Текст книги "Нано (СИ)"
Автор книги: chromewitch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
– Потому что... – ты осекаешься, внезапно вспомнив слова Аланы.
Ты спросил тогда, почему Триал так жаждет смерти, именно смерти Дракона.
«Потому что он – позорный подражатель. Это выводит меня из себя!»
Ты невольно смеешься. Теперь эта фраза обретает смысл.
– Потому что они – одно целое. Одно целое, как Алексей, Алана и Алисон. Так что, Амелия, в каком-то смысле... – Ты унимаешь нервные смешки и киваешь на сердце. – Можешь считать, что уже встретилась с ним. С Драконом.
...Приятно познакомиться.
26. Фургон переговоров
– Мы не можем просто ворваться в здание сейчас, мисс.
Голова Рут опущена, но глаза скошены в сторону Амелии.
Фургон, знакомый фургон с рекламными щитами на поверхности и мотоциклом внутри, движется по улицам Аркадии, никто не гонится за вами – по крайней мере, пока – и это изрядно умиротворяет.
Если бы не последние слова Амелии.
– Ты не можешь. – Скорпион тоже смотрит на босса, но уже в упор.
Света передает управление фургоном Бо прямо во время движения и перелезает назад к вам, только чтобы повторить уже сказанное, но на половине предложения осекается и просто вздыхает. На ее лице искренняя тревога, ничем не прикрытая, – она беспокоится не просто за операцию. Она беспокоится за подругу.
Амелия с полминуты смотрит пустым взглядом прямо перед собой, ее ладонь прижата к кровавому пятну на рубашке. К одному из многих кровавых пятен. Когда тишина начинает давить, она вздрагивает и отмирает, моргает несколько раз и вертит головой. Совсем недавно ее решение незамедлительно атаковать «Эккарт» звучало как приговор, как железобетонная плита, но сейчас кажется, что она готова улыбнуться, пошутить и исправиться.
Но она только вопросительно смотрит то на Бо, то на тебя.
– Это все? Остальные тоже выскажутся или все же послушают меня? У нас все еще не демократия, но я как никогда открыта к конструктивным предложениям.
Спустя несколько долгих секунд Бо на водительском сидении пожимает плечами и бросает взгляд в зеркало:
– Ну, это маразм. Но меня учили слушать тех, кто умнее.
– Субординация, наконец-то! – Амелия криво ухмыляется, и в этой гримасе нет ни капли ее обычного юмора.
Она переводит взгляд на тебя. Ты снимаешь шлем и устало вздыхаешь, откинувшись на стенку фургона. Выдерживаешь ее взгляд с абсолютной апатией. Операция в «Затмении» прошла относительно легко, так что... атакой больше, атакой меньше. В конце концов, это не в тебя всадили десятки пуль.
– Выкладывай.
Рут смотрит на тебя с подозрением, Скорпион с неприязнью, а Света с тревогой.
– Мне очень нужно в «Эккарт». – Ты пожимаешь плечами. – Почему бы и не сейчас?
Рут резко вскидывает голову.
– Свои личные мотивы можешь засунуть себе в...
Амелия кладет руку на ее плечо быстрее, чем та успевает закончить. Даже Света и Скорпион удивляются этому внезапному всплеску эмоций от всегда спокойной телохранительницы, чего говорить о тебе. Это как если бы голографический Ленин вдруг ожил и отвесил пинка фоткающимся на его фоне туристам.
– Я благодарна, – осторожно говорит Амелия тебе, – что ты все еще с нами. И я могу заверить, что этот обман с нано был... критически необходим. Жизненно необходим. Я...
– Амелия, – тяжело и грозно прерывает ее Рут, – просто объясни план.
Это первый раз на твоей памяти, когда Рут называет ее не «мисс» и не обращается на «вы». И ты чувствуешь смутное желание придушить Рут голыми руками. Амелия была на грани секунду назад, ты чувствуешь это. Она чуть не рассказала что-то важное.
Но сейчас она уже вернулась в привычное состояние и давить на нее – наверняка значит распрощаться с Крестом до того, как ты сможешь проникнуть в «Эккарт».
Ты стараешься концентрироваться на насущных вопросах. Мыслить поэтапно, ведь это всегда помогало. Ставить близкие и понятные цели. В них не вписываются тайны Креста.
«Эккарт»... С поддержкой Триады они укрепились в Аркадии как охранное предприятие, хотя изначально у них даже не существовало подобного ответвления. Но все равно сейчас они предоставляют защиту, и пусть это не «Ровена», которая расстреляет всех вас еще на подступах к своей военной базе, все равно страшно представить, какое сопротивление вас ожидает.
Но все же... Это не «Ровена». И не какой-то другой гигант оружейной промышленности. «Есть, к чему стремиться», – хмыкаешь ты про себя. Они не сидят на границах драгоценной Аркадии боевыми роботами, не охраняют свои городские офисы и лаборатории с помощью военной техники и не выкладывают в общий доступ соглашения, где ясно говорится, что в ответ на любое неучтенное проникновение они могут открыть огонь на поражение и после не выдать трупы семье, потому что трупов не останется.
«Эккарт» в Аркадии – это все еще три башни, с офисами, работниками и корпоративной охраной. И вряд ли вам нужны все три.
– Нет никакого плана, – говорит Амелия.
Скорпион ругается, Амелия выжидает десять секунд прежде чем продолжить.
– Кроме того, который мы уже обсуждали до закатывания вечеринки с Шестом.
– Ты понимаешь, что я вообще не в курсе? – спрашиваешь ты.
– А ты понимаешь, что я не могу в открытую рассказывать все это сейчас?
Амелия бросает взгляд на металлический контейнер с сердцем Красного Шеста. Электроника в нем призвана блокировать любой сигнал, но доля смысла в этой конспирации есть – да, Бумажный Веер не носила в себе колонию нано, и все встреченные вами мафиози погибали вместе со своими крохотными ботами, но кто знает, не изменилась ли ситуация с тех пор. Если кто-то может слышать вас...
– Я скину конспект, – находит решение Света.
Амелия кивает и продолжает:
– В этом смысл такой быстрой атаки. Если Дракон может отследить местонахождение своего мода, то пусть он видит «Эккарт», а не наше убежище. И больше того – пусть все видят «Эккарт». Мы взломаем мод и вытащим всю информацию из него, пользуясь оборудованием внутри башни. По-моему, нет способа яснее показать, что я, как настоящая владелица корпорации, по-прежнему не хочу иметь с Триадой ничего общего.
Амелия хмурится и добавляет уже не так уверенно:
– Ну, если кто-то этого еще не понял.
– И если Триада атакует нас там... – продолжаешь ты.
Ты начинаешь понимать. Триада, ворвавшаяся в офисы «Эккарт»? Или, еще лучше, прошедшая спокойно, как к себе домой? Да, даже последний идиот в курсе того, что корпорация сотрудничает с мафией, но показывать это так открыто – все равно риск. Прямое подтверждение того, что «Эккарт» те же преступники, только в пиджаках.
Ты бросаешь взгляд на реальных преступников в пиджаках, окружающих тебя.
Но все равно!
Недовольство коллег с большой земли. Возмущение среди простых жителей. Причина для пересмотра договоренностей со стороны союзников. Повод к шантажу со стороны конкурентов. Позиция Лионеля Ламбера здорово пошатнется, если Триада открыто вмешается в конфликт. Позиция Амелии, как сияющего борца с мафией, взлетит до небес.
...Наверное, Гектор будет счастлив, если так случится.
– Если Триада атакует нас там, это будет значить, что Дракон чертовски отчаялся, – заканчивает Амелия. – Он в жуткой ситуации – или ждать, пока мы выясним все о нем и придем поговорить, или собственноручно отсечь себя от «Эккарта», по крайней мере, на время... и все равно ждать нас. Выяснить все о нем – это обязательный пункт, знаете ли. Мы должны сделать это, даже если вся Триада ломанется в нашу башню. Плюс в том, что он не знает, какую из трех башен мы собираемся атаковать. В идеальном мире я б поставила на то, что он выберет неправильно, и пока мы спокойно добудем информацию, он атакует другое здание, чем скомпрометирует и себя, и Ламбера... – Она мечтательно вздыхает, но тут же трясет головой и возражает сама себе. – Но мне бы не хотелось лишних жертв среди работников. Моих будущих работников.
Она самодовольно ухмыляется. Черт, ее лицо сейчас – из разряда тех лиц, которые хочется ударить, только чтобы стереть эту напыщенность. Остальные не разделяют ее уверенности, но кивают по очереди. Последней соглашается Рут, и то только после того, как Амелия легко стучит ее по плечу. Запоздало кивнув, Рут достает из-под сиденья спортивную сумку. В тесноте фургона все неуклюже меняют окровавленные рубашки на чистые, Амелия начинает отправлять команды с наладонника, а ты листаешь план, скинутый Светой, и вместе с тем проверяешь сводки новостей по слову «Эккарт».
Время выбрано удачно – ты понимаешь, почему Света недавно беспокоилась, что Крест не начнет операцию в ближайшие дни. Сразу несколько мероприятий пересекаются здесь, создавая окно на три дня (два из которых уже прошли), в которые в нужной вам башне, третьей, будет меньше всего сотрудников. Со стороны все выглядит максимально невинно – кто-то уехал на конференции, кого-то перекинули на другие проекты, у кого-то командировки на большую землю или отпуска... Многие из событий спланированы задолго до этого дня, так что нет повода для подозрений, но за последнее время ты, черт побери, научился смотреть шире.
...У них есть союзники в корпорации. И, скорее всего, примерная дата атаки была выбрана довольно давно.
Прямо твои догадки никто не подтвердит, но и не надо. Это не то чтобы слишком удивляет – скорее даже, успокаивает.
Башня выглядит... подозрительной. И тоже – удачной. Список имен сотрудников время от времени меняется, ты думаешь, что данные забираются напрямую с постов охраны. Некоторые имена выглядят смутно знакомыми... Вроде бы ты мельком видел их, когда читал о конфликте четырехлетней давности, когда Амелия впервые объявилась в Аркадии и попыталась вернуть себе корпорацию законно.
Ты открываешь наладонник, чтобы сбросить сообщение Гектору. И... ох, да. Ты заблокировал вызовы от него, прежде чем войти в «Затмение». И теперь у тебя с десяток пропущенных звонков и гневных посланий.
«Я знаю, что в „Затмении“ действительно стреляли, – пишешь ты, мельком просмотрев содержимое. – Нет времени объяснять, просто скинь мне имена самых верных последователей Ламбера».
Может, твое волнение передается Гектору на расстоянии, но в этот раз он не звонит, а выполняет просьбу. Ты сверяешь списки и да, многие имена в нем совпадают – Амелия выбрала башню с наибольшей концентрацией явных предателей. Присутствие союзников Креста внутри корпорации становится еще более очевидным.
Гектор продолжает, но тут уже остается верен себе хотя бы частично: не звонит, но скидывает голосовое. Мерзкая привычка.
«Я узнал насчет той Восьмерки, Вик, того парня, которого отправили за нами».
«За мной», – поправляешь ты про себя, но внешне никак не реагируешь, в окружении Креста.
«Да, он правда из „Эккарт“, последнее имя – Калинин Феликс Михайлович, возраст...»
Остальная информация несущественна – ты смотришь на список имен и видишь его.
Черт. В этом здании будет как минимум одна Восьмерка. Ты просишь скинуть тебе имена других бывших шпионов, но двое оставшихся, если верить информации Гектора и Амелии, в данный момент находятся на другом конце города.
Молчать об этом ты уже не можешь.
Вопрос прорывается сам собой, но ты рад ему.
К черту все, тебе нужна ясность.
– Ты знаешь, что в нашей башне есть один из моего вида?
«Вида». Ага. Звучит хорошо.
Отстраненно.
– Это неудивительно. – Амелия пожимает плечами. И признается серьезно. – Вот почему я так надеялась, что ты останешься с нами.
– Дерьмо собачье. – Ты против воли улыбаешься, злобно и дико, скулы сводит непривычной гримасой. – Сворачивайся со своей лестью, это не работает.
– Но мы правда... – вскидывается Света.
– Ты – возможно. – Ты бросаешь в ее сторону быстрый взгляд и вновь поворачиваешься к Амелии. Ее лицо нечитаемо. Нечитаемо, и это маркер того, что ты попал в точку. – Но не она. Не она с ее врожденными навыками болтовни с сомневающимися сотрудниками блистательной корпорации. Ты осознаешь это или списываешь на гены?
Ты вспоминаешь, как она обрадовалась, узнав, что ты все еще с Крестом после твоего похода в «Пентхаус». Тогда не казалось, будто она играет, но сейчас стоит отодвинуть в сторону собственное эго и предположить худшее.
...Тебе ведь понравилось это ощущение, верно? Ощущение того, что кто-то действительно рад, так рад твоему появлению. И вовсе не из-за твоих возможностей.
– Ты думаешь, что мы используем тебя, – отвечает Амелия спокойно. – Так, допустим, это правда. И что тогда?
– Все просто. Я тоже вас использую.
Пожалуй, говорить это в присутствии Рут, прожигающей тебя злобным взглядом, – не самое мудрое решение. Но плевать, пора расставить все точки над «и». Ты наклоняешься вперед, ближе к Амелии. Рут дергается, но Амелия кладет ладонь на ее предплечье. Кожа там неправдоподобно напряжена, синтетическое покрытие готово лопнуть под давлением внутренних модов.
Тебе плевать на это.
– Мне нужны все сведения о других Восьмерках, что есть у корпорации. И это тоже – «обязательный пункт, знаете ли».
Рут открывает рот, но Амелия снова останавливает ее жестом. Коротким, четким, выверенным. Спина Амелии совершенно пряма, лицо невозмутимо, и форма Креста только подчеркивает то, что движущийся по дороге фургон мгновенно превращается в кабинет переговоров.
– У тебя будет время их забрать, – кивает Амелия. – И будет... моя поддержка, когда я верну себе корпорацию. Достаточно?
Для преступницы она слишком легко разбрасывается обещаниями насчет своего будущего положения главы корпорации, но кто ты такой, чтобы отказываться от заманчивых перспектив. Теперь хотя бы ясна цена.
И... Опомнившись, вырвавшись из внезапного помутнения, ты вдруг понимаешь, что она не упомянула тот факт, что Крест все еще в курсе твоего прошлого и твоей личности.
Она не попыталась вновь применить шантаж.
Едва заметно нахмуренные брови, поджатые губы, помутневший взгляд... Она выглядит уязвленной. Что она там говорила? Что Крест – единственные «хорошие ребята» в Аркадии?
...Наедине с целым чертовым корпоративным заговором и на пороге технического скачка мирового значения – разве можешь ты верить в чью-то искренность? В что-то... человеческое.
Ты вспоминаешь, что Амелия верит, несмотря даже на свое не-совсем-человеческое происхождение и жуткое предательство в прошлом. Ты был прав. Ты был прав каждый раз, когда, встречаясь с Дайсом, думал, что никогда не воспитаешь в себе столько болезненной человечности, сколько есть у него. И – не хочется думать об этом – у Амелии. Возможно.
Может, ты думаешь о ней слишком плохо. Может, это все еще тактика в переговорах.
Молчание тянется, и ты замечаешь, что Бо сбавил скорость. Он беспокойно ерзает на водительском сидении и бросает взгляды в зеркало.
– Босс, – наконец, прерывает он ваше тихое противостояние, – мы близко.
– Достаточно? – повторяет Амелия тяжелым голосом.
– Договорились, – киваешь ты.
Амелия кивает в ответ, и ты начинаешь буднично проверять пистолеты и настройки шлема. Напряжение внутри фургона спадает, но тут вновь вмешивается Рут. И это вновь неожиданно – второй раз за поездку она нарушает собственный, молчаливый и собранный, образ.
– Это не просто договор, Джинн. – С ее губ едва ли не капает яд, глаза прожигают насквозь. – Это значит, что сейчас ты пойдешь и сделаешь все, что в, твою мать, твоих силах, чтобы эта атака прошла безукоризненно. Это значит, что сейчас ты один из нас и ты умрешь за нас, если это потребуется.
Это словесное нападение пробуждает все те же почти забытые инстинкты. Как тогда, в «Пентхаусе», когда тебе критично необходимо было получить код доступа к сценариям. Ты вновь становишься чужим кошмаром – шпионом, который пойдет на все ради выполнения цели, и знает это.
И рад этому.
Где там те заблокированные нейроны, отвечающие за твою готовность служить?..
Ты хочешь вцепиться ей в глотку.
За то, что она напоминает тебе о твоем вечном протоколе.
И... просто. Потому что ты можешь, и, черт, это было бы славно.
– Я умру за вас, – отвечаешь ты тем тоном, которым обещаешь кому-то смерть, и стряхиваешь чужое давление. Скалишься. – Но не от твоей руки, так что брось эти паршивые угрозы. Я Джинн, и мы заключили контракт только что.
Никто не будет приказывать тебе, что делать, да? – ты вспоминаешь это. – Даже ты сам.
Давнее. Собственные мысли, которые становятся чужими, и чужие мысли, которые становятся твоими. Так плотно смешиваются, что ты не улавливаешь начала и конца. Эта мысль уже приходила к тебе – когда ты хотел пристрелить Стикса в своей квартире, когда ты чуть не разорвал на части снайпера Термитов и Бага... и раньше. Когда ты настолько терялся в собственной злости, что забывал про цель.
Необоснованная агрессия.
Плохая память.
Апатия.
И, такая же внезапная, – жажда адреналина.
Иногда ты думаешь, мог ли мутировать этот постоянно подавляемый протокол во что-то другое?
Цифровая эволюция обычна для свободных программ. Для поломанных, устаревших и испорченных программ – в том числе. Ты наблюдаешь ее каждый раз, когда выбираешься на окраины: сбивающиеся в стаи дроны и бесхозные боты, которые бродили бы без присмотра по помойкам, если бы не местные умельцы. Твой мозг тоже программировали, так что было бы очень самонадеянно считать его слишком сложным для подобного.
Отмирание части нейронов – все твои проблемы легко списать на те рамки, в которые ты сам себя поставил, но...
Но что если нет?
Что если это последствия, которые не предвидел ни ты, ни Док семь лет назад? Что если...
Фургон замедляется и замедляется – Бо будто дает вам последнюю возможность договорить... Или вцепиться друг другу в глотки. И, черт, это было бы...
Ты вздыхаешь и выдавливаешь улыбку – слабое предложение перемирия.
– Брось это, – повторяешь ты уже спокойно. – У нас есть башня, которую нужно захватить.
27. Это значит «счастливый»
Вы договаривались на «умереть за них». Умереть, а не светить рожей, силы небесные. Но ты явно не до конца осознавал весь размах, когда соглашался, – умереть было бы проще. Но из вас шести только Вик остался неизвестен камерами наблюдения и репортерским дронам после операции в «Затмении», а значит, имел хоть какие-то шансы остаться неузнанным на посту охраны одной из башен «Эккарта».
И вот ты здесь.
– Обслуживание банкетов.
– Ты меня за идиота держишь? – спрашивает охранник.
Два бота за его спиной направляют на тебя черные окуляры, и ты вежливо улыбаешься в камеры, давая сравнить свое лицо с базой данных. Если Света действует так быстро, как хвасталась, то у тебя уже и правда должна появиться новая работа – в кейтеринговой фирме «Мускат и ром», чьи рекламные щиты переливаются на бортах фургона.
– Не моя вина, что половина Аркадии стоит в Муравейнике и у Ленина, но остальные скоро подъедут! – Ты продолжаешь строить из себя дурака.
– Сейчас? – Охранник сомневается, но не торопится поднимать тревогу, это радует. Проблемы с пропуском тоже должны решаться прямо в этот момент и, судя по всему, активно решаются. – Серьезно?
Утро – не самое популярное время для банкетов, осознаешь ты запоздало. Но все же башня уже жива, к главному входу начинают подходить работники, и наверняка кто-то из служащих ночевал в здании, задержавшись на проекте.
– Это праздничный завтрак! – Ты упрямо гнешь свое. – Этот из ваших, как его... короче, он заказал для отдела разработки. Праздник, ну? «Ура» и все такое? Слушай, просто проверь список, я тут всего лишь выполняю свою работу.
– Мы проверим фургон, – наконец, говорит охранник.
Еще двое серьезного вида ребят приближаются к машине от черного входа, и ты незаметно тянешься к оружию, спрятанному между передних сидений.
Ну, ничего не может пройти гладко, так?
К счастью, остальные люди Амелии вовремя спасают тебя от недоверчивого охранника с его коллегами и внимательными ботами. Не электронно, нет – в списках все еще нет твоего имени. Гораздо более очевидным образом.
Бот едва слышно свистит, принимая сообщение, и охранник резко поворачивает голову, будто надеясь разглядеть проблему за стенами. Там, на главном входе. Там, где кто-то пытается проникнуть в здание по фальшивым пропускам. Ты готовишься выдать еще порцию отборной чуши, но не успеваешь – дроны дохнут, охранник резко откидывает назад голову и падает. Рут снимает оставшихся двух охранников, поднявшись из люка на крыше фургона. Скорпион, выстреливший в первого, уже бежит к терминалу на посту охраны, чтобы пропустить фургон вручную.
– Немного не по плану, – пожимает плечами Амелия, – я все же надеялась открыть стрельбу гораздо позже.
– У нас есть минута, – докладывает Света, – пока там не откалибруют камеры. Еще есть шанс представить все законно.
Скорпион поднимает дроны и швыряет тебе в окно, потом хватается за тело ближайшего охранника. Рут и Бо бросаются к остальным двум, и ты, по уже открытому пути, подъезжаешь ближе, чтобы им было удобнее забросить их в фургон.
Ворота закрываются за тобой. Света шепчет, что вы успели вовремя, как раз тогда, когда Рут запрыгивает обратно в фургон последней.
– А что с ребятами на главном входе?
– Кто знает, – отвечает Света. – Никогда с ними не встречалась.
– Это просто поврежденные сигнатуры, – поясняет Амелия. – Никто из наших еще не прибыл.
– Уверена, рано или поздно они смогут подтвердить свою личность, – Света нервно хихикает.
Так, ты рано обрадовался. В здании еще нет людей Амелии, только те бедолаги, которым Света успела сломать пропуска.
Вы в авангарде.
Ты проезжаешь дальше, к одному из боковых входов, через парковку для технических служб. Отсюда башня выглядит далеко не так презентабельно, как со стороны улиц. Вместо блестящего металла и пластика – голый бетон, вместо рядов корпоративных авто – несколько внедорожников охраны, к счастью, пустых. У входа маячит та же охрана, но гораздо более разболтанная, чем коллеги с фасадов и охранных постов.
Может, они вообще просто вышли покурить перед рабочим днем.
Жертв уже многовато, на твой вкус, – охрана не виновата, что выполняет свою работу. Так что ты действуешь быстрее, чем за дело берется Рут: просто выпрыгиваешь из кабины и несешься к ним скорее, чем те успевают среагировать. Одного бьешь в ухо, второго в челюсть. Последний удар не идеален, так что ты добавляешь коленом в лоб. Камера над черным входом потрескивает и тщетно пытается отвернуться от стены, в исходное положение.
– Минута! – еще более нервно шепчет Света у тебя в наушнике.
Минута это еще очень удачно и очень оптимистично, отмечаешь ты. Камера возвращается на место, но не может опуститься и захватить непосредственно вас – зато отлично ловит светин дрон, зависший в воздухе и отсылающий ей вирусы.
Амелия открывает дверь пропуском охранника, и Бо с Рут все так же заносят внутрь тела, пользуясь последним – уже откровенно призрачным – шансом провести операцию тихо. За спиной Бо объемистая спортивная сумка, у Амелии за спиной рюкзак с контейнером, где хранится сердце Красного Шеста. Когда дверь закрывается за тобой, ты улавливаешь стрельбу где-то вдали, глухой рокот и визг тормозов.
– А вот это уже наши, – бормочет Амелия.
Перед вами служебная лестница и служебный же лифт. Амелия смотрит на него пару секунд, но командует подниматься по ступеням.
Вы играете в догонялки – пока техник и охрана спускаются на лифте вниз, чтобы проверить камеру над входом, вы бежите вверх. И вы играете в прятки – помехи в камерах ясно указывают, что кто-то проник в здание, но захватывают не просто ваш путь, но и все доступные лестничные пролеты. Три из четырех дронов Светы значительно обгоняют вас, дезориентируя невидимых наблюдателей, Амелия останавливается на каждом пролете, чтобы заблокировать двери. Это поможет в дальнейшей перспективе, но лишь немного.
Спустя четыре этажа Амелия останавливается и вызывает лифт, сверяясь с наладонником.
– Они прошли? – спрашивает Скорпион, притоптывая от нетерпения. – Черт, пусть они пройдут.
– Пятеро внутри здания. Четверо отстреливаются в главном холле.
Голос Амелии холодный и тонкий, ты практически слышишь, как в нем звенят нервы. Она в маске, так что ты не видишь выражения лица.
– Бо, держи двери.
Лифт пуст, сотрудники «Эккарта» остались внизу. Ты слышишь топот, но Амелия отчего-то не торопится запрыгивать в лифт, только стреляет в камеру на потолке. Вместо этого Скорпион бросается вверх, там блокирует двери и взбегает еще на этаж выше.
– Возвращайся! – командует ему Света, но запоздало. Один из ее дронов, ты слышишь, взрывается где-то над вами, звук гулко прокатывается по лестницам. – Спускаются с девятого.
Вас зажимают в тиски. Ты перевешиваешься с перил и стреляешь, задеваешь кого-то внизу. Выждав еще несколько секунд, Амелия все-таки приказывает всем забраться в лифт.
Вам нужен четырнадцатый этаж, насколько ты знаешь. Лаборатории, сердце башни, выше только залы переговоров для особо важных встреч и офисы сотрудников высшего звена. Лаборатории заперты ровно посередине.
– Они могут заблокировать лифты, – говоришь вслух.
– Да, – соглашается Амелия. В кабине звучит ненавязчивая мелодия. – Но ты пробовал искать шестерых преступников в небоскребе вообще без лифтов? Это просто... Ох, черт.
Разумеется, он останавливается.
– План Б. – Амелия пожимает плечами.
Бо скидывает со спины сумку и вытаскивает плазменный резак. На тебе шлем и на всех остальных – маски с очками, но все равно... Ты невольно оглядываешься. Кабина метр на полтора и шесть человек в ней.
– Серьезно?
– А еще мы можем подождать, пока они нас отсюда не вытащат... – Хихиканье Светы звучит откровенно пугающе. – Или не обрежут тросы.
Амелия стучит по дверям.
– Я знаю эту технологию, разжать или повредить створки будет чрезвычайно трудно, так что... – Она поправляет маску, пока Бо деловито подключает аккумулятор к панели управления лифтом. – Не смотрите на свет.
Бо с трудом проталкивает между створок металлическую пластину проводника и подсоединяет к ней клемму. Ты совершенно по-детски зажмуриваешься на всякий случай, только молясь, чтобы эта часть гениального плана прошла без ошибок. Но проносит – когда ты открываешь глаза, пластина уже валяется на полу, раскаленная докрасна, а резак скользит по металлическим створкам как по маслу. Два фрагмента дверей лифта валятся вниз по шахте, и вовремя – аварийного питания уже не хватает для заряда резака.
Лифт не доехал до остановки буквально половину своего корпуса, за дверью слышится шум.
– Наши? – шепотом спрашивает Света.
Амелия только качает головой. Коротко вздохнув, Света снимает с пояса гранату и вопросительно смотрит на Бо, который прислушивается к шуму. Створки двери начинают разъезжаться, но вы уже далеко не так беззащитны, как минутой раньше, запертые в кабине лифта. Рут несколько раз стреляет по ногам, показавшимся в проеме, Света бросает гранату, и вы все отшатываетесь к стенам. Двери вздуваются, как будто кто-то извне измял их ударами огромного молотка, но все еще держатся на месте, только щель между створками становится ромбовидной. Амелия нервно смеется и приподнимает маску, чтобы вытереть слезы.
– Да когда они успели так улучшить защиту...
Но она все еще знает слишком много для простого налетчика, этого не отнять.
Вы выбираетесь друг за другом – благодаря тому, что Бо лезет наружу первым, остальным хватает места взобраться без проблем. По бетонным стенам и полу теперь идут заметные трещины. Бо стреляет в одного из оглушенных охранников и вздыхает, обняв свободной рукой собственный живот:
– С завтра худею.
Вы выбираетесь в офисное пространство. Эта служебная лестница становится слишком опасна, и вы должны объединиться с основной группой захвата.
После взрыва – здесь удивительно тихо. Вправо и влево простираются стандартные офисы за прозрачными пластиковыми панелями. Ты замечаешь шевеление за поваленными рабочими столами, датчики говорят о полусотне людей поблизости. Ближайшая панель выбита, и ты видишь, как из-под столешницы медленно, но неуклонно набегает на пол, в руинах из офисной канцелярии, кровавый ручеек. Группа захвата, очевидно, уже прошла здесь.
– Наши уже на десятом, – досадливо сплевывает Амелия, подтверждая твои мысли. – Я надеялась встретиться с ними там!
– Лифты стоят. Лестница А, – Света кивает вправо, на дверь в конце коридора, – десять человек. Б...
Она вдруг замолкает и начинает перепроверять что-то в наладоннике.
– Сколько? – поторапливает Скорпион.
– Один. – Света поднимает голову. – Это как вообще?
– Ну, значит, нам налево. Заблокирую А, не начинайте без меня! – Скорпион шутливо отдает честь уже на бегу.
Амелия и Рут одновременно поворачиваются в твою сторону. Ох да, ты прекрасно знаешь, кого одного могли послать на вторую лестницу вместо целого отряда охраны.
– Все в норме, – говоришь ты. – Я вас проведу.
И ты намерен сдержать слово. Даже когда вы все останавливаетесь, увидев в коридоре, на полпути от выхода к лестнице, одну-единственную, но очень внушительную фигуру.
...Привет, Феликс.
Теперь он в форме охраны, но его бронежилет, ты готов биться об заклад, в разы круче, чем у коллег. Феликс смотрит с решимостью, которая безотчетно пугает. Тогда, в «Пентхаусе», он гораздо больше походил на нормального человека, со своим удивлением и сомнениями насчет приказа, но теперь... Ыгх. Тебе просто знаком этот взгляд. Ты наблюдал его раньше в зеркале. Приказ должен быть выполнен любой ценой, верно? Ты не сможешь жить, если не выполнишь его. Ты не сможешь терпеть себя в этой жизни, если подведешь своих уважаемых кураторов и свою великую страну. В его случае – свою обожаемую корпорацию.
Ты стряхиваешь это мимолетное оцепенение.
...Привет, Феликс. Это твой счастливый билет.
Конечно, ты не собираешься его убивать.
Ну, если только он не решит убить твоих временных товарищей. Потому что тебя – тебя он решит, уже решил, убить точно, и ты не можешь его в этом винить.
Но он не должен. Он пытался противостоять приказу в «Пентхаусе», а значит, должен попытаться и сейчас.
Если у тебя остался хоть малейший шанс сделать все правильно, то Феликс должен попытаться.
– Не разочаровывай меня, Феликс, – едва слышно говоришь ты.
Он не шевелится, стоя напротив вас. Взгляд сосредоточен на тебе. Ты говоришь уже громче, Амелии, только одно слово:
– Бегом.
Вы бросаетесь вперед все вместе, но с Феликсом сталкиваешься только ты, и ты не можешь не улыбнуться широко и дико, пусть даже его кулак на миг выбивает воздух из твоих легких.
Скорпион останавливается, хочет напасть на него со спины, в его руке мелькает шприц. Феликс не глядя пинает его в живот на чистом рефлексе. Света хватает Скорпиона за шиворот и тащит за собой, бросив на тебя один последний взгляд.
...Беги, глупый маленький техник. Тебе не выжить здесь.
Справа от вас стена, слева – пластиковые панели, коридор узкий, но вы хорошо натасканы на то, чтобы использовать окружение. Проблема только в... да, ты самая быстрая рука, но не ум, и швырять противника влево было не лучшей мыслью. Особенно, когда хватку на твоих плечах невозможно разжать.
