Текст книги "Музыка Имматериума (СИ)"

Автор книги: Cyberdawn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)

– Ну, во-первых, Денис, подавайте запрос в Администратум, – начал я. – Он нужен, а о его удовлетворении я посодействую, если будут тянуть. Во-вторых, после отражения угрозы, договоритесь с Генерал-Фабрикатором о перемещении с орбиты Монетариуса Секундус одной из орбитальных баз. Две там в варп не нужны, а базы весьма мощные и защищённые.

– Базы на балансе Астра Милитарум, – напомнил губернатор.

– В варп, подгоняйте, уведомите по факту, – ответил я. – Они просто висят без пользы, а прикрытие секторальной столицы – вполне обоснованная причина. И счет за двигатели и работы от Грифона Прайм присылайте в Администратум. Пусть вычитают из десятины, – отметил я.

– Да, с базой и более-менее сносным флотом будет значительно спокойнее. Не поверите, какое неприятное чувство беспомощности иной раз накатывает, – понизил голос губернатор, явно обделенный в плане “плакательных жилеток”.

Впрочем, понять его тоже можно – отвественность за десятки планет и объективная невозможность что-то сделать для защиты этих планет бывшего военного действительно добивала. Ну, будем надеяться, что до прибытия флота не свихнётся. А свихнётся – вылечим, посулил я будущему пациенту-Денису.

Самое забавное, что основной проблемой было выпнуть из системы худо-бедно подлатанный после неудачного штурма Монетариуса крейсер. Местный адмирал аж подпрыгивал, грозя поднять вымпел и вкатать еретиков в специальное место для вкатывания. По-моему, старичок просто почувствовал приближение смерти, ну и пожелал совершить променад с костлявой в приятной компании. Хотя, не факт, может, просто старческий героизм головного мозга проснулся, тоже вариант.

Но вдвоём с Денисом мы справились и направили полуживой крейсер в соседнюю систему.

Заодно, провели “пристрелку”, убедившись в осуществимости плана (хотя, особых сомнений и не было), ну и получили кучу данных для редукторских логисов, в смысле когда, куда и под каким углом стрелять.

После же Милосердие заняло положение на орбите звезды, благо место было весьма подходящее для нашего плана.

Роберт с Эльдингом заранее передислоцировали силы, разместив слабомобильные, тяжёлые подразделения оборонять стратегически важные точки корабля, тогда как высокомобильные были расположены по “контрабордажному феньшую”.

И принялись мы ждать тех самых архипредателей, которые “едут к нам”. Хотя шестерёнки, за исключением скорбного Эльдинга, забили на всякую еретическую ерунду и упорно научно-исследовательски курочили некронского жука. Впрочем, помимо каких-то там результатов, от которых я отмахнулся (реально, не до них), Редуктор порадовал, что добыча наша, если что, несунам не достанется. Шестерёнки заминировали лаборатории и в случае удачного абордажа и невозможности отбиться, произведут локальный взрыв.

– Судну это не повредит, а от данных и образца… – запнулся магос. – Хотя, возможно, конвертор и аккумулятор останутся, – после раздумий выдал он. – Данные точно будут уничтожены, а вот разрушение ключевых частей образца я не могу гарантировать: мы не проверяли эти ценнейшие объекты на прочностные характеристики, – признал Редуктор.

– Неважно, они, насколько понимаю, столь малы, что найти их не представляется возможным, если не знать, что искать, – отметил я, на что магос кивнул. – Вы, главное, не допускайте случайных срабатываний вашей системы.

– Не допустим, Терентий, – серьёзно ответил Генерал-Фабрикатор.

В общем, заскучать в ожидании корыта, полного отборной ереси, нам не довелось: через неделю после нашего прибытия в систему чертовски удачно, в пределах досягаемости бортовых плазменных орудий Милосердия, из варпа вывалился еретический линкор.

Переданная мне по вокс-связи, уже бегущему к мостику, картина как порадовала, так и ожидаемо огорчила.

Огорчение было вызвано тем, что это был линкор типа Опустошение, тот самый гнусный Тёмный Хор. Ожидаемо, но была смутная надежда, что перепуганный экипаж судна-ретранслятора что-то спутал.

А радость – тем, что на динамическом пикте была весьма отрадная картина того, как вывалившийся в материум линкор предателей начинает гасить сверхсвет движения в имматериуме, ну и получает по наглой еретической морде весьма точный плазменный залп.

Фатальных повреждений это не нанесёт, но чувствительно, факт. А главное, подпалённые несуны с гораздо большей вероятностью кинутся за обидчиком.

Ну и в целом – удача, думал я на бегу. Обычно суда выходят на периферии системы, чтоб не влететь в ту же звезду или ещё куда на выходе из имматериума. Но тут еретическая демонятина сыграла с несунами остроумную шутку: они вышли из варпа вблизи от звезды, судя по траектории, намереваясь гасить скорость, выйдя на звёздную орбиту. Понятно, что в столь точном выходе из варпа им помогло еретическое колдунство. Да и место весьма удачное, не считая возможности вляпаться в звезду: системная оборона, если позволяет количество, строится на периферии системы, в месте перехвата “стандартного” выхода из варпа. Либо вокруг планеты или базы, объекта защиты.

Но ныне на звёздной орбите торчало Милосердие, так что гнусная еретичность предателей сыграла против них, мысленно потёр я руки.

И добежал до мостика, куда, судя по вокс-сетке, спешил Редуктор в сопровождении троицы логисов – наш план требовал плотного взаимодействия с командой судна и ювелирно точного расчета.

– Вокс-сообщение, Франциск, – озвучил я, только войдя на мостик.

– Уже, Терентий, вариант первый, – довольно ответил капитан. – Еретики вышли на орбиту звезды, гася скорость, и, судя по коррекции курса, намереваются перехватить нас, завершив виток, – озвучил он.

Вокс-сообщение же содержало указание поднять руки, раздвинуть булки и вообще бояться, поскольку Инквизиция мы. Тогда, возможно, милосердно придушим, перед очищением огнём. А не сдадутся – душить будем после оного.

А второй вариант был несколько хулиганским, но детально описывал всяческие паскудства и нехорошести хаоса в целом, несунов в частности и Лоргара персонально. Лично я находил это чрезмерным, но не признать нужность “на всякий случай” не мог. Мало ли, не погонятся за нами, впрочем, планы внеплановый выход еретиков несколько перекроил.

Что вломившийся на мостик Редуктор с логисами тут же озвучили, подключаясь к подготовленным гнёздам.

– Внеплановое положение, противоход, – бормотал магос под нос, явно обмениваясь с логисами массивами данных. – Капитан, малый вперёд, данные траектории у вас на терминале, – бросил он и отключился.

И вот в чём состоял наш хитрый план, на который меня натолкнуло стечение обстоятельств и факторов.

Итак, есть у нас еретическое корыто, сверхвооружённое, с непробиваемыми в разумные сроки нашими орудиями щитами и бронёй. Притом, Милосердие Хористам на один зуб, а Арк Механикус – на одну челюсть. Может, челюсть себе и сломают, но Вечное Движение с гарантией уничтожат.

На Милосердии, при этом, есть аж два спецбоеприпаса для приведение в действие приказа Экстерминатус: торпеды с мощными установками плазменного бурения, после попадания на поверхность планеты, менее чем за час пробивающиеся в окрестности планетарного ядра и вызывающие мощный взрыв, выводя планетарное ядро на нестабильный режим.

В девяноста процентов случаев планета просто раскалывается на кучу астероидов. В десяти, если планета старая, и активность ядра слаба – просто серьёзнейшая тектоническая активность, и всему на коре планеты всё равно кирдык.

Так вот, этот запредельно дорогой боеприпас имело бы смысл потратить на корыто несунов, вот только торпеде надо было коснуться поверхности судна, чтоб запустить режим “движения к центру массы”. Но этого, опять же, не давал сделать щит.

При этом, Франциск, в сердцах, пожелал еретикам сгореть огнём, что толкнуло мысль к самой горячей топке любой звёздной системы. А потом я задумался о вооружении Милосердия, а главное – плазменных мортирах, которые не ставят даже на линкоры. Обычно это вооружение орбитальных баз. Ну и плазма, в колдунском, сверхкритичном состоянии пришла в голову.

Итак, сия плазма переходит в состояние плазмы обычной после столкновения с объектом не менее плотным, нежели жидкость. А что, если выстрелить этой самой плазмой в звезду? Мои скудные знания утверждали, что плазменный поток пролетит корону – там просто нечему, невзирая на температуру, вызвать “подрыв”. И дойдёт до лучистой зоны – области непрерывной термоядерной реакции, где вещество, невзирая на сверхтемпературы в миллионы градусов, начинает приобретать плотность жидкости. И вот тут-то наша плазма и рванёт. То что она намного холоднее – ерунда, важен сам факт “возмущения”, вызванного слаженным залпом, мегатон в пятьдесят, не меньше.

Звезде-то это всё тьфу, но данный выстрел, по логике, должен вызвать протуберанец, причём не коронный, а лучистого вещества. Небольшой и кратковременный, по меркам светила, но…

Миллионы градусов на довольно значительном удалении от светила. Пусть самые-самые суда, со слов Редуктора, такое и могут пережить, но не наш противник.

Соответственно, изначальный план был вынудить несунов погнаться за нами, ну и “поймать” их корыто на спровоцированный плазменным залпом протуберанец.

Сейчас, правда, вводная изменилась – ловить придётся “в лобовую” и на противоходе, но помимо недостатков есть и достоинство – можно будет задействовать обе мортиры, тогда как изначальный план предполагал одну.

– Есть расчёт, – тем временем вслух озвучил Редуктор. – Передано на терминал управления орудийными палубами и вам, капитан. Требуется прямое сопряжение с орудийными расчётами, – продолжил магос.

– Передаю, – несколько поморщился Франциск, копошась за капитанским терминалом и допуская “посторонних” до святая святых корабля.

Впрочем, нужность этого он и сам понимал, так что долго строить обиженку не стал, явно занявшись контролем курса Милосердия и, как и Редуктор, отслеживая передаваемую зондами траекторию корыта несунов.

Так, в расчётах и напряжённом ожидании прошло полчаса. Я, признаться, мог бы почувствовать себя лишним на мостике, если бы не несколько “но”: от того, что идея всё-таки моя, до того, что банально интересно, да даже угнетаемая свячёность в предвкушении потирала лапки.

И вот, над затемнённым полукругом светила, занимающим нижнюю треть обзорного экрана, показалась алая точка, снабжённая кучей циферок, что-то там обозначающих. Признаться, видя раньше подобное во всякой фантастике, я считал, что это показуха. А сейчас, вогнав сознание в сопроцессор (да и без него, но с явным трудом, так что в нём лучше), я отчётливо видел и знал, что это как постоянно меняющиеся координаты внутри звёздной системы, так расстояние, угол, вектор и прочие параметры цели относительно нас.

И двигалась эта противная еретическая точка, учитывая встречные траектории, весьма и весьма быстро. Да и просто ждать очистительного звёздного огня сволочи еретические не желали. Во-первых, в нашу сторону полетела орда всякой демонической и колдунской гадости, которую я вполне смог развеять. Но, не ограничившись этим, мерзкие несуны зарядили по нам из батарей ланс-орудий. И хорошо что не орудия Нова – подобный залп Милосердие могло и не пережить.

Да и еретически меткими были гадкие канониры еретиков – три из четырёх залпов “чиркнули” по щитам.

– Ресурс щита тридцать восемь процентов, время восстановления семь минут пятнадцать секунд, – послышался голос мастера протектора, офицера занятого как раз щитами. – Перевести мощность на фронтальные щиты?

– Лишнее, Ганс, – бросил Боррини. – Выстрелить повторно лансами они не успеют, а в зону досягаемости иных орудий мы не войдём…

– Залп!!! – громоподобно прозвучал голос Редуктора, и экраны и освещение мигнули – плазменные орудия были выведены на предел и даже чуть больше, для максимального ускорения зарядов.

В сторону светила сорвалась плазменная “клякса” – несколько выстрелов двигались кучно, будучи фактически одним объектом, что указывало на прекрасную слаженность.

И канул заряд в корону светила. А у нас повисла напряжённая тишина ожидания. Не знаю, как кто, а я сжал зубы, следя за отметкой несунов – стоит им сменить курс, и нам придётся весьма кисло. Впрочем, если выживем – можно покружить вокруг светила, выполнить заход “номер два”.

Однако, еретики курс не меняли. Не знаю, зафиксировали ли их авгуры наш залп, судя по всему – вряд ли, но наши совместные курсы их, очевидно, более чем устраивали – мы как бы стремились войти в зону досягаемости наших орудий, где еретики явно рассчитывали просто раздавить нас преобладающей огневой мощью.

– Если они сменят курс… – начал было один из офицеров, явно не выдержавший напряжённой тишины.

Но не закончил – из звезды показался ослепительно белый, даже в умном затемнении, пертурберанц, стремительно двигающийся от светила.

– Авгуры, максимальное увеличение вражеского судна на обзорный экран! – рявкнул Боррини.

А я, чувствуя явное удовлетворение шестерёнок, как расслабился, так и со злорадным ожиданием улыбнулся, взирая на занявшую треть экрана картину судна еретиков.

И, через несколько секунд, мы были вознаграждены зрелищем поджариваемого на звёздном огне судна еретиков.

– Ignea poena!* – с вполне уместным пафосом произнес я, на что свячёная оболочка забилась в экстазе, так что пафос я сбавил. – Валлиос, прекрасный расчёт, благодарю и поздравляю. Франциск, прекрасный корабль, экипаж и капитан, благодарю и поздравляю.

– Терентий… – явно не находил слов Франциск, но так их и не нашёл.

– Цель не уничтожена, – послышался голос мастера оружия, явно оскорблённого попранием своего всего.

– Люций, варп подери! – возмутился Франциск, тыча в перекорёженую железяку на обзорном экране. – Какое “не уничтожена”?!

– Авгуры отмечают активность систем, – мстительно буркнул обиженка.

– Да, очевидно враг в последний момент направил все щиты на прикрытие одного отсека, – подал голос Редуктор. – Впрочем, им это ничем не поможет – оружия нет, как и плазменного реактора, двигателей.

– Ни варпа у них нет, – заключил капитан. – Просто мишень.

– С судна еретиков исходит астропатический крик о помощи, – в свете и ветре сообщила Кристина, стоявшая неподалёку и радующаяся моей радости.

– Еретики? – уточнил я.

– Не похоже, Терентий, попробую понять, – быстро сообщила тереньтетка и начала слать конструкты из света и ветра.

– С Тёмного Хора идёт астропатический сигнал СОС, – выдал мастер связи, подтверждая сказанное Кристиной (хотя, я ней и не сомневался).

И призадумался я, что за варповщимна творится, да и кто такой “похоже, не еретик” может сосить с корыта несунов?

* – Кара или наказание огнём на высоком готике.

19. Нездоровая конкуренция

В общем, через четверть часа Милосердие совершило череду сложных манёвров, ложась на параллельную оплавленному куску ереси орбиту вокруг звезды. А на мостике происходило мини-совещание, на тему “кто виноват, и что со всем этим делать?”

Франциск, нужно отметить, хоть внутренне был возмущён “поруганием тройдиций” и всяческими “посторонними” на мостике, свои порывы “всех разогнать в варп” смирял. Поскольку время было дорого если не для нас, то для несунского сосящего – точно. Ну а искать новое место либо переться в специальные совещательные залы, чтоб оттуда зайцем скакать на мостик, выдавая распоряжения, было откровенно глупо, что капитан прекрасно понимал.

– Судя по всему – эльдарская видящая, просит спасти, – оповестила всю нашу компанию Кристина.

– Хм, а не послать ли её в варп? – вслух задумался я. – Если отсек уцелел – то там может быть немало врагов. А прямо скажу, ради ксеноса рисковать людьми – не самое правильное занятие.

– Еретики есть, Терентий, не менее десятка психоактивных и около пары тысяч обычных, – доложила Кристина.

– Вот, – заключил я, – Передай ксеносу наш пламенный привет, Кристина. А вы, Франциск, разнесите этот отсек, – на что капитан посмотрел на меня с осуждением. – Что такое, Франциск? – удивился я.

– Терентий, в бою я бы не заикнулся, но просьба о помощи в пустоте от недееспособного… – и на капитана не самым добрым образом уставились Син и Эльдинг, что, с учётом, кому и с какими потерями придётся вытаскивать ксеноса – было вполне оправдано. – Нет, я понимаю, ксенос, – забормотал капитан. – В общем, после боя не принято так поступать не с явными врагами, – отрезал он.

– Ну, положим, и вправду, эльдары – враги не явные, а тайные, – не без ехидства выдал я. – Хотя причину традиции и ваших слов принимаю и понимаю, но не готов разменивать жизни людей на каких-то там ушастых, – веско заключил я под одобрительные кивки полковника и артизана.

– Погодите, Терентий, она сообщает, что в отсеке находятся и люди, – продолжила Кристина. – Не еретики, а захваченные предателями, пребывающие в заключении, – дополнила она, на что я тяжело вздохнул. – Вот ведь варповщина, – оценил я новости, злобно зыркая мысленным взором на свячёную оболочку.

Вот точно она, подлая, подсуропила! Я так надеялся на то, что сейчас разнесём остатки несунского корыта и тихо-мирно направимся дальше гробницу мародё… исследовать, да. Но нет, как же, святой, чтоб его! Надо превозмогать и прочий бред… гадство, поставил я веский диагноз.

– Примерную конфигурацию отека чувствуешь? И что может сообщить эта, – недовольно поморщился я, – ушастая?

– Только то, что видит в камерах людей, Терентий. Сама она находится в ноктилитовом узилище, но, очевидно, корпус судна повело, – на что Франциск да и не только он, фыркнул: “повело” – ОЧЕНЬ мягкое определение того, что случилось с ентим самым корпусом. – Появилась трещина, нарушающая целостность ноктилитовой облицовки, и она смогла связаться, – заключила Кристина.

– Всё это – не ловушка? – уточнил я, со слабой надеждой на то, что охреневать в атаке не придётся.

– Не похоже, – начала изуверски давить ростки надежды задумчивым тоном Кристина, прикрыла глаза и, через полминуты, нанесла надежде добивающий, немилосердный удар. – Нет, не ловушка, Терентий, – уверенно заключила она.

– Значит, пойдём резать еретиков, – с кривой ухмылкой заключил я.

В конце концов, мысленно пожал я плечами, это моя служба. Но несвоевременность и непременная потребность втравить меня в поганое пафосное превозмогание – бесит!

– Кристина, озвучь доступные тебе данные. Франциск, Валиос, Эльдинг – жду ваших комментариев и замечаний, – выдал я.

И занялись мы обсуждением. Выходила такая картина: тюремный блок и некие помещения – уж как их использовали еретики, неизвестно – уцелели и загерметизированы, более того, уцелела какая-то автономная машинерия, поддерживающая относительно сносные условия в обрубке корабля. Правда, как сообщила остроухая, “жарко”. Жарковато ей, сволочи ушастой, мимоходом злопыхнул я, подключаясь к обсуждению.

Итак, уцелевший кусок еретического корыта представлял из себя этакий конус, с полукилометровым основанием. Помимо ушастой там около сотни пленников, и почти две тысячи еретиков, из которых десяток псайкеров, силу которых Кристина затруднялась установить. Притом, это могло быть две тысячи простого еретического мяса, или все две – астартес-предатели, тоже возможно. А, возможно, пыточных дел мастера, учитывая близость с камерами. Ни варпа не понятно, кроме количества.

И окружено это перекорёженным, частично испарённым металлом, некогда бывшим линкором. Сам нужный нам конус не в центре, конечно, но и удобного подлёта до него нет.

– Я могу… – начала было Кристина.

– Нет! – отрезал я. – Несущие слово, слишком опасно, – пояснил отказ. – Хотя, если не одна… Так, думаю пойдём двумя группами. Я с преторианцами и Кристиной, она нас доставит внутрь. На момент подлёта абордажных судов. Нашей задачей будет подготовить проход для абордажных сил, не разгерметизировав общий массив, справимся, – покивал своим мыслям я.

– Не слишком ли…

– Не слишком, – отрезал я. – Начать спасательную операцию с удушения спасаемых вакуумом – слишком экстравагантно, – под смешки закончил я.

– Опасно, Терентий, – покачал головой Валлиос.

– Опасно, но не сказать чтобы слишком, если удачно подгадать по времени, – ответил я. – Ну и вариантов, кроме как самим подготовить “переходный тамбур”, я не вижу. Далее, Роберт, нужна группа не менее чем из десяти санитаров с набором кислородных масок для пленников. В случае чего – не помрут, – отметил я. – Жаль, что тюремный отсек не с края конуса, – посетовал я, разглядывая наспех состряпанную голограмму. – Ну да и варп с ним, когда было просто? – риторически вопросил я непонятно у кого. – Готовимся, – поднялся я.

Подошел я к космической ежевике, отмыслеэмоционировал: “драться будешь?” – на что джокаэро морду свою высунул и довольно покивал. Далее, выяснил я, что тягать обезьянуса варп-телепортацией Кристины можно, по крайней мере против этого примат не возражал.

Что несколько подняло моё настроение – фактически неуязвимый обезьянус, я и Кристина, да и преторианцы не пальцем, а механодендритом деланные… В общем, отобьёмся и подмогу дождёмся, даже если очень неудачно попадём, а еретики поголовно несуны.

Эльдинг с Робертом тем временем составляли абордажную команду, а я не без иронии констатировал, что вот: не хотел абордажа Милосердия, так его и не будет. Зато, можно будет, не соврав ни разу, в смысле, хвастать коллегам, как охреневший в атаке я брал на абордаж Тёмный Хор несущих слово.

Ну да есть как есть, а через час четыре абордажных челнока стартовали. Ну и я с Кристиной, огринами и преторианцами ожидали отмашки от улетевших, любуясь воинственно “у-у-укающим” джокаэро.

Наконец, сигнал поступил, ну и Кристина перенесла нашу компанию в расположенное относительно недалеко от темниц помещение. Перед прыжком мы подготовились, но зал, в котором мы оказались, был явно каким-то техническим помещением, без какого бы то ни было присутствия. Джокаэро, заинтересовано у-у-укая, направился копаться в шкафах, а огрины и пятёрка преторианцев заняли оборону, взяв двери залы под прицел. Двойка же принялась крепить на “внешнюю” стену коротковолновые маяки. И через пару минут абордажный рукав проплавил стену залы, закупорив её, а в помещение начали набиваться сначала скитарии, возглавляемые Эльдингом, потом – штурмовики с Сином. Сами же челноки соединились рукавами.

– Ваши приказания? – молодцевато вопросил Роберт, то же продублировал вокс-каналом Эльдинг.

– Кристина, положение врагов? И не различаешь ли ты вблизи детали? – уточнил я.

– Локализация основной массы ближе к центру конуса, – выдала воксом тереньтетка. – Детали не различаю, они явно экранированы, – на что в свете и ветре аж послышались не самые весёлые вздохи.

Дело в том, что была надежда, что “слепота” Кристины вызвана переборками или еще каким-нибудь еретическим свойством корабля еретиков. Смутная и даже не озвучиваемая, но была, похоже, у всех.

Однако, после утверждения об индивидуальном экранировании стало ясно, что все две тысячи либо несуны, ну или, если очень повезёт, “элитные еретики”, спецназ несунов из простых людей в специфических доспехах. Тоже не детишки для битья, но, безусловно, лучше астартес-предателей. По крайней мере, перед сожжением отбиваются гораздо менее больно.

В любом случае у нас задача – не воевать несунов, а вытащить пленных. На наши копошения, по уверению Кристины, основная масса еретиков не дёрнулась, так что шансы тихо сделать дело, свалить и расстрелять отсек корабельными орудиями есть.

Весьма призрачные, со скепсисом уставился я на свячёную оболочку. Эта подлая субстанция, вдобавок явно получала подпитку последние полчаса. Откуда-то, варп знает откуда, широкой волной шёл свет и ветер злобных верующих болванов, воспринимающих бедного меня святым. Реально, широким потоком и усиливаясь, так что еле успевал, да и не полностью, развеивать излишки. С одной стороны – глупо, тот же луч хаоса не сотворю толком, что в преддверии возможной разборки почти самоубийственно. Но, если эту пакость не развеивать, я же протеку кровлей и с нечленораздельным воплем “За Императора!” кинусь на несунов, светясь своим всем! Так что в варп, заключил я, в варп рвя свет и ветер.

После занявшего, спасибо сопроцессору, не более секунды самокопания, я сверился как со своими ощущениями, так и с видимым Кристиной. До тюремного блока был проход коридором, пустой. И средних размеров зал, ни варпа не пустой. Да, живых там было пятеро, но вблизи и я чувствовал демонические эманации. То есть, выходило, что все пятеро – астартес-предатели, несуны, чтоб их, да ещё и минимум один (а, по-моему, два – посильнее и, соответственно, послабее) – псайкер.

Так что начали мы распределять обязанности и роли. Выходило, что скитарии и штурмовики “окапываются”, перекрывая подходы коридора.

При этом, я и преторианцы идём воевать перекрывающих проход несунов. Кристина и Эльдинг будут в резерве: в варп нам колебания варпа, и так чертовски повезло, что на портал не сбежались еретики со всего конуса.

На этом этапе совещания, очевидно, восприняв паразитные образы в свете и ветре от меня, джокаэро подтопал и грозно “у-у-укнул”, постучав себя в грудь.

Да, значит, и обезьянус с нами, внутренне отметил я, кивнув джокаэро.

Пятёрка, должны справиться. А после – вытаскиваем пленников, в челноках место найдётся, благо их не более сотни. Ну и с весёлым гоготом любуемся разносимыми орудиями Милосердия несунами. Так, распределив роли и умеренно пострадав волюнтаризмом, направилась наша компания вперёд.

Первый этап прошёл без сучка и задоринки: штурмовики и скитарии развернули оборонительные порядки, перекрывая часть коридора.

А вот после распахивания ворот в отделяющую нас от темниц залы, было Слово. И было это слово матерным, причём моим. Не знаю, унесли ли его несуны, согласно их наименованию, но мне было всё равно.

И дело не в том, что зала представляла из себя этакий гибрид мастерской вивисектора и пыточного конвейера. Всякие запчасти человеков с разными типами повреждений – крайне неприятно, раздражает и даже бесит, но прямо скажем, не слишком удивительно.

Дело в том, что свячёная оболочка пошла, чтоб её, с козырей: встречал нас явный и очевидный тёмный апостол, подпёртый предательским библиарием и предательскими несунами вульгарис. Пиздец нашей незаметности, было второе мысленное слово, посетившее мою голову при виде наливающегося светом и ветром жезла апостола.

И начал я рвать демонически-варпячую пакость, посылая в апостола выстрел за выстрелом из рельсотрона. Преторианцы тем временем кинулись в рукопашную, причём довольно успешно.

А у меня выходило хреново: апостол на диво быстро восстанавливал разрываемый пси-щит, не прекращая потуг напсайкерить чего-нибудь еретического и гадкого. И антидемонические штыри, вполне успешно вошедшие в еретика первые два выстрела, тормозилось и с искрами отскакивали от доспеха несуна.

Впрочем, не страшно, рассудил я, отмечая двух заломанных преторианцами несунов и доламываемого псайкера и особо преторианцеустойчивого третьего несуна. Апостол тратит силы, пусть даже заточённого в своей палке демона – но в любом случае тратит. Я же рву свет и ветер волей, не тратя сил, а любая его ошибка – лишняя дырка. Будет несущий слово дуршлаг, изящно пошутил я, не прекращая своё благоугодное занятие.

К сожалению, идиотом этот несун не был, ну довольно быстро понял, что быть ему в текущей диспозиции дырчатым. Так что решил он диспозицию сменить. Воздел свою поганую палку, окутался каскадом пси щитов, проревел некую ересь, которую он нёс, ну и кинулся ко мне.

И тут Ритор, преторианец, исправно выполнявший свою функцию телохранителя, стал её, чтоб его, добросовестно исполнять. Выскочил вперёд, принял на заскрипевший топор волшебную палку несуна и стал в апостола тыкать и постреливать. Без эффекта, притом сам преторианец под натиском гадкого апостола гнулся и даже, по моему, похрустывал.

В общем, всерьёз озаботился я, надо со всем этим что-то делать, а то мне сломают преторианца.

Но делать, на первый взгляд, ничего не выходило – начал я поглощать молельный варп, перерабатывая для залпа лучом хаоса, вот только эти двое постоянно смещались, мелькали механодендриты, Ритора то подбрасывало, то прихлопывало – реально, варп знает, куда стрелять, уж очень динамично ломали моего преторианца.

А пока я нервничал, стоявший в сторонке (и хлопавший в ладоши, паразит такой! Нет бы помог!) джокаэро послал мне образ, который я использовал, дабы сподвигнуть примата на работу с грав-излучателем.

Быстро отослал примату “спасибки”, посетовал, что безбожно туплю, ну и выпалил из грав-излучателя. Для начала, на тройку “же” и в… Ритора.

А то перекрывал сектор. Прибить темного апостола преторианцем – изящно, но чересчур экстравагантно. А через долю секунды выпалил максимально возможным излучением в апостола.

И, могу сказать, мой образ-представление был весьма близок к реальности. Дюжина “же” сорвала несуна, весьма забавно и отрадно засучившего в полёте верхними и нижними лапками, ну и с соответствующим ускорением понесла к переборке, куда впечатала с впечатляющим грохотом. Содрогнулся, по-моему, весь остаток корабля, в переборке остался пусть и не отпечаток, но вполне опознаваемая вмятина, ну и несун с грохотом от переборки отлепился и рухнул на палубу. Но не умер, искренне удивился я. Дюжина же, тридцать метров… псайкерил как-то еретически, не иначе, заключил я, наблюдая, как покачивающийся фарш из несуна и доспехов поднимается на остатки ног.

А ну его нахер, решил я, декапутируя это непонятно что накопленной энергией в виде “лучевой петли”.

Последнее появилось не без тренировки, ну и псионика немало помогла. Дело в том, что мои “обычные” лучи хаоса в варп прорезали всё. Вообще и совсем, так что, используя их на корабле, можно было гарантированно говорить о разгерметизации. А “свёрнутые” в замкнутую петлю, существующую несколько секунд, они показывали неплохую управляемость, высокое КПД, ну и сам вид хаоса, в виде висельной петли для демонов и еретиков, был изрядно изящен.

Фарш “апостольский” башки исправно лишился, и жить с подобной потерей отказался. Изорвав в варп его еретическую душонку, я огляделся.

Преторианцы благополучно успокоили остальных несунов, были живы, но частично помяты и всё-таки местами поломались. Кристина подпрыгивала за дверным проёмом, явно рвясь в бой, но наказ выполнила и не лезла. Эльдинг стоял в коконе статики, с мордой индифферентной, но явно боеготовый. В общем-то, зря я их отсылал, признал я – несун наколдовал, а я несуном нагрохотал так, что даже слепоглухонемые еретики явятся, проверить, а кто енто тут.

Джокаэро довольно укал, на тему “летучего апостола” и с оттенками восхищения и одобрения похвалил мою “убивательную петельку”.