Текст книги "Музыка Имматериума (СИ)"

Автор книги: Cyberdawn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 41 страниц)

Огненную пелену, выставленную Кристиной, он преодолел, не замедлившись. Лишь доспех мигнул рунами. Что в очередной раз указало на рациональность её “вжаривания” ранее – несуны в природе имматериума разбирались. Так что не факт, что стандартное воздействие бы прошло. Правда добивать недобитков было лишним, мимоходом отметил я, сделав в памяти зарубочку с Кристиной на эту тему побеседовать.

Болтерные выстрелы он также ожидаемо проигнорировал, и с разбегу обрушил свой противоестественный гибрид на мои скрещённые когти.

Когти выдержали, а вот я начал подводить, точнее доспех и, чтоб его, пол. И то, и то заскрипело сминаемым металлом, всё же удерживать мощь почти трёхметровой несятины выходило не очень. И только я стал прикидывать, как бы мне половчее прибить агрессора лучом хаоса, а то задавит, как Кристина метнулась к еретику, приставила лазжезл (всё же достался ей подарок Кагула) к открытой в подмышечной впадине щели, и защёлкала разрядами. Предатель только шлемом дёрнул, а через пару секунд мне пришлось отскакивать – явно дохлый труп рушился на меня.

– Молодец, девочка, – искренне похвалил я Кристину, приправив соответствующим посылом света и ветра, отчего тереньтетка задрала шлем (а в нём нос) и явно надулась.

Хотел я вернуться к благоугодному еретикоциду, но, оказалось, что цидить уже некого: Эльдинг и его скитарии явно ускорились после нападения на меня, да и хаосня на копошение отвлеклась, что и было их последним делом в жизни. Из живых оставался только второй астартес-предатель, дёргающийся от пробегающих по нему разрядов электричества. А через пять секунд и он перестал быть.

А я включился в вокс-сеть, узнав, что мы отбились. И со вздохом, помянув очень злобливым словом дохлых и ещё живых несущих слово, принялся я узнавать итоги нашего контр-абордажа.

И выходило у нас так: Ганс Краснов мёртв, явно полез на апостола, нанёс ему повреждения, но псайкеры его просто разложили, в химическом смысле этого слова. Далее, у меня осталось семь из десяти преторианцев. Тройку добила живуча скотина, тёмный апостол, которого даже десятисантиметровая дыра в грудине от луча хаоса не упокоила. В итоге преторианцы сожгли его фосфорными серпентами, но не без потерь.

Огринов, к счастью, с Дредом и Джоном осталось пятеро, с ранениями различных типов. Как и “оргиновод” выжил лишь один. Полторы сотни безвозвратных потерь у белых ангелов, сотня у скитариев, триста человек боевого батальона Гнева.

Против нас же было тридцать шесть несунов с тёмным апостолом и около тысячи еретиков, прорвавшихся на трёх абордажных торпедах. Как ни печально признавать – мы очень легко отделались, В моих планах астартес было не более двадцати, а на прорыв абордажных торпед я вообще не рассчитывал.

Ну и некомбатанты не пострадали, хотя Гнев стал по-настоящему “пустотным”, за исключением жилых палуб. Обшивку издырявили дропподы и торпеды, зачастую с уже дохлым экипажем, но именно судну было неважно. Не говоря о куче чисто технических повреждений, от двигателей, до нескольких секций плазменного реактора. Про коммуникации и говорить не хотелось, смотря на скорбную физиономию Франциска.

– Вечное Движение – судно-мануфакторум, – попробовал я утешить скорбного капитана. – Починим мы Гнев, Франциск. И вообще, – пришла мне в голову идея, – как разберёмся с последствиями, будет у меня к вам серьёзная беседа, Франциск.

– Хорошо, Терентий, – тяжело вздохнул капитан.

А в пустоте выходила такая картина: после повторного отключения щитов баржей для выпуска абордажной группы Редуктор разнёс планетоид макропушками (само Движение, к слову, впоследствии получило ряд повреждений из-за близости с разнесённым, но не критичные. И, полным залпом вжёг в открывшееся окно из батарей ланс-излучателей. Ну, а масса залпа, да ещё по судну без щитов, по стоячей цели, оказалась достаточной, чтоб баржа просто развалилась на две части, с прелестями, вроде раскалённой обшивки, детонацией плазменного реактора и прочей веселухой. Так что на орбите газового гиганта сейчас болтаются две полубаржи еретиков.

Ну а Гнев маневровыми отползал, под активированными щитами, отстреливаясь от абордажной пакости и пустотных судов еретиков из орудий точечной обороны. Что делал на диво качественно: когда мне пришли отчёты о количестве десантного и не долетевшего “мяса” мне стало страшно: сотня астартес и пять тысяч боевых еретиков. Больше, чем весь экипаж Гнева, считая гражданских. Если бы не подготовка, то нас бы просто завалили телами насмерть, прикинул я.

И Ганса жалко, вздохнул я. Вот интересно ему, остался бы в Храме, был бы жив. Хотя, не подстрели он апостола, бес знает, как всё бы обернулось. Отбились бы, но этот тип с его демоном вполне мог и в одиночку наши силы ополовинить. Да и удачно подставившиеся под мой карательный пинок библиарии… чистое везение, они бы косой прошлись как по гвардейцам, так и скитариям. Да и Кристина не факт, что справилась бы: несуны как раз на демонятине всякой демона съели, в палки их заталкивают.

В общем, честно говоря, настроение у меня было похоронное. И разделял его только наш капитан, да и то, по своим причинам. А я, признаться… посчитал себя самым умным, да мы этих несущих порвём… Элиту, на минуточку, бойцов, с многотысячелетним опытом боёв. Да хоть и мясо бы у них было, выдал: мол, у еретиков точно баржа, да мы их порвём. А что нормативы у несущих десятитысяелетнего разлива, да даже десантные суда, по слухам, водятся – это господин Инквизитор Терентий не учёл, слишком мудёр…

Вытянули, конечно. Притом, как Краснова ни жалко, малой кровью. Но, нужно признать, на чистой удаче и везении, скажем честно. Да и в бою недостатки моей боевой доктрины очень фактурно проявились. Сверхближняя дистанция и средняя – да, а на ближней, что мне делать? Я себя бы реально, к чертям, сжёг отражённым излучателем, если бы не Кристина. Болтер против одоспешенных противников не годится, мельта обратку не хуже волкитного излучателя даёт, плюс боезапас.

И да, раз у меня самоедство, надо преторианцам, телохранителям недоделанным, пистон вставить. Джону и Дреду тоже, но огрины пока чинятся у хирургеона, вот починятся – настучу по костяным головам.

– Итак, господа преторианцы, – вщемился я в мастерскую-казарму. – И какого варпа сегодня было? Вы телохранители или куда? Молчать, когда я вас спрашиваю! – выдало моё самодурство, наблюдая за перегревающимися мозгами. – Меня у вас из-под носа похитили! Я справился, но если бы был смертник? Причём, варп подери, когда я говорю вам идти в бой, вы мне истерики закатываете, мол, нельзя, охраняемое лицо, – ехидно процитировал я. – А в реальном бою?! – прокурорски воззрился я на пожирающих меня окулярами преторианцев.

– Кхм, можно не молчать, – исправился я.

– Господин Инквизитор, вынужден констатировать, что вы даёте взаимоисключающие указания, – прогудел опять болтун, выжил, курилка. – В тренировочных боях вы давали чёткое указание…

– Так, будешь Ритором, – определил я наконец “позывной” болтуну вместо передаваемого кодом номера. – Так вот, господин Ритор, а вы не заметили, что ситуации разные? И если в КОНКРЕТНОМ тренировочном бою оберегать меня было не нужно, то вот в теперешнем – очень даже. Мы потеряли трёх ваших собратьев, – вздохнул я. – Ладно, в этом случае и вправду есть часть моей вины. Давайте так, господа преторианцы: я работаю в паре с Кристиной, это вы видели и знаете, – на что последовали зырки окуляров на девицу и согласное гудение. – Значит, определитесь сами, но двое из вас не только и не столько бойцы, а именно телохранители. Один меня, второй Кристины. Наше воздействие вы видели, соответственно, тактическую необходимость вы понимаете. Итак, если я скажу или отдам общую команду в бою – преторианцы вперёд, что должны сделать вы, Ритор, и ваш напарник? – а в ответ тишина. – Вы и телохранитель Кристины должны остаться с нами. И выполнять ТОЛЬКО адресованные к вам команды. Понятно? – осведомился я.

– Понятно, господин Инквизитор, – последовал коллективный ответ.

– Прекрасно. На должность телохранителя госпожи Гольдшмидт подберите преторианца сами, Ритор, – обрадовал я свежепоименнованного и срулил.

Как-то не очень вышло, не успокаивает ни черта, оценил я. И на огринов орать тоже дело глупое – у меня, пардон, есть прямое управление ими, если что. Так что сам провтыкал, а крайний тут только один, совсем приуныл я.

– Не расстраивайтесь, Терентий, – аккуратно погладила меня по плечу Кристина. – Мы бы никак не успели к Гансу, он уже был мёртв, когда мы начали путь.

– Это понятно, спасибо Кристина, – встряхнулся я, а то совсем раскис. – Да. Не успели бы. Пойдём к Эльдингу, – определился я.

А по дороге я узрел ещё одно причину заскочить к моему артизану. Туши еретиков палочками сгребали в кучу, с доспехами и оружием.

– Приветствую, Эльдинг, – поздоровался я, вваливаясь в мастерскую. – У меня к тебе два дела, срочное и нужное. И да, поздравляю с успешным боем в роли Претора Электроида, ты был выше всяческих похвал, Доминус, – не мог не признать я достоинства аколита.

– Приветствую вас, Терентий, благодарю, – поклонился люминен. – Что за дела привели вас? – полюбопытствовал он.

– Во-первых, я тут по дороге увидел, как складируют тела еретиков. В доспехах и с оружием, – трагически выдал я.

– Да, Терентий, – заполнил паузу кивком парень.

– Эльдинг, доспехами астартес! – возвысил я голос.

– Но они же осквернены… – начал было жрец, но блеснул глазами. – Да, вы правы, Терентий. Адамантий, ноктилит, да даже керамит не помешает, – высказал он разумную мысль. – А баржа…

– А не слишком? – ехидно вопросил я. – Полно, Эльдинг, вы думаете, что там что-то осталось? – на что люминен помотал головой. – А ради оплавленного металла я возиться не буду. Но доспехи и оружие астартес-предателей, вне зависимости от степени осквернения, соберите. Почищу и пригодится.

– По слову вашему, пригодится, – покивал Эльдинг. – А второе дело? – заторопился он прибрать трофеи.

– Второе. Мне нужен совет. Я бы обратился к Валлиосу, но ныне вы мой мастер оружия. Соответственно, это ваша прерогатива, – ответил я. – Итак, Эльдинг, что мне делать с противниками от пяти метров до расстояния рукопашной? – полюбопытствовал я. – Волкитный излучатель меня сегодня чуть не спалил. Болтер против тяжело бронированных целей неэффективен.

– Интересный вопрос, – задумался люминен. – Именно против тяжело бронированных? – уточнил он.

– Ну да, против других и болтер справляется, – ответил я.

– Тогда вам нужен грав-пистолет, Терентий. Встроенный в доспех. Чем тяжелее броня вашего оппонента, тем хуже ему придётся, он эффективен даже против техники и простых людей. Правда, против демонов и астартес без доспеха он не поможет… – выдал Эльдинг.

– Хм, ну против неодоспешеных мне хватит другого оружия, – прикинул я. – Да и с демонами я работаю болтером и когтями. Хорошая идея, артизан. Вот только два вопроса: первый – насколько он прожорлив в плане энергии? Например, сегодня волкитный излучатель истощил свой аккумулятор и почти разрядил аккумуляторы доспеха. И второй – где бы его достать?

– В плане энергопотребления грав-оружие менее энерготребователено, нежели стандартное лазерное, – ответил люминен. – А насчёт доставить, то почтенный магос Редуктор передал мне необходимые технологические карты. Я сам смогу изготовить вам встраиваемый вариант. Правда, это займёт не менее двух месяцев, – признал он.

– Которые мы проведём в ремонте судна и варп-прыжке, – закончил я. – Буду признателен, Эльдинг, – кивнул я.

– Займусь, Инквизитор, – кивнул и люминен. – А возможно, у предателей…

– Ступай, мастер оружия, – улыбнулся я, покидая мастерскую.

Почистил изъятые Эльдингом (сроком в фантастический час) доспехи и оружие предателей от скверны, да и направился спать. Ибо помочь пока никому не мог, все чинились и разбирали последствия боя.

На следующий день были похороны, разговоры с Редуктором насчёт починки и похоронный концерт, не без этого. На Геллефере, тем временем, праздновали “чудесное избавление”. Наш поп, помимо отходной, явно мыслил устроить благодарственный молебен, но явленный ему кулак и моя грозная физиономия его от ритуальщины отвратила.

А после, в процессе ремонта, я всё же спустился на Геллеферу с Редуктором, где мы имели беседу с Зондером.

– Я направил запрос в Депортаменто Муниторум насчёт сил Имперского Флота в секторе. Но, признаться, судя по ответу “по возможности”, флот нам не выделят. – жаловался Денис на жизнь.

– Не выделят, как минимум до отправки в Администратум новой десятины, – прикинул я. – А если вы, Денис, с отправкой подадите прошение именно в Администратум, то пару крейсеров высоковероятно пришлют. И я в это вмешиваться не буду, – отмел я просительный взгляд. – Вечное Движение порядково мощнее чем то, что вам могут прислать. Вот только, вам надо заинтересовать Валлиоса, чтобы его Изыскатель нёс боевое дежурство, – ухмыльнулся я на сдавленный технописк Редуктора. – Всё же, Движение – это судно-мануфакторум, так что содержание его в боевом режиме – это фактические убытки, тогда как в развёрнутом состоянии – чистая прибыль, – отметил я под довольные кивки магоса.

– А если не совсем боевое… – начал юлить Денис.

– А это сами договаривайтесь. Вам тут вместе жить, – резонно ответил я, покидая губернатора и магоса.

В общем-то, отсутствие флота – бардак, но без объединения в сектор и Мира-Кузни Геллеферианский Сектор никому был не нужен. Ну и я тут своим присутствием грокса подложил, однако общей проблемы это не решает. Не было бы меня, так после повышенной десятины в сектор нагрянули иные искатели лёгкой поживы. Да и изменяющий с мясником тут отметились, так что спокойные деньки этого захолустья закончились.

А жить тут не мне, а как раз Денису с Редуктором. Так что пусть договариваются. Впрочем, договорились, какие-то преференции и послабления получил магос, ну и часть мощностей Движения будет до прибытия флотских заморожено.

Две десятины шестерёнки Редуктора латали Гнев, могли бы и дольше, но у меня возникла идея, о которой я грозил рассказать Франциску ещё в день абордажа. И состоялась эта беседа на третий день после похорон.

– О чём я хотел поговорить, Франциск, – встретился я с капитаном в офицерском клубе. – Вы сами видите, мои расследования привели к тому, что Гнев… Становится слабоват, – сформулировал я. – Это прекрасное судно, но когда за мной гоняются известные вам мрази… – развёл я лапами.

– Понимаю, – посмурнел капитан. – Для меня было честью…

– Погодите, Франциск, я не закончил. Пауза была риторическая, – слегка усмехнулся я. – Итак, Гнев Императора довольно сильно повреждён. Восстановить его кондиции можно, почти полностью поменяв оборудование. Просто ремонт не поможет, – глумился я над капитанскими бедами, по крайней мере, судя по свету и ветру, так думал Франциск. – Однако, вы меня, как капитан, категорически устраиваете. Как и экипаж Гнева, разве что маловат он…

– Погодите, Терентий, вы имеете в виду? – уставился на меня неверяще Боррини.

– Да, я буду получать новое судно. И хочу чтобы капитаном его стали вы, а экипажем – НАШ экипаж. Насколько я знаю, – решил уточнить я. – На службе Инквизиции вам получить под командование иное судно довольно затруднительно.

– Практически невозможно, – задумчиво пробормотал капитан. – Довольно необычное и лестное предложение, Терентий. Я люблю Гнев, но большой корабль… – задумался он. – Да ещё и со старым экипажем, – решительно выдал он. – Да. Если это предложение, то я согласен. А что за судно? – заинтересовался он.

– Это предложение, прекрасно, что вы согласны. А что за судно, – ухмыльнулся я. – А я не знаю, Франциск. Вы в курсе моих потребностей: скорость, автономность. Новых реалий: защищенность и масса залпа. Вы капитан, вам и решать.

– Совсем любое судно? – посмотрел на меня Франциск, как ребёнок на деда-отмороза.

– Лично я хочу заметить, что дредноут мне в варп не сдался. С его разгонными характеристиками особенно, – отметил я. – А так, подозреваю, что нужен будет заказ. Соответственно, вам и решать – вы специалист, вам и летать.

– Вы знаете, Терентий, – после минутного раздумья выдал капитан. – Под ваши нужды, с учётом автономности, скорости и силы залпа, нужен класс “Амбиция”, – выдал капитан.

– Этот придуманный вольным торговцем крейсер, с роскошными каютами? – поморщился я. – Вроде и брони там толком нет.

– Вопрос роскоши, Терентий, вторичен, – наставительно выдал капитан. – Особенно, если его будут производить. Броня – да, на двадцать процентов слабее стандарта. Вот только вам же не нужны полные трюмы! А это миллионы тонн веса. И стандартная броня, да и если ставить энергетическое оружие – дополнительные генераторы. И смотрите, он на двадцать процентов быстрее и маневреннее любого крейсера Имперского Флота. При полной загрузке! – аж воздел он перст. – Которой у нас и не будет. Так что, Инквизитор, для ваших целей это лучший вариант.

– И сколько там экипажа? – поморщился я. – Кроме того, если он столь замечателен, почему весь Имперский Флот не на Амбициях?

– Экипаж там от семидесяти тысяч до девяноста, возможно более или менее, вопрос сервиторов и назначения, – ответил Франциск. – А Флот редко использует Амбиции по простой причине – они не укладываются в доктрины линейных боёв. Он не линейный, а автономный. Не имеет обширных взлётных палуб. Для скорости используются лёгкие крейсеры или шлюпы. Для линейного боя – соответствующие суда. А Амбиция – сравнительно быстрый универсал, именно Флоту, в общем-то, и не нужный, – развёл он руками.

– Да? – заинтересовался я. – Так ходят же флотские крейсеры в одиночные рейды?

– Ходят, – согласился Франциск. – Вот только в сопровождении лёгких крейсеров и шлюпов поддержки. Ваша ошибка понятна: этот момент обычно не отражается в документах. И да, есть исключение в виде “Диктатора”, – поправился Франциск.

– Ну с Диктатором и неудивительно, там не судно, а взлётная палуба. Куда там ещё сопровождение, – прикинул я, на что Боррини согласно покивал. – Ну, значит, пусть будет “Амбиция”. Это, как я говорил, ваша прерогатива, раз уж согласились. Значит, от Геллеферы мы направляемся в Крепость Сегментума Инквизиции, а оттуда вы за удостоверением аколита и мандатом на верфь. Думайте что нам надо. Только учтите, судно нужно мне через год, максимум через два. Так что вопросы экипажа, сервиторов и прочие моменты… – многозначительно промолчал я.

– Проконсультироваться у артизана Ливсиса я могу? – уточнил Франциск, напомнив мне фамилию Эльдинга, которую я, к своему стыду, почти забыл.

Уж очень у него было “электрическое”, подходящее ему имя, так что фамилию я слышал лишь раз, когда Редуктор оставлял люминена со мной. На вопрос я кивнул, ну а ремонт из “максимально полного” восстановления перешёл в стадию “чтоб не развалился до крепости”.

И вот в процессе ремонта натыкаюсь я на Архи-Генетоса Гедемина Октавия, причём именно на Гневе. Очевидно, ремонту подвергались не только механизмы, заключил я. Впрочем, физиономия механикуса-без-аугментаций напомнила мне вопрос, который я с суетой на Геллефере и новыми вводными банально позабыл. Так что поздоровался я с генетором, да и уволок в свои апартаменты, невзирая на вялое непонимание влекомого.

– Генетор, у меня к вам несколько… хм, деликатный вопрос, – выдал я взирающему на меня с некоторой опаской шестерёнке. – Мне нужно распространить свой генетический материал, – “изящно” сформулировал я.

А взирая на выпученные сверх всяких возможностей очи генетора, я понял, что немного “не так” сформулировал. Дело в том, что обещание обезьянусам, взамен на сопроцессор, висело на мне если не тяжким, то уж точно неприятным грузом. Сопроцессор мне, да и не только, не раз спасал жизнь. А я не размножался самым вопиющим образом. И была у меня мысль, когда летел к Геллефере, закинуть материал в репродуктивные клиники. Но, как понятно, в свете случившегося и прочее… в общем, банально забыл. Как, кстати, и о припрятанном мной кусочке генокрада, вспомнил я. Вот чёрт возьми, не Инквизитор, а ходячая хворь Альцгеймера. Надо исправлятся, решил я, смотря в выпученные очи Гедемина.

– У вас… простите, почтенный Терентий, проблемы с потенцией? – осторожно поинтересовался в повисшей тишине Октавий, вызвав у Кристины хихиканье.

– Нет, генетор, – фыркнул и я. – Дело в том, что в силу ряда причин, мне нужно потомство. Желательно – многочисленное. Не в плане наследников или чего-то подобного. А именно генетическая линия. Я бы мог обратиться в репродуктивные центры Геллеферы, но вы, как мне кажется, решите этот вопрос не хуже.

– А… простите, Инквизитор, а что вы будете делать с детьми? – с некоторым опасением продолжал взирать на меня выпученными очами генетор.

– Ничего, генетор, – уже откровенно веселился я. – Мне нужно, чтоб эти дети просто были. Жили, работали, воевали – что им самим захочется и как повернёт их судьба. Мне даже крайне нежелательно знать, кто они, – дополнил я.

– Ничего не понимаю, Инквизитор, – честно выдал генетор.

– Ну да, довольно необычный вопрос, – ухмыльнулся я под энергичные кивки Гедемина. – Но, тем не менее, это нужно. И причина этой необходимости – тайна, – заключил я, не став врать, что “Инквизиции”.

Зачем, если собеседник и так всё нужное додумает, рассудила моя иезуитскость. Вообще, бардак, но всё же обещал. А там чёрт знает, может моя работа со светом и ветром и вправду передастся половым путём. Самому мне это кажется бредом, но джокаэро хотели именно этого. А идиотом, не понимающим, чего хочет, в общении с обезьянусами выглядел скорее я.

– Сделаю, Инквизитор, – “правильно додумал” собеседник. – Только нужны мои лаборатории на вечном Движении, – уточнил он.

– Прекрасно. Далее, есть довольно сложный вопрос, генетор, – уже серьёзно призадумался я. – Давайте так, я вам опишу ситуацию в общих чертах, а вы сами решите, надо оно вам или нет, – решил я, на что последовал кивок. – Итак, у меня в руках есть образец агрессивного разумного ксеноса. Представителя высокоразвитой биоцивилизации класса единица, – уточнил я. – Ордо Ксенос имеет образцы и ведёт исследования. Однако мне видится не лишним, если и вы займётесь исследованиями: я собрал информацию о вашем течении, и успехи органистов поразительны, – признал я. – Вот только, генетор, я не могу передать образец вам, – ошарашил я явно пустившего слюнку Гедемину. – Не имею права. Но вот Агенту Инквизиции Гедемину Октавию, – многозначительно промолчал я. – Но решение исключительно ваше – это не вербовка, а предложение. – уточнил я.

– Это очень оригинальная “не вербовка”, – ехидно, но растерянно выдал собеседник. – И мне не придётся вам докладывать? Только исследования?

– Ну, ежели вы узнаете, что, например, Валлиос Редуктор впал в ересь и режет на потребу богам хаоса невинные механизмы, вы и так сообщите, – на что ухмыльнувшийся генетор кивнул. – А именно следить и давать доклады я не потребую. Это именно возможность дать вам возможность изучать новое, не нарушая Закон и долг.

– Тогда я, пожалуй, соглашусь. – выдал Октавий.

Подписал агентский договор, получил свою копию: Гедемин становился “явным” агентом. Ну и скинул я ему информацию по генокраду и отдал капсулу с куском. А в челноке, следующим на Движение, (Кристину параноистый я прихватил, потому как были у меня подозрения), я озвучил, насчёт пустотности ксеноса, необходимости безопасности и нежелательности исследования на планете.

– Да, это понятно, – задумчиво покивал генетор, ознакомленный с пакетом информации. – Но какой любопытный организм! Не терпится изучить его, – бормотал он себе под нос.

Я бы даже испугался, но генеторов-органистов Префектура Магистериум шестерёнок трясёт так, что страшно становится. Невзирая на их необходимость, они всё же гонимые в рамках культа персонажи. Так что если бы у Октавия были нехорошие мысли на тему поглумиться над геномом и прочие моменты, я бы с ним не общался, а где-то в Мире-Кузни был бы тихий сервитор.

Наконец, достигнув лабораторий Гедемина, я лицезрел ту же жуткую иглу, которой у меня брали забор на корабле коллеги из Ордо Ксенос.

– Вы знаете, генетор, я предпочитаю несколько по-иному, – аж сделал шаг назад я. – Естественный материал вам подойдёт? – уточнил я.

– В смысле? – не понял шестерёнка, а потом взглянул на Кристину, меня, и выдал: – А-а-а… Да. Вполне подойдёт.

– Именно, у меня о вашем средстве забора образцов кошмары до сих пор бывают, – сварливо отметил я. – Так что предоставьте мне емкость и нам закрытое помещение. Надеюсь, таковое у вас есть.

– Есть, Инквизитор, – ответил Октавий.

И вот чёрт возьми, насколько гуманнее естественный процесс! А то у меня, пардон, после этой жуткой иглы, тестикулы декаду болели. А так всем хорошо.

Передал я материал генетору, и с чувством выполненного долга (и удовлетворения, но это приятный бонус) вернулся на Гнев.

А через неделю, дав “отходной” концерт, на который явился даже Денис, вдохновлённый дифирамбами Редуктора, мы на инвалидном Гневе входили в варп. Предстояла дорога до Крепости и проблемы, но время о путях решения подумать было. И Максимус что-то говорил об отдельной работе, припомнил я.