупь к голове этого явно лишнего на складе, как и мы, человека дуло, как вдруг послышался шёпот:
– Эрик, отпусти, больно же…
Голос показался уж очень знакомым, эхом отбиваясь в памяти и пытаясь воскресить в воспоминаниях ту, кому он принадлежал – я точно знал эту девчонку.
Она однозначно перепугалась и не стала дольше тянуть, ожидая моего узнавания, тут же добавив:
– Это я, Шайло! Отпусти же, блин…
Я приоткрыл рот от удивления, совершенно не ожидая встретить здесь, в такое время, кучерявую из нашего тогдашнего потока неофитов. Помнится, она близко общалась с Грейс и Крисом, и она же после забивала мои предплечья татуировками, работая мастером в салоне.
Надо же, твою мать.
Мелкая, кучерявая, бесячая Шайло.
– И какого хрена ты тут делаешь?! – процедил я, всё же отводя автомат в сторону и отпустив её.
Бесстрашная отпрянула, оказавшись в тонкой полоске света, которую источали тусклые неоновые лампы на потолке. Выглядела она ошарашенной – большие карие глаза осматривали меня с неменьшим удивлением.
– То же самое могу спросить у человека, которого все считают трупом!.. – прошипела она в ответ, потирая место перехода плеча в ключицу, за которое я её болезненно схватил. – Какого хрена ВЫ тут забыли? Вас же могут обнаружить!
По интонации и словам, да и по довольно предсказуемому поведению (захотела бы – давно сдала бы нас своим, элементарно заорав на весь склад), я понял, что она следила за нами, знала, что я здесь не один, и явно если не беспокоилась, то сопереживала тому, что нас могли найти.
Не дождавшись моего ответа, она перевела дух, хватая воздух, и затараторила, стараясь не повышать голос:
– Я, конечно, рада, что ты в итоге оказался жив, но, блять, залезать сюда, тем более сегодня, просто самоубийство! Томас отдал приказ в течение дня и ночи искать беглецов по всему Чикаго, в каждом доме, в каждой щёлке – ему осточертело, что вас никак не могут обнаружить, а вы, блять, притащились на склад! – она всплеснула руками и резко переменила тему: – Грейс в порядке? Она жива? Криса и Лэндона я увидела в других рядах, и ещё какого-то лысого мужика. Вы надёжно спрятались, Эрик?
– Поразительно, блять, с какой чистой головой я пришёл сюда и как быстро она стала раскалываться от твоей нескончаемой болтовни, мелкая, – со злостью проговорил я, вновь схватив её, но уже за локоть, и оттащив подальше от прохода, где нас мог услышать случайно пробудившийся дежурный. Парней пока рядом не наблюдалось.
Раз пошла такая пьянка – я выясню у этой невыносимой тарахтелки всё.
– Вообще-то, у меня есть имя. Или ты только вспоминаешь о нём, когда тебе нужно сделать тату? – пыхтя, парировала Шайло и выдернула свою руку, как только мы оказались в относительно безопасном и не прослушиваемом месте. – Ты не ответил на мои вопросы, а я, между прочим, могу сейчас же пойти и доложить обо всём…
– Если бы ты хотела, чтобы нас поймали, ты бы сделала это в первую же секунду, как увидела здесь чужаков, – выдав ей ироничный оскал, ответил я, не дав договорить. – Но ты, судя по всему, на нашей стороне, раз заметив меня и остальных, до сих пор продолжаешь со мной эту милую, блять, беседу, а не бьёшь тревогу. А теперь по порядку. Для начала: что ты, мать твою, забыла на складе ночью? И с каких пор ты не можешь взять это по-человечески, как Бесстрашная, придя сюда днём и обратившись к дежурному?
Кучерявая сложила свои маленькие ладони в замок перед собой и насупила брови, прежде чем продолжить.
– Жизнь во фракции больше не такая, как раньше. Как бы и до этого, блять, сахаром не была, но сейчас и вовсе с приходом Тома крайне усложнилась. Многие вещи выдаются в сильно ограниченном количестве и под строгий учёт. Так что, по сути, я пришла за тем же, за чем и вы, – за кражей определенной провизии, только вот вам она, походу, нужна для дальнейшего побега.
– Я смотрю, ты долго наблюдала…
– И наблюдала бы дальше, если бы не выдала себя шумом, – скривив лицо, побурчала Шайло, недовольная собственной оплошностью. – Хотела убедиться, что ты мне не мерещишься…
– Ну-ну, мелкая, ты же у нас просто тату-мастер, а не разведчик, который может сидеть тише воды, ниже травы часами, – ухмыльнулся я, не удержавшись от подкола, и оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что мы всё ещё одни.
– Засранец.
– Лучше используй свой острый язычок для того, чтобы подробнее обрисовать мне положение дел во фракции. Что там с патрулями и нашими поисками? Я хочу всё знать, весь инсайд, – настойчиво проговорил я, скорее для галочки вновь поднимая дуло в её сторону.
Собственно, кучерявую этот жест не впечатлил.
– Не слишком ли много чести, Эрик? Ты даже по имени ко мне не обращаешься, а то, что я твоя бывшая одногруппница и один раз оказала услугу в салоне, не говорит о том, что мы закадычные друзья, готовые помогать друг другу в беде. Тебе просто повезло, что мы случайно сегодня здесь пересеклись, – раздраженно прошипела она, всё больше и больше становясь похожей на занозу в заднице и выводя меня из себя.
– Мы-то, может, и не друзья, мелкая, только вот Грейс ты когда-то подругой считала. Или ей ты тоже не хочешь помогать?.. – нетерпеливо ответил я, прожигая её съежившуюся фигуру взглядом.
О да, я знал, на что давить.
Это невероятная удача – встретить здесь кого-то, у кого осталась не только хоть какая-то лояльность к нам, но и у кого можно было выведать нужную информацию. И я не собирался её упускать.
– Ты-то на мои вопросы не собираешься отвечать, с чего бы мне… – напомнила она обиженным тоном, но я снова перебил её, злясь, что мы теряем драгоценное время:
– С ней всё хорошо – она цела и невредима. Как и Крис, который вон в соседних рядах шарится, и Лэн – ты видела их собственными глазами. А теперь, для того, чтобы факт нашего здравия сохранился дальше и как можно дольше, расскажи мне всё, что происходит сейчас в Бесстрашии.
Наверное, мне стоило быть любезнее и хладнокровнее…
В конце концов, я должен быть благодарен судьбе за эту встречу. Поразмыслив немного и видя, что кучерявая не собирается таять, я глубоко вздохнул, выдавливая из себя через силу:
– Пожалуйста, Шайло.
Повисло долгое молчание, начинающее действовать мне на нервы.
Но в итоге…
Кажется, подействовало.
Бывшая одногруппница никак не прокомментировала мои неискренние слова и, набрав в грудь побольше воздуха, начала:
– Как только Томас стал единоличным лидером, всё поменялось. Ужесточилось. Он ввёл комендантский час внутри штаба фракции. Больше нет никаких увеселений в Яме. Постоянные тренировки абсолютно для всех без исключения – иногда кажется, что он готовит нас для какой-то несуществующей войны. Куча идиотских ограничений и новых правил… Смотришь на Бесстрашных – одно уныние на лицах. Никому это не нравится… – она поморщилась, и было видно, как нелегко ей даётся этот обрубленный рассказ. – Тебя и твоё имя давно размазали в дерьме, но я знаю многих, кто не поверил в историю с предательством и сливом оружия изгоям. Понятное дело, что они молчат, это запретная тема, которая не обсуждается: разве что по тёмным углам, в кулуарах. Да и смысл – для всех ты давно мёртв… Ну и, конечно, ребята, кто сбежал из тюрем Искренности и Бесстрашия, объявлены в розыск и вне закона. Томас устал от того, что их не могут найти в городе, обнесенном Стеной, и не верит в то, что они могли выбраться за пределы Чикаго. Так что, с сегодняшнего дня поиски и патрулирование станут ещё более тщательными. Будут осматривать всё, и не один раз. Возможно, дойдёт и до того, что бойцы начнут врываться в дома других фракций для обыска. Грейс ему нужна живой, остальных расстреляют при первой же возможности…
Услышанное мне не понравилось.
Совсем, блять, не понравилось…
Я провёл пальцами по лбу, массируя кожу и чувствуя, как голова вновь начинает разрываться от боли вкупе с яростью и от очередного прилива тревоги за мою девочку. Ещё эти непонятные ощущения в шве на плече…
– Хуёво.
– А то, – тут же подхватила Шайло и шмыгнула носом, обхватив себя за плечи. – У вас есть хоть какой-нибудь план? Где вы сейчас остаётесь? Я, блин, тоже хочу всё знать, и в подробностях!
– Ты, блять, должна понимать, что я не сообщу тебе этого по той простой причине, что если хоть кто-то поймёт, что ты в курсе, они выбьют из тебя наше местоположение вместе с кишками, – поражаясь её глупому вопросу, резонно ответил я. Перекатив на языке металлический привкус неясной нервозности, я внимательно вгляделся в её лицо. – А что касается плана – не переживай, мелкая. Во фракцию мы ещё вернёмся, вот увидишь – успеешь ещё за кружкой кофе обсудить с Грейс нашу долгую историю, только надеюсь, в этот раз ебать ей мозги насчёт меня не будешь. А Томми… Томми мне за всё ответит. Что, кстати, этот ублюдок наплёл всем насчёт Макса?
Тут Шайло, пропустив мимо ушей обвинение в свой адрес о языке без костей, который привёл нас с Грейс когда-то к ссоре, подняла руки и описала невидимый круг, сопровождая это долгим театральным «О-о-о-о-о».
– Фееричную историю о некой тайной операции, на которую старший лидер уехал за Стену. Мол, пока его нет, власть передана ему, Томасу, в связи с тем, что Сэм был трагически убит предателем фракции Эриком, а Лэндон осуждён за пособничество. Всем преподнесли всё так, будто ты своей этой поставкой оружия изгоям мало того, что хотел совершить революцию, но и якобы пытался наступить на пятки Максу и сорвать его эту мифическую миссию за пределами Чикаго.
– Блять, просто невероятно… – зажмурив глаза от резко кольнувшей в виски новой порции боли, прошептал я, медленно переваривая её слова.
– Надеюсь, то место, в котором вы спрятались, надёжно, Эрик. И надеюсь, что какой бы план вы не придумали, он сработает, – с печалью в голосе проговорила Шайло через минуту и бросила взгляд на наручные часы. – Мне пора идти, иначе попадусь за нарушение комендантского часа, блять… И… Даже не знаю, что ещё сказать… Я не в курсе, что тогда именно произошло на Стене, но мне правда очень жаль, и я верю в вашу невиновность. Всех вас. И что вы сможете вернуться. Передай Грейс, что я помню её и скучаю по ней.
– Спасибо за информацию, мелкая. И да, передам, – тихо ответил я, на что она только пожала плечами, словно не сделала ничего особенного. Взаимная раздражительность так быстро растворилась под конец разговора, что я и не успел заметить столь резкой перемены эмоций, и едва она развернулась, чтобы исчезнуть в других рядах казавшегося бесконечным склада, рядом со мной выросла фигура Лэндона.
Он сощурено уставился вдаль, скорее всего, заметив в полутьме взметнувшиеся напоследок чёрные кудри.
– С кем это ты тут разговаривал? Нас что, обнаружили?.. – в его голосе засквозило плохо скрываемое напряжение, а руки сильнее сжали полуавтомат.
Я обернулся к нему и в успокаивающем жесте надавил на дуло, опуская его вниз.
– Это была Шайло. Помнишь такую?..
***
Тем временем в метро…
Грейс
– Подстрахуй-ка мою упругую задницу, – прокряхтела Ким, которая всё ещё висела на тросе, пытаясь спуститься вслед за мной во тьму зиявшей бездны.
Я всё возилась с фонарём, пытаясь нащупать кнопку, и старалась сделать это как можно быстрее, потому что стоять в кромешном мраке в небезопасном заброшенном метро, видя над головой лишь не менее мрачное небо и повисшую фигуру подруги, так себе ощущение. Наконец, мне удалось осветить пространство вокруг себя, но прежде чем оглядеться и оценить обстановку, я протянула руки к Ким, которая почти доползла по покрошившейся стене с размазанной по ней влажной землёй до твёрдого бетона.
Как только она опустилась на ноги рядом со мной, тяжело вздыхая и отряхиваясь от грязи, я вновь взялась за фонарь и направила луч вперёд. Ким отцепила карабин, деловито убирая трос, и ей удалось справиться со своим осветителем намного быстрее – через секунду нашим глазам предстало то, чего мы, лихие Бесстрашные, опасались, наверное, больше всего и обходили всегда стороной.
То, что когда-то давно было разветвлённой сетью скоростного транспорта, пульсирующего своей жизнью под цветущим довоенным Чикаго.
Бетонные плиты разбитого пола уходили вдаль, сменяясь на покорёженные, неровные куски рельс, вдолбленные в них. По когда-то округлому потолку тоннеля, который так же частично обвалился, шли многочисленные толстые провода и трубы. Вокруг стоял тошнотворный и затхлый запах сырости, гнили и плесени. Холод здесь был иной – тот самый, подземельный, почти замогильный, пробирающий до самых костей, до самого нутра. Под ногами тут и там валялись разного размера камни и куски стен, предупреждающие о том, что в любой момент эта коллекция может пополниться благодаря новому обвалу. Пресловутых огромных крыс, о которых рассказывали когда-то те немногие, кто рискнул сюда забраться, пока видно не было. Пока…
Как и изгоев.
Свет фонарей касался пространства лишь в ближайшие пять метров, а дальше – беспробудная, невероятно насыщенного чёрного цвета мгла; и всматриваясь в неё, я ощущала мелкий озноб и содрогание тела от одной лишь мысли, что нам предстоит исследовать и постичь её.
Мда уж…
Это оказалось… Намного страшнее, чем я представляла.
И тут Ким озвучила мысль, которая начала крутиться в моей голове:
– Если мы когда-нибудь ещё раз будем проходить пейзажи страхов, чую, блять, что эта хуйня станет вылезать у меня первой, – она поражённо обвела местность взглядом округлившихся глаз и покрепче перехватила пистолет. – Пойдём вперёд?
Прежде чем ответить, я обернулась назад – там нас встретила точно такая же картина только уходившего в иную сторону тоннеля. Из-за разбушевавшегося воображения, правда, эта часть подземелья, ведущая в сторону Стены, казалась ещё чернее. Хотя куда уж дальше…
Сглотнув и ощутив колючий мороз по коже, я тихо прошептала:
– Кажется, и там, и там одинаково… плохо.
– А ты оптимист, крошка. Давай-ка называть вещи своими именами – не плохо, а ебанически сыкотно, – попыталась отшутиться Ким, но и её голос, всегда бодрый и позитивный, дрогнул и надломился.
Как и наш изначальный запал.
Мы так ждали этой вылазки, так хотели сбежать и найти что-то, чтобы доказать нашим товарищам, как круто умеют работать разведчицы-снайперы, что совершенно не подумали, не представили и не оценили то, как именно по-настоящему изнутри выглядит сейчас метро. И насколько жутко может стать нам обеим, окажись мы здесь.
И вот сейчас обратного пути больше не было.
Мы уже были на месте, и единственный возможный вариант – двигаться вперёд, и я имела ввиду не конкретное направление тоннеля.
– Ладно… Так или иначе, надо идти, – набравшись решимости, еле слышно проговорила я и кивнула в сторону изначально выбранной дороги. – Если будут развилки или мы сильно углубимся внутрь, предлагаю теми маркерами отмечать на стенах знаки, чтобы потом не потеряться.
– Я тоже подумала об этом, – достав оба цвета из рюкзака, ответила Ким. Я перехватила его у неё, закидывая себе на плечи. – Тогда зелёным будем помечать разветвления, а синим просто текущее местоположение. Через каждые три метра.
– Договорились, – я сжала её ладонь в ободряющем жесте, отпустила и сделала первый шаг вперёд, тщательно стараясь унять внутренний страх перед темнотой и неизвестностью. – Будь начеку, Ким.
– Как и всегда, – подмигнула мне подруга и встала спиной к моей, в позицию для прикрытия сзади.
Первые минуты прохождения по тоннелю, всё дальше от места разлома, казались бесконечностью, в которой яркими импульсами бились волнение, неприятное ожидание и дикий животный страх.
Теперь об Эрике я думала постоянно, пытаясь попутно концентрироваться на объектах и очертаниях, вылавливаемых лучами наших фонарей. Я невольно представила, каково это было бы – оказаться здесь вместе с ним – и тут же живо нарисовала в воображении любимый образ, в котором подземку осматривали бы сосредоточенные глубокие серые глаза, не тая в себе ни грамма паники; где крепкие ладони без тени сомнения сжимали бы рукоять пистолета или автомата, уверено целясь вперёд; и один только низкий, хриплый голос, отдающий команды, держал бы меня в спокойствии и умиротворении, несмотря на обстановку, а сильная, широкоплечая фигура шла бы в начале, прикрывая от любой затаившейся во мраке опасности…
Я остро, до покалывающих пальцев и скрежета зубов, затосковала по своему лидеру, не в силах даже помыслить сейчас о том, что могу не вернуться к нему.
***
Спустя час медленной ходьбы и периодических прыжков через рельсы, некоторые из которых могли быть до сих пор под напряжением, мы стали натыкаться на многочисленные запылившиеся и грязные двери по обе стороны тоннеля. Таблички и надписи практически на всех были стёрты, так что понять, какая из них куда вела, было невозможно, если только не попытаться заглянуть внутрь.
Что мы и делали, но крайне безуспешно, впустую дёргая за ржавые ручки, чуть ли не осыпающиеся в наших ладонях. Заперто, заперто, снова – заперто…
– Напомни-ка мне, – протянула Ким, прилежно рисуя что-то отдалённо напоминающее мужской половой орган на стене синим светящимся маркером, когда очередная дверь не отворилась и оставила на руках лишь противную паутину да куски грязи. – Что конкретно мы, блять, ищем?
– Любые возможные следы, указывающие на то, что Макс и Сэм имели здесь некое подобие штаба. Если он и вправду существовал, возможно, мы найдём хоть какую-то информацию о цели всей их этой затеи с изгоями, – терпеливо разъяснила ей я, пряча усмешку, когда увидела, какие именно знаки она оставляет нам для возвращения.
– М-да уж, легче не стало…
И словно в подтверждение её слов, когда я уже собиралась было сказать, что никто и не обещал, что будет просто, через пару шагов мы впервые упёрлись в развилку. Тоннель двоился, уводя и налево, и направо. В одинаково облачённые чернотой направления, в которых всё так же хоть глаз выколи.
Застыв с довольно нелепыми выражениями на лицах, мы обе переглянулись и вновь осветили фонарями увиденное, а Ким достала из кармана теперь уже зелёный цвет.
– Ну, заебись… – прошептала она, занеся фломастер и хлюпая носом из-за проникающего под одежду холода метро. – Куда двинем теперь?
Однако оставить новый наскальный рисунок (страшно представить, что она выдала бы этим маркером вдобавок к «синим хуям», как подруга сама их окрестила) мы не успели.
Едва она договорила свой вопрос, в том тоннеле, который шёл вправо, неожиданно послышался тихий шорох и какой-то скребущий звук, явно стремящийся к нарастанию, словно на нас медленно и верно надвигался поток грызунов или иных тварей с когтями. Я еле сдержала громкий судорожный вздох, трясущимися пальцами пытаясь нащупать курок на возведённом пистолете, а Ким резко отпрянула от края прохода, теряя крышку маркера, и чуть было не врезалась в дальнюю стену с оставленной минутой ранее эпично мерцающей карикатурой мужского члена.
Дернув меня за рукав, она одними губами прошептала: «Судя по всему, налево, блять…» и мы максимально беззвучно, сдерживаясь, чтобы не перейти на стремительный шумный бег, исчезли в соседнем тоннеле. Молясь неведомо кому, чтобы нас не настигли.
И первое, что бросилось нам в глаза, когда мы остановились, чтобы отдышаться – ибо мы всё-таки в какой-то момент, поддавшись страху, побежали – была очередная дверь.
Металлическая, с чёрной ручкой, без надписей дверь.
На свежепокрашенной поверхности которой не было ни пятнышка земли, ни нити паутины…
Комментарий к Глава 19. Приключения начинаются…
*О тепловизорах я упоминала в первом фанфике – это введённый мною предмет, которого не было в каноне. Напоминаю кусочек текста из первой части: “Я придвинулась к размещенному рядом с винтовкой тепловизору, чтобы проверить наличие каких-либо сигнатур, указывающих на людей внизу. У каждого Бесстрашного под кожу был вшит малюсенький чип, позволяющий видеть их на тепловизоре бледно-синим цветом – так мы сразу отсеивали своих. Все остальные люди высвечивались на экране цветными пятнами, и далее дело было за малым – найти врага и уничтожить.” (с)
