Текст книги "Нано (СИ)"
Автор книги: chromewitch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)
Амелия улыбается все шире и шире, слушая его речь, и в конце отвечает, доверительно склонившись к его уху:
– Когда я верну себе «Эккарт», ты станешь моим главным советником.
– Ни разу не успокаивает, – замечает Света, не слишком успешно пытаясь сохранить серьезное выражение лица, и Бо поддерживает ее одобрительным кивком.
– Расслабьтесь, вы тоже там будете, – Амелия выпрямляется и одергивает рубашку. – Все, что осталось сделать – уничтожить Триаду.
– И быстро, – добавляет Рут со значением.
– Легкотня, – Света вскакивает с дивана и улыбается.
Ты не спрашиваешь Амелию, как она собирается действовать после, если – или «когда» – все-таки разберется с мафией. Вы только-только пришли в себя после оглушительных новостей, вы все. Для таких вопросов – время явно не подходящее.
Прямо сейчас ты хочешь услышать план. В конце концов, Триада все еще убийцы Кристины, и четкие цели – это то, что держит тебя на плаву.
12. Человеческий предел
«Затмение» уже два часа как отменило тревогу, но его владелец появляется только сейчас. Высокий мулат лет пятидесяти на вид, в классическом костюме-тройке. То, что это владелец, ты определяешь именно по костюму – персонал носит такие же, только из двух частей, и у этого мужчины нет бейджа. Седая щетина и волосы, аккуратно зачесанные от лба, резко контрастируют со смуглой кожей. Он проходит в лаунж-зону и кивает. Амелия и Света улыбаются в ответ мягко, Бо и Скорпион – широко и радостно, Рут отвечает равнодушным взглядом. Владелец идет спокойно и плавно, но напряженно, как будто эта плавность заучена им специально. Он опускается в кресло и обводит рукой поднос с напитками, длинные узловатые пальцы изгибаются в изящном и до миллиметра выверенном жесте.
– Не нравится «Торпедный сок»? – спрашивает он с легкой обидой, указывая на нетронутые коктейли. – Мария сегодня превзошла себя.
– Мы были заняты немного, но выпьем сейчас. – Амелия хватает с подноса стакан и делает большой глоток. – И правда здорово!
Владелец медленно кивает.
Его улыбка дрожит.
Его движения – это танец старательного, но неуверенного в себе танцора.
Это модификант.
Но не такой, какими ты привык их видеть – измененными до неузнаваемости полулюдьми-полумонстрами, которые обожают заимствовать фичи из животного мира. На людей из высшего общества или солдат вроде Рут, способных позволить себе дорогие и малозаметные модификации, он тоже не похож – иначе бы не двигался так странно.
В его речи есть что-то знакомое, но ты не можешь вспомнить.
Он открывает рот, но язык не сразу его слушается, попытка сказать что-то оборачивается неуклюжим дерганьем головой, рука начинает заметно дрожать.
– Привет, Тоби, – Света перегибается через подлокотник кресла и накрывает его ладонь своей. – Мы тоже рады тебя видеть.
Он несколько раз кивает, потом глубоко вдыхает и выдыхает.
– Прошу прощения, – он печально улыбается, – это как всегда не вовремя.
– Ничего страшного, – весело говорит ему Скорпион. – Выглядишь классно, как андроид из тех старых фильмов.
Тоби улыбается с холодной вежливостью, поворачивается к тебе и на миг склоняет голову в неглубоком поклоне.
– Тобиас Вуд, владелец этого скромного заведения.
Ты разводишь руками, не зная, как реагировать на это старомодное приветствие, и отвечаешь просто:
– Джинн.
Этого достаточно, и Тобиас вновь обращается к Амелии.
– Мои поздравления. Я зашел передать их лично.
– Спасибо! Как это мило с твоей стороны! – лучезарно улыбается Амелия. – А поздравления с чем?
На несколько секунд повисает тишина, Крест – даже Рут! – обменивается непонимающими взглядами. Потом Света открывает рот, несколько секунд думает и поднимает указательный палец:
– Грузовик!
– Грузовик, – соглашается Тобиас с довольной улыбкой. Он осторожно откидывается в кресле и скашивает глаза в твою сторону. – Это удивительно, какими беспечными они бывают.
Крест тем временем возится с экраном – проекция на стене мерцает, каналы переключаются туда-сюда, Бо, Скорпион и Амелия одновременно пытаются найти нужный. Света хочет присоединиться к поискам, но проливает свой коктейль и шипит сквозь зубы, быстро отряхивая планшет.
– Скорпион, Бо! – Амелия останавливает товарищей командирским тоном и уже гораздо мягче добавляет: – Позвольте мне.
Она находит новостной портал и складывает руки на коленях, уставившись в экран. Глаза широко распахнуты, на губах восторженная улыбка – она выглядит как ребенок, дорвавшийся до мультфильмов.
Окно Центрального Аркадийского канала показывает, в окружении рекламы, улицу Муравейника с грузовиком «Миссионера». Водитель вытащен из кабины наполовину, его тело свисает с сиденья, рука запуталась в ремне автомата, куртка разорвана на груди. Через ворот и рукава на асфальт капает кровь. У распахнутых дверей кузова – еще четыре мертвых тела.
Полиция уже прибыла, но кроме нее в кадр попадают две фигуры в одинаковых черных пиджаках, белых рубашках и галстуках, со знаковыми масками Креста – один человек пробирается между вставшими машинами в противоположную от копов сторону, другой бежит прямо по автомобилям.
– Леша, в кого ж ты такой тормоз, – едва слышно вздыхает Света.
Ведущий за кадром беззаботно болтает:
– Напоминаю, что это уже вторая дорожная атака на «Миссионера», и как бы мне не было радостно видеть грузовик виски на своей улице, содержимое бочек внушает опасения. Давайте взглянем поближе!
Дрон с камерой подлетает к грузовику, один из копов бьет его стволом винтовки, но тот уворачивается – ведущий проказливо хихикает – и останавливается подальше, но все еще напротив открытого кузова.
– Что же делать? – притворно ахает ведущий. – Доблестные стражи правопорядка блокируют нам путь! Но не бойтесь, с вами камеры Кубо-Оптик 8000!
После минутной рекламы ведущий все-таки показывает то, что пытается скрыть полиция.
Тела.
Два тела, если точнее.
Кузов буквально залит виски, на асфальте лужа. Пластиковые бочки внутри изрешечены пулями, но любому ясно, что люди, находившиеся внутри, умерли задолго до пальбы. Кровь не льется, тела застыли в позах эмбрионов.
– Вы знаете, что я вспоминаю, когда смотрю на это? – жизнерадостно говорит ведущий, и ты на миг думаешь, что он хочет бросить какую-нибудь глупую шутку. – Я вспоминаю, как пару дней назад еще один грузовик «Миссионера» попал под обстрел на окраинах. Свидетелей было мало, а спустя пару часов стало еще меньше, и даже хозяин авто, пострадавшего в аварии, быстро изменил показания. Жарковато тогда было, я согласен, парень мог получить солнечный удар и увидеть труп в бочке, а потом прийти в себя. Но это!..
Но это.
Ты писал Гектору, что «Миссионер» – прикрытие Триады для отмывания денег и сокрытия трупов... Крест тем временем пошел дальше, и донес информацию до всех. Даже если Триада купила всю полицию, произошедшее трудно будет замять. Как минимум, на несколько дней или даже недель «Миссионер» прервет работу, занятый судебными разбирательствами.
– Вовремя, – кивает Амелия и посылает тебе самодовольную улыбку. – Первый шаг – в действии!
Ты рад, что у них вообще есть шаги.
– Тоби, ты не мог бы показать нашему новому коллеге клуб?.. Буквально на пару минут, Джинн. Сам понимаешь, есть вещи, которые я не могу озвучивать при незнакомце, а кодовые слова мы так и не завели.
– А я говорил, что стоило бы, – шепчет Скорпион.
Ты не в настроении спорить. Смотреть клуб, впрочем, тоже. Тобиас каким-то образом понимает это, а потому не уходит далеко – вы покидаете лаунж-зону, и он садится прямо на ступени, все так же медленно и напряженно. Внизу менеджер, который следит за тем, чтобы никто не беспокоил почетных гостей «Затмения», он оглядывается и вопросительно смотрит на Тобиаса. Тот качает головой и улыбается, менеджер отворачивается.
Ты садишься рядом с Тобиасом. Даже на ступеньках он сидит прямо и – редкий случай, когда это слово подойдет – величественно. Он какое-то время смотрит на тебя, а потом вдруг говорит:
– А вы всегда ведете себя как незнакомец, верно?
Вы встречались?..
– У меня плохая память.
У тебя не плохая память, у тебя отличная память. Если нужно. Проблема в том, что ты почти ничего не хочешь запоминать. Выбор заказа и его обдумывание проходит в автоматическом режиме, с константами вроде «нейтралитет», «независимость», «анонимность» и «никаких больше путешествий по канализации».
О возникновении последней лучше вообще не думать.
События в жизни Джинна давно слились в один шумный поток, в котором как островок торчит свалка – твоя точка старта и завершения очередной работы.
– Банда, – напоминает Тобиас. – Они взяли в привычку громить мой клуб.
Ничего. Ноль. Но ты киваешь. Раз он говорит с тобой так мирно, ты умудрился не разозлить его в процессе, так?
– Вы всегда были молчаливы. Однако произвели хорошее впечатление, и я рад, что спустя год вы все-таки прибились к стае.
Ты собираешься молчать и дальше, поддерживая свой немногословный образ, но фырканье вырывается против твоей воли. Свою роль играет и непривычно вежливая манера речи Тобиаса, и тот факт, что ты скорее прострелишь себе череп, чем «прибьешься» к Кресту.
– Они не так плохи, – Тобиас смеется в кулак. Звук дребезжит, его рука немного трясется.
– А вы почему с ними? – спрашиваешь ты, чтобы увести разговор от себя. – Надоело платить Триаде?
– Я никогда не платил им, но да, вы отчасти правы – мне не хотелось бы начинать платить Триаде.
– «Крыша» не хуже любой другой.
Лицо Тобиаса перекашивает от твоего цинизма. Впрочем, может, это виноваты его заедающие моды.
– Если вам приятнее земные объяснения... Во мне металла и пластика больше, чем плоти и костей, – говорит Тобиас. – Мозг не справляется с таким количеством чужеродных элементов, свидетелем чего вы, к сожалению, стали. И, даже зарабатывай я в два раза больше, это не исправить. Лимит, знаете. Человеческий предел. Так, действительно, почему я хочу работать с Крестом?..
Он смотрит на тебя, подняв брови в картинном изумлении. Твои губы пересыхают.
Он знает о нано.
Ты не ожидал, что Амелия так болтлива. Или что она настолько доверяет Тобиасу. Согласен ли он с ней, не стоит и спрашивать. Тобиас прав, земные причины ты понимаешь лучше каких-то там глобальных перспектив. Он хочет пожить подольше и получше, в хорошо функционирующем теле – все просто. И нано, если ты все правильно понял, могут обеспечить ему такую жизнь.
Но Тобиас явно не хочет оставлять тебя с этой счастливой простотой.
– И мы говорим о Триаде, Джинн. Триаде, которая производит и продает большую часть аркадийских наркотиков, которые отняли жизни огромного количества людей. Не считая тех, кого Триада убила в войнах за власть и просто так. Поэтому... я и вправду не понимаю, Джинн, почему мне вообще нужны причины, чтобы работать против них. Тем более, если вся моя работа – освободить лаунж, когда этого просит Амелия.
В этом есть логика, которая тебе неприятна. Аркадия – не то место, где можно выжить на благих намерениях.
...Черт, бьет тебя осознание. Док был таким же – ставил принципы выше выживания и здравого смысла.
– Лучше бы ты остановился на пункте про тело.
– Только для твоей убогой системы ценностей.
Тобиас переходит на «ты» и насмешки все так же плавно и спокойно, как говорил секундой раньше. Но это приятная перемена, и ты тихо смеешься.
– Этот шлем явно портит наше второе знакомство, – говорит Тобиас. – Иначе бы я уже налил тебе выпить.
– Нет, на это я не куплюсь, – ты мотаешь головой.
Тобиас притворно вздыхает. Ты слышишь, как дверь в лаунж-зону открывается, и поднимаешься. Помогаешь подняться ему. Жест выходит на удивление естественным.
– Приятно видеть, что вы двое подружились! – восклицает Света. – Впрочем, Тоби – самый обаятельный пожилой джентльмен, которого я когда-либо встречала.
Тот в ответ кланяется.
– Вперед, Джинн, у нас есть план.
Отлично. Наконец-то. Ты едва вспоминаешь кивнуть на прощанье Тобиасу, который начинает медленно спускаться с лестницы.
Без дела ты превращаешься в бревно. «Цель в жизни» – в твоем случае это не просто слова, и уж точно не стремление к справедливости, которым, вероятно, и вправду руководствуется Тобиас. Таблетки, которые ты принимаешь, воздействуют на нейроны в лобных долях. Круто воздействуют. Формируют белковые отложения, препятствуя межклеточным связям. Для нормального человека это означает крайне стремительно наступающую деменцию, для тебя... Ну, это еще не нейрогенез, но близко, – работа нейромедиаторов усилена, так что даже блок ее не останавливает. Док высказал эту мысль – что отложения вокруг клеток не повредят основной деятельности мозга, но срежут дополнительную, запрограммированную. В конце концов, шпион должен не только вернуться домой – в первую очередь, он должен выжить.
Поступить проще и провести операцию на мозге невозможно. Это ловушка протоколов: чтобы избавиться от мотивации на верность и возвращение, нужно нарушить запрет на вмешательство. А нарушение запрета на вмешательство влечет смерть.
Хитрые сукины дети.
Но ты хитрее.
И безумнее, возможно: у тебя в банке – с сотню маленьких убийц в кальциевой оболочке.
Все – ради того, чтобы подавить протокол в медиальной фронтальной коре, ту схему, по которой ты должен быть безумно счастлив от одной мысли о том, чтобы исполнить свой долг перед государством.
Схема, по которой ты и был когда-то безумно счастлив.
Док предупреждал, что это решение не вечно. Нейромедиаторы работают все жестче и жестче, лишнего белка в твоих лобных долях все больше и больше, и рано или поздно что-то сломается. Чтобы это случилось как можно позднее, объяснил он, нужно стимулировать себя к чему-либо самостоятельно. Заставлять себя работать, провоцировать мозг на повышенную активность. Заменить собой приказы извне. Тот случай, когда самостоятельность во всем не только благо, но и необходимость.
Так что вот она, «цель в жизни», работа Джинна – твой ключ к долголетию и независимости. Без всяких сомнений, две жизни одновременно подкидывают достаточно вопросов, чтобы держать в тонусе не только мышцы, но и мозги.
Джинн обязан действовать – это правило. Вик обязан эти действия скрывать. Один работает, другой отдыхает – ты так привык. Благодаря этой простой схеме ты сохранил и разум, и знакомых. Но сейчас две твои жизни смешиваются в одну, и это начинает угнетать. Ты не можешь снять шлем и отдохнуть, и ты не можешь остаться в шлеме и тупо ждать.
Да еще одна проблема с твоим гениальным решением... иногда ты думаешь, мог ли мутировать этот постоянно подавляемый протокол во что-то другое? Иногда ты замечаешь, что ведешь себя непривычно. Необоснованная агрессия. Плохая память. Апатия. Это может быть следствием отмирания части нейронов, конечно, ты мог просто забыть о своих обычных действиях... Но что если нет?
Мысль настигает тебя, когда ты оглядываешься на Тобиаса.
Что если... что если нано смогут сделать то, что не могут сделать нейрохирурги? Обеспечат вмешательство незаметное даже для защитного протокола?
У тебя нет сомнений насчет правильности или неправильности борьбы с Триадой – у тебя не так много друзей, чтобы легко забыть смерть Кристины. Но, может, сейчас ты видишь личную причину приветствовать появление нано в мире?..
В конце концов, ты точно успеешь насладиться нормальной жизнью, прежде чем мир эпично навернется с прогрессорской лестницы.
– Ты уже знаешь, как мы познакомились? – спрашивает Света, потому что ты слишком долго стоишь и смотришь Тобиасу в спину. – Он сам на нас вышел и предложил укрытие.
– Почему?
– Пара дегенератов из Триады как-то... устроила здесь праздник.
Ты смотришь на нее. Светина версия явно отличается от объяснений Тобиаса. Света запинается, смотрит в сторону, ей явно неприятно говорить.
– Что они сделали... Давай скажем так – именно поэтому в «Затмении» больше нет стриптизерш, а персонал Тоби набирает исключительно из бывших наемников.
Вы возвращаетесь в лаунж-зону. Света снова улыбается, но уже не так искренне.
Амелия стоит напротив экрана как какой-то злой гений – руки скрещены на груди, подбородок высоко задран, на губах высокомерная ухмылка. Изображение на стене показывает схему грузовика с ручными пометками. Вокруг схемы разбросаны крестики, под которыми подразумеваются люди Амелии. От грузовика идет пунктирная кривая линия с длинным волосатым... ну, о смысле этого важного обозначения ты можешь только догадываться.
– Что именно мы будем делать? – спрашиваешь ты.
– Коротко? – Света явно ждала этого вопроса. – Мы украдем огромную кучу денег!
– Нет. – Амелия не отрывает взгляда от экрана, говорит спокойно и холодно. – Мы лишим Триаду ее оставшихся союзников.
– И для этого украдем огромную кучу денег.
– Так лучше.
Амелия отвлекается и переводит на тебя взгляд.
– Сейчас введу в курс дела, но сначала – быстрый вопрос. Может быть, ты знаешь, как установить взрывчатку в машину с пулеметчиком, едущую со скоростью от ста пятидесяти до двухсот километров в час?
Она не ожидает ответа, по правде говоря. Она снова вглядывается в экран и напряженно морщит лоб, будто пытаясь заставить себя соображать.
Но дело в том, что... Тебе не стоит это предлагать, пожалуй. Нет. Это плохая мысль, и ты должен от нее отказаться.
Но вообще-то у тебя есть идея.
13. Отчаянное путешествие
Атака на грузовики и разбирательства с полицией повлекли за собой нужную Кресту реакцию – весь сонм маленьких эльфов-помощников доброго дедушки Дракона вдруг засуетился и забеспокоился о своих деньгах, которые до того успешно отмывались через «Миссионера».
У тебя есть время, и ты перебираешь сводки новостей за последние месяцы, лежа на диванчике в кабинке для приватных танцев, которую Тобиас так и не перестроил с тех пор, как в его заведении перестали показывать стриптиз. Здесь довольно уютно – мягкие подушки, плотные шторы – хотя запах духов и лубриканта въелся в ткань намертво. Есть шанс, что во время операции ты будешь благоухать клубникой и розами. После виски, бренди и пота – не самое худшее, что могло случиться с твоей одеждой.
Новости постепенно складываются во вполне четкую картину: нападение на грузовики стало последней каплей в чаше терпения союзников Триады. Не зная, где и как найти Дракона, Крест атаковал магазины и бары, аптеки и клубы, которые Триада защищала в обмен на хранение налички и процент с доходов. Крест ограбил даже их банк. Дважды. В общем и целом, эта эскапада продолжалась с самого появления Креста в Аркадии.
Ты узнаешь и о начале этого противостояния. Дивная ситуация, возможная только в корпоративной среде и только в семействе Эккарт, повернутом на преемственности поколений: Амелия потребовала возвращения собственных прав на корпорацию.
Потребовала.
Она эксцентрична, ты можешь с уверенностью сказать это уже после суток знакомства. Но не идиотка – идиоты не продержались бы против Триады так долго и не завербовали бы такое количество сторонников. Однако тогда она и впрямь встретилась с Лионелем Ламбером – виртуально, но при свидетелях из числа эккартовских больших шишек – и предоставила договор наследования, по которому корпорация формально переходит под руководство старшего отпрыска семьи по достижению им двадцати одного года. Над этим смеялась вся Сеть. Даже те, кто в гробу видал «Эккарт» и ее внутренние разборки.
А потом появился Аркадийский Крест.
На следующей неделе событию будет четыре года, а Амелии исполнится двадцать пять. Может, она так торопится сейчас не только из-за нано, но и потому что хочет подарок на свое двадцатипятилетие?.. В последние месяцы Крест действовал все активнее. То ли они собрали достаточно людей для более смелых действий, то ли терпение Амелии приблизилось к концу, точно так же как терпение Триады, но всплеск активности заметен и без анализа.
И сейчас – грузовик.
Бумажный Веер, чтобы успокоить союзников, собирается вывезти финансы из зоны, к союзникам на территории государства. Триал не работает с миром, только с Аркадией, а остальные безналичные пути недостаточно безопасны, так что у Триады остается старый дедовский метод – вооруженный конвой, бронированный грузовик и педаль в пол.
Крест планирует провернуть операцию до границ, чтобы облегчить себе жизнь и не вторгаться на чужую территорию... И Триада об этом знает. Не может не знать – своими действиями Крест фактически подстегнул этот вывоз.
Что значит – тебя ждут.
Вас ждут.
Непривычно думать в множественном числе, непривычно рассчитывать не только на себя, но ты смотришь правде в глаза – в одиночку ты бы не провернул ничего подобного. Да и незачем: ты бы искал другие пути, вел бы свое расследование, отлавливал бы представителей Триады поодиночке... с учетом нано, сколько еще раз ты бы смотрел, как их лица превращаются в кровавую кашу под угрозой рассекречивания убежища Дракона?
Крест поначалу пытался действовать похоже – ты спросил об этом у Светы. Но тихие методы не давали результатов. Большинство захваченных мафиози не знали ничего о Драконе, остальные предпочитали сдохнуть, но промолчать. Ты не веришь, что хоть кто-нибудь в этом мире может быть настолько верным – ты ставишь на промывку мозгов. И это... болезненно.
Ты точно знаешь, откуда могла прийти технология, при которой допрашиваемый гарантированно умрет прежде чем выдаст хоть сколь либо значимую информацию.
И вот – по мнению Креста, остался лишь вариант с открытой войной.
И ты вовлечен в нее.
Может, стоило все-таки держать язык за зубами?
Но идея была так хороша, и ее поддержала даже Рут – по твоему мнению, самый безразличный к происходящему человек...
Утром следующего дня идея уже не кажется тебе удачной. Времени на подготовку было мало, но, в отличие от остальных, ты хотя бы немного поспал. Из плюсов – Триада очевидно торопится. Есть шанс, что она наделает ошибок.
Больше всего ты беспокоишься за раннеров – они за день должны были привести свои конечности в порядок. Желательно еще и протестить, но на это не стоит надеяться. Какие тесты? Вы на грани адреналинового криза.
Вы все направляетесь прямиком в ад.
И ваш поезд отходит точно по расписанию: Амелия запускает таймер на бортовой панели, фургон трогается с места. На этот раз машину ведет незнакомый тебе мужчина, тогда как Света сидит рядом с тобой. В ее руках планшет, маска опущена на лицо, и ты можешь видеть только, что ее глаза почти не моргают. Амелия на переднем сидении и контролирует операцию с наладонника. Рут тоже в фургоне, но Бо и Скорпион отправились на другой машине.
Вы останавливаетесь на несколько секунд, чтобы подобрать Гепарда.
Теперь ты знаешь их имена – и почти не удивлен, что раннеры заимствуют их из животного мира, в соответствии со своими модами. Второй – тот самый Кондор. Его должны подобрать Бо и Скорпион. Третья – Ящерица, и ее выход самый значимый и самый смелый. Некто докладывает по общему каналу, что она тоже уже на месте.
Грузовиков у Триады четыре, каждый со своим маршрутом, но у Амелии есть свои контакты, и она уверена, что Триада не разделила деньги и что вы нацелены именно на нужный вам конвой.
Конечно, вас пытаются остановить.
Помимо конвоя есть и с десяток дронов, следящих за ситуацией, и как только невидимые кураторы Триады замечают ваше подозрительное движение, утренние улицы оживают.
Участвует весь Крест – с планшетов в фургоне ты наблюдаешь, как перестрелки вспыхивают по всему вашему пути. Появление Креста не похоже на появление раннеров на точках стартов – они не стекаются к нужным местам, они уже на них. Случайный прохожий вдруг достает из рюкзака черную маску с белым крестом. Пара бегунов бросается к ближайшему авто в поисках прикрытия. Велосипедист останавливается и достает из корзинки на руле пистолет.
Гепард сидит напротив тебя. Его худое тело затянуто в грязно-желтый костюм, на ткани следы масла и гари. Леггинсы закатаны до колен, обнажая металлопластиковые ноги с толстыми и гибкими резиновыми подошвами. Его ступни шевелятся, он неосознанно разминает их, как будто в них остались мышцы, которым требуется физическая разминка. Он сменил кошачью полумаску, теперь вместо нее гладкий желтый шлем. На нем не обозначено никаких черт лица, точно так же как и на твоем, но ты вдруг понимаешь, что вы смотрите точно друг на друга.
– Ты будешь нас страховать? – спрашивает он.
Нервничает, и сильно. Ты ожидал большего словоблудия, дурацких шуток, раннерской бравады, но ничего этого нет.
– Да.
– Тогда я спокоен.
Странно, ты не слышишь издевки.
– Джинн ничего не фейлит, так?
Неплохо. Его знакомство с твоим послужным списком не застряло на теге про шлем.
Вы следуете на почтительном расстоянии от конвоя и приближаетесь к границам. Грузовику надо проехать через тоннель, в котором, по вашим расчетам, и должно состояться основное действо.
Один внедорожник впереди грузовика, один позади, два по бокам. Ящерица должна снять передний и задний и тем обеспечить вам возможность приблизиться без риска попасть под пулеметный обстрел.
Ты цепляешь трос одним концом к карабину на поясе, другим к ручке на стене фургона. Света ведет дистанционный бой с дронами, но это работает лишь на отвлечение – если Ящерица все сделает правильно, то они не заметят ее и с сотней камер.
Амелия ведет отсчет для нее:
– Один. Два. Три!
Ты не видишь, ты можешь только представить, что канализационный люк открылся на шоссе ровно тогда, когда передний бампер внедорожника показался над ним. Зато ты видишь, как Ящерица лежит на асфальте, вытянувшись по струнке. В эту же секунду ваш водитель набирает скорость и... Пулеметчик не успевает открыть огонь.
Он сам оказывается в огне.
Бомбы срабатывают вовремя – два взрыва с отставанием в четыре секунды.
Ты распахиваешь двери фургона, ваша машина проезжает над Ящерицей и притормаживает ровно настолько, чтобы ты успел схватить ее протянутые руки и втащить ее внутрь. Вы валитесь на пол, бьете бока о все так же ждущий своего часа мотоцикл. На Ящерице нет маски, только очки, и сквозь темное стекло ты видишь, как широко распахнуты ее глаза. Но в остальном она не показывает ни грана эмоций.
Не спеша подниматься с тебя, она задирает голову и спрашивает механически:
– Мы... едем сквозь огонь?
Фургон гремит и трясется, толкая искореженные остов внедорожника, пока тот с визгом не отлетает к стене тоннеля. С планшета ты видишь, как передний внедорожник, в столь же плачевном состоянии, врезается в другую стену – грузовик так же, как и вы, не останавливает движения.
– Таков план, – говоришь ты.
– Это бывает, когда ставишь бомбы на днище чьего-то авто, – добавляет Амелия. В ее голосе нервное веселье, которое молниеносно исчезает на следующей фразе. – К оружию!
Потеряв пулеметчиков, Триада пытается заменить их – два оставшихся внедорожника перестраиваются, над крышей заднего появляется фигура, и фургон начинает бить автоматная очередь.
Они пока не могут пробить окно, но Амелия и водитель все равно ныряют вниз и накрываются кусками брезента. Фургон движется по прямой на автопилоте, Рут смотрит на тебя и кивает. В ее руках – длинная и тяжелая крупнокалиберная винтовка. Ее ствол Рут укладывает на спинку кресла пассажирского сидения.
Ты поднимаешься и открываешь люк на потолке, встаешь ногами на сиденье мотоцикла и застываешь, согнувшись в три погибели и зажав в руке пистолет. Задаешь датчикам шлема примерное расстояние, чтобы быстрее прицелиться.
Киваешь в ответ.
Рут целится, не торопясь, и стреляет через окна – ваше переднее и их заднее. Ее пули, в отличие от их, пробивают бронированные стекла. Это не останавливает внедорожник, но отвлекает стрелка от стрельбы на несколько мгновений.
И ты выпрямляешься, чтобы его убить.
Его тело неестественно выгибается назад и соскальзывает вниз, голова бьется о край люка, прежде чем исчезнуть.
Тоннель заканчивается, и ты видишь свет.
Рут стреляет снова.
Внедорожник виляет вправо.
Ваш водитель, распахнув дверь, скидывает с себя брезент, теперь усыпанный стеклопластиком, и, вернувшись на сиденье, выбивает остатки стекла ногами. Потом возвращается к управлению и вместе с Амелией быстро застегивает ремни безопасности. Ты хватаешься за люк, все остальные – за мотоцикл и ручки на стенах, и фургон бьет внедорожник в зад, заставляя того развернуться и сойти с дороги.
Остался один, но он впереди и не торопится менять позицию.
Кабина грузовика бронирована круче, чем конвоиры, поэтому вы не пытаетесь снять тех, кто внутри. Вам нужен только кузов.
И здесь – выход Гепарда и Кондора.
На открытой местности к вам присоединяется фургон Бо и Скорпиона – он помят, он слегка дымится, но все же приближается к шоссе через пустырь точно по таймеру. Ты видишь, как на крыше покачивается Кондор, готовый к прыжку.
Между его руками и боками хлопают перепонки костюма, его конечности оканчиваются крючьями, похожими на когти, и, пожалуй, никто из раннеров не испортил столько машин, сколько испортил Кондор. Он прыгает на стену кузова, высекая искры, и ползет по нему, как какой-то птеродактиль или летучая мышь.
Кондор должен установить бомбы по периметру кузова – силы взрыва будет недостаточно, чтобы испортить его, но вам нужно повредить крепления. Цель Гепарда при этом – отсоединить кузов от кабины. Бо и Скорпион тем временем попытаются избавиться от переднего внедорожника, Света все так же будет работать на отвлечение. В оставленный открытым люк поднимаются четыре ее дрона.
Когда вы равняетесь с кузовом, Гепард рядом с тобой шумно вздыхает, и ты не придумываешь ничего лучше, чем показать ему большой палец. Гепард прыгает так, как будто покидает не фургон на дороге, а вертолет в воздухе.
И бежит.
Но его замечают – грузовик уходит в его сторону.
Гепард отклоняется тоже, не сбавляя скорости.
...Пожалуй, идея все же была хороша. Действительно хороша.
Никто не действует на дорогах так виртуозно, как раннеры.
Дверь кабины впереди распахивается, наружу высовывается стрелок.
Что ж, это твоя работа – ты снова поднимаешься в люке и снимаешь его. Гепард добегает и запрыгивает между кабиной и кузовом без новых приключений.
– Быстрее! – кричишь ты.
Пока дверь кабины открыта, это твой шанс снять тех, кто внутри! И вам надо преодолеть буквально пару метров – фургон уже поравнялся с кузовом, чтобы Кондор смог перепрыгнуть к вам, как закончит.
– Не могу!!! – это первые слова, которые ты слышишь от водителя, и они полны злобы. – Мы на пределе!
Прямо над твоей головой взрывается дрон, осколки стучат по шлему. На дисплеях отражается шевеление сбоку.
– Двери!
Двери кузова распахиваются.
Конечно, кроме кучи бабла там куча охранников.
– Ну уж нет! – Амелия спешно отстегивает ремень безопасности и забирает у Рут винтовку. – Марк, тормози!
Фургон замедляется, Амелия высовывается в окно и стволом винтовки пихает дверную створку, толкает ее обратно. Дверь захлопывается, судя по воплю, на ком-то. Амелия стреляет по охраннику, который уже пытается забраться на крышу. Отдача заставляет ее завалиться на Марка, а вместе с ним в сторону виляет и фургон, но быстро восстанавливает курс.
