Текст книги "Музыка Имматериума (СИ)"

Автор книги: Cyberdawn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

И, кстати, пришли в голову два довольно комичных примера, которые я вращал в голове, неспешно ковыляя к ложу с будущей оболочкой. Первое, Легион Космических Волков. Довольно агрессивные, очень “животные” Астартес, все функции сношательного толка были не только не редуцированны, а скорее даже задраны. Стайная психология и совокупление как непременный атрибут социального положения и гормонального баланса Астартес этого легиона. Учитывая, что эти типы ещё и варили некую лютую отраву, оказывающую на модифицированный организм астартес эффект алкоголя (обычный спирт космодесантники хлестали, как воду), весьма примечательный и в чём-то забавный Легион, плюнувший на Жилю с егойным Кодексом, по слухам, набившим морду примарху ультрамаринов своим примархом… Весёлые ребята, ну да не суть. И несовместимость Сапиенсов и Астартес установлена как раз на основании многочисленных потрахушек этих весёлых ребят.

А второй весёлый момент был чисто “инквизиционным”. Дело в том, что легион предателей “Дети Императора” предавались в пастве у четвёртого. И, даже имели банды с названием “насильники” и прочее подобное. Вот только дело в том, что сии типы были лишены эректильной функции как класса, как и прочие астартес. Ну и служили мишенями для не слишком смешных, но каких-никаких шуток, на тему “чем, в какой роли и кто кого” радует Слаанеш в этом легионе предателей.

Ну и с такими мыслями я дотопал до валяющегося вместилища, мысленно вздохнул, потыкал тело пальцем. Палец в тело входил, препятствий не наблюдая. “Поехали”, мысленно откомментировал я и полез рукою.

28. Эпилог

Ну а убедившись, что рука, как и палец, в тушку благополучно проникла, принялся я в неё “укладываться”. Под противное бормотание всяческих, на тему “смотрите, коллеги! А энергонасыщенность падает, как ни парадоксально” и прочие бестактные завывания, укладывалось не очень, но я превозмог.

Вообще, было у меня некоторое опасение, что в туловище надо не просто поместиться, но и испытывать некоторые эмоции. Сильные и ярко выраженные: например, Терёхе, после пакости, учинённой им Лагинии, я всеми душевными фибрами и жабрами зложелал. В способности себя испытывать столь сильные эмоции к куску условно-живого мяса, я, признаться, сомневался.

Но, к счастью, не пришлось. Меня даже несколько “подтянуло” в тело, после чего моё всё пронзил лёгкий укол боли: вот варп знает, был ли он в предыдущий раз или нет.

Но в тушке я явно и очевидно поселился, так что стал открывать буркалы. И прямо скажем, психанул: свет и ветер “настоящим” зрением я вполне зрел, а вот перед глазами материальными была чернота, с какими-то невнятными красными силуэтами и переливами, весьма расплывчатыми притом.

Ну охренеть теперь, логично злопыхнул я: мало того, что припёрли тушку мутанта-переростка, так ещё и бракованного. И хорошо, если только слепую, в этом случае, худо-бедно, зрение в свете и ветре поможет, печалился я, когда послышался стук по пустой черепушке.

Вдохновлённый этим стуком, я с хрустом порвал опутывающие тело пергаменты с литаниями руками и начал счищать их с морды лица. А красные тени – очевидно, термозрение, мимоходом отметил я. Кстати, любопытно, чем оно осуществляется? А то и не написано в читанном мной толком, а дополнительный тип рецепторов в глазах не даст пристойной чувствительности. Ну, наверное, не даст, подумал я и забил, присев и начав самое естественное дело из всех возможных.

А именно, оглядывание и разминание всяческими движениями своего “нового дома”. Вместилище вполне слушалось, гадостей не учиняло, и чувствовалось – потенциал немал.

– Как вы себя чувствуете, брат почтенный Инквизитор Терентий? – пробасил Эмунд, на что я мог только улыбнутся внутренне, да и внешне не удержался от улыбки – уж слишком комичным вышло обращение.

– Чувствую, брат Эмунд, – покивал я. – И имени или звания достаточно, очень уж у вас получилась затейливая конструкция, не выговоришь толком, – озвучил я, на что астартес вроде как кивнул. – Коллеги, вас что-то ещё тут держит? – полюбопытствовал я. – Меня уже точно нет. Наблюдения свои вы, я надеюсь, завершили?

– Завершили, – ответил Максимус. – Довольно забавно…

– Всё в крепости, Макс, – подал голос Магнус. – Время у артефактов ещё есть, но не стоит испытывать удачу лишний раз.

Ну и покинули мы через портал островок. По прибытии коллеги уточнили, что с душой тела я “слился”, а как по мне – поглотил. Что, учитывая мои взаимоотношения с демонятиной, вполне логично, соответственно я выхожу и вправду “частично Терентием”. Ну и главное: буде мне придётся в дальнейшем менять физическое вместилище (в планах, конечно, такого нет, но, как показала практика, у вражин есть свои планы), "овощность" реципиента должна быть обязательным атрибутом.

И прихватил “почтенного брата Инквизитора Терентия” (так и обзывал, паразит такой) Эмунд под белы рученьки и повлёк к апотекарию ордена. Ну и Кристина двинулась за нами, впрочем, на неё клистерный астартес лишь зыркнул, да и начал меня всячески проверять и наставлять.

Жрать мне надо как, извиняюсь, лошадь. За коммуникационными аугментами ухаживать – последние были, невзирая на поголовную пси-активность Серых, непременным атрибутом, причём не только на затылке. Сверхпроводимость нервной ткани и возможность управления доспехом при повреждении центрального вычислителя, как на два голоса объяснили мне астартес. И предложили в доспех влезть, от чего я тут же и отказался.

– Вопрос в этом случае, уважаемые, в том, что я хоть и астартес, – хмыкнул я, – но и не вполне астартес. А доспехи вашего Ордена подобают лишь Серому Рыцарю, быть которым я, по ряду пунктов, не могу. Братом вам – да. Но не по Ордену, а по факту.

– Резонно, – подумав, кивнули Эмунд и апотекарий.

– А доспех мой мастер по оружию переработает сам. Я бы отнюдь не отказался от услуг брата-оружейника, – уточнил я, – но, насколько мне известно, кузнецы Серого Ордена есть только на Деймосе.

– Точно так, почтенный брат Терентий. – кивнул апотекарий.

Ну хоть этот более-менее удобоваримо именует. Хотя, учитывая что “почтенными” в орденах астартес, в большинстве своём, были Дредноуты, всё равно выходило забавно.

А вот наконец увидев морду лица своей оболочки, я вопросительно уставился на Кристину.

– Твоя работа? И насколько я буду похож на себя прежнего? – резонно вопросил я.

– Неотличимо, если пожелаете, Терентий. Кроме габаритов и пропорций тела, только лицо, – уточнила она.

– Пожалуй, пожелаю. Это ты умница, – покивал я тереньтетке.

Ну и решил я проверить свой планшет. Дело в том, что в новом теле оказалось, что я лишился фактически всего своего арсенала, кроме рельсотрона: управление остального было напрямую завязано на сопроцессор, который варп знает, поставят ли человеки.

А вот планшет имел весьма любопытный защитный механизм: на душу и отпечаток пальца. То есть, вне определённого радиуса от терёхиной души он банально не включался. Что, к слову, в свое время меня и подвело к мысли, что мы то ли слились, то ли ещё что-то.

Но сейчас варп знает, что будет, да и отпечатки давно похоронены на кладбище Императорис Клайтеус с остальным всем. И весьма, нужно отметить, весёлой эпитафией:

Здесь покоится тело Терентия Алумуса, Инквизитора Священной Инквизиции Империума Человечества.

Тело лежит тут, а он пребывает с нами.

В авторстве никто не признался, но даже кенотафом эту могилу не назовёшь. И да, довольно изящно, хотя до безобразия готично, отметил я.

Впрочем, планшет меня искренне порадовал: инсигния благополучно вскрыла код, душа, видимо, имела заданные джокаэро “метки”, так что весьма ценные и обширные информационные базы не ухнули в варп. Да и привык я к нему, улыбался я, поглаживая планшет здоровенными астартячьими лапами, в которых он смотрелся скорее крупным "мобильником", а не “планшетом войны”, как некогда назвал я этот кирпич.

А после пошли проверки, тренировки, и варп подери, злобные коллеги прогнали меня через Залы Правды и Покаяния! Без химии и пыток, но весьма пристрастно опросили на “Троне Истины” на тему лояльности Империуму, ну и “опрос на профнепригодность” учинили.

Довольно раздражающе, хотя понять коллег вполне можно: а вот варп знает, что за душа трепыхалась в варпе, мало ли, что на Терёху похожа?

Притом, что факты одержания демонами со всеми атрибутами святости были зафиксированы, хоть и чертовски редки.

А вот с атрибутикой, кстати, вышла довольно любопытная ситуация. Итак, погоняв меня под присмотром апотекария, выписав мне на тренировочной площадке неиллюзорных люлей (ну да, тело астартес, но выписывали-то тоже астартес, с веками опыта! И сопроцессора моего нет, мысленно вздохнул я) Эмунд повлёк меня к библиарию.

– Пси-потенциал чувствуется, – вещал он под кивки Кристины. – Но первые шаги нужно осуществить под присмотрам брата, специалиста, – веско поднял он палец.

– Кхм, – надуто кхмыкнула Кристина.

– Ничуть не сомневаюсь и не умаляю ваших способностей и возможностей, домина Гольдшмидт, – слегка поклонился наш проводник. – И, думаю, продвижение почтенного брата Терентия в овладении силами имматериума пройдёт под вашей опекой. Но, первые шаги, уж простите, несколько отличны от обычных псайкеров, и помощь наставника-прогностикария астартес необходима, – веско выдал он, на что Кристина, подумав, кивнула.

Ну а я как-то в тонкости и отличия псайкеров-астартес не вникал, так что безропотно повёлся к прогностикарию.

Последний, детина под три метра ростом, что указывало на возраст не менее трёх сотен лет, похмыкал, потыкал в меня светом и ветром, ну и начал нести дремучий дзен. На тему себя, мира, места в нём и прочего. И несколько удивился, оказавшись в паре сантиметров от пола.

– Псионика, брат Августин, – пояснил я с некоторым ехидством. – Кроме того, не один псайкер проходил обучение у меня на глазах, да и с тонкостями я, пусть и теоретически, но знаком, – выдал я. – Мне не нужно знать, “что думать”, мне нужно знать “как не надо делать”, а с остальным, я думаю, разберусь.

Морда лица почтенного библиария бровями нахмурилась, лапища возделась – очевидно, воспитательный подзатыльник неофитам, рефлекс. Но узрев мою ехидную морду, дядька задумался, несколько ослабил хмурость и, наконец, кивнул.

– Понятно, брат Терентий. Да, несколько не учёл ваш несколько нестандартный опыт, – кивнул он. – Тогда слушайте.

И начал он мне давать технику безопасности, не факт, что мне нужную, но не факт и обратное. И вообще, весьма интересно, что у меня получится.

Кстати, довольно любопытным наблюдением оказалось, что мимики и прочего астартес отнюдь не лишены. Не моей, которая выходила весьма гротескной, на фоне прочих братьев (и хрен с ним, мудро заключил я), но вот в беседах и прочем каменные рожи космодесантников на самом деле были весьма выразительными, как бы не выразительнее многих людей. Просто это была микромимика, весьма быстрая и не фиксируемая глазами человеков.

Кстати, учитывая их, точнее наш “боевой язык”, которому меня стал обучать Эмунд, состоявший наполовину из подобной микромимики, ситуация понятна. Не каменнорожие, а использующие даже мимику, как часть боевых действий.

Ну так вот, Августин в течение пары часов, в подробностях (несколько излишних, на мой взгляд, но пусть будут), просветил меня в стиле “не ставь автограф на диске, не суй окурок в дисковод”. И указал на полигон, где мне надлежало “попробовать”.

А вот перед тем, как я впёрся в полигон, Эмунд, явно взявший надо мной шефство, развёрз пасть:

– Лорды-Инквизиторы Матильда, Магнус и Максимус высказали пожелание присутствовать и наблюдать ваше взаимодействие с имматериумом, почтенный брат Терентий, – напомнил он.

– Их ещё не хватало, – проворчал я. – Впрочем, пусть будут, я не против.

В итоге, на полигон набилось троица лордья, Кристина и так не отходила от меня, а на вопияния Августина, что, мол, опасно, надо покинуть полигон, в варп его послали все присутствующие, кроме Эмунда и меня, который и был “опасно”.

Астартес за секунду обменялись набором гримас, на тему “составим компанию суицидникам? – а куда мы денемся?” – так что в итоге мои потуги овладеть наукой псайкера остались наблюдать все.

– Если ненароком прибью, то вас предупреждали, – подал голос я, на всякий.

Ну и попробовал осуществить простейшее телекинетическое воздействие. С весьма… неоднозначным результатом.

– Это… весьма нетипично, – пробормотал Августин, обозревая кусок пола, раскалённый докрасна и завязанный в изящную косичку. – И внешность, – задумчиво уставился он на меня.

А повращав башкой, я огласил полигон десятком матерных выражений и аж три раза грязно выругался: Ну варп с ним, с нимбом. Но у меня, чтоб эту свячёность, прорезались, мать их, белопёрые, полуматериальные, светючие крыла! Нет, причину, по которой мою персону снабдили этим украшением я вполне понимаю: чудо воскрешения и все пироги. Но варп подери, они не подходят под мой маникюр на ближайшие десяток миллениумов и вообще, я же как дурак какой, крылатый!

– Красивые, – выдала Кристина потрогав перья, ну и прикосновения которой я прекрасно ощутил… крылами.

Вот же пакость какая, у меня шесть конечностей, печально констатировал я. И мне ТОЧНО не стоит помирать, а то ещё и тентакли какие проявятся. Хотя некоторым, окинул я взглядом разглядывающую и пальпирующую полупрозрачные крыла Кристину, может и понравиться. Но мне – нет, так что нафиг, решительно решил я и начал свячёность хомячить, что и привело к исчезновению всяческого лишнего через минуту.

– Типично для святого, – пробормотала жуткая бабка. – А вот псайкерство какое-то… впрочем, не мешаю, – аж воздела она лапки, под хмурым Августина и бешеным моим взорами.

– Брат Терентий, вы должны почувствовать имматериум, вложить в него желание, почувствовать отклик, – выдал прогностикарий.

– И как я, брат Августин, почувствую этот варпов варп, когда я его в принципе не чувствую? – несколько ядовито уточнил я. – Я как был фактически иммунен к нему, так и остался, – дополнил я. – Ну и в принципе не могу “почувствовать”. Вложить желание… варп подери! – выругался я, отпрыгнув от ядрёной высокотемпературной вспышки. – Вот, пожелал светлячок сделать, – потыкал я в отпрыгнутое место.

– Вы пока не воздействуйте, – с некоторым опасением покосился на вспышку прогностикарий. – И не факт, что пока. Совсем не чувствуете? – уточнил он, на что я помотал головой. – Задача, – протянул он.

– Кстати, Терентий, вы явно добавляете в манифестацию пси-воздействия эманации энергии святого, – из-под маговизора подал голос Магнус. – Намеренно?

– Нет, конечно, я с этой варповщиной не знаю, как работать, да и не чувствую её толком, – ответил я, не став посвящать окружающих в свои кулинарные пристрастия от греха.

– А если тебе попробовать полетать? – подал голос Максимус. – У имперских святых вполне выходит, – уточнил он.

Ну, возможно, задумался я, перестав поглощать свячёность. В принципе, трёхмерный бой – вещь весьма полезная, правда, учиться ему надо до чёрта, но вполне неплохо может получиться.

Крыла потихоньку проявились, ну и я попробовал “полетать”. А через пару секунд сидел на отбитой заднице, потирая отбитую башку.

– Прекрасная идея, – искренне и от души поблагодарил я Максимуса, честно старающегося не заржать.

– Не знаю, брат Терентий, похоже, псайкер вы сильный, но совершенно непригодный к пси-воздействию, – наконец, выдал вердикт Августин. – Слепой художник, причём с рождения, – дополнил он, пусть и изящно, но не самым приятным сравнением. – Я бы порекомендовал аугменты-блокираторы…

– В варп блокираторы, – отмахнулся я. – Просто не буду пользоваться псайкерством, тренировать псионику, а там, возможно, появится если не чувствительность, то возможность сгладить последствия, – смерил я взглядом косичку из пола и вмятину в потолке. – И крыла ещё эти, – вздохнул я, косясь на эти крыла. – Впрочем, всё равно неплохо: жил больше десяти лет без псайкерства, ну и дальше проживу.

– Смотрите сами, – явно борясь с собой, выдал прогностикарий.

В свете и ветре же эманируя желанием меня схватить и начинить имплантами-блокираторами, ретроград такой! Сам понимаю, что опасно, мысленно ответил я Августину, вслух, впрочем, промолчав. И покинул полигон.

А ещё меня ждало Милосердие, с заточенными фактически под домашний арест всеми: пусть и неприятная, но вынужденная мера и…

Понимание, куда мне двигаться. Так что прихватил я Максимуса, как моего, по сути, друга, Кристину и расположился с ними в “нашем” кафе-балюстраде, с видом на жилую часть крепости.

Что приятно – стулья были не только удобными, но с металлическим нутром, а на предложение Максимуса вмазать по амасеку я ехидно развёл лапами.

Организм астартес перерабатывал лишний алкоголь намного быстрее любого ощущения опьянения, так что спиртное, и так не особо мной жалуемое (не без травматических воспоминаний о пьянке в другом мире, нужно отметить), стало для меня просто бессмысленным. Это надо ехать к Космическим Волкам, с некоторым ехидством отметил я, ну и сотрясать врата их ледяной крепости пинками, с воплем: “Когда тут астартес наливают?!”

Впрочем, не столь большая потеря, могло быть гораздо хуже, заключил я, не без ехидства взирая на удивлённо пырящихся на меня коллег, посетителей кафе.

Дело в том, что увидеть астартес вне казарм или замка ордена без брони – весьма нетривиальная задача. А уж чтоб он сидел в кафешке с людьми, дымил здоровенной трубкой (самокрутки оказались для меня слабоваты, если не крутить уж совсем непотребные размеры), да попивал каф… В общем, коллеги наслаждались всеми прелестями когнитивного диссонанса, к искреннему удовольствию в моей доброй, чуткой, понимающей, да вообще, святой со справкой душе.

– В общем, Макс, я не вполне понимаю, что мне делать, – после не особо осмысленной болтовни выдал я. – Во-первых, что бы ни говорил Магнус, нормального расследования я не проведу, – помахал я лапищами.

– Нужно отметить, Тер, – довольно ехидно отметил Максимус. – Что в твоём возрасте Инквизиторы ведут расследование… аколитами! – торжественно заключил, заржав, этот усатый тролль. – Ну серьёзно, я вот уже полвека почти не бегаю, даже не учитывая время лордства, – несколько поморщился он.

– В общем-то, ты верно говоришь, только не учитываешь два, точнее три, но начнём с двух, момента, – начал я. – Первое: моя чувствительность к душам. Я понимаю, когда мне врут или нет, Макс. И вижу, пусть не мгновенно, человека, общающегося со скверной. Твоё предложение насчёт расследования аколитами разумно, но в случае со мной, даже если плюнуть на боевой потенциал, весьма глупо, – заключил я.

– С этой точки зрения да, есть в твоих словах смысл. Но! – воздел он перст и усы. – Раз ты такой чувствительный, так на кой варп тебе “правильное расследование”? Допрашивай – и всё.

– Сам понимаешь, далеко не всегда, точнее почти всегда всё не настолько просто, – хмыкнул я.

– И не настолько сложно, – ответно хмыкнул бывший наставник. – Попроси Кристину, пусть натягивает на тебя “личину”.

– До первого псайкера, – поморщился я.

– Которого ты же и проверишь, – отпарировал Максимус. – В общем, либо ведёшь тайное расследование аколитами, либо явное собой, а в сложных случаях – личина. Не выдумывай глупости, – веско подытожил он. – А остальные причины? – заинтересованно пошевелил он усами, хлебнув пива.

– Как раз боевой потенциал. Тела и не только, который весьма глупо не использовать, – ответил я.

– Тут соглашусь, – кивнул коллега. – И?

– Скажем так, Макс, есть у меня весьма веские основания подозревать, что мои милые игры с несущими далеко не закончились, – выдал я, подумав. – Основания я, если позволишь, оставлю при себе. Но, даже если я спрячусь, этих паразитов будет выносить на меня, вопрос времени.

Собственно, я, пусть и без деталей, озвучивал Максимусу собой надуманное и весьма наглядно подтверждённое. Сама мифическая природа будет меня сталкивать с этими типами, выводя моё “чтоб ты сдох, гадкий Лоргар!” и еретическое “какой противный и наглый Инквизитор, надо бы его прибить, что ли…” в полноценный конфликт.

А подлость тут в том, что… ну ладно, я, положим, не толкаюсь. А несуны-то толкаются! Причём, например, мой путь по Империуму более чем может быть отмечен нападениями этих предателей, потому что они “не успели”, ну а я спокойно занимаюсь иными делами в другом месте. Причём, выйти такое может из-за гадкой мифичности, то есть несуны даже искать-то меня специально не будут!

В общем, получается, что проще их дожидаться, как это ни самонадеянно, да и попахивает самоубийством.

Уж всяко полезнее, чем с впечатлительными охами и скорбными ахами систематически узнавать о том, что Мир, где я провёл расследование или просто отдыхала команда, в варп вырезан или жертвопринесён.

– Неприятно, – после обдумывания выдал Максимус. – И ты думаешь покинуть Сегментум? – прозорливо выдал он.

– По всему выходит, что так, – кивнул я. – Начиная с того, что я выхожу довольно эффективным демоноубийцей, которому в нашем Сегментуме просто нет работы, – на что усач ехидно пошевелил усами. – Хорошо, почти нет работы для демоноубийцы, она редка, и востребованность именно и конкретно меня невысока, – переформулировал я, на что Максимус, подумав, кивнул. – Далее, мне надо развиваться и тренироваться, а на демонах, – оскалился я, – это весьма империумоугодно. Ну и несущие предатели, – развёл я лапами.

– Спорить с тобой не буду, да и права такового не имею, – выдал Максимус. – Но жаль, факт. Однако, ты начал разговор с того, что не знаешь, что делать?

– Не знал, точнее не определился до него. А натолкнула меня и утвердила весьма забавная коллизия, – усмехнулся я, а на вопросительно поднятую бровь дополнил: – Я перед своим нездоровьем, – выдал я чертовски удачный эвфемизм, – взял расследование у аналитиков Императорис Клайтеус. На Рамилесе, а станция сейчас направляется в Сегментум Обскурос, и ни варпа я до неё, у нас в Сегментуме, не успеваю. И вот я подумал: а догоняю я её. А есть ли смысл возвращаться? – риторически развёл я руками.

– Ну, смысл возвращаться всегда есть, Тер. Пива попить, со старыми друзьями поговорить, – довольно печально, но понимающе пошевелил усами Максимус. – Будешь мне зачитывать “последнюю волю”? – ехидно, воспряв усами и настроением вопросил он.

– В общем – да, – признал я. – И будет просьба как к Лорду-Инквизитору, а ещё присмотри, пожалуйста, за Геллефирианским Сектором. Я, признаться, рассчитывал возвращаться туда “на отдых”, – невесело усмехнулся я.

– Присмотрю, – кивнул собеседник. – Без фанатизма, да и вряд ли я в нём окажусь в этой жизни, но присмотрю, – посулил он.

– Благодарю, – благодарно кивнул я. – Далее, если моё мнение насчёт Коула имеет значение, я передаю свой голос тебе, Максимус, с таким наказом: варп трахнутому шестерёнке, а не доступ к ксенотеху, кроме случая, если текущие исследователи зайдут в тупик, – озвучил я.

– Учту, – серьёзно кивнул Максимус.

– И, наконец, возможно, у меня будет один или несколько пассажиров в Геллеферианский Сектор. Милосердие стартует сразу в Сегментум Обскурос, а курьеры к кораблям миссии будут летать. Понимаю, несколько нагло, Крепость Инквизиции – не ночлежка для пассажиров…

– Ерунда, несколько, как ты выразился, пассажиров место найдут и не помешают. В Императорис Клайтеус варпова уйма лиц, даже не знающих, где они. Подозреваемые, сотрудничающие с Инквизицией, важные свидетели, – пояснил он, на мой вопросительный взгляд.

– Прекрасно, – кивнул я. – И, наконец, просьба, правда, не знаю как сформулировать, – пощёлкал я пальцами.

– Связаться с коллегами и рассказать, какой ты хороший? – ехидно пошевелил усами Максимус.

– Ну, что-то вроде того, – несколько смущённо признал я.

– Да свяжемся, собственно, направление данных при смене места “базирования”, если так можно выразиться, Инквизитора – дело довольно типичное. Ладно, я тебя понял, Тер, а пока давай выпьем и поговорим.

И выпили (хотя для меня и бессмысленно), и поговорили. Вот чёрт знает, довольно спонтанное решение, по мере обдумывания, выходило оптимальным: Инквизитору с моими способностями и моими “хвостами” банально нечего делать в Сегментуме Темпестус. Тут из угроз уровня “ну где же Инквизитор?!” преобладают ксеносы, а с ними я свои планы выполнил и перевыполнил.

Несколько грустно, конечно, признал я, но правильно по сути.

Посидели, попрощались, да и потопали мы с Кристиной из Крепости. Дела-то тут найти можно, да и на шеях новоявленных “братцев” повисеть, но всё это оттягивание и бессмысленная трата времени.

Впрочем, резонно рассудил я уже в челноке, до отлёта есть ещё пара дел. И Кристине не дал в полёте перейти дальше поцелуев – успеется, а факт некоторого отличия от астартес вульгарис я уже установил критерием истины, да.

И вот, встречали мою персону аколиты полным составом, вылупившие очи на мою весьма звёздную персону.

– Терентий? – наконец, неверяще вопросил задравший голову Син.

– Терентий, Терентий, – веско покивал я.

– Астартес настолько в вас верят? – полюбопытствовала Агнесса.

– Не вполне, в этом случае несколько иная ситуация, – не стал углубляться в детали я. – Так, аколиты мои. Дело в том, что покушение было осуществлено с помощью изнутри. Разовой, постоянной – неважно. Экипаж ожидает проверка и расследование, но…

– Начнёте вы с нас. Это правильно и справедливо, – выдал Эльдинг.

– Ну, в общем, да, – кивнул я.

Аколиты нельзя сказать, чтобы поголовно отнеслись с восторгом, обидой в свете и ветре поэманировали, но в целом “поняли и приняли”, и на пяток вопросов каждый ответил быстро, чётко и молодцевато. А более пяти было и не надо, да и “жудких обидов” по итогам никто не таил.

А после я направился в музыкальную: засела у меня в башке мысль, что маячок поместили в кресло. После в Паутине "свячёного столба" в этом появились закономерные сомнения, но подозрение осталось.

Ну и сыграть на моей прелести хотелось до чёртиков, надо признать. А исполнение нескольких композиций Свинцового Дирижабля (как-то весьма зашло под настроение), естественно, в переложении на орган, показали весьма отрадный результат: да, тело не было приучено играть, но! Во-первых, мелкая моторика и координация астартес оказалась порядково лучше человеческой, так что физическая и сила, и прочее – ерунда. А во-вторых, ухо воспринимало очевидно лучше и значительно больший спектр звучания. Что как позволило донастроить мою прелесть до недостижимого ранее качества, так и насладиться музыкой гораздо более насыщенной, нежели раньше. Да, окружающие трети играемого не слышали, зато слышал я. Ну а играл, прямо скажем, больше для себя, так что музыкальную я покидал довольный, как слон. Звёздный.

И да, маячков в кресле не наблюдалось, даже остатки покушавшегося предателя служители прибрали, молодцы такие.

А значит, оставался “всекорабельный молебен” из нескольких актов. Так что намылился я к нашему попу, который раззявил зев посреди своей бороды и оттитуловал мою непричёмистую персону:

– Ангел Императора!

– Никто меня не посылал, я сам пришёл, – резонно ответствовал я. – Экклезиарх, у меня к вам есть дело. Нужно провести молебен…

– Я знал, Святой Терентий, что Император своим сиянием…

– Ну да, ну да, – кисло перебил я попа. – Давайте к делу. Итак, нужно провести всекорабельный молебен. С чёткими и акцентированными указаниями в проповеди на: предательство Империума, это раз. Соблюдение в полном объёме корабельного устава – это два. Весьма важные моменты, необходимо сделать на них акценты непременно. А я, так уж и быть, сыграю на вашей физгармонии что-нибудь религиозное, – мысленно вздохнул я.

– По слову вашему и во имя Императора! – бодро выдал поп.

Но, проведённые фактически не отходя от кассы молебствования нас с Кристиной разочаровали: несколько “фальшивящих” типов были простыми, обычными людьми, ничего гадкого, кроме излишков алкоголя и дурмана, на борт не протаскивающие. А их небольшое количество так и вообще указывало на весьма высокий моральный дух экипажа, что было весьма отрадно, но…

Но не решало проблему. Впрочем, есть вероятность, что “маячок” был, например, на обшивке судна. Или предатель благополучно помер: количество экипажа Милосердия было таково, что смерти (да и рождения) были довольно типичным делом. В общем, нужно нам с Кристиной обойти весь корабль, а если не получим результат – проверять всех и каждого, уже индивидуально. Ну, будет, если что, нам занятие, на довольно долгий перелёт до Сегментума Обскурос, заключил я. И было подумал закончить ещё одно дело, но был ультимативно схвачен за хобот и силой увлечён в апартаменты.

Технические испытания в апартаментах показали, что кристинина личная жизнь в безопасности. Некоторые ограничения, связанные с габаритами, были, но не столь критичные, как мне опасалось. И связаны они были с габаритами тела вообще: характерная часть была пусть и немалой, но явно не дотягивающей до травмирующих кондиций, что объясняло отсутствие массовых жертв характерной особенности Космических Волков.

А уже на следующий день я отловил Лапку, обучение которой Кристиной пусть и не завершилось полностью, но сертификат псайкера тереньтетка была готова выдать, искренне уверяя, что минимум необходимых знаний и навыков у Моллис есть.

Ну и позвал я пару кошатин из свиты Эльдинга. Кстати, похоже, они нашего Претора Электроида вполне “одеметриусили”, судя по эмоциям в свете и ветре, со всех сторон. Так что, когда на вопрос о том, что они могут Монетариус более никогда и не увидеть, кошатины ответили “жалко, ну и ладно”, я особо удивлён не был.

И Лапка, упрямо насупившись, обозначила, что вот будет со страшной силой служить Империуму и “Большому Святому Терентию”.

На последнее я даже не нашёл, чему возмутиться: невзирая на несколько раздражающую формулировку, каждый пункт был неоспоримой истиной, так что я просто махнул рукой и озвучил:

– Добро пожаловать, аколит. Ждут тебя тренировки, учёба и тренировки, тяжёлая работа и немалая ответственность, – посулил я на всякий случай: ну, мало ли, передумает.

– Я справлюсь! – заявила кошатина.

И, испросив дозволения, гордо удалилась, задрав хвост. Ну, справится – и хорошо, логично заключил я, бредя к Франциску. Где и обозначил направление нашего пути: систему, точку финиша Рамилеса, уже щемящего туда через имматериум. Мы там будем даже несколько раньше, нежели звёздная крепость, но естественно подождём.

А в перелёте занятия найдутся, и по делу, и по не очень, рассудил я, наблюдая за уменьшающимся шариком планеты с Императорис Клайтеус.

Ну и прощался, внутренне, и поностальгировал немного: варп знает, увижу ли я её ещё когда-нибудь.