Текст книги "Царская руна (СИ)"

Автор книги: D.Dominus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 28. Божий суд

Фарлан влетел в лекарню, за ним появились Рорик и Озмун. Конунг сразу посуровел лицом.

– Ухорез почему я вижу обнаженное оружие? Может, ты правил не знаешь?

Улли на секунду замешкался и закусил губу с досады, но тут же нашелся, и на его лице вновь засияла широкая улыбка.

– Ерунда какая-то конунг. – Он спрятал кинжал под одеждой. – Перепутал дом в темноте. Зашел. А тут не пойми что. Девка орет. Парень кидается с кулаками.

Ольгерд не выдержал и закричал.

– Врет он все, конунг. Он тут Ирану сильничал. Я помешал, так они на меня с ножом.

Рорик поднял руку.

– Стоп. Что скажешь на это Улли.

– Чушь полная. – В отличие от парня норг был абсолютно спокоен. – Говорю же, дом перепутал.

Юноша взорвался опять.

– Да вы у девчонки спросите. Она мои слова подтвердит.

Улли серьезно посмотрел в глаза Рорику.

– Можешь, конечно, у ведьмы спросить. Она, чтобы опорочить честного воина, и не то расскажет. Слово колдуньи не дорого стоит. Еще неизвестно чем они тут занимались. Эти двое. – Ухорез кивнул в сторону Ольгерда и Ираны.

– Да что вы его слушаете. Он же гад. – Вывернутая наизнанку ситуация бесила Ольгерда. – Фарлан. Дядя. Вы что мне не верите.

Услышав про дядю Рорик поморщился, зато Улли довольно осклабился.

– Вот оно что дядя, а я то, думаю чего это щенок такой наглый. С кулаками на взрослых людей. Надо бы остудить племяничка, ведь так и сгореть недолго.

Фарлан до этого момента молчавший, не выдержал.

– Ты, норг, язык то попридержал бы, а то мы возьмем вот твоего человечка да поспрошаем как следует. Что он нам расскажет?

Улыбка сползла с лица Улли, и прорезалась злоба.

– Вижу правого суда мне здесь не найти, поэтому перед лицом всех свободных воинов требую у конунга божьего суда.

Народу к этому времени набилось в клеть много, в двери тоже торчали головы. По обычаю дружиннику, требующему божьего суда отказывать нельзя. Рорик задумался. Ольгерду он верил, ситуация ясная. С другой стороны гость требует справедливости, тоже в своем праве. Рорик переглянулся с Фарланом и Озмуном. Те отрицательно покачали головами. Конунг кивнул.

– Ты Ухорез взрослый муж, боец известный. Честь ли тебе вызывать на бой отрока безусого.

– Родственичка выгораживаешь конунг. – Нагло ухмыльнулся Улли.

Рорик закипел, давненько никто не решался открыто хамить ему в лицо. Назревала большая кровь. К норгу просочилась еще пара его бойцов. Мнение толпы тоже разделилось. Многие, и местные в том числе требовали божьего суда. Точку в споре поставила выходка Ольгерда. Он рванулся к норгу и плюнул тому в лицо.

– Я! Я вызываю тебя на бой. Да свершится суд божий.

Ухорез утерся тыльной стороной ладони.

– Ну, вот и решили. Да? – Он злобно взглянул на конунга.

Фарлан посмотрел на своего конунга и порадовался что тот без оружия. Рорик был в бешенстве, вот только не знал, кого бы придушить первым пришлого или племянника. Спустив немного пар он, наконец, произнес.

– С рассветом на ристалище. Бог рассудит правого. – Бросив эту фразу, он развернулся и, резко пошел к дверям. Дружинники вжались в стены, пропуская разгневанного конунга.

–

Фарлан как зверь метался по комнате.

– Оли, что ты наделал. Как ты мог поступить так безрассудно.

– Я поступил так, как должен поступить мужчина.

Фарлан воззрился на юношу, словно увидел его впервые.

– Ты что, действительно не понимаешь? Он приехал сюда с одной целью. Убить тебя.

Ольгерд саркастически хмыкнул.

– Ну конечно, весь мир ополчился против Хендриксов.

Венд, видя упорное нежелание парня понимать, махнул рукой.

– Ты безнадежен. Если бы ты не влез, я бы выпотрошил его помощника, и он бы во всем сознался. Тогда мы поговорили бы по-другому. А сейчас поздно разговаривать. Надо что-то делать.

– Да что ты так нервничаешь. – Ольгерд поднял виноватый взгляд.– Я прав, и Оллердан завтра отдаст мне победу.

От такой наивности Фарлан потерял дар речи. Он походил взад вперед, дабы успокоиться и собраться с мыслями.

– Я рад крепости твоей веры. Только вот ведь какое дело. Мы смертные никогда не могли и вряд ли когда-нибудь сможем понять логику бессмертных богов. Кто для них прав, а кто виноват?

Ольгерд взвился от справедливого гнева.

– Он же хотел изнасиловать и убить Ирану. – Ты что мне не веришь.

– Я тебе верю, а вот ты меня не слушаешь. Для бестолковых юнцов объясню на примере. Может быть, боги послали Ухореза убить колдунью, служительницу тьмы, а ты помешал. Кому тогда отдаст победу Оллердан.

– Она не ведьма.

– Кто еще кроме тебя так думает?

Готовые вырваться слова застряли в горле Ольгерда. Вихрем пронеслись воспоминания последних дней.

Юноша задумался. Слышать и осмысливать услышанное, вот качество которое еще в детстве разглядел в своем ученике опытный венд. Посидев на лавке некоторое время, Ольгерд решительно поднялся.

– Тогда надо готовиться. Что ты можешь сказать про этого норга?

Фарлан впервые за вечер улыбнулся.

– Узнаю своего парня. Наше главное преимущество в том, что Улли уже считает дело сделанным. Отрок, ему не соперник.

– Он действительно так силен?

Теперь пришел черед задуматься Фарлана. Он присел на скамью пытаясь вспомнить все, что он когда-либо видел и слышал об Улли.

– Очень опасный боец. Любит побеждать противника не силой, а психологически. Раздавить эмоционально, заманить в ловушку а потом уже всадить клинок в сердце. Он будет тебя задирать, говорить всякие гадости, до тех пор, пока ты не заведешься. А когда ты, исполненный справедливым гневом и забыв об опасности, бросишься на него, он тебя убьет.

Черный гневно ударил кулаком по столу.

– Как он все продумал. Он выполнит заказ и уедет безнаказанно. Мы ничего не сможем ему сделать.

– Какой заказ? – Ольгерд начал воспринимать слова наставника всерьез.

– Ты до сих пор не понял. Улли прислали Ларсены. Я абсолютно уверен, это они заказали ему твое убийство. Он и его люди весь день расспрашивали про тебя. Как ты бегаешь за колдуньей, все знают. Просчитать, что ты бросишься защищать девку проще простого. Поединок наилучшее решение.Даже представить не могу, сколько он запросил с Гаральда.

– Я бегаю за колдуньей? Чушь. – Ольгерд застыл как изваяние. Затем распахнул дверь и вышел на морозный, ночной воздух.

– Фарлан. Ты понимаешь, что теперь я не могу проиграть. Не имею права.

–

С первыми лучами солнца жители Истигарда начали стекаться к ристалищу. Любой поединок вызывал бурный интерес у не избалованной развлечениями публики. Ожидая начала, народ переговаривался между собой.

– Жаль парня.

– Да Улли боец сильный. Не надо конунгу было соглашаться.

– Ты что несешь. Божий суд право каждого воина.

Наконец, с берега появились норги, впереди, посверкивая броней, шел Улли. Длинный хауберк, кованый шлем без личины, незащищенные шосами ноги. Оружие лучше всяких слов говорило, на что ставит Ухорез в этой схватке. Скорость и движение. Нападение, а не защита. Улли улыбался, уверенность сквозила в каждом его движении.

С противоположной стороны подошли Ольгерд и Фарлан. Острый глаз венда сразу выделил главное. Он пригнулся и шепнул своему воспитаннику.

– Он будет ждать твоего удара в ноги или в лицо. Видишь, они открыты, словно приглашают тебя, но это ловушка. Дождавшись атаки, он лишь отведет кончик твоего меча и все, он уже в мертвой зоне.

– Что предлагаешь? – Ольгерд был одет почти, так же как и его противник, разве что вместо длинного хауберка на нем была короткая в пояс кольчуга. Ставка делалась на бо́льшую подвижность молодого парня.

– Все как мы договорились. – Фарлан озабоченно прищурился. – Заставить противника двигаться постоянно. Не лезть на рожон и ждать своего часа. Он хочет все закончить быстро, если не получится, начнет нервничать и делать необдуманные поступки.

Рорик как и ожидалось, пришел с Кольдином и Озмуном. Весь город собрался на ристалище, такого еще никогда не было. Никто не работал, даже слуги и рабы не решаясь подойти ближе, смотрели с крыльца и крыши амбара. Кольдин проверил оружие у обоих, каждый имел меч, щит и кинжал. Долговязый кивнул Рорику, оружие в порядке. Бойцы разошлись в свои углы в ожидании команды конунга.

Рорик смотрел то на Ольгерда, то на Улли. Ухореза он знал очень хорошо, даже если бы ему самому пришлось с ним сражаться, он бы не был уверен в успехе. Улли хитер, хладнокровен и виртуозно владеет мечом. Нет, подумал Рорик, Ольгерд при всех его способностях, ему не соперник. Оллердан простит меня за то, что я вмешиваюсь в божий суд, но позволить какому-то норгу зарезать сына Ура на моих глазах я не могу. Конунг незаметно взглянул в сторону Улли и его людей. С трех сторон их, как бы невзначай подпирали самые доверенные воины Рорика. Хендриксы умели доводить дела до конца. Если, чтобы остановить Ухореза придется его убить, то кончать придется и всю его дружину. Никто не должен разносить «лживых» слухов по миру.

Все было готово, дольше тянуть Рорик не мог, он кивнул Кольдину. Тот вышел вперед и хорошо поставленным голосом объявил.

– Свободные жители Истигарда. Божий суд! Пусть Оллердан дарует победу правому. – Долговязый отступил, освобождая пространство для бойцов.

Улли, постукивая мечом о щит, вышел на середину круга. Его люди восторженно загудели. Ольгерд двигался не так свободно, чувствовалось напряжение и осторожность.

– Ну, давай малыш подходи. – Ухорез развел руки в стороны, открывая грудь. – Не бойся.

Зрителям показалось, что юноша робеет перед грозным противником, он не приближался, а максимально закрывшись щитом, пошел по кругу. Толпа засвистела и заулюлюкала, особенно усердствовали норги. Ольгерд ударил, когда все были уверены, что парень струхнул. Все кроме Улли тот как, оказалось, ждал именно этого. Он отбил выпад щитом, и издевательски рассмеялся.

– Разве это удар, отрок. Вот отец твой бил, это да. – С этими словами он нанес серию ударов.

Ольгерд принял на щит первый, затем отскочил и уклонился от летящего в голову меча. Сердце забухало в груди, дыхание участилось, только что он был на самом краю.

– Мельчает порода. Были когда то Хендриксы. А сейчас что? – Улли мелкими шашками двинулся по кругу, опять завораживая и усыпляя противника.

Ольгерд вновь пошел вперед, но лишь сымитировал атаку, в ответ перед ним просвистел клинок норга.

– Молодец Оли, заставь его попотеть. – Услышал он за спиной голос Фарлана.

Они ходили по кругу, осыпая друг друга мощными ударами, но все это было всего лишь ожидание. Безумно опасное, но ожидание той одной единственной возможности.

Ольгерд в очередной раз закрылся, и опять отметил, как выходя из атаки, Ухорез запаздывает с левой ногой. Что это? Мелькнула мысль. Уловка? Решить все быстро было так соблазнительно. Вновь широкий замах норга, грохот меча о щит и время словно замедлилось. Нога Улли медленно-медленно движется вслед за телом. Одно движение меча, один порез и очень скоро норг от потери крови ослабнет и будет легкой добычей.

Хендрикс решился. Выпад. Руголандская сталь летит к цели. Дзень. Мечь Ольгерда натыкается на клинок Ухореза. Рука парня отлетает вправо. Кривая ухмылка на лице Улли как приговор. Смертоносное железо норга снизу вверх. Еще миг и пах Ольгерда зальется кровью. Каким-то невероятным образом, изгибаясь всем телом, юноша прыгает назад, и меч норга лишь по касательной распарывает сапог руголандца.

Случай. Его величество случай. Ольгерд поскользнулся в тот миг, когда так стремился достать ногу врага. Парень не успел даже чертыхнуться и пожалеть, как рука его взлетела, вверх довершая и усиливая кульбит. И вот, он лежит на земле, из дыры в сапоге течет кровь, а напротив стоит враг не менее удивленный, чем он сам.

– Удивил. – Улли покачал головой. – Отличная реакция. Жаль только не поможет она тебе.

Ухорез вытянув меч, шагнул вперед. Ольгерд приподнявшись на локтях начал отползать, понимая, стоит ему лишь попытаться встать и норг его добьет. Умирать не хотелось. Умирать не хотелось настолько, что пришлось сжать зубы до боли лишь бы не завыть. И тогда он увидел ее. Белая женщина с неподвижным пугающим лицом стояла прямо за Улли. Ее губы не шевелились, но Ольгерд слышал слова.

– Мой бедный мальчик. Не бойся, Хозяйка не бросает своих детей. Ты ведь мой?

Ольгерд все отползал не в силах произнести ни слова. Ухорез наступал, на лице его играла самодовольная ухмылка.

– Оли, мой мальчик, я не смогу помочь тебе, если ты не ответишь. Ты мой? – Женщина пронзила юношу взглядом.

Ольгерд остановился, мысль о том, что никто не отомстит за семью, была невыносима. Что он скажет отцу, матери, умереть вот так без меча в руке. Зубы заскрежетали от ярости.

– Оли, время.

– Я твой. – Ольгерд взглянул в змеиные нечеловеческие глаза.

–

Рорик видел, что парень сдался. Выхода не было. Он повернулся и нашел глазами Озмуна.

– Давай. – Кивнул он головой.

Озмун дал сигнал и его люди, вынимая оружие, спрятанное под одеждой, двинулись на норгов. Сам он, пряча в руке нож, уже открыл рот, чтобы остановить Ухореза. В этот момент произошло то, что потом никто толком не мог объяснить. Ольгерд, каким то немыслимым способом умудрился одним рывком сжаться, подбросить свое тело и преодолеть расстояние между ним и норгом. Как он это сделал, никто толком не разобрал. Все увидели лишь тень, движение и момент, когда он вырос перед Улли и его рука сжала рукоять кинжала на поясе норга. Ухорез не понимая, что происходит, замахнулся мечом, но было уже поздно. Ольгерд выхватил из его ножен клинок и, с размаху вонзил узкий стилет в грудь норга. Удар был настолько силен, что стальное жало прошило кольца кольчуги как тряпку, лишь только гарда, звякнув о бронь, остановила его. Тишина изумления окутала ристалище, казалось, этот звук удара гарды о кольчужную грудь норга услышали даже рабы на крыше амбара. Руголандец на глазах сотен безмолвных зрителей поднимался с колен, а Улли умирая медленно оседал. В какой то миг глаза их встретились и то, что увидел в последний миг Улли Ухорез, его ужаснуло.

Глава 29. Полюдье

Ольгерд в очередной раз проснулся в лекарне. Осмотрев знакомые стены, он иронично усмехнулся.

– Так дальше пойдет, я здесь поселюсь окончательно.

– Не переживай не поселишься. – У двери стояла Ирана. – Если конечно не перестанешь разговаривать сам с собой.

Ольгерд ничего не ответил, но его радостная улыбка говорила сама за себя. У двери стоял именно тот человек, которого он больше всего хотел сейчас видеть.

– Ты прямо герой, в городе только и разговоров, что о тебе. – Девушка не изменяла своей иронично-агрессивной манере общения.

Этим утром Ольгерда не смущало даже это.

– Как ты? – Парень нахмурился. – Больше тебя никто не трогает.

– Нет. – Ирана замотала головой. – Не до меня сейчас. Норги сегодня уходят. Тело Улли забирают с собой. Здесь хоронить не хотят.

Девушка остановилась и изобразила серьезный вид.

– Ну, а что ты не спрашиваешь про свою ногу. Не волнуешься?

Ольгерд откинул медъвежью шкуру и посмотрел на свою замотанную в тряпки лодыжку.

– Я и забыл про нее. – Парень поднял удивленный взгляд.

– Это ты деду спасибо скажи. Без его заговора орал бы сейчас как резаный.

– Да не стал бы я орать. – Ольгерд поймался на провокацию

Ирана довольная успехом своей маленькой манипуляции. Улыбнулась.

– Спасибо то все равно скажи, хотя бы за то, что он позвал Фарлана в ту ночь. Без него нас бы с тобой сегодня хоронили, а Ухорез у могилы стоял.

– Так это он, а я думал, как же Фарлан узнал, где я. – Юноша спустил ноги с лавки. – Надо же. Спасибо ему. Я ведь про него даже не вспомнил.

Ирана криво усмехнулась.

– Конечно, куда нам. Вот уедем сегодня, так ты больше и не вспомнишь.

– Как? Куда уедете? – Всполошился Ольгерд.

– Твоя нога заживает, охотники выздоравливают. Нам здесь больше нечего делать. – В глазах девушки впервые появился легкий налет грусти. – Да и конунг после вчерашнего, мягко посоветовал нам убираться.

Юноша так расстроился, что все слова вылетели из головы. Он оказался не готов к такому повороту. Что говорить? Можно ли все изменить? А надо? Вопросы роились в его голове без ответов. Ирана постояла, еще немного и натужно улыбнувшись, взялась за дверь.

– Ладно, пойду я. Собираться еще надо.

Повернувшись в проеме, она махнула молчащему парню рукой.

– Прощай. Может, еще свидимся когда.

Дверь за Ираной захлопнулась, а Ольгерд по-прежнему молча сидел уставясь в стену. Он сам не мог сказать чего хотел и почему так расстроен, но ощущение, будто его поманили, а потом не дали было таким реальным. Ощущение потери чего-то очень важного и ценного. Не хотелось вставать, идти, да и вообще шевелиться. Воспользовавшись своим состоянием больного, Ольгерд закинул ноги обратно на лавку, и замер, свернувшись калачиком и укрывшись медвежьей шкурой.

–

Зима полностью вступила в свои права. Озеро замерзло. Сугробы местами доходили до колена, при том, что основные снегопады были еще впереди. Дружина была полностью готова к большому, ежегодному походу. Рорик оставлял в городище десяток ветеранов для охраны, все остальные уходили с ним на полюдье. Сбор дани с окрестных племен требовал демонстрации силы во избежание ее применения. Такой поход можно было осуществить только зимой. Поскольку добраться до городищ суми спрятанных между болот и непроходимых лесов можно было только по замершим рекам. Реки были мелки, порожисты и не судоходны. Зимой же они представляли отличные дороги, без которых, в этих лесах можно было плутать годами.

Выход из города начали с первыми лучами солнца. Погода стояла солнечная и морозная. Снег хрустел под ногами обутыми в меховые унты. Впереди весело шла молодежь и протаптывала дорогу в снегу, за ними старшая дружина и уж потом с десяток ближников конунга верхами и обоз. Туда везли в основном еду для воинов и сено для лошадей, а обратно, по мере освобождения места в санях его заполняли данью с суми. Меха, мед, вяленое мясо и рыба, вот чем откупались суми от назойливого присутствия рокси. Кроме сбора дани Рорик также вел торговлю с местными, выменивая железо и зерно на самые ценные меха и серебро. Эта взаимовыгодность и была основной причиной, почему за столько лет, несмотря на стойкое неприятие, суми ни разу не попытались избавиться от вымогательства рокси.

Несмотря на мороз от Ольгерда валил пар. Овчинный тулуп распахнут. Шагать по колено в снегу работа не из легких. Рядом пыхтел Фрики, они шли по четыре человека в ряд, чтобы за ними могли проехать сани.

– Да не взбрыкивай ты так ногами. – Фрики на правах опытного походника одернул товарища. – И дыши ровнее.

Ольгерд зло посмотрел на Молотобойца, тот казалось, совершенно не напрягался, только громкий выдох говорил о тяжелой работе.

– Учителей развелось. – Пробурчал парень, но совету последовал.

Фрики не обратил внимания на ворчание товарища.

– До городища Куйвасту еще дня два топать, потом привыкнешь.

– А что большой поселок этот Куйвасту? – Поинтересовался Ольгерд.

– Да, селение не маленькое, но живут бедно. Землянки да шалаши. Суми живут охотой, на одном месте не сидят.

– Мы там долго пробудем?

– Если у них все готово, то не задержимся. – Фрики задумался. – Прошлой зимой переночевали и дальше пошли.

Через два дня Ольгерд уже настолько привык к глубокому снегу, что мог уже поднять голову и смотреть по сторонам на ходу. Река петляла между высоких берегов заросших дремучим сосновым лесом. Тяжелые набухшие от снега облака, исполинские сосны на обрывах. Земля суми встречала чужаков не ласково. Вскоре левый берег стал более пологий, и из-за поворота показалось городище. Селение Куйвасту стояло в двухстах шагах от берега на невысоком холме. Снизу с реки была видна только стена из вкопанных в землю заостренных столбов примерно в два человеческих роста высотой.

Рорик недовольно морщась, остановил дружину у подножья. Никто его не встречал, и ворота были закрыты. Конунг дал указание разбивать лагерь, а сам в сопровождении ближников поехал к городу. Они не доехали шагов тридцать, когда на вершине стены показались суми.

– Ближе не подходи Рорик, если не хочешь получить стрелу. – Эльвис Куйвасту говорил медленно и степенно. Рядом с ним собралось еще с десяток суми в дорогих меховых одеждах. По всей стене выросли головы вооруженных воинов.

Озмун склонился к конунгу.

– Что-то больно много людей на стенах. Бьюсь об заклад в городище не только куйвасту.

– Я вижу. – Рорик остановил коня. – Вон лисьи хвосты юхани и бобровые шапки ильмари. Как минимум три племени. Это война.

Рорик оставил своих людей, а сам подъехал ближе. Подняв взгляд на стену, и не обращая внимания на лучников готовых спустить тетиву, он обратился к вождю.

– В чем дело О́лави? Разве мы не можем договориться без войны?

Куйвасту гордо вскинул голову.

– Нам не о чем говорить рокси. Народ суми не будет платить дань никому.

– Подумай О́лави, твой народ велик и богат, ему есть что терять. Зачем ты слушаешь злобных и нищих юхани. Им терять нечего. Глупо думать, что они помогут вам, когда загорятся ваши дома, ильмари и юхани разбегутся по лесам, оставив вас умирать.

Крепкий высокий суми с непокрытой головой натянул большой лук и нацелил его на конунга.

– Убирайся Рорик, пока я не спустил стрелу. Мы все знаем твой лживый, поганый язык.

Конунг, делая вид, будто не замечает смертельной угрозы, ласково потрепал гриву своего коня.

– Давно не виделись Ильмаринен. – Рорик издевательски усмехнулся. – Наверное, с тех пор как мы загнали тебя и твоих трусливых собак в болото.

Щелкнула тетива и стрела воткнулась в мерзлую землю перед копытами лошади.

– Последнее предупреждение. Следующая твоя. – Ильмаринен вытащил новую стрелу и наложил на тетиву.

Конунг мрачно посмотрел на торчащее оперенье и развернул коня. Прежде чем пустить его в галоп, он развернулся и зло бросил наверх.

– Значит война. Помни О́лави, ты сам выбрал такую судьбу для своего народа.

–

Лагерь разбили быстро. Поставили шатры, расседлали лошадей. Огораживать стеной было не в традиции руголандцев, но в этот раз Рорику было отчего-то неспокойно. Он приказал насыпать и наморозить снежный вал между городищем и лагерем. Сам лично осмотрел и приказал выставить круглосуточные посты. Теперь взглянувшему с высоты птичьего полета открылась бы такая картина. Река, делающая петлю вокруг основания пологого холма. На вершине обнесенное частоколом городище племени куйвасту. На берегу у подножия расположился лагерь рокси. Между ним и городскими стенами вырос ледяной вал защищающий лагерь руголандцев от внезапной атаки с фронта. Конунг, объехав посты, остался доволен. Несмотря на ворчание он заставил работать всю дружину. Лепить снежную стену и заливать ее водой из реки. Старые вояки были недовольны, но спорить с Рориком никто не решился.

Ольгерд набегавшись с ведром, вверх вниз еле добрался до шатра. Войлочное полотнище обтягивало конусообразный каркас. Снег внутри утоптан и завален еловым лапником. Одна палатка на всю младшую дружину, даже если треть всегда на посту все равно тесновато. Юноша откинул полог и, встав на колени, пополз внутрь. Среди спящих тел поднялась голова.

– Оли ползи сюда, я тебе место занял. – Фрики махнул рукой.

Ольгерд повернул к другу. Место оказалось в благословенной близости костра, повеяло теплом. Парень свернулся калачиком и мгновенно захрапел.

–

С рассветом вся дружина построилась у шатра конунга. Рорик прохаживался перед строем.

– Эти неблагодарные выродки решили, что могут бросить нам вызов. – Конунг вгляделся в лица своих бойцов. – Они забыли, кто защитил их от тонгров, кто каждый год защищает землю суми от набегов вендов. Пришло время напомнить. Если сегодня мы не вырежем этот гнойник, завтра все племена откажутся платить.

Рорик остановился и бросил взгляд в сторону частокола.

– Готовьте лестницы, с полуднем начнем штурм. Хочу, чтобы к вечеру от этого городища остались одни угли.

Когда солнце вышло в зенит четыре штурмовые группы были готовы. В каждой группе по десять лестниц, по пять человек на лестницу. У дружины Рорика был большой опыт разборок с такого рода крепостями. Вся молодежь вошла в группу Фарлана. Ольгерд держал наспех сколоченную лестницу вместе с Фрики и слушал наставника.

– Частокол невысокий, это хорошо. – Фарлан говорил неспешно в своей немного занудливой манере. – Но сверху колья остро отточены брюхом по ним не елозить. На колья не смотреть, на лестнице не спать. Двое внизу держат. Трое вверх бегом. Вопросы есть?

Поскольку дураков задавать вопросы в такой момент не нашлось, Фарлан повернулся и кивнул Рорику. Конунг вытащил меч и, подняв его над головой коротко крикнул.

– Пошли!